Натурал или гей?

      Я стоял и затравленно смотрел на студию, которая была местом встречи для начала съемок нового реалити-шоу "Найди натурала". Какого черта я согласился на участие в этой авантюре — я и сам не понимал. Вернее, все же не так... Я понимал, я знал, что участвую во всем этом ради своей сестренки — Иззи. Наши родители покинули этот мир, и, когда я сам мог обходиться без образования, то вот своей сестренке я должен был дать лучшее будущее. Так что, да, именно поэтому я стоял сейчас и обдумывал, стоит ли переступать последнюю черту или нет.       Когда Иззи отправила мою анкету в отбор, не спрашивая меня — тогда я был зол. Но вот, когда мне пришло письмо, что мою кандидатуру одобрили, а Изабель рассказала мне, что главный приз — это два миллиона долларов, тогда я обрадовался судьбе. Если такие деньжата могут оказаться в моих руках, то я сделаю все, чтобы там они и оказались.       За всеми своими рассуждениями, я и не заметил, как солнце начало медленно падать вниз, что означало скорое наступление вечера и начало шоу. Пора было бежать домой, чтобы успеть взять свой чемодан, а не ходить в реалити-шоу голым, когда постираю одежду. Ну, или пока ее, родимую, не снимут с меня участники шоу из-за смердящего запашка.       До дома я добрался быстро. Быстро перекусив, глянул на часы и обрадовался лишнему часу. Я был рад провести его с самым родным для себя человеком, так что по-быстрому настругал бутербродов и прошел в гостиную, которая по умолчанию была моей комнатой. Проходной комнатой.       Иззи уже была там и, поджав ноги, сидела на трухлявом диванчике, смотрела в старенький телевизор, что отдали нам соседи, так как давно обновили свой. Там как раз крутили промо-ролик очередного шоу, нет, не такого, в котором участвую я. Я сел рядом с ней, протянул тарелку и наблюдал, как бутерброды исчезают с белой гладкой поверхности.       — Ты как? — повернувшись, спросила она.       — Как скотина на убой, — ответил я, — не понимаю, как я там буду находиться...       — Алек, — погладила она меня по плечу, — в этом шоу нет ничего страшного! Подумаешь, ты будешь в окружении десяти геев, что тут такого?! Мы ведь это обсуждали, я бы не послала тебя туда, где тебе грозила бы опасность. А так... Ты, натурал, пару недель будешь прикидываться геем и... И на этом все, а ты с двумя миллионами баксов в кармане!       Как всегда, Иззи была права. Что плохого в трех месяцах притворства, чтобы настоящие геи подумали, что я — один из них? Лидия, моя бывшая девушка, например, всегда говорила, что я похож на гея. Как она это поняла, я не знал, однако, из-за успешной подготовки от сестры я стал еще больше похож на гомосексуалиста. Нет, я хочу быть понятым правильно, я ничего не имею против геев. Напротив, у меня был друг Мелиорн, который был геем.       Ох, кстати, о Мелиорне! Я открыл свой чемодан, стоявший рядом, и, в пятый раз за день, осмотрел его содержимое. Черт бы побрал этого Мелиорна!       Я смотрел на кожаные штаны и сетчатые рубахи, словно маленькая девочка на крыс — со страхом и презрением. От маленьких девочек меня отличало, что я хотя бы не ору и не бьюсь в истерике. Я посмотрел на Изабель, словно бы ее мнение могло измениться за несколько дней. Однако... Оно ведь, действительно, могло измениться?       — Все просто шикарно. — Улыбнувшись, кивнула она мне головой. — В этом ты гораздо больше будешь похож на гея, Алек. А вот в твоих растянутых свитерах, ты, извини, и выглядишь как вечно бывший проститутки Лидии.       — Тебе же нравилась Лидия...       — Она нравилась тебе. А я предпочитала помалкивать.       Я хмыкнул, да так, что и сам не понял, было ли это одобрением, или же нет. Изабель была лучшей во всем мире сестрой: никогда не ругала, не скандалила из-за пустяков, но порой могла дать хороших подзатыльников, которые, как правило, достигали своей цели и мотивировали. По настоящему мотивировали.       Она неожиданно подползла ко мне совсем близко и потрепала меня за нос и щеки, словно впервые увидела лицо человека.       — Тебе уже пора, братишка. — Поцеловала она меня на прощание. — Постарайся сделать так, чтобы все это было не зря. Победи и забери эти чертовых два миллиона, и уж тогда-то мы с тобой заживем!       Да, тогда-то уж мы и заживем...       