Сенсей Ансей

Учебное заведение номер N уездного города N страны N на планете N… Nерум. — Ну что, идиоты, — по преподавательскому столу демонстративно и монотонно постучала внушительных размеров указка, — Скучали по учителю?.. Я по вас тоже нет. В классе находилось шесть учеников: на первой парте сидели Даикири и Нори, за ними — Анокин и Хэисуи, Кинари одиноко расположился на третьей, а на четвёртой вальяжно развалился Доран. Шефство над всеми ними держал несравненный в своём занудстве тёмный святорь Ансей Холрелайн, преподающий биологию, химию, а за дополнительную плату вправляющий мозги отвёрткой нерадивым ученикам ещё и по многим другим дисциплинам. Учитель, грозно сверкнув своими гетерохромными глазами, словно пытался метнуть в кого-то молнию, обернулся на доску и на мгновение застыл, будто в одну секунду все части его тела стали восковыми. — Какой идиот написал на доске «Я тебя люблю, Ансей!»? — с негодованием рявкнул парень. Его подопечные перекинулись взглядами, поржали, но ответить злобному преподавателю осмелился только Доран с весьма вызывающей улыбкой: — Не знаю, мы тебя все здесь ненавидим. — Может, это кто-то из другого класса? — предположила Нори. Ансей хлопнул себя ладонью по лбу. — Я бы поверил в данную чушь, — сказал он, — Если бы в этой школе для особо одарённых эти самые другие классы имели место быть. Даикири, живенько возьми тряпку и сотри с доски эту гадость. Пока ветрик разбирался с порученным ему заданием, тёмный святорь с пафосом философа продолжал толкать вступительную речь, которая оказалась весьма неожиданной для ушей всего коллектива. — У меня для вас, идиотов и бездарей, приятная новость. Так как ваш классный руководитель забил на школу и отправился выращивать капусту, то его место теперь займу я. Ученики удивлённо переглянулись. — А чё это именно ты? — с долей панибратства и безо всякой субординации обратился к нему Доран. — Я вообще голосовала за Суми, — ухмыльнулась Нори. — А я голосовал против всех, — вступил в дискуссию Даикири, — Даёшь демократию! — с чувством выполненного долга парень положил тряпку и сел на своё место, но Ансей так увлёкся своим величием, что не заметил, что теперь на доске красовалась не менее гадкая для его глаз надпись: «Я тебя люблю, Анокин!» Смущённый до чертей баулай покрылся ядовитой краской и едва не уполз под парту, на что никто не обратил внимания, потому что всё внимание априори поглотил Ансей как руководитель всей этой компании беспредельщиков. — Итак, с организационными вопросами решили, — тёмный святорь взял в руки учебник по биологии — предмету, которому он сейчас и должен был обучить сей маленький коллектив, — Теперь приступим к занятиям. Тема сегодняшнего урока… Урока… Тема… — парень листал книгу, пытаясь прикинуть, на какой из параграфов у него сегодня больше всего настроения, однако то, что было напечатано типографским шрифтом, его явно не прельщало, а потому он остановился на странице, где закладкой лежал мятый тетрадный листок в клеточку, на котором была нарисована кривая мордашка какого-то индивида, похожего на Анокина, а также неровным быстрым почерком было выведено: «Все баулаи — животные». Ансей взглянул на нарисованную мордашку — невыразительно. На надпись — выразительно. И понял, что это и есть та самая тема, которую он должен во что бы то ни стало осветить на сегодняшнем уроке. Тема прозвучала вслух… И после этой фразы Ансея про тему в классе раздался смех… Единственный. Потому что из присутствующих в классе засмеялся только один — сам Ансей. А ученики начали тихо роптать. — Я чёт не понял — у кого-то есть возражения? — с ухмылкой спросил учитель, пронзая каждого взором, от которого по коже пробегали мурашки. Не у всех, конечно, но вот Анокина, например, торкнуло. Равно как и от темы урока. — Зачем нам это проходить? — подняв руку, спросила Нори, после чего указала взглядом в сторону Горратоа, — Мы и так в этой теме шарим. Хэисуи закивала, каким-то голодным взором посмотрев на своего соседа по парте, а тот, осознав, что в очередной раз все шишки дня посыплются на его светлую голову, отодвинулся от неё подальше. — Что — в самом деле? Тогда буду спрашивать