Secrets of Hermione Granger

Одиннадцатилетняя девочка спешно шла по пустому метро. Конечно, люди были, однако в час ночи людей всё-таки не так много, согласитесь. Густые волнистые каштановые волосы, собранные в высокий хвост, выгодно подчеркивающий острые черты загорелого лица маленькой и довольно привлекательной особы. Но весь образ портила порванная в нескольких местах топ-футболка тусклого серого цвета, велосипедки на размер больше, из-за чего казалось, что это были больше бриджи, а также потертые черные кеды с маленькой дыркой на носке. Но несмотря на вид приютского и худющего оборванца девочка обладала хорошими генами, что и показывало ее лицо. Эту девочку зовут Гермиона Грейнджер, во всяком случае такое имя ей дали в приюте «Святой Дух Альбо», самая обыденная фамилия, такое же простое имя, девочка ненавидела все, связанное с ее рождением, происхождением и тому подобное. Гермиона ненавидела приют, однако любила людей, населявших его. Думаете вы, государство будет обеспечивать какой-то Детский Дом в глухом и нищем районе Лондона? Пфф, смешно! Нет, им, конечно, приходило небольшое пособие, но его едва хватит на самую дешевую кашу по утрам на неделю, а приходило пособие раз в месяц. Ставится вопрос, а как, собственно говоря, выживать? Да, речь идет не о жизни, а о выживании, потому что жизни у вас в Детском Доме не может быть в принципе. Ну сами посудите, у обычного ребенка должны быть заботливые родители, или хотя бы один из них, нормальное питание, хорошая одежда, социальное развитие, обычная школа. Но здесь все решают деньги, как и в случае, если у вас есть родители и опекуны. Поэтому обычно в неимущих семьях, приютах, бомжах в конце концов сильно развита преступность. Парни вполне могут избивать и запугивать обеспеченных подростков, воруя у них все их деньги, драгоценности, одежду, еду, в общем, все, что имеет смысл и цену. Девочки могут рано начать заниматься проституцией, торг собой всегда приносил хорошие деньги, главное правильно выбирать клиентов. Вы скажите, что это противоестественно, это мерзко, неправильно, аморально, но скажите это снова, когда вы будете не есть недельку, не иметь возможности носить нормальную одежду, не мыться даже! Вы не можете нормально спать, потому что вам холодно, у вас жесткая кровать, о нет, у вас нет кровати, и вы спите на полу на грязной простыне, ваш желудок сжимается до такой степени, что единственное, о чем вы мечтаете, это провалиться в забытье, или чтобы кто-то вырвал этот орган. А на утро вы просыпаетесь с головной болью, разрывающий вашу бедную головку, со слабостью во всем вашем костлявом тельце и идете, идете работать, идете зарабатывать всеми возможными способами, чтобы ощутить вкус еды, чтобы хоть что-то провалилось в испорченный желудок, дабы тот перестал ныть. Ради обычных радостей в жизни вы пойдете на все, это «всё» включает в себя даже убийства. Мир жесток, и это прививают всем детям Детского Дома «Святой Дух Альбо», а также, что нужно быть такими же, нет, даже более жестокими и расчетливыми, чем другие люди, чем этот мир, если хотите быть обеспеченными и живыми. Это было заветной мечтой Гермионы — стать успешной, стать лучшей, вылезти из этой помойной дыры, доказать всем этим изнеженным девочкам и мальчикам, что только такие, как она правят этим миром. Так что сейчас эта маленькая девочка, одиннадцати лет отроду, шла на обычный свой еженедельный улов в пустующем метро Лондона. Она преспокойно, насколько это возможно в таких ситуациях, прошлась взглядом по линиям метро, услышала знакомый звук подземного поезда, который рассек воздух, освежая своим земельным запахом с нотками сырости и пороха. Гермиона зашла в вагон с одним лишь человеком, бегло окинув обстановку, жесткие сиденья с синей фальшивой кожей, серо-голубой пол в белую крапинку, тусклый свет нескольких ламп, три главных железных поручня и грязные окна. Она занималась этим уже несколько раз, начиная с Пасхи, но каждый раз сердце стучало как бешенное, дыхание учащалось, а руки немного дрожали. Конечно, сейчас все намного увереннее, техника отработана, но ведь люди разные. Тебе