***
У них с Мэй семь лет разницы, и брат с сестрой никогда не были в хороших отношениях. Когда Питеру было семь, достаточно взрослая Мэй не хотела сидеть с ним и сбегала на свои первые свидания. Паркер была красива и не по годам развита, знала себе цену и крутила парнями как хотела. Родители, которым вообще непонятно для чего нужны были дети, да еще и двое, занимались своими научными работами и пропадали на научных конференциях в других городах, оставляя деньги на еду старшей сестре. Та все спускала с друзьями, а дома из еды разве что макароны были, чаще не соленые, слепленные в один большой противный комок. Питер никогда не жаловался на Мэй родителям, занимался своими делами, подкармливался бутербродами, которыми иногда его угощала сердобольная соседка. Он учился, занимался танцами и жил в каком-то своем мире. Когда Мэй перешла в старшую школу верхнего Ист-Сайда, она подружилась с золотой молодежью Манхэттена. Паркеры были крепким средним классом, денег на досуг детей не жалели — чего только стоили занятия Питера. Мэй не была с ист-сайдовцами наравне, но все равно каким-то образом она проникла в их узкий круг, да так там и осталась. Питеру, в сущности, было все равно. Он привык быть самостоятельным: сам себе постирает, приготовит, сделает уроки. Когда родители звонили справиться о самочувствии детей, Питер заверял их в их общем с Мэй благополучии. Когда Мэй выпустилась из школы и поступила в университет, Питер перешел в среднюю. Ее школьные друзья, немного старше ее самой, уже разъехались кто куда, приезжая на родной остров только по праздникам да на долгие рождественские каникулы. Постепенно разница в возрасте стерлась. Питер в свои четырнадцать был самостоятельным. В Мэй перестали бурлить подростковые гормоны, она стала более внимательной к брату, с которым, оказывается, было о чем поговорить. Когда Питер увидел Тони Старка в первый раз, тому уже было двадцать пять. Они своей шумной компанией заполонили тесное пространство квартирки Паркеров. Питер, не ожидавший такого наплыва гостей и привыкший к тишине и одиночеству, был обескуражен и немного напуган. И таким впервые его увидел Тони: угловатый зашуганный мальчишка с брекетами на зубах. Питер же Тони был очарован. Старк был центром внимания, шутил, кривлялся, приковывал к себе восторженные взгляды. Питер, всегда неприметный и незаметный в любой компании — даже среди ботаников, — удивленно наблюдал за Старком. Про младшего Старка много писали в желтой прессе, выставляя напоказ выходки сына миллиардера. Чего только стоила та история с машиной, которую он отдал официанту в качестве чаевых. Тогда даже родители взвились, словно получить машину задарма — это какой-то позор и унижение. Тогда Мэй только мрачно пояснила: не была машина чаевыми, Старк откупался от официанта. Сколько потом Питер ни сталкивался с Тони, тот вел себя вполне дружелюбно. Пожимал руку при встрече, не кичился деньгами, не носил футболок с лейблами во всю грудь. А еще младший Старк просто с невероятной регулярностью попадал в какие-то переделки. Мог позвонить Мэй среди ночи с просьбой забрать его, и та бежала без лишних слов. Однажды Питер ее подколол, мол «весело», наверное, иметь такого парня. На это Мэй усмехнулась: «Какой парень? Он мне как брат». Сказала, не подумав, и обидела. Питер только челюсти сильно сжал. А он тогда кто? Родители смотрели на эту дружбу сквозь пальцы: против не были, хотя и не одобряли. Мэй было двадцать два, и она давно принимала решения сама. Питеру было пятнадцать, когда его затащили на вечеринку. Он и сам не понял, как такое могло произойти. Но просто… он никогда на таких тусовках не был, и ему казалось, что он упускает что-то важное. Пусть и неинтересное. Захотелось побыть как все. Питер не знал до сих пор, что тогда случилось. Случайно или кто-то намеренно решил пошутить над ним. Ничего, кроме сока, он в тот вечер не пил. Поэтому, когда его сознание поплыло, он не сразу понял, как такое вообще возможно. В глазах двоилось, уши закладывала громкая музыка. Любое прикосновение к телу вызывало неприятное болезненное ощущение. Ему хватило ума позвонить Мэй. В первый раз в своей жизни он попросил у нее помощи. Он уже