История Дискорда: Эпизод 5 - Не стоит прогибаться под изменчивый мир

      Пустота. Просто ничего. Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я снова что-то почувствовал. Наверно, день или два. Мои кошмары вернулись. Только теперь они были еще более расплывчатыми. Словно мое сознание само не знало, как и чем меня пугать. Когда я очнулся, передо мной возникли грубые прутья и тусклые стены пещеры. Меня поместили в ту же самую камеру, что и до попытки спасения. Теперь я еще хуже воспринимал действительность и вообще ничего не понимал. Что я, где я, зачем я. Осталась только физическая боль и душевные муки. Знал только, что мое имя — Дискорд, я могущественный Дух Хаоса и дружу с какими-то пони. Точнее, только одну пони я считал настоящим другом. Нет, больше, чем другом. «Флаттершай» всплыло в голове имя. Имя, заставившее меня невольно улыбнуться. Флаттершай. Я вспомнил её образ, её голос, её доброту. Постепенно я стал вспоминать остальное. Смуза, принцесс, носителей элементов гармонии, других моих знакомых и приятелей. Ко мне возвращались мои знания, но не все. Каждое из них отдавалось головной болью, особенно мучили мысли о Флатти.       Спустя месяц после тех событий я почти полностью восстановил свое сознание, заполнив небольшие пробелы с помощью других существ или воспроизводя события давно минувших дней. Но какие-то моменты, в основном из далекого прошлого, я утратил навсегда. Возможно, когда-нибудь мне удастся вспомнить и другие частицы моей жизни, неизвестно. С трудом обрисовав в мозгу последние минуты произошедшего, я задался вопросом:       — Так я умер или нет?       Лучшее, что пришло в голову — с силой царапнуть себя непослушной лапой. На фоне остальной боли другие чувства оставались притуплены, но покалывание я ощутил.       — Буду считать — сейчас я жив. Что же со мной произошло?       Затем я попробовал подняться на все свои конечности, пошевелил хвостом и крыльями. Получилось вяло, но лучше, чем ничего. Чего-то во мне не хватало, но я никак не мог понять, чего именно.       — Вспоминай, Дискорд. Точно, я ведь обладаю мощной магией хаоса!       Попытавшись воспользоваться своей силой, потратив немало сил и времени, максимум, на что хватило вашего драконикуса — раскрасить маленький кусочек стены красным цветом. Я не способен лишиться своего хаоса полностью, но сейчас та кроха энергии, что во мне осталась, шла на поддержание моей жизни. Только не магия меня сейчас беспокоила, её я рано или поздно всегда восстановлю. Я лишился чего-то еще, какого-то кусочка себя, помимо воспоминаний. Меня осенило и будто шибануло током.       — Младший! Дискорд Младший! — позвал я.       Никакого отклика, ни снаружи, ни внутри меня. Я продолжать звать, пытаясь обратиться к своему внутреннему я. А потом понял — его больше нет. Даже не знаю, как вам описать такую потерю. Еще один удар для меня. Хоть Младший и являлся частью моего сознания, в нем сформировалась некая личность. Он не стал полностью самостоятельным, но мог со мной не соглашаться и действовать против моей воли. Я привязался к нему, к нашим разговорам. Моя маленькая копия всегда поддерживала меня, особенно в дни моего одиночества. Он стал для меня другом, с которым я не расставался практически всю мою жизнь до самой условной кончины. Из меня вырвали какую-то важную часть, и я сожалел. Утрата Дискорда Младшего, как и смерть Ника, заставила меня еще сильнее тосковать. Больше спать не получалось. Я просто лежал и пытался хоть немного привести мысли в порядок, перебарывая боль и отчаяние, оставшись наедине с опустошенным сознанием.       