Тысяча и один комплимент

Арсений себя красивым не считает. Вовсе нет. Порой бывают дни, когда он смотрится в зеркало и думает про себя: «Ничего красивого, я просто обычный». И их, между прочим, ещё можно назвать хорошими днями. В худшие же (которые Арса практически никогда не покидают) он предпочитает в зеркало не смотреться вообще, потому что тогда он, даже не глядя на себя, может назвать десяток-другой изъянов в своей внешности, которые сейчас выделяются особенно сильно. Например, волосы. Они у него мало того, что жирнеют за один день, и ему приходится мыть их каждый вечер, так они ещё и ужасно непослушные — то закрутятся, где не надо, то торчат в разные стороны, и ничего с этим не поделать. Под глазами — мешки такие, что в них можно сложить столько картошки, что хватит на всю зиму. Арсений в школе был до безумия прилежным учеником, вследствие чего и заработал эти мешки под глазами, а ещё морщинку на лбу и дурацкий комплекс отличника. Словно без него комплексов был не полный набор. А этот нос? Всё детство родственники бумкали его в кончик носа, и Арс твёрдо убеждён, что это они все испортили его милый детский носик. В школе, конечно же, его тоже не обошли стороной — одноклассники обозвали его нос кнопкой и нажимали на него в течение всех одиннадцати лет. Переходный возраст в своё время натворил столько дел, что Арсений всей душой ненавидит этот период своей жизни. Прыщи оставили на его щеках рубцы, и то, как они вместе с родинками смотрятся сейчас, Арсения решительно не устраивает. Была б его воля, он бы спрятал свои щёки за какой-нибудь маской и не показывал их никогда и никому. На спине у него целое море мелких родинок вперемешку с веснушками, а Арсению всегда хотелось иметь чистую кожу, без всякого вот этого вот, так что ходить без футболки он стесняется даже дома, что уж говорить о чужих людях, которые точно будут пялиться на него. Также пубертат принёс в его жизнь вечное беспокойство насчёт потных подмышек. К двадцати годам у Арса развился небольшой бзик на эту тему. Ещё одной проблемой переходного возраста стали волосы на теле. Арс их тоже ненавидел тогда, потому что они были везде — на ногах, под мышками и в паху. Спасибо, что хоть из ушей и носа не полезли, а то Арсений бы сразу же записал себя в деды и умер от горя прямо на месте. Ну, с волосами он хотя бы научился справляться, в отличие от всего остального. В придачу к этому, Арсений жутко стесняется своего роста. Метр девяносто — это вам не просто так. В школе он постоянно чувствовал себя неловко, будучи самым высоким и самым худым в классе, и в итоге пожалуйста, как результат, — постоянно зажатые плечи и сгорбленная спина. И мало что изменилось с тех пор в его осанке. Он часто ловит себя на мысли, что, наверное, ему нужно сказать кому-то спасибо, что у него никогда не было проблем с зубами и глазами, а то если бы к букету его внешних некрасивостей прибавились брекеты (а если не брекеты, то кривые зубы) и очки, он бы никогда не вышел из своей комнаты. Сидел бы всю жизнь под одеялом в обнимку с сорванным джекпотом изъянов. Окончив школу, он не мог нарадоваться, что наконец-то можно избавиться от отвратительной школьной формы, которая, как специально, подчёркивала все его недостатки. С тех пор он перешёл на бесформенные свитера и большие футболки, в которых он кажется меньше (и ниже), чем есть на самом деле. Так хоть немножко пропорциональнее. Единственная вещь, которую он готов выставить напоказ, — это щиколотки. Они у него объективно неплохие. Не красивые, нет-нет! Просто у Арса к ним меньше всего претензий. В общем и целом, с горем пополам, но Арсений смирился со своей внешностью. Ему ведь ещё жить с этим лицом и этим телом. В институте в первый же день он знакомится со своим будущим лучшим другом, Серёжей Матвиенко. Как он понял, что Серёжа будет его другом? Да очень просто: Серёжа проспал их первую лекцию, завалился в аудиторию и упал на первое попавшееся свободное место, и так уж вышло, что это место оказалось рядом с Арсением. И как Серёжа с тех пор прилип к Арсу, так больше и не отлипал никогда. А Арсений что? Серёжа прикольный, весёлый, всегда дружелюбный и открытый, и Арсу с ним нормально. А ещё Серёжа без комплексов. Арсений им искренне восхищается — Серёжа не переживает, если получает плохую отметку или если преподаватели ругают его за что-то; Серёжа носит только ту одежду, которая ему нравится, даже если она выглядит несуразной; у Серёжи странная причёска, и ему совершенно плевать на то, что о ней кто говорит; Серёжа словно не стесняется вообще ничего. Арсений бы хотел быть если не красивым, то хотя бы таким смелым, как Серёжа.

***

Антону, спустя полтора года, сложно вспомнить, что он первое подумал, когда увидел Арсения. Может быть, что у него завораживающие глаза. Или очаровательный нос. Или что у него чудесные родинки на щеках. Вторая мысль была более собранной, чем первая: «Он такой красивый». Этот момент Антон никогда в жизни не забудет. Арсений одиноко сидел за первой партой перед началом их самой первой — вводной — в институте лекции и озирался по сторонам, взглядом изучая аудиторию и других студентов. Их взгляды пересеклись всего на секунду в тот момент, когда Антон зашёл в аудиторию. Арсений быстро отвёл глаза в сторону, а Антон замер на месте, словно ожидая, пока взгляд голубых глаз впечатается в его память навеки. Что ж, не зря. Он ведь всё ещё помнит момент их встречи так, будто это произошло вчера. Арсений выглядел прекрасно — на нём был свободный свитер изумрудного цвета, и он невозможно притягательным для глаз образом сочетался с его чёрными волосами и светлой кожей. Антон тогда ещё подумал: «Почему все не осыпают его комплиментами?». Для него это правда было странно и непонятно. Он занял место позади Арсения и не успел даже достать из рюкзака свои вещи, как вдруг в нос ударил нежный сладкий аромат. Антон не засомневался — естественно, так мог пахнуть только этот одинокий красавчик с передней парты. Антону тогда запах показался знакомым, словно что-то из детства, но вспомнить он так и не смог. Всё, на что тогда хватило отваги у Антона, — это в конце пары вырвать из тетради страницу и быстро, немного неровно, написать: «Ты такой красивый». Когда пара закончилась, записка уже лежала на краю первой парты, а Антон шёл по коридору в следующую аудиторию. Он всё ещё немного корит себя за то, что не решился сразу сесть рядом с Арсением, ведь, возможно, тогда бы у них сразу всё получилось, но он протупил, а потом появился Серёжа, и Антон, сникнув, отступил. Правда, через пару месяцев он всё же допетрил, что у Арсения с Серёжей ничего нет, и связывает их только дружба. После этого Антон несколько раз пытался позвать Арсения на свидание, но тот глядел на Антона так, будто он предложил не угостить его мороженым в парке, а залезть на Останкинскую башню и прыгнуть с неё с парашютами. В те разы Арсений отказал ему. Сейчас Антон чувствует себя коллекционером отказов от Арсения. Он даже сбился со счёта, сколько раз он за всё это время позвал Арсения на свидание и получил отказ. Впрочем, Антон не отчаивается, потому что в будущем он планирует собрать коллекцию «да» от Арсения. Антон, проверив время на часах и убедившись, что до конца пары осталось пять минут, в очередной раз вырывает страницу из тетрадки и пишет на ней несколько милых слов. Арсений сегодня улыбнулся Антону, когда он поздоровался с ним, и Антон не может оставить это без внимания.

***

— Шастун, ну, тот, из менеджеров, снова мне записку подсунул, — вздыхает Арсений, доставая её из сумки, в которую полез за тетрадками. Серёжа, разместившись на стуле за письменным столом, только улыбается. Арс ему совсем недавно рассказал о всей этой ситуации с Антоном (он был вынужден сделать это, потому что Серёжа случайно стал свидетелем того, как Арс отказывает Антону в свидании), и Серёжа не мог оставить это без внимания. Он начал допытываться у Арсения, почему бы ему не сходить хотя бы на одну встречу с Антоном, а вдруг правда что-то получится, но Арс не дал вразумительного ответа, а потом и вовсе стал игнорировать любые вопросы насчёт Антона. Серёжа перестал его донимать, подумав, что, может, у них случилась какая-то своя история, из-за которой Арсений ведёт себя так, как ведёт. Ну, мало ли, какие могут быть причины, а Серёжа не обязательно должен быть в каждой бочке затычкой. — «У тебя милая улыбка», — зачитывает Арс со сложенного вдвое тетрадного листа и падает на диван, устало прикрыв глаза. — Ну что это такое? — Нравишься ты ему, вот что это такое, — улыбается в ответ Серёжа, крутясь на стуле и выглядя при этом донельзя довольным. Он искренне считает, что Арсу стоило бы узнать Антона получше. Серёжа с ним уже немного знаком, так как они виделись на институтских КВНовских играх, выступая за разные команды, и Серёже Антон показался довольно неплохим парнем. Возможно, они бы даже смогли дружить. — Может, всё-таки сходишь с ним в кафе? — предлагает осторожно он. — Если всё будет плохо, то вы оба будете знать, что вы хотя бы попытались. — Да какие мне свидания? Ты видишь, что ли, плохо? — Арсений раздражается, что Серёжа снова поднял эту тему, хотя вообще-то в этот раз он первый начал. Он садится на диване ровнее и смотрит на друга в упор, словно ожидая его ответа. — В смысле? А что с тобой не так? — оторопело спрашивает Серёжа. — Да всё! — вскрикивает Арс, взмахнув руками, отчего Серёжа даже дёргается. — Вот эти волосы не так, вот этот нос не так, эти щёки не так, руки не так, всё не так, Серёж! Я не мог ему — ему! — понравиться, я и не красивый, и не весёлый, и даже не умный. Зачем я ему нужен такой? Это всё просто какой-то глупый затянувшийся розыгрыш. Серёжа долго молчит, пытаясь понять, в шутку Арс всё это сказал или на полном серьёзе. Придя к выводу, что это нихрена не шуточки, и что Арсений действительно такого невысокого мнения о себе, Серёжа выпадает в осадок. Они же дружат уже полтора года, и Серёжа всегда считал Арса привлекательным парнем. Ну, насколько он мог судить, конечно. За всё это время у него даже мысли не проскользнуло, что на любые комплименты, вроде: «Хорошо выглядишь сегодня» и «О, прикольно волосы легли», которые Серёжа ему иногда говорил, Арсений отмалчивался и отнекивался не потому, что он скромный и стеснительный, а потому, что он закомплексованный до мозга костей. А Серёжа ведь никогда не лукавил, не пытался угодить или польстить, а говорил только то, что видел. А Арсений, выходит, всё это время принимал его слова за издевательства? Просто уму непостижимо! — Всё, что ты сейчас сказал, надо печатать в учебниках, как идеальный пример загона, — отвечает ему Серёжа, собравшись с мыслями, — потому что это хрень на постном масле, а ты не некрасивый, а дебилоид. Арсений взволнованно сглатывает, не понимая, почему Серёжа говорит всё это, а Серёжа, отказываясь верить в то, что сказал Арс, продолжает выливать на него своё возмущение. — И как ты только с такой ненавистью к себе не подался в эмо? — спрашивает он. А Арс хмурится и думает: а правда, как? Может быть, потому что он не ненавидит себя. Он просто не нравится себе, но жить-то с этим можно. Ну, или потому, что он просто всегда занят учёбой, чтобы думать ещё хоть о чём-то. — Арсений, ты феноменальный идиот! — всплеснув руками, выдаёт Серёжа. — Таких, как ты, ещё поискать надо! — Да хорош обзываться, — возмущается наконец-то Арс, складывая руки на груди, — что на тебя вообще нашло? Ещё друг называется. — Тупой ты, Сеня, — Серёжа подходит к нему и стучит костяшками пальцев по его макушке, и Арс недовольно морщится и отбивается. — Ты красивый, ясно? Я понятия не имею, чё у тебя за мультики в башке, но это лютый пиздец. Антон уже второй год таскается за тобой, а проблема, понимаешь ли, в том, что ты «некрасивый»! — передразнивает он Арса, но после сразу же делается строже. — Достань голову из задницы, Арсений, и научись видеть очевидные вещи. И если не веришь мне, спроси вон у Оксаны или у того же Антона, в конце концов! А ещё — сюрприз! — ты и весёлый, и умный! Серёжа умолкает, исчерпав запас слов, а Арсений как сидел со сложным лицом, так и остался. Серёже аж захотелось повесить на него табличку с надписью: «Пользователь не отвечает, попробуйте зайти позже» и вернуться дня через три, как раз к тому времени, как Арсений переварит полученную информацию и отвиснет. — Ты, должно быть, шутишь, — произносит он наконец, подняв глаза на Серёжу, — я не красивый, я же видел себя в зеркале. Серёжа с трудом сдерживается, чтобы не залепить другу затрещину, но сдерживается. И он не знает, как убедить Арсения в том, что тот красивый. Он выдаёт последнюю свою мысль, которая, на его взгляд, может быть весомой: — Ты Шастуну правда нравишься. И, я уверен, он считает тебя и красивым, и весёлым, и умным. — Ну, мало ли, что он там себе считает, — жмёт плечами Арс, — я-то знаю все свои минусы. Серёжа задыхается от возмущения и непроходимой тупости друга. Ну как можно быть таким глупым и слепым?! Арсений точно видел себя в зеркало? У Серёжи сомнения на этот счёт. — Ну и сиди тут со своими минусами! А я пошёл, а то ты меня знаешь, я и навалять могу, а если я щас испорчу твоё милое личико, то твой Антон потом откусит мне ебало, а мне всё это нахуй не сдалось. Он уходит, даже не попрощавшись и напрочь позабыв о том, что вообще-то заходил к Арсению домой за конспектами. Арсений отмирает, только когда входная дверь хлопает так, что стёкла начинают дрожать. Он поднимается и подходит к своему письменному столу, чтобы достать из нижнего ящика картонную коробку. Он убирает в неё последнюю записку Антона, ко всем предыдущим, которые он хранит здесь, и тяжело вздыхает, устремив взгляд за окно. Ему явно есть, о чём подумать на выходных.

