Чтобы заслужить себе статус в обществе, приходится порой делать то, что тебе совсем не хочется, если ты не родился с «золотой ложкой во рту».
Типичная школа, которая ничем не отличается от остальных, обычные классы, обычные учителя. Хоть это и столица, школу это никак не коснулось. Большое внимание уделяется частным школам, школам искусств и школам с углубленным изучением каких-либо предметов. Если это обычная общеобразовательная школа, то сразу после ответа на вопрос «где ты учишься?» у людей пропадает интерес. — До конца урока осталось ещё несколько минут, а значит мы успеем обсудить с вами одну важную вещь. — Учитель средних лет с весьма андрогенным голосом нервно смотрит на лист бумаги у себя на столе и переводит взгляд на класс. — Что, очередная история о каком-нибудь «великом самоубийце»? — Фраза возникает откуда-то сзади, но все знают, чей это голос. Этот парень не один раз срывал уроки, но по какой-то причине всё ещё остаётся в школе. Кто-то из класса хихикает, в ответ на колкую фразочку, но Мистер Хан никак не реагирует, кладя лист на ближайшую парту. — Как вы все знаете, каждый месяц ученики нашей школы должны посещать какие-либо культурные мероприятия или школа должна предоставлять их вам. — Брюнет неуверенно встаёт, складывая руки за спину.-В этом месяце очередь вашего класса и я поговорил с вашим классным руководителем.-Хан оглядывается и наблюдает разную реакцию. Большинство лишь измученно вздыхает, словно они работали в поле последние 18 часов, чтобы помочь матери прокормить одинокую семью, когда отец ушёл на фронт в 1592 году. И лишь некоторые студенты выглядят заинтересовано. Или стараются так выглядеть. Но это уже что-то. — В этом месяце мы посетим центральный музей нашего города. Но.-Мужчина указывает рукой на лист. — В этот раз по желанию. В классе разлетаются облегчённые вздохи и историк сдерживается от очередной цитаты, которая показала бы его разочарование. — Впишите себя в данный лист, если желаете пойти в формате «свободной экскурсии», но учтите. Идём мы уже завтра, а на кону оценки по истории и очередной плюсик в ваше личное дело от вашего классного руководителя. Встречаемся у входа в школу в десять часов, все те, кто не проявляет тяги к прекрасному — идут на уроки. -Учитель нервно оглядывается на висящие за ним часы. — Если у вас есть вопросы, можете задать их сейчас. Отвечать на ваши сообщения в Kakaotalk я больше не намерен, после одного неприятного инцидента. — Что случилось, учитель? Вы спутали чаты с вашей девушкой и старшеклассницей и «случайно» отправили весьма пикантное фото? -Хангюн с пренебрежением передает листок на следующую парту, всё ещё ожидая хоть какой-то реакции учителя. Но кроме красных ушей и очередного взгляда на часы, он не получает ничего. Чевон улыбается, тыкая подругу в бок обратной стороной ручки и кивает на листок, на котором уже есть её имя, среди нескольких других. Юри прекрасно знает этот умоляющий взгляд. Чевон отличница. Настоящая отличница. Не то, чтобы Юри была не настоящей, но Ким точно была умнее её, хотя всегда говорила обратное. Но почти все её оценки были действительно заработаны своим умом, кроме оценки на физ-ру, оценки за которую тренер ставил только за «изумительные булочки» из пекарни её мамы, которые оставались их секретом уже более трёх лет. Тренер предпочитает держать марку здорового человека без каких-либо пристрастий, но сладкий хлеб все-таки оказался сильнее его силы воли. — Ты правда хочешь, чтобы я пошла? -Чо куксится и нехотя берет список из рук подруги. — Тебе же нужна оценка по истории, разве нет? -Чевон пожимает плчами, словно это единственная причина, по которой Юри должна пойти с ней.-Я устала прятать твои шпаргалки от нашего любителя самоубийц. И я не поверю, что ты хочешь идти завтра на уроки. -Она хихикает, убирая вещи с парты, наигранно шмыгая носом.-Ну, и мне будет одиноко одной, в таком большом и холодном музее. Юри вздыхает и вписывает свое имя в список красивым подчерком. Она не считает его красивым, но другим почему-то так кажется. Юри в целом редко находит красоту в чём-то, что касается её самой, но Чевон всегда говорит, что ей просто не хватает любви. Но какой именно любви — не уточняет. — И чем это тебя мои шпаргалки не устроили? -Щеночек Чо забавно хмурится, неаккуратно скидывая свои вещи в портфель. До звонка меньше минуты и Чевон, кажется, уже готова стартовать. И Юри придётся поспевать за ней, они ведь ходят домой вместе, как и всегда. Так безопаснее. Так веселее. — Может тем, что, ты постоянно их теряешь около наших парт?Если тебе кто-то дорог, ты либо закроешь его своим телом от вражеских пуль, либо пойдешь с ним в музей, защищая от ядовитых плевков ваших одноклассников.