может попасться пару бабушек, слабых женщин, а может сильный бугай, на которого ты вряд ли рискнешь напасть. Например сегодня перед ней сидел мужчина в неплохом костюме, рядом с ним лежал черный зонтик на случай дождя, свойственного Англии, светлые русые волосы запутаны после явно тяжелого для него дня, усталое морщинистое лицо, большой и крючковатый нос, темные и смутные глаза, расслабленная поза. Ну просто идеальная жертва! Как только мужчина откинул свою голову назад по инерции, Гермиона тихо встала, преодолела быстрыми шагами расстояние, при этом достав из-за пазухи баллончик с перцем от собак и прыснула в лицо мужчины, который тут же открыл глаза и схватился за лицо, стал тереть глаза, но не дав ему прийти в себя, Грейнджер вырывает зонтик и наотмашь бьет по лицу и части головы с правой стороны. Конечно же, крови нет, зубы не вывалились, но головокружение, шум в ушах и веселые танцующие темные пятна перед глазами обеспечены, также, как и фиолетовый и болючий синяк на скуле. Этого мало для того, чтобы обыскать и забрать все нужные вещи, поэтому девочка поднимает концом зонтика его упавшую голову за подбородок и, резко отпустив, бьет с большей силой, с другой стороны. На этот раз удар пришелся более острым концом зонта из-за чего кровь с левого виска стекает маленькой струйкой, а мужчина падает на сиденья без сознания. Тяжелое дыхание все никак не хотело останавливаться, руки немного тряслись, но Гермиона все равно начала вынимать из карманов вещи. Хороший набор в виде кошелька с кучей налички, неплохие часы, зонтик, миленький сиреневый платочек, какие-то крошки, толи от печенья, толи от хлеба, которые Гермиона тут же всосала в себя, даже не подавившись, но больше всего ей понравилось маленькое колечко, явно для на маленький детский пальчик, с ярким изумрудным камушком. Она его не отдаст в общак, это будет ее кольцо, ее побрякушка, хоть что-то милое. А теперь сажаем тело в нормальную сидячую позу и кладем головку так, чтобы кровь была не видна. И выходим из вагона, ничего не произошло ведь, все как у нормальных людей. На следующее утро Грейнджер проснулась от орущей на первом этаже мисс Калении. Мисс Каления — это их воспитательница, нянька, смотрительница, называйте, как хотите, но она типа за ними следит, но вообще она просто распределяет работу по Дому, а еще работу по заработкам, кто куда сегодня идет и что делает, в общем, проверяет счета, но финансами нашими занимается самый умный и расчётливый, а также достигший пятнадцати лет, Лиам Мьюс. Лиам был очень красив, у него были слегка вьющиеся светло-русые волосы с длинной и поднятой челкой и кристальные голубые глаза, светлая кожа, но он был худым, даже слишком, однако умным. Гермиону, Лиама, а также пятилетнюю малышку Карен с черными прямыми волосами и медовыми глазами считали самыми привлекательными детьми их приюта, конечно были еще симпатичные, но согласитесь, очень мало даже немного симпатичных детей в Детских Домах, так что их ценили еще и за эти качества. Гермиону мисс Каления часто звала на торг собой с еще несколькими девочками, но Грейнджер даже с истерикой не давалась и убегала на пару-тройку дней, принося по возвращению несколько тысяч на одежду и пропитание. Приходила всегда с не расчёсанными и взъерошенными волосами, осунувшимся лицом, еле стоящей на ногах. Никто так и не смог у нее узнать, где она пропадает каждый раз. Но такое происходило раза два-три в месяц, мисс Каления все не хотела сдаваться, ведь уже ее ровесницы ходят вместе с Лизой, это четырнадцатилетняя брюнетка с уродскими шрамами на теле от ее прошлых родителей, от мужчин, с которыми она проводила ночи, но она в принципе была симпатичной, если бы не эти побои. Но Гермиону никто все равно не ругал, она приносила немаленький доход каждую неделю, внося, можно сказать одну четвертую от их заработка. Голова сильно болела от этих визгов, Гермиона сжалась в комок и попыталась больше накрыться покрывалом, но от скрипа железной раскладушки проснулась окончательно. Девочка все лежала с пустым взглядом, она вспоминала вчерашнюю ночь, а точнее некоторые странности, которые