По моим прикидкам, прошло около пяти часов, прежде чем я услышал чьи-то шаги. В камеру зашел тот же самый культист, что мучал меня первый раз, и вновь достал колокольчик.       — А ты, я вижу, приходишь в себя. Отлично, мы думали, твое восстановление займет больше времени.       С помощью артефакта мой мучитель высосал всю энергию, что я накопил, без остатка. Лишь малая частичка хаоса, связанная с моей душой, о которой я говорил, оставалась при мне.       — Зачем… зачем вы это делаете? — шепотом прохрипел я.       — Ты знаешь, зачем нужен данный артефакт? — пристально посмотрел на меня единорог в капюшоне.       — Полагаю, он забирает магию у того, на кого воздействует.       — Верно, магию, но не способности. Даже если я заберу её у, скажем, другого единорога, через неделю-две он восстановит свои силы. Хорошо, что ты регенерируешь магию намного быстрее остальных, да и не только её. И колокольчик, раз уж ты его так назвал, способен также отдавать заряд. Смотря что хочет владелец.       — И? Зачем вам моя магия?       — А тебе не все ли равно? Ладно, ты теперь все равно беспомощный пленник, в знак нашего уважения, я расскажу.       — Уважения? Уважения?! — озлобленно прорычал я, закашлявшись. — Да я вас в клочья порву! За весь тот ужас, что вы творите, за моих друзей, за извращение самого понятия — хаос. Ублюдки!       — Не кричи, все равно не поможет. Уважения, ведь именно благодаря тебе наш мир скоро кардинально изменится.       — Что ты имеешь в виду, гаденыш?       — Видишь ли, чтобы связываться с другими измерениями и мирами, требуются значительные усилия большой группы существ, обладающих магией. Даже чтобы просто заглянуть за грань, необходимы крупные объемы энергии и сложные ритуалы, не говоря уже о прямом контакте. Однако твой хаос позволяет творить удивительные вещи. Ты имеешь выдающиеся способности манипулирования пространством.       Я старался запомнить получаемую информацию, на всякий случай, но бурная мозговая активность доставляла мне мучения.       — Хотите еще больше зверьков вызвать? Но зачем?       — Нет, мы не так узко смотрим на вещи. Изначально нам требовалось убрать тебя со сцены, потому что именно ты чаще всего мешал нашим планам. Теперь, без драконикуса, Эквестрия обречена. Однако все сложилось даже лучше, чем мы планировали. Ты не забыл нашу великую цель?       — Тьма?       — О да. Обычно мы пытались помочь Тьме прорваться в Измерение Хаоса, используя наши знания и ритуалы. Но вы каждый раз нам мешали, и не только с Тьмой. Тогда мы поняли, что нужно действовать более решительно, и вспомнили о тебе. Как ни крути, именно ты был нашим вдохновителем многие сотни лет назад, хоть и предал нас.       — Я вас предал?! Из-за вас мой хаос до сих пор многие считают злом, а я никогда не желал насилия! Вы хотите уничтожить всё, что мне дорого, мой родной мир, мою Флаттершай…       — Только не говори мне, что ты к кому-то действительно привязался. Принцессы, видимо, всё же научились тебя использовать. А еще эта желтая дохлячка. Это её зовут Флаттершай?       — Прикуси язык, тварь.       Я инстинктивно потянулся к пони, желая буквально придушить его орлиной лапой, но тот просто сделал пару шагов назад, и я не смог до него дотянуться.       — И это Властелин Хаоса? Да, не стоило тебя так называть. Твоя сила позволяет напрямую проникнуть в наш мир, без промежуточных измерений, а ты тратишь свои способности впустую. Когда мы накопим достаточно твоей энергии и проведем все приготовления, Тьма обрушится на Эквестрию. Тогда все узнают, что такое настоящий хаос.       — То есть вы хотите этим гребанным колокольчиком забирать у меня магию и использовать ее для ритуала с Тьмой? Я для вас некий генератор, а колокольчик — батарейка, хранящая энергию?       — Для существа, недавно пережившего свою собственную смерть, ты неплохо соображаешь.       — Но это безумие! — воскликнул я и снова закашлялся, сплюнув кровью.       — Да неужели, Дискорд? Тебе ли обвинять нас в безумии? Только испытав настоящую опасность, пони возвысятся. Только избавившись от слабых, мы сможем идти дальше. Мы — вестники перемен.       — Психи и придурки, вот вы кто. Может, вы не в курсе, но Тьма просто поглотит нашу планету и не подавится. Её никто не сможет остановить. Ни я, ни Элементы Гармонии, ни аликорны, ни все маги вместе взятые, не говоря уже об обычных пони, пегасах и любых других существах. Сколько бы все не сплачивались, обнимались или сопротивлялись. Не будет никаких подвигов и борьбы. Этот мир просто умрет, от него останется только черный шарик с Тьмой, дожидающийся следующей жертвы. Вы этого добиваетесь?       — Почему ты так уверен? Наша идеология проста — чем хуже, тем лучше. Если все умрут, значит, мы просто не достойны жизни. Но если у остальных хватит сил сопротивляться — мы испытаем подъем и избавимся от слабых, надеющихся только на принцесс пони. У нас уже есть план, но понадобится много жертв. Вот и посмотрим, на что готовы остальные для сохранения своих жалких жизней.       — Жертвы? Вы собираетесь задобрить Тьму жертвоприношениями? Какая глупость, это вам не поможет. У Тьмы только одна цель — поглотить всё и всех. Её не получится подкупить.       — Мы от своего не отступим. А теперь отдыхай, нам нужно много твоей чудесной магии хаоса, — сказал единорог и покинул мою тюрьму.       Да, я оставался в очень скверном положении. Всё болело, мои мысли отказывались мне подчиняться, издеваясь над моим сознанием, втыкаясь в него словно ножи в мягкую плоть. Хуже всего то, что я не видел выхода из ситуации. Я оказался бессилен. Я боялся. Боялся снова потерять всех, кого знаю, а чувство безвременной перспективы мучений только добавляло ужаса. У меня не имелось никакого запасного плана. Меня могли попытаться спасти, но успеют ли? Да и станут ли? А если станут, вдруг Флаттершай снова полезет вперёд и пострадает? Вдруг её убьют? Я просто не понимал, смогу ли дальше жить без милой пегаски. Может, зря я вылез из своей статуи? Может, без меня всем действительно было бы лучше? Ужасные мысли лезли в мою голову одна за одной. Минуты растягивались в часы, неопределенность убивала. Я полностью потерял счет времени.       Однажды я вспоминал то, что со мной происходило в прошлом и… Я не знаю точно, что случилось, но это смешалось с чувством вины, которое я не испытывал с тех самых пор, как предал доверие Флаттершай. Как будто какой-то противный голос монотонно твердил свои обвинения.       — Ты сам виноват во всех своих бедах. Думаешь, ты не заслужил такой судьбы? Заслужил, и ещё как! Нет друзей? Конечно, у такого эгоиста, как ты, их и не может быть. А что случилось с теми, кто пытался с тобой подружиться? Помнишь Кейт? Она пожертвовала собой, заступаясь за тебя! А ты никогда никого не слушаешь, никогда не думаешь ни о ком, кроме себя. Луна предупреждала тебя? Предлагала тебе помощь? Но нет! Ты же считаешь себя лучше всех! И теперь из-за тебя умер один из тех, кого ты мог назвать настоящим другом. Умер из-за твоей самоуверенности! — зазвучало в голове.       — Нет, я не… Я не хотел… Ты врешь!       — Трус! Подонок!       Тут раздался ещё один голос, более вкрадчивый и тихий.       — А что насчёт Флаттершай? Сколько раз ты навлекал на неё неприятности? Сколько раз обманывал? А ведь она единственная тебе доверяла. И ты ещё удивляешься, за что тебе всё это? Дух Хаоса и Раздора? Скорее источник проблем. Ты заслужил свои страдания! Само твоё существование — ошибка.       