«Один поступок способен перевесить безграничное количество слов.» ©️ Аль Пачино
От имени Сергея: «Спустя 2 месяца» Я на ногах с 5 утра. Естественно, мне не привыкать рано вставать, потому что я артист. Мне часто приходилось и приходится вставать очень рано. Сегодняшний день не стал исключением. Сегодня я женюсь. Что хочу сказать по этому поводу… Волнительно. Всё это очень волнительно, потому что это довольно-таки серьезное событие, к которому я, как оказалось, не до конца готов. Нет, не в плане приготовлений, а в моральном плане. Именно сегодня я начинаю осознавать всю ответственность, которая свалится на меня через 4 месяца. Конечно, она уже и сейчас свалилась на меня, но это в ослабленной мере, ведь через 4 месяца на свет появится мой ребёнок. Господи, я поверить не могу, что через каких-то 4 месяца я стану папой. Папа… Как же красиво звучит. — Э, Серёг, ты чё? — ощущаю прикосновение к своему плечу и вздрагиваю от неожиданности. — А? — я разворачиваюсь лицом к источнику звука и вижу Дворецкого. — Спрашиваю почему ты завис, — я тяжело вздыхаю и присаживаюсь в кресло, стоящее поблизости. — Да… Волнуюсь я что-то, предчувствие какое-то плохое, — потираю подбородок, устремляя свой взгляд в пол. Миша садится напротив меня и протягивает мне стакан с виски. — На, тебе сейчас не помешает, — я отрицательно мотаю головой. — Не, Мишань, не хочу перед свадьбой пить. — Давай, Лазарев, для храбрости! А то у тебя такая рожа, будто ты в кусты прыгнешь, как только увидишь свадебную арку. Дворецкий действует на меня очень убедительно, и я, недолго колеблясь, принимаю из его рук алкоголь. — Ты до сих пор не можешь её забыть? — спокойно интересуется мужчина. Я поднимаю свой взгляд на него и спустя пару секунд отрицательно мотаю головой. — Сука, десять лет уже прошло, понимаешь? А я не могу даже причины найти, чтобы забыть её, — усмехаюсь, болтыхая остатки виски в прозрачном стакане. — Я, конечно же, не знаю причины вашего расставания, но могу сказать одно: ты поступил по-мудацки, — констатирует факт Миша, на что я закатываю глаза. — Спасибо, друг! Как я сам до этого не додумался только?! — Обращайся, — он подмигивает мне, а я начинаю злиться. — И вообще, в этой ситуации был виноват не только я, но и она. Мы оба были хороши… — я допиваю содержимое стакана, после чего ставлю его на стол, который находится рядом со мной. — В любой ситуации виноваты двое. И я думаю, что пришло уже время всё отпустить. Обиды обидами, но, блять, я же вижу, что ты не любишь Кудрявцеву. Так зачем себя обременять узами брака? Из-за ребенка? Бред. Я только собираюсь открыть рот, чтобы что-то сказать, как Миша меня останавливает. — Я не договорил, — он вскидывает указательный палец вверх, а я поднимаю руки в жесте «сдаюсь». — Да, ты поступаешь как примерный мужчина, а-ля: «Обрюхатил? Женюсь». Но лично я не разделяю этого, когда любовь искусственная. Ну как ты будешь воспитывать своего ребёнка, если ты не любишь его мать? Лучше уж воспитывать его одному, чтобы без этих скандалов и прочих вещей. Я задумчиво смотрю на Дворецкого и начинаю понимать, что он действительно говорит дело. Я готов дать своему ребенку только всё самое лучшее, как и любой другой родитель, но какой пример мы будем ему давать, играя в любовь с его матерью? — Миш, возможно, ты прав, но обратного пути нет, — жму плечами. — Выбор есть всегда, Лазарев, просто ты не хочешь его видеть, — Дворецкий повторяет мой жест и встаёт с кресла. — Спасибо, помог разгрузиться перед свадьбой, — не могу удержаться от сарказма, на что друг цокает языком. — Давай, женишок, пора выдвигаться. Я бросаю на себя последний взгляд в зеркало и провожу рукой по волосам, немного приглаживая их. — Ну что, Лазарев, сегодня ты переходишь в другой статус. Муж… — я усмехаюсь. — Забавно звучит. Поправляю пиджак, надеваю запонки и выхожу из комнаты, не до конца осознавая, что сегодня домой я вернусь не один, и что так будет теперь всю жизнь.«FLASHBACK»
