kodokushi

Вону делает несколько глубоких вдохов-выдохов, тем самым пытаясь загнать подкрадывающееся волнение куда подальше, и на стуле подъезжает к столу ближе. Для дела у него всё включено и давно открыто, оба компьютера совсем тихонько шумят, готовые к работе. Однако Вону всё равно прощёлкивает все вкладки и программы по новой, будто за те пять минут, что он отходил, на мониторе могло что-то поменяться. Повторив это раза три и только потом успокоившись, он отпускает мышку и прячет лицо в ладонях. Вдох-выдох, Вону, вдох-выдох. Справился со взломом одной лабораторной базы, значит, справится и с этим. — Знаете, у меня появилась занятная идея, — голос Муён первый за долгое время разрушает тишину. — И какая же? — с готовностью отзывается Сынчоль. — Давайте заключим пари, кто первым закончит! — А выйдет? У нас у всех одинаковое количество времени, чтобы справиться. — И лаборатории расположены в разных частях Сеула, время дороги у всех разное, — вторит Рейвен. — А всё равно! Кто-то же может закончить раньше, будем считать общее время… — А на что тогда спорим? — На ящик ликёра? — припоминая, тихо хмыкает Джун — за эти несколько дней разбирательств с компанией, обеспечивающей им прикрытие, ДжунХао и «Волчицы» неплохо наладили контакт по вполне понятным причинам. — Да! Вы мне, кстати, уже один торчите. — Мы подумаем, — тоже с улыбкой в голосе отвечает Минхао. — Думать не надо, надо действовать... Ну так и что? — Давайте решим, когда закончим, — миролюбиво предлагает Рейвен. — А что об этом думает наша пара тихонь? — явно нарываясь, спрашивает Сынчоль. — Да! Эй, Гёри! Чего молчите!.. Вас старшие спрашивают! — Отъебитесь, — довольно кратко, но ёмко откликается Гёри, чем вызывает преувеличенно шумный вдох удивления у Муён. — Мда, ну и манеры. Сейчас бы по твоей накаченной заднице да тапком… — Муён-онни… — едва слышно Суа раздосадованным эхом через передатчик Муён. — Малыш Вону, а ты чего молчишь?.. Тебе со стороны, между прочим, виднее всех будет результат. — А… М… — Вону, который и не особо-то вслушивался в их разговор, издаёт звуки вовлечённости. — Наверное, лучше заняться этим после. — Значит, решено! Разговор идёт в том же шутливом глупом тоне. Для Вону ребята говорят на фоне его размышлений. Больше он мышкой не щёлкает, однако мысли почти что те же. Интересно, к чему вообще подобное волнение, если внутренне он чувствует, что начинает постепенно привыкать работать с кем-то. Зачем он вообще заставляет себя так переживать, если всё у него идёт хорошо. Чёртова работа в команде. Когда много о чём-то думаешь, переживая, со временем подобные мысли стираются в бесшумный фон и больше не беспокоят. Это происходит и сейчас. Добираться до баз ребятам долго, поэтому постепенно волнение само покидает Вону, заменяясь на притупленный трепет. Цифры в углу монитора компьютера постепенно приближаются к назначенному времени. Вону подключается сразу ко всем камерам видеонаблюдения и подсматривает за тем, как базы понемногу пустеют — рабочая смена заканчивается. Обычно несколько сотрудников, администрация и охрана остаются, но не в этот раз. Техника выключается, а свет — нет, и Вону скачет с одной базы на другую, с камеры номер один на камеру номер два, проверяя тем самым, не задержался ли кто на рабочем месте. Несмотря на то, что в целом Вону не заботят другие люди и всё плохое он пропускает мимо себя, ему всё же не хотелось, чтобы сегодняшние возможные смерти были на его совести. Вону не святой, он это признаёт, однако опускаться до уровня своих товарищей по команде он не будет. Он не такой, как они. — Вону-я, мы подъезжаем, — вскоре предупреждает Суа, и Вону вцепляется в мышку, чтобы удостовериться в последний раз, что на их базе «1» никого нет. — Я никого не вижу. — И скоро ничего не увидишь, — как-то несерьёзно хихикает Муён. — Ладно, мы начинаем. — Если что, я слежу камерами. И за КПП. И за их рабочей системой, чтобы никаких сюрпризов. — Умничка, мой сладкий! — Кстати, не хочу влезать, но нам до лаборатории немного осталось, мы тоже скоро начнём, — предупреждает Сынчоль, и Вону понимает, что вскоре голова у него начнет знатно кипеть. — Хорошо, у меня всё под контролем. — Сильно не загоняйся, помоги девч- «Волчицам», а мы пока сами. Появятся какие трудности, мы сразу тебе скажем. Вону отвечает тихим угу и вставляет в ухо второй передатчик — личный Суа и Муён, нужный для быстрой связи и чтобы не засорять общую линию. Положив одну ладонь на мышку, а вторую — на клавиатуру, Вону с готовностью застывает. — Хех, вперёд и с песней, — бормочет сама себе Муён и приподнимает ногу с педали — автомобиль замедляется. Суа рядом накидывает на голову капюшон защитного рабочего костюма и плотно застёгивается, посмотревшись в зеркало заднего вида. Перчатки она пока оставляет нетронутыми, а вот маску и защитные очки надевает, чтобы скрыть лицо. Подъехав к КПП, автомобиль плавно останавливается. К ним тотчас выходят два сотрудника, и Муён, подняв маску до глаз, опускает стекло со своей стороны. — Здравствуйте, — она здоровается первой, и мужчины невольно подмечают, какой у неё спокойный и низкий голос. —Добрый вечер. «ЭкoПлюс»? — спрашивает один из них, вежливо склонив голову. — Да, дополнительная команда, — Муён забирает протянутые ей Суа документы и передаёт их сотруднику КПП. — Надеюсь, никаких заминок? Вы должны были получить уведомление ещё несколько дней назад. — Мы были предупреждены, это стандартная процедура проверки. Получив документы, сотрудник КПП дотошно просматривает каждую страницу и, не поднимая глаз, говорит: — Госпожа, помимо документов нам также необходимо осмотреть фургон. — Обязательно, — отвечает Муён и покорно покидает автомобиль, оставив его заведённым. Суа спрыгивает следом, и они отступают, но не далеко, чтобы иметь возможность контролировать ситуацию. Передав документы вышедшей из будки женщине в точно такой же рабочей форме, сотрудники КПП вместе подходят к фургону. Обойдя его сбоку и заодно удостоверившись, что это та самая обрабатывающая компания — светло-зелёный логотип и запах химии на месте — они начинают проверку. Второй сотрудник КПП, тот, что ещё ничего не говорил, залезает внутрь и проходит мимо баллонов с дезинфицирующими средствами, инструментов для дезинфекции и запечатанных коробок. Неторопливо возвращаясь, он цепко осматривает всё повторно и кивает первому сотруднику КПП, далее спрыгивая на землю. Теперь черёд работать первого сотрудника КПП. И он, в отличие от коллеги, не просто просматривает всё содержимое в фургоне — он проводит проверку с металлоискателем. Всё под контролем: Суа и Муён этого ожидали. Однако то усердие, с которым сотрудник КПП делает свою работу, заставляет их немного напрячься. Он ведёт металлоискателем не только по всем баллонам, коробкам и инструментам, но также и по металлическим перекрытиям потолка, стен и пола. Сотрудник КПП просматривает чуть ли не каждый сантиметр, и Суа и Муён с невозмутимыми лицами переглядываются. Долгие годы совместной работы научили их понимать друг друга по глазам. У них у обеих один профиль работы, и иногда им достаточно всего одного взгляда, чтобы переговорить. Они могут найти ВУ. Нужно их остановить. Как? — Господин, вы уверены, что это уместно? — спрашивает Муён, спрятав руки за спину и выйдя немного вперёд. — Я принимаю необходимость проверки, но… Понимаете, у нас вся обивка металлическая. Ничего не собьётся? — Нет, что Вы, это же низкий уровень металла, — не отвлекается от работы сотрудник КПП, медленно двигая металлоискатель по полу от начала фургона, с кабины водителя. — Это формальность, но это обязательная формальность. Муён понимающе склоняет голову, взгляд приковывается к правой половине металлического пола. ТЭН не заметен для подобного рода проверок, но вот всё остальное… Муён понимает, что Суа тоже гипнотизирует их тайник. Их мысленный диалог повторяется. В это время сотрудник КПП для удобства садится на корточки и переносит вес вперёд. Одно колено задевает край границы между двумя половинами, и угол левой заметно, с хорошим отзвуком прогибается вниз. Заинтересовавшись, мужчина двигается, чтобы удостовериться, что ему не показалось. Теперь молча переглядываются уже сотрудники КПП, тот, что находится в фургоне, направляет ещё раз металлоискатель к полу, но намного ближе. Муён, мигом оценив ситуацию, оборачивается к Суа, но всего на секунду, и решительно направляется к грузовику. — Господин, я думаю, стоит проверить всё куда тщательнее, — Муён хлопает по левой половине пола, звук выходит звонким. — Безопасность превыше всего, верно? — Госпожа, я не уверен- — О, я настаиваю. Не хочу, чтобы потом к нам остались какие-либо вопросы. Или претензии, — Муён с готовностью зацепляет левую половину за угол специально лежащей для этого монтировкой и тем самым приподнимает пол, открывая нишу. Она оказывается совершенно пустой. Дополнительно посветив фонариком и досконально изучив дно, сотрудник КПП сам закрывает нишу плотно и наступает на неё обратно. Они повторно переглядываются с коллегой, сквозит неловкость, будто это они настояли на подобной дотошности. Второй сотрудник, сморщив нос, показывает крест руками, и его коллега, находящийся в