Маленьких все обижают

Деньги, конечно, мелочи жизни, но где бы их достать? Отправив школьной совой письмо в Гринготтс с просьбой сообщить мне баланс на счету, я получила ответную просьбу прибыть в банк. Когда они перейдут на карточки, чтоб их! С магловским банком, где у меня был еще один счет, было проще — Хелен попросила родителей сходить в банк и, доказав, что пришли от моего имени, они смогли прислать ответным письмом, что счет пуст, но не закрыт и деньги от моих работников-художников еще поступят в следующем месяце. Хотя кое-что меня смутило — обычная цифра ежемесячного поступления оказалась меньше, чем я ожидала. Это, наверное, из-за возвращения Волдеморта — людям не до комиксов с картинками. Я бы плюнула на это, если бы не зелья, которые должна была пить для того, чтобы ускорить процесс обучения анимагии. Анимагия не была чем-то жизненно важным и если бы не побочный эффект для Скитер, я бы отложила ее изучение. Проблема в том, что если я откажу Рите, мой хладный трупик быстрей найдут в Запретном лесу, чем она загнется от действия данной мне клятвы. В конце концов, я уломала Риту взять расходы на себя и пообещала все вернуть. От денежной помощи Хелен я отказалась — деньги немалые и на одного человека, а как она объяснит это родителям я и представить не могу. Коби я решила приказать не отходить от меня ни на шаг. Если будут спрашивать — он работает, обслуживает студентов, то есть делает то же, что и остальные домовики (готовит и убирает), но только для меня и моих соседей по комнате. Говорить с кем-то я ему запретила, как и смотреть в глаза. И вообще убегать подальше, если начнут донимать. Я посчитала, что если он будет всегда в башне, то это позволит многого избежать. Реакция на моего домовика от соседок была бурная и большей частью негативная. Главный вопрос, который их возмутил: «Он ведь мужского пола и будет жить в нашей спальне?», поэтому пришлось у них на глазах приказать домовику не смотреть на них, когда они переодеваются. Тот недоуменно похлопал веками, и сказал, что он обученный домовой эльф и никогда себе такого не позволит. Хорошо иметь дело с домовым эльфом, ага. Почему так не смогла сделать Августа? Я спросила. Потому что, видите ли, администрация школы не должна использовать свое положения для получения личных привилегий. Отчего-то я догадываюсь, кто лицо этой самой «администрации», но мне глубоко наплевать на его мнение — я всего лишь студент, одна из тысячи. Слежка за Поттером дала неожиданные результаты. Он как всегда шепотом в полной людей гостиной неосмотрительно рассказывал Рону и Гермионе о необычном уроке Дамблдора, которые директор теперь ему будет давать. Как всегда ничего не стоило сесть подальше от них, для их же спокойствия, уткнуться в газету и отправить на разведку Шерлока. Я бы сказала, не зря все это я задумала, ой не зря. Он рассказывал интереснейшие вещи о семье Тома Реддла до его рождения и я горела в нетерпении ожидая следующего рассказа от Дамблдора о Томе, так как никаких записей я не нашла, кроме упоминания, что был такой староста. Снейп на уроках обращал на меня внимания не больше, чем обычно и постоянно держался на расстоянии (видимо, из-за присутствующей в школе Августы), но вот мне казалось, что его колючий взгляд меня не отпускает. И на этот раз ругать свою столько лет лелеемую паранойю я не буду. Малфой выбрался из Больничного крыла через полторы недели — Августа мне сказала, что мадам Помфри вылечила все в первые же дни, но как всегда держала у себя до последнего. Совершенно неожиданно для меня самой, какой-то первокурсник принес мне пергамент, перевязанный фиолетовой ленточкой. Точно такой же, какой получил Невилл в поезде и, верно, это оказалось приглашение на ужин к Слизнорту. Я не совсем поняла, зачем профессор зельеварения приглашает учеников на ужин, когда можно поесть в Большом зале, благо приемы пищи никто не отменял, но пошла. Выбрала мантию, что получше, достала почти неношеные туфли, Шерлок в капюшоне, палочка в кармане. Вечером того же дня, прежде чем войти я осторожно остановилась перед дверьми кабинета Слизнорта, прислушиваясь к голосам и игравшей с веселым мотивом музыке. Неизвестно откуда появилась неуверенность в себе, хотя я пришла ровно в назначенное время. За дверью ждал малознакомый преподаватель и толпа таких же старшекурсников... Подавив это чувство, я толкнула двери. Взгляд быстро оглядел немалых размеров кабинет: ничего необычного или привлекающего взгляд, только огромный круглый стол, заставленный всяким съестным, да студенты, сидящие за ним. Музыка исходила из древнего на вид граммофона. — Айрли, а вот и вы! — радушно улыбнувшись, Слизнорт привстал на стуле. — Вы как раз вовремя, присаживайтесь, присаживайтесь! Он указал рукой на оставшийся пустой стул, стоявший между Кормаком Маклаггеном, сидящим по левую руку от Слизнорта, и двумя девочками-близняшками с нашивками Слизерина... лица знакомые. Я не спеша прошла к месту, не проявляя своей нервозности, и, наконец, смогла разглядеть сидящих за столом получше. — Ну-ка, вы всех здесь знаете? — любезно спросил Слизнорт, заметив мой заинтересованный взгляд. — Вот Мелинда Бобин — ее семья владеет обширной сетью аптек, — девочка коротко кивнула. Ну чисто божий одуванчик. — Знакомьтесь, Блейз Забини с шестого курса... Незнакомый ранее смуглый мальчишка с высокими скулами и миндалевидными глазами сидел по левую руку от Слизнорта и по правую от Кана... Какого Самуи здесь