— Что это тут у вас за девчонка сегодня на рынок заявилась? Шкурки каких-то сусликов предлагала, — спросил один из приезжих, темноволосый молодой парень в тонком синем костюме, заказывая очередную кружку пива.
Уже седеющий, но ещё крепкий мужчина — хозяин харчевни, странно покосился на него, но все же ответил:
— Не местная она. В первый раз прискакала года два назад. Кто такая и откуда неизвестно. (Но лошадка-то у неё породистая. Видать не из бедных) Девице тогда было лет 16 наверное. Стройная, грациозная и уже крепко сложенная — красивая девчонка в общем. Она тогда работу искала. Да не абы какую. Охотницей на нечисть представилась, чуть ли не ведьмачкой. Так её на смех подняли. Потом уже выяснилось, что нож да меч она в руках держать умеет (даром что девка, а дерётся получше мужиков), но чаще пользуется стрелами. Встречали её пару раз в лесу наши охотники. Говорят, с первого удара любую живность убивает. (Где енто интересно она так выучилась?)
Незнакомец усмехнулся, пряча довольную улыбку за рукавом курточки.
— Да только неважно все это, — продолжил мужчина. — Нежити-то у нас не водится. Тут верстах в трёх на север храм какой-то отгрохали, и жрецы тамошние всех шушер-то и распугали. Так что девке только и остаётся, что за кабанами да зайцами бегать и таскать их к нам на базар. Правда потом один из управителей городских придумал ей задание: ведьму нашу местную, что в лесу живёт, запугать да прогнать подальше. Девчонка все отнекивалась, мол она только чудищ убивает, а людей не трогает. Да каких людей-то: ведьма – это не людь. Она ж пакостит только, да снова в лес убегает.
Одно слово — «ведьма»! Раньше-то она в деревне жила, с матерью, да мать померла. Поговаривают душу нечистой силе отдала, чтобы дочку знанием наградить или чем другим особенным. Уж не знаю, что она сделала да видать у неё получилось: мать дурнушкой была (отца знать не знаем), а дочь раскрасавица черноглазая да чернокосая. (Такими только магички бывают.) Да ещё ходила все время травы какие-то собирала, да настойки варила от болезни всякой, так что и знанием не обделили видать. До поры до времени мы её терпели. А потом, как она подросла, ухажёров у неё появилось немерено, да только она ни с кем даже за ручку не гуляла. Всем отворот поворот. Вот и затаили на неё злобу женихи-то её отвергнутые и пакостить начали помаленьку. А она (ишь чего!) мстить им удумала. На кого крыс науськает, у кого корову дойную заговорит, чтоб молока не было. Уж тогда её терпеть невмочь стало, и мы её всей деревней в лес погнали. Да только она недалеко ушла: облюбовала старую лесничью избушку на опушке да порядки там свои навела. Только никто этого своими глазами не видел потому, что в той части леса туман не рассеивается даже в самый солнечный день. Сказывают, что и это ведьминых рук дело, да только это не правда – туман там и раньше был. Потому как на самом деле этот туман жрецы напустили, чтобы скрыть проход к своему храму. Это я тебе точно говорю!
— Так что с магичкой-то? — нетерпеливо спросил гость.
— С нею-то как раз все хорошо. Мы-то надеялись, что она в лесу сгинет. Волки там загрызут или ещё что, но она живучая оказалась. Уж без малого десять лет там ошивается. В деревне её потом пару раз видели (и кто видел, говорят, ни на годик не постарела, все та же: ей годков уж за двадцать должно быть, а выглядит не старше пятнадцати), да никто даже говорить с ней не хотел, не то что травы её покупать. Потом её ещё раз прогнать пытались, насовсем, да не смогли. А она словно нарочно стала в деревню каждую ночь приходить да бродить по улицам. Ходила по дворам точно призрак в белой рубахе да с развевающимися волосами и шептала что-то на ненашенском языке. Все тогда начали по домам прятаться, как мыши, едва солнце сядет. Боялись жутко. Это как раз и было перед тем, как та девица светловолосая заявилась. Вот и решили мы их друг с дружкой стравить. Ведьмачка-то эта самозванная хоть и отнекивалась, да видать сделала что-то: ведьма больше не появлялась. А эта в охотницы переделалась. Теперь вот изредка тут появляется, добычу приносит. Где да чем живёт (только ли охотой?) никто не знает. Да только это и не наше дело – пускай делает, что хочет, лишь бы мирному люду не докучала.
