Маленьких все обижают

POV от лица Избранного (лично Лордом Судеб!), Надежды Магического Мира (совсем плохи дела у этого мира), Героя (какая страна, такие и герои), ученика (паршивого, надо сказать) лучшей школы магии (в отсутствие конкурентов), Воина света (ну это вообще без комментариев)... Гарри Поттера, короче. Где-то в лесах Шотландии. В глубине северных лесов холода стояли жуткие. Замёрзшие и на скорую руку кое-как просушенные, ветки догорали в костре, но тепла от огня почти не чувствовалось. Северный ветер был еще не настолько сильным, но уносил тепло даже малейшим дуновением. Страшно представить, что будет когда мороз еще больше усилятся. Гермиона уже спала в палатке, а может быть, что скорее всего, снова плакала. Может быть, виной ее слез в большей степени был Рон, а может быть и Гарри, который не мог дать никакой цели, а потому друзья находились в унынии изо дня в день и беспомощно сидели в палатке. Надо сказать, «Золотое Трио» последние месяцы переживало не лучшие свои времена. Гермиона день и ночь сидела над книгами отчаянно пытаясь добыть информацию, которая помогла бы им в поисках крестражей Темного Лорда. Гарри и Рон в ее записи и схемы давно перестали совать нос. Затею разобраться в мыслях, которые самая умная волшебница их времени перекладывала на пергаменты, друзья бросили еще на первом курсе. Сейчас бледная и уставшая девушка напоминала только тень прежней Гермионы. Представив себе ее изнеможенное лицо, в груди Поттера поднялась волна нежности. Лучшая подруга не так давно смогла заснуть, привычно уже, в мокрой от слез подушке. Фигура Избранного даже не изменила своей позы, чтобы случайно не побеспокоить подругу шумом. Благо размышлять эта поза не мешала... А подумать было над чем, особенно в свете последних событий. Лучший же друг Рон с тех пор, как они еще летом вынужденно покинули уютную Нору и стали ночевать в палатке, всегда спал неспокойно, все время ворочался и бормотал что-то во сне, днем же был против обыкновения мрачен и немногословен. Его шутки приобрели мрачные свойства, пожалуй, это были только первые звоночки. Дни тянулись, обращаясь в недели, и Гарри начал подозревать, что Рон и Гермиона ведут за его спиной разговоры — о нем. Они резко умолкали при его появлении в палатке, а дважды он, завидев их издалека стоящими голова к голове, подходил к ним, и в обоих случаях, стоило ему приблизиться, разговор немедленно прерывался, и они тут же делали вид, будто собирают хворост или набирают про запас воду. И Гарри невольно задумывался о том, не решили ли они отправиться с ним в это казавшееся ныне бессмысленным и беспорядочным путешествие только потому, что считали, будто у него есть тайный план, который они со временем узнают. Рон не пытался скрывать своего дурного настроения, да и Гермиона, как начинал опасаться Гарри, была недовольна им, считая его мало на что способным руководителем. Он впадал в отчаяние, пытаясь придумать, где еще можно поискать крестражи, но, кроме Хогвартса, ему в голову ничего не приходило, а поскольку ни Рон, ни Гермиона Хогвартс всерьез не воспринимали, Гарри перестал упоминать и о нем. Накануне произошло то, чего Гарри, как оказалось, давно подсознательно ожидал. Рон сорвался и на волне эмоций они оба наговорили лишнего. Гарри себя виноватым не считал, друг перешел границу, заговорив о родителях. Он мог бы простить его даже за это, не говоря уже про иные обвинения: что он не знает, что делать, что он ни на что не годен, что он приведет их всех к погибели и подставит семью Уизли. Да и сейчас бы простил, если бы Рон захотел вернуться. Все же он его друг. Боль от подобных воспоминаний неприятно саднила, потому Гарри попытался перевести мысли в другое русло. Было видно, что беспокойство за семью сжигало Рона изнутри. Лучше бы он как обычно поминал не добрым словом Сами-Знаете-Кого, Пожирателей и слизеринцев. Иногда в речах рыжего друга упоминалась бывшая гриффиндорка. Говорят, таких не бывает... Перед мысленным взором парня сама собой возникла девочка, выглядящая младше своих лет, какой она была на первом-втором курсе. Маленькая, худенькая, бледная и беззащитная, но с серьезным почти все время нахмуренным и сосредоточенным взглядом, очень часто пребывавшим явно не с ними. Повертевшись, ее образ изменился... Теперь она выглядела, как в момент их встречи на Астрономической башне. Она выросла, взгляд еще более посерьезнел и потяжелел, даже кажется, потемнел или это всего лишь так легли ночные тени. В движениях появилась напряженность и решительность, с одного взгляда становилось понятно, что этот человек не безобиден. Тогда его взгляд был прикован к Драко и подоспевшим Пожирателям и появление нового действующего лица он пропустил. Айрли, казалось, возникла прямо из воздуха, и не секунды не смущаясь, заняла место рядом с Беллатрисой Лестрейндж. Гарри знал, что эта женщина более жестокая и беспощадная, чем многие мужчины Пожиратели Смерти, также он помнил, что именно Беллатриcа Лестрейндж сделала семье Лонгботтом. И тут смелый, бесстрашный шаг в сторону самой ужасной приспешницы Волдеморта, которая запытала ее родную мать до безумия. Гарри видел, так же однажды встал Драко за плечом Люциуса Малфоя — как за надежной опорой. Компания, собравшаяся на маленькой площадке, состояла исключительно из самых верных сторонников Волдеморта. Но девочка, не обращая на это никого внимания, обратилась к самой жестокой Пожирательнице так, как будто делала это сотни раз. И что она попросила? Научить ее запретному заклинанию! А потом она его применила! На Дамблдоре! Человеке, который помогал ей, Невиллу и Августе скрываться от ее отца! Директор тщетно пытался воззвать к светлой части девочки, но она, бросив ему в лицо безумные обвинения, опять использовала Круцио! Похоже, даже видавшие виды Пожиратели Смерти были поражены. Сам Гарри помнил беспомощность, когда, находясь всего в двух шагах, ничем не мог помочь обожаемому человеку. Когда заклинание Дамблдора пало, Гарри