устно, — мелькнувшая на губах мистера Холрелайна улыбка явно не предвещала ничего хорошего, и он взял в руки классный журнал, — Пойдём по списку идиотов. Хотя… — через мгновение тёмный святорь выкинул этот самый журнал в окно, — Обойдёмся без списка. Что это я — великолепную шестёрку без журнала назвать не смогу? Итак, начнем с первой парты. Даикири, пошёл к доске. Ветрик нехотя поднялся и направился туда, куда его послали… Заодно закрыв своей фигурой ту самую надпись, которую недавно его попросили стереть. — Начнём с вопросов, на которые сможет ответить даже даун, — казалось бы, Ансей обнадёжил вызванного ученика, однако на вопрос, который он задал, ответа, возможно, не знал даже он сам, — Почему баулаи называются баулаями? Дайк долго не раздумывал — всё равно понимал, что ответа на данный вопрос не знал не только Ансей, но и Анокин как главный представитель баулайской расы, а потому, чтобы принять интеллектуальное поражение достойно, выдал: — А почему называется называется называется? — Ты как с учителем разговариваешь? — рыкнул на него Ансей, — Сел на место. Два! Нори, у меня для тебя неприятная новость. — Какая? — спросила девушка, — Столовую на ремонт, что ли, закрывают? — Если столовую на ремонт закроют — я и сам отсюда уволюсь. Но я не об этом. Ты следующая. — А можно я? — неожиданно раздался с последней парты голос Дорана. — Нельзя. Нори, к доске. Рингулрей расстроилась не сильно — главное, что дело не касалось её любимой столовой, — а потому спокойно взошла на школьный эшафот. — Ответь-ка нам, дорогая Нори, — по-менторски назидательно произнёс тёмный святорь, — Какую роль играют баулаи в природе. — Эм… А можно помощь зала? — развела руки в стороны рыжеволосая. — Ага! Снова не выучила? Двойка! — с долей какого-то мрачного мефистофельства съехидничал Ансей, — Следующая жертва… Животное… Эээ, то есть баулай, то есть Горратоа. То есть Анокин. А ну иди сюда! Дрожа, бедный блондин подчинился приказу преподавателя. А тот, прищурив глаз, с недовольством глядел на него, подпирая щёку рукой. — На твою незавидную долю выпал следующий вопрос. Почему баулаи очень интересны как объекты изучения? — суровым приговором, как казалось самому Холрелайну, прозвучала из его уст эта фраза, однако она почему-то довольно неожиданно воодушевила Анокина. — Потому что у баулаев очень интересная раса. Во-первых, у нас матриархат, — начал рассказывать Горратоа, — Во-вторых, мы холоднокровные, и нас тянет в тёплые и даже жаркие места. Также мы не отличаемся выдающимся интеллектом, зато невероятно сильны, хотя с иммунитетом у нас не очень, а ещё… — Довольно! — Ансей стукнул кулаком по столу, — Блин, как же так? Скучно с тобой. Я думал, ты тоже порадуешь меня перлами, как и первые двое, а ты взял и всё испортил! Видеть тебя не могу! Пошёл на место! А ты, Даикири, — он посмотрел на ветрика, — Встань. И будешь стоять весь урок. — Что? — возмутился ветрик, — Почему? Я же ничего не делал! — Просто как раз за тобой сидит Анокин, а меня его рожа бесит. Обладатель сиреневых волос с цинизмом посмотрел на блондина, который в кои-то веки облегчённо вздохнул и, улыбнувшись, приземлился за свою парту. Впервые за долгое время ему удалось интеллектуально уделать своих одноклассников, только награда почему-то заключалась в том, чтобы теперь созерцать задницу Дайка. Ну, зато «пару» не поставили, и на том спасибо. А ещё у Даикири был мягкий хвост… А Ансей тем временем продолжил тематическую экзекуцию дальше: — Хэисуи, встань… Эээ, сядь обратно! — его лицо мгновенно покрылось краской, — Какого чёрта ты опять пришла без школьной формы?! — А можно я? — снова предпринял попытку влезть раньше своей очереди Доран. — Нельзя, я сказал! Хэисуи, иди домой и не возвращайся, пока не оденешься прилично! И только девушка собралась подняться из-за парты, как тёмный святорь вовремя остановил её: — Хотя ладно! Сиди. Ну что за класс идиотов?! — он перевел свой вечно хмурый взор на следующую парту, — Кинари. Ты наконец начнёшь разговаривать? Расскажешь что-нибудь о баулаях, или мне снова придётся созерцать мим-шоу в твоём исполнении? Голубовласый ветрик только глазами моргнул. Такими