***

— Алло? — сонно раздаётся в трубке спустя двенадцать гудков. Арсений хмурится и бросает взгляд на часы на стене — час дня. Арсений думал, что все нормальные люди — хоть сегодня и воскресенье — в это время уже не спят, но, видимо, Антон к ним не относится. — Здравствуй, Антон, — говорит он, стараясь сохранять спокойствие, но сам всё равно замечает, как подрагивает его голос от волнения. — Арсений? — Арс прямо ощущает, что Антон на том конце провода окончательно проснулся. — Да, это я. Я тут, в общем, подумал и… — А откуда у тебя мой номер? — как-то по-детски удивлённо спрашивает Антон, перебивая Арса. — Ты написал мне его на записке ещё прошлой осенью, — терпеливо поясняет Арс. А если быть точным, то 24 октября, в среду, после физкультуры. «Круто играешь в футбол! Можем погонять вместе как-нибудь. Звони» — гласила записка, а ниже очень аккуратно были выведены цифры номера телефона. Очевидно, чтобы невозможно было их не разобрать даже при большом желании. — Ого. Вау. Понятно, — произносит Антон и замолкает. У Арсения сильно ухает сердце в груди, и он крепче сжимает телефон в руке, всё-таки не усидев на месте, вскочив с дивана и принявшись расхаживать по комнате. — Антон, извини, что разбудил, но я хотел узнать, не могли бы мы встретиться сегодня вечером? Вопрос озвучен, и Арс замирает на месте, крепко зажмурившись и забыв, что нужно дышать. В последний раз ему было так страшно, когда он шёл на ЕГЭ по профильной математике. Антон мучительно долго молчит, прежде чем тихо спросить: — Это, типа, свидание, что ли? Арсений проклинает всё, на чём свет стоит, и Антона за его глупые вопросы в том числе. Ну сложно разве просто сказать «да» или «нет»?! — Ну, наверное, да, — на выдохе отвечает Арс. — Ого. А где? Во сколько? — Я тебе смс скину, хорошо? — Хорошо, идёт. Арсений, боясь, что Антон вдруг захочет ещё что-то спросить или сказать, спешит попрощаться с ним и отключает вызов ещё до того, как Антон успевает договорить своё «до встречи». Арс бросает телефон на диван и глубоко вздыхает, приходя в себя. Сегодня он намерен раз и навсегда выяснить, действительно ли он нравится Антону или над ним просто жестоко подшутили. Если второе, то он выскажет Антону всё то нелестное, что думает о нём и его тупых шуточках, а потом, когда Серёжа об этом узнает (а Арсений не сомневается, что он всё узнает), Антон наверняка походит несколько дней с фингалом под глазом, и Арсению жаль его совсем не будет. А вот если правдивым окажется первый вариант… да ну нет, бред какой-то. Арс лучше подберёт для Антона самые лучшие ругательства, что он успел узнать за свою жизнь, пока будет собираться на «свидание».

***

Арсений, как и полагается воспитанному молодому человеку, приходит на встречу немного раньше назначенного времени, и Антона, как он и предполагал, поблизости не наблюдается. Арс хмыкает и поджимает губы, пряча руки в карманы пальто. День выдался не особо удачным для прогулок по парку, так как к вечеру похолодало и поднялся ветер, и Арсений уверенно обещает себе, что если Антон не появится на горизонте точно вовремя, то он просто развернётся и уйдёт. Но Антон является ровно за минуту до установленного Арсом времени. — Привет, Арсений! — говорит он, подлетая к Арсу и улыбаясь при этом так, словно он выиграл в лотерею миллион долларов. — А это тебе. — Ландыши? — изумляется Арс, но протянутые цветы, аккуратно перевязанные светло-голубой тонкой ленточкой, принимает и на автомате подносит к лицу, чтобы понюхать. — Вкусно пахнут, — его губ касается мягкая улыбка. Антон в ответ широко улыбается, радуясь, что угодил, но немного всё равно краснеет — от смущения и пока что не ушедшей от них неловкости. Но это только пока! — Представляешь, какая-то бабуля в подземном переходе ландыши продавала, — энергично рассказывает он, — на подоконнике она, что ли, их выращивает? — Антон чуть посмеивается и Арс вместе с ним, — ну, а я иду и чувствую, что запах знакомый, а потом догнал, что это от тебя же так пахнет! Я не знаю, что, может, гель для душа, шампунь или парфюм какой, чем ты там пользуешься? Ну я и купил букетик для тебя, подумал, что ты любишь ландыши. Когда Антон замолкает, Арсений явственно понимает, что всё это время бессовестно пялился на него, и смущается, опускает глаза на нежные белые цветы и говорит: — Не сказал бы, что я в принципе люблю какие-то цветы, но ландыши это очень мило. Последний раз я их видел года четыре назад у бабушки в деревне. — Во-во, и я тоже! — поддерживает его Антон. Арсений стоит, боясь почему-то поднять на Антона глаза, и с ужасом понимает, что позабыл всё, что до этого планировал ему предъявить. — Долго ждал меня? — спрашивает вдруг Антон, и Арс вскидывает на него глаза. — Замёрз, наверное? Хочешь, зайдём в какое-нибудь кафе и выпьем кофе? С ещё большим ужасом Арсений отчётливо различает в голосе Антона заботу и нежность. Он смотрит в его глаза, и вдруг ему кажется, что он проглотил свой язык, и именно поэтому слова никак не находятся. Когда он шёл сюда, он на девяносто девять и девять десятых процента был уверен в том, что всё это окажется шуткой. А всё вот как повернулось. Он находит в себе силы только для того, чтобы согласно кивнуть. Антон от его ответа сияет, как начищенный пятак. — Пойдём, я знаю одну кафешку тут недалеко, у них и кофе вкусный, и десертов классных полно, — предлагает Антон и подбородком показывает куда-то в сторону. Арсений снова только кивает. — Ты сегодня очень красивый, — говорит тепло Антон, идя с Арсом рука об руку по дорожке парка. — Ты говоришь мне это постоянно, — вздыхает Арс. — Потому что ты постоянно красивый, Арсений, — улыбается тот. Затеять сейчас спор по поводу того, что, вообще-то, нету в нём ничего красивого, кажется Арсу отвратительной идеей, хоть его упрямая натура и хочет это сделать. Однако более важно ему понять: почему? Почему Антон думает, что он красивый? — Зови меня просто Арс, — тихо выдавливает он из себя, и это всё, что он сейчас готов сказать вслух. Антон радостно кивает. В кафе они заказывают по чашке эспрессо и садятся за столик у окна. Антон предлагал Арсу ещё какой-то малиновый чизкейк, но из-за того, что до этого Антон уверенно заявил, что за всё заплатит сам, Арсений отказался от десерта. Он бы предпочёл заплатить за себя сам, но Антон выступает категорически против этого, а Арсений не может позволить себе объедать Антона. Они пьют кофе в тишине, наслаждаясь ароматом кофейных зёрен и негромкой музыкой. Арсений немного расслабляется и теперь пытается сообразить, что ему делать дальше. Ему всё ещё с трудом верится, что он действительно уже так долго нравится Антону, и он никак не может отделаться от мысли, что что-то тут не так, хоть всё и указывает на обратное. По поведению Антона, по его реакциям, словам и виду ясно, что он искренен во всём, что делает и говорит. Арсений чувствует себя полностью растерянным. Антон украдкой то заглядывается на голые щиколотки Арса (и почти сразу смущённо отводит глаза в сторону), то бросает мимолётные взгляды на его лицо, словно ожидая чего-то, и в какой-то момент Арсений не выдерживает. — Ну что? — опустив чашку на стол и спрятав ноги под стулом, он смотрит Антону прямо в глаза. — Ничего, — краснеет тот и теперь тоже смотрит на Арса, больше не прячась, — просто никак поверить не могу, что это ты. Арсений удивлённо вскидывает брови, и Антон сразу же поясняет: — В смысле, когда ты позвонил мне сегодня, я подумал сначала, что мне это приснилось. А потом всё-таки понял, что нет, не приснилось. И сейчас всё не могу поверить, что спустя столько времени ты сидишь здесь, рядом со мной, и мы говорим с тобой… и вообще. Арсения немного штормит от восхищённых интонаций и блестящих глаз Антона. Он просто никак понять не может: это — правда ему? Вся симпатия Антона (что прямо хлещет через края), его забота, восхищение, все красивые слова — это всё для него? Удивительно! Он опять не придумывает, что сказать Антону в ответ. Хоть в словах Антона нет и капли упрёка, Арс упрекает себя сам, сразу за двоих. Не был бы таким дураком, мог бы вот так сидеть и пить кофе с Антоном хоть каждый день. Антон же ему тоже нравится, понравился ещё с первых дней, но Арсений дурак, такой дурак! — Ты так говоришь, будто я звезда какая-то, — комментирует он речь Антона и смущённо опускает глаза вниз. — Самая настоящая, прекрасная звёздочка, — тепло отзывается Антон, и Арсений, смущённый по самое не хочу, не перестаёт удивляться Антону. Их свидание проходит чудесно. Они всё-таки выбираются на прогулку в парк, и ветер как раз стихает, так что они, потеряв счёт времени, гуляют до самой темноты. Антон много рассказывает о себе, и Арсу правда интересно слушать о том, что Антон играет в команде КВН, а ещё в футбол и немного баскетбол. Антон вообще оказывается очень весёлым и открытым парнем, и Арсению так хорошо с ним в тот вечер, что он забывает обо всём на свете и с лёгким сердцем проводит время с Антоном. Когда на улице темнеет, Антон предлагает Арсу провести его до дома, и в этот момент Арсений благодарит себя самого за то, что для встречи он выбрал парк недалеко от своего дома. Стоя у подъезда Арсения, Антон мнётся с ноги на ногу, словно боясь сказать что-то ещё, и Арс ждёт, пока он соберётся с духом, но Антон всё молчит и молчит, и Арс с горечью понимает, что ему показалось. Он благодарит Антона за чудесный вечер и прощается, и только тогда Антон решается — он быстро чмокает Арса в щёку и убегает, махнув на прощание рукой. Арсений так поражён, что совершенно бездумно, на автомате заходит в подъезд и поднимается в свою квартиру. Он закрывает дверь изнутри, приваливается к ней спиной и, глядя на уже чуть потрёпанный букетик ландышей в руках, в полной мере осознаёт, что он окончательно, бесповоротно влюблён.