попытался остановить Крауча и его дочь. Но атаковав Барти первым, Поттер пропустил заклинания от Айрли... Все же он не мог воспринимать ее настолько опасной, насколько она оказалась на самом деле. Наверно, он остался жив только благодаря приказу Темного Лорда, который наверняка хочет убить его лично. Он слишком ее недооценивал! Парень почувствовал, как пальцы врезались в ладонь, до крови вдавливая ногти в кожу. А они еще предлагали ей дружбу! Если бы не чутье Рона, она бы наверняка сдала своим сообщникам всех его друзей из ОД. За безобидным внешним видом скрывалось чудовище! Позже, она пыталась втереться к ним в доверие, но тогда они были начеку. Рон чуял все верно. Это явно была ловушка! Айрли, тогда еще Лонгботтом, переметнувшись на темную сторону, наверняка хотела выслужиться перед своим хозяином, как и Малфой. А вдруг... Тут Гарри словно молния пронзила мысль. Точно! «Ведь никто не знал, где она была, когда, по ее словам, она пряталась от Малфоя! Не даром она отказалась от нашей помощи и не поддержала нас, когда Гермиона привела ее на встречу с Ритой. Может быть, свидетельствуй мы вдвоем, нам бы поверили! Наверно, уже тогда ее дружок со змеиного факультета передавал ей весточку от Крауча! И когда я пошел спасать Сириуса в министерство, ее сообщники увязались за нами желая похитить пророчество! Тогда этот змеёныш, пытался не дать мне взять шар! А когда нам на помощь прибыл Орден Феникса, они разыграли перед нами представление, якобы сражаясь с Пожирателями. Как же! Мы, после всех тренировок так и не смогли противостоять им, а ее „команда“ смогла! Да быть того не может! Все младше их, да и не было у них такого замечательного Отряда Дамблдора, разве что их сами Пожиратели и натаскивали», — думал Гарри. Как они смогли обмануть всех, включая директора? Он же сам слышал, как Айрли распиналась перед Долоховым! Когда Гарри рассказал об этом Дамблдору, он обещал обо всем позаботиться. Но видно его подвела вера в людей. Снова. По его совету, Гермиона объясняла Айрли всю глубину ее заблуждений. Снова попытка спасти, пока не поздно. Но тщетно... Гарри ненавидел Малфоя за увлечение Темными Искусствами, но того заставлял Волдеморт, угрожая его семье. Драко отказался от помощи Дамблдора, но он был безобидным трусом, а Айрли... А Айрли рвалась продемонстрировать свое владение Темными искусствами сама! Да, далеко не все темные волшебники, как Сириус, пользуются своими способностями во благо других. Но все же кровь ее отца-Пожирателя дала свои всходы, и она не слишком-то и сопротивляется. А что сейчас творится в Хогвартсе и представить страшно! Снейп, конечно же, навел свои порядки, но друзья по факультету не будут терпеть его, не подчинятся врагам! Айрли же будет следовать его указам и гриффиндорцы натерпятся зла. А Джинни? Что же теперь с ней будет, ведь Айрли ее ненавидит! Гарри внезапно будто пронзенный этой мыслью чуть было не подскочил на ноги, но вовремя вспомнил, что вернуться в школу, чтобы спасти Джинни он не в силах, а потому часто-часто задышал, то и дело соскальзывая в глубины памяти. Не первом году Айрли мелко пакостит Джинни. Джинни может за себя постоять и всегда давала сдачу, но теперь не обернется ли ей это втройне хуже? Теперь, когда Айрли получила брошенные ей крупицы власти... Жгучая злость ударила в голову, и Гарри Поттер снова сжал кулаки. Бедные маглорожденные, они вынуждены бежать куда угодно, лишь бы скрыться от Пожирателей, лишь бы избежать смерти. Понимает ли Айрли, что Волдеморт несет лишь смерти и страдания? Драко понял, но сил перейти на сторону Ордена Феникса не хватило, а Айрли... Раз уж она с Беллатрисой Лестрейндж смирилась... Глубоко погрузившись в свои размышления Гарри Поттер не замечал уже ничего: ни холодного ветра, продувающего теплый свитер насквозь, ни колючего мороза. Может быть от того, что он полдня провел на нещадном холоде, воспаленное сознание продолжало гонять обрывочные, встревоженные мысли по кругу, начисто отметая все факты, противоречащие нарисованной картине. Посмотрев на помятые часы, подаренные Уизли на его день рождения, Гарри отметил, что опять не выспится, а утром, наверняка, почувствует себя уже привычно разбитым. Очередной день они проведут без цели и без надежды. Они не напали на след ни одного крестража! Ни одного! Гарри сам понимал, что по крестражу в день они не будут находить, но как же все это давило! Даже друзья ожидали от него чего-то, не говоря уже про Сириуса и даже Люпина, которые поодиночке то и дело пытались его найти и с ним связаться. Нет уж, если тут в палатке будет еще Сириус, Гарри не выдержит еще и от него этого взгляда. Крестный и так не сидит на месте, а пытается помочь людям избежать смерти от палочек Пожирателей. За ночь Гарри продрог до костей и проснулся от собственного стука зубов едва начало светать. Он вновь развел костер и только тогда проснулась Гермиона. — Все в порядке? — Да. Привычный вопрос, привычный ответ. Ничего не в порядке. — Гермиона... — начал Гарри, когда подруга взялась за завтрак. — Знаешь, я вчера думал о сестре Невилла... — Да? — Это ведь именно она привела меня на кладбище и в Отделе Тайн она возглавляла своих дружков. Этот Самуи их привел, но ведь ясно, что он выполнял ее поручение. Это не говоря о Астрономической башне. Как же я раньше этого не замечал? Она давно уже приняла не ту сторону и помогла Сама-Знаешь-Кому возродится. И я подумал, кому как не ей знать что-то о крестражах? Он должен был щедро ее вознаградить, может быть даже взять в ученицы, она просто обязана что-то знать! Гермиона ненадолго задумалась и кивнула: — Надежда слабая, но больше у нас ничего нет. Но в Хогвартс нам не попасть. Если же мы перехватим ее по пути, в Хогвартс-экспрессе, перенесем ее сюда... Да, может все получится. У меня есть... э-э-э, — Гермиона извиняясь посмотрела на Гарри, — немного Сыворотки правды... Взяла в кладовой Снейпа еще когда мы были в школе. — Это же замечательно, Гермиона! — воскликнул оживленно Избранный.

