Хорошая девочка

— Ты уверена, что действительно этого хочешь? Драко спрашивал ее так часто, что вопрос уже набил ей оскомину. Потому что и сам он хотел этого не меньше. Во всяком случае, заводя подобный разговор, на лице Малфоя явственно читалось желание утвердительного ответа. Полный решимости дать ей возможность «выпустить пар», он постоянно уверял Гермиону в том, что сам никогда не попросит ее, если она будет против, и их разговор в конце-концов стал напоминать заезженную пластинку. Гермиона улыбнулась и повернула к нему голову. Поднялась на цыпочки и легко коснулась губами уголка его рта, переплетая свои пальцы с его. — Абсолютно. Ты даже можешь проверить, насколько сильно хочу, — предложила она, понизив голос, отчего он стал чуть интимней и многозначительней. По тому, как изменился взгляд Драко, было ясно, что он не против откликнуться на ее просьбу, и только боязнь опоздать к назначенному времени остановила его порыв. Не прошло и нескольких месяцев, как то, что начиналось в виде взаимовыгодных отношений — должность старост для обоих оказалась довольно хлопотной и изматывающей — неожиданно перешло в совершенно иную плоскость. И все бы ничего, но к немалому изумлению Гермионы (а, временами, и раздражению), Малфой оказался довольно ревнивым субъектом. Правда, он всегда знал, где следует остановиться, чтобы не перейти черту, и только эта его особенность удерживала их отношения в том виде, в каком они сейчас пребывали. Дело было так: Майкл Корнер как-то раз пригласил ее на прогулку в Хогсмид. Чего уж там напридумывал себе Драко, для Гермионы и по сей день осталось загадкой, но, во время их неистового секса, случившегося после ее возвращения, Малфой решил заглянуть в ее мысли. — Можешь говорить что угодно, но тебе больше никто не нужен, — прошептал Драко. Довольно чувствительно прикусил мочку ее уха и, намотав на кулак густые каштановые пряди сильным толчком вошел внутрь нее. Гермиона ахнула, и ответ, готовый сорваться с языка, замер где-то в горле. Всегда готовая к спору только для того, чтобы довести его до белого каления, она невнятно пробормотала, что, возможно, так и есть. Что же касается Драко, то он, памятуя уроки крестного, вторгся в ее сознание и, убедившись, что она говорит правду, замер, ожидая, пока Гермиона кивком даст ему знать, что он может продолжать двигаться. Вот так и случилось, что с некоторых пор неуместное использование Легилименции стало окрашивать их секс в цвета более яркие, чем прежде. До определенного момента: пока Гермиона случайно (а, может, и нет) не подбросила Малфою довольно любопытный мыслеобраз. Она, конечно, сперва запаниковала, когда поняла, что он увидел ее тайные чаяния, но, услышав от Драко спокойное «все в порядке», перестала волноваться. Именно по этой причине они сейчас здесь и оказались. — Я им все рассказал, — прижимая Гермиону к каменной стене, где они прятались в нише, пока остальные ученики спешили на занятия, проговорил Драко. — Ничего удивительного, что они заинтересовались, — на последних словах голос его дрогнул, и ему пришлось сглотнуть, чтобы не закашляться. Ничего удивительного. Еще бы! Ведь его бывшие соседи по комнате неоднократно натыкались на них, пока Грейнджер и Малфой предавались страстному совокуплению. У Гермионы по спине пробежали мурашки, когда она вспомнила какие потрясенные были у Тео глаза, пока она сидела на коленях у Драко и медленно скользила на его члене. Она тогда стойко выдержала его взгляд. Не то, чтобы она хотела кого-то еще, помимо Драко, но идея о том, чтобы одарить своими милостями еще и его друзей казалась довольно… заманчивой. Нотт, при виде настолько откровенного зрелища, пулей вылетел из спальни, умудрившись чудом не снести по дороге тумбочку, а Драко лишь прорычал ей в ухо, что, похоже, ей нравится заниматься этим прилюдно. В ответ Гермиона только лукаво опустила ресницы, и Драко, глядя на ее выражение лица, смог сделать для себя только один вывод: ей так нравился сам процесс, что она согласна была трахаться столько раз, сколько хватит сил. А смотрят на нее в этот момент, или нет — ей было абсолютно все равно. — Конечно, ничего удивительного, — негромко рассмеялась Гермиона. — А сам-то ты уверен, что все в порядке? Знаешь, если то, что мы собираемся сделать, способно встать между нами, оно того не стоит и ты не обязан потакать моим желаниям. Драко заботливо заправил выбившуюся прядь ей за ухо. — Все нормально. Я сам видел, что я — единственный, кто тебя по-настоящему интересует, — усмехнулся он. — Засранец, — пробормотала Гермиона и легонько ткнула его локтем в бок.