***

На следующий день Арсений, собираясь утром на пары, невероятно тщательно подбирает одежду. Он ради этого даже проснулся пораньше. Ему хочется выглядеть неотразимым сегодня, но его внешний вид всё ещё не устраивает его, как бы он ни старался. То рубашка слишком сильно обтягивает плечи, то штаны слишком бесформенные или слишком длинные, то принт на футболке кажется ему слишком дурацким. В итоге, когда наступает время выходить из квартиры, он сидит на диване в окружении разбросанных вещей и чувствует себя старухой у разбитого корыта. Будь он девушкой, точно бы расплакался из-за того, что ему нечего надеть. Хотя, боже, когда ему это мешало? Он вытирает слёзы обиды рукавом старенького тёмно-зелёного свитера, в очередной раз оглядывая ворох одежды кругом, и в этот момент раздаётся телефонный звонок. Арс находит свой смартфон под чёрными джинсами с дырками на коленках (кто это вообще купил?!) и принимает входящий вызов от Серёжи. — Что? — резко спрашивает он, даже не поздоровавшись. — Воу, ты чего? — удивляется Серёжа. — Я тут вообще-то стою жду тебя, а тебя всё нет и нет. Ты где вообще? Арсу хочется побиться головой об стену, но на это уже нет времени, так что он быстро натягивает на себя первые попавшиеся под руку штаны и выбегает в коридор. Быстро вправив руки в рукава пальто, обувшись и схватив сумку с тетрадями, он спускается по лестнице вниз. — Здаров, Арс, — улыбается Серёжа, увидев, как он выходит из подъезда. Арс на ходу застёгивает пуговицы на пальто и приглаживает растрепавшиеся волосы, и Серёжа усмехается. — Ты чё там, не один, что ли, был? — спрашивает он, не переставая лыбиться, и Арс в ответ несильно бьёт его кулаком в плечо. — Один, просто проспал и не успел собраться, — привирает он немного, и ему даже не стыдно за эту маленькую ложь. Серёжа красноречиво хмыкает, давая понять, что нихрена он не верит, а Арсений только жмёт плечами, мол, твои проблемы. — Арс, — тихо зовёт Серёжа через несколько минут молчания, — ты прости меня за то, что я наговорил. Ты тогда разозлил меня своим ослиным упрямством, вот я и не сдержался. — Я закрою глаза на то, что ты, прося прощения, умудрился назвать меня ослом, и приму твои извинения, — улыбается Арс уголком губ. Всю дорогу до института Арсений прячет от друга радостную улыбку и сияющий взгляд, потому что ему сейчас совершенно не хочется отвечать на его вопросы, которые обязательно последуют, если Серёжа заметит его окрылённое состояние. Но всё его усердие идёт прахом, когда они переступают порог аудитории. Арсений сразу же видит Антона за второй партой, и тот смотрит прямо на него и тепло улыбается. Арсений, возможно, немного краснеет, но это не точно, и, подойдя к своей парте, роняет тихое «привет», на что Антон кивает ему. Арсений занимает своё место, достаёт учебные принадлежности, перебирает пальцы, оттягивает ворот свитера — в общем, делает всё, что угодно, только бы не смотреть в сторону Серёжи, который уже очень требовательно просверливает его взглядом. Арс физически чувствует, как его взгляд ввинчивается ему в висок. Благо, в этот момент приходит преподаватель, и Арсений облегчённо вздыхает, радуясь, что объяснения удалось немного отсрочить. На перерыве Антон подходит к Арсу, чтобы сказать, что у Арсения очень милые коленки, и тот сначала не понимает, смотрит вниз, на свои ноги, и его осеняет — джинсы с дырками! Он краснеет от смущения. Антон улыбается, обещает, что позвонит ему сегодня, и уходит, а вот Серёжа остаётся. Арсению приходится признаться, что он послушался его совета и сходил на свидание с Антоном и что ему всё понравилось. Серёжа очень благородно не вопит на весь институт что-то вроде: «А я говорил!», и Арс ему за это благодарен.

***

Их первый поцелуй Антон ждёт мучительно долго. То есть, не так уж и долго, — всего-то две недели, — но мучительно очень. На втором свидании Антон ещё не решается, только снова чмокает Арса в щёку, а вот на третьем они бы точно поцеловались, если бы не куча отвлекающих факторов. Сначала в парке помешала стая вдруг взлетевших голубей, в кино помешал интересный сюжет фильма (а ещё то, что билеты были только на четвёртый ряд), под подъездом — откуда-то неожиданно появившаяся бабуля и принявшаяся ворчать, увидев их, слишком близко стоящих рядом и держащихся за руки. Арс ему улыбнулся тогда мило и ободряюще, мол, ну ничего, в следующий раз. А Антону так тяжело было ждать следующего раза! Впрочем, он дожидается четвёртого свидания и оказывается наконец-то награждён, а Арс наконец-то поцелован. Под мигающим жёлтым фонарём, с лёгкими улыбками на губах и пальцами Арса, мягко сжатыми Антоном, — всё, как положено. Когда Антон отстраняется и открывает глаза, успевает заметить дрожащие ресницы Арсения, и он готов поклясться, что это самое трогательное, что он видел в своей жизни. Ему безумно хочется покрыть поцелуями всё лицо Арсения, чмокнуть его в прекрасный нос, коснуться губами чистого лба, целовать россыпь родинок на щеках, которая плавно переходит на шею. Антон мог бы, наверное, бесконечно целовать шею и плечи Арса, если бы он только позволил. Антон втайне мечтает, что Арсений сейчас пригласит его к себе на чашку чая (конечно, не на чашку чая) и попросит остаться с ним до утра, но этого (ожидаемо) не происходит. Арсений робко улыбается Антону, глядя на него сияющими глазами, и в этот миг Антону уже ничего не надо, лишь бы Арсений смотрел на него так всегда. В тот вечер Антону особенно сильно не хочется прощаться с Арсом, но тот напоминает, что у них обоих утром пары, и Антон вынужден выпустить его из своих объятий. Но перед уходом он умудряется запечатлеть на губах Арса ещё один поцелуй. Антон уверен, что он так сильно влюблён в первый и последний раз в своей жизни.

***

Антон мог бы охарактеризовать их отношения очень просто: медленно, но верно. Арсений бесконечно милый и нежный, и Антону совершенно не хочется торопить события. Арс смущается от его комплиментов и краснеет от откровенных поцелуев в губы, но при этом так счастливо светится, и Антон готов любоваться вечно. Ему хочется насладиться сполна таким Арсением сейчас, ведь потом робость уйдёт, и Арсений станет другим. Потом Антону обязательно нужно будет любоваться каким-то другим Арсением, а не жалеть об упущенных возможностях. Антон долгое время наслаждался Арсением словно отчуждённым, не принимающим его всерьёз, но сейчас всё наконец-то изменилось, и Антон с готовностью принимает всё, что Арс готов ему дать. Следующий шажок в их отношениях совершается из-за двойки Антона за контрольную по исследованию операций. Антон в последнее время повадился каждый день провожать Арса домой, и его даже не смущает тот факт, что Серёжа ходит вместе с ними. Хотя Арсений его не понимает — Серёжа живёт недалеко от Арса, так что им всё равно по пути, а вот Антону приходится домой возвращаться на автобусе. Но в их компашке это, кажется, волнует только его одного. В тот день Антон выглядит задумчивым, не шутит и не улыбается, когда они втроём идут домой, и Арс его осторожно спрашивает: — У тебя что-то случилось? Чего ты такой смурной? — Да вот получил двойку за контрошу по операциям, — нехотя объясняет он, — а мне нельзя двойку. У меня с ними и так всё плохо, я надеялся итоговую хотя бы на три написать, чтобы получить допуск к экзамену, а теперь всё пропало. Родители об этом узнают и не позволят мне больше жить с Позом и Макаром, а я не хочу в общежитие. Мне разрешили переписать работу в пятницу на вашей паре, но я всё равно ничего не напишу. Арсений, выслушав его сбивчивую речь, печально складывает брови и смотрит на него с сочувствием, не зная, что сказать, а Серёжа пожимает плечами и спокойно говорит: — Так пусть вон Арс тебе всё объяснит. У меня только благодаря ему стоит четвёрка. Только Антон открывает рот, как Арсений, радостно вскрикнув, перебивает его: — Точно, я помогу тебе! И начнём мы прямо сегодня! Если ты поймёшь хотя бы самые простые задачки, то тройку точно получишь, и не придётся съезжать от друзей! Арс смотрит на него, взглядом прося согласиться и обещая, что всё будет хорошо, а Серёжа стоит позади него и подбадривающе кивает головой, мол, он поможет, даже не сомневайся. Антон не уверен, что Арс не потратит напрасно на него время, но им двоим противостоять он просто не в силах. — Ладно, давай попробуем, — чуть улыбается он, — но сразу предупреждаю: я очень тупой. Так что ничего не обещаю. — Не говори ерунды, ни за что не поверю, что ты тупой, — отмахивается Арс и ускоряет шаг. Когда они подходят к повороту в сторону дворов, в одном из которых и живёт Арс, Серёжа прощается с ними. — В смысле «пока»? — возмущается Арс. — У нас вообще-то тоже контрольная в пятницу, а ты ещё немного путаешься в транспортных задачах. Пойдём, будем вместе готовиться. И Антон тоже смотрит на Серёжу вопросительно. Действительно, вместе же лучше готовиться. — Не, правда, я сегодня маме обещал вовремя вернуться домой, — сделав ну очень серьёзное лицо, отмазывается он, — а задачки я дома сам повторю, а если будут вопросы, то я напишу тебе, ок? — Ну, ок, — вынужден согласиться Арс, хоть ему и кажется, что что-то в этом есть подозрительное. Антон тоже прощается с Серёжей, и они с Арсом вдвоём сворачивают в сторону дворов, а Серёжа, идя вперёд по тротуару, улыбается, довольный своей крошечной махинацией. Вообще, подходящая ситуация целиком и полностью состоялась сама, а он лишь немного подтолкнул этих двоих оболтусов. Только открыв дверь ключом, Арсений вспоминает, что у него дома совсем нет ничего съестного. Он, мысленно чуть-чуть пожурив себя, всё же не даёт себе расстроиться из-за этого и вспоминает, что у него есть немного конфет, галетное печенье и чай, а это уже что-то. — Чувствуй себя, как дома, — улыбается он Антону и проходит дальше по коридору в ванную, чтобы помыть руки. А потом, пока ванную занимает Антон, Арс успевает включить чайник и выставить на стол немногочисленные угощения. — Прости, что не могу накормить тебя чем-то посытнее, — когда Антон появляется на кухне, он немного смущается и зачем-то пытается оправдаться, — просто я собирался в магазин как раз сегодня вечером. Я вообще и не ем много, так что даже не могу тебе хлеба с маслом предложить, потому что хлеба нет. Антон улыбается своему милому, заботливому Арсению. — Ну мы ж здесь всё-таки не есть собрались, а заниматься, — мягко говорит он. — Да, но всё равно лучше сначала перекусить, а потом уже садиться за учёбу, — поучительным тоном изрекает Арс. Антон не может ему возразить. Да и забросить что-то в пустой желудок тоже не помешает, так что он послушно усаживается на табурет. Арсений всё-таки не выдерживает и придумывает, как исхитриться: он достаёт сливочное масло из холодильника и, отрезав от него аккуратную тонкую пластинку, намазывает её на печенье и суёт Антону в руку, не терпя никаких возражений. Перекус у них много времени не занимает, так что вскоре на кухонном столе вместо кружек с горячим чаем и тарелки с печеньем (вазочку с конфетами они решают оставить при себе) появляются конспекты и черновики. Арсений даже приносит библиотечную книгу по исследованию операций. Антон думает, что Арс, наверное, единственный студент из их потока, который берёт учебники в библиотеке. Впервые в жизни Арсений так серьёзно относится к тому, чтобы кого-то научить чему-то. Он боится ошибиться, боится, что непонятно объясняет, боится ещё кучу всего, и потому страшно волнуется. С Серёжей как-то проще выходит, с ним он хотя бы так не переживает. Но Антон оказывается очень смышлёным, и вскоре Арс достаточно расслабляется, чтобы их занятие прошло в непринуждённой атмосфере. Через полтора часа они оба устают и единогласно решают, что на сегодня хватит. У Антона в голове плавают основные понятия из дисциплины, какие-то алгоритмы и линейное программирование, и он боится забыть хоть что-то из рассказанного Арсением, так что та самая библиотечная книга, которую Арс даёт ему на изучение, оказывается как нельзя кстати. Усиленно стараясь переварить полученную информацию, он запихивает учебные принадлежности в свой рюкзак и даже не с первого раза слышит, что Арсений предлагает ему заказать пиццу и посмотреть вместе какой-нибудь фильм. Арс убеждает его остаться, ведь не всё же Антону угощать Арса кофе, мороженым и пирожным — Арс тоже может угостить Антона чем-нибудь. Пиццей, например. Антон задумывается о его словах всего на пару секунд и тут же соглашается. И дело даже не в пицце, просто перспектива побыть с Арсом подольше (особенно, когда он сам на этом настаивает) слишком заманчива, чтобы отказываться. Они перекатывают небольшой круглый журнальный столик к дивану, чтобы поставить на него ноутбук и, не желая терять время зря, пока они ждут доставщика, решают выбрать, что они будут смотреть. Они быстро понимают, что во вкусах относительно фильма они сегодня точно не сойдутся (Антон хочет «Пятую волну», а Арс «С любовью, Саймон»), так что решают остановиться на старом добром Камеди Клабе. Они успевают выпить ещё по кружке чая и посмотреть половину одного выпуска, а потом раздаётся звонок в дверь, и ребята, переглянувшись, бегут открывать — пицца приехала. Они понимают, как сильно проголодались, только когда в нос бьёт аппетитный запах свежеиспечённой пиццы с салями и ветчиной. Изрядно проголодавшиеся, они уплетают первую пиццу так быстро, что даже не замечают. А вот второй они уже наслаждаются под Камеди Клаб. После Камеди автовоспроизведение в ютубе включает отдельные выступления Павла Воли, и Арс с Антоном даже не переключают (во-первых, потому что Шастун обожает Волю, а во-вторых, потому что у обоих руки в соусе от пиццы). Они хохочут над всем, что включает автовоспроизведение, даже когда пицца кончается, а чая в кружках остаётся меньше половины. После парочки стендапов Паши Воли включаются его совместные сценки с Харламовым, выступления ребят со Стендапа на ТНТ, Рассмеши Комика, КВН, дуэт имени Чехова… В смешливом запале Арс, задорно смеясь и улыбаясь, решает, что сейчас ему просто необходимо спародировать Андрея Молочного в роли Леночки, и выдаёт: — Антон, может, я тебе не нравлюсь? — Арс, ты мне нравишься! — подхватывает Антон и отвечает ему интонацией Антона Лирника. — Может, ты меня не любишь? — продолжает пародию Арс. — Я люблю тебя! — в тон ему восклицает Антон. И оба быстро затихают. На экране ноутбука продолжают ссориться бизнесмен Антон и его молодая жена Лена, а Арсений сидит, смотря с изумлением на своего Антона. — Ты сказал это, потому что так надо было или ты правда..? — решается спросить он. Антон мягко улыбается, берёт его руки в свои и говорит: — Я сказал это, потому что была моя реплика, но вообще-то это правда. Я люблю тебя. — И я тебя люблю, — улыбается Арс и тянется к Антону за поцелуем. Уезжает Антон от Арса в одиннадцатом часу, и то, только потому что ему позвонил Дима и тоном мамочки спросил, собирается ли он сегодня вообще приезжать домой. Антону безумно не хотелось выпускать Арсения из своих объятий, и Арсений, уснувший на его плече, пока они досматривали ещё один выпуск Камеди Клаба, этого тоже очень не хотел. Но Арс Антона целует на прощание, обещает, что завтра они снова будут заниматься, а после смогут ещё пообниматься на диване, и Антон уходит в приподнятом настроении. Он надеется, что завтра Арсений наградит его парой поцелуев, если он выучит всё, что тот сказал, и поэтому приступает к зубрёжке сразу же, как садится в свой троллейбус.

