Про город Вильнюс и его жителей

«Никто не имеет права совершать насилие». — А если бы ты встретил отца, что бы ты ему сказал?.. Юр оборачивается так резко, что едва не сшибает джезву с плиты. Вишну под его взглядом вжимается в спинку стула и неловко приподнимает брови, мол, ты чего? «И правда, чего это я?» — медленно выдыхает Юр. Поправляет джезву, осторожно помешивает палочкой кофе — и кусает губы. Сделать вид, что не слышал вопроса? Дать понять своим молчанием, что не готов обсуждать подобные вещи? Или... А и правда, что бы сказал? А узнал бы его вообще — спустя столько лет и столько сеансов у психолога?.. — А ты чего такие вопросы задаёшь? — интересуется Юр. Старается, чтобы звучало небрежно и дружелюбно, а выходит как-то чересчур подозрительно, будто он боится, что Вишну познакомился с его отцом и намерен устроить им встречу. Тьфу ты. — Да просто спросил... — растерянно бормочет Вишну. И усмехается коротко и как-то вымученно: — Мир-то — большая деревня; и я подумал: вдруг вы столкнётесь? Совсем на него не похоже, где его наглость и уверенность, почему не отшучивается? Или понимает, что это больная тема, и боится задеть?.. Больная тема... Ходил-ходил к психологу — и что в итоге? Да, кошмары ушли; но всё равно вздрагивает невольно каждый раз, когда заходит речь об отце. Может, пора бы уже встретиться с ним лицом к лицу? То есть не с ним, конечно, а всего лишь с его образом в своей голове, но... — Что бы я сказал... — выдыхает Юр, наблюдая за готовым подняться кофе, и пути назад уже нет, начал отвечать — так заканчивай. Закричал бы, что он не имел никакого права так поступать? Действительно не имел: где это видано — собственных детей в реке посреди города топить? Прошипел бы: «Да пошёл ты!» — чтобы он больше никогда-никогда не возвращался? А может... Тьфу ты, какое милосердие, какой надоевший до зубовного скрежета альтруизм! Своих обидчиков надо прощать, не держи зла, бр-р-р, мерзость! «Я бы дал ему в зубы, — ухмыляется Юр себе под нос. — Ответил насилием на насилие, так сказать». И снимает с плиты сварившийся кофе. Вишну, кажется, уже не ждёт ответа, хотя и поглядывает с некоторым интересом. Или это ему невтерпёж получить свою порцию? — Если бы я встретился с отцом, — говорит Юр, ставя чашку на стол и глядя Вишну прямо в глаза, — я бы... его простил. Слова вырываются точно против воли, и Юр пару секунд стоит совершенно окаменевший: это что я сейчас сказал?.. А потом по щекам почему-то текут слёзы, а Вишну шепчет: — Ого. — И прибавляет, опустив глаза: — Ты невероятно крутой. Такое прощать — это надо уметь. «Да какой я крутой!..» — закусывает губу Юр. Но не спорит. Если уж оно взяло и прозвучало — значит, на самом деле сказал бы именно это? Значит, всё это время хотел только одного — наконец-то его простить?.. И если бы нечаянно столкнулся — смог бы повторить вслух? «Смог бы», — не сомневается Юр. И отпивает кофе.