фургоне, кивает. Муён, конечно же, это всё замечает и приглашающе кладёт ладонь на правую часть пола. — Прошу, проверьте и здесь тоже. — Госпожа, в этом нет необходимости, — с лёгкой улыбкой произносит сотрудник КПП и поднимается на ноги. — Это же не обыск. — Понимаю. Но мне не хотелось бы, чтобы потом возникли какие-либо сложности при повторном прохождении КПП. Знаете же все эти штрафные акты, заявки на рассмотрение конфликтных ситуаций… — Муён буквально чувствует, как под ладонью жжёт припрятанные взрывательные устройства и сумки с дополнительными веществами. — Всё должно пройти строго по регламенту. Наша компания придерживается всех правил, держа качество. — Госпожа, по регламенту досмотр не должен проводиться дольше пяти минут, — сотрудник КПП спрыгивает на землю и прицепляет металлоискатель к ремню на его законное место. — Мы и так отняли Ваше рабочее время. Расписание передвинулось, сотрудники об этом предупреждены… Надеюсь, с пропусками у Вас всё в порядке? — Конечно! — По вашему запросу до конца обработки КПП покинул пост. Не забудьте зарегистрировать свой приход. — Обязательно, — Муён отворачивается от сотрудников, чтобы закрыть фургон. Сотрудники КПП отходят к будке, и Муён, подняв брови, с ухмылкой смотрит на Суа. Та в ответ показывает жест «окей». Конечно, Суа никак не сомневалась в Муён (онни занимается этим столько, сколько она вообще на этой Земле существует), но всё же естественное внутреннее волнение из-за подобных щекотливых ситуаций в себе уничтожить не выйдет никогда. Получив от вышедшей к ним сотрудницы КПП свои документы, Муён и Суа занимают места в автомобиле. Ворота с характерным шумом разъезжаются, и, подождав немного, они наконец-то попадают на территорию. Сынчоль высовывается из окна, чтобы получше рассмотреть здание лаборатории. Суа оказалась права — вживую оно выглядит не так впечатляюще. Низкое, белое, скучное. Зацепив взглядом ещё несколько построек, которыми они займутся во время зачистки, Сынчоль садится в автомобиль обратно. Минхао за рулём никак не реагирует на его передвижения, скучающе смотря на дорогу перед собой. Территория доставшейся им базы в размере не впечатляет, проходит меньше пяти минут, и они паркуются аккурат около главного входа. Минхао забирает из фургона сумки с готовыми взрывательными устройствами, Сынчолю достаются сумки с дополнительными взрывчатыми веществами. Больше они не тратят время на подготовку и заходят на базу. По коридорам идут молча. Больше скуки на лице Минхао нет, он сосредоточен, рукой ощупывает стены, будто это что-то ему даст, а Сынчоль, постоянно перекладывая сумку из одной руки в другую, следует за ним. Внутри база такая же скучная, по крайней мере, основной коридор, который ведёт их от второго КПП сразу к информационному залу. Суа предупреждала, что идти через зону для сотрудников уныло и долго, на деле же оказывается, что такие унылые и долгие коридоры везде. Когда они достигают информационный зал, становится немного интереснее. Минхао и Сынчоль расходятся в разные стороны, внимательно всё разглядывая, Минхао больше заинтересован потолком и плинтусами. Сынчоль, осмотрев стеклянный круглый потолок, неторопливо прошагивает поперёк рабочих столов и, заинтересовавшись, останавливается у выставочного макета. Заценив все картонные планшетки и встроенные маленькие экраны, он пару секунд смотрит на крутящуюся по кругу презентацию, а затем хмыкает себе под нос. Он без особого интереса спрашивает: — С чего начнём? — Здесь ставим два ВУ. — Я думал, что одно? — Лучше два, — Минхао указывает на потолок и на стекло позади, отделяющее информационный зал от нулевого этажа, словно это что-то объясняет. — Ты этим займёшься, а я — серверной. — А я один справлюсь? — сомневается Сынчоль, отвернувшись от макета. — Ты же не тупой, — Минхао присаживается на корточки и принимается осторожно вытаскивать из сумки всё необходимое. — Мы прогоняли всё несколько раз. — Да, но мы же не оригами складываем. — Одно установишь по центру, второе — где сам захочешь. Следишь, чтобы не перепутать провода. Разберёшься, — оставив два взрывательных устройства на полу, Минхао застёгивает сумку и поднимается. Коротко взглянув на часы на стене, он добавляет: — У нас семь минут. — Давай тогда управимся за пять, — ухмыляется Сынчоль, снимая капюшон и закатывая рукава защитного костюма. — Я хочу ящик ликёра. Минхао шутку не оценивает. Просто, без какой-либо понятной реакции глянув на Сынчоля, он подхватывает сумку удобнее и по памяти торопливо ковыляет в сторону серверных помещений. Сынчоль забирает с пола одно из оставленных ему устройств, пока не трогая второе. Сначала он решает начать с того, где он сам делает выбор. Покрутившись в разные стороны, Сынчоль прикидывает, куда будет установить устройство рациональнее всего. Взгляд останавливается на стеклянной стене. И тут верная мысль вспыхивает в голове лампочкой. Времени раздумывать нет, Сынчоль бодро подходит к стеклу. Заинтересованно заглянув вниз, но увидев одну только темноту и слабый отблеск света в коридоре, спрятанного вне угла обзора, он присаживается на корточки и максимально осторожно опускает устройство на холодный пол. Держа в голове весь порядок действий, который ДжунХао и «Волчицы» заставили всех выучить, даже Вону, он поспешно, но при этом аккуратно начинает установку. Вскоре закончив, Сынчоль рывком поднимается и подходит за вторым устройством. Теперь время выбрать его место — нужен самый центр. Сынчоль прошагивает вдоль первого ряда, безучастно рассматривая рабочие места сотрудников. Они почти все одинаковые — монитор, клавиатура, органайзер, аккуратно сложенные в стороне папки и бумаги, офисный календарь. Ничего интересного. Когда он пересекает таким образом весь ряд и заворачивает на второй, Минхао появляется в информационном зале. Хромая сильнее, чем прежде, он доходит до начала рабочей зоны сотрудников. — Всё сделал? — спрашивает он, отметив активированное устройство на полу у стеклянной стены. — Выбираю место для второго. — Ты проверил, красный провод к фиолетовому индикатору, а фиолетовый провод к чёрному? — …Вроде?.. Минхао в ответ громко вздыхает и садится прям на пол к устройству, расставив ноги по разные стороны. Время взрыва приближается, и надо разбираться со вторым устройством, но Сынчоль всё равно замедляется. Минхао достаёт из кармана маникюрные ножницы и, отключив таймер, бесстрашно разрезает оба провода, следом их вытаскивая и пряча в другой карман. Он поднимает устройство с пола, и его пальцы шустро принимаются за работу, переставляя две задвижки и подсоединяя провода верно, отключают один из индикаторов. На все действия уходит секунд пятнадцать. Заученным движением большого пальца включив таймер обратно, он ставит устройство на то же место и встаёт. — Я поставил время на двадцать пять минут, — оповещает Минхао, имея в виду те устройства, которыми он занялся в серверной. — Поторапливайся. — Ты вниз? — Сынчоль прослеживает за тем, как Минхао забирает и вторую сумку с дополнительными взрывчатыми веществами. — Да. Начну пока с лабораторий. Приняв к сведению, Сынчоль пересекает следующий ряд и понимает, что это примерная середина всей рабочей зоны. Значит, это где-то здесь. Уже более внимательно присматриваясь к столам, Сынчоль прошагивает половину ряда и приходит к выводу, что стоит выбрать какой-нибудь из ближайших. Они одинаковые, можно ткнуть пальцем в небо, однако одному из столов удаётся заполучить внимание Сынчоля. Этот стол отличается одной небольшой деталью — помимо всех обязательных рабочих штук есть фотография в дешёвой рамке. На нём молодый мужчина, может, на года три или четыре постарше самого Сынчоля, и сидящий на его плечах ребёнок. Оба улыбаются, мужчина держит ребёнка за его маленькие кулачки, их руки устремлены в ярко-синее небо. Фотография немного смазана, будто они шли во время процесса съёмки, позади виднеется кусок детского аттракциона «Солнышко» и плотная очередь. Обычный мужчина, обычный ребёнок, обычная фотография. Однако, несмотря на это, что-то задевает Сынчоля изнутри. Под рёбрами остро колет и вполне знакомый болючий жар поднимается выше к груди и следом — к горлу. Резко отвернувшись, Сынчоль жёстким движением, не глядя, опускает фотографию лицевой стороной на стол. Простояв так меньше секунды, он устраивает устройство на стол перед клавиатурой и в этот раз делает всё без ошибок. Рейвен выходит в коридор следом за Джуном, оставляя дверь открытой. Идут они в тишине: у Джуна больше проблем с корейским, чем у Минхао, и общаются они в основном по необходимости простыми предложениями и условными жестами. Сейчас Джун указывает вперёд и выставляет один палец — у них осталась активация последнего взрывательного устройства. Пока они успевают: времени достаточно, они без проблем попали на территорию базы и очень быстро разобрались с первым этажом. Коридоры внизу, на нулевом этаже, совсем другие — узкие, но не петляющие, много света и неизменного белого цвета, их перемещения проходят куда быстрее. Несмотря на всё это, атмосфера на этаже всё равно кажется неживой. На отделку стен, потолка и пола и оборудование явно ушло много денег, здесь каждый сантиметр каждого помещения отдан