***

Они продолжают заниматься у Арсения дома все последующие дни, и в результате Антон пересдаёт контрольную на пятёрку! Преподавательница удивляется и подозревает, что он как-то умудрился всё списать, так что устраивает небольшой устный опрос в надежде поймать его на незнании предмета, но Антон с блеском отвечает на все вопросы, а после объясняет поражённой преподавательнице, что ему помог Арсений, и тогда она оттаивает и понимающе кивает — Арсений ведь один из её лучших учеников, он действительно мог за несколько дней подтянуть даже самого отпетого троечнико-двоечника. Но несмотря на то, что необходимость в персональных занятиях пропадает, их тихие совместные вечера всё равно не заканчиваются. Правда, в будние дни это не всегда удобно, но зато в пятницу и выходные они наслаждаются по полной. Однажды Антон даже приглашает Арсения к себе домой, чтобы познакомить с Димой и Ильёй. Тот субботний вечер был более, чем прекрасным — друзья Антона показались Арсению замечательными людьми. Дима очень умный и интеллигентный, что Арсений очень ценит в окружающих, но при этом он ни за что не назвал бы Диму занудой, ведь тот абсолютно «свой в доску». Дима, наверное, одинаково органично смотрелся бы за трибуной докладчика на защите докторской работы и на трибуне во время футбольного матча. Арс даже не удивляется, когда Дима рассказывает, что он вообще-то на год старше этих двоих оболтусов, и что он учится на стоматолога. А вот когда Илья рассказывает о себе, и выясняется, что он учится на дизайнера интерьера, Арс нехило удивляется. Хотя за вечер он убеждается, что Макар только на первый взгляд кажется устрашающим здоровяком. На самом же деле он оказывается очень душевным и добрым человеком, а ещё, к тому же, великолепным поваром. Арсений его замечательный вишнёвый пирог никогда не забудет. Ребята устроили Арсу чуть ли не знакомство с родителями Антона, отчего он жутко смущался во время чаепития. Но Арсений не почувствовал себя неловко, даже когда ему пришлось объяснять, почему это он так долго динамил Антона, а потом вдруг спохватился. Антон в этот момент даже внимательнее прислушался — очевидно, его этот вопрос тоже очень интересовал. Арс вбросил им кучу объяснений — что он не ожидал такого внимания к себе, и оказался этим сбит с толку, что думал, что симпатия Антона очень быстро пройдёт, что, в конце концов, он был занят учёбой и совершенно ничего не замечал вокруг себя. Однако истинную причину он, конечно, скрывает, но в тот момент это казалось ему таким незначительным. Главное, что ребята ему поверили. Дима с Макаром, по крайней мере, точно. А с Антоном, если что, они поговорят когда-нибудь потом. Но несмотря на то, что компания друзей Антона приятна Арсу, они всё же больше предпочитают проводить время вдвоём у Арса дома. Только сейчас Арсений в полной мере осознаёт величину благодарности своим родителям, которые позволили ему жить в съёмной квартире одному, а не в общежитии, и даже были не против целиком оплачивать это удовольствие. В очередной раз Арсений убеждается, что его родители — самые лучшие люди на свете. В этот день Антон с Арсением долго-долго целуются, сидя в обнимку на диване перед включённым ноутом. Антон предложил устроить мини-марафон старых мультфильмов, и Арс поддержал его с большим энтузиазмом. Они всю неделю советовались друг с другом, какие мультики они будут смотреть, и к пятнице у них появился целый список забытых мультфильмов. Они начинают с пары серий чешского мультсериала про крота, затем в ход идут мультики про котёнка по имени Гав, а потом они включают «Голубого щенка» и, подскочив с дивана, начинают петь. — Надо жи-ить уме-е-еючи, — подпевают они песенке Чёрного Кота в один голос и не могут сдержать радостного смеха, — надо жи-ить игра-а-аючи! В общем надо, братцы, жи-ить, припева-а-аючи. Мяу-мяу! Они падают обратно на диван и понемногу затихают. Но только до тех пор, как не начинается песня Рыбы-пилы. Следом за «Голубым щенком» они включают «Падал прошлогодний снег» и ощущают, как же сильно они соскучились по этим прекрасным короткометражкам. После лёгкого приступа ностальгии они с криком «Маловато будет!» включают «Латекс» и хохочут с него до слёз в глазах. Как же иногда полезно пересматривать любимое, старое и забытое! Не остаются без внимания и попугай Кеша, и Крокодил Гена с Чебурашкой и Шапокляк, и Бегемот, который боялся прививок, и даже компания Мартышки, Слонёнка, Попугая и Удава. А когда они смотрят «Летучий корабль», Арсений так замечательно подпевает Водяному, что Антон аж верит! И чего Арс не пошёл в актёрское? Во время «Пса в сапогах» Антон снова включается в пение, и Арс радостно сжимает его руку своей. А вот завершают они свой марафон мультфильмом «Следствие ведут колобки». — Чувствую себя Коллегой двадцать четыре на семь, — комментирует Антон прозвучавшее в мультфильме «Ничего не понимаю!», и Арс согласно кивает, поддерживая его. После мультфильмов они, уже немного сонные, а ещё голодные и с затекшими спинами, выползают на кухню, чтобы чем-нибудь перекусить. С тех пор, как Антон пришёл к нему впервые, Арс старается держать холодильник не пустым, так что сейчас они могут и бутеры сделать, и пельмени сварить, и даже салат из овощей нарезать. Арс, прислонившись плечом к холодильнику, с тёплой улыбкой наблюдает за тем, как Антон наливает воду в кастрюлю и ставит её на огонь. Антон, справившись с этим за полминуты, оборачивается к Арсу и обмирает. Арсений такой красивый. У него растрёпанные волосы, и несколько прядок на чёлке закрутились в милые кудряшки. А ещё он сонный и с розовыми щеками. Сейчас его длинные ресницы выделяются особенно сильно, и у Антона ёкает в сердце. А ещё его улыбка. Нежная, ласковая. Родная. Антон не сдерживается и подходит к нему, чтобы поцеловать. Арсений льнёт к Антону, с готовностью обнимает за шею и отвечает на его нежные поцелуи не менее нежно. Антон гладит Арса по спине и смыкает руки в замок на его пояснице, не желая отпускать его больше никогда. — Оставайся сегодня у меня, — шёпотом говорит Арсений, робко взглянув на Антона. — А-а-арс, — растянув губы в улыбке, протягивает Антон и горячо прижимается губами к шее Арса, продолжая целовать уже её. Арсений, удивлённый внезапными откровенными поцелуями, пропускает тот момент, когда пальцы Антона пробираются под футболку и начинают гладить голую кожу спины. Осторожные, но настойчивые прикосновения выбивают у него воздух из лёгких. А пропавший, казалось, голос возвращается лишь в тот момент, когда Антон прикусывает кожу на шее. Он вскрикивает и сипло зовёт Антона по имени. — Я так тебя люблю, Арс, — шепчет Антон ему в губы, — ты самый лучший человек на планете, самый красивый и самый соблазнительный. У меня крыша едет, когда ты рядом. Арсений тяжело сглатывает и, хоть и с трудом, но всё же находит в себе силы, чтобы опустить руки на грудь Антона и, увернувшись от очередного поцелуя, сказать: — Постой, Антон. Ты можешь заночевать у меня, потому что уже поздно, и завтра, к тому же, у нас выходной, но давай только пока без этого. Антон прекращает свои поползновения на шею Арса и отстраняется. Его руки пропадают со спины, и Арс одёргивает футболку вниз. — Извини, — виновато произносит Антон, — я просто… я подумал, что… Наверное, я лучше… Он, путаясь в словах и краснея щеками, продвигается к выходу из кухни, чтобы, очевидно, сбежать домой, но Арсений ловит его за рукав худи и заставляет остановиться. — Нет, не уходи, — говорит он, и замечает, что голос почему-то дрожит, — пожалуйста, Антон. Просто останься. — Ты уверен, что всё ещё хочешь, чтобы я остался у тебя? — хмурится тот. Арсений не отвечает, только кивает и крепко обнимает, прижавшись к его груди. Антон сдаётся и тоже обнимает его, уткнувшись лбом ему в плечо. — Арс, ну правда, прости меня. Я не подумал, когда… ну, ты понимаешь, — глухо снова извиняется Антон. — Да всё нормально. Я тоже не подумал, когда сказал тебе это. Надо было по-другому выразиться, а так я только запутал тебя. Они какое-то время стоят молча, просто наслаждаясь теплом друг друга, а потом Антон, улыбаясь, тихо спрашивает: — Но когда-то же ты предложишь мне остаться, подразумевая это? Арсений глухо смеётся, радуясь, что Антон сейчас не может видеть его смущённо покрасневших щёк, и беззлобно выдаёт: — Нахал. Антон смеётся ему в плечо. Ответа он не получил, но он даже не расстраивается из-за этого. Они ещё успеют, а сейчас главное, что он чуть всё не испортил. Хорошо, что Арс остановил его. Иначе бы Антон убежал, а потом ещё долго бы жалел об этом. Арсений уходит в ванную, сказав, что ему надо в туалет, а Антон бежит засыпать пельмени в уже давно закипевшую воду.