Я стоял с чемоданом возле автобуса, и глазел на остальных собравшихся парней. Половина из них была настолько яркой, что слезились глаза. Обилие разноцветных перьев, открытых одежд и блесток выбивало меня немного из себя, да так, что во всем этом, мои черные кожаные штаны и розовая, слава богу неяркая, а более пастельная, рубашка, казались вполне нормальными.       Уже было половина девятого вечера, и мы должны были быть уже в пути, но какой-то из участников опаздывал... Опаздывал он, блин! Если не нужны эти деньги, то зачем он вообще пошел на эту программу?       Когда все цветные парни взбунтовались, объявили посадку, и я пулей рванул в конец автобуса, лишь бы подальше ото всех. Вторая половина парней, которые были одеты как обычные люди, ну, знаете... Джинсы, рубашки, свитеры или джемперы... Вот они последовали моей же логике, так что посидеть вдали ото всех у меня не получилось. И я обрадовался, когда через несколько минут, забежал в автобус наш опоздавший, и мы двинулись в путь.       Кажется, я задремал, потому что, когда я открыл в очередной раз глаза — то мы уже ехали сквозь дремучий лес, где не было ни столбов, ни каких-либо домов. Мы за городом, это совершенно точно.       — Просыпаемся, — хрипло прокричал водитель, — мы уже приехали.       Этой новости я улыбнулся и потянул руку, чтобы потереть слипшиеся глаза, однако, руки мои онемели. Силой воли разлепив веки, я уставился на парня, который завалился на меня и до сих пор спал. Мы еще даже не приехали на съемки, а гомосятина уже началась! Я смотрел на блондина в кожаной куртке, с хорошей, мускулистой спиной, голова которого покоилась на моих коленях. Мои конечности, как и почти все туловище, были под ним, а ногами шевельнуть я не мог, потому что под ними был мой чемодан, который я занес с собой.       — Проснись и пой, — прошипел я над ухом парня, от чего подскочил не только он, но и ближайшее к нам кресло.       — Ты что, совсем... — уже начал было возмущаться он, когда прикрыл свой рот, видимо, вспомнив, где находится. — Я что, уснул?       Я качнул головой на его вопрос, и он, наконец, полностью с меня слез.       — Извини, чувак. — Тихо произнес он, что я даже не полностью его расслышал из-за водителя, который велел нам выметаться.       Я искренне обрадовался, когда груда этих пидорасов собралась возле автобуса, чтобы вытащить свои чемоданы. Это позволило мне не быть рядом с ними, поэтому я быстро взял на руки свой чемодан и вышел из него, встав в сторонке. Заходить без приглашения мне как-то не хотелось. Я же не такой дегенерат, как все остальные!       В метре от меня встал блондин, что спал на мне. По тому, как он переминался с ноги на ногу, я понял, что ему это нравится не меньше моего. А еще я понял, что он очень хотел подойти ко мне, заговорить, но смущение от того, что весь путь он проспал на другом человеке, не давало ему этого сделать.       Тут из автобуса вышел парень, кличку которому я сразу дал... Блестяшка. И никак иначе.       Его костюм был усыпан пайетками, что сейчас сверкали в свете ламп. И я не сразу заметил его красивое лицо. Вот по нему было можно сказать, что он гей. Именно гей, а не пидор. А как известно, между ними была разница.       В нем были азиатские черты лица, которые не делали его похожим на тех, кто торговал димсанами и воками на улице. Это придавало ему какой-то шарм, будто бы в нем была голубая кровь древнейшего рода императоров. Да и держался он так, словно бы был королем. И не королем помойки, как остальные участники, сверкающие неоновыми цветами, с шарфами из перьев, а вот так... Черт, это даже было не передать.       Сщурив и без того узкие глаза, он придирчиво осматривал всех собравшихся. На мгновение, его взгляд задержался на мне. И держался довольно долго, у меня даже образовался непонятный ком в горле. И лишь когда он оторвал от меня свой взгляд, я понял, что не дышал все это время.       Наконец, водитель велел нам убираться. В дом. Но дословно это звучало как: "А теперь, сгиньте отсюда, нахуй", и все участники вбежали в дом. Ну, а следом за ними, и я. И блондин. Один азиат решил отдалиться от нас, не сводя своего взгляда. Ну и пусть стоит, ему меньше достанется.       