не помнил, что там наплел, так как вообще еле ворочал языком, но сестра примчалась за какие-то двадцать минут. И не одна. У нее машины своей так и не было, а совесть не мешала пользоваться услугами своих друзей. С ней в тот вечер был Тони. Питер не помнил, как его выцепили из клубка веселящейся толпы, как выволокли на улицу. Запомнилась разве что крепкая рука, держащая сильно его повыше локтя, да пахнущая чем-то приятным одежда. Он буквально висел на Тони, утыкаясь носом в его грудь. Ватные ноги еле держали его, а широкая теплая ладонь у него на спине сосредоточила на себе все его внимание. Сам черт дернул тогда Питера, не иначе. Он поднял голову, всматриваясь в насмешливые карие глаза, подтянулся на носочках и поцеловал Старка. Прижался просто к его губам своими, чем вызвал удивление у Тони. А когда попытался просунуть язык, он его мягко отстранил. — Полегче, герой-любовник. Насмешливый тон заставил Питера взвиться, но руки держали крепко. Это был, вообще-то, его первый поцелуй!***
Когда зазвонил будильник, Питер что-то неразборчиво промычал, пытаясь спрятать голову под подушку. Почему время летит так быстро, когда спишь? Телефон тренькал на кухне, но достаточно громко, чтобы с кровати донеслось: — Вырубите уже эту дрянь! И этот голос будил с большим успехом, чем противный писк будильника. Питер скатился с дивана, ударившись пятой точкой о пол. Сонный мозг медленно вспоминал события раннего утра. Питер поднялся, сонно протирая глаза, и пошел на кухню. Сообщений и звонков от Мэй не было. Машинально Питер включил чайник, потянулся за стаканом, чтобы налить себе воды. Со своего места он видел кровать и то, как на ней силится проснуться мужчина. Он перевернулся на спину, потянулся, быстро потер ладонями лицо, взлохматил волосы. Питер совершенно бессовестно и нагло его разглядывал. Симпатичный юноша вырос в красивого мужчину со щегольской бородкой, по которой и был узнан. Несмотря на то, что Питер был в него влюблен в пятнадцать лет, последние годы изредка следил за богатым другом сестры. За прошедшие пять лет тот успел жениться, сделать ребенка, развестись, уехать жить куда-то к океану. И вот теперь вернуться. Сейчас Питер к своему увлечению мужчиной относился с юмором. Ну, спас его тогда Тони, ну, поехала у Питера немного крыша на фоне этого. Было и прошло. К слову, Питера мужчины вообще не привлекали. Хотя и отношений с девушками у него не было. Когда его сверстники активно существовали в социуме, Питер прятался дома за книгами. И сейчас шел на контакт с противоположным полом неохотно. Но девчонки велись на его симпатичную мордашку, и даже его явное нежелание с ними общаться их не останавливало. Тони резко сел на постели, ловя остатки «вертолетов», и ответил на внимательный взгляд Питера. Во рту будто сдохли тараканы, хотя Тони не помнил, что именно вчера пил. Он уже слишком стар для такого дерьма: он вдоволь нашлялся в подростковом возрасте по клубам, поэтому сейчас они его не привлекали. Но собралась их старая гвардия, в кои-то веки, все были снова на острове и решили тряхнуть стариной. Отлично тряхнули. Заставив себя оторваться от постели, Тони прошел в душ, ощущая пристальный взгляд между лопаток. Когда мужчина скрылся в ванной, Питер быстро переоделся в свою одежду, закинув за диванные подушки розовые штаны Мэй. Как только он начал колоть яйца на сковородку, зазвонил телефон. Сестра. — Да? — Доброе утро. Он еще в квартире? — Отличное «доброе» утро, — буркнул Питер, перемешивая яйца лопаткой. — И часто он вот так к тебе приходит? Питер сам скривился от ревнивых ноток в голосе. Нет, он знал, что Мэй и Старк очень близки. И интима тут никакого не было, Питер был почти в этом уверен. Просто видеть это было неприятно, что ли. — Да, — просто ответила Мэй. — Это вообще-то его квартира. А, ну теперь понятно, откуда у Мэй такие хоромы. Сама-то вряд ли такие могла себе позволить. Мэй — фрилансер. А вот чем конкретно она занимается, Питер не знал. Да и у них не такие отношения. — Хорошо. Питер посыпал яйца специями, потянулся в холодильник за сыром. — Что ему передать? На заднем фоне послышался смех. Мэй что-то приглушенно сказала кому-то рядом с собой. Питер терпеливо