— Боже, Серёжа… — довольно визжит Лера, бросаясь мне на шею. Я слабо улыбаюсь, принимая блондинку в свои объятия. Причина радости? Я подарил ей новый автомобиль в качестве свадебного подарка, который она так давно хотела. Audi R8. Хорошая, аккуратная, удобная, а главное безопасная малышка. Кудрявцева прижимается своими губами к моим, после чего быстро отстраняется и бежит к прекрасному белому автомобилю. Она проводит рукой по капоту и визжит что-то нечленораздельное. Я засовываю руки в карманы и с улыбкой наблюдаю за всей этой картиной. Лера буквально светится от счастья, а её глаза быстро наполняются слезами. Да, я знаю, что девушки во время беременности очень эмоциональны, так как это связано с гормонами. Но эти гормоны скоро сведут меня в могилу, вот правда. Скажите мне, только одна Кудрявцева может проснуться в три часа ночи, разбудить меня, и начать плакать из-за того, что совсем скоро на весах будет цифра больше той, чем сейчас? Три часа ночи, на минуточку. И это было не один раз. Она плачет практически всегда. Увидела какую-то собачку — ревёт, увидела какое-то деревце маленькое — ревёт. Думаю, что говорить о том, как она решила посмотреть «Титаник» не стоит… Я в тот момент подумал, что вся наша квартира превратится в тот самый «Титаник», если я не вырублю вовремя этот фильм. — Бо-о-же, Серёжа, какая она классная! — довольно улыбается Кудрявцева, залезая в салон автомобиля. Я обхожу автомобиль, сажусь на соседнее сиденье и захлопываю за собой дверцу. — А теперь поехали в одно местечко, это ещё не конец сюрприза.«END FLASHBACK»
Всю дорогу к дому Леры я провёл в размышлениях. Миша отлично помог мне расслабиться. Так помог, что я загрузился ещё сильнее. Честно признаться, в его словах есть доля правды, но я так не могу поступить. Лера сделала слишком много хорошего для меня. В какой-то момент из жизни она появилась, словно спасательный круг. Благодаря ей я на такой долгий срок смог хотя бы на чуть-чуть переключить своё внимание с Авдеевой на неё. Естественно, я не забывал о ней, просто эти чувства с годами немного притупились, но не исчезли. Лера же, на самом деле, помогла мне немного расслабиться, смогла доказать мне, что меня могут любить. Но она не доказала одного: я не могу любить. Никого, кроме девушки, мысли о которой не покидают меня уже много лет. Я не могу любить никого другого, кроме этой чертовой Авдеевой, на которой остановился весь мой мир. Да, я могу привязываться, чувствовать симпатию, но чтобы любить… Мне кажется, что она первая и последняя, кого я смог так сильно полюбить. Чем ближе мы подъезжали к дому, тем больше нарастало моё волнение. Чувство тревоги и чего-то нехорошего нарастало с каждой минутой больше и больше, как бы я не старался его подавить. Автомобиль плавно останавливается возле особняка Кудрявцевой, и я вылезаю из автомобиля. Фотограф принимается сразу же меня фотографировать, стараясь запечатлеть каждый момент этого дня, а я лишь улыбаюсь ему. Буквально пару минут, и я решительно переступаю порог дома. На пороге меня встречают родители Леры. Я жму руку отцу, целую в щеку мать, после чего поднимаюсь по лестнице, чтобы найти свою невесту. Я подхожу к двери её комнаты. Она немного приоткрыта, и оттуда раздаются какие-то