Когда первый шок от таких хором спал, а шок был вызван дизайнерским ремонтом с самыми передовыми технологиями. Да-да, логотипы «Apple» и «Samsung» висели везде. А на посудомойке даже был забыт срезан чек в пятизначную сумму. Тогда все начали бегать по особняку, высматривая, какую комнату им бы занять.       И тут пришла беда, которую не ждали... Нигде не было комнат, рассчитанных на одного. Они все были трехместными, и кроватей было ровно столько, сколько и всех нас. Я, сам от себя такого не ожидая, схватил блондина за руку и быстро повел его вглубь дома, занимая комнату в конце. Честно сказать, почему я так поступил, понять я не мог. Этот блондин хоть и был геем, успевшим поспать на мне, но он же даже извинился? Да и не был похож на оставшихся, да и тем более на тех, кто бегал на шпильках. Да-да, в женской обуви тут тоже хватало кандидатов. Но... Может быть, где-то в глубине души, хотя я и не уверен, я почувствовал в этом парне родственную душу. Не в плане пидорасии, а в плане... Да кого я обманываю?       Когда в нашу комнату заявилось нечто, в перьях и на шпильках, ему хватило двух наших убойных взглядов, которые явно гласили, что если ты сюда зайдешь — то мало не покажется. Когда все утихло, а мы с блондином насмотрелись друг на друга, я решил заговорить первым:       — Привет. — Вышло совсем хрипло и басисто.       — Привет. — Ответил он. — Меня зовут Джейс.       — А меня Алек.       Вот и поговорили. Но, о чем, собственно, мы с ним могли поговорить? О том, как классно долбиться в задницу? От этой мысли меня передернуло. Я был одним единственным натуралом в этом цирке, и от одной этой мысли мне становилось плохо. Да, отношений у меня было мало. Алина Пенхаллоу, которую я донимал в детстве и начальных классах. И стерва, она же проститутка, девочка по вызову, Лидия Бланвел. Как мы с ней познакомились, я и сам не помню, да и отношениями было сложно назвать редкие перепихоны и ужины в Макдоналдсе. Но я уж точно не ходил по мальчикам, да и даже не задумывался.       Мои мысли прервал стук в нашу дверь и показавшийся за ней тот самый азиат. За которым был бедный юноша, который держал огромные чемоданы.       — Раз уж все комнаты заняты, вам придется потесниться, ребятки. — Сказал азиат, входя без приглашения внутрь. Для него осталась одна кровать возле туалета, а туалеты тут, слава богу, были в каждой комнате, но и это казалось ему не преградой. Он попросил своего лакея поставить чемоданы, дал ему купюру, и велел уходить и что-то передать какой-то Катарине. Кто это был — мне неведомо, но и не могу сказать, что меня это особо интересовало.       Он, не мешкая, принялся разбирать чемоданы. А за ним последовали и мы с Джейсом, всяко лучше заняться делом, чем сверлить в друг друге дыры.       — Меня зовут Магнус. — Представился азиат.       — Меня зовут Джейс, — скептически оглядывая Магнуса, произнес он.       — А я Алек.       — Алек? — с вопросительной интонацией, повернувшись ко мне, сказал Магнус. — Это же сокращение от имени Александр?       — Да, верно, — прохрипел я. Зачем ему мое настоящее имя?       — Лучше буду называть тебя Александр, — тут же объяснил азиат.       — Лучше я буду называть тебя Мангуст, — вступился за меня Джейс, — а его называй так, как он тебе представился!       — Одно лишь то, что шарпей умеет разговаривать, — едко и с невыразимым сарказмом, произнес Магнус, — вызывает во мне бурю эмоций! А от мысли, что у меня будет целых десять недель, во мне тлеет надежда, что я еще и смогу тебя выдрессировать.       Ох, Джейс... Я мысленно начал жалеть парня, и чтобы его совсем не оскорбили, влез в их спор:       — Все нормально, Джейс, — улыбнулся я ему, видя в его лице своего друга, — Александр — это мое имя, и конечно же, меня так зовут. Все нормально.       Джейс подозрительно посмотрел на меня, словно бы немо спрашивая, точно ли я согласен. Но я лишь ободряюще кивнул, когда в холле началось шуршание и включился звонок, похожий на школьную перемену.       — Видимо, нам надо собраться в зале, — задумчиво уведомил нас Джейс.       — Да что ты говоришь! — слишком наигранно удивился Магнус. — А мы ведь даже не подозревали!       Все ясно. Магнус просто брызжет сарказмом. И именно этим он мне и нравился. Нет, не в том смысле нравился! Просто как человек! И ничего более!       