ждал. — Послушай, я ему пообещала кое-что. И мое обещание в силе, но чуть позже. Передай, что мне очень жаль. Я ему потом сама наберу. Квартира в порядке? — А что ей будет? — фыркнул Питер оскорбленно: он вообще-то тут даже порядок навел. — Отлично. Мэй отключилась, даже не попрощавшись. Питер кинул телефон на стол и обернулся. — Блять! Он подпрыгнул на месте, когда обнаружил за спиной Старка. Тот был уже в своих штанах — правда, не застегнутых. Белая полоса резинки боксеров так и притягивала взгляд. Выглядел он немного помятым. Тони только усмехнулся, чем вызвал раздражение. — Кофе есть? — спросил Старк, забираясь на высокий барный стул. Кофе у Мэй был, да не абы какой — Питер некоторое время назад работал в кофейне, поэтому разбирался. Он поставил на конфорку медную, немного закоптившуюся турку, налил уже вскипяченную воду из чайника, аккуратно добавил кофе. Пока тот закипал, достал из холодильника молоко и маленький венчик на батарейках. Питер чувствовал, что Тони его рассматривает. Его молчание тяготило, заставляло нервничать. Питер и так был не слишком общительным, а уж с бывшим крашем своей юности и вовсе растерял все слова. — И давно ты тут? — Тони начал первым. Он никакого неудобства не чувствовал, сидел полуголый на стуле, словно они с ним старые друзья. Его хищный пристальный взгляд напрягал, заставлял деревенеть тело и совершать неловкие лишние движения. — Второй день. Мэй ревностно охраняла границы личного пространства. Кем она работает даже родители не знали, если их вообще это волновало. В свою квартиру брата она не спешила впускать, прекрасно зная, в каких условиях он жил в общаге. Не таких плохих, как может показаться, — человек ко всему привыкает. Но после их квартиры разница ощущается. Родители уже как два года ее продали и перебрались в Бостон, поближе к университетской жизни, оставив детей одних. Разницу они не почувствовали. Питер крутился как мог. Учился, работал по вечерам, старался вести социальную жизнь. Друзья даже появились и намек на девушку. Жаловаться не на что. С сестрой они пересекались редко, хотя старались созваниваться — все-таки не чужие люди, — но в дела друг друга не лезли. Мэй предложила переехать к себе в квартиру сама, чем удивила младшего брата. Но Питер согласился — общежитие порядком достало. — Мэй звонила, — сказал Питер, взбивая молоко в кружке. Кофе уже закипал, и Паркер немного убавил огонь. — Сказала, будет через неделю. — Она мне нужна сегодня. Питер перелил готовый кофе в кружку, сверху добавил молоко, которое расползлось по поверхности красивой пенкой, подвинул чашку Старку. Мужчина хмыкнул, попробовал напиток. — Вкусно. Где научился? — В кофейне работал. — Так что с Мэй? Питер достал две неглубокие тарелки, разделил яичницу пополам, половину отдал Старку. Если бы кто-то ему сказал, что он будет готовить для Тони завтрак, вообще не поверил бы. Но у Старка был такой вид… о нем хотелось позаботиться. Питер забрался на свой стул и принялся есть. — Она сейчас с Беном. Неделю ее точно не будет. — Она мне нужна! Питер пожал плечами. Тут он ничем не мог помочь. Тони потыкал в яичницу вилкой, стараясь понять для себя, насколько съедобной она выглядит. Рискнул отправить кусочек в рот. Ничего, есть можно. — Для чего? Вообще, Питера это мало волновало. Явно Старк снял эту квартиру для Мэй не просто так. — Я хотел попросить её стать моей невестой, — буднично ответил Тони, подцепляя еще кусочек яичницы. — О. Питер не знал, как реагировать, и почему стало неприятно. Значит, их связывали не только дружеские отношения. Ревность была неуместной, но все равно больно кольнула под ребрами. Соревноваться с сестрой глупо, но Питер устал быть лузером в семье. Он устал быть собой, если честно. Его успехи ничего не значили. Для кого он вообще старался? А теперь еще и Мэй будет женой миллиардера. Самого Тони Старка. — Поздравляю. — С чем? — Со свадьбой. — Какой свадьбой? — Ты и Мэй. — Питеру показалось, что он начал терять нить разговора. — Я не сказал, что женюсь на Мэй. Я сказал, что хочу попросить ее стать моей невестой. На сегодняшний вечер. Тони отодвинул от себя тарелку, допивая кофе. Самочувствие от «хреново» медленно перетекало