под эффективную работу, ничего лишнего, и это напоминает грубые технические помещения или те же строгие больницы. Даже пары минут хватает, чтобы понять, что находится здесь довольно уныло. Однако вместе с этим все нижние помещения вызывают симпатию. Может, они и неживые, но присутствие людей поймать можно — то и дело на чистом рабочем столе можно заметить забытый стаканчик с водой, на строгом информационном стенде в коридоре кто-то оторвал одну из закладок, а на определённо дорогом оборудовании оставлена папка с документами. Это будто даёт понять, что, как бы Кан Хёнджо не воздвигал «Кубик» во что-то возвышенное и невероятное, это место остаётся всего лишь местом, пусть и хорошо вылизанным. Наконец они добираются до последнего пункта активации — основной лаборатории. Это самое большое помещение из всех, что они сегодня видели. Несколько электронных капсул, ряды широких рабочих столов с встроенными раковинами, стеклянные шкафы с ярко-красными бутылями, круглый подиум и странные непонятные приспособления, о назначении которых можно только догадываться. Рейвен мешкает в дверях, заинтересованно изучая ближайший шкаф, Джун всё оборудование игнорирует чуть ли не полностью. Он окидывает всю лабораторию секундным взором и с готовностью направляется в её левую часть. Остановившись у непонятной странной машины с тремя насосами, он придирчиво осматривает потолок, стены и плинтуса, стучит пяткой по полу. Рейвен без какой-либо цели наблюдает за ним немного, а затем спрашивает: — Я нужен? Может, чем помочь? — Да, поставь второе ВУ, — Джун грубо забрасывает сумку на ближайший стул и перебирает подряд все приспособления для взрыва. — Куда? — Справа. Зеркально мне. Рейвен, держа в голове оставшееся время, поглядывает на Джуна и размещается напротив на большом расстоянии. Он всё устанавливает аккуратно и скрупулёзно (только дурак будет относиться к взрывчатым веществам, как к игрушкам), постоянно проверяя, чтобы не был открыт клапан, куда засыпаются взрывчатые вещества. Иногда он ненароком поглядывает в сторону Джуна — пальцы того так и скачут по устройству, подключая, устанавливая, подсоединяя, работает тот быстро и без запинки. Видеть такое неудивительно: это же его работа. Джун профессионал, но вместе с этим своими действиями может легко сбить с толку — ранее он несколько раз небрежно стучал устройством по всем доступным поверхностям, точно заевший магнитофон, сейчас же неряшливо высыпает часть взрывчатого вещества на пол, смахнув его носком ботинка, и проверяет оставшееся внутри содержимое. Рейвен с лёгким намёком недоумения посматривает на пару его таких махинаций, не забывая размещения устройства. Поскольку всю лабораторию они обходили вместе, то и всю работу почти сделал один Джун. Рейвен установил всего немного, может, устройства два, и сейчас из-за этого он тормозит, неуверенный в том, что делает. Из-за маленькой погрешности подорваться не хотелось бы, поэтому он прерывается и зовёт: — Эй, Джун, выручишь? Джун, уже закончив со своим устройством и сейчас собирая сумку, кивает. Мягко отодвинув Рейвена вправо, он довольно-таки быстро со всем заканчивает и, придирчиво сравнив расстояние, передвигает устройство в совершенно другую сторону носком ботинка. — Пора, — непреклонно говорит Джун, поднимая сумку с пола. — Остались лифты и лестница, — вслух вспоминает Рейвен, и Джун, как болванчик, кивает, в последний раз окидывая лабораторию незаинтересованным взглядом. Они возвращаются тем же путём, что и пришли. Те же светлые мёртвые коридоры, та же плотная тишина, та же пустота. Теперь передвигаться приходится ещё быстрее — Рейвен буквально слышит, как ритмично тикает каждый таймер — и оказываются они у выхода на первый этаж очень быстро. Между делом с ними связывается Минхао, заговаривая на китайском, и Джун отвечает. К их разговору присоединяется Вону, это затягивается, и Джун, чтобы не терять время, берётся за работу. Сначала они задерживают один из лифтов, Рейвен помогает — держит двери, и теперь Джун не специально устанавливает устройства, а просто небрежно скидывает их внутрь, как мешки с рисом. С остальными лифтами происходит то же самое. Рейвен не мешает, учтиво находясь позади и помогая понемногу, Джун заканчивает разговор и между ними снова воцаряется тишина. Всё оборудование отключено, лампы не гудят, и ощущение того, что они здесь одни, сейчас будто усиливается. Это, впрочем, никак не отвлекает, скорее напоминает, кто они такие и что они здесь делают. Через пару минут разобравшись, они переходят на лестницу — на самое-самое последнее, что им осталось. Это большая длинная лестница с металлическими ступенями без перил, она ведёт на наверх строгим поворотом. Эхо их шагов звучно отскакивает от скудно покрашенных белых стен, когда они поднимаются до пролёта. — Здесь есть какой-нибудь алгоритм активации? — спрашивает Рейвен, помогая Джуну расстегнуть опустевшие сумки. Выпрямившись, он суёт одну руку в карман и смотрит на напарника на сегодня сверху вниз. — Нет. Главное завалить её, — отвечает Джун, укладывая себе на выставленное бедро небольшие квадратные устройства. Вытащив ещё несколько, он, толком не выпрямившись, смачным ударом прицепляет устройство к стене. — Этого будет достаточно? — Ещё как. — Замечательно. Рейвен, без дела решив больше не слоняться, присоединяется к Джуну. Они работают в унисон — Джун помещает устройство на одной стене, Рейвен помещает на другую в эту же секунду. Таким образом они потихоньку поднимаются наверх. В последний раз оценив труды их слаженной работы, Рейвен хочет было уходить, как Джун останавливает, схватив за локоть. Тотчас отпустив, он медлит, прежде чем объяснить подобную задержку. Повернувшись к лестнице, Джун что-то усиленно обдумывает — над переносицей пролегает складка — и слепо шарит рукой в сумке. — Нет в плане, — Джун достаёт два маленьких куска металла острой овальной формы. Зажав их между пальцами, он поднимает ладонь на уровень глаз. — Никто не знает. Даже Минхао. — Что это? — Рейвену позволяют взять одну из этих странных штук. Она оказывается тяжелее, чем выглядит, непонятная на ощупь (это не металл) и, учитывая, у кого она была взята, вызывает некие подозрения. Знакомый крошечный индикатор даёт понять, что подозревает Рейвен правильно. — Почему он не знает? Это что-то редкое? — Минхао знает. Но не то, что я взял, — Джун демонстрирует ещё несколько, вытащив из сумки целую горсть. — Он против. — И что же это? Джун, запыхтев, протирает лоб пальцами. Он очевидно пытается подобрать слова для таких сложных и специфических объяснений. Всегда выручающего Минхао рядом нет, и он сдаётся, говоря, как есть. — Они усилители. Не ВУ, не совсем... Сами нет возможности взрыва, но при контакте со взрывом... Больше мощность... Надеюсь, ты понимаешь мысль... — Вроде да, — Рейвен задумчиво перекатывает названный усилитель между пальцами. — Короче, сильнее будет взрыв. Цепная реакция пойдёт... Снесёт не только лестницу, но и стены, пол до основания. Конкретно снесёт. — Почему тогда Минхао против этого? — Слишком жестоко. Усилители могут не взорваться от взрыва сначала. Потом, со временем, от другой реакции, прикосновения, приближения.... Зацепит рандомно. — И ты в таком случае всё равно хочешь этим воспользоваться? — Да. — Почему? — Веселее, — Джун улыбается слишком невинно для темы разговора. — Интереснее. — Но ты же этого не узнаешь. — И что, — улыбка Джуна не меркнет. — Мне нравится сама идея. Это как... Запустить фонарик с посланием. Ты не знаешь реакция его получившего, но... Всё равно интересно. Представлять, как получится. Рейвен перекатывает усилитель на ладонь. Несмотря на путанные объяснения Джуна, он его понял. Значительно на их дело это никак не повлияет; никто об этом даже не узнает, если только не будет специально выяснять, почему у них была самая мощная степень взрыва нулевого этажа. Понятно, что Джун предлагает это для себя, из собственного тщеславия, но почему, собственно, и нет? У всех есть свои слабости. Ответив Джуну одной многозначительной улыбкой, Рейвен опрокидывает усилитель с ладони, и тот скачет по ступеням с характерным слабо слышимым стуком. Джун издаёт звук, похожий на хмык, и тут же следом вытрясывает сумку — стук перерастает в громогласный рокот, который останавливается лишь с последним скатившимся на этаж усилителем. — Сладкий, мы уже заканчиваем, — мурлычет Муён спустя ровно двадцать пять минут, как они приступили к работе. У всех ещё осталось по десять-пятнадцать минут, и она первая, кто связался с Вону за это долгое время, которое он провёл тоже с пользой, пусть и минимальной — он посматривал за остальными через камеры видеонаблюдений и следил, чтобы им ничего не мешало. — И мы, — отзывается Сынчоль, и к нему присоединяется Рейвен: — Аналогично. — Гёри-онни, что там у вас? — спрашивает Суа, в её голосе чувствуются обеспокоенные нотки. Вону так не беспокоится, но, если честно, подобным вопросом об их с Мингю делах задавался — за всё время они не проронили и слова. — Гёри-онни?.. Онни! Вону прощёлкивает камеры наблюдения и вставляет в свободное ухо личный передатчик для Гёри и Мингю. — Гёри? Всё хорошо? Может, они просто отключили общую линию, чтобы их