Практикант

       На указательном пальце уже образовалась мозоль от ручки, а стопка тускло-желтых бумажек, кажется, даже не уменьшилась. Кто мог подумать, что лаборантам приходится столько писать. Даня Корнилов потянулся, разминая уставшую спину. Он всё-таки не жалел, кто попал на практику в процедурку. Старшая медсестра, Любовь Михайловна, не молодая уже женщина, оказалась вполне лояльной, а работа хоть и нудной, но не сложной. Брать кровь из пальца он быстро приноровился, заполнять справки на автомате ещё быстрее. — Молодой человек, уже одиннадцать, прием закончился. В четверг приходите. — послышался из коридора голос женщины, — Что же вы так, на двери ведь расписание. Ладно, заходите, только быстро. Почему без бахил? Разувайтесь тогда, Господи ты Боже мой.        Любовь Михайловна вошла в кабинет, схватила какие-то документы. — Данилка, возьми у мальчика кровь из вены. Мне в филиал бежать надо. — Так я ведь никогда сам. — У вас на той неделе практика с Бобровой была, всё показывали, не придумывай.       Парень стыдливо прикусил язык. В тот день он как раз не пришел на практику в поликлинику. Вообще Корнилов старался не прогуливать, а о том разе успел десять раз пожалеть. Благо, преподаватель махнул рукой и поставил зачет, но студент догадывался, что это ещё аукнется.       Старшая ушла, а Даня, обреченно вздохнув, позвал как можно более солидным голосом: — Проходите. Его пациентом оказался худощавый брюнет. Растрепанный, в узких джинсах и футболке с выцветшим логотипом, он больше походил на подростка. И голос его оказался таким же, мальчишеским: — Здравствуйте. Извините, что я не в рабочее время, честное слово, перепутал. — он неловко помялся на пороге, скинув кеды, под которыми обнаружились носки с динозаврами. Смущенно улыбнулся, и от этой улыбки у молодого лаборанта что-то подпрыгнуло под ребрами. — Да не переживайте, нормально всё. Садитесь, давайте сюда талон. Звездкин Василий Антонович, значит…        Лаборант очень надеялся, что звучал спокойно, потому что в голове сейчас потихоньку начинала пульсировать тревожная сирена. Он точно достал всё, что нужно? Что будет, если он накосячит? Не надо было соглашаться? И как назло, этот парниша оказался симпатичным, даже слишком, что заставляло волноваться только сильнее. Ладно, он читал, как это делается, даже рассказал на отлично, довольно быстро нашел среднюю локтевую у однокурсника. В памяти всплыло насмешливое лицо Миши. — Поработайте кулачком. — Да вы любитель фистинга. Сейчас самое время вспоминать тупые шутки. Он по привычке потрогал пирсинг брови, как делал всегда, когда переживал. — Левую руку. Боитесь крови, уколов? — машинально спросил Корнилов, пока надевал перчатки, не смотря на парня. — Я… совсем немного. Можно на ты, если удобно? — Ну тогда и ты со мной. — он поднял глаза и чуть нахмурился. Кажется, пациент нервничал даже больше самого Дани. Его напуганные тёмные глаза беспокойно бегали по пробиркам, на висках застыли бисеринки пота, а тонкие пальцы теребили мочку проколотого уха. Студент поджал губы. — Ты всегда такой бледный? Гемоглобин, наверное, низкий. Сдавал раньше из вены? — он осторожно зафиксировал жгут, боясь затянуть слишком туго. — Не, только из пальца. «Какое счастливое совпадение». Лаборант коснулся указательным и средним пальцем бледной кожи. Парень заерзал и неосознанно начал отодвигать руку ближе к себе. Ничего хорошего, надо было как-то разрядить обстановку: — Ничего, Даня, всё бывает в первый раз. — Я вроде Вася. — нервно усмехнулся второй. Было видно, что он понял шутку, но она не особо помогла. — Знаю, Даня это я. — он чуть надавил, прощупывая локтевой сгиб. Указательным пальцем потрогал вену: она была мягкой и упругой. Хорошо. Корнилов взял спиртовую салфетку, начав было протирать место будущего укола.       