У меня закружилась голова. Я снова слышал все упрёки, которые мне когда-либо говорили.       — Зачем тебе это? Ты же Дух Хаоса, у тебя может быть только одна цель — разрушать.       — Чудовище! Если бы не ты…! Кейт…!       — Таким как есть? То есть злобным, эгоистичным, да еще и заглядывающим в чужие мысли?       — Не хотелось бы говорить, но ты получил то, что заслужил.       — Ты ведь знал, что так и будет.       — Я уверен, Флатт добра с тобой только из-за необходимости держать Духа Хаоса под контролем. На самом деле никто не станет заботиться о таком никчемном существе, как ты, Флаттершай тем более не стала бы. Ты никому не нужен!       — Иногда мне кажется, что я лишний в вашем мире.       Внезапно поток упрёков и оскорблений прервали слова Флаттершай.       — Это не так! — ответила мне пегаска тогда, в День Горящего очага, на моё признание.       Мне требовалось вспомнить хоть что-то хорошее, иначе я мог окончательно сломаться и превратиться в ходячий овощ. Ну, а что самое хорошее, что было и есть в моей жизни? Конечно же Флаттершай. Она не считала меня лишним. Никогда не оскорбляла и не обзывала меня эгоистом, как любили делать другие. Пегаска верила в меня.       Я уже давно начал понимать, что она нравится мне больше, чем друг, и знал, что влюбился. Но до сих пор не хотел признаться себе в этом. Отгонял все романтические порывы, стараясь быстро перевести внимание на что-то другое. Я не знал точно, взаимна ли моя любовь, но больше не мог отрицать своих чувств. Надоело! Сейчас, находясь на грани, на краю гибели мира, я решил поставить точку в данном вопросе. Конечно, у нас с Флаттершай случались разногласия. Вначале я вообще считал, что она просто подыгрывала принцессам. Но быстро убедился, что это не так. Скромная пегаска всегда искренне за меня переживала, она не боялась на меня накричать, если требуется, но не для того, чтобы поиздеваться. Флатти стремилась сделать меня лучше. Лучше, чем я сам считал.       — Что же ты со мной сделала, глупенькая пони, — произнес я вслух.       Я опасался, что она может из-за меня пострадать. Боялся оказаться недостойным самой доброй пони на свете. И не мог определиться. Раньше мне казалось, что такому, как я, любовь попросту не нужна и никогда не светит. Казалось, что всем будет лучше, если я навсегда останусь один. Так думал ваш драконикус, находясь в статуе. Ведь я управляю хаосом, являюсь его проводником, и он не может на меня не влиять. Я знал, что еще не раз и не два ввяжусь в какие-нибудь неприятности. Так стоило ли позволять кому-то привязываться ко мне? Кому-то, кто настолько мне дорог? Поэтому я считал все любовные заморочки полной чушью. По крайней мере, старался делать вид, что считаю. Но Флаттершай все изменила. Такая хрупкая, порой наивная, но невероятно сильная душой пегаска. Я всё ещё не знал, как поступить правильно, но все-таки решил, что отрицать очевидное дальше глупо. Я люблю Флаттершай. Люблю и точка.       — Слышите?! Я влюбился! Я признаю! Я растерян, но мне это нравится! — прокричал я.       Мои слова эхом пронеслись по пещере. Через несколько минут какой-то культист, на этот раз пегас, подошел к решетке, покачал головой, что-то пробормотал и удалился. У меня совсем недавно забирали магию, поэтому я ещё не успел ничего накопить. До следующей «процедуры» я просто лежал и думал о Флаттершай. Мне так хотелось оказаться рядом с ней. Я вспомнил момент, когда увидел её глаза, во время моего «спасения». Взволнованные, дрожащие и в то же время радостные. Никогда бы не подумал, что за меня кто-то станет так переживать, тем более пони. С каждым месяцем, неделей, днём Флаттершай всё больше манила меня к себе. Теперь я хотел видеть пегаску практически постоянно, а без неё… все теряло смысл. Нежный образ любимой меня приободрил. Она ещё жива, я ещё жив, а значит нельзя сдаваться!       