***

Больше, чем ходить в библиотеку, Серёжа не любит только ходить в библиотеку с Арсением. Такие походы постоянно превращаются в какие-то нелепые фарсы — Арс по три часа выбирает нужные книги, а Серёжа все три часа не знает, чем себя занять. Однажды он уснул на табуретке за пианино (кто вообще решил, что в библиотеке ему самое место?!), и когда его рука соскользнула с лакированной поверхности музыкального инструмента, а голова упала прямо на клавиши, в библиотечном зале прогремел ужасающий скрипучий звук. Пожилая библиотекарь была крайне возмущена безобразным поведением Серёжи и явно была близка к тому, чтобы разразиться ещё более ужасающей речью о том, что в библиотеке нельзя шуметь. Хотя при этом, кроме них троих, в здании никого больше не было. Последние лет десять. Серёжа не понимает две вещи: во-первых, нахрена Арс, в век Интернета, берёт учебники из библиотеки, и во-вторых, почему он сам каждый раз соглашается сходить туда вместе с другом. Нет, конечно, и первому, и второму можно найти объяснение — Арсений искренне считает, что в учебниках информация гораздо надёжнее, а Серёжа не может отказать огромным голубым глазам и робкому «Ну пожалуйста, Сергуль» — но он всё равно не понимает. — Держи вот это, а ещё вот это. Сегодня Серёжа прогуливается между стеллажей вместе с Арсом, исполняя роль насильника. Или носильщика? А, наверное, таскальщика! В любом случае, Серёжа ощущает себя грузовым транспортом, которому предстоит тяжёлая миссия — носить на себе миллион книг. А их ведь ещё придётся нести к Арсу домой. Проклятая сессия! — Как у вас с Антоном дела? — спрашивает он у Арса, чтобы хоть на время забыть о том, какая незавидная участь ожидает его руки. — Всё хорошо, — отвечает тот, продолжая просматривать книги на полках, — думаю, что если мы с ним будем вместе готовиться к экзаменам, то он хорошо закроет сессию. — Ага, — скептически кивает Серёжа, — но я вообще-то не про учёбу спрашивал. Как у вас дела в любовных утехах? — ухмыляется он. От такого вопроса у Арсения из рук выскальзывает учебник по экономике и звучно шлёпается на пол, привлекая внимание библиотекаря. Она строго шикает на них с другого конца зала, и Серёжа уже привычно извиняется, пока Арс наклоняется за учебником. — Ну, никак, — бормочет наконец Арс, теребя краешек корешка книги. — В смысле? — глаза Серёжи округляются. — У вас ещё ни разу не было? Арсений краснеет окончательно и отвечает: — Нет. — Я не понял. — Серёжа поудобнее перехватывает стопку книг в руках. — Он тебе вообще нравится? — Сильнее, чем ты можешь себе вообразить, — серьёзно произносит Арсений. — А чё тогда? — Ну, — Арсений отворачивается и продолжает поиск нужной книжки, хотя по правде даже не смотрит на названия, — я стесняюсь. Серёжа вспоминает про все комплексы Арса и вовремя затыкается. Зная, как сильно тот загоняется по поводу своей внешности, Серёжа не может позволить себе ляпнуть что-то вроде: «Да забей, всё с тобой нормально». Всё же, Арсу сейчас наверняка нужна поддержка. Так что он старается сказать это более деликатно. — В первый раз все стесняются, — произносит он, на ходу подбирая правильные слова, — это совершенно нормально. Ты должен доверять Антону, Арс. Вам обоим нужно расслабиться и довериться друг другу. — Я знаю, — вздыхает Арс, — я всё это знаю. Просто никак не могу решиться. Серёжа хмурится, сверля взглядом недавно остриженный затылок друга. Он не находит, что сказать, кроме ободряющего: — Всё будет хорошо. Арсений едва заметно кивает, а после секундной заминки прогоняет мысли прочь и бодро произносит: — Ну что ж, с экономикой мы закончили, а теперь пойдём ещё поищем что-то по теории вероятностей. Арс легко шагает вперёд, а Серёжа давится воздухом. Чёртов книголюб.

