Счастье капризно и непредсказуемо, как бабочка: когда ты пытаешься его поймать, оно ускользает от тебя, но стоит отвлечься — и оно само опустится прямо в твои ладони. — Генри Дэвид Торо
Все случилось внезапно. Осознание происходящего дерьма пришло вместе с режущей болью в горле и существами, с хрупкими и бархатными крыльями, словно лепестки цветов шиповника.***
Это началось недавно и не так заметно. Черемисин не обратил должного внимания на внезапный кашель. С кем не бывает? Тем более за окном уютной квартиры весна, а значит, что велика вероятность заболеть. Да и разве можно назвать простудой обычный кашель? Вот и Антон считал, что не стоит загоняться по этому поводу, запивая очередную таблетку еле теплой водой. Этот кашель преследовал его около месяца. В начале это ощущалось как лёгкое першение в горле, которое сопровождалось сухостью. Достаточно было выпить стакан воды и все проходило. Но вскоре симптомы усилились, отчего в первое время он всего лишь увеличил количество выпитой воды. Болезнь стремительно развивалась, отчего кашель с каждым днём становился сильнее, а щекотливое чувство в горле сменилось раздражением. Парень, может быть, и дальше продолжил игнорировать все происходящее, если бы не друзья, переживавшие за состояния приятеля, который на очередной записи, вновь отходил за стаканом воды, сопровождая свой поход сухим кашлем. — Потому что курить надо меньше, Тоша — в своей привычной манере лепечет Данил, с нотками разочарования в голосе. — Да пробовал уже — почти сразу оправдывается Черемисин. В голове парня, мгновенно всплывают все тщетные попытки бросить, отчего тот лишь тяжело вздыхает. — Пытался не пытался, а ты давай, завязывай с этим. — возражает Медалист, хмуря брови, отчего появляется небольшая складка на переносице. Он, как и многие, в курсе вредной привычки друга и также не раз просил того бороться с ней — Лекарства хоть выпей какие-нибудь, со здоровьем, Тох, не шутят. — Ну ребят, это же просто кашель, — проныл в микрофон Антон, несильно потирая горло. Уже вошло в привычку. — Вскоре само пройдёт. — улыбаясь, пожимает плечами парень. — Нет, Антон, завтра ты идёшь за таблетками и начинаешь лечить свой кашель, а заодно и горло. — серьезно произнёс Гаврилов, следом добавив: — А если кое-кто будет упрямиться, я ему эти лекарства лично привезу и тогда ими одними не отделаешься. Тоша на такую угрозу лишь демонстративно закатывает глаза и слегка усмехается. Если бы Данил знал, сколько парень мог мечтать о том, что Гаврилов не только приедет, но и останется с Антоном, хотя бы ненадолго; обнимет и просто будет рядом, а не за тысячи километров. — Да понял я, понял. Завтра схожу в аптеку. — на сколько может, недовольно произносит Антон, но уголки губ предательски поднимаются вверх, изображая, что-то похожее на расслабленную и нежную улыбку. — И чтоб фотоотчёт отправил. — в шутку бросает Медалист, сопровождая свои слова несильным смехом. — Ага, а ещё таблетки будешь со включенной вебкой пить. Мало ли, наебать нас попробуешь — подхватил слова Димы Хелдор, просто наслаждаясь, наблюдая за всем происходящим. — Да чё вы со мной как с маленьким? — недовольно простонал Черемисин, стараясь как можно убедительнее изобразить свое безразличие к болезни — Я сам, что ли, о себе позаботиться не смогу? — Конечно можешь, Тошенька, но заботу с нашей стороны никто не отменял. — говорит Гаврилов и Антон уверен, что слышит нотки издёвки в этих словах. Парень недовольно цокает и бросив напоследок, что-то наподобие «Я ушел», отключился от звонка, даже не дослушав о чём дальше говорили ребята в Дискорде. Хоть Черемисина и бесило такое отношение к своей персоне, словно ему не больше десяти, на его лице сохранилась эта лёгкая и непринуждённая улыбка. Не сказать, что ему не нравится такая забота со стороны друзей, наоборот, он чувствует себя нужным в такие моменты. Младший недолго монтирует ролики, после чего, опубликовав новое видео на канале, отключает устройство, направляясь на кухню, за очередным стаканом воды. Уже давно полюбившаяся жидкость, проходя через фильтр, заполняет стеклянный бокал, почти что до краев, который Антон, практически залпом опустошает. Уже не помогает. Парень всматривается в темные улицы, по ту сторону окна, где источником света сейчас были фонари и разнообразные вывески, переливающиеся разными, яркими огнями. Стрелки часов показывали почти ровно восемь и в голову Черемисина прокрадывается мысль - сходить в аптеку сейчас, заодно прогуляться по родным улицам вечернего Запорожья. Он идёт в сторону шкафа, где вскоре переодевается в серую толстовку и синие джинсы. Приводит себя в порядок, перед зеркалом в коридоре, укладывает непослушные волосы. Разобравшись с запутанными шнурками кроссовок и накинув пальто, кладёт телефон в карман джинс, куда позже отправляются и ключи, после того, как парень закрыл квартиру. Темный подъезд сменила, не менее темная, улица, освещаемая одиноким фонарем. До ближайшей аптеки примерно минут двадцать, которые Антон с лёгкостью преодолевает. Ярко-зелёная вывеска светит не хуже того фонаря, с его двора и Тоха усмехается этому. Глубокий вдох и шатен толкает дверь перед собой. Знакомый аромат резко ударяет в нос. Противный запах препаратов поступает в лёгкие, от чего образуется неприятный ком в горле. Подойдя ближе к витрине, парень замечает миловидную женщину средних лет, раскладывающую незнакомые ему медикаменты. Заметив посетителя, та мило улыбается, после интересуется: — Чего вам, молодой человек? — фармацевт откладывает коробочки, выглядывая из-за витрины. — Что-нибудь от кашля — коротко бросает Антон, наблюдая как та отходит к полочкам позади, внимательно разглядывая упаковки в своих руках. Наконец найдя нужную, местами желтоватую коробочку, подзывает парня к кассе. — Что-нибудь ещё? — все также улыбаясь, добро интересуется женщина. Получив в ответ отрицательный кивок, та пробивает препарат. Расплатившись с покупкой, украинец спешит на выход. Свежий воздух тут же выветривает весь запах аптеки из лёгких, чему Кратос несказанно рад. Возвращаться так не хотелось, но время близившиеся к девяти, заставляет того направится в сторону дома. Ещё по дороге, он вскрывает коробку с бледно-желтыми кругляшками. Растворяясь, таблетка оставляет на языке приятный медово-лимонный привкус, а раздражение в горле постепенно пропадает. Парень доволен. По пути тот заскакивает в небольшой магазин, прикупив немного фруктов, для восполнения недостающих витаминов. Уже в квартире, разувшись и не спеша скинув пальто, предварительно повесив его на крючок, направляется в кухню, где включает электрический чайник. Обещанное фото лекарства, да ещё и на фоне фруктов, отправляется в общую беседу. Мгновенный ответ не заставил себя ждать. Парень не успел даже положить телефон, как тот, с характерным звоном, завибрировал в руке. Енот: 21:03 «Умничка :)» Улыбнувшись, Кратос убирает устройство в карман, а после раскладывает фрукты в холодильник.***
Облокотившись о стену на балконе, одной рукой он ловко достает сигарету из красно-белой коробки и подмечает, что стоило бы купить ещё пачку. Искра металлической зажигалки поджигает палочку, не крепко зажатую меж зубов. Взгляд парня сосредоточен на улице, по которой то и дело проносятся автомобили. Его мысли сейчас были явно не о водителях, которые ездили, нарушая скоростные ограничения, его не это волновало. Ему было интересно: почему так приятно от одного разговора с ним? Почему от его шуточных «Мой Антоша» на лице сияет глупая улыбка, а в груди словно рой бабочек порхают по лёгким? Вот только, приходит осознание, а вместе с этим он возвращается в реальность, от чего существа в груди умирают, сопровождая это тягучей болью внутри. Черемисин подносит сигарету к губам и делает очередной затяг. Наслаждаясь, прикрывает глаза, когда в лёгкие проникает дым пропитанный никотином, убивающий «существ» порхающих в груди. Телефон Антона начинает резко звонить и тот спешно берет трубку, чуть не роняя сигарету куда-то на улицу. — Надеюсь, ты сейчас не куришь свою отраву, а кушаешь фруктики? Очередной раз уголки губ Черемисина взмывают вверх, застывая в идиотской улыбке. Его удивляет и забавляет тот факт, что старший просто взял и спалил занятие Антона, не успел тот даже взять трубку— Конечно я не курю.
«Конечно я вру» думает младший и понимая, что Данил уже все знает, делает очередной затяг. — Выкинь каку, не напрягай и так больные горло и лёгкие.— Не уверен, что это как-то спасет положение.
— Ты и не пробовал как-то его спасти. Как-то даже слишком серьезно говорит Данил и Антон делает контрольный затяг, прежде чем отправить бычок в пепельницу. Черемисин потирает пальцами переносицу и после тяжело вздыхает.— Дань, ты же понимаешь, что трудно просто взять и бросить.
