Контакт установленным является...

— Нет, брателло, ты слышал новости? Это просто дичь какая-то! — поток моих мыслей прервал голос Йцукена, а вскоре рядом очутился и сам пеленг, на лице которого я прочитал крайнюю степень неудовольствия. Он всегда был чем-то недоволен, сколько я его помнил, но в этот раз его тон и сощуренные едва ли не полностью глаза давали понять, что он еле сдерживает себя, чтобы не взорваться от бешенства. Конечно до ярости Грумандо Йцукену было «как до Китая пешком», как говорилось в одном из наших старинных анекдотов, но, по опыту зная характер друга, я решил не доводить дело до точки кипения. — Ну и что там на этот раз? — спросил я. — Сам посмотри, — с этими словами пеленг протянул мне свой наручный КПК, открытый на новостной ленте. Выделенная им в общем потоке новость гласила: «Сегодня, 25 апреля 3024 года, сеть научных станций объявляет об официальном завершении работы отдела по изучению клисан. Результатом исследований стал прибор под названием Ментальный Коммуникатор. Все рейнджеры, желающие приобрести его, приглашаются на любую научную базу на подконтрольной Коалиции территории галактики». — Ну и чем ты на этот раз недоволен, Цу? Это же означает, что мы не зря мотались по системам как вьючные мулы, привозя на станции ошметки убитых клисанов, — поинтересовался я у друга. — Михаил, я тебе порой поражаюсь. Вроде умом не обделен, а иногда выкидываешь такие штучки, что и Грумандо не снились! Сам посуди, идет война, а эти яйцеголовые умники вместо боевого оружия разрабатывают какую-то мыслечиталку и на этом сворачивают лавочку, прекращая исследования! — воскликнул пеленг, в бессильной ярости взмахивая всеми четырьмя руками сразу. — Чего ты так разорался, Цу? Опять, что-ли, глюки словил со вчерашней дозы? — от криков пеленга меня отвлекло появление у ангаров высокого малока в стильных очках с темно-рубиновыми линзами, на оливковой коже которого играли алыми отсветами лучи заходящей звезды Тарон. — Салют, Грум. Ты в этот раз позднее обычного, что-то случилось? — обратился я к нему пару минут спустя после того, как вправил челюсть, павшую жертвой традиционного малокского приветствия — взаимного удара кулаками по челюстям приветствующих. — А, да в техцентре очередь была, забей. Зато техники мне на корабль уже нового дроида поставили, мощного, по тридцать единиц структуры корпуса в день чинит, — с довольной улыбкой ответил Грумандо. Однако быстро вспомнил, что его изначально интересовало: — Ну так чего ты так орал, Цу? — Сам полюбуйся, — с этими словами пеленг протянул малоку верхнюю левую руку, на которой был закреплен его КПК, открытый на новостной ленте. Грумандо несколько раз внимательно перечитал новость, после чего сдвинул очки на переносицу и уставился на пеленга с типично малокским выражением полного непонимания в глазах. — Только не говори мне, что опять ничего не понял, — тяжело вздохнул Йцукен. Видимо осознав правоту собственных слов, пеленг испустил еще один тяжкий вздох и продолжил: — Ладно, объясню на более понятном тебе языке. Вместо новой мощной бахалки, которая сносила бы Эгемону половину структуры корпуса за один выстрел, эти яйцеголовые умники изобрели какую-то мыслечиталку и на этом свернули лавочку, официально завершив все исследования! Идиоты, одним словом! — раздосадованно сплюнул на пол пеленг, оставив на полистальном покрытии входа в ангар прожженную едкой слюной дырочку. На этот раз до Грумандо дошел смысл сказанного, и вскоре к проклятиям Йцукена присоединился грозный рев разъяренного малока. Впрочем, я вполне мог понять реакцию последнего. Несмотря на то, что сородичи Грумандо вели, прямо скажем, не особо обремененный интеллектом образ жизни, война и все, что с ней так или иначе было связано, занимала центральное место в культуре и менталитете любого малока. Новость о том, что ученые отказываются разрабатывать новое оружие, которое малок может с удовольствием пустить в ход против любого, на кого укажет приказ его командира, способна вывести из себя любого представителя этой расы, даже такого на удивление терпеливого, каким был мой друг Грумандо. Однако я не мог понять, что же в новости о разработке ученых так взбесило Йцукена. Ведь несмотря на то, что он, как и большинство пеленгов, был отпетым прощелыгой и завзятым наркоманом, он всегда ратовал за любой движ в нашей компании, а зачастую сам же нам его и обеспечивал — когда по неосторожности, когда адреналина ради. Взять контракт на ликвидацию самого опасного бандита по версии Единого Галактического Рейтинга Рейнджеров и потом преследовать цель три месяца кряду? Не вопрос. Втроем залететь в кишащую клисанами систему и несколько недель воевать в космосе, исполняя чудеса высшего пилотажа в вакууме, когда буквально в паре метров от обзорных экранов корабля проносятся трассирующие снаряды клисанских орудий? С удовольствием. Да, таков был Йцукен. Энергия била из этого пеленга-рейнджера не просто ключом, а самым настоящим фонтаном. И это зачастую ставило под угрозу многие наши совместные операции, ведь на каждый мой приказ Йцукен, в отличие от по природе своей приученного повиноваться слову командира Грумандо, практически всегда имел свое мнение, которое далеко не всегда совпадало с моим, а зачастую заставляло нашу троицу регулярно влипать в самые разные