***

Декабрь вступил в свои права, выбросив на землю много мокрого и холодного снега. Впрочем, пришедшая свежесть, навевала воспоминания о зимних праздниках, о чем-то приятном и легком. Будто ждешь чего-то хорошего. Интересно, может быть Беллатриса перед новым годом возобновит тренировки и принесет что-то воистину потрясающее для изучения? А может Барти пришлет подарок? Пока что все хорошо и спокойно. Все мои манипуляции остались за кадром, либо же до меня не дошли и меня никто не трогал. Даже на ковер к Темному Лорду не попала — благодать! И все, кажется, тоже чувствовали что-то такое, хотя до нового года или точнее до Рождества, которое празднуют в Великобритании, оставался еще месяц. Сова принесла посылку, заставив меня гадать от кого же она. Школа бы не пропустила проклятие на посылке... так что, почему бы его не развернуть? Я потянула за веревочку, развязывая узел... и по столу рассыпались несколько ярко-оранжевых фруктов. Сверху лежала записка. «С Новым годом! Надеюсь, ты знаешь, что это за праздник, если же нет, то так его встречают на моей родине. Из школы будет отправляться поезд на зимние каникулы, советую тебе туда сесть. У нас тут планируется несколько общих тренировок, балы и прочая мишура. Твой отец там должен быть обязательно, так что решение за тобой». Пусть подпись отсутствовала, кто же отправитель сего письма долго гадать не пришлось. Запах мандаринов сразу же свел с ума! Не удивительно что я уничтожила сразу же пять фруктов и мои руки теперь испускали тот же умопомрачительный запах. Причем, это не действие зелий, артефакт бы предупредил. Так что мне даже показалось хорошей идеей отправится на каникулы домой. Да меня вроде и не спрашивали, можно было заартачится, но смысл? В Хогвартсе остаться тоже неплохо, тем более, что отсюда я могу отправится куда угодно и сколько угодно тренироваться, но вот слова балы и праздник перевесили чашу весов, тем более, что мне настойчиво советовали это сделать. Да и после октября и ноября... Это не говоря уже про сентябрь... Да, мне хотелось расслабится и отдохнуть. А развлекательная программа Хогвартса уже приелась. К Снейпу мне даже близко подобраться не удалось. Он даже не всегда посещал завтраки, обеды и ужины, это не говоря уже о просто случайной встрече в коридоре. Он будто улетучивался куда-то, стоило мне поспешить его нагнать, и предугадать его следующее появление не было возможности. Да, у него теперь другая должность и другие обязанности, как раньше он курс зельеварения не ведет. Но чем же он действительно занят? Школой, заданиями Лорда или готовит очередной «несчастный случай»? Даже без слежки за Снейпом мне было чем заняться. Договор с Кэрроу, например, поддерживать. Кэрроу сами не могли представить четкого реально выполнимого плана, так как даже на общих собраниях Пожирателей тот не всегда бывал. Судя по их поведению, пусть они в этом прямо не признаются, Снейп их круто обгоняет в силе, и они сами не рискуют выходить на прямое столкновение. Вот подлянку сделать, чтобы подсидеть — это они рады, но боятся пробовать, ведь, как я поняла, Снейп с ними в самом начале провел разъяснительную беседу. Их она не остановит, но заставит засомневаться. На хитрые подлые планы была способна Алекто, но та не могла предложить чего-то лучше, чем выманить директора из кабинета и замуровать его в одном из кабинетов. Что естественно уже не устраивало меня. Во время наших редких встреч «заговорщиков», коих было не больше пяти за два месяца, я была больше занята копанием в мозгах обоих Кэрроу. Потихоньку я прощупывала их защиту и по мере сил пыталась проникнуть под нее. Слизерин я держала в руках, и школьная жизнь вернулась в более спокойное русло, не учитывая редких осторожных надписей изредка все же изукрасивших стены. Даже Джин-Джин, когда не только она, а и Слизерин, и Гриффиндор убедились, что Лиам действительно маглорожденный, слегка притихла. Наверное, пытались склеить обратно разрыв шаблона, а может реабилитировались в глазах софакультетников. Бьюсь об заклад, отдельные гриффиндорцы пытались самоорганизоваться, так сказать вырастить сопротивление на костяке моего братца и рыжей. Пугалом выступали Пожиратели, а знаменем понятно, что Поттер. Возможно, стоит влезть еще и в эту кутерьму? Надо только хорошо продумать как. Амикус также поднимал точку кипения — теперь на уроке Защиты от Темных искусств мы изучали Темные искусства, как ни странно, для защиты. Предупрежден, значит, вооружен! Да, некоторые пытались попробовать использовать эти чары, и даже получалось. Некоторых особенно уязвляли эти факты. В этом случае на Кэрроу я не могла никак повлиять. Программа утверждалась сверху. Да и не то, чтобы сильно хотелось. Зато я занялась саморазвитием. Наконец-то, появилось время для изучения чар, на которые я давно положила глаз. Например, чары, хотя даже не чары, а скорее техника по направлению магии в теле таким образом, что мышцы усиливались в несколько раз. Пока что усиление у меня получалось не более чем в два раза, но я надеялась, что этого хватит, чтобы не дать некоторым личностям тягать меня за шиворот. Хогвартс-экспресс неспешно увозил меня все дальше и дальше от поднадоевшей школы. Многие ученики также решили покинуть школу, в том числе и ОСТы разъехались по домам. Лиам навязался вместе со мной, хотя я честно предупредила, что скорей всего он натерпится от чистокровных яда. Это его не переубедило. В поезде все разбежались по купе и шум в основном был там. В коридоре было тише, но мне захотелось выйти в тамбур и немного подышать воздухом в одиночестве. — Я знала, что застану тебя здесь, — дверь открылась, впуская в прохладный тамбур блондинку с отрешенным взглядом голубых глаз. — Почему ты так решила? — Ты похожа на человека, которому не хватает тишины. — Возможно, я и есть этот человек, — пожала я плечами. Луна внимательно и слегка жутковато долго смотрела на меня и молчала. — Ну скажи уже что-нибудь, — не выдержала я. — Поверь, ты не сможешь меня чем-то удивить. Не ожидала от меня такого, да? — я нагло усмехнулась. Для меня стало неприятной новостью, что Луна поддержала инициативу Джинни и Невилла, ведь она всегда казалась мне умной девочкой, которая умеет думать своей головой и обладает чувством самосохранения. — Я всегда знала, чего от тебя ждать, — просто ответила она. — Хотя порой твои действия заставляют удивиться, но в конечном счете ты похожа еще и на человека, который хочет сделать, как лучше. И знаешь, ты заставляешь меня сомневаться. — В чем? — пришел мой черед удивляться. — В себе, конечно, и в том, что я делаю. Иногда вещи не те, чем кажутся на первый взгляд. Если я чего-то не замечаю, я всегда могу спросить папу или просто посмотреть на то, что он делает. Он взрослый человек, который хочет сделать, как лучше. Мне, казалось, что, если он видит все также, как и я, как и мои друзья, значит так оно и есть. Но если черный фестрал считает себя фиолетовым, он на самом деле фиолетовый или только ведет себя, как фиолетовый? Я, наверное, с весьма глупым выражением лица с минуту скрипела мозгами, пытаясь уловить аллегорию. — То есть ты хочешь сказать... — неуверенно выдала я, пытаясь сформулировать результат. — Я хочу сказать, что если фестрала покрасили фиолетовой краской, то он не должен считать, что он и есть фиолетовый, ведь на самом деле он черный и всегда таким был. Под слоем краски все остается по-прежнему. Я неловко улыбнулась, она улыбнулась в ответ и взялась за ручку двери. Но задержалась, чтобы сказать: — Теперь «Придира» моего отца сильно изменился. Думаю, мне стоит с ним поговорить. — Если ты хочешь спросить, что думаю я, то у меня уже давно не было времени просмотреть газету твоего отца. — Если все делают так, как ты, то я могу быть спокойна, — она вновь слабо улыбнулась и вышла. Возвращаться в купе не хотелось, у меня действительно был настрой спокойно поразмышлять. А там мало того, что шум, так еще и Лиам с Ричи в купе вновь свою возню затеяли. Честное слово, влезать в это даже не хочется. Хорошо, что в моем присутствии они ограничиваются более мирной холодной войной, взаимными колкостями и желанием показать себя в лучшем свете. Меня таким им не пронять, они это давно поняли, вот и кичатся только перед друг другом.