Вася вдруг резко дернулся, почти вырывая руку. Он сделал несколько судорожных вдохов, затравленно глядя на руки в белых перчатках. Плечи напряженно подрагивали, а чуть приоткрытые губы ещё сильнее побледнели. — Ты чего? Я же ещё только обрабатываю. — удивился студент, правда, тут же устыдившись своего непрофессионализма. — Эй, эй, тихо. Вот, видишь, я ничего не делаю. — он даже чуть приподнял раскрытые ладони, надеясь, что Звездкина это успокоит. Тот хотел что-то сказать, но вместо этого опустил глаза, шумно выдыхая и снова глотая воздух. Растерянный лаборант на всякий случай убрал ещё не распечатанную иглу. Бог с ним с анализом, лишь бы этот Вася не надумал падать в обморок или истерить. — Ну ты как? — мягко спросил парень. — У меня в руках ничего нет, никаких шприцов. — уточнил он ещё раз. Брюнет ещё немного помолчал, а потом вдруг принялся усердно извиняться, как будто только что ужасно насолил Корнилову. Он всё повторял, как жалеет о своей реакции, пока его не перебили: — Я понял, что ты не специально, всё хорошо, ну же, хватит. Что-нибудь придумаем, не переживай. — Даниил старался говорить ободряюще. — Скажи лучше, что тебя конкретно пугает: боль от укола? Или может вид крови? Звёздкин неопределённо пожал плечами. Он сам не очень понимал, что заставляет его так бояться. Может быть, всё сразу. Так было с детства, даже будучи взрослым он пару раз сбегал, не дождавшись своей очереди, но позднее уколы в палец всё-таки удавалось терпеть. — Я больше не буду вырываться, извини, что задержал. Давай, я потерплю. — Прекрати извиняться, говорю же. Ложись-ка лучше на кушетку. — распорядился Даня, тоже поднимаясь и перекладывая принадлежности на столик с колесами. До него наконец дошло, что у особо впечатлительных пациентов кровь берут лежа. — Зачем? — Так в случае потери сознания ты не упадешь и не травмируешься. И мне будет спокойнее. Он подложил под руку кожаную подушку, заново обработал место укола, приготовил всё, советуя Васе не наблюдать за его манипуляциями. Тот лежал относительно спокойно, послушно отвернувшись к стене. Перед тем, как распечатать иглу, Корнилов подумал, что надо бы ещё что-нибудь сказать. Он облизнул сухие губы. — Тебе удобно? Сейчас начнем, будет быстро. Многие задерживают дыхание, на самом деле это делает только хуже, так что лучше дыши. И не смотри главное. Всё будет хорошо, я постараюсь как можно более аккуратно и не долго. Угу? Он успокаивающе накрыл чужую ладонь своей, внимательно наблюдая за реакцией, готовый убрать в любую секунду. Но Вася благодарно улыбнулся, сжимая руку в перчатке. — Спасибо. А ты, тебе не сложно говорить мне что-нибудь, пожалуйста? Всё равно что. — Без проблем.       Он наконец вставил иглу в переходник, завинтил до упора и приступил к самой процедуре. Вася зажмурился, закусив губу и сжимая колени, то ли вздохнул, то ли всхлипнул, но продолжал лежать смирно в той же позе. — Я на днях посмотрел все три части Матрицы, и ещё глянул Аниматрицу, туда запихнули всё, что в фильмы не вошло. — лаборант ввёл иглу в полую синеватую вену. — Всё, это самое неприятное, ты молодец. Там мир похлеще Властелина колец, черт ногу сломит. Я бы разобрался лучше, если бы мой однокурсник не ржал над ухом. — тёмная кровь медленно поступала в пробирку. — Ещё немножко, нет-нет, не смотри. С ним вообще ни один фильм не глянешь, болтает не переставая. Он кстати внешне на тебя немного похож, только у тебя глаза другие. Красивые, тёмные, так, что зрачок теряется на фоне радужки и можно залипнуть надолго. — он вдруг смутился, посчитав, что наговорил лишнего, и вернулся к делу. Быстро извлек иглу, параллельно зажимая прокол спиртовой салфеткой. Перевязал, поставил марку на пробирке и тут же вернулся в Васе. — Вот и всё. Как чувствуешь себя? — Хорошо, голова только немного кружится. — Полежи чуть-чуть. — он отвернулся, чтобы подписать всё как полагается. В это время его пациент резко соскочил с кушетки, направляясь к двери. — Я тебя и так задержал, дойду, ничего не будет… — он вдруг попытался ухватиться за косяк перевязанной рукой, но вместо этого почти сполз по нему, чуть не ударившись виском. Чертыхаясь, студент подхватил Звездкина, возвращая на прежнее место.        Брюнет поморщился от резкого запаха нашатыря и, болезненно щурясь, отвернулся от электрического света. Наверное, Даня открыл окно, потому что лицо приятно обдувало еле уловимым потоком воздуха. — Я же сказал не вставать, вот что ты такое. — Извини. — в который раз повторил парень, решаясь наконец взглянуть на практиканта снизу вверх. Он попытался сесть, но его мягко удержали. — Опять торопишься. — Корнилов нерешительно протянул руку, осторожно убирая челку с чужого лба. Вася потянулся к ладони, потираясь о неё бледной щекой. В этот раз перчатки не было и белый латекс не мешал почувствовать сухую тёплую кожу.        