произошли во время нападения, и когда она возвращалась. Когда Гермиона ударила зонтом того русого недоумка, ее бы силенок явно не хватило на даже такую мощь, но почему-то тогда она чувствовала такую легкость, будто она могла сделать сальто, после выкинуть плавно ногу и дать в рожу этому мужчине, а он отлетит на метр и отключиться. Ну, она, конечно, приукрасила, но примерно такое ощущение было. И эта энергия у нее была уже не впервые, только появлялась она в определенные моменты, когда что-то угрожало ей, или быть может она чувствовала огромное волнение и тревогу, а когда действие совершается, то подушечки пальцев покалывает, словно ее ударило электричеством. Но ситуация примерно понятна. Непонятно только, что это такое, у всех такое есть? Или быть может это ей как-то помогает? Ну, то, что помогает это понятно, но все равно это странно. А когда она возвращалась и встретила дворовых собак, очень злых собак, то вряд ли бы она убежала, особенно, когда баллончик закончился. Ее ноги словно отскакивали от земли, будто это не земля, а горячий батут, пружинистая поверхность, которую не хочется касаться из-за того, что та обжигает. А теперь она чувствует это непонятное моральное и физическое истощение, как будто эта сила высосала из нее все человеческие силы. Но все же придется встать, как бы плохо ей не было. Надев повседневный сарафан с длинными рукавами по щиколотку, волосы лишь причесала, а после вышла из комнаты. — Привет, Джессика, сколько времени? — без тени улыбки спросила Гермиона у русоволосой девочки лет десяти полноватой комплекции, поморщив носик от ее извечного запаха пота. Джессика окинула Грейнджер завистливым взглядом и ответила. — Уже день, два часа, почему ты вчера так поздно пришла? — решила побеспокоиться эта Джессика. Ну, конечно, будто сейчас сыграем в подружки, и Гермиона ей все расскажет. Расскажет, как заработать на такое «красивое» платье, как быть всегда в центре внимания, как нравиться мальчикам, как вызывать гордость у мисс Калении, ну и много «как». Это, собственно говоря, все, что хотят от нее другие девочки, подружиться и выпытать все «секреты», как они их назвали, Гермиона тогда еле смех сдерживала, когда узнала, почему к ней все так враждебны. Ну да, она пользуется популярностью у мужского пола, но черт возьми, они просто общаются, а насчет принесения денег и вообще какого-либо вклада в их «Общину», то тут вы только сами себе можете помочь, у всех разные способности. Но сейчас речь не об этом. — Тебя это не касается, — отрезала Гермиона и пошла дальше. Зайдя в ванную, а точнее в комнату, так именующуюся, ведь там было два грязных и немного поколотых умывальника, потрескавшийся кафель, две старых ванных, одна из которых уже была просто не отмываема от грязи, а также пара унитазов. В общем, чудесная комната. Холодный кафель приятно освежал кожу, а холодная вода быстро прогнала остатки сна и плохие мысли. Осталось только найти Лиама и залезть к нему на ручки, чтобы мисс Каления ругала за бесстыдство, девочки завистливо шептались по углам, а они с Мьюсом хохотали над этими бестолочами. Да, так она и проведет этот очередной день. Гермиона сидела на скрипучем железном стуле, одна его ножка была чуть короче, поэтому тот заваливался назад. Сначала может показаться, что девочка просто сидит в расслабленной позе, но узнав причину отсутствующего взгляда с ноткой ужаса, вы и сами придете в тихий ужас. Потертые стены источали не особо приятный запах, их будто облили жидкими помоями, которые засохли, их бежевый цвет давно утерян, оставляя лишь серые тона. Тусклая лампочка освещала только место, где сидела Грейнджер. Если прислушаться, то вы вряд ли услышите дыхание девочки, да и навряд ли увидите какое-то осмысление своих действий, или также не увидите ни одного движения, казалось, что время здесь остановилось, но нет! Вот оно! Страх, промелькнувший в карих омутах, говорит нам о том, что все здесь живое. Судорожный вздох, и в следующую секунду раздается оглушающий крик, истеричный, тот самый, что закладывает уши, тот самый, который вы можете увидеть в фильмах, такой весь