умными, наполненными смыслом бытия, глазищами… — Кинари, какова естественная реакция баулаев на любую непонятную ситуацию? Малыш сразу смекнул, что надо делать, а потому ударился головой о парту и принялся симулировать храп. — Молодец, идиот! Хоть кто-то из вас не разучился мыслить должным образом. Урок окончен, все свободны. — Как это — «окончен»?! Не, ну, то есть, я, конечно, рада, но… Доран что, особенный? — Нори обернулась, пытаясь докинуть взгляд до последней парты, где восседал беловолосый верзила, — Почему только его ничего не спросили? — Конечно, он особенный, — Дайкири сложил руки на груди, после чего обратился к тёмному святорю, — Сенсей-Ансей, можно вопрос? Почему у Дорана такая же фамилия, как и у Вас? «Сенсей» явно не желал отвечать на поставленный вопрос. Но шесть пар глаз, наполненных пытливостью и желанием пытать, как бы намекали, что без ответа на вопрос Рингулрей их обладатели отсюда не уйдут. И сам Ансей не уйдёт. Живым. Причём самый заинтересованный взор в этот момент был у причины этого вопроса — у Дорана. Но что его там интересовало — так же, как и ответ на вопрос о том, почему баулаи называются баулаями, — не знал никто. — Потому что он — мой старший брат, — нехотя выдавил из себя тёмный святорь, боясь представить, какая дальнейшая реакция будет у коллектива. — А как так вышло, что Ваш старший брат учится у Вас — младшего? — невинно хлопнул глазами Анокин. Где-то на заднем плане неслышно поржал Кинари, а на переднем — Хеисуи. — Да он просто двадцать раз на второй год оставался, — успешно отмазался Ансей. — Эх, родственные связи решают в этом мире всё… — вздохнул Дайк, — Вот бы мне брата-препода… Тогда бы и я почивал на лаврах, как белобрысый сейчас… — Ага, и двадцать лет бы в школе сидел. Оно тебе надо? — всплеснула руками Нори. — Блин, я лучше этому, как ты сказал, «белобрысому», просто так «неудов» понаставлю, чем задам ему хоть какие-то вопросы из курса биологии! — воскликнул учитель, опровергнув гипотезу о том, что родственные связи в этом мире решают всё, — Секунду. А где, мать его, журнал? Я куда «неуды» ставить должен?! — Под окном посмотри… Те, — сказал ему Доран, — Кажется, Вы отправили его именно туда. Ансей выглянул в окно, обшарил взором всё, что только можно было обшарить, однако журнала нигде не было — либо ветер унёс, либо украли какие-то малолетние придурки — ибо кому нормальному вообще пришло бы в голову красть записную книжку со списком ни о чём не говорящих имён и проставленными напротив них цифрами? — Итак, класс идиотов, — обратился к ученикам тёмный святорь, — Домашнее задание — купить мне новый журнал. А когда купите, в середину можете вложить закладочки в виде денежных купюр. Это единственное, что может спасти вас от тех позорных отметок, которые вы сегодня нахватали. На сегодня всё, берегите себя и своих близких, до свидания. Маленький коллектив начал недовольно разбредаться — слава небесам, урок Ансея был последним. Его уроки всегда ставили последними, так как серьёзное эмоциональное давление этого парня требовало последующего отдыха и долговременной реабилитации. В классе остался только Ансей, который хотел было облегчённо вздохнуть, сесть на почётное учительское место и закинуть ноги на стол, показывая своё превосходство над всей школой, пока не заметил, что Доран как-то не особо торопился покидать кабинет. Он подошёл к младшему брату и поглядел на него сверху вниз, показывая своё превосходство над всей школой и над Ансеем как её представителем. — Братик, я в столовую, может, тебе пирожок принести? — слащаво спросил он. — Доран, — тёмный святорь и так назывался тёмным, а теперь вообще стал мрачнее тучи, — Ещё слово — и ты останешься тут на двадцать первый год строгого режима, — он надеялся, что подобная угроза возымеет на его старшего брата должное влияние, но случилось с точностью да наоборот: словно окрылённый, светлый святорь выбежал из класса с радостным воплем, который окончательно убил настрой бедного учителя: — Юху!!! Ещё один год с любимым братишкой! Я принесу ему не один пирожок, а два… Нет, лучше пять! И себя в придачу. А по пути зайду в библиотеку и наберу книг про жизнь баулаев…