А почему в трамвае большие окна?

- Пять минут. Я люблю считать время. Пять минут я лежу на спине. Пятнадцать минут, как мы пришли сюда, на крышу. - Сехунни, мы пришли отдохнуть. - Да, мы и отдыхаем. - Давай поговорим о чем-нибудь, мы давно не говорили. - Ровно два часа сорок шесть минут назад я проснулся...А? Давай. - Что происходит. Что с тобой? Со мной? Все не так. - Я спал около пяти с половиной часов. Я не знаю, Лу... - Ты вечно будешь считать?! - Меня это успокаивает, я всегда считаю время. Мой Лулу приготовил салат для завтрака за пятнадцать минут. Мыл овощи четыре минуты, резал помидоры три минуты, огурцы и салат-шесть минут, перемешивал, добавлял соль и масло- две минуты. - Се, нам надо поговорить. - Я странный, да? Ты устал, я вижу. Но я такой, я ничего не могу сделать. Знаешь, я гладил твою рубашку позавчера ровно семь минут,- Сехун лежит на спине и смотрит на небо. Лухан, вздохнув, достает ноутбук и наушники. Зарывается с головой в музыку, пытаясь разобрать бесконечный плейлист на отдельные треклисты, и пропадает. - Я скучаю,- тихо произносит Се. - Но я же тут. Но внутри это чувство опять не дает покоя, оно тянет сердце вниз и завязывает его тугим узлом вокруг легких, не давая спокойно дышать. - Я скучаю. - Маленький, я всегда рядом, можешь считать свое время и задавать глупые вопросы, я тут, правда. - Тебя не было ровно тридцать шесть минут, ты рылся в ноутбуке и, наверное, опять пытался рассортировать музыку, чтобы было легче искать. - Хен, почему в минуте шестьдесят секунд. А почему в сутках двадцать четыре часа, а в часу шестьдесят минут. Тогда в сутках должно быть тоже шестьдесят часов. - Так надо. - А ты знал, что эндорфины в нашем теле работают как обезболивающее, хотя главное, конечно, они отвечают за удовольствие. - Нет, не знал, ты у меня очень умный. - Не правда, хен, я глупый. И задаю глупые вопросы. Зачем в трамвае такие большие окна? - Я не знаю, Сехунни, правда. - Я скучаю. - Малой, я же здесь. - Тебя нет. Или это меня нет. Но нет уже ровно месяц, три дня и двенадцать часов сорок семь минут. - Я не понимаю. - Хочешь, я исчезну? Совсем-совсем? Был я, хлоп, и нет. Увлекательно, правда? -Не шути так. Я не хочу, чтобы ты исчезал. И я не понимаю, почему ты скучаешь, и куда пропал я или ты. - Ты взрослый, вы часто такое не понимаете. Но тебя нет. Или это меня нет, вот тут,- младший тянется и показывает рукой туда, где сердце. Лу молчит. - Так я исчезну? Ты взрослый, хен, а я нет. Я тебе мешаю. Знаешь, когда люди прыгают с высотного здания, они летят вниз около трех минут, их сердце же разрывается после пары секунд полета. - Сехунни, хватит, к чему ты? - Ты сам сказал, мол, мы давно не говорили. Ты молчишь, я пытаюсь рассказывать что-то. - Почему так грустно? - Ты задал мне такой же вопрос около четырнадцати часов назад. Надеюсь, у тебя нет депрессии. Антидепрессанты пить нельзя, от них риск суицида возрастает в несколько раз. - Я не суицидник. И очень счастливый человек. У меня есть работа, есть, где жить и есть ты. Я счастлив, но когда ты такой, мне грустно и страшно. - Ладно, хен, прости. - А ты знаешь, что перед смертью кошки уходят из дома? Почему?, - заинтересованный взгляд, - ты ведь уходишь надолго не поэтому? - добавляет шепотом. - Я не знаю, почему тебя волнуют все эти вопросы? Я ухожу надолго из-за работы, глупенький. - Можно, я тоже когда-нибудь уйду? - Зачем? - Хен, я же только что рассказывал про кошек, ты меня не слушаешь. - Что? - Хен, два часа, сто двадцать минут, два грамма. - Се?? - Так можно я уйду. - Се, к чему ты опять клонишь? - Почему в сутках двадцать четыре часа, должно быть шестьдесят, чтобы было все ровно. - Се, не уходи от темы. - Лу, я тебя люблю. - Се. - Примерно пол часа. Я тебя правда люблю. - Я тоже тебя люблю, но очень волнуюсь. - Это скоро исчезнет, правда, я обещаю. Двадцать семь минут. - Что ты считаешь? - Хен, мне надо уйти. Двадцать пять. - Се...не надо...пожалуйста - Лу, надо, я тебя люблю. Я просто маленький и глупый. Кстати, при пробежках вырабатываются эндорфины, чтобы облегчить боль, которая появляется в мышцах, поэтому многие люди обожают пробежки. А почему сплевывать надо через левое плечо? А черные кошки к неудачи и беде? Двадцать три. Я пошел, хен, пока.