приглушенные голоса. -… наверное, но зачем ты здесь? — Лера старается говорить тише, но я отчётливо слышу её голос. — Я пришел навестить тебя и малыша, — это мужской голос, только я не могу понять кому он принадлежит. Я осторожно подхожу ещё ближе к двери и решаю помедлить со входом в комнату. — С нами всё в порядке, ты можешь не волноваться. — Лер, ну сколько можно уже… Когда ты планируешь рассказать ему о том, что отец ребенка я, а не он? Буквально в эту же секунду, как только до меня доходит суть фразы этого человека, кровь в моих жилах застывает. Этот ребенок… Не мой? Что за бред? Я хмурю брови. — Макаров… Я расскажу ему, но потом. Ты не должен здесь сейчас находится, Сережа скоро придет, не хочу, чтобы вы виделись. Меня будто бьют по голове чем-то тяжёлым, так что я никак не могу понять суть всего происходящего. Какого черта? Макаров? Серьезно? Ладно он, но Лера… Боже, я ведь ей доверял… Я провожу рукой по волосам и глубоко вдыхаю. Нужно успокоиться. Я должен сделать вид, что ничего не произошло. Пока не произошло. Моя рука решительно пихает дверь комнаты, и я захожу во внутрь. — Ой, Сережа! — нервно восклицает Кудрявцева и подходит ближе ко мне. — Какая ты у меня красивая, — я улыбаюсь, хотя никто даже и представить не может, с каким трудом мне это даётся. — Спасибо, — блондинка тянется ко мне за поцелуем. Я чмокаю её в макушку, замечая за ней нервное поведение, и перевожу взгляд на Макарова. — Игорь? Какими судьбами? — обнимаю Леру за талию и вопросительно поднимаю бровь. — Да вот зашёл Леру навестить, ответственный день. Поздравляю Вас, — Игорь улыбается уголками губ. Я благодарно киваю. — Спасибо. — Ну… Я пойду к гостям, — говорит мужчина и быстро покидает комнату, оставляя нас наедине. Я разворачиваюсь к блондинке и беру её за руку. — Готова? — она положительно кивает головой. — Волнуюсь, — улыбка, которая сейчас озаряет её лицо, мне кажется фальшивой. Я покидаю комнату Леры и отправляюсь в сад, где прямо сейчас начнется церемония. Мои ноги быстро преодолевают все ступеньки, и через пару мгновений я уже стою под свадебной аркой. Все гости уже собрались, ждём только одну невесту, которую под руку должен вывести отец Кудрявцевой. Стоило мне только подумать о том, что с минуты на минуту появится Лера, как она появилась. Вся такая прекрасная, в белом платье, с округлившимися животом, но не с моим ребенком. Её улыбка фальшивая, впрочем, как и моя. Отец передает её руку в мою, и я переплетаю с ней свои пальцы. Дальше все происходит как в тумане. Всё происходит настолько быстро, что через пару секунд я слышу счастливое «Да» Леры и понимаю, что наступает моя очередь. — Вы согласны взять в жены свою возлюбленную Кудрявцеву Валерию Львовну? — я поворачиваюсь лицом к девушке, попутно забирая микрофон у ведущего. — Знаешь, Лерочка… — я вздыхаю. — Ты появилась в моей жизни, когда мне было очень плохо. Ты сделала для меня столько всего, за что я тебе очень благодарен, но… Я никогда в жизни не думал, что ты вот так возьмёшь и предашь меня, — все в зале удивлённо вздыхают, а глаза блондинки округляются. — Если ты переживала о том, как мне сказать это, то можешь не волноваться. Я уже сам все узнал. Да и волноваться тебе нельзя, — по щеке Леры скатывается одна слезинка. — Желаю счастья и любви с Игорем, — разворачиваюсь и киваю в сторону хоккеиста. — Прости, но твой план с треском провалился. Я отдаю микрофон ведущему, достаю из кармана пиджака цветок, бросаю его на землю и ухожу прочь из этого ужасного дома. Поверить не могу, что она на такое была способна. Мне противно находиться в этом месте, дышать одним