Когда ко мне в очередной раз пришли за порцией хаоса, я попытался выведать больше информации.       — Получается, вы всё заранее подстроили? — прошептал я после опустошения.       — Именно! А ты так легко попался. Не зря мы так долго ждали, ловушка сработала как надо. Правда, мы оставались в сомнении, что кто-то придет тебя спасать. Но на всякий случай подготовились и к такому. Удивительно!       — Ч…что?       — То ли ты поддался и принцессы желают держать тебя на коротком поводке, чтобы ты не послужил их врагам, то ли ты действительно кому-то из принцесс или их жалких прихвостней небезразличен. Хотя вряд ли. Ты же так на них непохож, а они боятся всего непохожего, всего, что выпадает из их жалкого иллюзорного мирка. Лучше присоединяйся к нам и снова сей хаос, мы не станем ставить тебе никаких рамок. Обращайся с другими, как тебе вздумается, насилуй и убивай, главное помни, чем хуже — тем лучше! И не важно, что произойдет потом.       — Хвост тебе в морду, сраный урод! Ни за что! Скорее я использую все свои силы, чтобы не допустить подобного!       — Ну, тогда не обессудь, придется тебе остаться здесь на какое-то время. По крайней мере, пока не придет Тьма. Уже скоро.       — Но как вам удалось так быстро меня вырубить? Ни один обычный удар, неважно какой силы, на такое не способен.       — Там стоял автоматический механизм, ты активировал его скрытой пластиной. Сначала из стены выдвинулся стальной прут, который бил точно в голову, вплоть до проломленного черепа. Для любого другого существа такой удар смертелен. Тебя прут мог задержать, но не остановить. Ты лишь ненадолго растерялся и стал восстанавливаться, однако времени хватило. С помощью очень мощной темной магии мы сумели заставить тебя потерять сознание, а потом колокольчик сделал свое дело.       — Как же глупо получилось, — простонал я.       — Не грусти, до великого пробуждения осталось немного. Увидимся.       Культист собрался удалиться, но у меня имелся еще один вопрос, который не давал мне покоя.       — Подожди, а во время моего спасения… Вы правда меня убили?       Культист остановился, окинув меня внимательным взглядом.       — Да, правда, твоя физическая оболочка погибла. Мы хотели взять тебя живым, но ты не оставил нам выбора.       — Ха, Духа Хаоса так легко не убить! Как же я возродился? Вы знали, что я выживу?       Пони помолчал.       — Не слишком ли много вопросов ты задаешь? Мы не намерены делиться с тобой всей информацией. Все, разговор окончен.       Культист ушел, а я плюхнулся на пол, закрыв глаза и стараясь немного отдохнуть. Даже разговоры меня выматывали. Я ещё несколько раз пытался выведать у моих мучителей, что же конкретно произошло после моей смерти, но они не желали отвечать. Единственное, что я понял — они тоже видели далеко не всё. Не волнуйтесь, дорогие читатели, я еще распишу механизм своего возрождения, но не сейчас.       Далее я сосредоточился на том, чтобы начать хоть что-то делать. Даже в самой безвыходной ситуации лучше пытаться что-то сделать, чем просто ждать уготованной участи. Сопротивляться до последнего, даже если это кажется глупым и бесполезным — вот мой принцип. Накопив немного магии, я попытался создать какую-то металлическую заточку. Но вместо неё появилась резиновая прокладка. Пришлось её съесть. Сложности добавляло то, что каплю свободной магии приходилось оставлять, дабы сектанты не заметили изменений. Маленький стальной прутик у меня получилось наколдовать только с третьего раза. Я прятал его под крылом. Этим самым прутиком я начал рыть подкоп. Да, звучит смешно, подкопом моё творчество не назвать. Так, маленькое углубление, на которое у меня ушла, по моим ощущениям, пара дней. Когда меня навещали, я закрывал его своим телом. Я понимал, что это мне ничем не поможет. Культисты призовут Тьму раньше, прежде чем мне удастся прокопать достаточно лишь для того, чтобы оказаться раскрытым. Но просто ждать бесславного конца было еще ужасней, а других идей у меня не имелось.       