Экстремальный спуск

Ветер дул в лицо, бился о человеческие тела, казалось, с намерением столкнуть вниз. — Нет, нетнетнет, Скалл, блять, я передумала, — паника поглотила ее, когда они поднялись на невероятную высоту над этой чертовой пропастью. — Хаха, — Скалл весело и умилительно посмотрел на нее, до этого такую смелую и вдохновленную. Как она задирала нос, гордо заявляя, что не боится. И посмотрите на нее сейчас: ноги трясутся как у новорожденного олененка, голос дрожит, руки в страхе цепляются за его одежду, — Я не позволю тебе передумать, мы уже тут, и заплатили кучу денег на этот прыжок. Это сработало. Деньги всегда были для его девушки важны, и ему казалось, встреться они с Вайпером, обязательно бы спелись. После его слов его почти невеста, которая еще сама не знает о своем счастье, нахмурилась, пытаясь храбриться. Скалл умилился, но не стал больше ничего говорить и злить любимую. — Ладно, хорошо, — она глубоко дышала, пока инструктор укреплял на них тросы безопасности. Лицом к лицу, потому что, всё-таки, она боялась. Боялась прислониться к нему спиной и смотреть вниз, в пропасть, на дне которой неистово бушующая река. Так что лицом друг к другу, и никак иначе. Скалл был выше на голову, так что без проблем будет видеть весь прекрасный вид. — Ну что, голубки, готовы? — спросил рыжий небритый мужчина с техасским акцентом. Оба его понимали через слово, особенно когда тот объяснял, что все безопасно и проверено сотнями посетителей до них. Но глядя на обычный, мать его, хоть и толстый, трос, в это мало верилось. Сердце колотилось как бешеное. — Нет! — посмотрела вниз... и лучше бы не смотрела, право слово. Она вскрикнула, вздрогнув, — Подождите-подождите! Я передумала, распакуйте меня, плевать на деньги! — Ну уж нет, — Скалл мило и невинно улыбнулся, подхватил любимую за бедра. Та стала вырываться, но с опаской — в шаге от балки, на которой они стоят, пропасть, а упасть ей не хотелось. Она сможет решить дело миром, план уже есть. Он всегда срабатывал. — Скалл, пожалуйста, я больше не буду храбриться, я буду хорошей девочкой, только спусти меня... Не получилось надавить на жалость своими большими и грустными глазками, не получилось, дорогая, не в этот раз. Когда хотел, Скалл мог отбросить свою мягкость, снять маску доброго и мягкого весельчака и стать серьезным, иначе бы он не состоял в семерке сильнейших. — Хорошо, сейчас, — улыбнулся он весело, — но после ты выйдешь за меня? Она смерила его подозрительным взглядом. Слишком он был веселым, это явно не к добру... хитрит? — Что это ты такой веселый? Если я не спущусь, знай, что я за тебя никогда не... Скалл сделал шаг вперед. Мгновенье длилось осознание — сердце сбилось со своего ритма, и ей казалось, что они как в мультике, зависли на короткий миг, как будто само земное притяжение дало ей это время на осознание и испуг. Дыхание перехватило, она не успела вдохнуть, как сила притяжения заставила их начать падать. Вниз. Казалось, она сейчас получит инфаркт. — А-а! — спустя секунду оглушительно громкий визг раздался во всем ущелье, оставшийся наверху техасец присвистнул. Не вина Скалла, что она не уточнила, что за «спуск». Он засмеялся весело. — Во дают, молодежь! — хохотнул мужичок, начиная просвещать о технике безопасности следующего клиента. «Я тебя убью, Скалл! Я тебя ненавижу! Когда мы выберемся отсюда, месяц спать будешь на коврике!», даже в нескольких сотнях метров были слышны эти злобные возгласы, удивительное дело, но это лишь больше насмешило мужчину. — Лучше бы наслаждалась видами, глупая, — проворчал весело, сетуя на молодежь, — такие дикие воды в нескольких метрах под тобой, вокруг леса, горы... Когда он стал поднимать молодую пару, криков не было. Ясно стало почему, только когда девушка, освобожденная, распласталась по полу. — Все, я никуда отсюда. Никогда больше не буду поддаваться на твое слабо, Скалл, я тебя ненавижу... — Ты обещала выйти за меня, — напомнил услужливо, улыбаясь, его фиолетовые волосы сверкали на солнце. Без любого намека на пирсинг или грим парень казался мужчиной, совсем другим человеком, взрослым, и ответсвенным. Если бы не эта пакостливая и веселая ухмылка, сошел бы за нормального, а так... — Нет! — вскрикнула зло, — Никогда я не выйду за тебя! Мы убьемся прежде, чем закончится медовый месяц! — О, значит ты согласна, да, мой котеночек? — ласково погладил по голове. Девушка обиженно надула губы, а потом увидела, что мужчина-работник и мужчина-новый-экстремист смотрят на них с веселым умилением и снисхождением старого поколения. Ее это смутило. Она нахмурилась и замолчала. — Может, через лет десять...

***

— Ну что, не зря спрыгнули? — по прибытии спросил Скалл, нежно обнимая девушку за талию. — Еще как зря! Да я там почти сдохла, дурень! Лучше бы не поддавалась на твои подначки, была бы трусихой, да отпустила бы тебя одного. Ты то не помрешь, бессмертный придурок, а вот я..! — Я же был рядом, и я никогда не позволю тебе ни пораниться, ни умереть, — прошептал в покрасневшее ушко, — Ты веришь, что я мог допустить твою смерть? — Нет... — обиженно пробурчала, сжимая мстительно пальцы на чужом предплечье, впиваясь острыми отманикюреными ногтями. Глупый, глупый Скалл, все от нее терпит. И как его, такого всего всепрощающего, вообще земля носит..? — Ну вот, хаха, — поцеловал в макушку, — нельзя не верить великому Скаллу, ведь я идеален, и прекрасен, и бессмертен! — Нда, злодейский смех даже у меня выходит лучше... — Эй, тихо, женщинам на корабле слова не давали! Молчание. Осознание промелькнуло в глазах Скалла, тот натянуто улыбнулся, пытаясь сгладить свои слова, замахал руками. — Дорогая, любимая, прости, сказал не подумав... — Ах так, ну я тебе покажу сейчас, что я за женщина! — опрокинула на пол, начиная больно мять и щипать, а после и щекотать. — Ахаха... дорогая... хватит, — прошептал в перерывах от смеха, но вдруг замер, разглядывая ее взглядом удовлетворенного хищника, чуть ли не облизываясь, — Оу ля ля, а такой вид нравится великому Скаллу, — заметил он. Раскрасневшаяся, с шумным дыханием и сверкающими глазами, взгляд приковывала еще и быстро вздымающаяся грудь. — Ты... да ты... извращенец! Тебя наказывают... — А я наслаждаюсь, мазохист, щито поделать, — и засмеялся на взгляд оскорбленной невинности. Ее глаза так и метали возмущенные молнии, мол, и ты, Брут! — Ненавижу тебя, — процедила сквозь зубы. — Да брось, я же знаю, что ты без ума от меня, — самодовольно улыбнулся, раскинувшись вольготно на подушках. Она окинула его крепкое, но не перекачанное тело изучающим взглядом. — Сегодня ты мой пес, — заговорила, выгибаясь соблазнительно и Скалл невольно задержал дыхание в предвкушении, — Так что вали на коврик! Безжалостно столкнутый Скалл слабо простонал и жалобно воспросил: — Одеялко хоть дашь..?