Raspberry Soul

"Окей, всё будет хорошо," — подумала Мак, натянув одеяло до уровня глаз. Минуту назад она набралась смелости и выключила свет, мгновенно юркнув в свой шелтер, которым служил ей бугристый диван, застеленный чистым бельём. Девушке хотелось вдохнуть глубже, чтобы успокоиться, но она не могла. Какие-то первобытные страхи заставляли её издавать как можно меньше шума и почти перестать дышать. Мак зажмурилась и скрылась под одеялом с головой. Она пыталась успокоиться, говоря себе, что нужно быть смелее и смотреть страхам в лицо. Мак ведь столько раз могла умереть сегодня, но тем не менее справилась. Но это не помогало. Воображение начинало рисовать разные параноидальные картины. Она сейчас лежит под одеялом, а изо всех углов этой тёмной комнаты на неё смотрят чьи-то глаза. Смотрят. Чувствуют её страх. Питаются им. И подкрадываются всё ближе и ближе. А что если чудовищам недостаточно её страха? Неужели они бы не хотели попробовать на вкус её плоть? Мак задержала дыхание и перестала двигаться. Казалось, что если не подавать признаков жизни и не высовываться из-под плотной одеяла, никто тебя не тронет. Ну, так всегда казалось в детстве. Но вскоре это "пододеялье", казавшееся убежищем, становилось темницей страхов и жары. Особенно в зимнее время. Буквально через пару минут после погружения в шелтер тело Мак стало адски потеть. По лбу крупными каплями побежал пот. А ещё через полминуты у девушки кончился воздух. Здесь было невыносимо душно. Всё тело молило о пощаде. Но нельзя было вылезать, ведь тебя могут заметить и сожрать. "Ну! Тебе же восемнадцать, дура! Ты даже не ребёнок! Ты же на самом деле понимаешь, что там никого нет! Давай, просто вылези из-под одеяла!" — кричала про себя Мак. Да, она ведь уже взрослая и понимает больше, чем когда была ребёнком. Она понимает, что прятаться бесполезно. Они ведь всё равно тебя видят — под одеялом ты или нет. Им плевать — двигаешься ты или нет. Их не волнует — дышишь ты или нет. Они. Тебя. Видят. В отличие от тебя, кстати. Даже если ты полностью высунешься из-под одеяла, то ничего не сможешь увидеть, как бы ты не старался. Ведь кругом лишь непроглядная тьма. И ты сейчас с ней наедине. Мак осторожно приподняла край одеяла и пустила к себе блаженный воздух, победно ворвавшийся ей в лёгкие и остудив изнывающее тело. Осторожно, по сантиметру, Мак высунула голову из-под одеяла и потихоньку начала дышать, всё ещё не открывая глаза. Может быть, всё не так уж и плохо? Если задуматься, она сейчас лежит на бугристом, как плохо взбитое пюре, диване в доме двух её вроде как друзей, которые мирно сопят недалеко от девушки. Ей нужно расслабиться и просто выспаться, чтобы начать завтра новый день, полный испытаний и новых знакомств. Да, наверняка завтра... — Кап! "Что это было?!" — Мак со скоростью света вернула голову обратно под одеяло. Звуки. Когда тьма отбирает твоё зрение, а пот, струящийся по всем дрожащим от страха конечностям, лишает тебя обоняния, всё, что у тебя остаётся — слух. Лёжа под одеялом, ты напрягаешь свой слух до нечеловеческих возможностей. Слышен каждый шорох. Ветер... Шум с улицы... Капающий кран... Вернее, так называешь их ты, пытаясь себя успокоить. Однако все мы знаем, что звуки — верное доказательство чьего-то присутствия. Твари из тьмы постоянно издают звуки, источник которых ты никогда не можешь точно определить. Ветер? Да не смешите! Он не может так глубоко гудеть. Или рычать? Или... Чёрт побери, ты даже не знаешь как назвать этот извечный голос тварей, наблюдающих за