воздухом с этим человеком… Мне противно думать о всём том, что нас связывало когда-то. Я с грохотом закрываю ворота и бреду по дороге. Мысли в моей голове превратились в настоящий фарш. Вот вам и плохое предчувствие, которое преследовало меня весь день. Что я чувствую? Больно. Мне больно от того, что Лера так долго мной манипулировала. Я думал, что она не такая, как остальные. Я, чёрт возьми, доверял ей, а она… Горько усмехаюсь и поднимаю свои глаза вверх. На меня устремляется вывеска бара, в который я сразу же захожу. Тяжёлая дверь со скрипом распахивается, а я уверенным шагом иду к барной стойке. Протягиваю пятитысячную купюру бармену. — Коньяк. Тот сразу же засуетился, и через долю секунды передо мной стоит бутылка с коньяком. Я хватаю её, сажусь за самый дальний столик и практически моментально опустошаю половину. Слишком больно. Роняю голову на руки и полностью погружаюсь в свои мысли. Подумать только, если бы я об этом не узнал, то, возможно, совершил бы самую ужасную ошибку в своей жизни. Я бы жил с этой женщиной, думая о том, что это мой ребенок. Я бы воспитывал чужого ребенка в тот момент, когда могу спокойно завести своего! Не знаю, сколько прошло уже времени, но бутылка коньяка уже опустошена. Какая-то неизвестная сила заставляет меня поднять голову. И как хорошо, что я решаюсь не противиться ей. Либо я спился уже, либо передо мной действительно стоит Авдеева. Прекрасная девушка, в прекрасном свадебном платье, но с зареванным лицом. Она встречается со мной взглядом, но быстро его отводит в сторону. — Э, мужик, — я хлопаю по плечу мужчину, который сидит за соседним столиком. — Чего? — недовольно бурчит тот. — Ты тоже видишь эту девушку? — киваю ему в сторону Майи, которая стремительным шагом направляется к выходу. — Да, а что, твоя баба? — он ухмыляется, но я игнорирую его усмешку. Вместо ответа этому мужчине, я срываюсь с места и бегу за Авдеевой. Это точно знак свыше, что в этот раз я не должен её потерять. Мои руки пихают тяжёлую дверь, и через долю секунды я оказываюсь на улице, где передо мной стоит Майя. Я хватаю её за руку, разворачиваю лицом к себе, немедля ни секунды, сразу же впиваюсь в её губы поцелуем. В этот поцелуй я вмещаю всё то, что так давно хотел ей сказать: свою любовь, боль, и отчаяние. Русоволосая обвивает мою шею руками и отвечает на мой поцелуй. Я жадно, но в тот же момент и нежно, перебираю её пухлые губы, ощущая солоноватый привкус. Мне нравится, когда её губы имеют вишневый вкус, а не вкус слёз. Мои руки очень крепко обхватывают её хрупкое тело. Я боюсь, что она испарится. В этот раз я точно не хочу её потерять. Руки девушки оттягивают мои волосы, а я закусываю её нижнюю губу. Она издаёт сдавленный стон. Как же я по этому скучал… От имени Майи: Когда воздух в лёгких заканчивается, мне приходится отстраниться от него. Шатен широко распахивает глаза и всматривается в моё лицо. Его зрачки расширены, а на лице явно выраженное беспокойство. Его ладошки перемещаются на мои щеки, а большие пальцы осторожно проводят по щекам. Он практически не дотрагивается до меня, но кожа от его прикосновений приятно горит. Мы не прерываем нашего зрительного контакта. Лазарев сглатывает. Как бы мне сейчас хотелось узнать о чем он думает, что чувствует и почему он здесь… Он ждёт какого-то действия от меня, потому что боится спугнуть. Глупый. Я молча прижимаюсь к его груди, прикрывая глаза. Серёжа обхватывает меня своими руками так крепко, что я задыхаюсь от нашей близости. На мои глаза вновь наворачиваются слезы, которые я уже в этот раз не в силах сдержать. Это был болезненный