Воспоминания о давно минувших временах

      Мэрис лежала на жестких нарах и смотрела в темноту.       Ее друзья, где они? Их все еще допрашивают? На имперском тюремном корабле? Или уже мертвы? Кто будет горевать по террористу? И кто будет настолько глуп, чтобы выступать против имперского «закона и порядка»?       Мэрис перевернулась и закашлялась. Наконец-то ей больше не было холодно. В действительности она горела изнутри. Осторожно она приложила руку ко лбу. Вероятно, жар, но ей было все равно. Лучше подохнуть здесь, нежели вернуться обратно и объяснять, как так получилось, что она единственная, кому удалось ускользнуть без единой царапины. Они будут думать, что она шпион. Теперь она не могла вернуться: по-видимому, это и был его план. Мэрис снова закрыла глаза. Альянс — ее единственная семья, и теперь она потеряла и его тоже. Она потеряла свою настоящую семью, когда была маленькой, потеряла Дубрака и Джорджа из-за Трауна, а после потеряла и его самого. Некоторое время Мэрис подрабатывала на космической станции, но затем начала работать на Восстание. Сначала она снабжала его информацией, помогая угонять корабли и комплектующие к ним, а потом начала действовать в более активной роли. Но теперь она была слишком стара и слишком устала, чтобы начинать все заново. Она сделала свою работу. Она должна была умереть на том стуле, за свои убеждения. Сражаясь с Империей.       Почему он остался? Нет, не просто остался, он присоединился к Империи. Он предал все, во что верил его народ, и использовал ее. Не в первый раз она спрашивала себя, насколько настоящими были их отношения. Как глупа она была, как молода. С высоты прожитых лет, это действительно было смешно. Мэрис искренне верила, что он бросит все — ради нее. Жалкий. Он оставил все ради Империи. Ради больших военных кораблей и власти — того, что всегда было его первой и единственной любовью. И если бы она вовремя сняла розовые очки, то поняла бы это.

***

      За завтраком Илай Вэнто читал и систематизировал поступавшие отчеты для гранд-адмирала: привычная ежедневная рутина, и он отлично с ней справлялся, несмотря на бессонную ночь. Затем по спине пробежал холодок. Заключенная Мэрис Фераси переведена в медицинский отсек. По-видимому, вчера ночью сработала автоматическая медицинская служба. Илай попробовал получить больше информации, но безрезультатно.       Он должен был дать ей одеяло.       На самом деле, он чувствовал себя немного виноватым.       Нужно ли информировать Трауна? Он сказал, что не хочет с ней разговаривать, и что бы ни произошло, оно, вероятно, не угрожает ее жизни. Но после допроса невозможно сказать наверняка. Смесь наркотиков, что вкалывали дроиды IT-O, по-разному влияла на допрашиваемых.       Он взглянул на хроно. Что ж, он навестит ее позже.       Спустя шесть часов, по окончании смены, Илай направился в медицинский отсек.       — Командующий Вэнто, чем я могу вам помочь? Надеюсь, ничего серьезного? — вместо принятого приветствия спросил доктор. Возможно, такое поведение — норма в его сфере деятельности. Врачи вообще странные, в большинстве своем.       — О, я в порядке. Я пришел проведать заключенную, Мэрис Фераси.       — Ах да. Она в палате, прямо по коридору. Вторая дверь слева.       — Как она?       — Пневмония в легкой форме. Ничего серьезного. Но не подходите близко, инфекция передается воздушно-капельным путем.       Илай кивнул.       — Благодарю.       Зажав датапад подмышкой, Илай направился вглубь коридора и затем нажал кнопку на входе в палату.       С привычным свистом дверь открылась.       Он совершенно не был готов к картине, которая предстала перед ним. Кровь. Много крови. Лужа крови под кроватью, и в ней маленький скальпель. Ее руки, ее ладони, ее пальцы — они были в крови, которая стекала на пол; кровь на простынях.       — Твою же мать!       Илай бросился вперед, едва не навернулся на скользком полу, а затем крепко зажал оба ее запястья, подняв их верх.       — Помогите! — закричал он.       Была ли она еще жива?       — Мне нужна помощь, живо!       Следовало доложить адмиралу о ее переводе немедленно. Дурак.       Внезапно появившиеся доктор и две медсестры вытолкали его из палаты.       Все произошло так быстро, что он едва успел сообразить.       Твою же мать.       Он вымыл руки, но китель не сменил, поспешив на мостик.       Как обычно, Траун стоял немного поодаль, рядом с коммодором Фаро, вероятно, обсуждая крупный пояс астероидов, который заполнил собой все пространство за огромными иллюминаторами.       Имперских офицеров часто обвиняли в том, что на их руках кровь. Но те, естественно, не разгуливали по мостику звездного разрушителя, заляпанные ею в буквальном смысле.       — Коммандер Вэнто? — спросил чисс, окидывая взглядом его китель. — Что с вашей униформой? Объяснитесь.       — Мятежница, сэр. Она пыталась покончить с собой.       — Мисс Фераси?       Наконец-то маска невозмутимости хоть немного треснула.       — Если на корабле есть еще одна мятежница, то я не в курсе, сэр.       Илай уже приготовился, что чисс вот-вот влепит ему выговор за нарушение субординации, но этого не последовало. Вместо этого Траун вручил Фаро свой датапад.       — Мостик ваш, коммодор.