sea and cigarettes

Когда Энди узнаёт, что его сын курит, он первым делом злится, едва ли не вваливаясь в комнату и собираясь отругать за найденную пачку сигарет. Но после с умилением смотрит на задремавшего над столом сына и, пытаясь сдержаться, подходит ближе, только мягко коснувшись губами взъерошенной макушки. Джейкоб что-то бормочет, и мужчина укладывает его на кровать, обещая себе поговорить об этом как-нибудь позже. Но сейчас он накрывает худощавое тело, мягко гладит уже отросшие волосы и мысленно сравнивает его с Лори, но тут же отгоняет эти мысли: она ушла, и пора бы и правда перестать думать о том, как плохо она поступила с сыном. Конечно, Лори могла как-нибудь вечером попросить их сесть вместе и поговорить, но она решила просто всем своим видом показывать, как ей стало… невыносимо? Да, именно это вполне могло подойти под описание её действий. Энди видел её теперь совсем с другой стороны: слабая, требующая жалости, и одновременно с этим холодная к мужу и сыну. Мужчина чувствовал, что их отношения действительно постепенно рушатся: дело Джейкоба пошатнуло психику женщины, доводя её до такого состояния, когда она обвиняла всех вокруг и впадала в панику, только завидев Джейкоба. Она боялась, что он всё-таки убийца, не верила ни единому его слову, всё чаще ругала и избегала одновременно. Энди следил за этим со стороны, всё больше боясь грядущего. И вот, несколько месяцев назад, проснувшись утром, они с удивлением следили за собирающей вещи Лори, которая протянула мужу бумаги для подписания об их разводе, попросила связаться с ней чуть позже и уехала, оставив своих мальчиков только смотреть ей вслед. Джейкоб тогда отказался идти в школу, прячась в своей комнате, пока ближе к вечеру к нему не зашёл Энди, пытаясь успокоить и привести в чувства. А месяц спустя сын неожиданно признался в том, о чём мужчина решил не думать ещё тогда, когда на шестнадцатом дне рождении сына смотрел только на него, радуясь его улыбке, его свободе. Влюбляясь в него так, как и не думал любить — сильнее Лори. Переступил через предрассудки, с удивлением смотря на плачущего перед ним Джейкоба, и сам притянул в объятья, покрывая покрасневшее лицо колючими поцелуями. А теперь они приехали на месяц на море, решив наконец взять нормальный отпуск и сбросить с себя весь груз, успевший накопиться за это время. Энди сразу начал чуять от сына этот отвратительный запах, но не придавал этому значения, надеясь, что одежда просто впитала дым, потому что курящих здесь оказалось много. Но нет, неделю спустя после начала их отдыха, он нашёл в кармане шорт юноши пачку. Пустую, конечно, но это уже говорило о многом. Ближе к вечеру они вышли прогуляться на пляж, неподалёку от которого у них был небольшой домик. Джейкоб сразу скинул с себя одежду, убегая в море, которое всегда манило его, из-за чего большую часть времени при таких походах на пляж он проводил только в воде. Энди сел на какой-то булыжник, опустив рядом одежду сына, и ткнулся задумчивым взглядом в песок, порой поднимая глаза на плескающегося Джейка. — Ты идёшь, пап? — окликнул он, махнув ладонью. Мужчина только помотал головой, сжав губы. Младший, понимая, что что-то не так, подошёл к нему. Энди следил за каплями, скользящими по юношескому телу, и поднял взгляд на немного настороженное лицо, — что такое? — Ты куришь, — пробормотал мужчина, вскинув бровь. Джейкоб вздрогнул, передёрнул плечами и, сжав губы, бегло отвёл взгляд. Врать смысла не было — отец всегда распознавал ложь, тем более его, — ты знаешь, я это терпеть не могу. — Прости, — юноша всё же снова взглянул в глаза отца, в который раз утопая в этом личном море, в котором уже столько лет плескается. Какой же было неожиданностью, когда он ответил ему взаимностью. Его отец и инцест ну никак не совмещались. Но вот, теперь всё иначе, — просто… попробовал разок и… и не смог бросить. Типичная ситуация, — подумал Барбер-старший, поднимаясь с камня и притягивая расстроенного сына в объятья. Каким же уязвимым он стал. — Постарайся больше не делать этого, загубит ведь тебя. Джейкоб только кивнул, прижимаясь к отцу. Казалось, словно он раза в два, если не в три шире его, так что за ним можно было скрыться от этого мира. Вскинув голову, он встретился с его тёплым взглядом. Опустил глаза на губы, одаряющие его нежной улыбкой, и неуклюже попытался дотянуться до них, пока мужчина, кратко оглянувшись, сам не склонился к нему и поцеловал. У Джейка губы на вкус солёные, едва отдающие его гелем для губ, явно с каким-то ягодным вкусом. Помимо того совсем немного чувствуются эти противные сигареты и мятная жвачка, что окончательно кружит мужчине голову. Он мягко поглаживает ровную спину, слабо сжимает тонкую талию и чуть щекотит выступающие рёбра. Ну и чего он такой худой? Сколько не корми, сколько с ним не занимайся — в итоге всё равно такой тонкий, но хотя бы достаточно высокий. Целовать Энди не всегда приятно. Порой от его бородки по нежной коже идёт раздражение, но и не сказать что ему не нравится его борода. Она придаёт мужчине ещё большей симпатичности, но, говоря проще, с ней он только горячее. Это ценили и Лори, и Джейкоб, как только он вступил в осознанный возраст и понял, что ему нравятся мужчины. Ну, точнее мужчина, который хотя и любил его в ответ, но он бы и никогда не подумал, что именно так, как любил сам. Губы у Энди мягкие, постоянно опухающие после длительных поцелуев. Он целуется умело, что неудивительно, и всегда делает это так, что юноша моментально сгорает от возбуждения. Словно он не контролировал свои руки, блуждающие по телу, и губы, так уверенно целующие его. Энди мягкий, но эта мягкость подаётся через такую страсть, что на ум приходит только самый тёмный кофе с неожиданно белым и до жути мягким зефиром. Они отстраняются друг от друга спустя несколько минут, ещё немного прогулявшись, проводив солнце, в очередной раз целуясь во время заката, и зашли в дом, когда небо уже было усыпано множеством звёзд, а глаза Джейкоба начали слипаться. Едва коснувшись щекой подушки, Джейк тут же заснул. Энди улыбнулся, касаясь губами его лба, и лёг рядом, притянув его в объятья и укрывая. Юноша что-то пробормотал, утыкаясь носом куда-то в ключицы мужчины, и притих, порой нарушая воцарившуюся тишину посапыванием. За окном море встревожилось, разбиваясь волнами о берег. Заморосил дождь, наполняя их комнату запахом свежести. Свободы.