не отвлекали разговоры остальных не по теме. — Да бля, чё вам всем надо, — раздражённо отвечает по передатчику личной линии Гёри. — Я работаю. Почти закончила. Скоро буду выдвигаться. Вону находит на камерах Гёри — она согнулась под одним из столов в информационном зале, устанавливает взрывательное устройство. — А Мингю... — В душе не ебу. Мы разошлись по разным этажам. Вону, прекрасно понимая, что Мингю вряд ли ответит, замолкает. В случайном порядке прощёлкивая камеры, он тяжёло вздыхает и краем уха прислушивается к разговору Суа и наконец-то ответившей ей Гёри, женские голоса жужжат фоном. Найти Мингю получается не так быстро, как Вону ожидал — приходится просмотреть почти все помещения. Тот, похоже, тоже заканчивает, Вону понимает это по тому, как красным светом мигают два установленных на полу устройства, в сумке исчезают оказавшиеся ненужными дополнительные приспособления и вещества. Убедившись, что у Мингю всё под контролем, Вону просматривает базу дальше. Это та самая, на которой они были вместе с Суа. Смотреть на неё сверху ощущается как-то странно, без постоянно снующих туда-сюда сотрудников она выглядит пустоватой. Не верится, что через каких-то полчаса от этой базы останутся только руины. Поскольку у Вону есть полный доступ, помимо камер он ещё залезает поглядеть внутреннюю рабочую систему. Он не делает ничего подозрительного или сложного, всего лишь проверяет подключение, поэтому резко всплывшее окно «ВНИМАНИЕ! ОШИБКА! ВНУТРЕННИЙ СБОЙ СИСТЕМЫ!» заставляет невольно вздрогнуть. По экрану проходится рябь, всплывшее окно зависает, Вону рефлекторно отнимает пальцы от клавиатуры и мышки. Одна из камер всё ещё открыта, и краем глаза он замечает, как на базе вспыхивает тёмно-красный свет. Внутри Вону в эту же секунду всё холодеет. — Гёри? Всё нормально? — Вону пытается сделать хоть что-то, агрессивно стуча пальцами по клавиатуре, но это ничего не даёт — компьютер упрямо висит. — Гёри?.. Мингю?.. — Был странный звук и свет погас, сейчас всё как и было. Я сваливаю. — А где Мингю? — Всё ещё не ебу. — Что у вас там происходит? — Гёри отвечает через передатчик общей связи, так что неудивительно, что Сынчоль заинтересовывается. — Кажется, они заметили, что я влез в их систему, — в тишине офиса помимо своего голоса и стука пальцев по клавиатуре Вону отчётливо слышит, как от волнения громко стучит сердце. — Я не понимаю, что происходит сейчас. Возможно, они попытаются выгнать меня и вернуть доступ себе. — Ох, ё... Ты сможешь это исправить? — М, пытаюсь. — Гёри, Мингю, уходите оттуда, — приказывает Сынчоль слегка напряжённым тоном. — Ну, я-то уже почти на выходе, — издаёт смешок Гёри. — Мингю?.. Мингю! — По личной связи он тоже не отвечает, — Вону сжимает-разжимает пальцы в кулак — у него получилось прорваться и отвоевать себе часть доступа — и до боли кусает губу. — Я подозреваю в чем дело. — Ну уж точно не в том, что он у нас не самый общительный малый. — У них автоматически сработал откат от системы безопасности... Это типа предотвращения утечки данных. Они глушат сигнал. Возможно, мы Мингю будем слышать, но тоже не факт, — Вону потерял полный контроль над базой, поэтому сейчас может лишь суматошно просматривать камеры в поисках Мингю. Тот всё никак не отыскивается, его нет ни в одном помещении, и сердце подскакивает к горлу. — Я думаю, что- Блять. — Э, — в смятении издаёт глупый звук Сынчоль: он никогда не слышал, чтобы Вону ругался чем-то покрепче, чем звучное «чёрт». — Вону? — Они ещё и выходы блокируют, — удручённо выдыхает Вону. Мингю сначала пытается безрезультатно открыть дверь, а затем плечом её выбить, что ничего не даёт: замок электронный. — Гёри, ты без затруднений вышла из информационного? — Ну да, я вообще уже на выходе... Дай угадаю, этого долбоёба закрыли где-то внизу? — Да... — Вону буквально чувствует, как гадкая тревога щекочет рёбра, поднимаясь к груди. У него больше нет полного доступа, и он не может контролировать всю рабочую систему. Он не вытащит Мингю. — Похоже, откат начинается с самого важного — с самой лаборатории... И только потом блокируется всё остальное... Гёри, ты- — Не, не, не-а, — тотчас отказывается Гёри, будто наперёд зная, чего Вону хочет. — Нахуй надо. — Но- — Нет! Я же сказала. Вытаскивай его сам. — Почему бы вам не объединиться? — примирительно предлагает Сынчоль. — Потому что мы нахуй всё просрём? У меня минут по пятнадцать, может, ещё меньше, осталось на таймерах, ты предлагаешь загубить всё дело из-за этого долбоёба? — Сынчоль на такие аргументы молчит, и Гёри продолжает раздражённо: — Идти с рабочими таймерами я уж точно ради него не собираюсь. Мне моя шкура дороже. — И как тогда быть? — спрашивает озадаченно Вону, и вопрос повисает в воздухе — никто не спешит делиться своими мыслями. Молчание затягивается, а у Вону начинает кипеть голова: он плохо представляет, как ему вернуть полный контроль над общей управляющей системой всех баз. У него всего пятнадцать минут (а то и меньше), необходимо что-то решить уже сейчас. — Я... что-нибудь придумаю. — Ну... попробуй, — без явного энтузиазма нарушает всеобщее молчание Сынчоль, на что Вону уже не особо обращает внимание. Вместо этого он лихорадочно стучит пальцами по холодной поверхности рабочего стола. Мысли в голове вьются бешеным роем. На базе Мингю пробует с другой дверью, только он её не выбивает, а проверяет электронный замок. Вону смотрит на его попытки и буквально видит, как уменьшается время до таймера. Сняв передатчик общей связи, чтобы не отвлекал, он заставляет себя отвести взгляд от Мингю и сосредоточиться. Где-то там есть Гёри, но у него всё равно появляется ощущение, словно они остались вдвоём. В чём-то это действительно так: Гёри отказалась помогать, и Вону единственный, кто вообще может сейчас что-то для Мингю сделать. Закрыв глаза, он заставляет мозг работать. Просто так, парой кликов мышки, он ничего не исправит. Требуется дополнительное, отдельное подключение, да только как это сделать. «Шунта» у него нет, ресурсов, которыми он сейчас располагает, не хватит. На мгновение появляется мысль обратиться к Китэ, но это займёт слишком времени. Вону роется в памяти, пытаясь отыскать похожие случаи, с которыми он легко справился, но таких нет: это первая подобная мощная атака на киберзащиту общего серверного «улья». Будь это обычный сервер или база данных, он бы ещё как-то выкрутился. Но с этой проблемой, кажется, шансов никаких. Неожиданная мысль задевает так сильно, что заставляет изумлённо распахнуть глаза. А в чём, собственно, разница, общая это рабочая система или обычный сервер? Это же обычный взлом. Точнее, полувзлом. Вону уже в системе, ему нет нужды прорываться снаружи. Он будет работать изнутри. А подобным он часто занимался в прошлом, когда ещё только учился взламывать базы данных. «Шунта» или дополнительных ресурсов у него не было, и всё равно выходило. Вону нервно дёргает ногой, силясь вспомнить, как он тогда это проворачивал. Вроде ничего сложного, ему всего лишь помогали... Вону подскакивает со стула так резво, что тот отъезжает в сторону. Он не бежит, летит — врезается во все косяки, спотыкается на лестнице и влетает у себя плечом в комод. Времени совсем нет, Вону перерывает в рюкзаке весь карман, хватает провод и три флешки, стаскивает ноутбук с кровати и пулей телепортируется обратно. Чтобы не тратить время, он не садится, остаётся на ногах, опираясь одним коленом в стул. — Ладно, — настраиваясь, говорит сам себе Вону. Он подключает ноутбук к компьютеру, вставляет в него, монитор и блок питания флешки и делает очень глубокий вдох, чувствуя, как мурашки проходятся по спине. — За дело. Он вытащит Мингю. Вону берётся за работу практически вслепую: не хватает постоянной практики. Впрочем, алгоритм действий до тошноты заученный, и он по памяти выписывает цепочку кодов, что превращаются в страницу. Помимо привычной программы, помогающей получить доступ, у него есть целый комплекс плагинов, которые как раз и предназначены для взлома изнутри. Это будет даже легче, чем с «шунтом». Вону никогда не считал себя шибко способным — он делает строго то, чему научили — но в подобные моменты ему начинает казаться, что он что-то да может. Потому что у него получается прорваться сквозь откат и найти себе лазейку: дело в плагинах и изначальном полном контроле над общей управляющей системой. Порадоваться Вону не успевает: это только начало работы. Он возвращает себе на экран компьютера камеры и ищет глазами Мингю; тот в это время отходит от двери и решительно направляется к ближайшему взрывательному устройству. Вону мигом догадывается, что Мингю хочет сделать. Доступ восстанавливается слишком медленно и вряд ли вообще успеет восстановиться до конца таймеров, поэтому вариантов, как вытащить Мингю, немного. Но у Вону как обычно есть одна очень сомнительная идея. Дальняя дверь открывается резко, так, что Мингю оборачивается. Застыв на пару секунд, он делает шаг и почти сразу же останавливается. — ...