— Понимаю, Тош, ну что я могу поделать, если переживаю за тебя, мыша? На том конце провода слышится тихий, слегка осипший смех, от которого у младшего внутри все млеет. За него переживают. Переживает… он… Все замирает и Антон чувствует, как кашель с новой силой пытается вырваться с его глотки, и он увы не в силах сдержать этот приступ. Кое-как он успевает бросить телефон, на рядом стоящий столик, прежде чем дать слабину. Кашель сопровождает невыносимая боль в груди, от которой кажется, словно что-то прогрызает организм изнутри. Кратос, опираясь о стену, сгибается пополам от невыносимой боли, одной рукой сжимая черную футболку, а второй прикрывая рот. По щекам стекают горячие слезы, оставляя ровные и мокрые дорожки. Резкие и редкие вздохи, причиняют неприятную боль горлу, по которому словно что-то скребётся, царапает, пытается выбраться; лёгкие более-менее привыкли к рваному дыханию и даже складывается ощущение, что вот вроде все успокаивается, но кашель новой волной режет горло и Черемисин ощущает, как что-то вырывается вместе с кашлем с его организма. Мучения прекратились спустя несколько минут, за которые парню удалось восстановить более-менее ровное дыхание и сейчас, он как никогда рад, вот так свободно дышать, не задыхаясь каждую минуту. За эти мучительные несколько минут он уже сотню раз проклял эту дрянь, к которой так привязан; которая довела его до такого состояния. Состояния, что он всерьез начал задумываться о том, чтобы взять острое лезвие в руки и полоснуть им по больному горлу. Вытерев рукой слезы на лице, он вспоминает про телефон, что покоился на краю стола, почти сваливаясь на пол. Взяв аппарат в руки и повернув экранов к себе, Черемисин даже удивляется, что собеседник на другом конце провода ещё не сбросил трубку, после чего подносит телефон к уху.— Алло?
Тихо хрипит украинец и даже это короткое слово приносит невыносимую боль, расцарапанному в кровь, горлу. — Ты там в порядке? Обеспокоенно спрашивает Данил, жалея, что не находится рядом. Он бы не довел друга до такого состояния и явно потащил младшего в больницу, даже если бы тот был против.— Да… В порядке…
Сипло отвечает Кратос, больно сглатывая подступивший ком. Он переводит свой взгляд с звёздного неба на руку и на мгновение прищуривает глаза, в надежде что-то разглядеть. — Сходи сделай себе чай, что ли и… выпей таблетки… Пожалуйста… Заботливо просит старший и Антон тихо подымается с пола, бросает невнятное: «Да, пожалуй». Обессиленно и шатко он плетется на кухню, где ставит электрический чайник и садиться за стол, принимаясь разглядывать руку. К ней, заляпанный кровью, прилип небольшой комок, очень напоминающие по форме крыло бабочки. Антон не понимает, что это черт возьми? Подходит к раковине и смывает, не пойми что, с рук. Он молчит, а вместе с ним и Гаврилов, который вслушивается в каждый вздох парня на другом конце. Ровное дыхание Антона, заставляет напряжённые нервы Квантума, наконец успокоится. Оба не сильно дёргаются, слыша громкий щелчок чайника, когда тот закипел и вскоре, Данил слышит,как его собеседник наливает себе кипяток в бокал. Сам он сжимает в руках кружку с чаем, насыщенного красного оттенка, каркаде. Напиток уже давно успел остыть, но старшего это не волновало. Он нервно постукивает пальцами по бокалу, вслушиваясь в звуки возни Антона. — Ты пьешь таблетки?— Да…
— Антон, не ври мне…— Дань, чё ты начинаешь? Пью я их…
Врёт. И оба это понимают. Антон забил на препараты. Давно понял, что таблетки ему не помогают, да и, как говорится, деньги не берутся с воздуха. Вскоре пришлось распрощаться с приятными кружочками медового вкуса и заменить их на горькие таблетки. А затем, он и вовсе решил не тратится на ненужные ему медикаменты. — Какой же ты упрямый… Возмущённо тянет Квантум, а после продолжает: — Вот приеду, укутаю тебя в одеяло и буду пичкать этими гладкими и горькими таблетками, а затем чаем поить. Вынуждаешь же, Тошенька.— Знаешь, я был бы рад, если бы ты приехал.
Выдал Антон, запрокинув голову вверх и слегка прикрыв глаза. Несильно прикусывает нижнюю губу, и даже не задумывается. Почему-то сейчас было так… Плевать? Как он отреагирует и что скажет. — Что? Нет, Данил не возмутился или не пытался как-то возразить младшему, он просто немного опешил и не был уверен в правдивости услышанного. Голос Черемисина был таким слабым и хриплым, что старший мог еле разобрать сказанное.— Говорю, что этим ты меня не напугаешь. Жду тебя с распростёртыми объятиями.
Антон пытается смеяться и думает, что пора завязывать так «шутить»… — Дурак ты, Антон. Антон сипло смеётся, не обращая внимание на боль в горле, и совсем скоро, попрощавшись, сбрасывает трубку. Он улыбается, но горячая слеза стекает вниз по щеке, оставив мокрый след за собой. Как же он устал…***
— Да ты читер! — вскрикивает Антон, в очередной раз, почти в сухую, проигрывая старшему. — Просто признай, я играю как боженька — передразнивает, ранее сказанную фразу младшего, Данил. Гаврилов откладывает геймпад в сторону и окидывает взглядом, рядом сидящего парня. Тоха что-то недовольно бубнил себе под нос и старший не мог не улыбнуться, наблюдая за поистине детским, но не менее милым, поведением Кратоса. Антон почти сразу поднимается с пола, где они недавно играли в различные игры, и молча выходит из гостиной. — Ты куда? — только и успевает спросить Данил, прежде чем младший скроется за дверью ведущей на балкон, оставляя старшего без ответа. Хотя и так очевидно, что тот всего лишь решил успокоить нервишки, за очередной дозой никотина, чему Гаврилов явно не рад. Щелкает зажигалка. Темно желтый огонек поджигает сигарету, привычно зажатую губами. Она постепенно начинает тлеть между пальцами Антона, а тот вновь подносит ее к губам и делает глубокий вдох. Приятное ощущения от тяжёлого дыма полностью заполняют лёгкие парня и, от долгой задержки никотина в лёгких, слегка начинает кружиться голова. Лишь тогда, украинец выдыхает весь воздух смешанный с дымом. Постепенно, нервы приходят в порядок и парень уже осознает, что зря вспылил. — И чего раздетый на балкон вышел? — неожиданно раздается голос позади и младший даже сперва вздрагивает, но зная, кому принадлежит этот вопрос, не спеша поворачивается, не выпуская сигарету из сжатых губ. Данил заметив сей предмет, демонстративно закатывает глаза — Лучше бы не поворачивался. — недовольно бубнит тот и скрестив руки на груди, опирается на стену. — Я могу и повернуться обратно — пожимает плечами парень, собираясь развернуться в сторону ночного города. Квантум позади недовольно цокает и останавливает младшего, придерживая за плечо, прежде чем тот отвернется. Кратос непонимающе косится на высокорослого мужчину и снова подносит сигарету к губам, не разрывая зрительного контакта с Гавриловым. Старший лишь недовольно поджимает губы и подносит руку к лицу Черемисина, забирает у того злосчастную гадость, не дав вдохнуть очередную порцию едкого дыма со вкусом ментола. Тоша слегка прихуел, когда тлеющий табак был потушен о стеклянную поверхность пепельницы, усыпанную похожими окурками. — Может хватит? — холодно произносит Даня и от резко понизившегося тембра по коже Антона пробегает волна мурашек. — Задолбал этой дрянью травиться! — Может, я сам решу,что мне делать, мам? — язвито произносит Антон, злобно зыркая на рядом стоящего Гаврилова, после чего, тянет руку к недалеко лежащей упаковке. Он бы и сам рад завязать с этим, вот только отказаться от единственного «успокоительного»? Нужно что-то имеющее такой же эффект или действительно какая-то мотивация. — Хватит паясничать, — фыркает старший и, замечая к чему тянется украинец, спешно перехватывает его руку, некрепко сжимая запястье — Ты так помрёшь скоро! — Так может я не против сдохнуть? — не своим голосом, сквозь зубы, произносит Тоха, после тянется свободной рукой к первой, дабы освободить, но ее также перехватывают, не давая возможности высвободиться. — Ну уж нет, — слишком близко наклоняется Гаврилов к лицу Антона и холодно произносит, скорее, тихо шипит: — Я тебе не дам помереть, ушлепок. Повисшая, напряжённая тишина, слишком давила на Антона. И как бы он не старался, не выдерживает и в уголках глаз скапливается жидкость, после чего, мокрая дорожка медленно тянется вниз, а следом и тихий всхлип. — А. Антон? — Гаврилов растерянно замер на месте, смотря на то, как с голубых глаз напротив медленно стекают