делает? И почему я об этом только сейчас узнаю?! Меж тем профессор представил мне Кормака Маклаггена, Грейнджер и Джинни Уизли, непонятно каким ветром занесенную сюда. Кхм... по словам Слизнорта, родители Кана были «заслужившими доверия накладывателями чар», а мы с Реддлом пренебрегли этим... Однако. — Добро пожаловать в Клуб Слизней, мисс Лонгботтом! — вдруг торжественно воскликнул Слизнорт, добродушно улыбаясь и отрывая меня от нахлынувшего чувства вины. — Все здесь так или иначе отличились на моих уроках, и, я надеюсь, вы прекрасно впишетесь в наш небольшой, но дружный коллектив! — Прошу прощения за нескромный вопрос, а я чем отличилась? — со всей возможной вежливостью поинтересовалась, сдерживая возникшую обиду за недооценивание меня. — У вас великолепные задатки... Это я так, грубо говоря, — улыбаясь, пояснил Слизнорт, а я заметила недовольно скривившуюся Джинни. Я постаралась не смотреть на нее. — К тому же ваши родители были великолепными волшебниками. Да и, честно признаюсь, вы меня впечатлили, а уж поверьте, я был знаком с многими выдающимися людьми еще в их школьные годы. Посмотрите на вон ту полку, — с самодовольной улыбкой он указал на блестящие рамки с фотографиями, где двигалось множество людей. — Все изображенные там волшебники, были моими учениками и состояли в Клубе Слизней, да-да. К примеру, Варнава Кафф, главный редактор «Ежедневного пророка», он всегда интересуется моим мнением о последних новостях. Или Амброзиус Флюм, владелец «Сладкого королевства»... С блеском глаз человека, хвастающегося своим творением, он пустился в воспоминания, как присылали ему сладости, как просили совета, как он знакомил своих «избранных» учеников с нужными людьми. Навел он шороху у меня в голове, навел. Вначале, я насторожилась, что он смог обо мне узнать что-то ненужное, а затем потряс такими связями и перспективами. Будучи среди его любимчиков, можно добиться всего чего захочешь и от этого слегка вскружилась голова. Вообще, мне показалось, что он со своим клубом может быть очень полезен, ведь он, похоже, научился выбирать из толпы студентов тех, которые могли чего-то достичь в жизни. И самые удачные его находки оказались на полке в рамках. Я, к своему удивлению, настолько внимательно его слушала, что даже забыла про еду, пока профессор не встрепенулся и не поинтересовался, почему я не угощаюсь. Оставив меня утолять первый голод, он переключился на других учеников, по сути, продолжая знакомить меня. Первым и главным признаком по выбору «любимчиков» оказались родственники. У Маклаггена дядя — работник Министерства и друг Руфуса Скримджера (нового министра магии). У Забини мама — знаменитая красавица-колдунья. Выходила замуж семь раз, причем каждый из ее мужей погибал при загадочных обстоятельствах, и каждый оставил ей кучу золота, что удивительней, но женщина похоже была знакома с многими людьми «у руля». У двух сестер-близняшек Кэрроу — тоже мама, специалист по взаимодействию с миром маглов (вроде бы даже есть отдел в Министерстве магии). Они точно одного со мной года, но на Слизерине. Стыдно признаться, но я впервые слышу о их родственниках, да что там, даже имен не помню. Грейнджер попала по второму признаку — с помощью своих знаний и умений на уроках. Насколько я поняла, Поттер ни с того ни с сего стал даже лучше нее на зельеварении, но Гермиона по-прежнему оставалась лучшей ученицей по остальным предметам. Ну а Уизли привлекла внимание, когда выполнила в поезде Летучемышиный сглаз на Смита. Странно, но об этом я тоже не слышала ни слова. Он, гиппогриф ее подери, мой человек!.. В смысле, член моего клуба и мой друг и мне такой расклад не понравился. И вообще, может она его в Министерстве раскусила?! Кан, что-то, по-видимому, заметив, послал мне предостерегающий взгляд и покачал головой, будто говоря «не сейчас». Не обращая на него внимания, я вперилась внимательным взглядом в Уизли, пытаясь уловить подробности по выражению ее лица и заодно попытаться пролегилиментить. — К тому же мисс Уизли поделилась со мной, что вместе с тем, кого теперь некоторые осмеливаются называть Избранным, Гарри Поттером, проявила свои силы в беспорядках, произошедших летом в Министерстве, — вкрадчиво заговорил Слизнорт, обращаясь ко всем. — Не всякий может похвастаться, что был там. И среди нас есть очевидец этих событий, представляете, Айрли? Такая большая удача! Я неопределенно пожала плечами, но профессор смотрел не на меня, а ожидал реакции от Уизли. — Ну же, поделитесь с нами своими приключениями. Мы жаждем узнать от вас исключительные подробности, юная леди, — весело попросил он, улыбаясь дружественной любопытствующей улыбкой. Уже все в ожидании уставились на Джинни. Уизли испытала раздражение и я догадалась, что он не первый раз это спрашивает. От нее ожидали ответа, но заговорила Гермиона: — Все подробности, профессор, не должны подвергаться огласке, иначе бы вы их увидели в газетах, — дипломатично заявила она, отчего лицо Слизнорта на секунду приняло разочарованное выражение. — Тогда бы я рад был услышать хотя бы вашу короткую версию событий для нашего тесного круга, если вам ничего не запрещает этого, Джиневра, чтобы мы знали, что правда, а что вымысел газет, — предпринял он очередную попытку, будто забыв о существовании Грейнджер и вернув светскую улыбчивую маску. — Гарри хотел спасти друга, и мы сражались вместе с ним. Это все, что мы можем сказать, — скрестив руки на груди, сердито подтвердила