***

Как и было условлено, Блейз и Тео встретили их в гостиной старост — самом безлюдном (и оттого подходящем) для подобного занятия месте. Судя по их виду, без труда можно было заметить, что они волнуются гораздо сильнее, чем сами «виновники торжества», хотя, как казалось Гермионе, никто не мог сейчас нервничать больше нее. Что и говорить: фантазии, это одно, а воплощение их в жизнь — совершенно другое. Вот почему, подходя к картине, скрывающей проход в комнату, ее желудок попросту скрутило от странного чувства, в котором смешались и страх и предвкушение чего-то запретного. Чего-то настолько необычного, что заставляло ее сердце колотиться в два раза быстрее. Как во сне она увидела, устремленные на нее откровенные взгляды слизеринцев, и все сомнения тут же отпали сами собой. Боковым зрением она заметила, что Драко, не теряя даром времени, уже развязывает узел галстука. — Я же говорил, что они придут сюда раньше нас, — небрежно обронил он, насмешливо глядя на друзей. — Если вы… — начал Тео и запнулся на полуслове, но Гермиона и так поняла, что он хочет сказать. — Нет, мы не передумали, — расправила она плечи и, чуть помедлив, добавила: — Просто… все это… немного напрягает меня, однако, я уверена, что справлюсь. «Ф-фух, начало положено», — подумала Грейнджер, и тут же ее разума коснулись одобрительные слова Драко: — «Хорошо сказала». — Сними мантию, любимая. Это уже вслух. Гермиона молча повиновалась, и вскорости ее одежда уже лежала на полу. — Она всегда такая послушная? — донесся до нее голос Блейза, перешедший в сдавленный горловой звук, потому что Драко как раз начал расстегивать ее блейзер. — Конечно, нет, — рассмеялся Малфой теплым, низким смехом, от которого у нее сжалось сердце. — Но сегодня — совсем другое дело, потому что ей кое-что от вас нужно. Подушечки пальцев Драко скользнули по коже Гермионы, снимая с ее плеч рубашку и высвобождая руки из рукавов. После чего и эта часть гардероба отправилась вслед за мантией. Никто из парней не упустил из виду, как по телу их гостьи прошла мелкая дрожь. Драко встал за ее спиной, и Грейнджер почувствовала его горячее дыхание на своей шее. Чисто инстинктивно она прижалась к нему всем телом, а Малфой провел ладонями по ее бокам так, словно очерчивал контур безупречной фигуры. — Правда, хорошенькая? — обратился он к друзьям, поднося руки к ее груди и перекатывая соски девушки между пальцев через тонкую ткань бюстгальтера, которая не столько скрывала, сколько наглядно демонстрировала, окруженные темным ореолом, крупные напряженные горошины. — Боги, — простонал кто-то из ребят. Кто именно — этого Гермиона не знала, потому что от иррациональности происходящего крепко зажмурилась. — Ты ведь хочешь, чтобы они прикоснулись к тебе, правда? — поинтересовался Драко. Голос его стал жестче, и он потянул чашечки ее лифчика вниз. Провел кончиком пальца по соску и Гермиона застонала, кивком отвечая на его вопрос. — Потрогайте меня. — Нужно произнести вслух, чтобы они услышали тебя. Попроси их. — Пожалуйста. Гермиона попыталась облизать губы, но обнаружила, что во рту все пересохло. Взгляд Тео потемнел. Он дернул рукой, словно хотел что-то сказать или сделать, но, в итоге, ничего не сделал и ничего не сказал. — Этого недостаточно, дорогая. — Мерлин… Потрогайте меня, прошу!.. Тео отмер первым. В два шага сократил расстояние между ними и впился в ее губы настолько жгучим поцелуем, что, не поддержи ее сзади Драко, у нее подогнулись бы ноги от его напора. Вся ее робость рассеялась, точно утренний туман под лучами палящего солнца, и она отпустила себя, позволив своим фантазиям стать такой пьянящей и восхитительной реальностью. — Я мечтал об этом… о тебе… — услышала она жаркий шепот Тео и улыбнулась. Запустила ему руку в шелковистую, темную шевелюру и чуть прикусила