***

— Ну кого там принесло? Арсений, развязав узелок розового кухонного фартука и бросив его на стол, направляется к двери. Он не ждал в это время никого. Арс и так страшно волнуется, а тут ещё кто-то нежданный в дверь трезвонит. — Серёжа? — удивляется он, открыв дверь. — Здаров, — Серёжа сразу вваливается в квартиру и разувается, наступая на задники кроссовок, — а я тут шёл гулять с Позом, и думаю — дай зайду к тебе, вдруг ты тоже захочешь, мы б тогда и Топольню позвали, и Тоху с Макаром, как затусили бы, отметили завершение сессии, — он идёт прямиком на кухню, словно носом уловив аромат уже чуть запечённых куриных ножек. — Ого! Ты готовился, что ли, к моему приходу? — усмехается он. Ну теперь-то точно учуял запах еды. Арсений закатывает глаза и под нос себе бурчит: — Готовился, но не к твоему. А громче добавляет, уперев руки в боки: — А тебя не учили следовать древней японской мудрости? — раздражённо спрашивает он, и после отразившегося в глазах Серёжи непонимания, поясняет: — Сначала звонить. — А чё такое? — хмурится тот, а через пару секунд лицо его озаряется догадкой. — Ты не один, что ли?! — Да. То есть, ну, нет. Пока нет, — вздыхает Арс, — Антон должен прийти через полтора часа, я ужин готовлю. И гостей, кроме него, я не ждал. — Так, так, вечер, ужин, фрукты, вино, — перечисляет Серёжа, замечая блюдо с фруктами и бутылку вина на столе и, конечно, что-то в духовке, — неужели это то, о чём я думаю, м? Он разворачивается к Арсу, выглядя при этом донельзя самодовольно. Арсений краснеет, но тем не менее отвечает честно, не забыв при этом устало вздохнуть. — Да, это то, о чём ты думаешь. — Понятно, понятно, — проговаривает медленно Серёжа, нарочито принимая задумчивый вид. — Ну что понятно, что тебе понятно? — раздражённо спрашивает Арс и, чтобы занять чем-то руки, принимается протирать маленьким полотенцем бокалы для вина, которые он бросил, когда раздался звонок в дверь. — Да, я подумал и решил, что готов. Но не надо из этого делать какое-то грандиозное событие. Это просто… — он осекается, не сумев вслух сказать «секс». — Это просто. — Понятно, что теперь мне придётся хрен знает сколько ждать, пока ты снова сможешь нормально ходить, чтобы мы могли с тобой пойти погулять наконец-то, — выдаёт Серёжа, продолжая улыбаться уголком губ. Арсений багровеет от пошлости его намёков и мысленно прикидывает, насколько будет некультурно отлупить Серого сковородкой. Он хоть и не Рапунцель, но со сковородой тоже обращаться умеет. Подумав несколько секунд, Арс всё же решает выбрать более гуманный способ. — Будем считать, что я этого не слышал, — говорит он и в спину подталкивает Серёжу к выходу. — А теперь давай, иди, гуляй с Позом, гуляй с Топольнёй, с кем хочешь, а я сегодня очень занят, но спасибо, что зашёл. И вообще, не топчи мне тут, я полы вымыл только час назад! — добавляет он, когда Серёжа уже обувается в коридоре, бухтя при этом, что вот так друзей и теряют. После его ухода Арсений спокойно выдыхает, и в его голове проносится мысль, что всё-таки хорошо, что они с Антоном поперезнакомили Серёжу, Диму и Илью. Общество интеллигентного Димы и добродушного Ильи просто обязано хорошо повлиять на Серёжу. А то, понимаешь ли, свалился как снег на голову в такой волнительный вечер, поглумился, ещё и натоптал. Сразу видно — лучший друг, блин. В оставшееся время Арсений быстренько накрывает стол в зале, заглядывает в духовку, чтобы убедиться, что куриные ножки в порядке, и запирается в ванной. К этому свиданию ему нужно подготовиться самым наилучшим образом. Когда часы показывают восемь и Антон вот-вот должен прийти, Арса вдруг одолевает иррациональное волнение. Он сделал всё, что планировал, всё перепроверил, но успокоиться и расслабиться у него не получается. А понимание, что, когда Антон придёт, волнение только усилится, делает ситуацию ещё более тревожной. Антон же, едва переступив порог квартиры, заключает Арса в крепкие объятия и звонко чмокает в губы. Его хорошее настроение передаётся и Арсению, и тугой узел беспокойства в его груди немного ослабевает. — Ничего себе! — выдаёт удивлённо Антон при виде накрытого стола в комнате, но удивление через секунду сменяется испуганным взглядом. — У тебя что, день рождения, а я об этом забыл? — Нет, ты чего? — отвечает Арсений, пытаясь не засмеяться от того, какая мысль пришла первой в голову Антона. — У меня день рождения, а я забыл? — с подозрением спрашивает Антон и хмурится. — Нет, — качает головой Арс и широко улыбается уже в открытую. — Постой, а у кого тогда день рождения? — Да ни у кого, Антон! — у Арсения даже брови подлетают вверх от такой глупости. — Это просто так. Для тебя и меня. — А. — Тупо произносит Антон. — Это типа… романтический ужин? Или у нас какой-то юбилей?! — вдруг приходит ему в голову, и он хватает Арса за руки. — Три месяца, как мы встречаемся? Два месяца с момента первого поцелуя? — Всё мимо, — поджав губы, комментирует Арс его догадки, — ничего не угадал. Сегодня нет дня рождения, нет юбилея, нет ничего. Я просто подумал, что будет здорово, если мы с тобой посидим вот так вместе. Просто так. Вообще, это не всё, что он думал про этот вечер, но не всё так сразу. Он быстро целует Антона в кончик носа и взмахом руки предлагает ему присесть на диван. Антон с тенью недоверия осматривает накрытый стол, но всё же присаживается. Арс садится рядом и принимается ухаживать за ним — накладывает ему в тарелку запечённую картошку и две куриные ножки и разливает красное вино по бокалам. А Антон, вообще-то, не особо и голодный. Он же с дома, а там Макар его уже накормил. Но Антон достаточно хорошо знает Арса, чтобы сейчас быстро понять, что тот сильно волнуется (очевидно, из-за приготовленного для Антона блюда), а потому соглашается поесть. Арсений старался специально для него, и явно вовсе не просто так. К тому же, картофель и курица так хорошо выглядят, вкусно пахнут и чуть ли не тают во рту, что Антон совершенно искренне нахваливает кулинарные способности Арса. Однако даже после этого волнение Арсения не исчезает. Он всё так же без энтузиазма ковыряет вилкой несчастную куриную ножку, а его левая рука сжата в кулак на коленях, и Антон не упускает эти маленькие детали из виду. Очевидно, что всё это время Арс волновался не из-за того, что Антону может не понравиться его гастрономический шедевр. Антон понимает: что-то грядёт. Наверняка какой-то важный разговор. А Антон их так не любит, эти все разговоры только понапрасну сотрясают воздух. Волнение Арсения передаётся и Антону. Ситуация становится всё более напряжённой. Темы для разговора больше не находятся (они уже успели обсудить и прошедшую сессию, и производственную практику, которая ждёт их в ближайшие две недели, и даже неожиданно сплотившихся Диму и Серёжу), и Антон вдруг ловит себя на мысли, что впервые за всё время между ним и Арсом повисает такая неуютная тишина и появляется какая-то недосказанность. Антон вздыхает и тянется к блюду с фруктами. — Будешь? — он предлагает Арсу банан, а тот кривится и качает головой. Антон немного недоумевает. В который раз за сегодня. — Лучше виноград, — говорит Арс, и Антон передаёт ему кисточку крупного белого винограда. Арс закидывает в рот одну ягодку и старается прогнать мысли о бананах. Если он возьмёт в рот ещё хоть один банан, его точно стошнит, а это абсолютно противоположный результат тому, которого он пытался достичь в течение последних нескольких дней с помощью тех же бананов. А такими темпами, видимо, это всё ему даже не понадобится. — Может, посмотрим что-нибудь? — предлагает Антон тем временем. Арс вздыхает. Всё идёт не так, как он хотел бы. Но он всё равно соглашается. Антон помогает убрать со стола остатки еды и даже предлагает помыть посуду. Арсений же смотрит на почти нетронутое вино и разочаровано поджимает губы. Он только немного пригубил и сразу же пришёл к выводу, что вино — это не его напиток. Ну, или он просто выбрал сейчас не очень хорошее вино. Антон же отпил только половину бокала и больше к нему не притронулся. У Арсения какие-то смешанные чувства. Как будто все его планы и надежды вылетели в трубу прямо на его глазах, а он просто тупо стоял и смотрел на это, даже не попытавшись что-то исправить. Они садятся смотреть какой-то фильм по СТС, и Арсению не нравится. Он решает во что бы то ни стало соблазнить сегодня Антона, и чем скорее, тем лучше. Ну не любит он этот фильм, не сможет ждать, пока он закончится. Антон смотрит кино, чуть ли не раскрыв рот, а Арсений пользуется этим и целует его. Антон опешивает от неожиданности, но устоять против поцелуев Арса просто невозможно. Антон прикрывает глаза, забывает о фильме и кладёт руку на коленку Арса, что выглядывает из дырки на джинсах. Он гладит голую кожу и неосознанно пробирается пальцами под джинсовую ткань. Арсений же крепче обнимает Антона за шею и целует горячее, пытаясь раззадорить его. До Антона не сразу доходит, что что-то тут не так. Но когда рука Арса вдруг оказывается на его бедре в опасной близости от паха, сомнений не остаётся никаких — на Арса всё это совершенно не похоже. — Всё в порядке? — решается спросить он, отстранив Арсения от себя. — Да, а что такое? — недоумевает тот. — Ну, ты так накинулся на меня. Неожиданно. С чего бы это? — Антон склоняет голову набок и смотрит так пронзительно, что Арс понимает, что у него нет ни единого шанса увильнуть от неудобных вопросов в лоб. — Ничего неожиданного, — бормочет Арс, не глядя на Антона, — всё вполне ожидаемо. Когда-то же это должно было произойти. — Не понял. Что должно было произойти? — Ну, это. У нас. Понимаешь? Арсений надеется, что не покраснел сейчас. Антон спустя долгие секунды понимает. Понимает всё, начиная со странного состояния Арса и заканчивая вкусным ужином. Всё наконец-то становится на свои места. Арсений устроил всё это сегодня, потому что запланировал заняться с ним сексом. И его волнение более, чем объяснимо, — это же его первый секс. Не то чтобы Антон спрашивал его, просто почему-то он уверен в этом. — Так вот оно что, — улыбается он и притягивает Арса обратно в свои объятия, — я понял. Но ты б хоть заранее намекнул, я же не купил ничего. Как мы теперь будем? — Тебе и не нужно было ничего покупать, я обо всём позаботился. Антон удивлённо вскидывает брови, но комментировать стратегические способности своего продуманного парня не решается. Заманить его к себе домой, вкусно накормить, напоить и затащить в постель — это хитро. Но вообще-то план сработал, так что любые комментарии тут совершенно излишни. — Ну, раз так, то иди сюда, — говорит он и тянется к Арсу за поцелуем. Арсений дышит тяжело, рвано — волнуется. Может быть, Антону только кажется, а может, Арс правда немного дрожит, пока Антон старательно выцеловывает его шею. Ему хочется верить, что Арс дрожит от наслаждения, а не от волнения. Антон так долго ждал, пока Арс позволит любить себя, потом ждал, пока Арс позволит целовать себя вот так, и сейчас Антон не знает, сколько ему понадобится времени, чтобы наконец-то зацеловать Арсения, как следует. — Я люблю тебя, — шепчет Антон Арсу в кожу, перемежая слова с горячими мокрыми поцелуями, — ты самый лучший в мире, самый красивый, самый умный, самый прекрасный. Я так тебя люблю. Арсений тяжело сглатывает и думает только одно: «О, боже мой». Его пальцы путаются в волосах Антона, с губ срываются тихие вздохи, а в штанах уже немного теснеет. В этот раз он точно позорно не сбежит в туалет. В этот раз он готов (морально, прежде всего) и решительно настроен провести ночь с Антоном. Желание наконец-то перевесило страх, волнение и смущение, и Арс решился на этот шаг. — Я тоже люблю тебя. Очень-очень сильно, — отвечает Арс и отклоняется назад, утягивая Антона за собой. Он ложится головой на подлокотник дивана, а Антон нависает над ним и смотрит на него, легко улыбаясь. — Ну чего ты так смотришь? — укоризненно спрашивает Арс. — Я точно уверен, не сомневайся во мне. — Батюшки мои, да никогда! — смеётся Антон. — Я в тебе уверен больше, чем в себе, — говорит он нежно, — просто не могу никак поверить, что ты со мной. То есть, ты же такой! Ты невероятный, ты потрясающий, ты мог бы вертеть весь мир, если бы захотел, а выбрал просто меня. Арсений благополучно пропускает мимо ушей громкие комплименты, но зато быстро находит, что ответить по другому поводу. — Ну, а как иначе? Ты же буквально заваливал меня записочками. Почти что каждый день напоминал о себе. Разве мог я выбрать кого-то другого, если меня ты покорил? — Я подумал, что если бы тебе это совсем не нравилось, ты бы мне прямо сказал об этом, — чуть смущённо поясняет Антон. — Ну, честно признаться, мне правда нравилось, — улыбается Арс и нежно гладит его затылок, — я все твои записки до сих пор храню. Он быстро прикусывает язык, поняв, что сболтнул лишнего, но Антон в эту же секунду оживляется и просит: — Ух ты! А покажи их! — Ну ты дурак, что ли? — возмущается Арс. — Мы сейчас чем вообще занимаемся? Ностальгируем? Антон растягивает губы в шаловливой улыбке и, проведя носом линию по его шее, горячо шепчет ему на ухо: — Зачем такой нетерпеливый? У Арсения по всему телу бегут мурашки, и если бы он сейчас стоял, то его ноги бы точно подкосились. Он всхлипывает и крепче цепляется за плечи Антона, а Антон продолжает атаковать его шею поцелуями. — Ты только не зажимайся, — решается сказать Антон, заметив плотно зажмуренные глаза Арса и его распахнутые губы, уже сухие из-за частого судорожного дыхания, — лучше постарайся расслабиться. Не волнуйся, это же всё тот же я, что и раньше. Хочешь, я тебя ещё поцелую? Арсений, так и не открыв глаза, усмехается и кивает. Антон целуется очень хорошо, гораздо лучше Арсения, хотя Арс тоже уже поднатаскался в этом деле, но Антона ему всё равно не превзойти. Когда Антон оставляет его губы и возвращается к шее, мысли в голове Арса медленно ворочаются, но он не придаёт им уже никакого значения. Пока Антон целует его, ему ничего больше не нужно. Арсений, отвлечённый поцелуями, пропускает тот момент, когда Антон задирает его футболку вверх и начинает целовать его живот. Антон кончиком языка рисует узоры на мягкой коже, и Арс, хихикнув, уворачивается. — Ну чего ты? — нежно спрашивает Антон. — Щекотно, — отвечает Арс и за затылок притягивает его к себе, чтобы снова поцеловать. Антон проникает языком в его рот, и Арсений млеет. Он чувствует себя совершенно беспомощным, но чтобы обнять Антона за шею и ответить ему на поцелуй, он силы находит. Антон не отступает и, погладив поджавшийся от щекотного прикосновения живот, продвигается дальше и сжимает бока Арса. Он цепляется за края футболки и тянет её вверх, но Арс останавливает его, положив ладони поверх его рук. — Погоди, давай сначала диван разложим, — предлагает он, — так же удобнее будет. Антон, не имея ничего против, соглашается. Они в четыре руки довольно быстро раскладывают диван и застилают его простынёй. Антон бросает к изголовью две только что взбитые подушки, пахнущие какой-то альпийской свежестью, а затем одеяло. Чуть поразмыслив, он решает всё же выключить телевизор, а после оборачиваются к Арсу, отошедшему к ещё советских времён шифоньеру. Его дверца противно скрипит, когда Арсений, достав с верхней полки припрятанные презервативы и смазку, закрывает её. Антон не успевает и глазом моргнуть, как свет в комнате гаснет. Он слышит, как презервативы и смазка падают на постель и как после этого Арсений подходит ближе к нему. Однако ни объятия Арса, ни его тёплые губы не избавляют Антона от замешательства. — А зачем ты выключил свет? — спрашивает он, прищуриваясь, чтобы разглядеть лицо Арса, немного освещённое светом уличного фонаря. — А зачем он нам? — удивляется Арс. — Так не видно же ничего, — хмурится Антон. — А на что ты собрался смотреть? — посмеивается Арсений — Как на что? — ещё сильнее удивляется Антон. — Я хочу видеть тебя! Антона распирает от возмущения, но он ещё хорошо держится. Он мечтал о том, как будет трогать и целовать каждый участочек тела Арсения, как будет смотреть на него и впитывать в себя каждое мгновение, что они проведут вместе в их первый раз. Он так хотел видеть реакцию Арсения на его поцелуи и прикосновения к телу. А теперь что? Наощупь искать друг друга в чуть ли не кромешной тьме? — Но зачем? — спрашивает тихо Арс. — Во мне нет ничего красивого, ничего выдающегося, вообще ничего. Мне нечего показать тебе. Антон так опешивает, что его ноги слабеют, и он опускается на диван. Смотря в одну точку перед собой, он проводит рукой по лицу и машет головой, словно надеясь, что ему это приснилось. — Включи, — просит он, махнув рукой в сторону выключателя, и Арсений, нащупав его на стене, щёлкает кнопкой. — Что с тобой? — обеспокоенно спрашивает он, присев рядом с Антоном и положив руку ему на спину. — Я просто не понимаю, — говорит Антон, внимательно смотря на Арса, — это ты так шутишь или на полном серьёзе говоришь? — Что говорю? — Что ты некрасивый. — Ну, это же правда, — отвечает Арс, почему-то краснея и неловко сжимая одну свою руку второй, — я это понимаю и уже давно смирился. Всё нормально. — Кто тебе сказал, что ты некрасивый? — хмурится Антон. — Зачем кому-то говорить мне об этом? Я и сам это прекрасно вижу. Антон медленно выдыхает, пытаясь успокоиться. Мысли одна за другой вспыхивают в его голове, выстраиваясь в единую цепочку. Только Арсений открывает рот, чтобы ещё что-то сказать (добить Антона окончательно), как Антон опережает его и говорит: — Погоди, просто помолчи одну минуту, пожалуйста. Мне надо всё понять. Арсений удивлённо хлопает глазами, но всё-таки ничего не говорит. Он искренне не понимает, почему Антон так отреагировал на его слова. Ну да, он некрасивый, но это и так всем понятно. Он, конечно, благодарен Антону за все приятные слова, но действительность от этого слаще не становится. Не мог же Антон поверить в то, что сам же и говорил, а теперь, осознав, что ошибался всё это время, разлюбить его? Арсений чувствует, как его начинает потряхивать от волнения. — Ладно, хорошо, я всё понял, — отзывается Антон, повернувшись корпусом к Арсению. — Поправь меня, если я где-то ошибся. Значит, что мы имеем? Ты некрасивый, считаешь, что ты никому не нравишься и не можешь понравиться, что ты недостоин каких-то похвал и комплиментов, и всё прочее, прочее, прочее. Именно поэтому очень долгое время ты думал, что я пытаюсь не подкатить к тебе, а поиздеваться над тобой, надавив на больное место. Ты, наверное, до сих пор удивляешься, как это я так умудрился по-настоящему влюбиться в тебя, да? — Спрашивает он, и Арс несмело кивает. — Да. Ну просто блеск! — заключает Антон, хлопнув себя по колену. — Невероятно! — он вскакивает и принимается расхаживать взад и вперёд, продолжая причитать. — В голове не укладывается, Арсений! Как ты умудрился так долго скрывать от меня такие ужасные мысли? Какой я тупой! Думал, что ты так мило смущаешься, когда я делаю тебе комплименты, а оказалось-то! Господи, какой же я невнимательный. Я в шоке. — Антон, я не понимаю, — голос Арса дрожит, когда он решается заговорить. Антон останавливается и опускается на колени перед Арсением, берёт его руки в свои и нежно целует их, глядя Арсу в глаза. — Скажи мне, кто, ну вот кто внушил тебе такие глупости? Ты очень красивый. Объективно красивый. Ты, конечно, думаешь, что я говорю это только потому, что люблю тебя, но это не так. Ты правда красивый. Так считаю не только я. Поз и Макар тоже так думают. Они мне так и сказали: «Арс у тебя вон какой красивый, клювом не щёлкай, а то уведут», — Арсения эти слова веселят, и он улыбается. — А я щёлкать не буду, я тебя на руках носить готов. Я влюбился в тебя с первого взгляда, ты ведь знаешь об этом, да? Я решил ограничиваться хотя бы записками, на свидания же ты отказывался ходить. Ты против не был, а я не мог молчать. Я и сейчас не могу молчать. Ты очень красивый. А для меня вообще нет и никогда не будет никого лучше тебя. — Я даже не знаю, что сказать, — растерянно произносит Арс. — А ничего и не нужно. Только