Джинни, а затем неожиданно перевела стрелки. — Интересней, как там оказались и что делали Айрли Лонгботтом и Кан Самуи, если пришли они не с нами. Мы с Каном обменялись взглядами, а Слизнорт почуяв новую ниточку, возбужденно подался вперед, упершись округлым животом в стол, и быстро переводил взгляд с одного свидетеля на другого. — Выходит, вы знакомы? — спросил он, улыбаясь и не скрывая своего возбужденного состояния. — Возможно, вы сможете пролить свет на события? Давно я не видел дружественного содействия между студентами этих двух факультетов... Дай Мерлин памяти, лет тридцать, наверное! Надо было выкручиваться из ситуации, причем, срочно и я раскрыла рот первая, опережая слизеринца: — Хотите, чтобы мы немного прояснили ситуацию? Пожалуйста, если Джиневра, — я выделила издевательское обращение, — этого так хочет. Мы там были профессор, но знаем причины беспорядков не больше вашего. Мы оказались кем-то вроде случайных свидетелей. Но не думаю, что мисс Уизли вам что-то сможет рассказать как очевидец. Увы, несмотря на ее поистине величайшие способности в накладывании Летучемышиного сглаза, она попала в плен в первые же секунды. И если бы не подмога, неизвестно, что произошло бы затем, — сообщила я, стараясь чтобы в моем голосе не было яда и сарказма. Получилось неплохо, и, что самое главное, я почти нигде не соврала. А правда, как известно глаза колет. Уизли покраснела от злости, как Рон, став мгновенно похожей на помидор, что даже яркие веснушки на ее лице, казалось, растворились. — Она притащилась туда со своими дружками! И... и постоянно мешали нам! — воскликнула сердито Уизли, вытянув указательный палец на меня. — Из-за них мы и попали в плен, из-за них мы все разделились, из-за них Гермиона чуть не умерла от проклятия Пожирателя! Воцарилась звенящая тишина после такого визгливого крика. Мне показалось, что она побила все рекорды по отвратительности голоса. — Вы, мисс Уизли, кажется, путаете причину и следствие, — поведала я звенящим холодным голосом, не отрывая от нее взгляда. — Я помогу вам в этом, если это не ваш конек. Вы пришли туда, зная, что вас может ожидать ловушка, но предпочтя проигнорировать этот факт и ваш, если не ошибаюсь, командир, нажал на спусковой крючок, из-за чего все и началось, просто потому, что ему показалось, что он пришел зазря. Кан прокашлялся и добавил самостоятельно: — Обдумав все произошедшее позже, я также пришел к выводу, что вы предпочли скрыться в чулане, когда мы отвлекали противников. За что мисс Грейнджер и поплатилась. И это вы еще нас обвиняете? — он говорил таким же холодным тоном и приподнял вопросительно брови. — Но зачем вы тогда туда пошли за нами? Мы никого из вас не тянули за уши. Гарри вам ведь ясно дал понять, что нам не нужна ваша помощь, — Грейнджер сверкала глазами, сердито сдвинув брови. — Простите, а не вы ли, мисс Грейнджер, были за то, чтобы мы вам помогли? — отозвался Кан, не скрывая сарказма. — Выходит, вы, Кан, вместе с Айрли помогли Гарри и его друзьям? — спросил воодушевленный Слизнорт, сам того не зная, что обрывает неудобный разговор. Хотя может и чувствуя что-то в интонациях говоривших, мы все же не первые его «Слизни». — Вы не бросили их в беде и это заслуживает похвалы. Ваши родители по праву могли бы вами гордиться! Даже вы мисс Грейнджер! Вы тоже там были! — воскликнул он в потрясении. — Я ни на секунду не сомневался в ваших магических способностях! И вы все это время молчали! Какая скромность! Нам открываются все более и более интересные подробности, друзья мои! Как же так вышло, что мисс Грейнджер прокляли? Ведь по отчетам Министерства жертв нет, уж поверьте мне, я их видел благодаря одному моему старому знакомому. — Мисс Гермиона Грейнджер тоже там была, профессор, и ей, оказывается, хватило скромности об этом умолчать, — заговорил Кан, опережая меня. — Она, несомненно, умнейшая из их команды, если позволите так выразиться «мозг» всей группы, предложила наиболее рациональный вариант, когда перед нами всеми стоял выбор. Она предложила бежать за подмогой, когда выяснилось, что Рон и Джинни Уизли попали в руки врага. — Получается, мисс Грейнджер вызвала подмогу и всех спасла, пожертвовав собой? — Слизнорт, казалось, сейчас плюхнется на стол, настолько он подался вперед. Я хотела увести разговор в другое русло, так как окончательно обрывать мосты со всем ОД не было в моих планах, а вот дать по клюву Уизли — было, но Кан вновь опередил меня. — Нет, не успела. Как я уже говорил, мисс Грейнджер и мистер Поттер, я не уверен насчет инициатора идеи, воспользовались тем, что мы отвлекали противников и спрятались в чулане. Как оказалось, зря, так как один противник остался там и обнаружил их, благополучно обезвредив. Подмога пришедшая самостоятельно, несомненно, впечатлилась от храбрости и героизма студентов Хогвартса, сорвавшихся со школы и отправившихся спасать «друга» Гарри, как сказала мисс Уизли. Жаль, ордена всем не дали за героизм и самоотверженность, — Кана, что называется, понесло, и надо было его остановить. Я буквально почувствовала, как девчонки скрипят зубами и сжимают до боли кулаки и решила срочно спасать ситуацию. Нужно позволить ОД держать лицо, иначе они его восстановят перед собой за наш счет. — Несмотря на этот некрасивый поступок, Гарри Поттер и его друзья внесли свой вклад в ту битву и показали все свои силы и возможности, как волшебники, вступив в общее сражение. Смелые волшебники, что сказать. Они