переделки. Да, совсем недавно, еще два года назад, эта парочка служила под моим руководством, согласно условиям продленных ими контрактов, но за время службы мы настолько сблизились, что когда наступили оговоренные сроки, малок с пеленгом наотрез отказались меня покинуть. Таким образом сформировалась наша своеобразная компания, в которой, по негласному общему решению, я был избран на роль своего рода атамана-предводителя. — И что теперь? — от воспоминаний меня отвлек вопрос Грумандо. Рейнджер-малок стоял перед нами, скрестив руки на груди и со свистом выдыхая воздух, чтобы успокоиться. Я, прикинув в уме кое-какие расчеты, вызвал на экран КПК галактическую карту, и, проверив информацию о секторе, произнес: — Взлетаем с Рамгатру и прыгаем в систему Поллюкс. Нужно все же посмотреть, что там придумали эти гении от Коалиции, а ближайшая научная станция находится только в Поллюксе. Реакция друзей была, как я и предвидел, различной: малок по привычке взял под козырек с неожиданно доброй ухмылкой во все лицо, как если бы наш с ним контракт до сих пор был в силе, а Йцукен, изо всех сил сжимая кулаки, едва не начал орать благим пеленгским матом на всю ангарную. Присутствие рядом громилы Грумандо оказало на пеленга крайне отрезвляющий эффект, как и всегда, поэтому вскоре наша троица заняла пилотские кресла своих кораблей, а еще несколько секунд спустя мы вылетели из ангара планеты Рамгатру и вышли в открытый космос. Путь до точки гиперпрыжка в систему Поллюкс и сам переход заняли у нас трое суток, так что к 28 апреля мы уже прибыли в место назначения. — Дальше что? — поинтересовался через галасвязь Йцукен. — То, что тебе не понравится, братишка. Совершаем посадку на научную станцию «Икар», — ответил я. Йцукен начал было возмущаться, когда в разговор внезапно вмешался обычно молчаливый Грумандо: — Да уймись ты, Цу! Если так не терпится заиметь новые пушки, после этого вернемся обратно в Тарон. Мне тут бывшие сослуживцы шепнули, что у капитана военной базы «Легион» свежий завоз в техцентре. Твой любимый калибр, между прочим, — усмехнулся малок, поправляя слегка съехавшие с переносицы очки, что отлично демонстрировал экран видеосвязи. Перспектива в ближайшем будущем обновить вооружение подействовала на пеленга так успокаивающе, словно он только что выпил целую бутылку своего любимого ликера из тины, поэтому к научной базе мы прилетели в полном молчании. Когда наши корабли совершили посадку в ангар, встречать нас вышел лично капитан станции — преклонных лет гаалец, на третьем глазе которого красовался изящный монокль. — Для нас честь приветствовать вас на нашей скромной станции «Икар», рейнджер Михаил, — церемонно поклонившись, обратился он ко мне, увидев на наплечниках моей рейнджерской униформы лычки аса. — Взаимно, док, но давайте перейдем сразу к делу. Новостные ленты просто пестрят известием о завершении работ по изучению клисан, — ответил я. — А, вы прилетели за результатами наших исследований, — понимающе кивнул гаалец, — В таком случае следуйте за мной. Когда наша процессия прошла в главный отсек базы, капитан продолжил: — Приятно видеть, что не все рейнджеры стремятся уничтожить врага, а сохраняют надежду выяснить причину конфликта и решить дело дипломатическим путем. В таком случае позвольте рассказать вам о результате нашей работы. Как вы наверняка уже знаете из галактических новостей, наша разработка получила название Ментальный Коммуникатор. По нашей задумке этот прибор должен улавливать издаваемые клисанами сигналы, а затем дешифровать их и трансформировать в понятную нам с вами речь, выступая таким образом в качестве автоматического переводчика, что позволит его владельцу вступить в контакт с Махпеллой. Однако дальнейшее развитие событий целиком и полностью зависит от дипломатических способностей и, не побоюсь этого слова, такта самого рейнджера. Мы предоставим вам возможность установления контакта и даже ключ к этой возможности, но использовать их или нет — исключительно ваше личное решение, Михаил. — Для начала хотелось бы посмотреть на разработку, если это возможно, разумеется, — ответил я. — Разумеется. Желание гостя станции, тем более такого почетного, как вы, рейнджер Михаил, закон для персонала, — понимающе кивнул капитан научной базы. Он произнес какую-то фразу в прикрепленный к скафандру коммуникатор и вскоре в отсеке появился еще один гаалец, несколько моложе капитана. В руках новоприбывший держал небольшой контейнер, накрытый герметичным стеклянным колпаком. Когда колпак был снят, нашим глазам предстало содержимое контейнера — аппарат, похожий не то на молоток причудливой формы, не то на старинную пленочную кинокамеру времен двадцать первого века. Однако при этом он был настолько миниатюрных размеров, что совершенно спокойно уместился бы у меня на ладони. — Док, я, конечно, все понимаю, — начал я, обращаясь к капитану станции, — но не могли бы вы пояснить, как с помощью этой штуки можно войти в контакт с кем бы то ни было, если ее даже в руку взять страшно, чтобы не повредить ненароком? — А вам и не придется брать прибор в руки, потому что он всегда будет с вами, — ответил капитан с загадочной улыбкой. — Что вы имеете в виду? — уточнил я. Вместо ответа гаалец многозначительно постучал пальцем по своему лбу чуть выше третьего глаза, продолжая