его нижнюю губу. Не отрываясь друг от друга, они подались к дальнему углу гостиной, где и рухнули на старенький диван. Гермиона забралась к Нотту на колени и принялась торопливо расстегивать его рубашку, не замечая, как от ее нетерпения пуговицы не просто выскакивают из петель, а попросту отрываются от ткани. Тот вполголоса выругался и наклонился к ее груди, вбирая один затвердевший сосок в рот и пощипывая другой. Зубы Нотта сжались чуть сильнее, и Гермиона, охнув, запрокинула голову. — Хорошая девочка, — кивнул Драко. Он окончательно стянул с нее юбку и запустил руку ей в трусики. Отчаянно ожидая того трения, в каком сейчас так нуждалась, Гермиона сдвинула бедра, чтобы почувствовать, как его рука касается ее внизу: — Пожалуйста. Блейз, до этого момента не проронивший ни слова, все это время сидел рядом и только тяжело дышал, наблюдая за действием, разворачивающимся перед его глазами. Со стороны могло показаться, что он так и останется безмолвным свидетелем, но затуманенный от желания взгляд уже говорил о том, что он готов к ним присоединиться и только ждет некого условного сигнала. В какой-то момент Грейнджер, мучимая неутоленным желанием, застонала настолько исступленно, что все, так долго его сдерживающее, исчезло без следа. Он накрыл ее стонущий рот губами, в то время как пальцы Драко принялись теребить ее набухший от вожделения клитор. Тео с упоением сосал ее грудь, покусывая сосок гораздо сильнее, чем прежде, и она в очередной раз умоляюще протянула: — Пожалуйста… — Ты так часто произносишь это слово, Грейнджер, — оторвавшись от ее губ, пробормотал Блейз. — Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Тяжело дыша, она кивнула: — Всё! Я прошу у вас всё! Гермиона отстранилась от них обоих, и когда она встала, Драко окончательно стянул с нее белье. Удерживая зрительный контакт, она встала на колени между ног сидящего Тео и с вызовом посмотрела на него снизу вверх. — Ёбаный Мерлин! — прорычал Нотт, когда ее проворные руки стали расстегивать ему брюки. Драко же опустился на пол позади Грейнджер и, погрузив в горячее, влажное лоно пальцы, начал двигать ими, приноравливаясь к ее движениям: — Ну, давай, дорогая, — усмехнулся он, глядя на теряющего терпение друга. — Отсоси ему. Гермиона высвободила наконец член Нотта и обхватила губами крупную, налитую кровью головку. Дразняще-медленно провела языком вдоль крепкого, перевитого венами, ствола и с наслаждением втянула его в рот. Сосала она настолько старательно и умело, что Тео на мгновение испытал чувство зависти по отношению к Малфою, который мог пользоваться этим сокровищем всякий раз, когда пожелает. Своими мучительно-неторопливыми движениями она довела его чуть ли не до безумия, и он не выдержал: запустив руки ей в волосы, насадил ее голову на свой член так глубоко, что она чуть не задохнулась. Одновременно с этим пальцы Драко слегка согнулись внутри нее, и она снова вобрала плоть Нотта на всю длину. Не отрываясь от своего занятия, Гермиона потянулась к сидящему рядом, полностью раздетому Забини и, обхватив его достоинство рукой, стала надрачивать ему в том же темпе, в каком ласкала Нотта. Драко, как истинный дирижер этого трио, ускорился, и она сделала то же самое, заставляя своих партнеров почти сходить с ума от ее ритмичных движений. А саму Гермиону заводило то, что слизеринцы говорили не с ней, а о ней, и это обстоятельство еще больше ее распаляло. — Классно сосет, — обронил Тео. Он опустил голову, прислушиваясь к тому, как клокочет в ее горле слюна. — Блять, ее сейчас стошнит! — эхом откликнулся Блейз, и тут же добавил: — И все же, мне не терпится пощекотать ей гланды. — Пока ты будешь принимать член моего лучшего друга в свою прелестную маленькую глотку, я возьму тебя на глазах у всех, — коснулся ее сознания голос