знали, на что шли и, я верю, были к этому готовы. А у Гермионы Грейнджер и Гарри Поттера не было и шанса против того Пожирателя смерти. Это был Антонин Долохов, взрослый, сильный и, безусловно, опытный волшебник, — у компании, собравшейся за столом, дружно отвисли челюсти. Слизнорт некрасиво выпучил глаза. — Предлагаю на этом закрыть эту тему. Если же вы, мисс Грейнджер, или вы, мисс Уизли, захотите ее обсудить еще, милости просим, — закончила я, одарив Кана предупреждающим взглядом. — Я согласен со словами мисс Лонгботтом и могу добавить, что, несмотря ни на что, вся их дружная команда действовала сообща, будто одно целое, — объявил Кан, не скрывая сарказма. — Да-да, профессор, никто и не подумал бросить друга и бежать, спасаясь — все вместе выбирались! Удивительно, как такие умные и сильные волшебники попали в ту ловушку. Вот вроде и согласился со мной и прекратил их открыто обливать грязью, а от сарказма и подколодных унижений не удержался. Удар, что по одной, что по второй «умнице» был и так хорош. Глаза Слизнорта так и светились, наблюдая за вещавшими нами и покрасневшими девушками. Но, кажется, он воспринял их возмущение нашими словами, как смущение и неловкость от похвалы. — Я уверен, и Гарри, и Гермиона, и Джиневра оценят по достоинству вашу помощь, — с уверенностью заявил Слизнорт, удовлетворенный пролившейся сквозь это выяснение отношений информацией. — Я продолжаю надеяться на это, — спокойно кивнула я, одарив девушек оскорбленным взглядом, из-за чего успела не только почувствовать задействованную волшебную палочку, но и увидеть, как Уизли направила ее на меня. Из ее палочки вылетела стая черных птиц, хлопающих крыльями, в которых с трудом можно было опознать летучих мышей. В это самое мгновение, я вспомнила то, что знала об этом проклятии... и перехватила над ними контроль, отправив их к создательнице. Черный рой круто вернулся, облепив голову рыжей двигающимся шаром и та завизжала — зверьки царапали ей лицо и забирались в пышную распущенную гриву. Джинни упала на пятую точку, дергая всеми конечностями, замолчав от того, что какая-то тварь залетела ей в рот, и отмахивалась руками от мышей, выпустив палочку на пол. Только после того, как Гермиона бросилась на помощь подруге с палочкой, не зная, что можно использовать, а Слизнорт их быстро развеял («Ох, батюшки!»), я поняла, что и рыжая, и я все делали невербально. Да и я все сделала на рефлексах. Правда, не заметь я, как она это делала, то просто отбила бы щитом. Но лучше бы щитом, так как перехватить контроль — это сноровка нужна. — Джинни, ты в порядке? — присела на корточках Гермиона к растрепанной Уизли, с исцарапанным порезами лицом. И вновь мне пришлось проявить чудеса ловкости, так как, завопив что-то оскорбительно-матерное, рыжая схватила со стола тарелку с едой и бросила как снаряд. Все до единого повскакивали с мест, перекинув по неосторожности бокалы и стянув белоснежную скатерть в сторону так, что тарелки попадали на пол. — Мисс Уизли! — ужаснулся Слизнорт. — Мисс Уизли, — непривычным для него тоном строгого наставника вновь обратился профессор зельеварения, — ваше поведение недостойно юной леди! Ведите себя прилично, как подобает волшебнице, и воздержитесь от таких действий впредь! Та только тяжело дышала, сверкая карими глазами. От дальнейших необдуманных действий ее сдерживала за руку испуганная Гермиона: — Профессор, Джинни не хотела... Она просто не сдержалась. Мы, пожалуй, пойдем... — гриффиндорка предприняла попытку потащить Уизли к выходу, чтобы она опять чего-то не отчебучила. — Оно и видно, — гаденько ухмыльнувшись, ответил ей черноволосый парень-слизеринец... Как же его... Точно, Забини. — Я помогу ей прийти в себя, профессор, — перебила его Грейнджер, извиняясь, и усердней потащила Джинни к резным дверям. — Будьте добры, приведите себя в порядок, — уже спокойно ответил ей Слизнорт, счастливый, что все быстро закончилось и, достав платок, быстро промокнул взмокревший лоб. Похоже, он не любит каких-то трений. Я лишь ехидно ухмыльнулась, когда прежде чем выйти за двери, Джинни обернулась, чтобы бросить последний злой взгляд за собой. Она враг сама себе и сама все испортила. — Жаль, что произошел такой неприятный инцидент. Надеюсь, вы, Айрли, не будете держать зло на Джинни? — самой любезностью обратился ко мне Слизнорт, когда девушки исчезли за дверью. Я помотала головой, стараясь сдержать улыбку. Уж я-то держать в себе не буду! — Что это с ней? — подал голос Кормак Маклагген, ошарашенный произошедшим. — Обычно она нормальная. — Жаль, что такой прекрасный вечер был испорчен одной гриффиндоркой без хороших манер, профессор, — пожалел Забини, показательно отряхиваясь от несуществующих крошек. — Да, жаль... — растерянно и слегка огорченно отозвался тот, вспомнив о валяющейся на полу еде. — Ну что же, господа, тогда надеюсь вас всех увидеть в следующий раз. — А Уизли тоже придет? — спросила одна из близняшек-слизеринок, брезгливо сморщив маленький нос. — Вы ее оставите в Клубе Слизней, после такой демонстрации невоспитанности? — источая презрение, вопросила вторая. — Я, безусловно, пересмотрю все детали... — Профессор, мне кажется, эта особа показала, что плевать она хотела на Клуб Слизней, — столь же пренебрежительно перебил его Забини. Чего это он так яро хочет ее выпереть? — Что ж, похоже, в подобной ситуации я бессилен, Блейз... — без грусти сказал Слизнорт. — Ой, батюшки мои, сколько времени