Я много думал. Восстанавливал свою память, вспоминал Флаттершай, и не только её. Подруги пегаски не одобряли наше общение, постоянно бросая на меня косые взгляды. Если я люблю Флатти, должен ли я притворяться, что считаю их друзьями? Я не держал на кого-то обиду, даже несмотря на всю их предвзятость и далеко не лучшее ко мне отношение, но и полноценными друзьями не считал. Может, попробовать узнать их получше? С некоторыми я был не против общаться, с той же Пинки или, например, Рарити. Однако Твайлайт я не доверял, как и она мне. Желание теперь уже принцессы использовать на мне перевоспитывающее заклинание я никогда не забуду и не прощу. Даже культисты до такого не опустились.       Вспоминая остальных, я еще раз убеждался, насколько моя прекрасная Флаттершай отличается от своих подруг, от других пони, от всех, кого я когда-либо знал. Она рассматривает все точки зрения, к каждому относится с добротой, старается понять, несмотря на отношение окружающих. Удивительная пони. Она попробовала меня понять, а готов ли я был измениться ради неё? Получится ли у меня?       «Мне нужен чей-то совет, но чей?» — размышлял я. Селестии? Нет, с ней я принципиально не желал обсуждать подобные темы. Каденс? Нет, тоже не то. Луна? Возможно, но скажет ли она что-то новое? Смуз? Он действует прямо и не силен в вопросах романтики. Кто способен меня понять? Меня, попавшего на крючок безумного драконикуса? Любовь ведь тоже безумие! А может, Зекора? Её пони считают слегка ненормальной. Зебра живет обособленно, не пытаясь подстраиваться под общество, что вызывает у меня уважение. Многие приписывают ей аномальные колдовские знания, хотя на самом деле Зекора просто является отменным алхимиком и многое знает о природе. Определенно, она имела немалый жизненный опыт. Да, пожалуй, мне стоило обратить на неё внимание. Раньше я с этой зеброй не общался, значит её позиция будет непредвзятой. Мне понравилась идея.       — Если этот ужас кончится, я как-нибудь загляну к Зекоре и поговорю с ней. Интересно, откуда она пришла и что побудило её поселиться в Вечнодиком лесу?       Так, в раздумьях о своей судьбе, о других и о мире в целом, я коротал свой срок. Время мучительно тянулось. Я не знал, сколько прошло с моей так называемой смерти. Каждый раз, когда у меня забирали магию, я когтем оставлял на стене пещеры новую полосочку, только чтобы окончательно не потерять рассудок. Очень редко, когда я вынужден оставаться один, мне до сих пор мерещатся те ужасные кошмары, то полусознательное состояние, когда любое движение или даже мысль давались с трудом. Такое сложно забыть, но благодаря Флаттершай и остальным я могу жить дальше. Когда на стене моей камеры накопилось уже тринадцать отметок, я увидел, как мимо клетки в спешке пробежала пара сектантов. Спустя несколько минут еще четыре. Следом протопал монстр, похожий на большого чешуйчатого паука, в сопровождении еще десятка сектантов. В их движениях присутствовала суета, я чувствовал определенную обеспокоенность. Не страх, скорее возбуждение. Потом я услышал отдаленный шум и грохот. А затем из-за угла вылетел отброшенный чем-то или кем-то культист, из ноги которого сочилась кровь.