к отметке «нормально». Парень напротив забавлял своей нервозностью. Стоило отметить, Питер сильно вырос. Из угловатого крысенка превратился во вполне симпатичного молодого человека. Вообще о младшем брате Мэй Тони мало что помнил. Так, мелькал иногда, когда Старк приезжал к ним домой. Мэй вечно от него отмахивалась, оставляя дома на скудном пайке, не желая возиться с ним. — Не понимаю. Тони вздохнул и с тоской посмотрел на турку. Остался ли еще кофе? — Сегодня у меня ужин с бывшей женой, которая хочет вернуться. Мэй должна была сыграть мою новую невесту. Теперь Питеру стало все понятно. Мэй, как очень красивая женщина, могла любую отвадить от Тони Старка. — А теперь ее нет. Мэй никогда не отличалась ответственностью, Питер это очень быстро понял на собственной шкуре, когда отдирал от кастрюли пригоревший ком макарон. Так что ничего удивительного, что даже своего ненаглядного Тони Старка она бортанула и уехала с очередным ухажером. — Не поверю, что у такого, как ты, не найдется запасного варианта, — буркнул Питер, сгребая грязные тарелки в мойку. — Еще кофе? — «Как ты»? Тони кивнул на предложение, кофе ему действительно хотелось. — Богатый, красивый… — Спасибо, — широко улыбнулся Тони, хотя ничего такого, чего бы он не знал, Питер не сказал. — Но в этом и кроется проблема, как бы иронично это ни звучало. Вариантов много, но только Мэй вернула бы мне кольцо обратно. Мало того, что отбиваюсь от бывшей жены, так еще от новоиспеченной невесты отбиваться? Нет уж. — А что не так с женой? — Питер поставил перед Тони новую порцию кофе. Даже не верилось: вот они так легко сидят на кухне, разговаривают. Питер даже не заикается и почти не пялится на голую грудь мужчины. — Ничего, — нехотя ответил Тони. Посвящать парня в свою личную жизнь желанием он не горел. Отсутствие Мэй его сильно расстроило. Какую бы отмазку придумать, чтобы отменить предстоящий ужин? В голове ноль идей. Пеппер не та, чьи планы можно просто переиграть. — Можно сказать правду, — предложил Питер. — Обычно это самый действенный способ. — Я уже говорил, — нехотя признался Тони. Пеппер совершенно внезапно возникла на горизонте. Весь последний год после развода она путешествовала, оставив их общую дочь родителям Тони. Привыкнув быть Старк, она фамилию так и не сменила. Они редко созванивались, общего, кроме дочери, у них ничего не было. Да и с замужеством как-то коряво получилось. Если говорить честно — Тони женился, чтобы от него все отстали, и только потом понял: это точно не его. Измены и скандалы пришли к логическому завершению. Пеппер — надо отдать ей должное — терпела его пять лет. И теперь хочет все вернуть. — Я очень хорошо отношусь к Пеппер и желаю ей только счастья. Она должна двигаться дальше. И сможет это сделать, когда поймет, что вернуться ко мне она уже не сможет. Вот для этого мне и нужна была Мэй. — Все равно не понимаю. Питер с детства ненавидел все эти подковерные интриги и всегда считал честность лучшей политикой. За что сильно получал в свое время. Однако мнения своего не поменял. О том, что в детстве врал, покрывая сестру, Питер старался не думать. — Не все такие честные, как ты, — усмехнулся беззлобно Тони. А потом сощурил глаза и пристально посмотрел на Питера. В голове родилась безумная идея. — Что? — Так, ничего. Пеппер спросила у меня, кто же моя невеста. Я тогда и ляпнул Паркер. Только вот уточнять не стал, что Мэй. Она и так сама это поняла. Ты же тоже Паркер. — И? — осторожно поинтересовался Питер, уже заранее полагая: ход мыслей Старка ему не понравится. Тони был сам удивлен, до чего додумался его мозг с похмелья, но внезапно решение всех его проблем стояло напротив. Кто еще, кроме очень красивой девушки, может отвадить от него бывшую? Парень. Тем более, Пеппер чуть ли не единственная, кто знал о его интересе к собственному полу. Тони не то, чтобы любил ходить по мальчикам, но эксперименты в постели ему нравились, а пробовать что-то новое он обожал, и в погоне за этим не особо думал, куда пихать свой член. Главное симпатичная мордашка. У Питера такая и была. — Выручишь меня? Всего на один вечер. — П-притвориться твоим парнем? — Моим будущим мужем. Тони, любитель авантюр, расплылся