все также загадочно улыбаться. — То есть, вы хотите сказать… — начал я. — Совершенно верно, рейнджер. Прибор будет вживлен вам в голову и подключен напрямую к вашему мозгу, а когда придет время, сам сделает свое дело, так что никакие кнопки нажимать не придется. На нашей станции есть медицинский отсек со всем необходимым оборудованием и квалифицированными специалистами, так что мы можем провести операцию прямо здесь и гарантируем ее успешный исход, — продолжил капитан, предвидя мой следующий вопрос. — Что-то мне подсказывает, что вы не согласитесь провести необходимые процедуры во имя торжества Общегалактического Мира и Процветания, — усмехнулся я, — Итак, сколько будет стоить ваша разработка? Капитан при моем вопросе потупился, но затем начал говорить, смущенно улыбаясь: — Приятно видеть разумного рейнджера, понимающего ценность труда нашего научного сообщества. Особенно в такое неспокойное время, как сейчас, когда высшие круги власти в лице досточтимого Галактического Совета пытаются надавить на нас, требуя ускоренных темпов работы. Нет-нет, не поймите меня превратно, — тут же оговорился он, — но обеспечение нормального функционирования станции и поддержание жизнеспособности ее сотрудников нам в копеечку обходится. А ведь у большинства наших работников остались семьи на их родных планетах — жены, дети, вы меня понимаете? — при этих словах капитан снял монокль с третьего глаза, чтобы вытереть невольно проступившую на нем слезу, после чего вернул линзу на ее предыдущее место. — Да, док, это все очень печально, но давайте не будем отвлекаться от темы, — поторопил я, возвращая собеседника в нужное русло. — Ментальный Коммуникатор — технология уникальная, сложная и в своем роде неповторимая. Нам потребовались годы кропотливейшей работы, чтобы создать это устройство. Однако с учетом вашего вклада в разработку и плодотворного сотрудничества с сетью наших научных баз, вам мы готовы продать прибор за сто двадцать тысяч кредитов. Не волнуйтесь, в эту сумму включено все, включая расходы на проведение и обслуживание операции по вживлению Ментального Коммуникатоа в вашу голову, — ответил капитан. Когда была озвучена цена прибора, Грумандо и Йцукен, не сдерживаясь, громко присвистнули. На названную капитаном станции сумму можно было купить корабль, полностью укомплектованный если и не гаальским, то уж фэянским оборудованием точно. Или заключить контракт по найму сразу четырех пилотов не менее чем на три года. И если Грумандо поражался самой стоимости, то по лицу Йцукена было ясно, что удивляет его сам предмет сделки, за которую платится эта сумма, а мой друг, как и все пеленги, предпочитал инвестировать средства исключительно во что-то стабильное и надежное, даже если это не всегда сулило мгновенную выгоду, которую априори старались извлекать из любого вложения или предприятия его соотечественники. Я надолго задумался. С одной стороны, стоимость Коммуникатора действительно была порядочной, если не сказать заоблачной, но с другой — потенциальная возможность, которую дал бы мне этот прибор, могла оказаться намного более ценной. Эта последняя мысль стала решающей, ведь я по натуре своей всегда стремился докопаться до истинной причины того или иного события. Впрочем, я не исключал и того, что влияние на это решение оказала моя дружба с авантюристом Йцукеном. Однако, что бы на него ни повлияло, оно уже было принято. — Сто двадцать так сто двадцать. Начинайте операцию, док, — сказал я гаальцу, активировав свой КПК и проведя нужную транзакцию, не забыв мысленно поблагодарить судьбу за крайне вовремя подвернувшееся задание от правительства планеты Аррака Гатру, гонорар за которое я и тратил сейчас на покупку разработки ученых. Как только транзакция была проведена, капитан научной базы что-то произнес в свое переговорное устройство, и в отсеке появились еще два гаальца во врачебных халатах. — Прошу за мной, рейнджер, — обратился ко мне капитан, указав рукой нужное направление. Сопровождаемый тремя гаальцами, я последовал туда, куда мне было указано, и вскоре наша маленькая группа попала в медицинский отсек научной базы, вымытый до ослепляющего глаза блеска и изобилующий разнообразным новейшим оборудованием. Мне указали на напичканное медицинскими агрегатами кресло, стоящее в центре отсека. Когда я опустился в него, один из сопровождавших капитана гаальцев протянул мне стакан с какой-то жидкостью и полупрозрачную пилюлю нежно-сиреневого цвета. — Анестезирующее снотворное, необходимо принять для вашей безопасности на время операции, — пояснил он в ответ на мой немой вопрос. Я проглотил пилюлю, запив ее жидкостью из стакана, и в голове тотчас стало расплываться марево, а несколько секунд спустя я погрузился в глубокий сон. Очнувшись, я осознал, что моя голова гудит как колокол. Осторожно ощупав ее, я ощутил под пальцами на затылке несколько более короткие волосы, чем раньше, и недовольно поморщился. Встретившие меня у дверей мед.