***

Красный дымный поезд мчался по рельсам приближаясь к Лондону. Но пока что до места прибытия было далеко. Стуча колесами по железному мосту через реку, поезд обзавелся еще двумя незапланированными пассажирами. — Знаешь, Гермиона, я только сейчас понял, что мы не знаем, где она может быть, — шепотом сказал Гарри Поттер, согнувшись в три погибели с Гермионой под мантией-невидимкой. — Нам придется обойти поезд. Надеюсь, она в гриффиндорской части, и мы быстро ее отыщем, — также едва слышно ответила Гермиона, и замолчала, подождав пока шумная группа учеников не пройдет мимо. — Хорошо, но я не знаю, но что если она у слизеринцев? Где обычно сидят слизеринцы? Малфой сам всегда находил наше купе. — Я знаю. Я ведь была старостой и мне приходилось обходить весь поезд. Идем, Гарри. Двое под плащом невидимкой прислушиваясь к окружающей среде направились по коридору. Двери могли в любой момент открыться, и ученики могли неосторожно наткнуться на них. Ребята осторожно заглядывали в окна купе. В одном из них они узнали ярко-рыжие волосы Джинни и узнаваемо белые — Луны. Судя по голосу с ними сидел Невилл: — Согласись, Джинни, мы не знаем, где Гарри, и чем ему помочь, все что мы можем — это действовать в Хогвартсе. — Надо действовать решительнее, как ты не понимаешь! — воскликнула возмущенно сестра Рона, заставив Невилла устыдиться и сжать кулаки на коленках. Гарри почувствовал непреодолимое тянущее чувство, но они направились дальше. Похоже им придется пройти весь состав, пока они не найдут того, кого ищут. Неожиданно они почувствовали, что поезд стал тормозить. Друзья переглянулись под мантией невидимкой. Двери одного из купе открылись. Оттуда выглянул мальчик из Когтеврана, пытаясь понять, что происходит и почему они останавливаются. Следом захлопали многочисленные открываемые двери и в коридор высунулись любопытные лица. Через пару минут с другой стороны двери тамбура резко открылись, впуская человека в черной мантии с суровым обветренным лицом и черными хмурыми бровями. Друзья поспешили вжаться в стену, нешуточно запаниковав. Незнакомец шел вперед, также заглядывая в окна, будто кого-то искал. Дверь в тамбур на противоположной стороне открылась, и друзья дернулись от неожиданности. — Кто вы и что здесь делаете? — упрямо и требовательно спросила Айрли Крауч. Многие ученики выглядывали из вагонов. Колдун не ответил, продолжая осмотр. Крауч направила на него палочку: — Я задала вопрос и хочу знать, почему вы остановили поезд. Мужчина резко обернулся, но заклятие, которое друзья даже заметить не успели, вспыхнуло искрами, не долетев полуметра до Крауч. Глаза девочки сузились от гнева. — Отвечай или я за себя не ручаюсь, — из ее палочки сыпались искры. — Особым указом нам поручено снять нарушителя с поезда. Любое сопротивление будет оценено, как серьезное правонарушение, — отчеканил маг. Крауч, бывшая когда-то Лонгботтом, закусила губу и медленно кивнула, не сводя взгляда с колдуна в черной мантии. Гарри и Гермиона в ужасе застыли, прижавшись к стене. Ученики, ранее выглянувшие в коридор, разом закрылись в своих купе. Маг стремительно прошел мимо, поворачивая голову и быстро оценивая сидящих на сиденьях школьников. Он не заметив их, и они поспешили за Крауч, развернувшейся в ту сторону, откуда пришел маг. Двое под мантией-невидимкой застыли на секунду, прежде чем дернуть дверь в тамбур. Они незаметно проскользнули внутрь, но все равно им показалось, что Крауч что-то заподозрила. Она даже не закрыла двери, будто случайно распахнувшиеся, а втянула носом воздух, держа в руке палочку. Гарри и Гермиона направили на нее палочки и одним движением Поттер сдернул мантию. — Ступефай! — Инкарцеро! Оба заклинания разбились о блеснувшую невидимую преграду, от движения палочки Крауч невидимая веревка прочно привязала их друг к другу, перевернув в воздухе вверх ногами. Палочки выпали из рук прямо на пол. — Вот же ж, благородные пикси! — услышали они, как выругалась девушка. Гарри в панике пытался дотянуться до палочки, но не мог. Из-за открытой двери было отлично слышно, что происходило в тамбуре, а потому некоторые ученики тут же вновь высунулись из купе. Недолго думая некоторые, увидев, опять же из-за незакрытой двери, связанную парочку в магловской одежде, загомонили: — Это что, Гарри Поттер? — Поттер в поезде! Поттер увидел замешательство на лице Крауч и ответил ей ненавистью. Теперь все кончено. Она сдаст их Пожирателю только что прошедшему по вагону. И их ждет только мучительная смерть! Волдеморт не пожалеет даже Гермионы, особенно ее! Как не пожалела и того несчастного, за кем пришел Пожиратель, а ведь могла бы остановить его. Черт, а ведь план был так хорош! Гарри отвлекся на какие-то ругательства, сорвавшиеся на этот раз едва слышно из уст Крауч. Она внимательно смотрела ему в лицо, что-то задумав. В следующий момент, глаза Гарри и Гермионы расширились. Крауч вновь подняла палочку. Но ее конец дернулся в сторону захлопнувшейся двери. Она вытащила из кармана писчее перо, направила не него кончик палочки и бесшумно зашевелила губами. В вагоне поднимался еще больший шум. Скоро никого не надо будет звать, все и так сбегутся. Тем временем перо окутывало едва заметное синее сияние, конец пера задрожал, и спустя несколько секунд синее мерцание исчезло. Крауч соединила ладони Гарри и Гермионы и всучила туда это перо. Поттер и Грейнджер недоуменно посмотрели на нее и в тот же миг их закрутило водоворотом портала. Они рефлекторно покрепче сжали ладони. Протянув через пространство, портал выбросил их в незнакомом месте. Они упали вниз головой, но тут же подскочили на ноги — заклятия Айрли тоже пропали. — Где мы? — дрожащим от волнения голосом спросила Гермиона. — Похоже на кладбище. — Смотри, Гарри! Гермиона указывала на серую каменную плиту с искусно высеченным именем: «Августа Лонгботтом».