слезы. — Уходи — холодно произносит младший, с лёгкой дрожью в голосе. Отчего-то тот с лёгкостью вырывает руки с хватки Квантума, хотя прежде было тяжеловато это сделать. Мгновенье и тот отворачивается в сторону улицы, то и дело смахивая подступающие слезы. А Данил молча наблюдает за младшим. Тот слишком неожиданно начал плакать, чем ввел старшего в заблуждение. Видимо он перегнул палку… — Антон — снова ласково зовёт он, аккуратно похлопывая по плечу Кратоса. Тот в свою очередь через силу пытался успокоиться, но вновь вздрагивающие плечи говорили, что очередная попытка провалилась, а после слышится недовольный бубнёжь, что-то касаемо слез. — Тош, прости, я правда не хотел тебя обидеть. — Данил, все в порядке — пытается произнести это как можно спокойнее, но голос Антона вновь предательски дрожит. — Я вижу — коротко бросает Квантум и мгновенно разворачивает паренька к себе лицом, заключая в крепкие объятья. Тот почти сразу начинает сопротивляться и всячески вырваться из цепкого кольца, чем заставляет старшего расслабленно улыбаться, чуть сильнее прижимая парня к себе. — Раздавишь — недовольно хрипит Кратос и Данилу так не просто сдерживать улыбку. — Расслаблю руки, если пообещаешь не вырываться больше, — Гаврилов наклоняет голову ближе к Черемисину, но слышит лишь что-то нечленораздельное и недовольное бурчание со стороны «заложника» — Не слышу — издеваясь, тянет Квантум и услышав что-то похожее на «Обещаю», ослабляет свои объятия. Антон, неспеша поднимает недовольный, полный обиды, взгляд, вверх и встречаться с холодно-серыми глазами, которые в полумраке отражали в себе уличные огни, словно звёзды, завораживают. И от улыбки напротив, на лице Кратос расцветает лёгкая, смущённая улыбка. — Все в порядке? — неуверенно спрашивает Гаврилов, немного пугаясь резкой смене настроения парня, который слегка затуманенными и все ещё красными глазами смотрит на друга. Ничего так и не ответив, Черемисин приподнимается на цыпочках и нежно целует, такие манящие губы. Посылая всю адекватность и трезвую оценку всего происходящего куда подальше, вместе со здравым смыслом в придачу. Такой лёгкий и детский поцелуй, оставил нотки горького дыма на губах, так сильно дурманя разум. Дыхание обоих такое горячее и обжигающие. Взгляд направлен друг на друга, выжидающе. Антон с замиранием сердца смотрит на друга, ожидая хоть какой-то реакции, хоть какого-то намека на ответ. Что ему делать? — Прости… — было начал говорить Кратос, от чего-то голос вновь дрогнул, но говорить ему дальше и не нужно. Зарывшись рукой в растрёпанные волосы шатена, Данил не сильно притягивает того к себе, вновь накрывая мягкие губы Антона своими. Мгновение и Тоша буквально утопает в таком приятном и вяжущем чувстве, неуверенно, прикрыв глаза. Младший тает в чужих руках, которые обжигают, оплетая талию и прижимая как можно ближе, к такому тёплому и родному телу. Неожиданный и несильный укус нижней губы, вызывает протяжный стон у Антона и тот, в свою очередь, не замечает как запускает руки под теплую кофту Гаврилова. Оба наслаждаются, полного нежности, поцелуем и младшему, так хочется верить, что это вяжущее чувство — любовь. Антон и дальше бы тонул в этом омуте приятных ощущений, но мужчина рядом стал нежно отстраняться, напоследок вновь кусая губу Антона, а после, словно извиняясь, зализывая выступившую кровь. Перед глазами стояла мутная пелена, мешавшая сфокусироваться на окружающих предметах, сбитое дыхание постепенно начинало приходить в норму, а в ушах гулом отдавало учащенное сердцебиение. Гаврилов не отстраняясь от Антона, обжигая горячим дыханием, прошептал прямо в губы: — Бросай курить, Тош — улыбаясь, просит Даня и Черемисин готов завязать, лишь бы ощущать такое чаще. Но все хорошее когда-то заканчивается. Новый приступ кашля принуждает парня раскрыть глаза. Режущее чувство в горле заставляет осознать, что все это было лишь сном и глаза неприятно начинают пощипывать. Антону стало невыносимо одиноко, ощущая, словно, само сознание парня решило сыграть с ним в злую шутку, поиграв на его чувствах, как умелый музыкант на гитаре. Рукой тот накрывает прикрытые глаза, с которых, очередной раз за ночь, скатывались горячие слезы, оставляя мокрые дорожки на еле заметных щеках. От очередной боли в груди ему хотелось кричать, но разодранное горло не давало возможности даже на негромкие слова. Но несмотря на это, с уст Антона срывается жалостный стон. Ему было больно и противно. Мерзко, что он сейчас как слабак, дал волю эмоциям, жалеет себя. Противно от того, что он предал их дружбу. Стыдно, что влюбился и так… смешно? — Сука — жалостливо тянет парень — Как же все заебало. — с лёгкой и измученной улыбкой хрипит он в пустоту. Сколько время? Черемисин неохотно приподнимается с постели и неспеша шагает на кухню, бросив короткий взгляд на часы. Шесть утра, последний раз Антон просыпался так рано, когда ему нужно было успеть на самолёт. Летел в Москву к друзьям, где все должны были встретится на ИгроМире. Воспоминание вновь вызывает теплую улыбку на бледном лице парня. Тогда-то они и встретились. Как же он скучал по тем временам. Опустошив, ранее набранную, кружку воды, парень слабо надеется, что это хоть как-то поможет. Как и ожидалось, это лишь немного остудило жгучие чувство в горле. Младший обреченно вздыхает. Прошло трое суток после того сильного приступа. Он больше не повторялся, лишь так, уже привычный кашель и раздражающая боль в горле. Как бы ему не хотелось это признавать, но он действительно уже привык. Город за окнами постепенно просыпается, а вместе с первыми лучами солнца оживает и большая часть жителей. Свежий воздух поступает в комнату Черемисина, через приоткрытое окно. Обладатель которого, прожигает взглядом красную коробочку с надписью Винстон, к которой, по некоторым причинам, нет желания прикасаться.***
Уже больше месяца Антон не может разобраться со своим кашлем, а тот и не планировал оставлять его в покое. Единственное, что раньше спасало парня, от нервных срывов - это злосчастные сигареты, к которым теперь он стал притрагиваться реже. Стоило взглянуть на красно-белую упаковку, как всплывающие фрагменты сна складывались яркой картинкой, отчего хочется бросить. Он же просил… Нервы ни к черту. С каждым разом сдерживать раздражение, все трудней. И вот, во время очередной игры, он не выдерживает. — Блять! — громко выражается Кратос, моментально срывая наушники с ушей. Те сразу же летят на стол, ударяясь об установленные колонки, чуть не роняя одну из них. Даже не предупредив, тот молча выходит с игры, попутно выключая комп. Тяжело дыша, запускает руки в волосы, некрепко сжимая. Как же это бесит. Его снова вывели на эмоции, даже не стараясь. Он снова психанул, а главное из-за чего? Что его друг очередной раз палит его нычки. Вновь приходил к нему и разорял неплохое место для пряток. Может, повлияло и то, что они уже битый час записывают различные игры для этой «шпалы», на несколько дней вперёд. Он не единственный который устал и раздражался по пустякам, стоило только вспомнить как бомбил Дисзари, когда они записывали ГТА «Стенку». Но все же, не стоит отрицать, что психовал Кекас, сильнее всех. Выводит из раздумья телефонный звонок. Не глядя берет трубку. Он знает кто это. — Антооош, и чего это было? Слишком слащаво тянет абонент, чем выбивает весь воздух из лёгких Кратоса. И тот молчит. — Хей, ты чего, сдох там что ли?— Плохо себя чувствую, вот и ушел.
Сухо бросает Антон, откидываясь на спинку кресла. Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает, пытаясь привести нервы в порядок, дабы не наговорить лишнего. — Мог бы и предупредить. Мы все переживаем вообще-то. Квантум тоже устал, так что может и вспылить, да и Черемисин это понимает, но ничего не может поделать. Он пытается успокоиться, но выходит не очень и сжав, почти скрипя, зубы, язвито отвечает:— Да не уж то?
— Представь себе! Или ты бесишься, что просираешь уже который раунд? Гаврилов улыбается ядовитой улыбкой, которую Антон сейчас не видит, но уверен в том, что именно она красуется на лице старшего. За все годы общения и совместных игр, он знает его как облупленного.— Пфф, тоже мне причина. Если бы кто-то не ныл каждую катку, что не хочется проёбывать на своих роликах и не палил мои нычки, то я бы не вылетал на первой минуте.
— Хочешь сказать, что это я заруинил тебе игру?— Заметь, я этого не говорил.