Ну? — Вону не удалось полностью избавиться от глушения связи, и Мингю слышно очень плохо, с помехами и заедающей словами. — ... Во... Вону не уверен, что услышал правильно. Поколебавшись, он закрывает и открывает дверь — та с бесшумной плавностью скользит в сторону. Мингю продолжает стоять неподвижно, рука медленно опускается от уха, и он поднимает взгляд на камеру видеонаблюдения, спрятанную в углу. — Я... жен... за... бой? Вону в ответ повторяет закрытие-открытие двери. У него нет уверенности, что правильно понял, впрочем, дело совсем не в этом. Необходимо показать Мингю, что он не один. Мингю держит взгляд на камере ещё секунду, а затем срывается с места. Только он выходит из лаборатории, как Вону закрывает за ним дверь и открывает следующую. Его план прост — провести Мингю максимально коротким путём наверх. Пропуска теперь не работают, времени тащиться через всю базу нет. Это самый оптимальный вариант. На базе заблокированы не только двери, но и проходы — тяжёлые металлические заслонки перекрывают целые коридоры. С этим Вону приходится немного повозиться — тормозить приходится на каждой заслонке. Похоже, откат у них автоматический, поскольку с каждым вмешательством Вону база постепенно впадает в аварийный режим — обычный свет заменяется на красный, всё оборудование медленно переходит на спящий режим. Вону говорит себе не отвлекаться на ерунду, потому что, помимо открытия дверей и заслонок, у него ещё есть куча другой работы — подавление сигнала тревоги, чтобы он не доходил до главной офиса, ежесекундная проверка, что на других базах тревоги нет, их поддержка. Чтобы со всем справиться, Вону одновременно пользуется двумя руками — левая стучит по левой клавиатуре, а правая — по правой. На привычном для работы компьютере Вону занимается дополнительно выскочившими проблемами, почти не глядя на монитор — всего взгляд на мгновение, и всё внимание направлено на правый компьютер. Он так и не сел и сейчас замер в напряжённой позе, склонившись над столом и растянувшись на две клавиатуры. Плечи затекли, напряжение дрожью проходится по рукам, по вискам дорожкой проходится капля пота. Это не очень удобно, но лишних секунд, чтобы усадить зад на стул, попросту нет. Вону боится лишний раз моргнуть или отвести взгляд и что-то пропустить. Со стороны это, возможно, похоже на некую детскую игру, но у Вону совсем другие ассоциации — ему вспоминается специальный вечер. Тогда ему было страшно из-за высоты, и у него не получалось быстро подниматься по лестнице. Мингю мог уйти далеко вперёд, но остался, дожидаясь на каждой площадке. Вону двигался за ним медленно, с постоянными остановками, и таким образом они добрались до нужного этажа. Сейчас Вону кажется, что подобные «догонялки» повторяются, только теперь они поменялись местами. Вону проводит Мингю по нескольким коридорам, они оба стараются двигаться максимально быстро. Иногда приходится отвлечься на остальные проблемы, и Мингю застывает, всегда обращаясь к камере видеонаблюдения. Аварийный красный свет не даёт разглядеть его лицо, но Вону всё равно чувствует на себе его взгляд. Будто разделяющих их километров и компьютерного пространства не существует. Зажмурившись на пару секунд, чтобы вспомнить технический план базы, Вону открывает последнюю дверь, ведущую совсем в малюсенькое помещение квадратной формы. Здесь одна только лестница и больше ничего. Мингю, не раздумывая и секунды, тотчас поднимается, даже в такой темноте не оступившись ни разу, и Вону открывает для него люк. Вряд ли кто из ребят приметил этот аварийный выход — технически он совершенно бесполезен — и оказалось хорошо, что не приметили, потому что иначе бы Мингю не поднялся с нулевого этажа. На первом этаже свет пока есть, двери не заблокированы, но Вону знает, что пара вмешательств, и всё будет так же, как и внизу. Мингю чуть щурится и осматривается. Потянувшись было к передатчику, он поворачивается к единственной двери: это такое же малюсенькое квадратное помещение. Вону медлит: не уверен, что на первом этаже нужна его помощь. Пока он раздумывает, Мингю справляется сам — прикладывает пропуск к специальному считывателю и буквально вываливается на улицу. Вону издаёт странный звук, похожий на умирающий стон облегчения. Дав себе пару секунд, чтобы осознать, что Мингю больше ничего не угрожает, он утирает пот со лба тыльной стороной ладони и прикасается пальцами к передатчику. — Гёри, ты ещё здесь? — Да, я подогнала тачку. Что, ты спас его шкуру? — Да. — Мингю, — прерывисто выдыхает Вону не в передатчик и, не удержавшись, всё же падает на стул. Время передышки. Он склоняется к коленям, чувствуя, как натягивается мокрая ткань футболки на спине. — Угу, круто. Жду тебя у ворот. Три минуты, и я уезжаю. По рукам приходится неприятная рябь, плечи ноют невыносимо. Вону усаживается поудобнее и, чуть размявшись, возвращается к работе — у него ещё осталось несколько дел. Теперь всё пройдёт куда быстрее и проще: ему не нужно разрываться на два компьютера. Вону пересаживается на левое место, на стуле прокатившись и оттолкнув второй стул, и разбирается с оставшимися мелочами. Из-за этого он отвлекается от камер и почти пропускает тот момент, когда взрывается первая база — вся сеть видеонаблюдения теряет сигнал. Глянув на многозначительные тёмные окна с помехами на одном из экранов на стене, Вону перемещается к правому компьютеру и прощёлкивает все камеры, чтобы убедиться, что взрыв окончательно уничтожил нужные им помещения. О самих камерах ему беспокоиться необходимости нет: этот вопрос давно решён. — База номер один готова, — объявляет Вону для всех через передатчик и проверяет возможность попадания через общую управляющую систему в рабочую систему именно этой базы. Получившийся результат вызывает у него лёгкое подобие улыбки — никакой возможности нет. Сервера уничтожены, значит, уничтожена и связь. В электронном смысле база номер один больше не существует. — Да, вы бы видели, как тут всё красиво горит! — восторгается Муён. — Целое фаер-шоу! — Великолепно! Молодец, Вону. И «Волчицы», соответственно, тоже. Хорошая работа! — поддерживает Сынчоль. — Не задерживайтесь. — Вообще-то, к твоему сведению, Чхве Сынчоль, мы давно свалили. Просто здесь всё очень хорошо видно со склона. — Рад слышать. Наслаждайтесь видом, — издаёт смешок Сынчоль и, даже не сделав паузу, переводит тему: — Кстати, что там с Мингю. Вы его вытащили? — Да. — О, живой! Рад слышать. Честно. Я- Вону вытаскивает передатчик за ненадобностью, жалея, что так нельзя сделать в жизни. Он окончательно удостоверяется, что они не оставили никаких следов на базе номер один, и берётся наконец закончить незаконченные дела. На это уходит, ну, минуты две или три. Пока он удовлетворённо закрывает все программы и файлы, как по часам по очереди взрываются базы номер два и номер три. Всё подчистив и предупредив остальных, что никаких проблем нет, Вону потягивается, следом опираясь на спинку стула, и немного отъезжает назад. Он на большом экране смотрит на оставшийся квадрат с последними работающими камерами базы номер четыре, что оказалась самой проблемной. Просто так смотреть на пустые коридоры и помещения скучно, и невольно Вону начинает анализировать единственный случившийся за сегодня сбой. Из четырёх лабораторных баз только на одной пошло что-то не так. Вону пытается понять почему, прикидывая разные варианты. Неужели всё дело в том, что это была единственная база, которой он мог полностью управлять благодаря взлому серверов изнутри, неудалённо, как это было с остальными базами? Или же всё дело в том, что Мингю и Гёри были неосторожны. Вону мысленно представляет себе принцип работы любой элементарной системы безопасности. Может, это даже его вина. Неожиданно Вону зацепляется за одно из нижних помещений, представляющих из себя комнату для сотрудников лаборатории. Сначала Вону просто бездумно смотрит, и постепенно до него доходит, что не так — нет красного света. Нахмурившись, Вону отворачивается от экрана и возвращается к компьютеру, чтобы просмотреть остальные помещения. Увиденное заставляет его напрячься — весь нулевой этаж снова в работе, ни красного света, ни заслонок, ни выключенного оборудования. Это невозможно. Автоматический откат от система безопасности не отключается самостоятельно, он, наоборот, блокирует и себя, и остальную часть системы. Отменить её возможно лишь... вручную. Малоприятные мурашки проходятся по затылку. Внутри всё холодеет одной скверной догадкой, и Вону негнущимися пальцами щёлкает по мышке, чтобы открыть информационный зал. — Нет... Подождите... — Вону издаёт полушёпот, смотря прямо на Чон Джухён и Го Чольхёна, занявших один из компьютеров. Чон Джухён стоит, облокотившись о стол, а Го Чольхён сел на стул и что-то быстро печатает. Кажется, они разговаривают. — Нет, там люди... Нет! Нет, не взрыва- Вону не успевает поднести руку к уху, ещё секунда — и всё взлетает на воздух, орошая пылью и обломками. Вздрогнув всем телом с испуганным возгласом, Вону резко отворачивается и зажмуривается до неприятного ощущения в веках. Повернувшись обратно, он открывает глаза и подъезжает к столу вплотную. — Нет, — бормочет сам себе Вону, дёргая мышку, а после стуча по клавиатуре дрожащими пальцами. Безрезультатно — всё уничтожено так же, как и на других базах. Не осталось ничего, кроме чёрных окон с помехами. Вону проверяет рабочую систему, и она ожидаемо молчит. Теперь