прошло! Ладно, давайте все по спальням! — похлопал он в ладоши, провожая всех к выходу. — Ну же, расходитесь, кыш! Иначе Альбус сделает мне нагоняй, что я держу учеников слишком долго! Выйдя за двери, я не удержалась и посмотрела на наручные часы — до начала отбоя было еще полчаса. Мы с Каном пошли не спеша, пропустив всех вперед, чтобы спокойно поговорить. — Хорошее представление, но не выгонит ли он нас после этого? — с ухмылкой поинтересовался он, когда мы остались одни. Я понимала, что он просто хотел начать разговор, ведь ответ на вопрос очевиден. — Нет, конечно, мы ведь ничего такого не сделали. Слизнорт, кажется, только рад, что слизеринец и гриффиндорка из его Клуба Слизней дружат. — Ну, теперь-то ты их всех разубеждать не станешь? — приподнял бровь, с хитринкой в глазах посмотрев на меня. — А толку? — хмыкнула я. — Малфой и так на тебя зуб точит. Разве что твои друзья будут что-то иметь против? — Нет, — просто ответил. — А чего это ты решила сейчас ОД урок преподать? — Не ОД, Кан, а только Уизли. ОД пока не трогай, будь добр. Сегодня ты и так уже достаточно им на любимую мозоль наступил. — Она тебе что-то сделала из-за Министерства? — быстро спросил он. — Нет, что ты, — вновь улыбнулась я. Ага, думаешь я тебя сейчас отчитывать буду? Не-е-етушки. Я оставлю это на потом и припомню еще. — Это все началось гораздо раньше, просто я сейчас взяла реванш. Ну и то, что она себе сегодня позволила, нельзя было оставить просто так. — Значит, понимаешь, что она тоже будет мстить? — Конечно, но оно того стоило! Он неопределенно хмыкнул, заметив расплывшуюся на моем лице улыбку... ну ладно, может, это больше похоже на оскал. — Та-а-а-ак, — начала я, неожиданно вспомнив, — а когда ты мне хотел сказать, что пойдешь на вечеринку Слизнорта? — Да после вечеринки бы и рассказал, как прошло, — невинно заявил он. — А про Смита я не знал. Это все у него спрашивай. — Спрошу, — подтвердила я, стараясь придать себе суровый вид, хотя веселье от вида поверженной Уизли еще не прошло. — Да ладно тебе, не можешь же ты все контролировать. Доверься нам. Если мы посчитали, что оно не стоит всеобщего внимания, то оно не стоит, — будничным тоном заявил слизеринец. — Может, в твоем случае и не стоит, а вот Захария зря молчал. Может... — я замолчала, так как мы зашли в коридор, где висели картины, и возобновила разговор только, когда мы прошли его. — Может, Уизли узнала его под маской? В ОД же он ходил, значит пересекались. Вот, и тогда это уже касается всех нас. — Если бы она его узнала, то Захария бы точно рассказал, — возразил мне Кан. — Выходит, причина Летучего сглаза в другом. — Посмотрим, — пожала я плечами, так как разговор следовало отложить до ночи. До нашего совещания по пергаментам. Ну или до личной беседы с самим Смитом. — Не знаешь, чем это Уизли насолила слизеринцам? — подумав, поинтересовалась, через минуту. — Что-то они рьяно и дружно ее выгнали. — Блейзу вроде бы еще в поезде оскорбление задолжала. Слизнорт их собирал у себя в купе еще в Хогвартс-экспрессе, — пояснил он. — И пока тебя не было, уже успела побывать в каждой бочке затычкой. Думаю, Слизнорт все-таки выгонит ее — она слишком прямолинейна и вспыльчива. А это, как понимаешь, клуб избранных. Кстати, в следующий раз приходи чуть раньше. Так можно выбрать лучшее место, пока не осталось одно единственное. — Спасибо за подсказку, — остановилась я на пересечении коридоров. — Проводить меня не надо. Гриффиндорцы существа нервные и ранимые, пребывание рядом слизеринца не переживут без пары сердечных приступов. — Я до гостиной провожать не буду, но на верхние этажи поднимусь, — усмехнулся Кан шутке. Я пожала плечами, мол, как хочешь, и направилась наверх. По пути Кан еще повеселил меня рассказом о проклятии, насланном мной на Малфоя, точнее версию событий на Слизерине. Оказывается, нас, гриффиндорцев, там было десять, и мы использовали какой-то хитроумный артефакт, а Малфой героически отбивался против всех. В итоге, единственное доказательство — это как меня затем Снейп волочил к МакГонагалл (меня вроде бы как единственную поймали среди тайной организации учеников, собравшейся с одной целью — проклясть единственного наследника Малфоев). К россказням Малфоя, по словам Кана, все уже привыкли. Если кто и воспринял всерьез, не узнаешь. Но вот слова Кана, что над излечением моего проклятья пришлось долго трудиться, ввели меня в смятение: это очередные выдумки Малфоя или Помфри действительно пришлось попотеть? В конце концов, пришлось распрощаться. Час был поздний и в гостиной остались сидеть только старшекурсники, корпящие над учебниками. Я ступила на лестницу, ведущую в спальни для девочек, и заметила фигуру ученицы прислонившейся к стене. Ступеньки были неширокими, если надумаю обойти, то придется пройти совсем рядом. Но зачем обходить? Чтобы нашелся какой-то идиот, который додумается устроить засаду здесь? Ну да... идиотка. Замерев, я присмотрелась, стараясь точнее разглядеть в слабом свете, еле добиравшемся сюда, лицо и движения гостьи. Достала палочку. — Какие-то проблемы, Джин-Джин? — оскалилась я. Шерлок спрыгнул с плеча на пол и тоненько зашипел. — Всего лишь предупреждение: хватит выпендриваться, — отозвалась она неожиданно спокойно, но с угрозой. В полумраке мне показался нездоровым блеск ее глаз. Порезы на лице уже залечили. — Кстати, ты же не думаешь, что если нападешь на меня здесь, никто ничего не услышит? — спросила, намекая на непустую