урок, да. Но я не могу без него, как бы не старалась. Я правда пыталась его забыть, но все мои попытки оказались тщетны. Я даже отношения не смогла нормальные завести, потому что постоянно думала о нём. Ещё тогда, 10 лет назад, я представляла идеальную семью только с ним. И как странно, что мы сейчас стоим оба в свадебных нарядах, возле какого-то дешёвого бара, в объятиях друг друга, даже не думая о том, что будет дальше. Я всё так же продолжаю тихо ронять слезы, вдыхая самый любимый аромат на свете: запах моего мужчины. — Прости меня, — тихо шепчет Сергей. — Прости меня за всё, если сможешь. — Ты тоже прости меня, я тоже очень виновата перед тобой, Серёж, — чувствую губы Лазарева на своей макушке и невольно улыбаюсь. Это его самый любимый вид поцелуев. Он знает, что это меня всегда успокаивает. Я утыкаюсь носом в его шею, крепко обхватывая руками за талию. В его объятиях так же спокойно и тепло, как в объятиях Миши. И я хочу находиться в них, пока не умру. — Ну и, как оказалось, этот ребенок не от меня, — грустно вздыхает Сергей, впихивая руки в карманы. — С ума сойти, Лазарев, ты даже жениться нормально не можешь, — удивлённо вскидываю брови я, после услышанного рассказа певца. — Кто бы говорил, — Сергей тыкает мне язык. — Твоя очередь рассказа о неудачной свадьбе. Я тяжело вздыхаю. — Что тут рассказывать? У меня немного не такая Санта-Барбара, как у тебя, — нервно усмехаюсь. — Я встретила его в парке с девушкой и ребенком. Как оказалось позже, это его сестра, но ребенок — его. Знаешь, Эмили, его девочке, всего 4 года, но она умна не по своим годам. Эми много чего понимает и понимает такие вещи, которые ты не знаешь как ей правильно поднести, чтобы не травмировать психику ребенку. Надеюсь, что мой будущий ребенок будет точной копией Эми, — Лазарев улыбается. До чего же странная картина: двое молодых людей гуляют в свадебных нарядах, в ночном парке, но никто даже не догадывается о том, что между нами происходит. Все думают, что мы парочка, которая только что вышла из ЗАГСА, но никто и никогда не узнает о том, что было пережито нами. Любовь длиной в 10 лет… С ума сойти. Спустя пару секунд, к парку подъезжает большой чёрный Гелендваген. Я удивлённо поднимаю бровь. — Это Дворецкий, я позвонил ему, чтобы он пригнал мою машину. Думаю, что твой Миша сходит с ума, — усмехается певец. <tab >Я обвожу взглядом его машину. — Лазарев, большой автомобиль для того, чтобы компенсировать свой маленький IQ? — скрещиваю руки на груди. Шатен закатывает глаза. — Пошла к чёрту, Авдеева. Мужчина разворачивается на пятках и двигается в сторону автомобиля. Я победно улыбаюсь и плетусь за ним. Всё-таки Лазарев прав, Миша там, наверное, очень переживает. Кареглазый открывает дверь автомобиля, помогает мне сесть, после чего садится сам. — Спасибо, Мишань, — они обмениваются рукопожатиями с мужчиной. — Рад знакомству, Майя, — Дворецкий любезно кивает, а я отвечаю ему тем же. — Наслышан про тебя. Лазарев называет адрес, по которому меня нужно отвезти, и всю дорогу мы проводим в молчании, потому что каждый погружен в свои мысли. Я опять прокручиваю события сегодняшнего дня. Можно сказать, что я простила Лазарева? В какой-то степени — да, но не полностью. Нам нужно ещё много чего обсудить, если хотим вернуть наши отношения. А вообще… Почему я всё решила одна? Может, Лазарев не хочет возвращать наши отношения? С того самого момента прошло уже много лет. Я изменилась, он изменился. Сможем ли мы вообще быть вместе? Подумаю об этом позже, точно не сегодня. Потому что сегодняшний день можно официально считать самым ужасным в моей жизни…