тобой! Когда твой слух обострён, то обострено и воображение. Оно начинает вырисовывать себе страшные картины — от изнывающих бесов в дальнем углу комнаты, до шлёпанья чьих-то ног по потолку. Звуки раздавались отовсюду и начинали сводить с ума Мак. Сейчас её пугало даже биение собственного сердца. Воздух в убежище снова кончился, и она делала неконтролируемые учащённые вдохи и навлекала на себя головную боль, пытаясь вдыхать углекислый газ. Нет, нужно было что-то делать. Упорство? О чём вы? Мак и так сидит здесь уже довольно долго. Возможно, за пределами её никтофобного мирка прошло не больше шести минут, но для девушки это время казалось целой вечностью. Конечно же, она имеет право дать себе небольшое послабление. Сейчас Мак включит свет, сядет на диван и хорошенько отдышится. А после этого уже будет думать об упорстве, здравом мышлении и решимости, смотреть страхам в лицо. Девушка вспомнила, где находится выключатель, продумала каждое своё движение на пути к нему и начала отсчёт, после которого собиралась вылезти из-под одеяла. Нужно действовать быстро, ведь как только Мак щёлкнет выключателем, все страхи испарятся, и всё будет хорошо. "Итак, три... Два... Один!" — с этими мыслями Мак оперативно вскочила с дивана и оказалась рядом с кухней, где был выключатель. — Щёлк! — разнеслось по гостиной, после чего... ничего не произошло. Мак коротко вскрикнула и, обезумев, стала дёргать выключатель вверх и вниз. Но свет не включался. Страх, звуки, темнота — всё смешалось в голове девушки и хотело поглотить её. Убить её. Забрать, как оно сделало с мамой. Это произошло примерно шесть-семь лет назад. Папа в тот вечер уехал к бабушке, жившей на краю города, чтобы помочь ей с ремонтом холодильника. Было поздно, и он заночевал там, так что дома остались только Мак и её мама. Вроде как, ничего не предвещало беды. Мак решила, что ей пора что-то делать с, в то время ещё детскими, страхами, и впервые выключила свет в своей комнате. У неё не было паники. Не было бурной игры детского воображения. В ту ночь она чувствовала лишь гордость за намерение избавиться от привычки спать с включенным светом. Однако посреди ночи у Мак разболелась голова без видимых на то причин. Девочка не помнила, где именно лежат нужные ей таблетки, и поэтому пошла в комнату родителей, чтобы спросить у мамы. Мак пыталась разбудить её. Но мама так и не проснулась. После похорон девочке объяснили, что у её матери была какая-то редкая болезнь, название которой Мак так и не запомнила. Девочка долго злилась на папу за то, что он не рассказал ей раньше, много плакала и закатывала истерики. Через неделю Мак стали водить к психологу. Шло время, и постепенно девочка отходила от произошедшего. Курс лечения прошёл весьма успешно. Но осталась никтофобия. Ведь долгое время Мак продолжала верить, что её маму забрала темнота. — Нет! — закричала девушка. Руководствуясь какими-то инстинктами и последней работающей клеткой мозга, Мак на ощупь, врезаясь в стены, добралась до лестницы и взлетела наверх, чуть не навернувшись. Стена, другая стена, дверь... Мак запнулась о ковёр и полетела на пол, ударившись коленкой. Девушка знала, что медлить нельзя поднялась на ноги, закусив губу от боли, и нащупала ручку какой-то двери. Мак повернула её в надежде на спасение, но дверь оказалась закрыта. "Нет-нет-нет!" — пронеслось в голове девушки. Её жизнь не может закончиться вот так. Мак стала стучаться, что было мочи, взывая к помощи. Со всех сторон снова стали слышаться какие-то шорохи, завывания и