отсека гаальцы сопроводили меня обратно в главное помещение станции. — Поздравляю вас, операция прошла успешно. В качестве меры предосторожности вам следует некоторое время избегать громкого шума — ваш организм должен адаптироваться к своему новому состоянию, — произнес капитан базы. — Отлично, док, — ответил я ему, кивнув и сразу же сморщившись от боли. — О, и да, первое время постарайтесь без резких движений, — поспешно произнес гаалец. Вскоре после этого мы собрались улетать, и капитан провел нас к ангару. — Удачи, рейнджер! И помните — от результатов контакта зависит будущее всей Коалиции! — так напутствовал меня капитан научной базы «Икар», прежде чем наши корабли, прогрев двигатели, не покинули станцию. Взлетев с нее, наша бравая троица отправилась обратно в систему Тарон — Йцукен вспомнил о словах Грумандо про пушки, которыми можно было разжиться у капитана военной базы «Легион», ну, а я, как самый рациональный из компании, летел туда за информацией о сложившейся тактической обстановке в нашем рукаве галактики. Четвертого мая мы уже состыковались с ангаром станции «Легион». Капитаном базы оказался дальний родственник Йцукена, поэтому после довольно продолжительных приветствий мой друг, сопровождаемый одним из обслуживающих дроидов базы, быстро отправился в техцентр за пушками, а я обратился к капитану: — Мы здесь не только ради Йцукена и обновления его вооружения. Мне нужна информация о текущем состоянии дел на фронтах. — Понимаю, — кивнул в ответ пеленг-командующий. Достав нижней парой рук планшет из кармана униформы, он несколько минут сосредоточенно изучал его содержимое, и, наконец, произнес: — Что же, ситуация складывается относительно приемлемая. Силы Коалиции на текущий момент контролируют около пятидесяти процентов территории рукава, включая центральные сектора с ключевыми системами всех рас. Клисаны не сдают позиций, но с момента начала войны наши технологии здорово шагнули вперед, и теперь победа — лишь вопрос времени и тактики. Нанеся несколько мощных ударов по ключевым системам врага, мы ослабим его еще больше, и тогда победа будет неизбежна, рейнджер Михаил. — А какие есть примерные планы на будущее? — поинтересовался я. — Командование ОКФ* планирует провести серию рейдерских ударов в секторе Таолис, чтобы укрепить наш отдаленный форпост в системе Гевер, — некоторое время спустя ответил пеленг. Однако тут же добавил: — Вообще-то это секретная информация, но с учетом твоих выдающихся заслуг и высокого звания, ты имеешь право знать об этом, Михаил. Я поблагодарил капитана базы, а вскоре после этого появился и Йцукен, против обыкновения улыбающийся во все жабры. — Ты чего, Цу? Головой ударился или тебя опять от дозы накрыло? — спросил я. — Ты бы видел, какие стволы я себе поставил, Михаил, ууууххх, — похоже мысль об обновках доставляла моему многорукому другу ничуть не меньшую радость, чем очередная доза. Я уже видел лихорадочный блеск его глаз и легкое подрагивание верхней пары рук, что означало, что скоро Цу снова выкинет какой-нибудь фокус из его фирменно отбитого репертуара, поэтому, быстро попрощавшись с командиром базы, поспешил увести Йцукена в ангар. Там, не без помощи Грумандо, таки смог убедить пеленга успокоиться и занять место в пилотском кресле его корабля, вскоре после чего мы покинули военную базу. Вылетев в открытый космос, мы остановились на месте. — Что теперь? — спросил по видеосвязи малок. Я молчал, в задумчивости покусывая губу. Наконец, решил проверить данные галактической карты. Вызвав ее на дисплей бортового компьютера, я долго просчитывал что-то в уме и минут через пятнадцать таки принял решение. — Летим в систему Ицар. Надо помочь военным отбить сектор Таолис. Если и не сможем одолеть всех клисан в системе, то хотя бы ослабим их перед рейдом коалиционного флота, — ответил я другу. — Ицар так Ицар, — произнес Грумандо, поправляя очки на переносице. Присутствовавший на нашем канале Йцукен ничего не сказал, но по его довольной ухмылке и ехидному смеху я понял, что он всецело одобряет мою идею. Развернув корабли, мы дали полный ход на двигатели, и через три дня, седьмого мая, уже вышли из гиперпространства в звездной системе Ицар — центральной звезды сектора Таолис. Бортовой компьютер моего корабля тут же отрапортовал о наличии по меньшей мере тридцати сигнатур, определяемых базой данных как клисанские, а вскоре на обзорный экран поступила картинка, преобразованная машиной из показаний радара. Около одной из планет системы, словно бы в ожидании чего-то, застыла небольшая флотилия клисанов. Большую ее часть составляли мелкие, юркие словно гнус, напоминающие пилюли корабли класса Легкий Мутенок. Они не представляли особой опасности по одиночке, но в большом количестве справиться с этими проворными тварями без хорошо оснащенного корабля становилось довольно проблематично. После по меньшей мере десяти мутят флотилию продолжали шесть Скоростных Рогитов — кораблей второго класса по классификации военных экспертов Коалиции, внешне похожих на двузубую вилку. Эти были не такими проворными, как мутята, но компенсировали это более мощным вооружением, вес которого, однако, не мешал Рогитам развивать впечатляющую скорость, которой они были обязаны своим названием. Следом за Рогитами строй продолжали четыре Аннигилятора Катаури — напоминающих очертаниями бабочку-переростка быстрых и мобильных клисанских перехватчика, служивших нашему врагу в качестве основной ударной силы. Через несколько метров от Катаури высились два Несущих Нондуса — клисанские аналоги наших фрегатов, которым ничего не стоило разделаться с небольшой эскадрильей коалиционного флота. Однако