— Иди к черту, Антон! Данил сбрасывает, а Антон остаться в тишине и одиночестве. Наедине со своими мыслями и болью. Парень, одними только словами убил сотню бабочек в животе, которые так хотели жить. Лёгкая дрожь проходит по всему телу Антона, а что-то в груди с силой сжимается от этого горького одиночества; раненое, но пока любящее, сердце. Парню снова противно, что вновь он жалеет себя за ебаную слабость к высокому ушлёпку, но лёгкая обида заставляет забыть на время о вяжущем чувстве. Хуево. Украинец больно прикусывает губу до крови и ощущает привычный, металлический и солоноватый вкус во рту. Взгляд цепляется за пачку лежащую на краю стола и дикое желание закурить прокрадывается в его голову. Обещал. «К черту!» Антон хватает пачку с злосчастными сигаретами и отправляется на балкон. Он обещал, но лишь своим бредовым фантазиям.***
— Как же, блять, я заебался — стонет парень, задыхаясь от очередного кашля. Голова жутко раскалывалась, а сил стоять на ногах почти не осталось, именно поэтому он сейчас опирался о подоконник, дабы не упасть. Около недели он не выходит на связь с друзьями. Компьютер даже не запускался, находясь в недельном отпуске, а телефон некоторое время находился на беззвучном, но позже также был отправлен в отпуск, на неопределенный срок. Антон пропал. Он полностью забил как на канал, так и на общение, а заодно и здоровье. Обычный прием пищи заменили ему давно родные сигареты и когда в холодильнике окончательно повесилась мышь, он даже не отправился за продуктами. Ему хватало выпить горячего чая, прохладными вечерами, в компании ночного города. Мелкая дрожь прошлась по телу парня, а тонкие ниточка крови тянулась ото рта прямиком к дрожащей ладони. Черная, умирающая бабочка, редко дёргала крылышками, в надежде взлететь. Но надежда на жизнь теряется вместе с последним взмахом крыла, вот только о жизни думало далеко не крылатое существо. «Почему именно я?» Измученный крик, а следом и редкие всхлипы разносятся по всей квартире. Из красных, из-за раздражения, глаз стекали слезы, падая и разбиваясь о пол. В горле стоял противный ком, а в голове зародилось неприятно чувство жалости к существу, что так и лежало на ладони, не успев даже хоть раз взлететь. «Я так устал…»***
Серый дым взмывал вверх, рисуя в воздухе замысловатый узор. Взгляд голубых глаз был направлен в серое небо, где уже некоторое время кружили птицы и Антону, как никогда, тоже захотелось иметь крылья. Чтоб просто взять и улететь подальше от этого места, подальше от проблем, подальше от этих бабочек. Черемисин даже удивился, когда вместе с кашлем вырвалась чёрное насекомое. Чешуекрылое пару раз взмахнуло заляпанными крылья, а после вспорхнуло к потолку. Бабочка продолжает летать где-то по комнате Кратоса, даже не планируя улетать. Парень внимательно наблюдал за тем, как беззаботно те порхали и не боялись украинца, редко подлетая к нему почти вплотную. Антон не понимал, откуда взялись эти бабочки в его организме. Он слышал о подобном единожды. Помнится, это было во время учебы в старших классах. Он в очередной раз прогуливал урок. Нет, он прекрасно понимал все предметы и даже с лёгкостью мог выйти на золотую медаль, но только зачем привлечение этого лишнего внимания. А получать оценку, ответив на вопрос предложением, прочитанным только что из книги, не хотелось. Зачем, если это никак не спасет на контрольной. В очередной раз, надев наушники в уши, он направляется в свое «убежище», в котором частенько оставался во время таких прогулов. Это была старая библиотека, полностью уставленная стеллажами, полки которых забиты старыми учебниками и, потрёпанными временем, книгами. Он очень удивился, когда по привычке, зайдя за третий стеллаж, он увидел на своем месте девушку. Та сидела на окне, прижав к себе колени. Голова ее покоилась на стекле, а взгляд устремлён куда-то в даль. Внимание парня привлекла бабочка, которая ползала по кисти незнакомки. Подойдя поближе, он смог разглядеть в этой бабочке голубянку, схожую как по форме крыльев, так и по цвету. Внимание девушки он привлек, не спеша сняв наушники, затем негромко прокашлявшись. Девушка, как и предполагалось, повернула голову в сторону Антона, внимательно оглядывая. В тот момент оба почувствовали что-то родное между собой. Девушка поджала колени ближе, уступая место на просторном подоконнике. И Антон понял этот жест без слов, присаживаясь рядом. Они недолго сидели в тишине, пока Черемисин не задал интересующий его вопрос, касаемо той самой бабочки, которая успела перебраться на рыжие волосы. Девушка лишь тихо улыбнулась и вновь посмотрела на Антона. Тогда он смог разглядеть в её зелёных глазах, боль и что-то схожее с разочарованием. Но несмотря на это она продолжала улыбаться. Уже тогда он пропитался уважением к ее персоне, ведь не смотря, на явно испытываемую боль, она продолжала улыбаться и рассказывать всё Черемисину. Тогда эта история показалась ему бредовой и сумасшедшей, но слезы, которые все же скатились с глаз, переубедили парня. — Слушай, не влюбляйся в человека, если даже нет шанса на взаимность — голос девушки дрожал, слезы перестали бежать, а улыбка была такая успокаивающая, но одновременно наполненная страданием. — Я понимаю, тяжело поверить в весь сказанный мною бред, но помни об этом. А Антон верил. Он так хотел обнять девушку и сказать, что «Все будет хорошо», но понимал, что она в этом не нуждается. Уже поздно. Незнакомка скрылась за стеллажами, а звук закрывающейся двери, послужил сигналом того, что девушка ушла, оставив после себя лёгкий цветочный аромат и бабочку, которая навечно застыла у парня на руках. После выходных, украинец поинтересовался у одноклассника про недавно встретившуюся ему незнакомку и тот объяснил, что возможно ею была ученица десятого класса. — Она умерла — продолжил парень, нервно потирая затылок — Сказали, что родители нашли ее в ванной, полностью облепленную бабочками и истекающую кровью. А самое странное, что эти самые бабочки умирали на глазах, замирая на определенном участке ее тела. Антон был в шоке, он надеялся еще хоть раз увидеться с той девушкой, к которой привязался за один только разговор. Но жизнь жестока и порой забирает людей, которые искренне любят. Черемисин, закинув рюкзак на плечо и надев наушники в уши, ушел из школы, вспоминая девушку с зелёным, измученным взглядом. — Ханахаки — произносит в слух Антон. Именно так назвала эту болезнь та незнакомка. Парень уже жалеет, что многое не помнит из их разговора, а самое главное, что забыл просто поинтересоваться, есть ли способ вылечиться. Наверное нужно будет сходить в больницу, ведь фраза «Бабочки в животе» уже не кажется ему такой романтичной и милой. Но прежде он сходит за новой пачкой Винстона, которая в явном приоритете на данный момент. Придерживаясь за края подоконника, Черемисин не спеша спускается на пол, после направляясь к выходу. Уже там накинув пальто и кроссы, спешит к выходу. Осторожно поворачивает замок и тот щелкает с характерным звуком, а затем опускает руку на металлическую ручку двери. Но стоило той распахнуться, как украинец замирает на месте. Немного запаханный, парень замер, явно собираясь нажать на кнопку звонка. Не проходит и минуты, как Антона заключают в крепкие объятья. — Придурок, — кричит Иван, крепко сжимая приятеля, все еще прерывисто дыша. — Ты хоть осознаешь как мы… мы, блять, все переживали за тебя? — Ваня? — неуверенно спрашивает Антон, переживая, что болезнь прогрессировала до глюков. Да ещё и таких реалистичных. — Нет блин, я всего лишь плод твоего воображения из-за частой накрутки себя о своей «ненужности» — недовольно фыркает парень, разглядывая друга перед собой. Тот все ещё с недоверием смотрел на Собакина, но в мгновение его взгляд сменился и на лице появилась лёгкая улыбка. Смотря на такого Антона, Ване хотелось спросить «Что с тобой случилось?». Он даже не рисковал сжимать его сильнее в своих объятиях, боясь, что тот может сломаться, настолько хрупким он сейчас казался. — Я войду? — робко спрашивает Люффи. — Да, наверное — неуверенно отвечает Черемисин, отступая в сторону, пропуская друга внутрь квартиры. Ваня проходит, закрывая двери позади и замечает, что Антон снимает с себя верхнюю одежду, в которой явно собирался на улицу. Тот нерешительно пригласил гостя на кухню, проходя вперёд и щелкая кнопку на чайнике. Люффи смотрит на него и замечает насколько тот похудел. Чёрное худи, которое недавно неплохо смотрелось, сейчас буквально висит на парне. Бледные пальцы обхватывают две керамические кружки и ставят на стол, предварительно кидая в них бордовые, практически черные цветы. От Антона буквально веяло слабостью и Иван даже боялся спросить, как тот питается. Опасаясь услышать, что то и не ест вовсе. — Забыл спросить, ты каркаде пьёшь? Или тебе что другое налить? — немного тише обычного, спрашивает Кратос и парень слышит в его голосе непривычную для него хрипоту. Украинец же кидает взгляд куда-то на полки позади, после вновь поворачивается к другу — Могу предложить обычный черный, зелёный с жасмином и вроде ещё осталось кофе. Антон улыбается, а Люффи нерешительно улыбается ему в ответ. Как-то всё не то. Он так хочет спросить «Где он пропадал?», " Почему отключил телефон и совсем не появлялся в