скрипы, усиливаясь воображением девушки. Мак не выдержала и пнула дверь. Наконец, с той стороны послышался звук шаркающих шагов, а после скрип открываемой двери. Это были единственные звуки сейчас, которым Мак была безумно рада. — М-мак? — низким голосом неуверенно спросил скелет, огоньки глазниц которого сверкали на уровне глаз Мак. Если бы всё это происходило дома у девушки, то Мак наверняка испугалась бы ещё сильнее, увидев в темноте эти светящиеся шарики, но сейчас она была несказанно рада увидеть их. Не контролируя себя, девушка вытянула руки вперёд и уткнулась ими во что-то твёрдое и тёплое. Кажется, она трогала Санса где-то на уровне груди. Сонный скелет удивился и дотронулся до её рук своими ладонями, как бы интересуясь, что происходит. Мак, всё ещё до жути боясь неизвестности, скрывающейся во тьме, перехватила руки Санса и крепко зажала в своих, пытаясь отдышаться и чуть ли не плача. — Ты пришла, чтобы, эм... — Санс хотел сказать что-то, но Мак перебила его. — С-стой! — дрожащим голосом сказала она. — Н-не отпускай, п-пожалуйста... Но Санс вроде как не собирался вырываться. Он просто стоял рядом и ждал, пока она успокоится. Скелет был вполне не против поддержать кого-то за руки, если это ему поможет. Особенно кого-то, кому нравятся его шутки... С каждым вдохом Мак стала втягивать всё больше воздуха, шмыгая носом. Слёзы начали отступать от горла. Внимание Мак постепенно затуплялось, переключаясь со звуков вокруг на скелета, стоявшего рядом. Осознание того, что в этой темноте есть кто-то такой настоящий и живой, кто-то, кто способен помочь, здорово успокаивало и наполняло душу надеждой. Виски Мак расслабились, позволяя новому току крови остудить голову. Девушка вдыхала всё глубже и глубже, постепенно уходя в нирвану. Вскоре к Мак вернулось осознание происходящего. Теперь она ещё чётче почувствовала присутствие скелета, стоявшего рядом с ней. Темнота уже становилось не такой непроглядной и, кажется, Мак уже могла различить его очертания. Особенно если учесть то, что Санс стоял так близко. Возвращаясь в реальность, Мак почувствовала чужие ладони, которые сжимала в своих всё это время. Они были какими-то слишком тёплыми и мягкими, если учитывать то, что Санс был скелетом. "Я думал, что тебе нравятся тёплые... И приятные друзья... Как скелеты!!! Очень мягкие и полные кальция!" — почему-то вспомнилась фраза Папируса из игры. И тут Мак стало неловко из-за того, что они с Сансом стоят тут так... Вдвоём... В темноте... Держась за руки... Если бы комната была освещена, то Санс смог бы увидеть, как щёки девушки, которую он уже с минуту держал за руки, сильно покраснели. Обильное покраснение из-за смущения щёк Мак было одной из двух вещей, постоянно преследовавших существование девушки. Второй такой вещью были постоянные падения, о чём свидетельствовали коленки, постоянно прибывающие в синяках и царапинах. Осторожно Мак отпустила Санса и сильно закусила губу, стараясь придумать себе достойное оправдание. А что? Оно у неё было. "У меня никтофобия" звучит вполне респектабельно. Ну, по крайней мере лучше, чем "Я боюсь темноты". Хотя формально это одно и тоже. Мак не очень любила эвфемизмы, но в подобных случаях считала необходимым прибегнуть к ним. — Так ты пришла, чтобы, эм, подержаться со мной за руки? — спросил Санс. Это фраза должна была быть подколом, но прозвучала как-то неуверенно, чтобы вполне считаться таковым. — Н-не-е-ет! — дрожащим голосом стала отмахиваться Мак. — Тогда что стряслось, что ты так тряслась? — голос Санса стал более