за свою огневую мощь они платили низкой маневренностью, так что при определенном везении Нондуса можно было переиграть за счет скорости. Еще одной особенностью этих кораблей был непонятный щарообразный нарост огромных размеров, занимавший переднюю часть их похожего на гигантский кирпич корпуса. О предназначении этого нароста ученые Коалиции спорили с самого начала войны, однако рейнджеры вроде меня предпочитали не забивать себе голову подобными тонкостями, с легкой руки прозвав клисанские фрегаты Несущими, чем впоследствии воспользовались военные эксперты Коалиции при составлении классификации клисанских кораблей. Однако следующая картина резко выбила меня из колеи — на расстоянии пары сотен метров от Нондусов расположилась медлительная, неповоротливая громадина Тяжелого Эгемона. Эти тяжелые крейсера клисанов попадались довольно редко, однако если в захваченной системе находился хотя бы один такой корабль, отбить ее становилось практически невозможно — несмотря на крайне низкую скорость и практически полное отсутствие возможности маневрировать, каждый Эгемон был в буквальном смысле этого слова вооружен до зубов (или что там было у клисанов вместо них), поэтому любой корабль Коалиции, попавший в системы наведения клисанского крейсера, с вероятностью в 95 процентов уничтожался за один-три дня огневого контакта. Это делало ликвидацию Эгемонов самой опасной частью операций по освобождению захваченных систем, на которую военные всегда отправляли минимум две полные эскадры лучших пилотов. — Ох ты ж, пенчекряк меня возьми, — охнул Грумандо, сверившись с показаниями своего радара. К нему присоединился пораженный свист Йцукена, также получившего данные о противниках в системе. — Все орудия к бою! Повышенную мощность на генератор защиты! — приказал я бортовому компьютеру. Системы корабля отрапортовали об исполнении приказов. Малок с пеленгом, отдав такие же распоряжения своим бортсистемам, выжидательно замерли на месте. — Ну что, ребята, повеселимся? — спросил я у друзей. Они согласно кивнули, что было отлично видно на экране видеосвязи. — Тогда вперед. Поехали! — приказал я. Наши корабли рванули с места на полном ходу, стремительно приближаясь к флотилии противника. Клисаны не стали ждать, пока мы приблизимся вплотную — эскадрилья мутят, отделившись от основной группы, с бешеной скоростью пошла на сближение с нами, с ходу открыв огонь из своих орудий. Наши генераторы защитного поля отлично справлялись с их залпами, поэтому их натиск нам был не страшен. Корпус одного мутенка пронзили сразу шесть длинных красных лучей, и секунду спустя пилюлеподобный корабль разлетелся вдребезги в облаке взрыва — эонические бластеры Грумандо свое дело знали. Еще двоих сбил с помощью своего аннигилятора поля Йцукен. Мы расправились примерно с половиной мутят, когда на выручку своим подоспели Рогиты и Катаури. — И что теперь? Всех сразу не перебьем! — на экране связи появилось мокрое от пота лицо Грумандо. — Не в мою смену, дружище, — усмехнулся я, — Компьютер, активировать пятое орудие! Цель — все корабли в зоне поражения за исключением позывных «Грумандо» и «Йцукен». — Система «ХеллВэйв» активирована, — доложил бортовой компьютер. Секунду спустя от моего корабля с жутким гудением разошлась в стороны огромная кольцеобразная энергетическая волна серебряного цвета. Пораженные ею клисанские корабли несколько секунд висели на месте, а затем около нашей тройки прогремела серия взрывов, свидетельствующая о ликвидации большей части вражеской флотилии. — Откуда это у тебя? — пораженно спросил малок, чуть не уронив свои очки от удивления. — Помнишь нашу заварушку в Шеате в 3022? Это — маленький сувенир на память, — улыбнулся я. Грумандо понимающе кивнул: — И ведь какой хитрец, ничего нам не сказал! — произнес он. — Нет, неправа была природа, сделав тебя человеком, Михаил. Из тебя вышел бы превосходный пеленг. Может даже в «Дзухаллаг»* приняли бы, — присоединился к малоку Йцукен, утирая пот со лба. Однако мы рано торжествовали — оба Нондуса и Эгемон медленно приближались к нам, а с планеты, около которой мы заметили флотилию, уже взлетел как минимум еще десяток Катаури. — Идем на сближение. С тяжелыми кораблями в огневой контакт не вступать. Наша цель — ликвидировать Катаури, — распорядился я. Друзья последовали за мной, и наши корабли снялись с места. Однако, когда мы начали сближаться с противником, в моей голове внезапно раздались громкие статические шумы, сквозь которые пробивались невнятные обрывки фраз: — Могиллер-70 на связи… — Синебрюх-35, цель в поле зрения… — Грудан-8, проблемы с функционированием жабродюз, не могу двигаться… «Что за…? Какой Могиллер? Что за Синебрюх?» — непонимающе подумал я. В этот момент мои глаза случайно наткнулись на показания приборной панели. На ней отображались корабли нашей боевой тройки, обозначенные как рейнджеры Михаил, Йцукен и Грумандо, а также ближайшие ко мне клисаны. Наведя указатель на захваченную системами наведения цель я прочел выпавшую инфосводку: — Катаури Могиллер-70 — Тип корабля: Клисан — Скорость: 750 единиц — Структура корпуса: 450 единиц — Показатели защитного поля: 24 процента — Отношение к вам: Враждебное «Неужели Коммуникатор начал работать?» — мелькнула в голове мысль. Однако я не успел даже ее додумать — бортсистемы