«Теплые воды»

Вэнь Нин или же Вэнь Цюн Линь всегда был скромным и милым мальчиком. У него были проблемы с общением и налаживанием контактов с людьми, так как он страдал от заикания и многие смеялись над ним, а особо жестокие дети даже были не прочь избить паренька где-нибудь за углом, из-за чего он часто приходил домой с новыми ранами и ушибами, пугая родителей и старшую сестру. Однако он никогда не выдавал своих обидчиков, понимая, что этим сделает только хуже. Сестра Вэнь Нина – Вэнь Цин всегда старалась защитить младшего братика от жестокого обращения. Он ведь не виноват, что, будучи омегой, родился с таким дефектом речи. И вообще, девушка не понимала, что плохого в заикании, оно же не так уж и мешает по жизни. К тому же, её братик был красив внешне, да и внутренне тоже. Да такого доброго и милого паренька ещё поискать нужно! Да и к этому, А – Нин совершенно не любил конфликты и тому подобное, всегда стараясь обойти их. С этим всем нужно было что-то делать, ибо это перестало входить в рамки нормального уже очень давно, и родители просто на-просто боялись за психическое состояние сына. Разумеется, одного Вэнь Нина отпускать никто никуда не собирался, но у старшей дочери недавно появилась подработка в местном лагере доктором, так что родители решили, что это будет прекрасной возможностью отправить туда и сына. Но это было ошибкой… Цюн Линь не перестал попадать в неприятности, а лишь сменилось место дислокации. И Вэнь Нин сам не понимал, чем заслужил такое обращение, ведь, вроде, не докучал никому, был тихим и послушным, выполнял всё, что ему говорили, а синяков на теле меньше не становилось. Ему было уже стыдно ходить в мед пункт к сестре и видеть в её глазах лишь жалость, пока она ругалась на него за мягкотелость и неспособность за себя постоять. Как-то раз омега всё же попытался оказать отпор, за что поплатился сильнее. Тогда его избили чуть ли не до полу-смерти, и самое обидное, что с обидчиков всё как с гуся вода, максимальное наказание – отстранение, а больше ничего. Вообще-то, Вэнь Нин редко позволял себе плакать, но вот тогда он просто раскис на коленях у сестры, а та могла лишь гладить его по голове и говорить, что всё наладится, хотя самой в это верилось с трудом. Так продолжалось ещё несколько заездов, и когда Вэнь Нин уже совсем отчаялся, в лагерь приехал Он. Человек, в которого юный омега влюбился сразу же – Вэнь Чжулю. Хоть фамилии их были одинаковыми, родственниками они не были. Альфа был сводным братом их с Вэнь Цин кузенов, но отличался спокойствием и холодностью. А ещё он никогда не подшучивал над Вэнь Нином, и тем более не поднимал на него руку. Вэнь Чжулю был старше, поэтому всегда защищал младшего от нападок сверстников, а так же общался с ним на равных, не обращая внимания на сводных братьев, которые не одобряли такое его поведение. Спустя какое-то время парни начали встречаться, и это было самое лучшее время в жизни юного омеги. Даже Вэнь Чжао уже забил на них, предпочитая подкатывать к молоденьким девочкам, что без верного помощника выходило хуже, но всё же выходило. А Вэнь Цин была только рада, что у братика наконец появился сильный защитник, с которым он счастлив и часто улыбается. Но в это же время из лагеря стали пропадать дети. Они просто уходили и не возвращались, а их тела позже находили в подвале учебного корпуса. Разумеется, детям этого не говорили, а лагерь, по каким-то причинам, до сих пор функционировал. Не знали о странных случаях и родители большинства детей, поэтому всё было относительно спокойно. И вот в конце заезда, когда все уже разъезжались по домам, ребята из отряда Вэнь Нина решили проверить слухи о призраках детей, что погибли здесь, и позвали с собой омегу. Для паренька это был первый раз, когда кто-то, помимо Вэнь Чжулю, позвал его с собой, и он просто не мог отказаться. Ну кто же знал, что слухи окажутся правдивыми… Группа «исследователей» состояла из пяти человек: три парня омеги, включая самого Вэнь Нина, и две девочки примерно их возраста. Решено было идти ночью, так как, по слухам, в это время призраки активней, потому что все люди преимущественно спят. Конечно же, им всем было страшно, но любопытно, ходить по полупустому лагерю ночью, однако мало кто из них