уверенным. Мак нервно хихикнула. — У меня никтофобия, — объяснила Мак. — Я попробовала включить свет в гостиной, но выключатель не сработал. Это вызвало у меня панику. — Никтофобия? А, секунду... — Санс удалился куда-то вглубь комнаты. Мак не хотела терять огоньки в его глазницах из виду, поэтому шагнула за ним. Что-то щёлкнуло, и в комнате включился свет. Он исходил от лампы, стоявшей на тумбе, а точнее от фонарика, вставленного в неё. Мак стало интересно, откуда там работающие батарейки. Возможно, в начале "игры" этот фонарик ещё работает, а возможно это был очередной "глюк", как в том случае с кроссвордом. Освещение было не ахти, но его хватило, чтобы осмотреть небольшую комнату. В углу лежал матрас, на котором кое-как было расстелено грязное бельё. В центре помещения располагалась беговая дорожка, которой, кажется, давно никто не пользовался. Возле двери образовалось самоподдерживающееся торнадо из мусора, в котором презентабельно вертелись носки, клочки бумаги, пара каких-то книжек, тарелка со спагетти и пустая упаковка из-под чипсов. А ещё в комнате Санса было много разноцветных носков (хотя в игре они были одинаковыми). — В следующий раз можешь просто попросить меня включить свет, — подмигнул Санс. — Хе-хе... — постаралась улыбнуться Мак. — Скажи, — начал Санс, посмотрев Мак в лицо, — у тебя аллергия на темноту? — Странное сравнение, — в недоумении ответила Мак. — Наверное, можно и так сказать. — А, так вот почему твоё лицо так покраснело, — скелет улыбнулся шире, отчего его глазницы сузились. Мак легонько толкнула его в плечо, после чего повисла неловкая пауза. Мак водила глазами по комнате, непонятно для чего пытаясь тянуть время. — Ну, что, эм, предлагаешь делать? — спросил Санс, положив руки в карманы. Мак только сейчас заметила, что скелет, по-видимому, лёг спать в одежде. — Судя по всему в гостиной перегорела лампочка. Она ещё вчера подмигивала мне, пытаясь предупредить о чём-то. Хех. Я мог бы дать тебе фонарик, но он вкручен в эту лампу, которая вкручена в тумбочку, которая вкручена в... Ну, ты поняла. У тебя есть идеи? — Ну-у... Есть одна... — Мак отвернулась и сложила руки в замок, перебирая пальцами. — Ну, эм... Есть два варианта усмирить моё воображение. Первый - это свет, а второй... — А второй? — Санс пытался вытянуть, наконец, из неё ответ. — Можно тебя попросить... Можешь ли ты... — мялась Мак. Наконец, она шумно выдохнула, сдувая волосы с лица. — Можешь поспать со мной?! — выпалила девушка. — В-в смысле?! — Санса будто током ударило. Кажется, если бы он в этот момент пил чай, то разбрызгал бы напиток по комнате. Плюсом, Мак узнала, что Папирус - не единственный скелет, у которого на месте щёк появляется румянец. — Ну, я вижу, ты спишь на матрасе. Его легко перетащить вниз. Мы так часто делали в лагере. Ну, летнем лагере... А, забей. — Окей, — кивнул Санс, отведя взгляд. — Что? Правда?! — удивилась Мак. — Спасибо огромное! Мак взяла матрас за один конец, а Санс подхватил его за другой. Несколько минут спустя совместными усилиями "переносная кровать Санса" была осторожно спущена по лестнице и торжественно водружена недалеко от дивана, рядом с которым валялось одеяло, случайно скинутое Мак. Мак легла на диван и уставилась в потолок. Она чувствовала себя, мягко говоря, хреново. Девушка вернулась к самому началу. Мак лежала в постели, испытывая соблазн опять скрыться по одеялом, и была окружена темнотой. Единственными отличиями было осознание того, что свет здесь включить невозможно, что напрягало, несмотря