прервали мои размышления очередным сообщением: «Зафиксирована новая сигнатура клисан. Тип источника сигнатуры не опознан — в базе данных отсутствует необходимая классификационная информация». Осмотрев картинку с обзорного монитора, я похолодел: рядом со звездой Ицар открылась черная дыра, из которой в систему вылетел источник неопознанной клисанской сигнатуры. Это был огромный, раза в три больше Эгемона, корабль, внешне напоминающий не то гигантский кристалл, не то купол вроде тех, которые создают генераторы силового щита над наземными базами Коалиции. Данные появившейся на дисплее инфосводки радости тоже не доставляли: — Махпелла — Тип корабля: Клисан — Скорость: 333 единицы — Структура корпуса: не определена, не хватает мощности сканера — Показатели защитного поля: 50 процентов — Отношение к вам: Враждебное — Ребята, немедленно разворачивайтесь и валите отсюда, — передал я по видеосвязи друзьям. — А что тако… Ох ты ж твою мать! — выругался Грумандо, получив новые данные с радара. — Вот именно. Разворачивайтесь и уходите в Гевер, я ее задержу. Если я не вернусь, передайте военным координаты Ицара. Это приказ старшего по званию, ясно? — произнес я. — Есть уходить в Гевер, командир! — рявкнул Грумандо, приложив руку к козырьку. Даже несмотря на разделявшее нас расстояние, голос малока по видеосвязи звучал так громко, что я едва не оглох на одно ухо. Связавшись с пеленгом, Грумандо передал Йцукену мой приказ, и друзья, развернув корабли, отправились к точке гиперперехода в систему Гевер. Когда они исчезли из поля зрения радара, я, набрав полную скорость, рванул по направлению к Махпелле. Она тоже медленно летела в моем направлении, периодически проворачиваясь вокруг своей оси и складываясь в фигуру, похожую на бутон гигантских размеров. Когда между мной и Махпеллой оставалась примерно половина от проложенного расстояния, вся аппаратура связи на корабле начала шипеть и трещать, издавая невероятно громкие статические шумы, а несколько секунд спустя на экране видеосвязи появилось… нечто. Обрамленное темно-изумрудными, напоминающими чешую сегментарными наростами, выделялось длинное, узкое, почти черное «лицо», украшенное не то четырьмя, не то шестью маленькими глазами, алеющими в окружающей их тьме словно угли. Я не успел даже подумать о чем бы то ни было, когда в голове раздался резкий шипящий голос: — Контакт… Контакт… Посмотрев на экран связи, я заметил быстрые, практически неуловимые на первый взгляд, движения, совершаемые центром черного сгустка с красными углями глаз. До меня не сразу дошло, что голос в моей голове принадлежит Махпелле. Собрав в кулак всю свою силу воли, я, сглотнув ком в горле, ответил: — Я пришел с миром и прошу меня выслушать. Ты понимаешь меня? — Контакт установленным является. Событие как положительное плюс оценивается. Адаптация языковая требует контакта продолжения. Способность вызывающего состояние свое оценить какова? — прозвучал у меня в голове ответ Махпеллы. — В смысле как я себя чувствую? Спасибо, неплохо. Ты согласна на переговоры? — спросил я. — Вызывающий является первым из своих сородичей, способным к коммуникации. Позитивно весьма. Известна ли вызывающему степень поражения его расы? — последовал очередной вопрос в моей голове. — Ну, до поражения нам, положим, далеко, не слишком-то переоценивай свои силы! — ответил я. — Ты прав, я, вероятно, переоценила свои силы. Ты неадекватен относительно поражения, понесенный вами ущерб слишком велик, — согласилась Махпелла, продолжая, однако, стоять на своем. — Ну, положим, твоим клисанам тоже досталось весьма так неплохо, — парировал я. При этих словах голос в голове на несколько секунд замолчал, а изображение на экране видеосвязи застыло словно бы в нерешительности. Наконец Махпелла ответила, причем в ее ранее безэмоциональном голосе я сумел различить намеки на удивленную интонацию: — Термин «клисаны» не идентифицирован. Ты имеешь в виду мои дистанционно управляемые органы? Услышанное заставило меня надолго замолчать, пока мозг пытался принять и усвоить эту информацию. Наконец я продолжил, откашлявшись: — Хммм, да, органы… Если они у тебя летают снаружи, разумеется. — Да. Часть моих органов уничтожена, но по крайней мере они и я не стали жертвами бушующей у вас эпидемии, — ответила Махпелла. — У нас нет никакой эпидемии, о чем ты говоришь? — крикнул я. — Твои ментальные процессы неадекватны. Ты пока еще способен поддерживать контакт, но ты тоже болен. Хотя возможно в твоем случае еще не поздно и лечение может быть успешным, — последовал ответ. — Кто бы мне говорил о ментальных процессах. Неужели не ясно — я не болен, недавно проходил мед.