в улыбке. Все складывалось куда лучше. Если это не остудит пыл Пеппер, то уже ничего не поможет. — Ты просишь меня соврать? — Хочешь, могу сделать тебе самое настоящее предложение, — усмехнулся Старк, — а потом ты меня бросишь. Повод я сам придумаю. Или ты гомофоб? — Нет! Врать некрасиво. Да и кто поверит? К геям Питер относился ровно, главное, чтоб его не трогали. Тем более, он сам когда-то был влюблен в парня. В детстве, правда. Да и можно ли это любовью вообще назвать? Так, временное помешательство. Тони начал нервно барабанить пальцами по столу. Первый раз с такими принципиальными сталкивается. — Почему не поверят? Мы сейчас живем в толерантном обществе. Питер имел в виду то, что мало кто поверит в такой выбор Тони Старка. О своей внешности младший Паркер иллюзий не питал. Это Мэй у них красавица, а он не урод, и отлично. — Ладно, — проговорил Тони устало, он точно знает как вести разговор в такой ситуации, — сколько? — Что «сколько»? — Сколько мне это будет стоить? Давай. Что ты хочешь? Новый телефон? — тут они оба посмотрели на старенький аппарат, покрытый трещинами экран. — Или ноутбук для учебы? Приставку? О чем там сейчас молодежь мечтает? Тони полоснул сердитый взгляд из-под кудрявой челки. — Назови свою цену. — А у Мэй какая цена была? — злобно. — Никакая. По дружбе. Да это же на благо. Мы с тобой и не знаем толком друг друга. Я понимаю, у тебя учеба, времени не так много. Я могу его оплатить. Давай, наверняка есть то, что ты хочешь. Конечно, у Питера была мечта о новом компьютере — таком, который бы тянул все его проекты, графики, просто машина, а не кусок бесполезного металла, который был у него сейчас. Он только загружается полчаса, какая на нем может быть работа? Из-за отсутствия хорошего компьютера приходилось пропадать в университетской библиотеке, напрашиваться к друзьям делать совместные проекты. А это время, которое можно отдать работе. Но мысль о том, что его собираются купить, претила. А еще ему хотелось провести больше времени с Тони. Детская мечта, так сказать. Просто Питер понимал, что если он не согласится, то это будет последний раз, когда он видит мужчину. А увидеть хотелось еще. Это он с раздражением, но понимал. Может, он и прав — ничего плохого в этом спектакле быть не может. Если его бывшая жена вообще во все это поверит. — Не надо денег, — наконец проговорил Питер. — Я согласен. Губы Тони тут же расползлись в довольной улыбке. Привыкший получать все, что захочет, Старк на другой ответ и не рассчитывал. Даже неподкупных можно подкупить, вопрос только в количестве денег. А их у него было много. — Ты совсем ничего не хочешь? — все-таки спросил он. Ну, не по доброте же душевной парень хочет ему помочь? Питер покачал головой, прощаясь со своей мечтой о новом компьютере. Нет, он еще не так низко пал, да и гордость у него есть. — Нет, ничего не надо. Но в ресторане я закажу самые дорогие блюда! — заявил он. — Договорились! — Тони протянул руку, и Питер с опаской ее пожал. Питер глянул на время. — И во сколько ужин? Мне еще в университет надо. К часу. — Ужин в восемь. Я за тобой заеду. Да и давай в универ подкину. — Спасибо, сам доберусь. Тут недалеко. — Ты всегда от помощи отказываешься? Мэй, кажется, говорила, что ты слишком самостоятельный. — А она не говорила, почему я таким стал? — огрызнулся Питер. Его разозлило, что сестра вот так запросто могла с кем-то посторонним его обсуждать, а с родным братом едва ли горела желанием болтать. — А должна? — Тони пристально наблюдал, как парень легко вспыхнул, вспомнив детские обиды. Семейные дрязги Паркеров его не очень волновали, своих хватало. Это только с первого взгляда жизнь у золотой молодежи красивая, ничем не обремененная. Если копнуть глубже, можно много нарыть грязного белья с гнилостным запашком. Питер не собирался плакаться о своем детстве. Если посмотреть с высоты своих лет, то не так уж плохо ему и было. Да, порой целый день не ел, родителей рядом никогда не было, зато он сейчас именно такой, какой есть. Все сам, ни от кого не зависит. Это ли не повод для гордости? Да и на Мэй он зла не держал. Много она тогда понимала в свои пятнадцать? И уж тем более он не будет говорить, как