сети?» — Что, блять, в конце концов происходит? — совсем не замечает, как произносит вопрос вслух. И Черемисин замирает, услышав это. Ваня хочет что-то сказать, но слова совсем не вяжутся на языке, а после он замечает как приятель виновато отводит глаза. — Прости… Я не должен был так пропадать. — робко говорит Антон, не сильно прикусив губу. — Оно, блин, как-то само вышло. Люффи молчит, боясь спугнуть паренька, который вроде начал говорить. Он надеялся что тот сам все расскажет, но видимо Антон думал по другом и когда чайник закипел, предварительно щёлкнув, украинец резко замолкает. Неспеша берет чайник в руки, заваривая чай в кружках. Он садится напротив Ивана, который нервно постукивал пальцами по бокалу, устремив свой взгляд в кружку. Цвет воды постепенно менялся на красный, а цветы на дне медленно кружились, то и дело сталкиваясь со стенками бокала. Нависла тишина, которую Антон так не любил. Парень что сидел напротив, тоже не рад что воцарилась такая напряжённая атмосфера. — И все же, Тох, что случилось? — аккуратно интересуется Люффи. — Тебя все потеряли. Каждый день тебе пишем, проверяем твой онлайн. — после, слегка усмехнувшись, продолжил: — Подписчики так вообще, заспамили вопросами о твоей пропаже. Может расскажешь? — Нет, давай не будем об этом? — тихо прокашлявшись, просит парень, надеясь что приятель не пристанет к тому с расспросами, а спониманием отнесется к просьбе. Где-то в глубине души он понимал, что его сейчас все ищут, а бедных парней, аудитория, закидывает расспросами о Кратосе. И это не может не заставить уголки губ не сильно приподняться в легкой улыбке. — Я сам разберусь с этим. Лучше расскажи, что у вас нового произошло? И Ваня рассказывает. Говорить особо не о чем, но тот старательно рассказывает о всем что произошло за эти, почти, две недели. Люффи говорит, а Кратос спрашивает. И дом наконец наполняется разговорами и тихим смехом. Атмосфера постепенно растворялась и становилась такой как прежде, когда в стенах этого дома было много веселья и тепла, а разговоры могли продолжаться до поздней ночи. А когда заканчивались слова, им на смену приходили увлекательные игры и атмосферные фильмы, которые парень умел подбирать под компанию и настроение. День сменяется вечером и Ваня собирается домой обещая заскочить завтра, а Антон вспоминает что забыл сходить в магазин, но решает отложить это дело на завтра. Проводив друга, закрывая за ним дверь Черемисин искренне надеется, что сможет протянуть без сигарет. Воистину воцарившиеся вокруг атмосфера тепла и уюта, помогла Антону полностью отвлечься от негативных мыслей и даже не сухой кашель, не бабочка, все ещё летающая по его комнате, не смогут убить это теплое чувство в груди. И всё же он счастлив, что есть люди которые переживают за него. И он очень благодарен другу, который помог ему вспомнить, какого это быть нужным. С таким приподнятом настроение, Черемисин ложится спать, попутно выключая свет во всём доме. Сегодня он быстро и спокойно засыпает. Парень счастлив, ведь впервые за долгое время, ему не приснились кошмары.***
Утро следующего дня началось не очень хорошо. Кратос только собирался сходить до ближайшего магазина, как рвотный позыв заставил, уже с подъезда, рвануть в ванную. Горло вновь неприятно царапало, а по губам, вниз, стекала кровь вперемешку со слезами. Маленькие лапки, уже не в первый раз, щекотали раненое горло и парню очень хотелось рукой вырвать этих маленьких существ, лишь бы поскорее всё закончилось. В ушах, эхом отдавался звук крыльев, ударяющихся друг о друга. Парень прикрывает глаза и считает негромкие хлопки, пытаясь отвлечься от неприятных ощущений. Облегченно вздыхает, когда ему это удается. Мучения закончились, а это значит, можно наконец умыться под холодной водой. Оперевшись руками о раковину Черемисин поднимает взгляд вверх. Три. Ровно столько черных крылатых существ, кружилось под потолком. Антон замирает, совсем теряя реальность, не обращая внимание на происходящее вокруг. — Это что, черт возьми? — негромкий голос со стороны входа возвращает младшего в реальность. Тут он вспоминает, что совсем забыл запереть дверь и мысленно ругает себя за свою рассеянность. Зашедший парень застыл в дверях, шокированный происходящим. Черемисин тихо вздыхает, как в попытках успокоить себя, так и стараясь не пугать своего друга. — Причина моего исчезновения — отвечает на заданный вопрос, несильно прикусывая губу, смотря на то, как завороженно наблюдает за насекомыми Ваня, не в состоянии проронить и слова.***
Люффи готовит у плиты, что-то из принесенных пакетов. Кратос, сначала длительное время пытался привести Собакина в чувства и убедить что с ним все в порядке, а затем долго отказывался от еды, убеждая что не голоден. По всем законом подлости, в тот момент живот парня издал негромкие звуки, чем вызвал несильное покраснение на впалых щеках, а пришедший гость тихо усмехнуться. По итогу, Антон молча сидит за столом, а приятель заканчивает готовить обед на скорую руку. — Это же… — неуверенно начал Ваня, поглядывая через плечо на позади сидевшего приятеля. — Бабочки — кивает Антон, чем подтверждает недавно увиденное. — И давно? — все также, не отрываясь от готовки, интересуется Люффи. — Кашель уже около двух месяцев, а бабочки стали появляться пару недель назад. — отвечает Кратос и Ваня мысленно дает себе понять, что примерно столько же тот не выходит на связь. — Ты был у врача? — Собакин задает это вопрос, скорее чтобы не возникало это неловкое молчание; он и так понимал, что парень не суется в больницу, считая это пустой тратой времени. — Думал сходить, вот только, что я им скажу? Хей, у меня тут кашель не проходит уже как два месяца, а еще я блюю бабочками. Как, думаешь, они отреагируют? — парень еще хотел добавить что-то про то, что его за это и в дурку упечь могут, вот только заметил по развернувшемуся к нему лицом, Ивану, что тот и сам все прекрасно понимает. Перед Антоном ставят тарелку приятно пахнущего омлета, с кусочками помидор. Украинец благодарно кивает головой, севшему напротив с такой же тарелкой, Вани. Неуверенно, Черемисин отправляет кусочек в рот, который позже проваливается вниз, приятно обжигая. Организм, так давно не получавший каких-либо питательных средств, был явно рад поступившим витаминам, активно начиная их перерабатывать. Люффи, наблюдая как его приятель ест, тихо улыбается, искренне радуясь этому. — А как ты вообще тут выживал, если единственное что ты пил — это чай и кофе? — Да я сам не в курсе, как-то все же выжил. Да и то что ты притащил ко мне продукты, я конечно благодарен, но я и сам мог всё купить. — смотря на белые пакеты, с красным логотипом на них, Кратос мысленно вспоминает где видел такую надпись. — Знаю я, как ты купил бы их. — закатив глаза, фыркает Ваня, убирая тарелку в раковину, попутно включая чайник. — Чтоб ты знал, я уже второй день собирался в магазин. — по детски показывает язык парень и сразу же вспоминает про то что так и не сходил за новой пачкой. — Блять. — Ты чего? — Я все еще не купил сигареты, за которыми иду еще со вчерашнего дня — недовольно стонет парень, откладывая посуду в сторону. — Ты же в курсе, что ты так только убиваешь себя? — Умру я явно не от этого — грустно улыбается Антон, поднявшись из-за стола, принимаясь разливать чай по кружкам. — Тох, запишись на прием. — просит Люффи и прежде чем парень начнет возмущаться, продолжает — Хотя бы просто поинтересуйся, встречалось ли что-то подобное? Бесполезно спорить и Антон это понимает, обещая другу сходить к врачу. Но тот настаивает записаться сейчас, в его присутствие, оправдывая это тем, что Черемисин может и отложить это на несколько дней. И когда Кратос, находит свободное место на завтрашний день, сразу же говорит записаться именно на этот прием. Украинец демонстративно закатывает глаза, но все же мысленно благодарен другу, что тот находится рядом и не бросает приятеля одного. Они еще не долго провели беседу за кружкой чая, прежде чем Ваня начал собираться домой, обосновывая это тем, что пообещал постримить вместе с Би. И Антон провожает его, заодно идя за запланированной покупкой. Тот, прикрывает глаза, наслаждаясь, когда долгожданная порция никотина проникает в и так убитый организм, отравляя его еще сильнее. Дым растворяется в ночной синеве, забирая с каждым выдохом негативные мысли. И все же, он не сможет отказаться от этой привычки.***