обследование! — я уже чувствовал, что скоро сорву голос на крик. — Вероятно, на вашем уровне развития эту болезнь еще не научились вовремя диагностировать. Она вызывается не воздействием высоких энергий, но примитивной органической слизью, которую можно подцепить на планетах. В вашем рукаве галактики таких планет много. Несмотря на то, что часть из них я успела дезинфицировать, эпидемия, судя по всему, разрослась до невероятных масштабов, так как с момента моего появления здесь я не встретила ни одного здорового представителя вашей расы, — прозвучало у меня в голове. — Дезинфицировать?! Так ты полностью уничтожила жизнь на нескольких десятках планет только потому, что боролась с какими-то бактериями?! Тем более что мы сами уже давно победили опасных для жизни бактерий! — моему гневу не было предела. — Термин «бактерии» не идентифицирован. Информация о вашей победе не верна. Эта слизь уже свела с ума многих представителей твоей расы, а в данный момент ее комок находится в твоей носовой части, — произнесла Махпелла уверенным тоном. Поняв бесполезность убеждений я решил сменить тактику и подыграть собеседнице: — Хорошо, сейчас высморкаюсь. Так лучше? — спросил я, проделав означенную манипуляцию. — Никаких изменений не вижу. Ты болен. Мне придется тебя ликвидировать, как источник заразы, — последовал ответ. — Стоп, стоп, стоп! Не надо никого уничтожать! Мы можем просто поговорить и мирно решить проблему? — спросил я. — Ты не понимаешь. Без моего вмешательства у тебя нет шансов на выживание. В давние времена, когда мы были не более развиты, чем вы, от такой болезни погибли многие из нас, — прошелестело в моем мозгу. — Но у нас с вами не может быть общих болезней! Вы ведь даже не органиче… –начал я. И тут меня осенило: — Так, стоп. С кем, по-твоему, ты сейчас разговариваешь? — спросил я. — С моим собратом, пусть и не столь развитым, но способным к самостоятельному принятию решений, — ответила Махпелла. Кусочки головоломки окончательно встали на свои места. — Черт, я, кажется, понял. Ты принимаешь мой корабль за меня! — сказал я. Махпелла некоторое время молчала, после чего в моей голове послышался удивленный вопрос: — Термин «корабль» не идентифицирован. Он отделим от твоего сознания? С тяжелым вздохом я ответил: — То, что ты называешь комками слизи — это и есть мы. А корабли нам нужны для путешествий по космосу. Сами по себе они не разумны. Это всего лишь машины, с помощью которых органические существа могут перемещаться в космосе. — Следовательно ваши корабли — это неразумные машины, а мерзкая слизь в них — ни что иное как разумное существо, сидящее внутри? — раздался уточняющий вопрос в моей голове. — Да, именно так. Мы можем жить вне кораблей только на планетах с благоприятной для нас атмосферой. А вы? — в свою очередь спросил я, облегченно вздохнув. — Мы зародились в газопылевой туманности, питаемся энергией звезд. Создаем себя и своих… клисан, — при этом слове Махпелла на мгновение запнулась, — из рассеянного в космосе вещества. Нас всегда интересовал простор. Нам не требовалось ютиться на маленьком шарике из камня. Ведь это у вас, органических существ, должно быть, от недостатка места эта странная привычка все время летать кучами? — А вы всегда летаете по одиночке? — ответил я вопросом на вопрос. — Да, мы практически не встречаемся друг с другом. Только изредка обмениваемся накопленной за время странствий информацией. Для наблюдений и экспериментов мы создаем и запускаем клисан, чего вполне достаточно для того, чтобы не нуждаться в помощи себе подобных, — подтвердила Махпелла. В этот момент у меня в памяти всплыла история Первой, Гаало-Клисанской войны, о которой мне рассказывали в центре рейнджеров 24 года назад, в начале этого конфликта. — Несколько веков назад одна из вас столкнулась с колонистами из нашего рукава. Неужели она тоже не просила вас о помощи? — спросил я. — Очевидно, она решила, что сможет справится самостоятельно, — последовал ответ. — И ей почти удалось справиться. Колонистам пришлось устроить взрыв Сверхновой. Они все погибли, но не пустили ее в наш рукав, — подтвердил я. На несколько томительно долгих минут повисло молчание. Наконец заметно потемневшее лицо Махпеллы на экране видеосвязи вновь пришло в движение, а в моей голове снова зазвучал ее голос: — Мне очень жаль, что наша раса принесла вам столько бед. Но ведь мы полагали, что делаем благое дело, помогая нашим менее развитым братьям. — Да, произошла ужасная ошибка, — согласился я, — но в этом есть и наша вина, тем более что мы сами спровоцировали этот конфликт. — Каким образом? — удивленные интонации в голосе Махпеллы стали куда более различимы, чем в первый раз. — Дело в пиратах Рачехана. Они специально проникли в ваш рукав и выманили тебя сюда, заставив последовать за ними. Фактически они просто использовали тебя, сделавшись виновниками этой войны, а ты стала лишь орудием убийства, — ответил я. При этих словах глаза моей собеседницы вспыхнули зловещими алыми угольями, а в моей голове раздалось ее гневное шипение: — Это действительно мерзко! Как можно пойти против своего собственного вида?! Этот Рачехан заслуживает суровой кары! — Конечно, он ее заслуживает, — подхватил я, — а ты можешь помочь мне найти и покарать его? — Конечно, помогу. Для меня это не составит никакой проблемы. Хоть как-то оправдаюсь перед вашим видом за то зло, которое мы вам причинили, — ответила она, кивнув головой. — Отлично, в таком случае вперед — ищем в гиперпространстве базу Рачехана и дарим ему подарочек за все хорошее, а решать наш вопрос будем уже после сражения, — произнес я. После этих слов Махпелла полетела по направлению к черной дыре около звезды Ицар, из которой появилась в системе. Вслед за ней устремились два Эгемона и четыре Катаури. Приказав бортсистеме держать курс на черную дыру, я скрестил руки на груди и приготовился ждать. Когда мой корабль оказался внутри гиперпространственного пузыря, моим глазам предстало