смысла подавлять сигнал тревоги, ежесекундно проверять все базы и поддерживать их нет, потому как официально лаборатории «Кубика» как часть проекта больше не существуют. — Нет, они... Вону не может отвести взгляда от того места на мониторе, где были две фигурки Чон Джухён и Го Чольхёна. Его будто парализовало — голова пустая, не считая одной-единственной ужасающей мысли, пальцы слушаются с трудом, а нормально вдохнуть мешает появившийся плотный ком в горле. Это не то, что он должен испытывать, справившись с основным этапом уничтожения баз. — Четвёртая база... — заставляет себя сказать Вону, надеясь, что никто не обратит внимание на его дрожащий голос. — Готова. Тут же сняв передатчик, Вону встаёт и, опираясь о стол обеими руками, устало склоняется над клавиатурой. Он не знает, что должен сейчас испытывать. Столько эмоций и мыслей смешались в нём, давя своим весом, и он боится, что не выдержит. Вону не тошнит, ему не хочется плакать или кричать. Даже физически он ощущает себя хорошо — первоначальный шок начинает постепенно сходить. Поэтому боится Вону не этого. Его ужасает самая громкая мысль. Она вытесняет собой всё, отбирает видимый покой и нависает неподъёмным грузом. Она ужасает, потому что из-за неё Вону, кажется, скоро не сможет дышать. Он убил двух человек. Следующий час похож на ад. Офис давит на Вону, он не может перестать представлять взрыв, клубы дыма так и стоят перед глазами, и он поднимается наверх. Вскоре, правда, оказывается, что дело не стенах и вещах вокруг — сам мир как-то ощущается иначе. Будто изменилось что-то настолько маленькое, что незаметно глазу, но в то же время столь значительное, что Вону чувствует себя кем-то другим. Он проходит за стаканом воды на кухню, чтобы успокоиться, и в итоге выпивает почти всю литровую бутылку, но легче не становится. Тогда он выходит на улицу, пару минут дышит свежим воздухом, а затем принимается наворачивать круги по гостиной. Он не может перестать вести с самим собой диалог. Он спрашивает себя — действительно ли он убил Чон Джухён и Го Чольхёна. Возможно, он слишком много на себя берёт. Он не убил их собственными руками, нет, здесь замешаны ещё как минимум двое, если не восемь человек. И всё же это он допустил этот сбой. Он участвовал во взрыве баз вместе со всеми остальными. Собственными руками или нет, он точно так же виновен, как и все остальные. Ещё месяц назад Мингю показал ему, что любые действия могут привести к смерти, однако прямо Вону всё ещё отказывается называть себя убийцей. Потому что он не такой. Не такой. Вону повторяет это себе, а перед глазами так и проносятся воспоминания вспышек взрыва и разговора с Чон Джухён и Го Чольхёном, как они любезно улыбались и почтительно кланялись, думая, что он из «JJ ON». Он не убийца. Первыми в офисе появляются Гёри и Мингю, чего боялся Вону больше всего, пусть и понимал, что это неизбежно: их база самая близкая. Остановившись в названном коридоре между кухней и ванной, Вону чувствует, как ком в горле возвращается. Гёри и Мингю не знают, что на базе погибли два человека, и вряд ли их это как-то заденет, если Вону расскажет. И от этого он чувствует себя ещё более странно. Вону сжимает дрожащие пальцы в кулаки и заставляет себя выдохнуть: у него совсем другая реакция, не как у них. Значит ли это, что то, что он чувствует, правильно? Что, может, если нет намерения, то и нет полноценной вины? Гёри, разувшись, скучающе плетётся на кухню. Достав из холодильника бутылку водки и ещё одну из тёмного стекла, она ставит большую кружку на столешницу и выливает содержимое обеих бутылок одновременно. Вону задумчиво следит за льющейся жидкостью и лишь в самый последний момент замечает, что к нему подлетает Мингю. Он не успевает ничего сделать, никак отреагировать, как тот хватает его за грудки и грубо толкает к стене. Явно не ожидавший этого Вону давится воздухом и смотрит во все глаза, не смея пошевелиться. Мингю почти тотчас отпускает, поставив руки по обе стороны от плеч, и нависает сверху. — Чт- — Ты, — выдыхает Мингю, его дыхание щекочет Вону нос. — Ты... Он рывком отстраняется, сделав несколько шагов назад. Гёри, никак на них не реагируя, спокойно смешивает алкоголь. — Ты спас меня, — Мингю рвано подступает обратно, но больше не трогает. Спрятав руки в карманах куртки, он чуть наклоняется, чтобы быть с Вону одного роста, и внимательно всматривается в его лицо, словно разглядывая каждую деталь. И Вону в ответ не видит раздражение или злость. В глазах напротив бушует будто волна из нескольких эмоций сразу, привычной пустоты как не бывало. Вону ещё никогда не видел Мингю таким. — А что, были ещё какие-то варианты? — спрашивает он с поднятыми бровями, но не в издёвке, а в искреннем непонимании. И что в этом такого удивительного? Мингю сам постоянно приходит ему на помощь. Получив такой ответ, Мингю разом перестаёт затравленно тяжёло дышать. Вряд ли он успокоился до конца, однако отодвигается, отводя взгляд первым. Пока Вону пытается осознать, что сейчас вообще произошло, Мингю уже плотно закрывает за собой дверь. Вону прижимается к стене, переводя дух, а Гёри заканчивает с приготовлениями и прислоняется к кухонному острову с кружкой в руках. У стены он стоит недолго. Сначала мысли о странном (но в чём-то даже и неудивительном) поведении Мингю заполоняют голову. Вону прикасается ладонью к тому месту на футболке, где его схватили, и смотрит на закрытую комнату. До ухода у него появлялись мысли о том, что он начал понимать сложный характер Мингю, но больше ему так не кажется. Потому что Мингю всё ещё непредсказуемый, странный и непонятный. С каждым их разговором тот становится всё сложнее, а голова Вону забита совсем другими вещами, чтобы разбираться с этим. Он больно щипает себя за запястье. Как бы произошедшее с Мингю не зацепило, мысли всё равно возвращаются к самому страшному. Желая спрятаться от самого себя, Вону усаживается в угол дивана, прижав колени к груди, и включает телевизор. Показывают то самое кулинарное развлекательное шоу, которое он иногда смотрит для разгрузки мозгов. Вону старается полностью сосредоточиться на телевизоре, и постепенно страшные удушающие мысли отступают. Он продолжает повторять себе, что никаких убийств не было, не от его руки. Когда первый сегодняшний эпизод заканчивается, во время рекламы, приезжают Суа и Муён. — Приветики, сладкий! — Муён, толком не разувшись, посылает Вону воздушный поцелуй, на что он реагирует вяло. Оставив туфли на полке для обуви, она пританцовывает мимо, не забыв провести рукой по его волосам, и прислоняется к кухонному острову напротив Гёри. — Ну и-и-и-и?! — Привет, Вону, — здоровается с мягкой улыбкой Суа по пути к подругам, и Вону отзывается тихим эхом. — Всё охуенно, — Гёри протягивает жаждущей Муён свою кружку. — У вас там вроде как проблемы были. — И? — сразу же ощетинивается Гёри. — Всё же сделано. — У нас всё идеально прошло, — Муён с наглой ухмылкой играет плечами, мол, вот так вот. — Ну и молодцы, чё. — Завтра ещё зачисткой будем заниматься, — напоминает Суа, с готовностью падая в объятия Муён. — Разве уже завтра? — спрашивает Муён, смотря при этом на Гёри, и, не стесняясь, тискает Суа. — А, ну да, завтра. — Сегодня, наверное, оставшийся вечер отдыхаем, — Суа жестом просит у Муён кружку. Тут же сделав глоток, она судорожно вдыхает и пытается откашляться. — А когда нам тогда заниматься нашими делами? — Муён на автомате гладит Суа по голове. — Ну, в следующие пару дней, — Гёри, с усмешкой глянув на Суа, забирает кружку себе. — Нам и надо-то всего мелкую поднатаскать, доделать дилеров и с Чхве разобраться. — Может, не надо с Чхве? — морщит нос Суа. — Он вроде успокоился. Крис говорила не трогать его. — Да я и не буду трогать. Так, нежно по ебальнику дам. — Если только нежно, — Муён поворачивает голову на звук открывающейся двери и тотчас расплывается в улыбке. — Иначе Старшие тебе по жопке дадут. — Да пофиг, — бурчит Гёри, уткнувшись в кружку. — Э, мужики! — задорно вскрикивает Муён, отпустив Суа из объятий и взмахнув рукой. — Где мой ящик ликёра?! Джун и Минхао переглядываются с ухмылками, но ничего не говорят, а Сынчоль виновато разводит руками. — Эй, вы мне уже два торчите, — продолжает Муён, поставив руки в боки, и направляется в сторону прихожей. — Гоните бухло! — Может, договоримся? — Сынчоль строит умоляющую гримасу. — Нет. Смотреть шоу становится проблематично. Вону делает тише, потому как всё равно ничего неслышно. — Малыш Вону! Надеюсь, тебе тут одному не было скучно! — Сынчоль призывно дёргает за плечи, и Вону без сопротивлений поддаётся этой тряске. — Ты хорошо справился. Я в тебе и не сомневался. В ответ Вону издаёт тихий согласный звук и возвращается к просмотру телевизора. Сынчоль наклоняется к нему и пристально разглядывает, следом неуклюже заваливаясь на диван. Усевшись удобнее, он легонько стучит кулаком Вону по бедру. — Ты чего такой загруженный? Никто же в итоге не пострадал- — Пострадали, — перебивает Вону и локтем отодвигает от себя руку Сынчоля. — Ну, да, была неполадка, но в итоге же все выж- — Нет, — не выдерживает Вону и вскакивает с дивана. Он пытался держаться, но это сильнее его. Если он не скажет им, то эти