Скоро он смог подняться, и теперь по настоятельной рекомендации юного медика пил сладкий чай с тёмным шоколадом. — Мне неловко как-то, может, ты тоже будешь? — Мне не надо, а ты ешь, если не хочешь ещё раз упасть. Считай что я тебе его прописал, это даже в инструкции есть. В процедурке всегда шоколад держат. — Ты вот говорил про Матрицу…       Вася оказался общительным и смешливым, когда не боялся. У него была привычка чуть жмуриться, широко улыбаясь. Он много говорил, больше не стеснялся, Дане почему-то очень хотелось верить, что новому знакомому с ним комфортно. — Слушай, а можно я кое в чем признаюсь? — наконец спросил студент. — Ммм? — Звёздкин в ответ посмотрел на него с любопытством и… надеждой? — Я сегодня впервые брал венозную кровь у живого человека. А практику под присмотром старшей я пропустил. Так что ты у меня в каком-то смысле первый. Он старался говорить как бы между прочим, но сам напряженно смотрел на второго парня. Он разозлится? Начнет возмущаться? Вася пару секунд смотрел на лаборанта круглыми глазами, а потом рассмеялся. — Так это была не шутка? Даёшь, дядя. Хорошо что ты сказал об этом сейчас, а не раньше. — он снова усмехнулся на облегченный вздох приятеля. — Можно тогда и я признаюсь? — Попробуй. — недоуменно ответил Даниил. Насмешливое выражение на лице Звездкина сменилось на застенчивое, а потом задумчивое. — Я рад, что на твоём месте не оказался кто-то другой, даже более опытный. С тобой было не так уж страшно. Я имею в виду, когда ты до этого взял меня за руку, а потом разговаривал, я даже на пару секунд забыл, зачем это всё. Понятно, что ты просто делал свою работу. — Погоди немного. Мне было приятно тебе помогать, даже если бы это не было моей обязанностью. Честно. Ты понравился мне, ну, насколько это возможно за такое короткое время. Даже больше. Он встретил недоверчивый, но всё же радостный взгляд. — Ты мне несколько раз говорил, что я тороплюсь, — осторожно начал Вася, — и сейчас, наверное, тоже. Но если ты вдруг тоже хочешь… можно? — его лицо оказалось совсем близко, так, что Даня смог уловить тихое дыхание. Вместо ответа он утвердительно прикрыл глаза, как бы кивая, и в следующую секунду парень мягко обхватил его нижнюю губу, будто всё ещё спрашивал разрешения. Тогда студент перехватил инициативу, аккуратно проникая в чужой рот, заставляя Васю отвечать так же медленно и плавно. Они целовались долго и даже слишком нежно, на секунду Корнилов испугался, что Звездкин опять теряет сознание, заваливаясь на него. Но тот просто хотел оказаться ещё ближе. Тогда Даня опустил одну руку на талию парня, второй придерживая за спину, притянул к себе. Язык брюнета становился наглее, движения резче, и перед тем как отстраниться он даже чуть прикусил уставшую губу лаборанта. — Какой ты, оказывается, кровожадный. — рассмеялся Даня. — Ой, не смешно.

***

       С того дня прошло два месяца, Корнилов хорошо справлялся с практикой, частые посетители поликлиники уже привыкли к нему. Многие отмечали, что он умеет быть внимательным и заставить пациента быстро успокоиться. Рабочий день закончился чуть позже обычного, в лаборантской больше никого не было. Даниил спешно собирался, его парень должен был ждать его на остановке в пяти минутах ходьбы.        В дверь постучали и в проеме показалось довольное лицо Звездкина. — Прием ещё не окончен? — А вы, молодой человек, почему без талона? — улыбнулся студент. — Сейчас, я быстро. — он начал было расстегивать халат, но замер, когда Вася вдруг запер дверь лаборантской, провернув замок на два оборота. — Собираетесь уходить, бросив своего пациента? — коварно улыбаясь, он подошёл к Дане, быстро поцеловал и, не дав тому опомнится, заставил опуститься на кушетку. — Чего это ты сегодня? — тот насмешливо выгнул бровь, позволяя парню сесть на себя, обхватив коленями торс. Его руки уже гуляли под чужой футболкой, по-хозяйски проходясь по ребрам и поглаживая спину. — Прямо здесь? — Кто нам помешает. — он заерзал, двигая бедрами навстречу, дразня парня. Чувствуя нарастающее возбуждение, тот нетерпеливо расстегивал пуговицы, покрывая поцелуями шею и ключицы Звездкина.        В тот вечер ключ от лаборантской на вахту вернули самым последним.