Незнакомец ничего не ответил. Только ухмыльнулся как-то странно и, допив последнюю кружку пива, вышел из харчевни, прихватил с собой странный свёрток, по форме напоминавший лютню, и сливового цвета шапочку с пером.
***
Никто и не заметил, как пристально за ним проследил сидящий в углу человек в длинном чёрном плаще. А из-под капюшона тем временем сверкнули травянисто-зеленые глаза той самой «ведьмачки», настоящим именем которой было Цирилла, которая узнала в приезжаем своего давнего знакомого — уличного барда Лютика. Спешно собравшись, девушка направилась к выходу.
Она даже не сомневалась, что вскоре беловолосому ведьмаку с кошачьими глазами станет известно, где уже больше года скрывается беглая цинтрийская княжна, не пожелавшая взойти на престол, поэтому и спешила убраться из харчевни побыстрее. Правда искать ее Геральт не будет: предназначение уже исполнилось, а значит можно наконец разойтись в разные стороны. Зато кто-нибудь другой запросто.
Во дворе харчевни девушка ловко вскочила на вороного коня и поскакала в сторону тёмного соснового леса, как раз туда, где клубился туман.
В лесу она, ничуть не колеблясь, нырнула в мрачную белую гущу. Всадница точно знала куда идёт: она не затерялась в молочно-белой, почти осязаемой, дымке, а поехала по едва различимой тропинке вглубь, прямо к покосившемуся от времени домику лесной «ведьмы», освещенному лишь тусклым светом фонаря.
***
Открыв дверь в хижину, Цири увидела хрупкую девушку с чёрными как смоль волосами, собранными в длинную косу. Когда охотница вошла в кухню, та как раз доставала из печи ароматный пирог. Лёгкое домашнее платье почти не скрывало фигуры, но лицо в полумраке комнаты разглядеть было сложно.
— Неужели черничный? — потянув носом, спросила Цири — Не стоило, Иса!
— Конечно стоило, — улыбнулась девушка, оказавшаяся курносой и востроглазой, ставя противень на стол. — У тебя же День рождения. Кто тебе приготовит, если не я? — шутливо спросила она.
Счастливая именинница улыбнулась в ответ. И в благодарность поцеловала девушку в щёку.
***
— Что говорят в городе? — поинтересовалась хозяйка, нарезая пирог на кусочки.
— Про тебя говорят, — снова улыбнулась охотница. — Ведьмой величают. Знатно ты их запугала. Зачем, кстати?
— Это было весело, — усмехнулась черноволосая Иса. — Сначала. А потом они пакостить мне начали, вот я и решила их проучить. Уж почти десять лет прошло, а они никак не забудут. Злопамятные.
— Просто глупые, не верящие в добрую магию, неграмотные людишки, — пожала плечами собеседница.
— Вот именно, — поддержала её «лжеведьма». — Тем более, что настоящая колдунья у нас ты, королевишна. — загадочно улыбнулась Иса.
— Я не королевишна, я княжна! — в шутку обиделась Цири, надувая пухлые розовые губки и скрещивая руки на груди.
— Да-да, всего лишь наследница престола двух крупных держав. — посмеялась черноволосая «ведьма».
— Я никогда их не займу, ты же знаешь. — уже серьёзно сказала Цири. — Управлять людьми — это не моё.
— Знаю, — спокойно улыбнулась девушка, приобнимая охотницу сзади. — Знаю.
***
— В харчевне был Лютик, — задумчиво жуя почти остывший пирог, сказала Цири. — Значит скоро обо всем узнает и Геральт.
— Он станет тебя искать? — вздрогнув, спросила Иса.
— Нет, не станет. Предназначение уже исполнилось. — повторила ей свои мысли Цири. — Но Лютик может растрещать обо всем не только Геральту.
— Что же нам делать? — встрепенулась она.
— Мы уходим! — решительно заявила Цирилла. — Завтра же.
— Но куда? — всплеснула руками черноволосая, в тайне радуясь, что Цири даже мысли не допускала, что Иса решит остаться.
— На север, за храмовую гору. Туда им не пройти. — хватая возлюбленную за руки, сказала княжна.
Иса, мягко улыбнувшись, потянулась к губам Цири.
— С тобой хоть за край горизонта, — прошептала она, прежде чем прильнуть к ним.
Вот такое оно, Предназначение, имеющее всего два острия, но обретающее все новые и новые грани в руках того, кто смело держит его меч и не боится им управлять.