страшные мысли съедят его живьём. — Не все. Может, дрогнувшая интонация голоса или неподдельный ужас в глазах, но что-то заставляет всех отвлечься и взглянуть на него. Вону скачет взглядом по всем находящимся на первом этаже и опускает его вниз на всё также сидящего Сынчоля. — На последней, четвёртой базе, были люди. В момент взрыва там были люди, — Вону не знает почему, но в носу начинает щипать. Он промаргивается, тем самым прогоняя возможные будущие слёзы. — Мы взорвали двух людей. Двух ни в чём не повинных людей. — М, Вону, — Сынчоль, пытаясь отыскать слова, трёт заднюю сторону шеи. — Такое бывает. От случайных смертей никто не застрахован. — То есть им просто не повезло? — Да. — Сынчоль, на них не дерево упало или сосулька, мы их взорвали, — Вону сжимает пальцы в кулаки, но те будто так и трясутся. — Так бывает. Человеческая жизнь сама по себе штука хрупкая. — Вону просто нужно привыкнуть к смерти, — говорит Гёри, не смотря на Вону — её внимание сосредоточено на содержимом кружки. — По статистике каждую секунду в мире умирает два человека. — Меня... Меня волнует совсем не это, — издаёт истеричный смешок Вону. — Тогда что же? — продолжает как ни в чём не бывало Гёри. — То, что это сделали мы. Мы убили двух человек, которые здесь не при чём. — Разве? — поднимает брови Гёри и, прежде чем отпить из кружки, добавляет: — Лично я не делала ничего. — Вону, — обеспокоенно зовёт Суа, уловив напряжённую атмосферу. — Понимаешь, иногда это не кон- — Это была твоя база. Твоя зона ответственности, — Вону смотрит на Гёри, не мигая. — И? — Вы с Мингю не проверили базу до конца. Вы не убедились в том, что никого не заденет взрывом. — А должны были? — Гёри медленно опускает кружку на остров и поворачивается к Вону всем телом. — Должно ли это меня вообще ебать? Мне платят не за защиту левых челов, а за уничтожение базы. — Но и за убийство тебе тоже не платят. — Успокойся уже, а? — морщится Гёри, щёлкнув языком. — Твои моральные устои здесь никому не всрались. — Я никому не навязываю свои... «моральные устои». Но вы втянули меня в это. Из-за вас я теперь тоже к этому причастен. А я не... Я другой. Я не хочу быть... в ответе за чужие жизни. То, что произошло... это ужасно. Мы отняли чужие жизни. — Думаешь, здесь это ещё кого-то ебёт, кроме тебя? Вону разом выпускает весь воздух из лёгких. Сынчоль мягко прикасается к его бедру в успокаивающем жесте, на что он отшатывается в сторону. — День был тяжёлым, кажется, все устали, — неожиданно нарушает грубую тишину Рейвен. — О делах можем продолжить и завтра. — Да, я... — Вону пятится назад и чуть не врезается в медленно ковыляющего к люку Минхао. — Извините... Единственным верным решением сейчас оказывается сбежать — спрятаться от этих изучающих взглядов и явно летающего в воздухе осуждения. Вону закрывает дверь бесшумно и тотчас к ней прислоняется, но всего на секунду: дальше он перемещается к окну. Открыв одну половину, он тянется через короткий подоконник и утыкается лбом в решётку, жадно глотая остывший к ночи воздух. Вону тянется за освежающей прохладой, но ветра нет, и ему приходится выпрямиться. Само окно он закрывать не торопится: какой-никакой воздух ему всё же требуется. Может, Гёри права. Может, он действительно слишком близко принимает случившееся к сердцу, и в этом нет ничего столь ужасного. Но Вону всё никак не может это осознать. Как он вообще может к этому спокойно относиться? Это же убийство. Вону так и не понял, что точно должен испытывать после случившегося, и, похоже, нужных чувств нет и в помине. Он будто в вакууме собственного непонимания с одной единственной эмоцией — ужасом от собственных действий. С тяжёлым вздохом Вону закрывает окно и видит в отражении чью-то тень. Скривившись как от боли, он не спешит разворачиваться и начинать диалог первым: у него сейчас совсем нет настроения. — Сладкий, а ты у нас, оказывается, сама святость во плоти, — Вону всё же оборачивается. Муён стоит, прислонившись к косяку, и на расстоянии рассматривает ногти на левой руке. — Точнее, ты пытаешься ей быть... — Муён, у меня нет настроения разговаривать. Пожалуйста, дай мне- — Прекрати обманывать себя, — не обратив на слова Вону никакого внимания, Муён большим пальцем стирает что-то с ногтя мизинца. — Можешь лгать нам, нам-то что, но не лги хотя бы себе. Муён наконец поднимает на Вону глаза. Спрятав руки за спину, она подходит пружинистым шагом, на её лице появляется игривое выражение, но не то, что всегда — флиртующее и излишне переигрывающее — а будто она что-то о Вону знает, о чём даже сам Вону не догадывается. — Я не... — теряется Вону. — Я не обманываю себя. — Не, обманываешь. Признай, тебе на самом деле плевать на этих людей. — Нет, не плевать. — Плевать, — ухмыляясь, Муён несколько раз лениво кивает. — Я давно это заметила, ещё в первый день. Ты эгоист. Эти двое тебя не волнуют. Ты забудешь о них уже завтра. Вону молчит, не зная, что ответить. Муён несёт откровенный бред, однако он не торопится её разубеждать. Потому что глубоко внутри что-то, кажется, откликается на её слова, что сам Вону пока не готов признать. — Все остальные думают, что ты просто правильный и хороший, но, опять же, нет. Ты не хороший, — говорит Муён, стирая с плеча Вону видимую лишь ей пыль. — А из-за этих умерших людей ты переживаешь лишь потому, что не хочешь стать одним из нас. Муён сполна наслаждается реакцией Вону — у него вытягивается лицо, а то, что откликнулось глубоко внутри, горит прямо под сердцем. Вону чувствует, как по спине проходится холодок, заставляя поёжиться. — Я хакер, я всего лишь взламываю компьютеры и сливаю инфу, я не плохой. Я никак не убийца. Так ты думаешь, — мастерски пародирует низкий голос Вону Муён. — Ты думаешь, что раз ты напрямую никак с людьми не связываешься, то никак на них и не влияешь? Спешу тебя расстроить: влияешь. Неважно, убил ли ты целый штат сотрудников или взломал допотопный телефон ради двух эсэмок, исход один — ты уже здесь. Ты уже на другой стороне. Внутри Вону всё застывает; он не может глубоко вдохнуть, потому как, похоже, начинают отказывать лёгкие. Он открывает рот, чтобы ответить Муён, но не может выдавить и звука. И откуда она только всё знает? Её не было здесь этот месяц, она не может ничего о нём знать. Никто не знает. — Так и может хватит? — Муён берёт Вону за плечи и мягко разворачивает к окну. Всматриваясь в их отражение в блике комнатного света на стекле, она продолжает: — Хватит пытаться быть лучше, чем ты есть на самом деле. Хватит этого лицемерия самому себе. Муён, будто демон-искуситель, говорит это в самое ухо и проводит кончиками ногтей по щеке, спускаясь к подбородку. — Признай наконец, что ты один из нас, ведь ты ничем от нас не отличаешься. Тебе от этого некуда прятаться — ты уже запачкал руки. И не сегодня, а довольно давно. Вону смотрит на своё размытое отражение в упор и не узнаёт себя. Он с самого начала упорно твердил себе, что он не они, что он совсем не такой. Вону пытался отгородиться, провести линию, которая показывала бы, что то, чем занимается он и чем занимаются «Ветераны», это совершенно разные вещи. Ему всегда казалось, что его дела ничто по сравнению со всем остальным — ведь что плохого в том, что он немного поковыряется в чьих-то данных и достанет себе нужное. Всё же направлено на одну только цель — на поиск правды смерти Минхи. Он искренне так считал. Вону смотрит на своё отражение и начинает в этом сомневаться. Может, поэтому он не понимал, что должен чувствовать по отношению к смертям Чон Джухён и Го Чольхёна — потому что он чувствовал целое ничего. Его волновала лишь разница между ним и «Ветеранами», он всегда держал это в голове. Да и с чего бы его вдруг стала волновать чья-то смерть? Вону привык по жизни не зацикливаться, он пропускает всё мимо себя. Он старается никогда не думать о том, что по-настоящему плохо, а что по-настоящему хорошо. Пока это не о Минхи, его это не касается. По этой причине, наверное, Муён и права — Вону действительно ещё тот лицемер. Если ты хоть раз переступил черту, то этой черты для тебя больше не существует. — Говорят, нужно видеть вещи только в истинном свете. Но, думаю я, истинный свет — это там, где ты, — когда молчание затягивается, Муён отодвигается, но приобнимать за плечи не перестаёт. — Я такой, какой я есть, — просто отвечает Вону через плечо. Он не уверен, что его поймут, однако Муён тотчас улыбается и впервые улыбается мягко... понимающе. — Я знаю, — Муён в последний раз сжимает его плечи и отпускает. — Мы все такие, какие мы есть. После этого, подмигнув, она жестом зовёт Вону из комнаты, и они молча возвращаются в гостиную, будто ничего не было. В гостиной все сидят у телевизора, не видно только Минхао. На их возвращение все неосознанно обращают внимание, но взгляд задерживает одна Гёри. Подождав, пока Муён подведёт к дивану Вону, она встаёт. — В себе? — выгнув бровь, спрашивает Гёри. — Да, — пряча взгляд, бурчит Вону и чувствует, как руки Муён пропадают с его плеч: она подсаживается к Суа с другой стороны дивана. — Хорошо, — Гёри наклоняется к столику и, одним пальцем открыв банку пива, тут же протягивает её Вону. — Спасибо, — негромко отвечает Вону и берёт банку