***

Вот же ж, благородные пикси! Идиоты! У меня слов нет! Секунды за три я уже знала, как они оказались в поезде и что задумали. Дайте кто-нибудь им мозгов, а то сил не хватает! Долго думать у меня не было времени, но я понимала две вещи: если Поттер попадется сейчас, Волдеморт сможет сосредоточится и на мне в том числе, и что, если их поймают сейчас, я потеряю еще одну ниточку, завязанную на Дамблдоре. Да и к резкой перемене сил в создавшейся ситуации, я была не готова от слова совсем. Обдумывать разные варианты и то, как они мне аукнутся, как я уже сказала, времени не было — шум разговоров в вагоне только усиливался. Кто-нибудь обязательно скоро сунется со своим любопытным носом. Потому я быстро закрыла дверь заклинанием и четко, твердо, с расстановкой, повторила последовательность заклинания для создания портала. Перо, которое завалялось у меня в кармане, напоследок вспыхнуло на секунду синим огоньком, прямо как по учебнику. Впихнув его в руки сладкой парочки, я дождалась, пока они исчезнут в водовороте портала и осмотрела тамбур на предмет улик. Почти сразу же взгляд упал на полупрозрачную серую ткань. Руки задрожали, а дыхание перехватило. Если это не мантия-невидимка, которую они скинули с себя... За дверью раздались четкие, угрожающие шаги и шум разговоров стих, позволяя представить, как испуганно нырнули в купе ученики. Я подняла ткань и запихнула ее в карман, как раз вовремя. Двери распахнулись так, будто их выбили. Хотя почему будто? В опустевший тамбур влетел колдун, с которым я только недавно говорила. — Где Поттер?! — спросил он, заметив меня. — Сбежал. Я их связала, но они использовали портал. — Пойдешь со мной, — он бескомпромиссно схватил меня за руку и отдернул от Жалящего заклинания. Его взгляд посуровел. О, вся его задумка легко просчитывается. Кое-что пошло не по плану, и он сделал самую страшную ошибку — не успел даже увидеть Поттера, бывшего только что в пяти метрах. А теперь собирается предоставить меня, как доказательство и свалить вину. Ну и еще чуток сбавить свои неприятности. — Моя фамилия Крауч, — процедила я, пребывая все еще на взводе. — Поверь мне, я сама приду куда надо. Маг замер, быстро соображая. С минуту испытывал меня на прочность, своим взглядом сверху вниз. Но я не отводила глаза. Он быстро кивнул и покинул тамбур. А я сползла по стене и села на пол, обхватив ладонями лоб. Теперь надо создать в голове «кино» для зрителей, а то что таковые будут, у меня даже сомнений нет. Благо, хотя бы много менять не надо и это мне по силам. У меня есть несколько часов подготовится к «горячей» встрече. «А может ну его? Накинуть мантию-невидимку и свалить куда подальше?» — смалодушничал внутренний голос, который тоже явственно почуял приближавшиеся неприятности. Сигналы бедствия подавал копчик. Чертыхнувшись, я отодвинулась от плотно запертых дверей наружу, вдруг ставших такими манящими. Мне не стоило особых усилий спрыгнуть с поезда. Но что мне это даст? Разве что погоню на хвост. И после такого явного поступка, мне будет куда сложней заставить поверить в мою лояльность Темного Лорда. Он меня прикончит! Может не буквально, но забьет, как выпирающий гвоздь. Снова схватившись за голову, я сделала несколько глубоких вдохов и даже успела сосчитать до десяти, прежде чем в тамбур все-таки выглянули любопытствующие. Отмахнувшись от малознакомых учеников, я, смотря прямо перед собой зашагала к своему купе. Запершись изнутри, села на кресло под непонимающие взгляды моих спутников. Но мне было сейчас не до них, поэтому начинать рассказ я не собиралась. Чтобы ускорить процесс приближения к тому состоянию внутреннего равновесия, когда мысли движутся неторопливо и размеренно, я занялась созданием кинофильма с моим и Поттера с Грейнджер участием. Хорошо, что я хотя бы порталы уже умею делать, иначе конец бы Поттеру и всему сопротивлению. А оно мне надо? У парня мозгов нет, а вместо тормозов Грейнджер. Пока Темный Лорд занят перестройкой власти и поисками Поттера, он меньше обращает внимания на меня. Я все правильно сделала. Уже поздно сомневаться в собственном выборе, у меня было слишком мало времени, чтобы попытаться поговорить. Хорошо, хоть мантия оказалась в моих руках. Хотя тут тоже есть загвоздка. Поттер и Грейнджер остались БЕЗ мантии. Судя по тому, что я видела, они прячутся в местах, подальше от людей. Но я также слышала, что для поимки подобных умников, в леса направлены егеря. За границу эта парочка, неожиданно превратившаяся из трио, не додумается или не сможет сбежать. Хотя, что вероятней — не захочет. У них же Великая Миссия. Да, все с большой буквы. А значит, вероятность их поимки существенно вырастет. Что опять же играет против меня. Плохо, что я не знаю заклинаний-маячков, да и не успела бы ничего навесить на них, и Грейнджер бы все равно сняла, а потому не знаю где их искать теперь. Но на Дамблдора у них выхода нет, даже Ордена и то избегают. Получается, для меня они не играют никакой роли. Мне не важно, выживут они или нет, но именно сейчас, мне будет полезней, чтобы они жили и оттягивали внимание на себя. Более-менее придя в себя, я посмотрела в окно, где непрерывно двигался пейзаж. По-зимнему начинало рано темнеть, но пока что еще было видно долины, покрытые нетронутым снегом. Судя по всему, у меня есть около четырех часов до прибытия в Лондон, а может и больше. — Что случилось? Теперь я соизволила обратить внимание на обеспокоенный голос Самуи и сидящих тише воды Ричи с Лиамом. — Только что была проверка поезда. Кого-то хотели по-видимому поймать, но явно не ожидали, что Поттер и Грейнджер появятся на Хогвартс-экспрессе. Я дождалась, пока они переварят эту сумасшедшую новость и смогут вернуть нормальные выражения лиц, а затем сама проявила обуявшее меня огорчение: — Они ушли прямо передо мной, и я не успела их задержать. Следовало дать им и себе некое информационное алиби, если вдруг их кто-то будет допрашивать. Меня-то уж точно будут, стоит только вспомнить несчастного Роули, который не так давно пострадал от того, что упустил Поттера. Кстати! — Я скоро вернусь, — сказала я, вновь покинув купе. Теперь я