безысходный, с нотками отчаяния, неверия. Flashback — Гермиона! Тебя вызывает мистер Тэтчер, — взволнованно пролепетала мисс Каления, ее растрепанные и выцветшие кудряшки были чуть влажноваты, толи от пота, толи от начавшегося дождя. — Зачем? — удивленно глянула на смотрительницу каштанововолосая, но встретив сердитый взгляд зеленых глаз, соскочила с неудобной скамьи и поплелась к идеально чистой лестнице, ведущей в другое крыло, куда никого не пускали, даже сама мисс Каления была там лишь пару раз. Там всегда находился кабинет и покои мистера Уильяма Тэтчера. Кто же это такой? А это, собственно говоря, их директор, босс, главный самый в общем, и никто его, кстати, тоже не видел, ну кроме тех, кто там был. Почему все так тайно и осторожно, Гермиона не совсем понимала, но очень хотела узнать, хотя лезть в чужие дела совершенно неприлично, но дурное любопытство и маниакальная необходимость знать все и про всех никогда не покидало ее в любых ситуациях. Только вот зачем ему понадобилась обычная одиннадцатилетняя сирота из его приюта? Это было крайне странно. С интересом осматривая большие картины, висящие на каждой стене, Гермиона заметила одну интересную женщину. Статная, аристократичная и невероятно красивая. Черные, как крыло ворона, волосы россыпью лежали на хрупких плечиках и ключицах. Холодные небесные глаза, будто бриллианты источали всеобщую ненависть, горящую ледяным огнем. Ярко выраженные скулы, прямой нос, бледная кожа, будто согретое молоко, такой красивый оттенок. Гермиона застыла посреди коридора и с распахнутыми глазами смотрела на эту чертовски идеальную женщину. Все в ней просто кричало об ее высоком происхождении и больших трудностях в жизни, которые она с гордостью преодолела, или быть может с достоинством проиграла, но все ее противники обязательно сгорели в этом синем огне. — Правда она красива? — неожиданно возник бархатный мужской голос за спиной, но Гермиона не вздрогнула, но медленно повернулась к мужчине. «Какой он приятный, будто теплое солнышко ему покровительствует, идеальная противоположность этой ледяной красавице» — сразу подумала девочка. Чуть вьющиеся рыжие сочные волосы в модной прическе, небольшая россыпь веснушек в районе крыльев носа, теплая и немного загорелая кожа, стройное телосложение, на вид ему около двадцати пяти, но она уверена, что ему больше, так как уже с того момента, как она могла осознанно мыслить, ей сказали, что она должна быть благодарна мистеру Уильяму Тэтчеру за крышу над головой. — Нет, — с легкой хрипотцой от долгого молчания сказала девочка, вызвав своим ответом удивление, нет, даже небольшой шок у Тэтчера, — она идеальна, — для мужчины этот ответ был не то, чтобы неожиданностью, но мало людей считали эту женщину идеальной. Ведь она была черствой, отстранённой, презирала и ненавидела большинство людей, была самим воплощением глыбы льда, чем ее и дразнили. Почему же она идеальна? Никто не произносил это слово вслух, все говорили, что она «крайне красива, но слишком холодна». -Пойдем, Гермиона, меня зовут Уильям Тэтчер, — сдержанно улыбнулся мужчина и пошел вдоль коридора дальше, улавливая звук идущих за ним маленьких шагов. Двое вошли в обычный кабинет с множеством книг, к которым так и хотелось протянуть ручки, открыть и прочитать. О, да, Гермиона обожала читать, точнее даже не просто читать, а погружаться в этот мир, написанный автором, будь то сказка, научный доклад или учебник с алгебраическими формулами. Это было всегда увлекательно, ну, а как скоротать скучные деньки в приюте, когда особо-то заняться и нечем, особенно летом, когда в школы ты не ходишь. Конечно, у Грейнджер были знакомые, с которыми можно было пообщаться, но все они мало походили на друзей, и Гермионе правда было часто одиноко, а часто она и не нуждалась в этих самых друзьях, ну зачем же тратить свое драгоценной время, когда существуют такие интересные и увлекательные книжки. Только было вот одно большое НО, книжек то не было практически, приходилось воровать, чтобы остаться при своем и исполнить свои желания и даже сказать привычку почитать. Тем временем мистер Тэтчер