Драко. Повинуясь этому внутреннему шепоту, Гермиона, не разжимая губ, отстранилась назад, чтобы Малфою было удобнее пристроиться, и он тут же погрузился в ее гостеприимное влагалище одним резким толчком. — Ненасытная сучка, — ухмыльнулся Драко, довольно ощутимо шлепая ее по заднице. Грейнджер выгнулась от неожиданной боли: помимо огнем горящей ягодицы, он оцарапал ей спину ногтями, но эти болезненные ощущения, казалось, только подстегнули ее. Глядя на их пантомиму, Тео с жесткой усмешкой вынул член изо рта Гермионы и кончил ей на лицо. Теплая, вязкая струя оросила ее щеки, стекая к краю губ и капая на шею. Грейнджер попыталась слизнуть хоть немного семени, но из всего этого изобилия ей досталась лишь самая малость. — Лучше трахни ее на диване, — предложил Нотт Малфою. — Я хочу поиграть с ее киской. Драко кивнул, обхватил ее за талию и перенес на диван, где и уселся, по-прежнему удерживая ее спиной к себе. Гермиона оседлала его колени, и пальцы Драко так крепко впились в ее бедра, что могли украсить их синяками. Неутомимая наездница удивилась, насколько охотно — скорее, нетерпеливо — провел Тео языком по ее клитору, когда член Драко снова погрузился в ее влагалище. Хотя, по-видимому, для него это проблемы не составляло. Ощущения, затопившие ее с головой, оказались настолько необычными, что при каждом движении его языка, пальцы ее ног поджимались сами собой. — Раздвинь ей ноги, — прохрипел Драко. — И держи их в таком положении. По нежной коже внутренней поверхности ее бедер скользнули твердые пальцы, и язык Тео медленно — слишком медленно, по мнению Гермионы — принялся исследовать самую сокровенную часть ее тела. Она уже готова была молить его ускориться, но, словно прочитав ее мысли, Нотт всосал в себя жаждущий прикосновения комочек плоти. От испытываемого ею удовольствия Гермиона застонала. Она закрыла глаза и отдалась на волю этих совершенно невероятных слизеринцев, чувствуя, как помимо Драко и Тео, к ней прикасается Блейз. Еще никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Все то, о чем она иногда мечтала, стало сейчас реальностью, в которой она играла самую главную роль. Подчиняясь, подчиняла сама, чувствуя, как все ее существо сосредоточилось в центре ее личной Вселенной. Словно угадав приближение ее оргазма, язык Тео стал более настойчивым. Подкрепленное глубокими толчками Драко, возбуждение Гермионы достигло такого пика, когда ей показалось, что еще немного и мир вокруг нее разлетится вдребезги. Она вскрикнула. Спина ее выгнулась, но никто из ее партнеров никак не отреагировал на ее крик и не остановился. По телу пробежала сладкая судорога, и Гермиону затопила волна мощного оргазма. — Боже… Боже… — бессвязно лепетала она, вряд ли понимая в этот момент, где находится. Драко несколькими сильными ударами догнал ее и бурно излился, тяжело дыша и покусывая мочку ее уха. Пот катился с его лба градом, но не это его беспокоило. Он взглянул на ожидающих своей очереди друзей и отправил ей новое ментальное послание: — Хочешь, чтобы они тебя трахнули? Еще не пришедшая в себя окончательно после перенесенного эмоционального всплеска, Гермиона попыталась восстановить дыхание. Она была настолько опустошена, что даже не поняла, что эти слова возникли в ее мозгу сами по себе. Как и не заметила того, что Драко уже встал с дивана, а Тео, тем временем, опрокинул ее на спину. Все еще стоя на коленях между ее разведенных ног, он снова стал сосать ее клитор, только в этот раз гораздо жестче, и ноги Грейнджер инстинктивно сомкнулись за его головой. — Возьми ее, — предложил Драко Нотту и мысленно обратился к Гермионе: — Скажи им, что очень хочешь этого. Чувствуя, как настойчивый язык Тео снова начинает пробуждать в ней неистовое желание, Грейнджер застонала и прикусила тыльную сторону ладони. — Поставьте