действительно верил в призраков. Юноши и девушки передвигались исключительно тихо, подбираясь к учебному корпусу, где и должно было быть то самое место «скопления призраков», как вдруг Цюн Линь заметил силуэт недалеко от них. Он был слишком высоким для вожатого, коим являлся молодой омега лет двадцати пяти на вид, поэтому заставил насторожиться. А уж когда этот силуэт стал довольно быстро приближаться, ребята словили чудовищную панику и разбежались кто куда. Вэнь Нин первым добежал до учебного корпуса вместе с одной из девушек – Ван Линцзяо, которая являлась девушкой Вэнь Чжао. Пара омег скрылись в ближайших домиках, а ещё одна девушка затаилась в кустах. А – Нин и Линцзяо никогда не были друзьями, но ради выживания решили пока отбросить разногласия и помогать друг другу. Вместе они благополучно решили, что лучше не сидеть на попе ровно, а попытаться спрятаться получше, авось призрак их не найдёт. По крайней мере, они надеялись продержаться до утра, а там уже не так страшно, ведь проснуться взрослые и их обязательно хватятся. Как жаль, что пойти они решили не наверх, а в подвал, где их ждала ужасная картина. Несколько детских трупов валялись по полу в самых разных позах, кто-то был даже расчленён, у кого-то не было глаз, кто-то будто бы всё ещё звал на помощь, открыв рот неестественно широко. От такой картины и запаха, что там стоял, девушка моментально повалилась в обморок. Вэнь Нин хотел было ей помочь, хотя у самого голова шла кругом, а ноги еле держали, но тут почувствовал, что его будто бы душит невидимая рука. Парнишка хотел было закричать, но осознал, что голос его настолько хриплый, что едва ли его кто-нибудь услышит. Его глаза расширились в ужасе, когда он увидел, кто именно его душит. И страх был последним, что он помнил в своей жизни, а дальше туман. Парень очнулся в зале с фортепиано и понял, что ничего не помнит. Он попытался встать и добраться до выхода, но добравшись, понял, что выйти не сможет. Теперь омега был заперт в этом здании и не мог сделать абсолютно ничего. Позже его труп обнаружили в подвале этого же здания, но не смотря на все мольбы родственников, не разрешили им забрать его. Так Вэнь Нин превратился в очередного здешнего призрака без свободы и кого-то, с кем можно было поговорить, ведь другие призраки здесь не были особо общительными. Но через какое-то время парнишка научился покидать место своей смерти и путешествовать по всему заброшенному лагерю. С тех самых пор прошло очень много лет, он не знал сколько именно, да и плевать уже было, так что Вэнь Нину было время привыкнуть к новому амплуа. Лагерь давно закрыли и людей здесь не появлялось совсем. Парень понятия не имел, что сейчас с его семьёй, с сестрой, с любимым… Но он никогда их не забывал, и лишь надеялся, что у них у всех всё хорошо. *** Вот чего он точно не ожидал, так это то, что найдутся смельчаки, которые захотят прийти сюда, ведь наверняка об этом месте уже легенды ходят. Ребята на вид были совсем молодыми, два альфы и два омеги, один из которых был жутко пуглив. Вэнь Нин решил проследить за ними, пока те находились в его здании, чтобы они ни в коем случае не ходили в подвал. Однако интерес оказался сильнее желания не напугать, а потому он стал всячески заманивать их в самое безопасное место в здании – в столовку. Там парнишка ещё немного понаблюдал за тем, как один из омег неуклюже попытался укрыться от крыс, но в итоге повалил всю конструкцию из стульев, что он так долго и упорно строил. Это почему-то рассмешило призрака и он невольно показался ребятам на глаза. Разумеется, последовала реакция. Хуай Сан громко закричал, а потом и вовсе грохнулся в обморок. Цзян Чэн тупо уставился на нечто и не знал, как реагировать. Вэй Ин юркнул за спину Лань Чжаня, прикрыв рот рукой, чтобы не закричать. А Ван Цзи просто стоял, как вкопанный, с каменным лицом. Видно было, что им страшно и они понятия не имеют, что делать в таких случаях. Вэнь Цюн Линь поднял руки в жесте «сдаюсь» и осторожно приблизился к компании. — Я не сделаю б-больно… Я д-друг... Его голос звучал устрашающе, но тон был немного напуганный. После смерти кожа парня посерела, голос стал ужасно хриплым, но в миловидном лице всё ещё читались очертания когда-то красивого омеги.