направлялась к седьмому курсу Слизерина. Я заранее знала, где они сидят, чтобы лишний раз не пересекаться — меня Кан предупредил. Впрочем, они не так далеко находились от нас. Вежливо постучав в купе, я подождала, пока мне откроют, мысленно перебирая варианты беседы. В купе, рассчитанном на шесть человек, сидели Малфой, Паркинсон, Крэбб, Гойл, Забини и Нотт, который отодвинул дверь и уставился на меня. — Мне нужен Малфой, — сказала я, не скрывая нетерпения. — На пару слов. Бледный Драко с непонимающим видом поднялся и обменявшись взглядами с друзьями, все же вышел из купе. Я задвинула раздвижную дверь на место, и он едва заметно вздрогнул от громкого хлопка. А затем посмотрел на меня и нервно спросил: — Чего тебе надо? Я не желала смотреть ему в глаза дольше необходимого и развернувшись, направилась в сторону тамбура. Конечно, нас могли там прервать, но увы, свободное купе можно было искать долго. А если запереть двери заклинанием, школьники некоторое время прекратят шнырять туда-сюда. Малфой с подозрением наблюдал за моими манипуляциями, прижавшись к двери наружу. — Палочку можешь убрать, я нападать не собираюсь, а если бы хотела, то она тебе вряд ли бы помогла, — сообщила я. Драко меня не послушал, но все же палочку опустил вдоль бедра. — Расскажи мне все, что ты знаешь о том случае, когда Поттера почти поймал Роули, — Малфой дернулся, но я сделала вид, что не заметила этого. — Мне нужны подробности. — С чего бы это мне тебе что-то подобное рассказывать? — Потому что Поттера только что видели здесь... В Хогвартс-экспрессе, — прищурившись, я наблюдала отразившийся ужас на его лице. Похоже, я успела до того, как эта новость долетела до него. — Так как мы оба сейчас здесь, то кто знает, не обвинят ли нас в бездействии? У тебя ведь метка, так? А мой статус мало отличается от твоего. Тем не менее, не думаю, что Лорда остановит возраст. Он будет спрашивать. Предполагаю, что весьма настойчиво. И я хочу знать, что он предпринял в прошлый раз. Возможно тогда, я смогу избежать большей части... вопросов. Четко расскажу по существу и когда дойдет очередь до тебя, он уже не будет столь... усерден. Чем дальше я говорила, тем больше начинал паниковать Малфой. А я следила, чтобы он от этой паники не стал творить глупостей. На самом деле, я не уверенна, что мой блеф так уж сильно будет отличаться от правды. Мало ли что Темному лорду в голову придет? — А если п-первым он спросит меня? — дрожащим голосом спросил он. — Если мы заранее составим план четких и ясных ответов, тебе также нечего бояться. Я знаю, что в прошлый раз он приказал тебе наказать Роули, кто знает, что будет в этот раз. Малфой сейчас должен был отчетливо вспомнить те события, но он не смотрел на меня. Да и я не особо стремилась вновь все увидеть, так как парень все очень сильно приправит испытываемым ужасом. Нет уж, не надо. Мне сейчас тоже страшно и это нормально. Я не стыжусь этого. Но то, что испытывает Малфой — это липкий ужас и паника, которые сковывают мысли и тело. Драко начал рассказывать. В результате я узнала, что тогда под руку попался еще и Долохов, но что было с тем — неизвестно. Возможно, он общался с Лордом лично до того, как Волдеморт в бешенстве взялся за Торфина Роули. Во всяком случае, Долохов похоже отделался легко. Сказать ничего нового Роули не смог и Драко вызвали в качестве исполнителя. Очевидно, что у Драко не могли получаться сильные Круциатусы, когда он откладывал кирпичи от одного факта, что находился в одной комнате с Темным лордом. Видимо, это позволило Торфину пережить тот день. Если бы за него взялся Лорд, пребывающий в ярости, ему было бы куда хуже. Итак, я составила картину происходившего тогда, уже примерно представляя, какой меня ждет допрос с пристрастием. Понимаю, что большого преимущества это мне не даст, тем не менее, я почувствовала себя увереннее. Я увидела Возможность. Драко посоветовала молчать в тряпочку пока не спросят, а спросят — честно ответить, что сидел в купе, как добропорядочный школьник. Стирать ему память я побоялась. Всякие блоки и белые пятна могут заметить. Кажется, парень понял, что его слегка надули. Он все-таки имеет мозги. Утешающе похлопав его по плечу, я открыла двери и покинула тамбур. В свое купе возвращаться не хотелось, потому я просто побрела по коридору, думая о своем. Теперь, поразмыслив над всем в десятый раз, я поняла, что даже соберись я экстренно покинуть поезд, далеко не уйду. Теперь-то уж его будут куда-серьезней охранять. Тот маг, вроде бы Пожиратель, со своими коллегами скорей всего остались тут. Возможно, они как раз осматривают поезд и пытаются выяснить, как Поттер и Грейнджер попали на Хогвартс-экспресс. Вскрыть дверь или верхний люк на самом деле не проблема для старших курсов. Но я почувствовала себя куда уверенней, когда пришла к выводу, что у меня есть кого спросить совета и просить помощи. Две совы я одолжила у Самуи и Ричи, они были не против, и с интересом наблюдали за моими попытками составить послание. «В поезде появился Поттер и ушел прямо перед моим носом» — эта короткая записка отправилась Долохову. Я была уверенна, что он все равно будет действовать так, как ему выгодно, что бы я не просила. Но лишней любая помощь не будет. А если Долохов все же поможет, то это будет шикарный плюс. Похоже, он знает, как оказаться рядом с взбешенным Лордом и выжить. «Отец, у меня плохие новости. Поттер только что был в Хогвартс-экспрессе и ушел порталом прямо передо мной. Я ничего не успела сделать. Я не знаю, зачем он пришел. В поезде был еще Пожиратель, но он тоже не успел. Что мне делать?» — это более нервное и истеричное послание отправилось Краучу. Сыграем на его отцовских чувствах и ответственности, если они, конечно, есть. Заодно и проверю, как он поведет себя в экстренной ситуации. — Лиам, — обратилась я, когда совы полетели к адресатам. —Когда выйдем на станцию, если никто не будет тебя останавливать, садишься на ближайший автобус и едешь к родственникам. — Почему? — как-то обижено спросил мальчишка. — Так надо. Если остановят, то оставайся у Крауча или рядом с Долоховым на крайний случай. Лишний раз лучше не