пообещай мне, что больше никогда не скажешь про себя, что ты некрасивый, — просит Антон, заглянув ему в глаза. — Я обещаю, — соглашается он. Антон тянется к Арсению, чтобы крепко-крепко обнять его и в очередной раз сказать, что он любит его. — Антон, я честно подумаю над всем, что ты сейчас сказал, — через время говорит спокойно Арс, всё ещё обнимаясь с ним, — а если хочешь, мы вместе об этом поговорим, но только позже. А теперь, раз мы во всём разобрались, мы можем продолжить? Антон чуть было не спрашивает, что продолжить, но вовремя понимает это сам. Он хотел бы сказать, что к чёрту этот секс, когда есть проблемы поважнее, но какая-то его часть зудит внутри, что заняться сейчас сексом с Арсом — это хороший способ доказать ему, что он красив, желанен и любим. Раз Арсений не особо хочет его слушать, то Антон ему всё покажет. Тем более, сейчас Антон хочет этого в два раза сильнее. — Да, давай вернёмся к этому разговору попозже. А сейчас выбрось все глупости из головы. Он подаётся вперёд и целует Арса, одновременно с этим наваливаясь на него, чтобы тот лёг на спину. Арсений ёрзает под ним, но не выдерживает и как-то жалобно просит: — Может, сегодня всё-таки без света? — Неа, — тянет Антон, улыбаясь, — будем бороться с твоими комплексами. Хотя, если хочешь, можем начать с торшера. Он тоже достаточно яркий. Арсений недовольно фыркает, но соглашается. Антон включает старенький торшер у кровати, выключает верхний свет и возвращается к Арсению. Арс принимает его в объятия и сразу целует. Антон улыбается в поцелуй и гладит Арса по волосам, а тот льнёт к нему ещё ближе, обнимая за плечи. — У меня идея, — шепчет Антон Арсу в губы и, поднявшись на ноги, за руку тянет его за собой. — Раздевайся. — Чего? — посмеивается Арс. — Снимай всю одежду, вот так, — Антон стягивает с себя футболку, отбрасывает её в сторону и улыбается Арсу, ожидая от него того же. А Арсений не может взгляда оторвать от торса Антона. Хочется потрогать его гладкую кожу и крепкие мышцы пресса. Арс, конечно, видел его красивые бицепсы, и логично, что всё тело Антона такое же красивое и подкаченное, но он никогда об этом не задумывался, так что сейчас это для него открытие. — Вау, — тихо выдыхает Арс и робко тянется рукой к Антону, — а можно потрогать? — Можно, — усмехается Антон, — но только потом я потрогаю тебя. Арсений вспыхивает румянцем, но пресс Антона всё-таки трогает. Он проводит пальцами по гладким мышцам, и пальцы его почему-то немного дрожат. — Доволен? — спрашивает Антон, и Арс быстро кивает. — А теперь ты. Арсений вздыхает и сжимает пальцами края футболки, но немного медлит. Его грызёт изнутри чувство, что если Антон увидит его голым, то сразу разлюбит. Это глупо, очень глупо, Арс прекрасно это понимает, но поделать с собой ничего не может. Антон любит его, это точно, и не разлюбит. Просто надо собраться с духом. У него нет такого красивого тела, как у Антона, и он смущается из-за этого. Арс заставляет себя успокоиться и тянет футболку вверх. Он выпутывается из неё, отбрасывает в сторону и в ожидании смотрит на Антона. А тот, дождавшись наконец, пока Арс останется без футболки, внимательно осматривает его, словно изучая. Антон почему-то так и думал, что под всей этой большой и часто бесформенной одеждой Арсений совершенно бессовестно скрывает очень красивое и соблазнительное тело. Он смотрит и неосознанно облизывает губы, а Арс стесняется и порывается прикрыться, но Антон перехватывает его руку. — Не нужно, не закрывайся. Это просто я, помнишь? Арсений нерешительно кивает и опускает руки, стараясь расслабиться. Антон кладёт руки ему на бока, притягивает к себе и целует его в плечо. Антон покрывает поцелуями сначала одно плечо, потом ключицы, затем второе плечо, не прекращая при этом гладить его бока, живот и поясницу. Арсений стоит, как зачарованный. По комнате раздаются звуки осторожных поцелуев Антона, а его руки и губы такие ласковые, что Арсению кажется, будто он плывёт по тёплому морю. — Ты такой нежный, такой сладкий, — шепчет Антон, спускаясь поцелуями к его соскам, и обводит их языком, слегка присасываясь к ним. Арсений задерживает дыхание, наблюдая за Антоном, и не находит слов. Антон движется ещё ниже, оставляя на коже мокрые дорожки. Ему приходится опуститься на колени, а у Арсения от этого зрелища подгибаются ноги. Он хватается за плечо Антона, чтобы не упасть, а Антон усмехается, на мгновение поднимает взгляд на него, а после, обняв Арса за бёдра, оставляет несколько поцелуев на его животе. Арсению всё ещё щекотно, но на этот раз прикосновения Антона отдаются чем-то тёплым и волнующим в груди, а после ударяют тянущим возбуждением в низ живота. — Антон, я… — начинает Арсений, но когда Антон поднимает глаза на него, у Арса словно комок в горле встаёт. — Да? Что ты хочешь? — спрашивает Антон, щекой прижавшись к его мягкому животу. — Ты можешь мне рассказать всё. — Я не знаю, — выдыхает Арс и зарывается пальцами в волосы Антона. — Я просто хочу тебя, — тихо признаётся он. — Ты мой милый, — умилённо произносит Антон и поднимается на ноги, чтобы за затылок притянуть Арса к себе и мокро поцеловать. Он чуть разворачивает Арса и подталкивает его к дивану, но тот вдруг уворачивается от поцелуя и, улыбаясь, говорит: — Ты забыл про штаны. — В смысле? — хмурится Антон. — Забыл снять их. — Только после тебя, — улыбнувшись, произносит Антон и отступает назад, давая Арсу пространство, — и снимай всё сразу. Арсений, уже начавший было стягивать джинсы, резко останавливается, замерев на одной ноге, и смотрит на Антона с явным вопросом в глазах. — Что? — усмехается Антон. — Антон, ну… Арсений запинается, смотря на Антона своими большими изумлёнными глазами. Тогда Антон решает действовать сам — снимает сначала носки, а после, расстегнув свои джинсы, одним движением стаскивает их вместе с трусами. Его член уже крепко стоит, и Антон замечает, что взгляд Арсения прикован только к нему. Не то чтобы Антон стеснялся этого взгляда, вовсе нет, пусть смотрит, сколько хочет, но они же, блять, зря теряют время. Антон мог бы уже свести Арса с ума при помощи только лишь языка или пары пальцев, но вместо этого они занимаются ненужными расшаркиваниями. Антон, мысленно закатив глаза, подходит к Арсению и настойчиво целует его, одновременно с этим накрыв рукой его стояк, по нелепой глупости всё ещё скрытый тканью нижнего белья. Арс сдавленно стонет ему в губы и толкается в его руку. — Снимай их, — приказным тоном говорит Антон, и Арсений, стараясь не разорвать поцелуй, быстро и неловко стягивает трусы вниз, а дальше помогает себе ногами, стянув их до конца вместе с джинсами. Антон сразу же сжимает руками задницу Арса и притягивает его ещё ближе к себе, чтобы их члены прижались друг к другу. Арсений рвано дышит, тихонько постанывает ему в рот, и когда Антон рукой обхватывает их члены и начинает двигать рукой вверх и вниз, он хрипло произносит: — Я хочу не так. — А как ты хочешь? — спрашивает Антон и принимается целовать его за ухом. Арсений в очередной раз вспыхивает. Он понять не может — Антон реально не догоняет или просто издевается над ним? — Я же купил смазку, — чуть ли не обиженно произносит он, — я же подготовился, а ты… Ах! Антон большим пальцем обводит головку его члена и слегка трёт её ладонью, и Арсений вскрикивает от этого. — Продолжай, что ты там говорил, — Антон широко мажет языком по его шее. — Я… — Арс пытается вспомнить, о чём он говорил пару секунд назад, но Антон словно нарочно отвлекает его, целуя в шею и продолжая ласкать его член. — Боже, тебе так хочется, чтобы я сказал это вслух? — А ты догадливый, — улыбается Антон, отстранившись, и сосредотачивает взгляд на его глазах. — Я хочу тебя. В себе. Целиком и полностью, прямо сейчас. Для пущей убедительности ему не хватает только топнуть ножкой и надуть губы. Антон, видимо, думает точно так же, потому что нежно улыбается и звонко чмокает его в покрасневшую щёку. — Хочешь, значит, получишь, — говорит он и подталкивает Арса к постели. — Ложись. Он выпускает Арсения из своих рук, и тот за руку тянет Антона за собой обратно на диван. Он ложится на подушку и рефлекторно сгибает колени и сводит их вместе, пытаясь прикрыться. Антон это замечает, но ничего не делает, но вот когда Арс прикрывается ещё и рукой, Антон не выдерживает. — Чем дольше ты будешь зажиматься, — говорит он, бесцеремонно разведя его ноги в стороны и разместившись между ними, — тем больше времени мы потратим на прелюдию, а значит, сильнее оттянем тот момент, когда я окажусь в тебе, ясно? Он не дожидается кивка от Арса и наклоняется, захватывая головку его члена губами. Арсений стонет и выгибается, подаваясь ему навстречу, и Антон берёт член глубже. — О, Господи, Боже мой, — хрипло повторяет Арсений, сжимая руками сбившуюся под ним простынь, пока Антон ласкает его член языком и губами. — Тебе необязательно звать меня богом, милый, — довольно отзывается тот, подняв голову, а после снова наклоняется, но только на этот раз касается языком яичек. — Вот сейчас вообще не смешно, — сквозь зубы выговаривает Арс, запрокинув голову и шире разведя колени. — Да? А по-моему смешно, — отзывается Антон, пожав плечами, и возвращается к своему занятию. Он старательно вылизывает мошонку и местечко под ней, и за это время Арс успевает дважды ругнуться себе под нос и начать поскуливать. Антон, решив, что темпы сбавлять нельзя, берёт его ноги под коленками и поднимает их вверх, получая доступ к анусу. Он невольно облизывает губы, глядя на аккуратные розовые складки, и языком проводит широкую полосу по расселине, отчего по комнате разливается сладкий стон Арсения. Его анус сжимается от первого прикосновения языка, но Антон продолжает гладить им складки нежной кожи и периодически толкается кончиком языка в кольцо тугих мышц. — Господи, что ты делаешь, ну что же ты делаешь, — бормочет обессиленно Арс, спрятав вспыхнувшее пуще прежнего лицо в изгиб локтя. — Держи ноги так, — говорит Антон, подняв на мгновение голову, и Арсений, тяжело дыша, перехватывает ноги руками. — Ты молодец, я люблю тебя, — шепчет нежно Антон и, чмокнув его в пятку, мельтешащую перед глазами, опять наклоняется. Он руками разводит его ягодицы ещё сильнее и снова толкается языком внутрь. Антон не сказал бы, что он хорош в этом деле, однако Арсений скулит и всхлипывает от его ласк, а это значит, что всё не зря. Через время Арсению удаётся расслабиться, и мышцы ануса расступаются и пропускают язык Антона глубже. Антон продолжает ввинчиваться в него языком до тех пор, пока мышцы не растягиваются достаточно, на его взгляд, чтобы можно было просунуть палец. Тогда он поднимается, говорит Арсу, что ему уже можно отпустить ноги, и взглядом ищет тюбик со смазкой. Он оказывается на другом краю постели, и Антон, достав его, выдавливает смазку и растирает её между пальцев. — Ты прекрасен, — говорит он, прижавшись губами к коленке Арсения. Арс, лёжа со взмокшим лбом, слезящимися глазами и красными щеками и шеей, красноречиво смотрит на него взглядом «Ты издеваешься?» и снова прячет лицо в изгибе локтя. Антон улыбается и качает головой. Арсений очень-очень красивый, Антон мог бы любоваться им бесконечно долго. — Ну, чего ты замер? — хрипло спрашивает Арс, легонько толкнув Антона ногой в грудь. У Антона внутри появляется острое желание покусать Арсения, но он, стиснув зубы, сдерживает этот порыв. По крайней мере, пока что. Он растягивает Арса пальцами, шёпотом приговаривая, какой он молодец, какой он мягкий и отзывчивый. Арсений кусает губы, комкает простынь и что-то тихо бормочет, прикрыв глаза, и Антона так и тянет сказать что-то про то, что Арсению необязательно молить его, он же не бог, но в его голове вдруг так пусто. Он ласково оглаживает бедро Арса и ведёт рукой вверх, до голени, а после сжимает его щиколотку и притягивает её к своим губам, чтобы оставить на ней несколько маленьких поцелуев. Он не сдерживается и легонько щекочет ступню Арса, и тот чуть дёргает ногой и поджимает пальцы на ней. Антон в который раз за сегодня умиляется. Антон замечает, что Арс начинает подаваться бёдрами навстречу его пальцам, самостоятельно насаживаясь, и решает добавить ещё один. Арсений выгибается и протяжно стонет. Антону так нравится, как Арс стонет, что он нарочно старается почаще задевать пальцами простату, чтобы выбить из него ещё больше приятных слуху стонов. Он так увлекается процессом, что даже не сразу разбирает в стенаниях Арса, как он зовёт его по имени. — Антон, Антон, иди сюда. Антон отрывает напряжённый взгляд от своих пальцев, размеренно двигающихся в горячей глубине, и переводит его на Арса. У того глаза помутневшие, блестящие, а распухшие губы так чувственно, просяще открыты, что у Антона резко теплеет в груди. Он вынимает пальцы и ложится между разведённых ног Арса, прижимаясь к нему всем телом, и целует. Арсений крепко обнимает его за шею и закидывает ноги поверх ног Антона. — У меня от тебя башку сносит, — бормочет Антон между поцелуями, а Арс угукает в ответ и снова целует, затыкая его. Антон мог бы провести целую вечность, целуясь с Арсом, но, пожалуй, только с условием, что отсчёт начнётся не прямо сейчас, а попозже. Ему бы не хотелось, чтобы всю эту вечность у него был каменный стояк, да и у Арса тоже. — Всё, — выдыхает Арсений, блаженно улыбаясь, и раскидывает руки в стороны, — можешь продолжать. Антон офигело хлопает глазами от такого произвола, но даже возмутиться толком не может — он же сам призывал Арса расслабиться и не стесняться. Он качает головой и, оставив на его коленке ещё один поцелуй, тянется за презервативами. Антон быстро справляется с упаковкой, раскатывает презерватив по члену и выдавливает ещё побольше смазки. Он поднимает глаза на Арса и ловит его блестящий взгляд, устремлённый Антону в пах. У Антона в голове какая-то каша из возбуждения (хотя это не совсем в голове), восхищения и умиления, и он не знает, что ему со всем этим делать. Хочется одновременно сделать с Арсом всё, что только можно, и осознание, что ему, чёрт возьми, правда можно сделать всё, что угодно, подстёгивает его поскорее начать делать хоть что-то. Он снова пристраивается между его ног и, задумавшись на секунду, закидывает одну его ногу себе на плечо. Арс сдавлено охает и начинает ёрзать на месте, и Антон ждёт, пока тот уляжется поудобнее. Антон думает, что надо всё же предупредить Арса, чтобы он был готов. — Арс, — зовёт он, обращая внимание Арсения на себя, — я сейчас… — Да-да, давай уже, — нетерпеливо подгоняет тот его. — Ну, ладно, — тихо соглашается Антон. Он приставляет головку члена ко входу и медленно проталкивает её внутрь. — Анто-о-он! — громко тянет он, ухватившись пальцами за простынку до побеления костяшек и крепко зажмурив глаза. — Сейчас, сейчас, мой милый, — ласково шепчет Антон, прижавшись щекой к его ноге, — сейчас будет хорошо, потерпи. Он осторожно толкается ещё глубже, а после подаётся назад, выходя почти полностью. Арсений тяжело дышит, стонет через вздох, беспокойно елозит головой по подушке и облизывает пересохшие губы, а у Антона от этого сердце сжимается. — Сейчас, ещё немножко, потерпи, — взволнованно повторяет он, следя и за лицом Арсения, и за тем, чтобы не сделать случайно резких движений и не навредить. Арсений старается дышать ровнее и полной грудью, чтобы быстрее успокоиться и расслабиться, и это, вместе с тихим нежным шёпотом Антона, губами уткнувшегося в его гладкую ногу, помогает. Антон медленно и осторожно двигается, и Арсений постепенно входит во вкус. Его стоны становятся слаще, а Антон, мысленно ликуя, толкается ещё глубже. Он нарочно немного меняет угол проникновения и реще подаётся вперёд, задевая простату, и Арса от этого подбрасывает на месте. — О, Господи, Антон, Анто-о-он, — выстанывает он, протягивая руки к нему, и тот падает в его объятия, не раздумывая ни секунды. Они крепко прижимаются друг к другу и сталкиваются губами в страстном поцелуе. Арс обнимает Антона ногами, скрестив щиколотки на его пояснице, а руками обвивает его шею, не давая Антону ни малейшей возможности отстраниться. А Антон сейчас не оставил бы Арса ни за что на свете. Он, войдя до конца, не удерживается от комментария: — Я целиком в тебе, ты доволен? — Шастун, — проговаривает Арс, стараясь сделать свой голос суровым, но проваливается с треском, потому что ему удаётся только глухо и смущённо просипеть Антону в плечо, — я тебя ненавижу. — О, ну раз так, то я тогда пошёл, — наигранно с обидой выдаёт Антон, привставая на коленках и руках, — найду утешение в чужих руках и губах, пусть они меня ласкают. — Размечтался, — Арсений ещё крепче стискивает его руками и ногами и заглядывает в его глаза, — я тебя никуда не отпущу. Ты мой. Антон расплывается в довольной улыбке. Он опускается и целует Арса, вкладывая в поцелуй всю свою нежность. Арсений же приподнимает бёдра, как бы говоря Антону, что неплохо бы уже приступить к делу, и Антон улавливает этот его посыл и начинает двигаться. Стоны Арсения Антону понравились сразу, но вот его скулёж, вперемешку со всхлипами на высокой ноте, появившийся, когда Антон начал трахать его, покорил его сердце и член раз и навсегда. Просто очаровал и врезался в память навечно. Теперь Антон всегда будет использовать его как показатель того, насколько Арсу хорошо с ним. Он губами мажет по его шее, горячо шепчет во влажную кожу, какой Арсений замечательный и потрясающий, и движется, постепенно наращивая темп. Арсений, до боли вцепившись в спину Антона, стонет всё громче и громче, и Антон в какой-то момент даже думает, что у него, наверное, ещё какое-то время будет шуметь в ушах, но это определённо стоит того. Когда Арсений опускает одну руку вниз и протискивает её между их телами, чтобы сжать свой член, и облегчённо выдыхает после этого, Антон чуть поднимается и, подхватив Арса под ягодицами, вколачивается в него сильно и резко, безошибочно попадая по простате. По комнате разлетаются звуки шлепков кожи о кожу, отчего узел внизу живота у обоих закручивается ещё сильнее. Кончают они почти одновременно — Арсений только немного отстаёт от Антона, и Антон обхватывает его член рукой поверх его собственной и помогает ему в несколько точных движений. Арс кончает ему в руку, выгнувшись и гортанно застонав. Антон снова целует его в коленку и на несколько секунд припадает поцелуем к губам Арса, ловя его рваное дыхание. Арсений обнимает Антона за шею и со стоном выдыхает ему в рот, затихая через некоторое время. Антон мягко улыбается, наслаждаясь поцелуем и приятной истомой, разливающейся по телу, а потом отстраняется и только открывает рот, чтобы спросить про салфетки, как Арс, махнув рукой в сторону журнального столика у дивана, чуть хрипло произносит: — Там. Антон достаёт пачку салфеток, и Арс вытягивает из неё две штуки — одну отдаёт Антону, а второй вытирает себя. — Я сейчас вернусь, — говорит Антон, забрав у Арса использованную салфетку, и уходит в ванную, перед этим заботливо накинув одеяло на Арса. Арсений, потянувшись до хруста позвонков, блаженно прикрывает глаза. В голове медленно движутся какие-то мысли, но он быстро прогоняет их, желая насладиться чистой пустотой в сознании. — Как ты? — доносится до слуха Арсения ласковый шёпот, и он, приоткрыв один глаз, обнаруживает, что даже не заметил, как Антон вернулся и залез к нему под одеяло. — Жалею, что мы не сделали этого раньше, — честно признаётся он, вздохнув, и подползает Антону под руку и обнимает его поперёк груди. — Мне было очень хорошо. А тебе? — Лучше всех на свете, — отзывается тот, улыбнувшись, и чмокает Арса в макушку. — Я хотел сделать тебе минет сегодня, — вздыхает через время Арсений, — а не получилось. — Подожди минут пятнадцать, и всё получится, — говорит Антон, и Арс поднимается, сияя глазами и улыбкой. — Хорошо, а пока давай целоваться. Антон усмехается и качает головой. — Нет, сначала мы поговорим о твоей самооценке, а потом уже будем целоваться, — нравоучительно произносит он. Арс закатывает глаза и обречённо стонет, натягивая на голову одеяло.