ревновал сначала Мэй к Тони, а потом Тони к Мэй. — Мне пора выходить, — только и сказал он, забирая со стола свой телефон. — Дай мне только одеться. Питер стоял у входной двери, нервно теребя лямку рюкзака, стараясь не смотреть на одевающегося Тони. Тот понюхал футболку, скривился, но все-таки ее надел. Потом встряхнул пиджак, оттирая меловое пятно с рукава. Проверил наличие ключей от машины. Это он вчера за руль садился? В таком-то состоянии? Питер уже немного опаздывал. Перед сдачей проекта он хотел проверить его еще раз — мало ли, вдруг его уставший, напоенный кофе и энергетиками мозг допустил ошибку? У подъезда стоял двухместный Мустанг ультрамаринового цвета и приковывал взгляды. Тони снял машину с сигнализации и сел за руль, натягивая на нос свои темные очки. Посмотрел на Питера, кивком головы указал на соседнее сиденье. На такой машине Питер никогда не ездил и никогда бы не поездил, если бы не случайное столкновение с Тони. Появление у университета на такой тачке вызовет ненужные толки. Быть предметом сплетен Питер не любил и не хотел. Да никогда и не был, прилагая к этому все свои силы. Быть максимально незаметным — его девиз по жизни. — Садись! — с нажимом то ли попросил, то ли приказал Тони, захлопывая дверь со своей стороны. Прохожие начали останавливаться, кто-то достал телефон. Только этого не хватало. Крепко сжав лямку рюкзака и злобно посмотрев через лобовое стекло на мужчину, Питер обошел машину и сел на указанное место. Внутри пахло кожей и туалетной водой Старка. Запахи смешивались в какой-то невероятный коктейль, забивавший ноздри и ударявший по всем рецепторам. — Пристегнись. Повоевав немного с ремнем безопасности, Питер снова выполнил то ли просьбу, то ли приказ и затих. Мотор заработал с мягкой вибрацией. Тони газанул, машина взревела, напугав Питера и вызывая смех Старка. Мустанг плавно тронулся с места и, шурша колесами, поехал по нагретой солнцем дороге. Как бы Питер ни просил, Тони остановил свой мустанг у самых ворот университета, тут же собирая все взгляды. Ближе только на сами ступени заехать. Питер шумно пыхтел от злости, отказываясь выходить. — Да что с тобой не так? — искренне удивился Тони. — Это же сразу сто очков к твоей популярности — выйти из такой тачки. — Ага, будет у меня эти сто очков. И дальше что? Сплетни? Знаешь, не все хотят быть такими. Тони усмехнулся. Никто раньше не был против понтануться пусть чужой, но крутой тачкой. Девчонки запрыгивали на сиденье, аж юбки до ушей задирались. Да и сейчас дамочки не против с пафосом выйти из дорогой машины. Сам Тони своими деньгами не кичился, привыкнув к ним с детства. Ничего и никому он доказывать не собирался. Ни тогда, ни сейчас. Позиция Питера хоть и вызывала уважение, но и злить его тоже было приятно. — Выходи давай, не вечно же здесь мне торчать! — Тони с усмешкой наблюдал, как вокруг машины уже собирается народ, чтобы посмотреть, кто из нее выйдет. Питер это тоже видел и вылезать желанием не горел. — Может, хоть за угол свернешь? — жалобно попросил парень. — Не-а. И еще: я к тебе в шесть заеду. Нам надо еще легенду придумать: как познакомились, как решили пожениться. Ты немного о себе расскажешь, а то я ничего не знаю о будущем муже. Злой взгляд в ответ. — И как тебя только жена терпела? — тихий вяк. — Что? — Ничего. Питер быстро отстегнул ремень, схватился за ручку двери. Выходить было страшно, но и сидеть здесь тоже смысла не было — Старк ни за какой угол ехать не собирался. У него даже капюшона не было, чтобы закрыться от пытливых глаз одногруппников и их телефонов. — Сегодня в шесть! — успел крикнуть Тони, прежде чем Питер выскочил из его машины и бегом устремился к зданию университета. Старк покачал головой. Он не был уверен в правильности своего решения. Все-таки одно дело пригласить красавицу Мэй и представить своей невестой, и совсем другое — притащить ее младшего брата для того же. Пеппер может и не понять. С другой стороны, это может быть довольно весело. Тони проследил, как Питер скрылся за дверьми университета, усмехнулся, поглядывая на молодежь с телефонами, и вывернул машину в противоположную сторону. Ему самому нужно подготовиться к сегодняшнему ужину.