на всё пережитое, и мысль о том, что рядом с её диваном лежит скелет. Внезапно, это звучит не так уж и круто. Тем более, она ведь сама устроила шум, притащила его сюда, а теперь не чувствует облегчения и снова придаётся своим детским страхам, забывая о том, что утром представилась Сансу как "взрослая". Матрас Санса был примерно на треть, если не на половину ниже дивана, а развалившийся на своём ложе скелет не подавал особых признаков жизни. "Вдруг он умер?" — подумала Мак. Лицо девушки приняло странное выражение. Ей хотелось нервозно засмеяться, но стало жутко от воспоминаний, к которым не хотелось возвращаться, и нагнетающей атмосферы. А что, если Санс заснёт быстрее Мак? Это ведь уже не будет считаться за чьё-то присутствие. Хотя, возможно, он уже уснул. А может быть, его вообще там нет? Мысли носились в голове девушки какими-то нелепыми ломанными траекториями, заставляя всё тело дрожать. Не выдержав этой гноящей дух тишины, Мак задала вопрос из далёкого прошлого, когда она была ещё четырёхлетним ребёнком: — Ты здесь? — Да, — спокойно ответил Санс. — Почему я не слышу твоего дыхания? — побеспокоилась Мак, чтобы как-то оправдать свой предыдущий вопрос. — Потому что я скелет?.. — То есть, скелеты не дышат? — удивилась девушка. — Дышат, но явно не так как люди, — объяснил скелет. — Это ты постоянно шумно втягиваешь воздух, будто он кончится с минуты на минуту. Мак согласилась и попробовала перестать думать об окружающей обстановке. Однако в комнате оставалось по-прежнему темно и тихо. Ну, как тихо... Откуда-то по-прежнему раздавались странные звуки, напрягающие воображение Мак. Некоторое время девушка пыталась не обращать на них внимание, повторяя себе, что она не одна, и рядом лежит Санс. Рядом? Мак попыталась вглядеться в темноту. Ей вдруг показалось, что скелет находился слишком далеко, чтобы как-либо влиять на блокирование её страхов. Мак шумно вдохнула и закрыла глаза. Если нельзя опереться на храбрость, нужно было опираться на здравое мышление. Теперь задача заключалась в том, чтобы каждому звуку придумать правдоподобный источник, из которого он мог исходить. Редкое капание — кран протекает. Скрип — петли дверцы кухонной тумбочки давно не смазывали. Завывание — ветер. Гудение... Шорохи... Звяканье... — Санс? — обеспокоенно обратилась к скелету Мак. — Ты здесь? — Ага... — сонно откликнулся Санс. — Ч-что это за звуки? — Ветер... — ответил Санс первое, что пришло на ум. — Ну, или монстры. Один, кстати, лежит сейчас рядом с твоим диваном, — хихикнул он. — Ха-ха... Я бы посмеялась, но я сейчас не в том состоянии... И снова попытка заснуть. "Ну же! Просто расслабься... Это ветер! Успокойся! Глубоко дыши. Никто тебя не тронет, даже если ты высунешь ноги из-под одеяла, начнёшь ворочаться или шуметь, — рассуждала у себя в голове Мак. — И к тому же... Недалеко лежит Санс. Чувак, которого ты неделю назад поставила на обои телефона, а сейчас, можно сказать, заставила спать с собой... О, чёрт. Звучит стрёмно и одновременно как-то... В общем, если отвлечься от этого сраного ветра и вслушаться, то, наверняка, можно услышать сопение Санса... Ну, или то, как он ворочается... Ну, или хоть что-нибудь!.. Тихо. Он ещё здесь? Ну, он же не мог свалить, так?" Мак сильно закусила губу, не решаясь снова беспокоить скелета. — Санс? — наконец, обратилась к нему девушка. — Санс?! — М? — послышалось относительно недалеко от головы Мак. — Кхм... Так ты вообще никаких звуков не издаёшь? — поинтересовалась девушка. В ответ раздались звуки сонного скелета.