Желание идти в музей равно не нулю, а отрицательному числу. Но Чевон права, не может же Юри оставить её наедине с учителем Ханом и их одноклассниками. Чевон любит прекрасное, то, что вмещает в себя музей. Но сегодня музей будет вмещать ещё и тех, кто далек не только от чувства прекрасного, но и от всех существующих чувств. Юри медленно собирает свою любимую оранжевую сумочку и медленно раскрывает пакет со вчерашними булочками, которые для нее оставила мама. Разбудить отца шорохом не хочется, так что Чо тихо выходит квартиры с булкой в зубах и двумя коробочками бананового молока в руках. Одно ей, другое подруге. Ким часто зовёт её ужинать, когда родителей Чо нет дома, а Юри пытается снабжать её завтраком или его частями. — Выглядишь так, словно идёшь на смертную казнь.-Ким снова улыбается и без лишних вопросов забирает запечатанное молоко из чужих рук. — Для меня день в музее. М-у-з-е-е.-Юри проговаривает каждую букву на столько чётко, на сколько это возможно, с кусочком яблочной булочки во рту.-Да ещё и с этими «людьми»…-Девушка морщится, а пудра в уголках её губ плотнее прилипает к коже. — Твоя мама бы отругала тебя за «отличную антирекламу», -Ким смеётся, едва заметно кивая головой в сторону человека на лавке, который, видимо видел, как Юри «перекосило» после кусочка выпечки и девушка судорожно сминает в руке пакетик с эмблемой пекарни. — Это ты виновата. — Чо хмурится, но по её тону понятно, что она говорит не серьёзно. Она ни за что не обвинила бы свою лучшую подругу в каких-то пакостях в её сторону или сторону семьи.- С тебя ужин. -Шатенка всё ещё хмурится, вытирая остатки пудры со своего лица. Теперь ясно видно, что уголки губ дрожат, словно она собирается заплакать или наоборот, порвать себе губу широченной улыбкой, которую она изо всех сил пытается сдержать. — Вот это — антиреклама. -Юри машет бумажным пакетиком над переполненной мусорной корзиной, а затем убирает его в свою сумку. Школа находилась всего в десяти минутах от домов девушек, но в этот раз, казалось, заняла намного больше. Юри явно пыталась оттянуть свой «страшный приговор», а может даже и опоздать на «сборы юных любителей истории или хороших оценок». — Сегодня такая хорошая погода. — Шатенка с трепещущим видом останавливается около раскидистого дерева, задирает голову вверх, рассматривая «сеть» его ветвей и вдыхает полной грудью. — Я знаю тебя больше восьми лет. У тебя хроническая болезнь. — Ким хмыкает, беря подругу под руку и рассматривая то же дерево. Кореянка заинтересованно смотрит на крашеную в рыжий девушку. — Называется «ЯНИВЧУ». -Рыжая чувственно вздыхает.-Это значит: Я начинаю интересоваться всем чем угодно, в твоем случае, всем чем угодно и особенно природой, лишь бы не идти туда, куда я не хочу.-У Ким заканчивается терпение и она резким рывком оттаскивает Чо от дерева и тащит по дорожке обратно, в сторону школы. — Но эта болезнь имеет свойство приходящей и уходящей. Как сезонная аллергия. Я лишь реагирую на раздражители. — Юри пытается улыбнуться, рассматривая одноклассницу, пытаясь уловить её настроение. — Я вся чешусь от этих музеев. Серьёзно. И от историка. — Шатенка несколько раз кивает головой, для пущей убедительности, но замолкает, получив укоризненный взгляд карих глаз. — Это как давать человеку, с аллергией на орехи — орехи! — Она пытается звучать серьёзно, почти что возмущённо, но, кажется, выходит не очень хорошо. — Здесь то же самое, а люди между прочим умирают от аллергии! Особенно часто — на продукты! — Кореянка делает жалобный вид, заметив, что прошлая стратегия не работает, а все её «доводы» были наглым способом проигнорированы. — Тебе меня совсем не жалко? — Юри достаёт свои последние козыри. Смотрит щенячьими глазами и слегка дует губы. Ким всегда говорила, что это выглядит мило и, однажды, обязательно похитит чьё-нибудь сердечко. Но, видимо, сердце самой Ким отстреливалось от таких «heart attack» пулемётными очередями, калибра " я знаю тебя больше восьми лет». — Я же не заставляю тебя есть экспонаты или заниматься каннибализмом.-Громко фыркает рыжая и буквально затаскивает одноклассницу в школьные ворота, всё ещё крепко держа её под руку. — Каннибализм не особо приветствовался во все времена. — Возникший из ниоткуда историк не забывает внести свою лепту и вычеркивает из списка ещё два имени.-Мы только вас и ждём.-Он пытается весело улыбнуться, но выглядит это скорее как мем с прифотошопленной улыбкой и картинкой «why dont you smile.»Кто-то влюбляется в самого себя, кто-то в других людей, или, может, вещи. В вымышленных персонажей. А кто-то в искусство. Может, даже, буквально.
— Я уверена, даже ты найдёшь здесь то, что крепко-накрепко западёт в твою душу и сердце. Здесь собрано всё, что только можно было собрать. Даже ярые скептики и ненавистники часто не могут сдержать вздохи восхищения. — Чевон пускает в ход все свои знания «туристического гида», пытаясь подбодрить «пленницу», пока она страдальчески оглядывает огромный вход в музей. — Может этот день изменит твою жизнь. — Ким подмигивает без задней мысли и проталкивает свою спутницу ко входу. Оставлять Юри позади себя, значит потерять её на совсем.