гостиную. — Могу задать тебе тот же вопрос, — фыркнула я, тем не менее, не опуская палочку. Я как бы невербальные заклинания использовать могу, но ей об этом, с ее девичьей памятью, напоминать не нужно. Но надо отдать ей должное: она на то и рассчитывала, что я не стану здесь нападать. — Так, что тебе надо, Джин-Джин? — Мне надо, чтобы вы держались подальше от Гарри и вели себя хорошо, — я хотела расхохотаться от таких детских требований, но передумала от последующих слов. — Иначе, я могу случайно проболтаться, что твой отец Пожиратель Смерти. Невилл, кажется, этого еще не знает. Представляешь, что он скажет, когда узнает, что его сестра — дочь Пожирателя Смерти? Хотя я забыла, он же и так с тобой не разговаривает, — закончила она ехидно, отыгрываясь за все. — Откуда ты знаешь? — посерьезнев, резко спросила я, не слишком надеясь узнать источник. Я поймала ее взгляд и попыталась пролегилиментить. — О-о-о, — протянула она, чувствуя себя на коне, — ты испугалась. Вашей паршивой команде повезло в Министерстве, не обольщай себя. Такому слабому лидеру, как ты, не сравниться с Гарри. Пожиратели вас не трогали, так как вы вместе с ними. Я это знаю. Все мы это знаем. Ты сама сказала это Долохову перед Гарри, поэтому если с одним из нас что-то случится, мы будем знать, кто в этом виноват. — Моей целью не является как-то навредить вашему ОД. Ты себе слишком многое позволяешь, Уизли, — процедила я, оскорбившись ее завышенным самомнением. Но из-за известия о отце-Пожирателе, даже будь это неправдой, на меня весь факультет ополчится! На Слизерине ничего такого не было бы. — Запомни, я знаю, кто ты на самом деле и не позволю тебе творить свои делишки, — она спустилась ниже по ступенькам, сокращая дистанцию. — Я всегда знала это. За сегодняшние оскорбления ты ответишь. Еще одна такая выходка, как сегодня, и ты серьезно пожалеешь об этом. — Больно надо. Это ты сегодня совершала «выходки», а я просто все объяснила всем по твоей просьбе, — пренебрежительно фыркнула, все еще пытаясь понять в ее эмоциях что-то больше, чем презрение и чувство собственного превосходства. Из-за того, что я была сосредоточена на легилименции и ожидала лишь магической атаки, я не заметила, как она спрыгнула вперед и прижала меня к стене, схватив левой рукой запястье правой руки с палочкой. Ее правая рука сильно надавила на левое плечо. Она была на голову выше меня и к тому же неплохо играла в квиддич — физически она сильней. Но Шерлоку я приказала затаиться. — Пока что я мирюсь с твоим существованием, — чуть ли не прорычала она мне в лицо. Угрожающе повысить голос ей не давала опасность быть услышанной. — Если ты еще что-нибудь подобное выкинешь, весь факультет, вся школа узнает, кто твой отец. Представляешь, что все скажут? Слизнорт, кстати, не принимает в свой клуб «избранных» подобных тебе. Как жаль будет, если он узнает. Не хотелось этого делать, но придется. Я поняла, что дальше нет смысла ждать, так как начались неумелые запугивания, и легким усилием проникла к ней в разум. С каждым разом легче, но ощущения, будто в чужом грязном белье копаешься. Хотелось бы сказать, что проникать было некуда, но, как это не феноменально — было. Привычно и быстро я отправилась на поиски воспоминания о ее информаторе. Я отыскала в складах ее разума воспоминание о злополучной ночи, когда мы жили в одной комнате, и по цепочке пересмотрела вереницу воспоминаний. * * * — Мам, так она правда дочь Пожирателя? — Джинни шокированно открыла рот. — Но как же так?! Одна из них в нашей штаб-квартире! Миссис Уизли палочкой заставила котелки и тарелки греметь и мыться в огромном тазике, заменявшем черный от времени умывальник, а затем обернулась к обескураженной дочери. — Ее бабушка ручалась перед директором за нее. Директор знает, что делает, мы должны доверить все ему. Только не оставайся с ней наедине и не сболтни все, что я тебе рассказала, никому, Джинни, — брови Молли в просящем жесте стали домиком. — Не надо нам ссориться с этими Лонгботтомами. * * * Закрытая дверь внизу лестницы и бежевый жгут волшебного уха из «Вредилок Уизли». — Я все решу сама! Это дело моей семьи! Не смейте в это вмешиваться! — бескомпромиссный голос Августы за преградой. — Ну так заприте ее и выясните в точности, на чьей она стороне, пока она не поубивала нас всех, пока мы спим! — рассерженной кошелкой шипит Молли Уизли. Так и видится, как растрепанная, вьющаяся шевелюра трясется, когда она дергает ею, уперев руки в боки, и стоит на своем. — Я сама решу, что мне делать, а что — нет! Она не станет, как этот Пожиратель! И вы ей ничего не расскажете о ее отце! — вновь взвивается рассерженная Августа. — Леди! — громкий выкрик Блэка, отвлекает ругающихся женщин. — Миссис Уизли, я еще полгода назад приказал Кикимеру присматривать за ней, пока миссис Лонгботтом не выяснит отношение Айрли к своему отцу, и ничего не произошло. Волноваться не о чем. — Что значит «волноваться не о чем»?! Я волнуюсь за своих детей. Моя дочь, между прочим, живет в одной с ней комнате. И если бы не Альбус, я бы век ее здесь не видела! — Если бы не Дамблдор, сидели бы сейчас в своей Норе или даже в казематах Сами-Знаете-Кого! — резко без сомнений ответила Августа. — Поэтому сидите и молчите, пока я ничего не решу. — Ну так выясните все сейчас же! Зачем тянуть? Или вам полгода было недостаточно? — не унимается мать Уизли. — Я уже вам сказала, уважаемая, что сама в состоянии решить, что мне делать и как. Это