***

— Санс? — некоторое время спустя произнесла Мак. — Ещё раз спросишь, и я уйду в свою комнату, — предупредил скелет. Мак смутилась и отвернулась к спинке дивана, кусая свою измученную нижнюю губу. Девушка стала чувствовать себя максимально неловко из-за своей назойливости. Последнее время она вела себя совсем как маленький ребёнок, который всё не может успокоиться и донимает родителей каждые пять минут. Теперь Мак стало ещё более дискомфортно. Темнота, завывания ветра и жуткий стыд за своё поведение. Для дополнения картины у неё заболел живот. Девушка стала тихонько стонать и постепенно погружаться под одеяло. Самым отвратительным было то, что Мак очень хотелось спать, но видимо её мечтаниям не суждено было сбыться. Порой, своими лишними мыслями и загонами люди мешают самим себе нормально жить. Казалось, для организма здесь было всё, что нужно в данный момент. Тёплая постель, темнота, в которой полезнее спать и безопасность. Но извечным мучителем тела являлся мозг. Мозг, который боялся неизвестности, скрытой тьмой. Мозг, который обострял уставший слух. Мозг, который заставлял испытывать чувство вины. А также мозг, который заставлял ни в чём не повинное сердце, являющееся по сути простым насосом, усиленно стучать наперегонки со временем. Мак услышала позади себя какие-то звуки. Санс, кажется, поменял позу. Причём впервые за долгое время, сделал это шумно. "Наверное, нужно извиниться. Может, тогда станет легче?.." — подумала Мак. — Санс... — обратилась она к скелету, не поворачиваясь. — Окей. Мне надоело, — перебил её Санс и поднялся на локтях, судя по звукам. — Стой! Не уходи, пожалуйста! — Мак вспомнила, что он предупреждал её ранее. Девушка резко повернулась и приняла полусидячее положение. — Вот. — Что? — обеспокоенно спросила Мак, пытаясь понять, что сделал Санс, но она видела лишь огоньки в его глазницах. — Держи мою руку. Так ты будешь точно знать, что я здесь. И судя по опыту, тебе должно стать спокойнее, — пояснил Санс. Мак шмыгнула носом и нащупала в темноте костяную ладонь. Девушка с огромной благодарностью посмотрела Сансу в глазницы. Созерцание этих огоньков её определённо успокаивало. Сложно было рассмотреть выражение лица скелета, но Мак точно знала, что он сейчас улыбается. И, кто знает, может быть чуть шире, чем обычно. — Спасибо, — прошептала Мак и уронила свою голову на подушку. Ей сейчас было по-приятному неловко лежать вот так. Мак закрыла глаза и улыбнулась, зная, что Санс не может её видеть сейчас. Девушке стало забавно от абсурдности ситуации. Она притащила Санса к себе вниз, а сейчас держит его за руку в темноте. В темноте? Немного банально, но мысли о Сансе забили голову, не давая страху проникнуть туда. "Почему эти прикосновения так действуют на меня? Я же не могла влюбиться? — размышляла Мак. — Пфф... Что? Нет, конечно. Мы же знакомы один день! Это же так, дружеская поддержка... Но его рука такая приятная. Я всегда мечтала потрогать живой скелет... Аргх! Нужно прекратить думать об этом!" Сжимая сухую и тёплую руку, Мак всё больше уходила в себя, забыв об окружающих звуках и страхах тварей из тьмы. Дыхание становилось равномернее, веки стали расслабляться. Уставшее за день тело, наконец, получило желанный отдых и отправило неугомонное сознание девушки в мир снов. Наверное, Мак бы сильно покраснела, узнав что скелеты способны разглядеть в темноте чуть больше, чем люди, и Санс всё же видел выражение её лица.