Парень неуверенно застыл перед белой дверью, не решаясь войти. Приятель позади, подгоняет, понимая что могут подойти и остальные записанные и, долгодумающий, Кратос, может организовать очередь, состоящую из возмущённых и недовольных клиентов. Дверь тихонько заскрипела, пропуская Антона в кабинет. Помещение не особо отличалось от коридора, такие же белые стены, деревянные тумбочки, какие-то аппараты; только вместо бежевых, кожаных лавочек, стоит черный стул, а также всего один врач, сидящий за столом, вместо десятка, мелькающих по коридору. — Здравствуйте, проходите — указывая на все тот же стул, мужчина начал разглядывать различные бумажки, то и дело хмуря брови. Отложив всё в сторону, тот берет в руки лист размера А4, после поднимает взгляд на шатена. — Антон Черемисин, — произносит врач и получив в ответ одобрительный кивок, продолжил: — И на что же жалуемся? — Уже как два месяца кашель, который не проходит, режущая боль в горле и груди — описывает свои примерные симптомы Кратос, которые врач вбивает в свой компьютер. — Может что-то еще? — смотря на скудный и нечеткий список, интересуется мужчина, поправляя очки которые сползли на нос. — Ну, помимо острых болей, сплёвываю кровь, в ненормальных количествах и… — на этом украинец замолкает, не решаясь сказать про такой бредовый симптом. — Иии? — подражая, тянет врач, планируя вбить еще пару слов в устройство. — Бабочки — на выдохе говорит Антон и почему-то кажется что если начнет подробно объяснять все врачу, то тот непременно примет это как шутку. Но мужчина лишь останавливает свое детище, переставая стучать по клавишам, поднялся со своего рабочего места и направился к выходу. — Пройдемте за мной, нужно кое-что проверить. — просит тот, приоткрыв дверь, к которой подзывает Антона.***
Антон дважды проходил мимо Люффи, который сперва говорил по телефону, а когда парень возвращался, тот уже сидел на лавочке, что-то печатая. Врач аккуратно кладет перед Черемисиным, недавно сделанный снимок, наблюдая за парнем. Затаив дыхание тот разглядывает черный снимок, словно, просто распечатанная картинка с интернета. Бледные бабочки обволокли его легкие, из-за которых практически не видны органы. Антон буквально чувствует, как крохотные лапки скребутся в его груди, подносит руку, сжимая ткань серой кофты. — — Откуда… они там? — говорить парню трудно, ведь увиденное на рентгене с трудом укладывалось в голове. — Точная причина неизвестна. Ханахаки невозможно заразиться от общения с больными или прикоснувшись к бабочкам, вышедшим наружу, при кашле. Болезнь зарождается из вполне естественного состояния влюблённости. — рентгенолог пытался подобрать более понятные слова, чтоб не возникли трудности с пониманием сказанного. Кратос поднимает взгляд на врача, убирая снимок на край стола. — На ранней стадии, пациент откашливает окровавленное крылья бабочек, небольших размеров. Затем уже из организма вырываются живые существа, требующие кислорода. Заранее отвечу на, явно возникший вопрос, способ лечения есть, точнее, даже два способа. — врач замолкает, складывая свои руки в замок, ожидая от шатена намек на то, что можно продолжать. Этим служит кивок, со стороны Черемисина и мужчина объясняет. — Разделенные чувства, могут постепенно помочь вывести бабочек из организма, не вызывая при этом, раздраженного кашля и кровавых откашливаний. Организм очищается так, что больной даже не замечает как это происходит. Ко-второму варианту я вас не принуждаю. Но если вы с ним согласитесь, вам придется полностью отказаться от каких-либо эмоций. По идее, вы просто будете существовать, блуждая по миру. — И что же для этого нужно? — парень сглатывает, подступивший ком к горлу, ему все еще не до конца верится, что всё происходящее взаправду. — Болезнь удаляют хирургическим путем. Бабочек, в буквальном смысле, вырезают из организма, которые крепко вцепились в нервные сплетения. Советую вам определиться быстрее, болезнь может привести к смерти уже в скором времени. Дней десять, не больше. — искренне сочувствуя поясняет врач, стараясь как можно аккуратнее преподнести информацию, не напугав пациента. — Мне… можно подумать, прежде чем ответить? — голос звучал слабо, казалось словно что-то внутри парня с треском ломалось. — Конечно, только если вы решитесь на второй вариант, лечение будет проходить не в нашей стране. У нас, к сожалению, не проводят такие операции. Для этого вам придется лететь в другую страну. Советую пройти лечение в Москве. По срокам вы успеваете, да и хирурги качественно выполняют свою работу. — с пониманием глядит доктор, после чиркая что-то на бумажке, протягивает белый лист Антону — Вот адрес и номер больницы. — парень неуверенно забирает бумажку и прихватив снимок, направляется к выход. — Не сделайте ошибку, разбираясь с этой болезнью. — Спасибо… До свидания — Всего доброго Только закрылась дверь позади, как к Черемисину подскочил обеспокоенный Ваня, аккуратно беря того за руку и уводя подальше от кабинета. Мельком, он бросает взгляд на снимок в руках, но ничего не может разглядеть, подумывая получше изучить его, приехав к другу домой. Антон молчал всю дорогу, обдумывая все услышанное от врача. Люффи не тревожил Антона, и парень был ему весьма благодарен за это. Приятель молча сопровождал его весь путь, периодически останавливая украинца, когда тот, чуть-ли не врезался в очередного прохожего. Скинув верхнюю одежду, Черемисин сразу же идет на балкон, а Ваня идет следом. Стоило зажать табачную палочку меж губ, парень молча протягивает приятелю снимок. Зажигалка вспыхивает красно-желтым огнем, подпаливая сигарету. Парень делает долгожданный затяг, прикрыв глаза, вскидывая голову вверх, раздумывая о чем-то своем. Люффи широко раскрытым взглядом всматривается в недавно сделанный рентген, после смотря на Кратоса, в надежде что тот объяснит, скажет что это просто умелый монтаж. Но Черемисин грустно улыбается, ощущая на себе серьезный взгляд, раскрывает глаза, направленные на пасмурное небо. Скоро начнется дождь. — Эта хрень, развивалась у меня на протяжении двух месяцев, понимаешь? — он снова делает затяг, выдерживая некую паузу. — Я не знаю что делать, Вань, я… я запутался. Антон почти шепотом произносит последние слова, не понимая, то ли от холода его так трясёт, то ли от переполняющих чувств и эмоций. Собакин видит как его друг мучается, каждый раз натягивая эту кривую улыбку, внутри у того что-то ломается. — Из-за чего это? — внимательно смотрит Люффи, как от очередного затяга, сигарета постепенно начинает тлеть, обгорая почти до фильтра. — Из-за любви, блять. — нервно смеясь произносит Кратос, выкидывая дотлевший бычок в полную пепельницу. Иван, такую хрень, как бабочки в организме, видит впервые, да еще и то, что оно появилось от чувств влюбленности, верилось с трудом. — А… из-за кого это? Я знаком с этим человек? — Антон на этот вопрос, недолго думая бросает короткое «да» и Собакин долго не решается спросить «Кто это?». — Знаком, Вань… Кто же не знает этого придурка, из-за которого мне позавидует любой цветок, ведь я, блять, похлеще любой клумбы, облеплен кучей бабочек! — срывается на крик, украинец, сжимая перила балкона так, что побелели костяшки. В груди неприятно щемит, от теплых воспоминаний, и лишь холодные капли дождя, редко попадавшие внутрь, постепенно остужают вспылившего парня — Ушлепок, который звонит по утрам, чтобы отчитать за очередную, проведенную за монтажом, ночь; интересовался самочувствием и наивно верил, когда я отвечал что все в порядке. Ваня уже собрался перечислить всех друзей, с которыми украинец хорошо общался, но постепенно к Люффи приходит осознание и кажется, что он начинает догадываться, кем является тот самый «ушлепок». — Он не в курсе, что с тобой происходит? — А как ты думаешь? Конечно не в курсе. Как вообще отреагирует любой нормальный человек, услышав, что из-за влюбленности к его персоне, кто-то стремительно умирает. Так еще и от внезапно взявшихся бабочек! Зная Даню, тот еще и воспримет это как шутку, причем, плохую шутку. Дождь усиливается, постепенно перерастает в подобие грозы. Темные тучи, то и дело сверкают ярким, белым светом и парни одновременно вздрагивают, от внезапного раската грома, гремящего над их головами. Кратос думает, что иногда погода в точности угадывает его настроение и зачастую соответствует его душевному состоянию, а Люффи думает о том, как помочь другу. Да и примет ли тот вообще его помощь? Зная упертый характер Черемисина, Ваня мысленно просит помощи у высших сил, дабы те уразумели Антона. Капли медленно стекают по застекленному балкону изредка попадая внутрь через приоткрытое окно. — С этим можно что-то сделать? — осторожно интересуется Ваня, боясь что любое неправильное слово может ранить Антона. — Операция, — совсем не сводя взгляда с темных туч, отвечает Кратос, умалчивая о том, что можно найти спасение в ответных чувствах. — Операция, которую можно провести в Москве. — усмехается парень, удивляясь очередной подставой со стороны, так любящей его, Судьбы. — Ты полетишь. — у парня и в планах не было давить на друга, но эта фраза не звучала как вопрос. На лице Антона вновь появляется тоскливая, кривая улыбка, смотря на которую Вани становилось не по себе. — Наверное — сухо бросает украинец, на что Ваня хмурит брови, понимая что с поездкой друг, явно не торопится. Люффи тяжело вздыхает, чувствуя запах свежести и прохлады. Одной рукой тот сжимает снимок, а второй утаскивает Черемисина с балкона, подмечая что стоять здесь достаточно холодно. Не хватало еще простудиться.***
Ваня почти сам бронирует билеты, лишь в последний момент Антон решает подключиться к его занятию, понимая что в Москву его могут отправить уже утром следующего дня. Было решено, полетит Кратоса через пару дней, а это не так и много, с учетом того, что нужно позвонить в больницу и записаться на прием, опираясь на направление, что выписал ему доктор; забронировать номер в отеле, с учетом времени, которое нужно провести в столице; подсчитать все расходы и имеющуюся сумму. Но для начала нужно включить хотя бы телефон. Антон держит аппарат, не решаясь нажать на кнопку включения. Что его больше пугало, он не понимал. То ли большое количество уведомлений и голосовые друзей, которые придется просматривать, старательно отвечая на каждое, а то и вовсе их отсутствие. Украинец делает глубокий вдох, а телефон в его руках начинает вибрировать, после на экране высвечивается марка телефона.***