мои внуки, мне их и воспитывать, — голос Августы сочился презрением и холодностью. Узнаю бабушку — она в ярости. — А как вы ей объясните эту ситуацию с домовой эльфийкой? Как ее там? — не унимается Уизли. — Я думала, вам не надо повторять, но вы не способны понять с первого раза! — рявкнула Августа. — Это вас не касается! И ради вашего же блага, я прошу вас молчать, иначе я за себя не ручаюсь! Раздались шаги, и Джинни поспешно свернула свое подслушивающее устройство. * * * Затем я еще раз пережила ту ночь, когда Джинни пыталась пролезть в мои вещи. Мать ей четко дала понять, что я плохая и девочка понимала, что ничего ей за это не будет. Как оказалось, было. Только отчитывание за то, что ее застали за этим занятием («Мы никогда не опустимся до кражи, Джинни!»), и за проявленную инициативу в раскрытии темной колдуньи, отпрыска Пожирателя. Ну и подслушка разговора между Молли и Артуром Уизли, как, опять же на кухне, они обзывают меня на все лады, так как я оказалась не невинной овечкой, и надежда на директора, который все уладит между ними и Августой Лонгботтом. В реальность я вернулась рывком и сумела удержать равновесие, в отличие от ослабевшей Уизли. Она была в сознании и часто моргала, редко вздрагивая, будто от холода, прислонившись спиной к стене. — Что ты сделала? — не сумев скрыть испуг, тоненько взвизгнула она. Я чертыхнулась про себя, расчетливо смотря на нее сверху вниз. Я могла бы попробовать стереть воспоминание об этом событии, но если директор захочет его восстановить, я не уверена, что ничего у него не получится. А даже если и сотру все воспоминание об этой встрече, она потом повторит этот наезд. Абсолютно все стереть обо мне я не могу, как и только ее знание о моем отце — шутка ли год воспоминаний. И тут у меня два выхода: предположить, что директор не заинтересуется этим случаем и подыграть ей при втором наезде (пусть думает, что контролирует меня) или рискнуть и замаскировать выворачивание наизнанку ее мозгов под простое оглушение, оставшись в ее взгляде сильной противницей. Везде риск огромен. — Эй! — пронзительно пискнула Уизли, расширив глаза до размеров блюдечек. Видимо, что-то отразилось на моем лице. Раздались быстрые шаги по лестнице — кто-то очень спешил сюда, и так как я недалеко поднялась по ступеням, времени, чтобы подчистить память рыжей, не было. Вообще ни на что времени не было. Сердце екнуло, резко подпрыгнув в панике. «Кое-что я могу сделать», — мелькнула идея. Никакого труда не составило восстановить зрительный контакт с Уизли, неотрывно смотрящей широко раскрытыми глазами мне в лицо, и пустить «волну», как учил меня Реддл. Простой трюк легилимента, дезориентирует жертву на пять-десять минут в зависимости от воли жертвы. В реальности, можно сравнить со звуковой волной или с контузией. Повезло, что Уизли без артефактов — они быстро глушат эту волну. Я обернулась с палочкой к новоприбывшей как раз вовремя. Перед нами стояла слегка запыхавшаяся от взлета по ступенькам Кэти Белл. — Что произошло? — строго поинтересовалась девушка, оценив взглядом меня стоящую над сжавшейся у стены Уизли, которую била мелкая дрожь, будто от холода. Я напряглась, вспомнив, что Белл несколько лет играла за сборную Гриффиндора по квиддичу. Значит, не только семикурсница, а физически развитая семикурсница. — Она на меня напала, — просто ответила я. — Я защищалась. — Не может быть, — замотала Белл головой. — Зачем ей на тебя нападать? — Ей лучше знать, — пожала я плечами. Белл набычилась, чувствуя неладное. Не хватало еще, чтобы она восприняла меня в качестве врага народа. В голове ее шел тяжелый мыслительный процесс, как и в моей, но совсем другой направленности. Наконец, она подошла к Джинни и помогла ей подняться, спрашивая: — Джин, что случилось? Неиспользованная палочка была все еще в моей руке, палочка Джинни откатилась и лежала рядом с ней, а ее хозяйка продолжала мелко трястись и пустым взглядом широко раскрытых глаз смотреть вперед, не обращая внимание на Белл. — Что ты с ней сделала? — обратилась ко мне Белл. Подчищу и ей воспоминания — останутся вопросы, как та здесь оказалась, но если стереть все и смыться. И... святая чихуахуа, на ней артефакты против легилименции! Кэти достала из кармана палочку, видимо, почуяв неладное... либо я выдала себя эмоциями или выражением лица. Я закусила губу, размышляя, что это могло бы быть, а затем внимательно посмотрела на нее: — Ты точно хочешь это знать? — Так, Джинни, пошли к МакГонагалл. Она разберется. Лонгботтом, ты с нами, — семикурсница сдалась от попыток привести в себя Джинни и, закинув ее руку на плечо, попыталась боком потащить ту вниз. У рыжей все еще был шок с непривычки от глубокой легилименции, но тот скоро должен пройти без последствий. — Не думаю, что Джинни захочет к МакГонагалл, — подсказала я, и Белл остановилась, обернувшись. — Правда, Джин-Джин, ты ведь не захочешь объяснять ей, почему ты на меня напала? — стараясь выиграть еще немного времени для раздумий, я подошла к рыжей, помахав ладонью перед ее лицом. Та дернулась, но осмысленности на лице так и не появилось. — Ей ничего не будет, очнется минут через десять, — объяснила я. — А ты ей только проблем прибавишь, если сейчас к МакГонагалл поведешь. Да та еще балы с нас обеих снимет. Отведи ее лучше в кровать — пусть отоспится. По виду семикурсницы, я ее не убедила. — Скажи, что за проклятие ты на нее наложила, иначе я веду ее к Помфри. Мы сейчас пойдем к Помфри, а