высовывайся. — Кан, — обратилась я к слизеринцу, не слушая пыхтение первокурсника, который видимо хотел возразить. — Тоже сразу же отправляйся домой. Сразу же, как выйдешь с поезда. Лучше аппарируй и не задерживайся. Самуи смотрел на меня пронзительно, видимо, очень хотелось что-то спросить, но видел, что я скорей всего не отвечу. Я же прекрасно понимала, на что это все похоже — на побег с тонущего корабля. — Ричард, — тут я взяла паузу. — Не буду говорить, что тебе делать. Просто не высовывайся. Ты ничего не знаешь, поэтому тебя это не должно задеть, как и остальных. — Это из-за Поттера? — задал вопрос Лестрейндж. — Да. Что-то мне подсказывает, жахнет знатно. Чем дальше будут непричастные, тем меньше будет жертв. Остаток пути прошел весьма напряженно. Разрядить томительное ожидание ничем не получалось, каждый находился в своих мыслях. Попытки заговорить так или иначе сводились к произошедшему. Когда поезд прибыл на станцию, я подождала пока мое купе опустеет, а затем вышла с поезда и почти сразу же увидела Барти. Вот только с ним были еще двое магов, очень уж похожих на Пожирателей. Они были не в авторских мантиях, но в строго-черных, и с однозначно говорящими выражениями лиц. Меня этот факт напряг, но я постаралась не показывать виду. Мне, конечно, никто не собирался объяснять кто это такие и почему они провожали нас взглядами, пока мы шли к камину. Отправились мы, естественно, не в дом Краучей, такого не могло быть, а в Малфой-мэнор, где нас, а точнее одну везучую ведьму ждали в кабинете. Как только я зашла в комнату, мне поплохело от концентрации магии и эмоций, который испытывал ее владелец. А это была такая ярость, что я была удивлена, почему это в меня до сих пор не попало проклятие. Наверное, это и есть то, что называют жаждой крови. Считай за полгода ничего не поменялось: те же тяжелые шторы, закрывающие доступ дневному свету, тот же горевший камин, канделябр с другой стороны и кресло с Лордом, для разнообразия, на этот раз стоящим около оного. Он смотрел на меня убийственными красными глазами и сжимал пальцами спинку кресла, будто хотел кого-то придушить. Все было хуже, чем я думала. Заходила я в кабинет с решительным настроем взять все в свои руки и рассказать мою версию событий, но стоило мне действительно оказаться в одном помещении с Темным Лордом, как я поняла — все, абзац. Он был очень зол. Настолько, что я застыла, ступив всего пару шагов. Эта сдерживаемая бушующая сила заставила кожу покрыться сотней мурашек, а тело — задеревенеть. Казалось, скажи я хоть слово и тут же буду убита на месте. «Спокойствие, — сказала я себе. — Помни, он не может тебя убить». Хоть я и напомнила себе об этом, все равно не смогла сдвинуться с места, а внутренний голос уверенно советовал помалкивать. Я уже и забыла, как давит магия, кроющаяся в этом с виду ущербном теле. Барти, который меня привел, очнулся и бухнулся на колени, смотря только в пол перед собой. Я не могла точно сказать, так как видела лишь сбоку, но его лицо застыло, а глаза будто остекленели. Он тревожно облизал губу, видимо тоже ощущая давящую ауру Волдеморта. Заметив короткое движение справа, я увидела, наконец, что-то еще кроме Лорда, притягивавшего все внимание. Это повернул ко мне небритое лицо Долохов, преклонивший колени и склонивший голову перед своим повелителем. Он был хоть и бледным, но серьезно настроенным. Он подал мне какой-то знак ладонью, которой опирался на пол. Я пыталась сообразить, что он хочет сказать, но понимание почему-то не спешило приходить. Долохов нахмурился и пристукнул ладонью по полу, рискнув повернуть голову еще больше и беззвучно пошевелил губами. Меня тут же будто что-то в спину толкнуло. Я пошатнулась и сделала шаг вперед, чтобы удержать равновесие. Восстановив его, я вновь подняла глаза и встретилась с яростным прищуром Волдеморта, который от гнева уже тяжело дышал. До меня, наконец, дошло, что в этот раз мы не наедине с Волдемортом. Но я единственная кто стоит на своих двоих, как и он, будто с равным. Они не знают о договоре и по крайней мере Антонин думает, что за такую дерзость меня будут ждать неприятности. Увы, он не знает, сколько уже раз я столь вызывающе себя веду. Причем почти безнаказанно. После короткого колебания, я все же стала на одно колено. Волдеморт в ярости и ему не надо давать лишний повод наградить меня Круциатусом. Но... Раньше я об этом не задумывалась так... Для меня в моем поведении раньше не было ничего особо предосудительного. Если же, как сейчас, наглядно сравнить себя и то, как ведут себя с Волдемортом взрослые маги, как демонстрируют уважение и почитание, как боятся и не гнушаются наступить на горло своей гордости... На месте Волдеморта я такую выскочку давно бы поставила на место, просто за несоответствие принятым тут нормам. Даже если не заавадила, то Круциатус использовала не стесняясь. Ладно, раньше я уже предположила, что меня жалеют и не используют Круцио, потому что есть риск, что я его не переживу. Все дело в моем теле. Но ведь есть другие способы причинить боль. Не говоря уже про то, что наказание может быть не столько физически болезненным. Младшего Малфоя морально пытали. Но нет. Меня терпят. Сейчас же смотря на то, как сдерживается Волдеморт, как до сих пор не поднял палочку, как блестит на виске Долохова испарина, как Барти трясется от страха... Я понимаю — он ничего не сделает. Что-то Лорд недоговорил по поводу моего не-убийства до совершеннолетия. Что-то в их с богиней договоре много белых пятен. Хотя что мне по сути о нем вообще известно? Подняв глаза, я быстренько начала прокручивать по кругу «кино» с Поттером, причем не ровненько по порядку, а обрывками, как я репетировала. Мысли обычно в таких ситуациях скачут по стенкам черепа, как антилопы. Волдеморт смотрел на меня немигающим взглядом, как змея перед броском. Я почувствовала легкое прикосновение легилименции. Пока что он просто считывает самые сильные эмоции. — За тебя... — тихо сказал он, едва шевельнув губами, — в очередной раз просили. Я едва заметно кивнула, признавая данный факт. — А ты каждый раз снова и снова... — он замолчал и скривился, будто