меня на четвереньки, — шепотом попросила она и качнула головой в сторону Блейза. — Я хочу попробовать тебя на вкус. Нотт усмехнулся. Схватил ее в охапку и переместил на пол. Причем настолько неожиданно для Гермионы, что она пискнула, а в следующий миг ее губ уже коснулась головка внушительного члена Забини. — Ну же, крошка, сделай для меня то же, что ты делала для Тео, — сказал он и, увидев слабый кивок, протолкнул обильно истекающую смазкой плоть ей в рот. Нотт, стоящий на коленях позади нее, одобрительно хмыкнул. Удовольствие от вида кончающей Гермионы снова привело его в возбуждение. Он погрузил большие пальцы обеих рук в жаркое, влажное от соков и семени Драко, влагалище и слегка потянул их в разные стороны. — Отличное зрелище, — подмигнул он Блейзу и резким движением заполнил ее на всю длину. — Боги… ты… От мысли, что она принимает в себя два члена сразу, по телу Гермионы пробежали мурашки. Она промычала что-то невнятное и взглянула в сторону Драко. Каково же было ее изумление, когда она увидела, что он отрешенно смотрит на них и медленно гладит вновь восставшую плоть. — Все в порядке? — послала она ему мысленный вопрос. — Более чем, — последовал такой же беззвучный ответ. — Это просто охренительно. От этого немого диалога ее отвлек хлесткий удар пониже поясницы — чтобы разогреть еще больше, Тео принялся шлепать ее по ягодицам. Гермиона вскрикнула. Судя по всему, к концу вечера она не сможет сидеть, но, если честно, жгучая боль принесла ей новый оттенок в ощущениях, и она откровенно наслаждалась ею. А Блейз, увидев, как на ее глазах выступили слезы, провел пальцем по ее щеке и властно сказал: — Посмотри на меня! Гермиона подняла ресницы и встретилась с ним взглядом. — Блять! — прошипел Забини, яростно двигаясь между ее челюстями. — Я набью тебе рот… Твою жадную глотку… Больше сказать он ничего не успел, потому что услышав тайный приказ: "Глубже!", Грейнджер с усмешкой выполнила то, чего от нее ожидали. Тео шлепнул ее в последний раз и выскользнул из нее. — Хочешь его попробовать? — поинтересовался он, накручивая на палец прядь ее растрепавшихся волос. Гермиона медленно кивнула, и Нотт ухмыльнулся. — Повезло же Драко с такой подругой, правда? Где-то в глубине сознания она услышала тихий смешок, подкрепленный протяжным «да-а». Грейнджер потянулась к Блейзу, ухватилась за его предплечья, и он усадил ее к себе на колени. — Знаешь, как я буду тебя трахать? — спросил он у девушки и, не дожидаясь ответа, поднял ее в воздух. — Вот так. — Не поставив меня на пол?! — изумленно расширила глаза Гермиона, ощущая, как каменный стояк Блейза уперся ей в живот. — Вы двое дразнили нас все это время, ведь так? — прижимаясь губами к ее шее, продолжил он ее расспрашивать. — Всегда, когда мы с Тео случайно натыкались на вас… Знаешь, Малфой — ублюдочный собственник; если б он не хотел, то не показывал бы нам того, что мы видели. Влагалище Гермионы стало растягиваться вокруг его немалого достоинства, и она судорожно выдохнула: сталкиваться с таким размером ей еще не приходилось. — А, может, это ты хотела, чтобы мы вас увидели? Он продвинулся вглубь нее на дюйм. Гермиона захныкала. — Так ведь? Да? Ты просто маленькая, грязная шлюшка, которая хотела, чтобы ею поделились? Еще один дюйм. Мерлин, она сейчас лишится чувств, ощущая, как орудие Блейза прокладывает себе дорогу. — Могу поспорить, что ты не знаешь, как красиво смотрится твоя пизденка, когда в ней находится чей-то член… — А вот и не угадал! — ехидно усмехнулся в голове голос Драко. — Кто-кто, а уж ты-то, Гермиона, точно знаешь об этом. Изнывающая Гермиона вспомнила, как однажды Малфой взял ее перед зеркалом — специально показать, как все это выглядит со стороны. — Ты этого хотела, — заключил Забини. С силой втянул ее сосок в рот и прикусил его