Магнус умел постоять за себя, он был воспитан и имел свой стержень и мнение. А Джейс был просто... Совершенно простым парнем, в котором я узнавал себя. Не в таком количестве, конечно, как хотелось, но я даже был рад, что из двоих геев мне попались именно эти. Хотя, чувствую, проблем с ними не оберешься, но это уже пустяки.       Мы вышли в зал и заняли места рядом с друг другом на большом П-образном диване, когда из других комнат показались другие парни. Кто-то из них даже успел переодеться, а кто-то и вовсе, принять душ. И как им удалось только успеть?       Когда все собрались и заняли свои места, включился большой плазменный телевизор. На экране была лишь заставка названия телешоу, но голос, явно измененный компьютером, тут же зазвучал из динамиков.       — Я рад приветствовать вас, участники первого сезона телешоу "Найди натурала". Все вы здесь находитесь не просто так, ведь наши кастинги были очень строги и требовательны. Мы четко отобрали одного гетеросексуального парня и десять парней гомосексуалистов. Суть шоу такова: цель гетеросексуального парня — остаться в проекте до финала. Если это произойдет, то он получит два миллиона долларов. И славу, конечно же. Цель всех остальных — найти натурала и выгнать. Если это произойдет, то призовой фонд будет поделен среди оставшихся парней. Надеюсь, с этим все и всем понятно?       Мы закивали головой, понимая, что нас видят по камерам.       — Вот и хорошо. Теперь вам и нашим телезрителям предстоит познакомиться друг с другом получше. Я прочту ваши анкеты, конечно же, скрывая самое пикантное. Первым участником я хочу представить Александра Лайтвуда.       На экране появилась моя фотка, и все взоры были устремлены на меня. Я даже съежился от этих изучающих взглядов, но гадал, что же про меня расскажут.       — Александру двадцать два года, он бариста. У Александра есть сестра, которой семнадцать лет, а его родители умерли четыре года назад. Главным во второй половинке он считает честность, верность и чувство юмора. Но как он сам нас уверяет, у него этого чувства нет.       Вот черт! Я, вообще-то, писал про вторую половинку, имея ввиду женщину. А если кто-то из местных решит приставать?       — Вторым участником у нас является Магнус Бейн.       Тут показалась фотка Магнуса, и я навострил свои уши.       — Магнусу двадцать пять лет, и на самом деле, я хочу признаться, что мы думали, давать ли тебе, Магнус, шанс... Или все же нет.       Магнус тихо хмыкнул, от чего все остальные, как гиены, подползли поближе к телевизору.       — Магнус известен в особых узких кругах, поэтому мы проверили всех участников. Хорошо это или плохо, решать вам, но ни один из вас не был знаком и его семья тоже не была знакома с Магнусом, так что мы решились утвердить эту кандидатуру.       Я повернулся посмотреть на остальных участников, и по их задумчивым лицам понял, что они так же, как и я, без понятия кто это.       — Магнус модельер, — продолжал ведущий, — который работает под псевдонимом. Мы его специально попросили взять в свой гардероб как можно больше вещей других марок, так что ваши потуги угадать, кто он такой, будут бессильными. Главным во второй половинке, Магнус считает верность, открытость и чувство юмора. Хм, могло бы это значит, что вам, господин Бейн, стоит приглядеться к кандидатуре Александра Лайтвуда?       — Господин ведущий, — вежливо склонил голову Магнус, — я уже этим занят.       Все остальные заулыбались, а кто-то засмеялся. Только не я. И не Джейс. А я, только что, успел порадоваться тому, как мне повезло с компанией. Вот же черт, Магнус сможет видеть меня полуголым!       — Третий участник — Саймон Льюис.       Тут показали фото очкарика, который сидел в неоновой футболке, на которой был принт ЛГБТ, и джинсовых шортиках.       — Саймону двадцать лет и он нигде не работает, потому что учится в университете. Однако, Саймон уверен, что главное во второй половинке это забота, верность и свободолюбие. Саймон не будет посягать на ваши привычки, а вы, в свою очередь, не должны посягать на его.       Все внимательно посмотрели на Саймона и тут же потеряли к нему интерес.       — Четвертый участник родом из солнечной страны, однако это не влияет на его характер. Представляю вам Рафаэля Сантьяго.       На экране появилась фотография черноволосого, то ли испанца, то ли итальянца. Рафаэль был в черном свитере, таких же черных штанах и лакированных туфлях. Из-за обилия моего любимого цвета, я даже к нему проникся, хоть его лицо не выражало ничего, кроме некого раздражения.       — Рафаэлю двадцать пять лет. Он работает прокурором и возглавляет благотворительный фонд. Главным во второй половинке он считает скрупулезность, реализм и любовь к книгам.       Я еще раз внимательно посмотрел на Рафаэля, так как он казался мне довольно интересной личностью.       — Я рад представить и нашего пятого участника. Джейс Эрондейл.       На фотографии был мой сосед, и я, повернувшись к нему и источая поддержку, посмотрел ему в глаза.       — Джейсу двадцать один год. Он работает спасателем, и занимается в тренажерном зале каждый день. Во второй половинке он хочет видеть ребячество, восхищение им и доброту.       Я потрепал Джейса за плечо, потому что то, что я о нем думал, как раз сложилось в одно целое. Джейс хоть и был немного импульсивен и высокомерен, но он был доброй души человек.       — Пятый участник — Рагнор Фелл. Рагнору двадцать три года, он работает лесничим, главное во второй половинке видит доброту, верность и надежность.       Рагнор был довольно низким мужчиной, правда, не смотря на то, что по росту тут были высокими только я и Магнус, но довольно импозантным. Он был одет в белую рубашку-поло и простые джинсы.       — Шестой участник — Лоренцо Рей. Ему девятнадцать лет, он работает аниматором на детских утренниках и главным во второй половинке ценит общительность, свободолюбие и властность.       На фотографии смотрел на меня другой человек, нежели тот, что сидел здесь. Лоренцо был на высоких дамских шпильках, белой майке и коротких джинсовых шортиках, с перьевым шарфом. Или это правильно называть боа?       — Седьмой участник — Люк Гэрроуэй. Люку двадцать семь лет, он работает коллектором в крупном банке. Главным во второй половинке он ценит честность, порядочность и верность.       Увидев фото чернокожего парня и выискав его в толпе, я еле сдерживал смех, от которого распирало все мои внутренности. На нем была косметика, и хотя, она была такая же, как и на Магнусе, как я успел заметить, то на Магнусе она смотрелась органично. Я бы даже сказал, она подчеркивала его и без того идеальное лицо. А вот Люк... Мало того, что он был одет в топ и дырявые брюки, на которых были радуги, так и его лицо... Боже, голубые тени, красные точки, которые подразумевали собой румяна и красные губы, теперь будут сниться мне в кошмарах!       — Восьмым участником является Себастьян Верлак. Себастьяну двадцать два года, он путешественник. Главным во второй половинке считает честность, верность и жизнелюбие.       Что на фото, что в жизни — Себастьян был красавчиком. Он успел уже помыться и вышел в халате и тапочках, но даже это придавало ему какой-то шарм. С его светлых волос свисали редкие капли, и на минуту, мы встретились с ним взглядом.       — Девятый участник — Виктор Элдетри. Виктору двадцать четыре года, он работает управляющим в магазине. Главным во второй половине Виктор считает любовь к патриархату, сексуальность и умение готовить.       Виктор был подстать Саймону, только без очков, но с бородкой. И все равно он смотрелся комично, что я не смог оставить при себе улыбку.       — Десятым у нас является Ходж Старквезер. Ходжу двадцать семь лет, он занимается единоборствами. Главное, по мнению Ходжа, во второй половинке это нравственность, доброта и верность.       Ходж выглядел на все тридцать пять. Зашарканный свитер, морщинистое лицо и странные волосы, сделанные под ирокез. Мне он не понравился, однако я и толком о нем ничего не знал.       — И последний наш участник — Кристиан Джонсон. Кристиану двадцать два года, он работает врачом. Главным во второй половинке считает надежность, веру и любовь.       Кристиан был похож на Джейса, только что рыжий, а не блондин. Он держался уверенно, и казалось, что он не слышал информацию, которую дал ведущий. Он будто бы вообще был не здесь.       — Вот и все, вы все познакомились и я озвучил правила. Не учел я только одного: номинировать вас на выбывание буду я и наши телезрители. Так что, постарайтесь, дорогуши, быть убедительными. Неровен час и придется собирать чемоданы.       На секунду пропал сигнал, но вскоре появился.       — И я надеюсь, что наш натурал задаст жару нашим геям. Он должен быть как никогда убедителен, ведь ему нужно дойти до самого конца.