удивительное зрелище. По всему пространству пузыря в беспорядке летали корабли подельников Рачехана, за которыми гнались Катаури и Эгемоны, ведущие беспорядочный огонь разом из всех бортовых орудий. Мой передатчик улавливал обрывки пиратских радиограмм, каждая из которых была пропитана первобытным ужасом. Некоторые храбрились и даже пытались выставить организованную оборону своего гнезда, но большинство, поддавшись панике, просто летали по всему пространству своей гиперпространственной базы, бессистемно стреляя во все, что попадалось им на пути. — Все орудия к бою! — приказал я бортсистемам корабля, присоединившись к тому натиску, который оказывали мои временные союзники на виновников войны. Меткие выстрелы моей субмезонной пушки, поддерживаемые смертоносным лучом тахионного резца и неумолимым как хватка смерти замедляющим полем ретрактора, не оставляли пиратам практически никаких шансов. Каждый залп уносил с собой жизнь как минимум одного пособника Рачехана. Но остатки его подельников, ранее панически бежавшие, внезапно развернулись и всем скопом налетели на мое судно. Я понимал, что мне не выбраться из этой ловушки и уже готовился прощаться с жизнью, как вдруг окружающих меня пиратов поразило смертоносное кольцо энергии, огласив тайное логово Рачехана серией взрывов. — Узрите ярость обманутых! Вкусите страданий невинных! — пророкотал у меня в голове знакомый шипящий голос. В следующее мгновение рядом оказалась Махпелла. Уцелевшая пара Катаури подлетела ко мне, взяв меня в надежную защитную «коробочку». В таком неполном составе мы продолжили прорываться в центр базы Рачехана. Внезапно нам на встречу вылетел огромный корабль, размером примерно с половину корпуса Эгемона. — Все приходится делать самому! Недоумки! А это еще что за… Какого дьявола?! — услышал я перехваченную радиограмму. Я догадался, что передо мной находится Рачехан собственной персоной. Одновременно с этим в моей голове зазвучал звенящий от напряжения голос Махпеллы: — Посмотри в глаза той, кого использовал. Познай ярость той, кого обманом натравил на невинных! — это были единственные ее слова, которые я смог разобрать. Вслед за этим она издала ужасающий, царапающий разум звук, напоминающий нечто среднее между громким, ультразвуковым визгом и бешеным шипением разъяренной кобры. Ее глаза полыхнули адскими угольями, освещая черное словно ночь подобие лица и в следующее мгновение в корпус корабля Рачехана устремились несколько десятков огромных шаровидных энергетических сгустков желтого цвета. Однако лидер гиперпространственных пиратов оказался не так прост — поглотив все залпы Махпеллы, он открыл заградительный огонь из всех уцелевших орудий своего корабля, уничтожив обоих прикрывающих меня Катаури. Нам вместе с Махпеллой потребовалось дать еще несколько полных залпов из всех наших бортовых орудий, прежде чем корпус его корабля, заискрившись, не разлетелся на куски, огласив окрестности базы мощным взрывом. Несколько секунд спустя на экране видеосвязи появилось лицо моего временного союзника, а в голове зазвучал ее голос, на этот раз спокойный и мягкий, но все еще напоминающий змеиное шипение: — Вот, кажется, и все. Мы победили. — Йеххууу, обожаю отзвуки взрывов по вечерам! Адью, Рачеханчик! — напряжение последних нескольких часов наконец покинуло меня вместе с довольной улыбкой до ушей. — Ты напрасно обращаешься к нему, ведь он более не существует, — произнесла Махпелла. — Конечно он не существует, никакая органика не может уцелеть при подобном взрыве. Да и вы, скорее всего, тоже не уцелели бы. Впрочем, не обращай внимания, это я так радуюсь победе, — пояснил я. — А я только сейчас поняла, насколько вы, органики, смелые существа. Ввязываться в космический бой имея столь несовершенные реакции, столь хрупкое тело, столь уязвимый мозг… — сказала моя собеседница. — Да, спасибо, ты умеешь делать комплименты, — произнес я, улыбаясь и чувствуя, как краснеют мои щеки. — Не за что, ибо я говорю правду. Итак, я выполнила твою просьбу. Можем ли мы считать наш конфликт улаженным? — ответила она. — Я понимаю, что все произошедшее является следствием чудовищной ошибки, и хочу лишь прекратить эту бессмысленную войну. Возвращайся в свой рукав галактики, — сказал я. — Мудрые слова, органическое существо. Я вернусь домой и передам всем своим сестрам то, что узнала от тебя. Гарантирую, что мы больше не появимся на вашей территории со злым умыслом. А если наши пути когда-нибудь пересекутся вновь, то мы будем говорить с вами на равных, — произнесла Махпелла, открывая черную дыру и залетая в нее. Как только она исчезла, ее голос в моей голове замолк, а лицо пропало с экрана видеосвязи. И я готов был поклясться чем угодно, что в последние несколько мгновений перед тем, как исчезнуть, Махпелла улыбнулась мне, словно нам еще предстояло встретится в ближайшем будущем. Итак, Контакт с клисанами состоялся, принеся с собой совершенно невероятные плоды. Но об этом пока что знал только я. Поэтому моим долгом было доложить о случившемся в ближайший центр рейнджеров. Тяжело вздохнув, я полетел искать выход с гиперпространственной базы разбитого на голову Рачехана, пока мой разум задавался единственным вопросом: «Неужели мне еще предстоит встретиться с Махпеллой, и если да, то что принесет с собой эта встреча?».