уселся в свое кресло и взглянул на рассматривающую книги девочку. — Ну что ж, тебе, наверное, интересно, зачем я тебя позвал? — это был риторический вопрос, — Я знаю твои способности в краже, воровстве и даже нападениях. За несколько лет ты достигла хорошего результата, так что я хочу, чтобы ты поучаствовала в одной очень важной миссии, — мужчина потянулся к бумагам, лежащим в левом краю деревянного стола, бегло просмотрел и заговорил снова, — Предотвращая твои вопросы по типу «Почему я?», отвечу, что заинтересован продвинуть именно тебя в нашем бизнесе, а точнее в ответвлении, где преимущественны как раз твои навыки: быстрое соображение в экстренных ситуациях, скрытность, ловкость с небольшой силой, хитрость, ну и главное это аналитический склад ума и правильно построенный план. Я слежу за всеми детьми в этом приюте и уже выбрал нескольких на разные потоки, так что ты одна из них. Гермиона задумчиво смотрела в окно, находящееся позади мистера Тэтчера, она не особо была удивлена подобной информации, так как слухи о нелегальном бизнесе не только их Детского Дома, но и многих других людей в этом и ближайших районах ходили уже несколько лет, да что там лет, это была традиция, покрытая тайной для обычных людей. И Грейнджер понимала, почему именно она попала в эту группировку, однако это все равно было неожиданно, так как она помнит лишь один случай, когда еще шестнадцатилетнюю Стеллу (Гермионе было пять) увели к директору, а потом Стелла часто пропадать, возвращаясь с новыми шмотками и другими вещами, но через пару лет Стеллы не стало. И кто знает, было это из-за очередного прибыльного дела или из-за того, что Стелла так рвалась уехать из приюта, причем закатывала истерики, а ее не отпускали, хотя ей уже стукнуло восемнадцать. А может и то, и другое. Гермионе было страшно, она не хотела быть здесь вечно, пропасть в этой дыре, подчиняясь этому на первый взгляд «приятному» человеку. Но ей не предлагали, ее ставили перед фактами, ну да, кто же откажется от таких денег, от хорошей жизни. Верно, никто. Но она не «никто», Гермиону вполне устроил бы расклад уже обычных вещей, но нет, блин, надо же было выделиться на свою голову. Нет у нее «аналитического склада ума», дура она набитая. — Так что сначала ты должна пройти, ммм, экзамен, — тут девочка громко взглотнула. Что же ей надо будет сделать? И хотя слова «спокойствие, спокойствие, все хорошо» и звучали набатом в голове, но из-за нескрываемой фальши, они совершенно не действовали, — Сегодня ты отправишься в одно место, оно находиться в квартале «Челси», тебе нужно будет найти двухэтажный дом под номером четырнадцать, там сегодня вечером, в районе девяти, будет проходить званный ужин, что-то типа вечеринки для аристократов, — рыжий мужчина усмехнулся и взял тот документ в руки, — Тебе нужно будет всего лишь спрятаться где-нибудь неподалеку и подождать, когда один мистер, по имени Майк Хилл, выйдет оттуда, тебе нужно будет украсть у него одну очень важную карточку, она должна быть зеленого цвета с буквами H&E, это пропуск, зачем он нам и куда ведет тебе знать необязательно, после того, как ты украдешь эту карточку, то увидишь черную тонированную машину с царапиной на капоте и левой дверце, и номером H1345, она должна будет стоять в переулке рядом с часа ночи, водителю отдашь карточку, через несколько кварталов тебя высадят, и ты вернешься в приют, и доложишь. Все понятно? — Прекрасно понятно, — фальшиво мило улыбнулась Гермиона, но кажется мистера Тэтчера и это удовлетворило, он протянул девочке фотографию того мистера Хилла, — Можно идти? — Конечно, вернись не позже четырех часов утра. Грейнджер вышла из кабинета и пошла собираться. The End of Flashback Ну, а дальше все пошло-поехало, и конечно же все пошло не так, как это должно было быть. Гермиона пришла к восьми вечера в своем обычном костюме для таких «операций», нашла темный закуток и даже залезла на дерево, спрятавшись в его кроне. Этот мистер Хилл был высоким, но худеньким, он приехал на своей иномарке, вышел и мило улыбнувшись какой-то блондиночке, прошел во двор, скрывшись за ползучим