с трудом мог подобрать слово, — вляпываешься. Наглеешь. Заставляешь кого-то принять боль вместо тебя. Лорд поднял палочку и направил ее на Барти, тихо выдохнув: — Круцио. Крауч забился в агонии. Я постаралась не смотреть в его сторону и абстрагироваться от криков, которые резали по ушам. Все равно ничем помочь не могу. Волдеморт даже не смотрел в сторону Барти. Только на меня. Отводить глаза куда-то также было страшно, потому я сидела, как завороженная смотря на вертикальный зрачок. — Долохов, — позвал Лорд, прервав заклинание и оставив хрипло дышащего и стонущего Крауча в покое. — Повтори, что ты мне сказал, когда пришел? — Она слишком мелкая, мой Лорд, — повторил Антонин в пол. — Она не выдержит ваш гнев. Накажите меня, а я подберу наказание ей. Что? Я не выдержала и все-таки посмотрела в его сторону. На такое я даже не смела надеяться. Это было просто невозможно. Он же такой жучара, что и меня мог бы, если не оправдать, так хоть уменьшить «гнев» Лорда, как он выразился. Но подставлять свою шкуру не в духе таких людей как Долохов. У него мозги и самосохранение присутствуют, а всякий максимализм давно ушел. Потому он до сих пор жив и неплохо себя чувствует. И вот тебе на. — А ты, Барти? — повернул Лорд голову в сторону Крауча. — Я сделаю все что угодно, только пощадите ее, — простонал тот в ответ. Мне даже как-то стыдно стало. Что Поттера с Грейнджер отпустила, что за поведение свое вообще. Правда, слишком далеко зашла. Зарвалась я знатно, а Волдеморт вынужденно сносил все, хотя кого-то другого еще в самом начале, наверное, поставил на место. Хм... а в принципе я ведь могла и дальше зайти. Наверное. Всего один раз он своей рукой отправил Круциатус и то, это было мгновенье, все остальное — по большей части работа Беллы. Я думала, мне так везет, потому что Барти в фаворе. Он ведь Лорда, считай, возродил. Конечно, Долохов тоже мог замолвить словечко, но он мне даже не кровный отец. У него свои, как я думала, более материалистичные и циничные причины. Как он мне сам сказал: если Лорд чего-то захочет, то он первый, кто это ему принесет. Хотя, когда мне не сиделось в особняке Краучей, за это пострадали именно эти двое. И Барти, пусть Долохов говорил, что я ему нужна лишь из-за приказа Лорда, тоже здесь сейчас. И во время Турнира Трех Волшебников, он также просил перед Лордом за меня. Выходит, Лорд действительно не может мне навредить. По крайней мере смертельно. Если он сейчас отправит хоть одно заклинание в меня — он сорвется. И тогда... ну будет примерно то же самое, что осталось от Люциуса Малфоя и Драко Малфоя. Но нет. Волдеморт, кажется, нашел лазейку. По-моему, мы двое сейчас друг друга отлично поняли. — Нет, не надо, — сказала я, опять смотря в неприятное змеиное лицо. Волдеморт опасно прищурился и сделал несколько шагов, приблизившись вплотную. — Повелитель... — позвал напряженно Долохов. — Помолчи, Антонин, — резко оборвал его Темный Лорд. Длинные белые пальцы зарылись в мои волосы и с силой сжались, заставив неудобно запрокинуть голову. Бледное лицо наклонилось ближе. «Он уменьшает расстояние!» — сообразила я и приготовилась к ментальной атаке. Далеко Волдеморт забираться не стал и действовал куда мягче, чем в прошлый раз. Похоже, был научен прошлым опытом, когда у него кровь из носа пошла. Вот Лорд посмотрел, как Поттер и Грейнджер исчезают в вихре портала, только они стоят на своих двоих и ухмыляются, будто сделали то, зачем пришли. Он чувствует мое презрение к двум идиотам, мое удивление, что третьего идиота в их компании нет. Вот он видит, что они появились неожиданно, сразу же атаковав меня. Он пытается найти говорили ли мы о чем-то еще, он долго и нудно выискивает детали, просматривая все пять раз от начала до конца. Я начинаю уставать, но Волдеморт, наконец, уходит. Замечаю, что мое дыхание сбито, как после кросса и пытаюсь это скрыть. Нельзя дать ему повод думать, что я все время тратила силы. Да, я держала щиты наготове, так что, наверное, он может подумать о них. И лучше бы подумал именно о них. Чужая рука с силой отбрасывает мою голову так, что я едва успеваю выставить руки, чтобы не расшибить ее. Пф, это все что ты можешь? Последний злобный взгляд явно был лишним. Лорд заметил его и снова уставился на меня с яростью. Я сидела тихо, как мышка. Мне и ему будет лучше, если он будет контролировать себя. Почему он так эмоционально нестабилен? Ему давно уже не шестнадцать. Может, это тело так влияет или это от безнаказанности и ощущения собственной власти? — Дерзишь, — с обманчивым спокойствием в голосе констатировал он. — Пора тебе уже вспомнить, с кем ты находишься в одной комнате. Спешу тебя огорчить, если ты слишком много возомнишь о себе, у меня достаточно фантазии превратить оставшееся время для тебя в одни мучения. — Я знаю это, — кивнула, признавая его правоту. — Впредь, я приложу усилия, чтобы изменить свое поведение. Хотя, как тут изменишь его? Если от меня не убудет при встрече раз в год преклонить колено, то есть множество дел, которые не позволяют мне сидеть тихо. — Чем старше, тем наглее ты становишься, — продолжал он, проигнорировав мои слова. — Зря. Спокойно и тихо тебе не живется. Взятие лидерства на Слизерине — это, оказывается, были цветочки. — Это как-то само... — пробормотала, сбитая переменой темы на что-то такое незначительное. — Я просто остановила неприятную бойню. — За Поттера ответит Долохов, — оборвал меня Волдеморт. — А за это — Барти. Что скажешь, Барти? — Как пожелаете, повелитель, — покорно выдохнул Крауч, который пришел в себя и снова сел на колени, низко склонив голову. — Начнем, — предвкушающе растянул губы в улыбке Волдеморт, так и не прервавший зрительный контакт. — А, чтобы ты все видела и нам не мешала... Его палочка сделала быстрый плавный пируэт. Меня откинуло и прижало к стене. На секунду, я почувствовала, что не могу вздохнуть, затем — что легкие могут выпрямится, но едва-едва. Невидимое глазом давление продолжало меня удерживать в таком состоянии. Я зажмурилась, едва Волдеморт сделал резкий выпад в сторону Долохова, и по ушам резанул сдавленный вскрик. Выдержать. Просто выдержать.