затем к МакГонагалл... или даже сначала к МакГонагалл, а затем к Помфри. И ты пойдешь с нами, — наконец, после минуты раздумий, выдала она, наставив на меня палочку. Я посмотрела на кончик деревяшки, которую та держала грубо всей ладонью. Ну кто так держит? Надо пальцами для лучшей подвижности! Но надо не учить ее палочку держать, а придумать, что делать. МакГонагалл опять станет проверять мою палочку, надеясь обнаружить проклятие. Но никакого проклятия нет и сопоставив давний случай со Снейпом и явные признаки шока после легилименции, можно догадаться о моих способностях в этом разделе, даже без слов Уизли. И тогда предъявить обвинения в запрещенной магии. Если бы Белл отвела Джинни в спальню и забыла, то в худшем случае МакГонагалл проверила бы мою палочку завтра и увидела лишь, как я высушивала волосы заклинанием или чистила одежду, что обычное занятие перед сном, а я еще успела бы стереть воспоминания Уизли. Никаких доказательств. Но нет же, она выбрала тяжелый путь. — Хорошо, пошли к МакГонагалл, — улыбнулась я как можно более обезоруживающе. — Я уверена, она примет справедливое решение. Сдвинув брови к переносице, Кэти кивнула и сделала ошибку — повернулась ко мне спиной и потащила рыжую вниз. Коротким и быстрым взмахом палочки я отправила ей в спину Петрификус Тоталус, а затем пришлось поднапрячься, подхватив оба тела левитацией и мягко опустив на пол. В спину бить не красиво, но и вылетать из школы не хочется. — Ты не хотела по-хорошему, придется... выбрать более неприятный путь, — подошла я к Белл, наставив ей палочку между бровей. Сюда в любой момент мог кто-то подняться, поэтому тянуть время нельзя. Протянув руку к ее шее, я нашарила там амулет и сняла его. — Обливиэйт. Я залезла к ней в голову, стирая по всем правилам, как учил меня Реддл, воспоминания с того момента, как она поднялась наверх. Обливиэйт от легилимента понадежней будет, когда рамки стираемых воспоминаний четко окреслены. Подмена воспоминаний — это сложнее, но мне нужно совсем короткое. Да и я это уже раз делала вместе с Реддлом. Только заменить мою фигуру в воспоминаниях Джинни на Кэти. Да, пришлось и рыжей подчистить память. Получился отличный фильм в духе бразильских сериалов. Белл поднялась по ступеням и наставила на Джинни палочку, обвиняя ее в том, что она обманом попала в сборную Гриффиндора. Уизли тоже вспылила и наговорила той кучу гадостей, все в том же духе — это ты, Кэти, воспользовалась тем, что уже была раньше в команде, а, значит, ты смухлевала, не дав шанса другим. Лучшего повода я выдумать не смогла. В ходе обмена любезностями дошло до обмена заклинаниями. Закончив с воспоминаниями обеих девушек, я обессилено опустила палочку. Следовало закончить начатое и делать ноги. Вначале я оттащила девушек друг от друга, как они остались в своих воспоминаниях, а затем подобрала палочки. Наставила палочку Кэти на Уизли. Выбор был тяжел. Какое проклятие оставить ей? В конце концов, вспомнила то, которое видела в учебнике для шестого курса. Шестикурсницы боялись его, как черт ладана. — Тондерус! Заклинание избавления от волос. Всех. Рыжий ком на голове дернулся и опал, как осенний лист. Может, хоть пару дней передо мной не будет маячить ее шевелюра. Есть зелья, чтобы отрастить их заново, но отрастать оно все будет природным путем, то есть медленно. — Прости, Белл. Из палочки Уизли вылетели, хлопая перепончатыми крыльями, сотворенные летучие мыши и сразу же набросились на Кэти, облепив той голову огромным черным шевелящимся шаром. Упс, я, кажется, перестаралась. Шерлок забрался ко мне на плечо. Я кинула палочки девушек возле них и, резко развернувшись, стремглав бросилась наверх по ступеням, возле дверей притормозила и как можно более бесшумно зашла внутрь. Почти час после отбоя и все уже лежали в кроватях. Я быстро принялась сбрасывать одежду на ходу, колдуя бытовые заклинания. Из-под моей кровати вылез Коби. Я предлагала ему постелить его одеяла рядом, но тот прочно обосновался под моей кроватью, не соглашаясь на уговоры. Впрочем, я и не упорствовала. — Молодая хозяйка чего-нибудь желает перед сном? — тихо спросил он своим тоненьким голосом, чтобы не разбудить остальных. — Ничего. Можешь спать, — дала я ему отмашку, вцепившись в деревянный столбик, чтобы не упасть, и снимая вторую штанину. — Что-то случилось? — раздался голос Хелен, когда я, запихнув одежду в сундук, завалилась на кровать. — Сегодня болтать не будем, все завтра, — сказала я, и она кивнула, задернув свой полог. Я тоже задернула свой и упала головой на подушку. Шерлок свернулся клубком на одеяле. Говоря, что сегодня болтать не будем, я имела в виду переписку на пергаментах, которая сегодня должна была состояться, но сейчас внизу поднимется шум. Всех будить вряд ли станут, но вот если в гостиной остались ученики, то они скорей всего отнесут или отлевитируют девушек к Помфри или к МакГонагалл. Связать все со мной та не сможет. Единственный след, который я не смогла убрать, это то, что Джинни собиралась встретиться со мной, но по ее воспоминаниям, она встретилась раньше с Кэти. Сомневаюсь, что директор станет проверять подлинность воспоминаний двух повздоривших девушек. Все, что осталось — подготовиться к еще одной встрече с Джинни и на этот раз без легилименции. Этой ночью я, пожалуй, займусь упражнениями в легилименции с палочкой в руках, так как проспать возможные действия я не могу, а те хоть и с малой вероятностью, но могут начаться.