— Ты просто дядь, охренел. — наконец заканчивает свой «монолог» Дима, а Антон хочет бросить эту затею ведь скоро все прознают, что «Недоступный Абонент» вновь в зоне и позвонит очередной желающий отчитать его. — Ну, а теперь объясни, чего это ты пропадал на две с хером недели? — Непредвиденные обстоятельства, Дим — улыбаясь отвечает Антон, понимая что такая глупость навряд-ли сойдет за оправдание. — Ты мне тут не Димкай. Давай блять, объясняй — хмурит брови Медалист, настаивая на ответе. — Да блин, — устало тянет Кратос, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то — Я правда не могу сейчас все объяснить, дел невпроворот. Давай потом, договорились? — Хорошо, но если ты опять мне напиздишь, то всё дядь, тебе пизда. — Я вас понял. Антон спокойно выдыхает, когда Дима посмеявшись начал расспрашивать как парень себя чувствует и больше не затрагивал тему его исчезновения. Вскоре они попрощались и на душе у Черемисина остался приятный осадок от беседы с Медалистом и расслабленная улыбка сияла на лице даже после завершения разговора. Ему уже не было так страшно читать многочисленные сообщения, так похожие друг на друга. Друзья завидев что пропавший приятель в сети, стали заваливать вопросами. Все. Кроме одного гордого человека, от которого сообщения парень ожидал, в первую очередь. Хах, лучший друг. Кратос пролистывает все диалоги, доходя до нужного контакта. Последнее сообщение гласило о том, что все давно ждут его в Дискорде. Сообщение было отправлено в тот день когда эти двое поссорились. Антон понимает что зря тогда вспылил, но подсознательно осознает, что стоило бы об этом подумать не только ему. Тяжело вздохнув, он блокирует телефон, садясь за монитор включенного компьютера. Еще перед тем, как Антону дозвонился Медалист, украинец созвонился с больницей. После недолго объяснения своей болезни, а также откуда его направили, разговаривал он со своим будущим хирургом, а также лечащем врачом. Там ему сказали что провести операцию без полного осмотра не получится, хоть на руках и имелся снимок рентгена. Исходя из этого, Антон решил снять номер в отеле на несколько дней. Именно этим он сейчас и занимался. Ему все не как не удавалось найти подходящий номер который, во-первых, у него будет возможность оплатить; во-вторых, чтоб в случае чего он смог продлить проживание, неизвестно сколько он пролежит в больнице. — Да что за блядство то такое? — недовольно воет Антон, запуская руки в спутанные волосы, несильно сжимая. Люффи выглядывает из-за спины парня, заглядывая в монитор, на котором выведены различные сайты. Дозвонившись до очередной гостинице, на ресепшене, милая девушка ответила что нет свободных номеров. — Снова отказ? — уже не удивился Ваня, когда Черемисин вновь взвыл. — Да как это вообще объяснить? — возмутился парень, такой абсурдной ситуации. — Я не могу найти нормальный номер в Москве, блять. Какого хрена? — украинца нехило так бомбило. — Пытался найти номер, просто на ночлег? — интересуется приятель, намекая на номера «only bed». — Изначально я и искал их, были варианты что я могу снять номер, но позже ко мне подселят человека. Только зачем мне это надо? Оставлю я там вещи, а это незнакомец, пока я буду в больнице, вытащит их и всё. — разводит руками Черемисин. — А что если к Диме? — имеет ввиду Юрьева, тот явно не откажет другу в помощи. — Думал, вот только напрягать его не хочу. — Антон хмурится, продолжая прожигать монитор с сайтом очередного отеля. — Да и он говорил что с Верой поругались. — Точно, — вспомнил вчерашний стрим Собакин, который Медалист закончил значительно раньше обычного. — Если бы ты посмотрел его стрим, то наверняка понял. Нависла тишина, ну почти. Если не считать кашля, к которому парни уже привыкли, так же как и к бабочкам, которых стало на две больше. Люффи смотрит на Антона, который пролистывает очередной сайт и не решается предложить позвонить человеку, который тоже наверняка бы принял Тошу с распростертыми объятиями. Вот только факт того, что с Гавриловым они сейчас в ссоре, доказывает что эта идея в пролёте. Иван тяжело вздыхает, смотря на ночной город. Погода за окнами все не успокаивалась и было решено что парень останется у Антона, который побеспокоился за здоровье приятеля. Люффи тогда усмехнулся, подмечая, что о здоровье как-раз таки нужно беспокоиться Кекасу.***
— Слушай, — неуверенно начал Люффи, наблюдая как уже второй день Черемисин не может заказать себе номер — Есть у меня один вариант. Ваня понимает, что идея фуфло и Кратос мог его послать, на что имел полное право, но попробовать стоило. Украинец же был весь во внимание, надеясь что предложение друга окажется тем в чём нуждался парень. — И какая же? — интересуется парень, безнадежно смотря в монитор. — У меня в Москве есть один знакомый, — парень говорил слишком неуверенно, почесывая затылок каждый раз. — Могу с ним созвонится и договорится, чтоб он тебя приютил. Антон молча смотрел на Собакина, слегка прищурив глаза. Какое-то нервное состояние парня, пугало украинца. Что-то здесь было не так и Кратос это понимал. — Он даже, наверное, сможет тебя с аэропорта забрать. Тебе не придется искать такси. — нервно улыбается Ваня, понимая что если приятель согласится то в будущем ему возможно придется долго извинятся перед Кратосом. — Похуй — соглашается на безумную идею шатен, подсознание которого кричит, что жить у незнакомого ему человека, ужасная идея. Но если это знакомый Люффяо, то стоит довериться. — Звони. Антон разворачивается к компьютеру и закрывает все вкладки, оставляя только страницу своего канала. Ваня же тихо вздыхает, уходя на кухню, думая, как объяснить другу, что ем придется ненадолго приютить у себя Черемисина.***
Вещи уже собраны, а на часах почти шесть утра. Еще вчера Кратос выложил давно смонтированное видео, которое должен был выложить еще полмесяца назад. Но смотря сегодня на комментарии под видео, он понимал что подписчики были рады возвращению ютубера. Хоть зрители и видели подобный ролик у всей их группы, они всё равно закидывали видео положительными комментариями, лишь изредка ругая Кратоса за его внезапное исчезновение. Сейчас, допивая горячий кофе, он публикует на канале пост, в котором он извинялся за пропажу, а также сообщил что займется лечением и возможно, чуть больше, чем через неделю вернется на канал. Но будет ли его канал таким как прежде? Будет ли ему интересно, как раньше снимать с друзьями летсплеи, общаться с подписчиками; сможет ли он как раньше снимать интересный контент, если он не будет прежним? Оповещение на телефоне говорит что такси будет через пять минут и Антон идет собираться к выходу. Чемодан стоит у дверей, пока Черемисин завязывает шнурки на кроссовках следом надевая ветровку. Напоследок проверяет, не забыл ли чего, а затем выходит. Дверь захлопывается, а после слышится щелчок замка. Такси ждет на улице и парень спешно идет к нему Большую часть времени занимает дорога до Киева. Антон доезжает до аэропорта за двадцать минут до его рейса. Вообще он рассчитывал приехать раньше, но так ему придется меньше ждать. Он отписывается Люффи, когда садится на свой самолет и почти сразу получает ответ. Воспоминания о полете в ту же страну, что и сейчас, легкой тоской проскальзывают на душе украинца. Тоска по тем веселым денькам, когда вся компания весело проводила время; когда не было этих бабочек.***
Стоило самолету приземлиться, Антон в числе первых вырывается на улицу. Отойдя от скопления людей, он тут же начинает непрерывно кашлять. Весь полет его мучило першение в горле, а существа желали вырваться прямо в салоне самолета, но шатен активно не давал им это сделать, опустошая бутылку воды. А сейчас им ничего не мешает и вновь две черные бабочки взмывают вверх, оставляя кровавый след на руках. Парень тяжело дыша, достаёт влажные салфетки, заботливо оставленные Ваней. Кстати о нем, Антон вспоминает что нужно ему написать и узнать кто его ждет. Черемисин набирает сообщение другу, попутно забирая багаж. Москва встретила его довольно теплой погодой, хоть Тоша ожидал температуру поменьше. Парень замечает что перед аэропортом построили пару новеньких небоскребов, которых в прошлый его визит еще не было. Он отвлекается на уведомление, пришедшее на телефон. Сообщение от друга. Люффяо 14:47 «Стой на входе, тебя там встретят» 14:49 «Прости, позже имеешь полное право прибить меня самым жестоким способом» Антон хмуриться и совершенно не понимает за что извиняется Ваня, который во много ему помог. Он уже даже собирался написать ответ и узнать, что произошло, но его остановили. — Ну привет, мыша — раздался грубоватый голос, прямо перед Антоном и тот уже догадывается, кому он принадлежит…***