зубами. — Признайся. Грейнджер взвилась в руках Блейза и тут же мысленно услышала, как рассмеялся Драко: — Тебе лучше согласиться с ним, дорогая. — Да! — взвыла она, впиваясь ногтями в крепкие плечи парня. По правде говоря, она сейчас вообще не могла думать! — Да! Я хотела, чтобы Драко поделился мною с вами! Гермиона до крови расцарапала спину Блейза, когда он постепенно начал двигаться в ней. — Я хотела, чтобы вы видели! — Хорошая девочка, — коснулся ее мозга ласковый голос Драко, и, от его одобрительного тона она внезапно успокоилась. Спазмированные мышцы влагалища расслабились, и Грейнджер постепенно стала получать от процесса совокупления такое наслаждение, о каком могла только мечтать. Забини тоже заметил в ней эту перемену. Прижал к ее клитору большой палец и круговыми движениями начал потирать его, подталкивая Гермиону к очередному оргазму. С каждым толчком зреющее в ее теле удовольствие становилось все острее, нарастало все больше и больше, и когда оно достигло наивысшей точки, она задрожала в руках Блейза и кончила настолько сильно и мучительно, что потерялась во времени и в пространстве. С губ ее сорвался полувсхлип-полустон, но и его заглушили губы Забини, накрывшие ее рот в неистовом поцелуе. Пока они восстановили дыхание, прошло несколько минут. Блейз осторожно опустил ее на диван и посоветовал: — Не спеши вставать, иначе упадешь. Тебе нужно сперва прийти в себя. Драко присел рядом с ней, и, чувствуя его тепло рядом с собой, Гермиона позволила себе закрыть глаза и провалиться в сладкую полудрему. Она была настолько опустошена, что ничего вокруг себя не видела и не слышала. Не услышала она и того, как оба приятеля Малфоя оделись и вышли из гостиной через проем портрета. Гермиона зевнула, потянулась и тут же застонала: тело тут же отозвалось ноющей болью даже в тех мышцах, о существовании которых она и не подозревала. Она снова смежила веки, припоминая подробности прошедшего вечера. Диван возле нее прогнулся под чьим-то весом, и до слуха донесся шепот Драко: — Я наполню тебе ванну. Гермиона открыла один глаз: — Вместе примем? — Нет уж! — рассмеялся Драко. — Думаю, ты уже достаточно вчера повеселилась. Я просто хочу привести тебя в порядок. Ты совершенно измотана. Это точно. Несмотря на то, что Гермиона сейчас ощущала себя полностью удовлетворенной — точно кошка, объевшаяся сливками — она подозревала, что после сегодняшнего марафона утром у нее будет болеть все тело. — Наверняка похожа на развалину, — предположила она, приподнимая одну из слипшихся от пота прядей и внимательно ее изучая. — Я бы так не сказал, — пробормотал Драко, оглаживая руками ее все еще влажные бедра. — Ты прекрасна. Гермиона открыла второй глаз: — Ты снова хочешь меня? Малфой взглянул в ее бледное лицо и прикусил губу. — Сделаем это в ванной, — предложила Гермиона, когда он взял ее на руки и бережно прижал к себе. — Ты все еще считаешь нормальным то, что с нами произошло? — Шутишь? — поднял брови Драко. — Да я в жизни не видел ничего более откровенного и горячего, чем то, какой ты была вчера. Грейнджер с облегчением выдохнула: — А я так боялась, что ты рассердишься… — Даже и не думай об этом! Драко поставил ее в ванну и включил воду: — Все, чего я хочу — чтобы ты была довольна и счастлива, — заявил он, разворачивая ее лицом к себе. — А я… блять, ты даже не представляешь, насколько счастлив я, когда вижу, что ты получила то, чего хотела. Гермиона привлекла его к себе и благодарно обняла. Потом перевела взгляд на его уже затвердевший член и лукаво усмехнулась: — Понятно. Что ж, в таком случае, следующее желание за тобой. Некоторое время Малфой пристально смотрел на нее, не говоря ни слова. А потом медленно улыбнулся настолько хитрой улыбкой, что Гермиона призадумалась: интересно, к чему еще могут привести их фантазии?