в обе руки. Гёри пересаживается к подругам, и он опускается на её место в угол дивана. Все тактично делают вид, что ничего не было. Показывают ночной эпизод дорамы со взрослым рейтингом, и каждый считает своим долгом высказать своё мнение — Сынчоль и Суа это делают активнее всех. Вону за раз выпивает половину банки, вжимается в диван и тоже смотрит на происходящее на экране. Постепенно дораме удаётся его завлечь, и произошедшее за сегодня бледнеет, становясь обычным воспоминанием дня. Вону чувствует, что даже внутренне начинает успокаиваться. Странно признавать, но после разговора с Муён ему стало легче. Потому что она, в общем-то, права — он здесь, с ними. Он виноват во всём плохом, что произошло и будет происходить, и он должен брать за это ответственность. Вону может сколько угодно убеждать себя в обратном, но Муён сказала правду — он не хороший человек. Он точно такой же, как и они. Он на их стороне. На рекламе, когда кто уходит на кухню за пивом, а кто в туалет, Вону понимает, что кроме Минхао нет ещё и Мингю. Не забыв его странное поведение, Вону оборачивается и в упор глядит на закрытую дверь его комнаты. Он хотел бы разобраться в том, что происходит, даже несмотря на то, что это звучит как что-то невыполнимое. Но вряд ли Мингю сегодня выйдет, значит, никаких ответов. И Вону отворачивается к вернувшейся с рекламы дораме. — Эй, эй, — Вону просыпается от знакомого толчка, ощущение пальцев Минхи на шее сменяется касанием чьих-то рук на плечах. Судорожно вдохнув ртом, он распахивает глаза и видит в темноте комнаты давно привычный для подобного момента силуэт. Вону прикрывает глаза, мысленно заставляя сердце так громко не стучать, и ждёт, пока руки пропадут с его плеч. Что-то заставляет их задержаться, и Вону немного двигается. — Я в порядке, — говорит он, и только тогда Мингю убирает руки. Вону чувствует, что вспотел, и утирает лоб одеялом. Мингю у кровати не издаёт никаких звуков. — ...Я всё ещё кричу, да? — Да. Вону ощущает рядом с собой чужое присутствие и, открыв глаза, неосознанно дёргается — Мингю забирает свободную подушку и как в тот раз без каких-либо объяснений укладывается на пол. Вону, всё ещё пытаясь восстановить дыхание, наблюдает за ним и спрашивает себя, не спит ли он случаем дальше. Ущипнув за предплечье, он понимает, что это не новый кошмар, Мингю действительно решил даже после всех последних событий остаться с ним. Тот раз был ещё до временного ухода, и Вону казалось, что больше это не повторится. — Ты уверен, что это хорошая идея? — негромко спрашивает Вону севшим со сна голосом. — Ты пропускаешь свои часы сна. — Я говорил. Я сплю достаточно. — Да, но я... не просил этого, — Вону звучит, будто пытается выгнать Мингю, что совсем не так. Как и в тот раз, по каким-то совершенно неясным причинам он не хочет, чтобы тот уходил. Он просто пытается понять. — Это за сегодня, — Мингю, лежа на спине, подкладывает под голову руку. — По-моему, пару часов назад ты был не очень этому рад, — успокаиваясь, Вону позволяет себе этот смешок. Может, хотя бы сейчас он поймёт причину странного поведения Мингю. — И не очень-то благодарен. — Я говорю спасибо сейчас. Вону стирает пот с виска костяшкой большого пальца и помещает ладонь на грудь. Сердце под пальцами размерно стучит, дыхание ровное, и он невольно удивляется тому, как быстро удалось прийти в себя. — Я не сделал ничего особенного. Каждый из команды на моём месте поступил бы точно так же. — Нет. — Почему это? Вы же команда, — на слове «вы» Вону едва заметно спотыкается. Вернувшись после предательства, он хотел быть отдельно от «Ветеранов», думая, что он не часть их команды, но сейчас он в этом сомневается. — Никто не станет подставляться. Помочь — да, но если ты уже здесь. Специально вытаскивать — вряд ли. Вону припоминает, как никто не проявил ярой активности в вопросе спасения Мингю, и, похоже, начинает понимать. Видимо, он действительно ошибался; он подходит командной работе куда больше, чем думал — здесь также каждый за себя. — Но мне же ты помогаешь, — это остаётся без ответа, и Вону устало выдыхает едва слышно: — Ты вытаскиваешь меня из кошмаров, а я тебя — из заминированных зданий. Всё честно. Вону не заботит, услышит ли его Мингю, поскольку говорит скорее себе. Почему-то он не рассматривал произошедшее сегодня как что-то выделяющееся. Они работают вместе, они должны друг другу помогать. Вону даже не сомневался, помогать или нет, его мозг сразу начал усиленно работать, чтобы придумать, как вытащить Мингю с базы, напичканной взрывательными устройствами. Видимо, в этом и крылось странное поведение Мингю — они по-разному смотрели на эту ситуацию. Ночью время всегда ощущается по-другому, и Вону не знает, сколько ещё проходит времени, прежде чем он начинает чувствовать сонливость. Правда, сам сон почему-то не идёт. Вону проворачивает в голове сегодняшний день и всматривается в черноту потолка. Мыслей много, одна перетекает в другую, а та в следующую и дальше... — Вопрос на вопрос? Мингю заговаривает так внезапно, что Вону в потоке мыслей поначалу думает, что ему показалось: фраза была еле различимой в тишине комнаты. Голос непривычно низкий и тихий настолько, что Вону не уверен, что вообще правильно расслышал. — М? — Что ты видишь в кошмарах? Вону всматривается в темноту, но может различить лишь смутную фигуру на полу. Раньше Мингю часто спрашивал что-то первым, но никогда не предлагал вопрос на вопрос, и Вону пытается понять, есть ли в этом какой-то подвох. Подробно они никогда не обсуждали его проблему со сном, и ему интересно, повлияет ли это на что-то, если он расскажет. Вону начинает смиряться с тем, что Мингю знает самую главную его слабость, и не видит особого смысла скрывать что-то ещё. — Смерть, — над ответом он долго не думает, потому что задавал подобные вопросы себе ещё несколько лет назад. — То, что ждёт после смерти. — Что? — Ничего. Пустота. Мы приходим никем и уходим никем, — Мингю не двигается, только его грудь поднимается-опускается, показывая, что он живой. Вону скользит по нему взглядом, по человеку, который встречается со смертью постоянно, и неожиданно ему становится интересно, может ли это на что-то менять. — А что ты думаешь, что после смерти? — Ничего хорошего, — уклончиво отвечает Мингю. Вону продолжает смотреть в темноту, и его замечательная память снова играет с ним — он совершенно произвольно вспоминает одну деталь о Мингю, которая когда-то заинтересовала его, но быстро забылась из-за других более важных вещей. — Ты веришь во что-нибудь? В рай, в реинкарнацию? Во что-то подобное? — Нет, — фыркает Мингю так громко, что сомнений в его мнении не остаётся. Но Вону всё равно давит: — Когда мы занимались Томизуки, я помню, что перед тем, как выстрелить, ты что-то себе сказал. Как будто молитву или... — В это дерьмо я не верю, — голос Мингю настолько низкий и серьёзный, что им сейчас, наверное, можно было бы разрезать металл. — Но я верю в ад. Знаю, что рано или поздно окажусь там. Поэтому... Мингю не договаривает, и Вону чувствует, как его слова оседают в воздухе. Ему становится некомфортно. И не из-за темы ада, в который он не верит, а из-за того, что такой серьёзный, как Мингю, человек вообще говорит о подобном. — ...Не нужно так сразу... так жёстко, — негромко говорит Вону, неуверенный в том, что правильно подобрал слова. — Ты забыл, чем я занимаюсь? Вону сжимает губы, понимая, что действительно забыл. Почему-то в последнее время он перестал об этом думать, воспринимая Мингю как что-то отдельное от его работы. Возможно, это не очень хорошо: Мингю вдруг не перестал быть опасным человеком, убивающим за деньги. Вону должен видеть в нём угрозу, но видит совсем не это. — Ну, значит, мы все туда попадём, — звонким, совсем не расстроенным голосом говорит Вону. Наверняка Мингю поймёт о чём он. — Потому что мы все так живём. Сейчас Вону очень жалеет, что не видит лица Мингю — тот поворачивает к нему голову. Зрение давно привыкло к темноте, но это всё равно не даёт увидеть глаза, лишь смутные очертания. — Может быть. Вону переворачивается на бок, положив руку под подушку. И как так вышло, спрашивает он себя, что Мингю единственный, с кем он по-настоящему разговаривает. С Рейвеном они в принципе почти не пересекаются, Сынчоля он старается игнорировать. С одной Суа он говорит нормально, но они обсуждают обыденные вещи. С Мингю же постоянно выходит так, что их разговоры затрагивают что-то совсем другое. Мингю единственный, кто знает о Вону больше, чем он вообще позволяет кому-либо узнать. Поначалу это напрягало, но со временем Вону начинает задумываться, а правда ли так ужасно, что Мингю известны его слабости. Тот с этой информацией ничего не делает, и пока существенных минусов от этого нет. Вону привык отрезать людей от себя, не давая ни на шаг приблизиться, но, может, пора прекратить это делать? Хотя бы ради одного человека. Мингю доверился ему на базе, фактически последовав за ним, несмотря на то, что без связи это было очень ненадёжно. Возможно, Вону тоже может попробовать довериться в ответ. Вону закрывает глаза, переставая рассматривать темноту, и прислушивается к ровному дыханию Мингю. Засыпает вскоре он очень быстро.