Скрытые желания.

Джейкоб Фрай, идя из самого дорогого в городе паба думает о Иви не менее двадцати трех раз. Он думает о мягких нежных поцелуях в темноте, воображает приглушённые стоны, вибрирующие в его шее. Это все сводит его с ума. Он понимает, насколько он извращённый мальчишка, от абсурдности таких неестественных мыслей о своей сестре-близнеце. Он потерял всякую надежду смывать свои грешные мысли. Он четко прорисовывает с голове каждую мелкую деталь. Будучи уже сильно пьяным, он еле идёт по улицам Лондона, игнорируя насмешки других людей, в основном потому, что не слышит ничего кроме воображаемой сестры, шепчущей его имя на кончике его уха. Непроизвольная дрожь мчится по его позвоночнику, и Фрай натыкается на толпу Грачей, которые желают помочь главарю банды. Джейкоб уверяет их, несмотря на их протесты—что он в полном порядке, чтобы самостоятельно дойти в свой поезд. На самом деле, это ложь, ибо Джейкоб не может отличить даже верх от низа. Он ориентируется только на звуки поезда, идущего по рельсам. Воображаемая Иви все еще в его ухе, но теперь она хихикает, отчего Фрай снова дрожит, представляя, как он гладит спину сестры, как проводит своим языком по ее губам. Если бы он вел подсчет, он бы забыл, сколько шагов и сколько времени прошло с тех пор, как он ушел из паба, но, тем не менее, он оказывается на железнодорожном пути. Добираясь до заброшенного вагона, Джейкоб садится на холодный железный пол. Как только он закрывает глаза, его воображаемая Иви появляется перед ним с дьявольской ухмылкой на ее губах. Ее длинные и волнистые волосы от распущенных косичек обрамляют ее покрасневшее лицо, а ее глаза, эти великолепные морские глаза, темнеют от желания, когда она прижимает к нему свое обнаженное тело. В его горле грохочет череда ругательств, и он лишь слабо осознает, что шарил, чтобы освободить свой член, давно и отчаянно нуждающийся в прикосновении. Когда ему наконец удается достать свой орган из жесткой ткани штанов, он стонет, его ладонь немедленно сжала его и поглаживала томными движениями. Воображаемая Иви снова хихикает, и Джейкоб чувствует, как она слегка прижимает свою грудь к его груди. Он хочет обнять ее и закатить соски под подушечками пальцев. Он хочет взять каждый сосок и прикусить его зубами, заставив сестру дрожать. Мягкие ладони Иви скользят по просторам его груди и туловища, ее напряженный взгляд удерживает его, когда она опускается на колени. Ее губы, распухшие от поцелуев, дразнят кончик его члена, и у него перехватывает дыхание, когда его пальцы тянут сквозь предэякулят , который тянется по его длине. Шум, исходящий из его губ, становится почти первобытным, когда воображаемая Иви берет его орган в рот и сосет. Сначала она медлительна, пробует его на вкус и краснеет, когда обнаруживает, что ей нравится. Джейкоб чувствует ее язык, а затем ускоряет темп, вбиваясь в рот сестры. Он должен чувствовать себя виноватым, думает Джейкоб, за то, что воображает свою сестру так непристойно, словно она всего лишь дешевая блудница в поисках хорошего траха и блестящего шиллинга. Части его чувствуют угрызения совести, но он так далеко ушел, будучи в шаге от оргазма и эйфории. Его дыхание учащается, и его конечности дрожат в ожидании, пока ее имя не вырвется из его горла и его сперма не брызгает на борт вагона поезда, несмотря на то, что воображаемая Иви пила каждую каплю семени брата. Джейкоб опускается на колени рядом с воображаемой сестрой. Непристойные и пошлые мысли становятся нежными, даже милыми. Она целует и обнимает его так, что он краснеет. Джейкоб далеко не трезв, но даже в таком состоянии у него есть совесть, чтобы почувствовать укол стыда за то, что он желает Иви так, как никогда не должен желать брат. Он встает, делая несколько шатких шагов от своего заброшенного желания, теперь в его копилке еще один секрет, который он хранит глубоко в себе.