виноградником и пышными кустами разнообразных форм. Ненависть в сердце Гермионы множилась даже не в два раза, а в десятки, начищенные и дорогие машины, нет, куча дорогих машин, дорогие и красивые платья на леди, кавалеры в идеальных костюмах. И все такие стройные, чуть подкаченные, здоровые… Эти огромные особняки, которые и домом-то не назовешь. Она возненавидела каждого человека, находившегося там в тот вечер. Именно из-за них они не едят, не могут спать, не могут нормально одеваться, не знают ласки родителей, потому что их не просто нет, их не забирают, потому что никто и не знает про этот приют! А Грейнджер все сидела и все наблюдала, все слушала и чувствовала злобу, холодную ярость и лютую ненависть ко всем. Да, это глупо, это по-детски. Но чувства настоящие, и вряд ли она сможет просто так поменять их и свое мнение. Украсть у этого мистера Майка Хилла какую-то карточку, у нее не составит труда. К одиннадцати вечера никто уже не подъезжал и соответственно рядом с машинами никого не было. Вопрос только оставался насчет водителей других авто, так как точно несколько она уже заприметила, слава богу у этого Хилла его нет. В любом случае девочке все равно пришлось бы слезать и обыскивать тачку. Ей несказанно повезло уже не только с отсутствием водителя, но еще и местом парковки, у обочины с ее стороны. Быстро подкравшись на корточках к машине, Гермиона включила прибор, который сперла еще года три назад у мисс Калении, у Гермионы таких «безделушек» было много, так что и этот прибор, глушащий звуковые сигналы должен заглушить сигналку, а там она быстренько отключит вибрацию и все чудесно, главное, чтобы владелец не заметил жалкие дребезжания своего ключика. Открыв дверцу, девочка быстро заползла и начала изгибать специальную шпильку, после воткнула в ключ зажигания и выдохнула, если мистер Хилл заметил, то у нее от силы минуты три-две. Грейнджер заглянула под сидушки, коврики, в бардачок, залезла даже в багажник, перелезть через сиденья все же не очень быстро, знаете ли. Также быстро вылезла из машины, прикрыла дверь, надавила до щелчка и гуськом удалилась к дереву. Нет, его нет в машине нигде. Значит, он у него. Это знатно все утруждает. Значит, ей придется оглушить его, чтобы забрать это «очень важную карточку». С чего они вообще решили, что она сейчас вместе с ним? Если той чертовой карточки не окажется у него, то она не виновата. Было уже два часа ночи, Гермиона уже почти засыпала, когда увидела смутный силуэт этого Майка, сначала в голове ничего не прояснилось, а потом Гермиона распахнула глаза слезла с дерева. Она проделала все тоже самое, что и в первый раз, однако села на заднее сиденье позади водителя и сжала увесистый камень в потеющей ладони. Мужчина сел в машину и уже начал ее заводить, как вдруг тупой удар прилетел ему в затылок. Удар не был особо сильным, но только вот задел он один очень важный нерв. Голова упала на руль, слава богу не бибикнув при этом, так что девочка начала шарить по карманам его пиджака, и нашла что-то похожее по форме во внутреннем, то сжала ее так сильно, будто это ее последний шанс на жизнь, хотя отчасти так это и было, вряд ли бы ее просто так оставили при провале миссии. Тихонько выйдя из машины через туже дверь, Гермиона проползла обратно к дереву, а оттуда в переулок, где по идее должна была быть машина еще с часу, там она и оказалась. Просто запрыгнув в уже начавшую движение машину, Гермиона увидела водителя, одетого во всё черное, хотя что она думала, что ей дадут посмотреть на его лицо? Тогда почему они ее видят, что, она, по-вашему, такая незначительная?! Ну хотя да, так оно пока что и есть. Отдав карту водителю, Гермиона также почти что выпрыгнула из машины на скорости через пять минут. Осталось только пройти один квартал и все, она будет в приюте, отсыпаться, уже две ночи подряд бегает, так ведь нечестно! Спросите вы тогда, что же ужасного в том, что сделала Гермиона? Ах, помните тот самый «важный нерв»? Охх, девочка просто не туда попала, а теперь этого мужчины нет на свете. И когда у Гермионы началась истерика, то ее запихнули сюда. В это комнату.