— Ало? — Привет, Данил, не отвлекаю? — Люффи уже в сотый раз пожалел что решил позвонить именно ему, понимая какие последствия его ждут. — Нет, Вань, говори чего хотел — голос Гаврилова звучал слегка хрипловато, словно тот только проснулся. Собакин не заостряет на этом внимание, продолжая разговор. — Ты никуда не собирался на этой недели, — парень не сильно потирает пальцы рук — и на следующей, возможно? — Да вроде никаких планов не намечалось. А что такое? — Можно ли будет у тебя некоторое время, одному человеку остаться? — Люффи несильно покусывает губы. — А, пфф, так бы сразу и сказал что тебе переночевать негде, коне… — Не мне… Антону — перебивает Гаврилова Ваня, после чего нависла тишина. Парень переживал, что Данил может отказать, хоть они и являлись друзьями. Но он уже пообещал Черемисину, что найдет ему жилье, а значит отступать он не собирался. — Почему он сам не позвонил? — довольно холодно и как-то обиженно спрашивает старший и Ваня замечает изменения в его голосе. — Он не знает что я тебе звоню, — решает сказать правду парень, — Мы не смогли найти ему номер, а в Москве ему придется долго находиться. Я пообещал ему что помогу с жильем, прости что так получается. Гаврилов вновь долго молчит, а Люффи оставляет очередную ранку на губе, чувствуя металлический привкус на языке. Пару минут молчания показались ему вечностью и он уже собирался извиниться перед приятелем, попрощавшись, завершить разговор, но Квантум начал говорить вперед. — Хорошо, я его встречу. Когда и во-сколько он прилетает?***
Антон очень благодарен Люффи за то, что он его поддерживал. Наверное если бы не друг, то он так и остался в квартире не предприняв ничего и это могло привести к печальным последствиям. Но Тоша не мог понять, почему именно он оказался тем его знакомым и сейчас ему правда хочется прибить Собакина. Черемисин старается не смотреть в сторону водительского сиденья, ему и так хреново. Стоило им встретится взглядом как кашель стремительно рвался наружу, а Антон тушил этот порыв негазированной водой. Ему было сложно находиться рядом с ним, в его машине, буквально все пропитано его одеколоном, запах которого буквально душил парня. Они ехали в полной тишине, даже в аэропорту парни толком не говорили. — Что ты здесь забыл? — Антон удивился увидев Гаврилова перед собой, теперь он понимал о чем кричало его нутро. — За тобой приехал, Тошенька. «Тошенька», от одного такого обращения, бабочки внутри карябали горло, стремительно рвясь наружу. Парень старательно делает вид, что ему очень интересно разглядывать улицу, потому что опять хочется кашлять, на столько сильно что сдерживаться довольно трудно. Кекас радуется, когда машина останавливается возле, уже знакомого небоскреба и спешно покидает машину. Делая глубокий вдох, парню словно становится легче. Когда тот поворачивается в сторону входа в подъезд, замечает что его чемодан уже находился у Данила. Антон хмурится. — Вообще-то я сам могу донести его до квартиры. — хрипит парень, указывая на чемодан. — Можешь, — говорит Гаврилов, совершенно не обращая внимания на капризы младшего. — И? — Антон вспоминает про сумку на заднем сиденье, которую сразу забирает. — И я все равно сам его донесу — мужчина открывает дверь в подъезд и, придерживая её, пропускает Черемисина вперёд. Кратос на этот жест лишь недовольно хмыкает проходя внутрь. Поднявшись на нужный этаж, Данил подходит к двери, открывая ее своим ключом. Переступая порог квартиры, украинец понимает, что эти несколько дней будут мучительными. Квантум молча проводит Антона в комнату, которая на некоторое время будет его. Парень тихо благодарит друга и стоило тому скрыться за дверью, украинец спешит к окну. Свежий и прохладный воздух поступает в комнату и горло Кратоса разрывается от сухого кашля, а очередная черная бабочка взмыла к окну. — Блять — тихо ругается Антон, пытаясь словить существо, безнадежно бившееся в окно. Мысль о том что чешуекрылое может летать по комнате и вызвать вопросы у Гаврилова, не сильно радовало парня. Недолгие мучения закончились тем, что бабочка просто вылетела в окно. Антона удивило поведение существа, те что находились у него в квартире не планировали улетать, от слова совсем. Большую часть времени они проводили в комнате Черемисина, как они выживали без пропитания он не понимал. Парень принимается разбирать вещи в чемодане заодно переодеваясь в более удобную одежду.***
Близилась ночь, а сон совершенно не шел. Стрелки часов отбивали свой ритм, постепенно доходя до одиннадцати. Антон нерешительно выходит из комнаты, с целью набрать стакан воды или даже выпить кружку горячего чая перед сном. Завернув в комнату, где должна находиться кухня, парень застаёт хозяина квартиры, что не отрываясь от телефона пил чай, аромат которого стоял во всей комнате. Черемисин тихо подходит к чайнику, надеясь что Данил не обратит на него внимания, казалось что тот его вовсе и не видит. Но так только казалось. Мужчина давно заметил зашедшего украинца, что пытался незаметно пройти мимо. Гаврилов наблюдал как тот старательно набирает кипяток в кружку, чтоб не издать лишнего шума. Только вот незадача, гость совершенно не знает где находиться пакетики с чаем или кофе, а рыскать по ящикам и шухлядкам Черемисин не собирался. И старший, понимая это, молча наслаждался, наблюдая как Антон озадаченно завис над кружкой воды, нервно выискивая, хотя бы что-то похожее на чай. Гаврилов тихо хмыкает, поднимаясь со стула. Он молча подходит со спины к парню, одной рукой опираясь о кухонную тумбу, а другой открывая дверцу прям над головой Кратоса. Достает пару цветных коробочек, ставит перед младшим, наклоняясь к его уху. — Советую на ночь выпить ромашковый — тихо шепчет старший, опаляя того горячим дыханием. Уши и щеки парня мгновенно начали пылать алым цветом и наблюдение за подобным поведением вызвало некое наслаждение у Гаврилова. От чего-то ему было приятно осознавать, что Кратос реагировал так именно на Данила. Усмехнувшись, тот вновь отходит к своему месту. — Мог и сказать где он лежит — с дрожью в голосе возмущаться Антон. Младшему были не понятны действия Гаврилова, зачем он это делал, непонятно. Но парень старательно пытался сдерживать свои эмоции, делая тихий вздох, а следом выдох. Шатен вновь слышит смешок со стороны старшего и все же берет коробочку с белыми цветами на упаковке. — Давно меня заметил? — интересуется Черемисин, заваривая чай. — С самого начала — отвечает Данил, словно это было так очевидно. Антон молчит и ожидая пока напиток приобретет нужный цвет. И когда он становиться достаточно насыщенного оттенка, выбрасывает пакетик в урну. Ему хочется как можно быстрее уйти отсюда, от этого пристального взгляда серых глаз. И он уже было дернулся к выходу, только его остановил голос позади. — Почему ты сам не позвонил? — спрашивает старший, уже предполагая какой ответ его ожидал, вот только хотелось это слышать от самого Антона. Слушать, смотря прямо в эти глубокие глаза. — Не хотел беспокоить вашу персону — язвит Кратос, застыв в пороге, так и не решаясь посмотреть в сторону человека, который к нему обращался, хотя так хотелось. — Я не такая падла чтоб не помочь другу, — фыркает Гаврилов, продолжив: — Может уже хватит дуться? — Это я то дуюсь? — возмутился парень, не выдержав, повернувшись. — Вообще-то это ты начал обижаться и кидать трубки. — Я хотя бы не строил из себя принцесску и не игнорил всех полмесяца — невозмутимо произносит Гаврилов, чувствуя на себе тяжёлый взгляд приятеля. — Да я пропал! И у меня были на то причины! — младший ставит кружку с горячим напитком на стол, да так что из краев расплескалась жидкость, обжигая руку, на которую Антон совершено не обращает внимание. — Только вот кто-то даже не поинтересовался моим состоянием, — возмущается Кратос, после с ноткой грусти добавляет: — Ещё друг называется. У парня внутри все кипит. Неприятное чувство злости и одновременно обиды обжигали изнутри. Хотелось выплеснуть все эти эмоции, рассказать что на самом деле происходит. Что именно из-за него все это началось, что именно он та дрянь к которой младший привязался, от чего в последствие умирает. Но все слова застыли комом в горле, что так не во время начал скрестись маленькими лапками и рваться наружу. Черемисин резко прикрывает рот, прежде чем наружу вырвется мерзкий кашель. «Только не сейчас» Проносится в его голове, прежде чем он планирует уйти с помещения. Но подошедший Гаврилов хватает того за руку, задерживая. — Может уже хватит? — хмурится старший и не сразу замечает состояния парня. Украинец дернулся к выходу, в тщетных попытках вырвать руку, не в состояние убрать другую ото рта. Неистово хотелось кашлять, но присутствие Гаврилова мешало этому и сейчас ему как никогда хотелось поскорее скрыться в другой комнате. — Антон, — наконец Квантум замечает дерганое поведение друга, которое тому, совершенно не свойственно. — Что такое? Обеспокоенный состоянием Черемисина, тот ослабляет хватку, от чего младшему удается высвободить руку. Он сразу спешит в комнату из последних сил подавляя приступ кашля. Не сразу осознав что происходит, Гаврилов спешит вслед за украинцем, но не успевает и перед ним буквально захлопывается дверь в комнату. — Антон, что происходит? Данил не слышит ответа, но вместо него непрерывный, сухой кашель, что режет слух. Мужчина дёргает ручку двери. Как и ожидалось — заперто. Внутри неприятно похолодело. Что сейчас происходит за дверью, за которой скрывается