***

Через несколько месяцев… — Тох, меня здесь сфоткай! — Да ёб твою мать, Арсений. Антон закатывает глаза и опускает телефон. Он хотел запечатлеть закатное солнце между высокими заснеженными ёлками, но успел сделать только одну фотографию, прежде чем Арсений в очередной раз влез в кадр. — Да ну чё ты? Давай, я хочу красивую фотку, — упирается Арс и встаёт в позу, закрывая собой солнце. — У тебя их уже миллион, — возмущается Антон, но всё равно наводит камеру телефона, ловит фокус и делает несколько снимков. — Красоты много не бывает! — улыбается ему Арс и, поправив солнцезащитные очки с жёлтыми стёклами, уносится куда-то в сторону, взмахом руки зовя Антона с собой. — Пойдём ещё сфоткаешь меня с теми оленями и пойдём уже в домик, а то я начинаю замерзать. — А я говорил тебе: не бери ты эти джинсы с дырками, возьми что-то потеплее, но фарс же, блять, мороза не боится! — ругается Антон себе под нос, идя следом за счастливым и довольным Арсением. — Бедный Антон, — сочувственно говорит Серёжа, издали наблюдая за развернувшейся сценой. — За что боролся, на то и напоролся, — задумчиво отвечает ему Дима и зарывается носом в тёплый вязаный шарф. — В точку, — соглашается с ним Серёжа и прячет руки в карманы куртки, переступая с ноги на ногу. — Я завидую Макару. Сидит там щас в тепле у камина и в ус не дует, а мы тут мёрзнем не за хрен собачий. — И я завидую, — кивает Дима. — Давай я, что ли, тебя тоже сфоткаю где-нибудь, — предлагает он чуть погодя, взглянув на Серёжу, — а то у нас с тобой вообще ни одной фотографии нет с каникул. — Ну уж нет, — фыркает тот, — рядом с этим… — он запинается, пытаясь подобрать цензурное слово, — заводным апельсином у меня уже начал развиваться комплекс неполноценности. Не хочу никаких фотографий. — Мда-а-а, — тянет Дима, — у меня тоже. Они возвращают взгляды к Арсению, что уже умудрился доебаться до оленя, и Антону, безуспешно пытающемуся всё это нормально сфотографировать. Серёжа смотрит на них и думает, что всё-таки всегда был прав, и Антон с Арсом действительно идеальная пара.