Стена

      Рикки лежал на кровати. Холодная постель была заправлена, но идеальный вид давно был испорчен. Время тянулось очень медленно. Он пролежал здесь часа два-три, как ему казалось, совершенно неподвижно. Тонкие джинсы и кофта на молнии с короткими рукавами не защищали от ночного холода, Рикки уже не помнил, закрывал окно или нет, но сейчас он мелко дрожал. Хотя он был уверен, что дрожь шла изнутри: начиналась в плечах, в груди, расползалась по бокам, животу, рукам, ногам, заставляла напрягать всё тело.       В комнате царили мрак и тишина. Окно было плохо завешено, но на улице виднелись одни тёмные тяжёлые тучи, не было слышно ни воя ветра, ни ударов грома, ни стука дождя. Рикки привык всегда слышать хоть что-то: лай собаки, требующей выпустить её из дома, сигнализацию автомобиля вдалеке, стрекот сверчков под окнами. Он играл на гитаре, чтобы разорвать тишину. Но сейчас от неё было не спастись. В усталую голову закрадывались мысли, что небеса не могут быть настолько тёмными и молчаливыми. «Эти тучи как искусственные, их словно создали специально. Природа никогда не оставляет картины незаконченными».       Рикки не посчитал важным снять кеды, бросившись на постель. То же касалось и чёрной шапки с капюшоном. И хотя они согревали голову, именно из-за этого клонило в сон. Он из последних сил сопротивлялся. Всё, что угодно, только не спать. Рик боялся засыпать. Боялся снова попасть в нескончаемый кошмар. Боялся больше не проснуться.       Дрожащей рукой он нащупал пачку сигарет возле себя. Пальцы второй руки осторожно потянулись за сигаретой. Пустая. И последняя. Хоррор устало швырнул её куда-то на пол, не сминая. Не было сил. Он не помнил, сколько уже не ел и сколько глотков воды сделал за этот день. Не до этого было. Мысли не унимались. Собственный дом был небезопасен. Да что там, собственное сознание было небезопасно.       Рикки не хотелось признавать, что дрожит он не только от холода, но и от страха. Раньше он не боялся темноты. Пока его разум не захватили впервые. А потом ещё раз. И ещё. Пока его сознание не разошлось в разные стороны. Пока он не потерял разницу между сном, реальностью и видениями. Пробовал ли он алкоголь и наркотики? Нет, не так. Пробовал ли он алкоголь и наркотики, чтобы заглушить это состояние? Да, и каждый раз становилось только хуже. С этим покончено. «Ты уснёшь скоро, Олсон. Напряги мозги».       Куда мысли унесут на этот раз? Крис... Его тепла сейчас не хватает. К нему тянется и сердце, и руки. Его фигура это олицетворение безопасности и покоя, его голос это сама уверенность. А вот его сознание полно своих демонов. Крис... Кристофер Черулли... Самый важный мужчина из всех, единственный родной человек, мысль о том, чтобы потерять его, сводила с ума. А что же сейчас? Его нет. — Мне плохо без тебя, — зачем-то вслух произнёс Рикки. — Если бы ты был здесь...       Рикки открыл глаза. Перед ним находилась только полная тьма, огромная, бесконечная, удушающая, угрожающая засосать любого, кто хоть пальцем её коснётся. Рикки в ужасе отполз назад и наткнулся на что-то твёрдое. — Опять!       Вспышка яркого света ударила в глаза, когда он поднял голову. А сзади была стена, холодная, как лёд, и бесконечная. Рик устало лёг на пол, прижав колени к груди. Тёмные длинные пряди скрывали его лицо от невыносимо яркого света. Со всех сторон он ощущал невидимые взгляды, казалось, что и тьма, и стена наблюдают за ним. Страх стал расползаться по телу, Рикки почувствовал, как волосы сзади на шее встали дыбом.       А потом он услышал голос. Голос, зовущий из стены. Лежать уже было невозможно, Рик сел, уткнувшись лбом в стену. Голос стал слышен ещё чётче, он зазвучал также и в голове. Свой голос. Голоса. Их было много. За стеной и в собственной голове.       Рикки ударился лбом о стену. — Выпустите меня отсюда! — мало кто слышал подобное отчаяние в крике. — Если это сон, почему я не могу проснуться?       Съедающий изнутри страх, паника. Стало слишком жарко и трудно дышать, Рик хватал ртом воздух, как после удара под дых. Голоса не утихали, он ударил себя по ушам несколько раз, а потом заткнул их и бессильно упал на спину.       Он много раз пытался обойти стену. Он много раз пытался пробить её. Он много раз хотел разбить кулаки о стену от отчаяния и безысходности. Рикки чувствовал боль, чувствовал, как горячая кровь стекает по рукам, но не видел ни крови, ни каких-либо повреждений. Тогда он просто лежал. Без сил, без жизни, без чувств, но в сознании. Он не мог забыться ни на мгновение, голоса не прекращались, кто-то продолжал пожирать взглядами. Но одно Рикки понял точно: он лучше всю вечность проведёт у этой стены, чем попробует ступить во тьму. «Это сон или всё происходит в реальности?..»       Рикки уже еле дышал. Его голоса перекрывали мысли. Никогда нельзя было понять, что они говорят или хотя бы сколько их. Хуже всего было пожирающее чувство вечного одиночества, не покидающее ощущение, что потерял самого себя, разбился на множество частей и проклятая стена не даёт собраться в одно целое. «Дурак... Знал же, что мысли о Крисе приведут сюда... Где ты, где ты, когда ты так нужен мне...»       Рикки всё на свете отдал бы за то, чтобы услышать среди этих голосов за стеной голос Криса. С другой стороны, это было бы настолько невыносимо, что разорвало бы ему сердце. Рик был уверен, что в таком случае желание прорваться за стену возрастёт до предела, как и отчаяние от того, что сделать это невозможно. Он вскочил на колени. — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — зажмурив глаза и сжав зубы, Рикки бил кулаком о пол. — Как меня всё достало! — он снова сорвался на крик. Горло уже сильно болело.       Хоррор вновь лёг на пол, на этот раз лицом к стене. Он хватал руками волосы и закрывал ладонями лицо, не оставляя себе возможности дышать. Его всего трясло. «Один! Совсем один! Всегда один!»       Сколько он так пролежал, Рикки не знал. В том месте времени не существовало. Силы окончательно его покинули, всё тело болело. Он лежал, раскинувшись на полу и не двигаясь, когда почувствовал под собой мягкую постель.       На смену бессилию пришла боль, горесть, обида, ярость, и даже страх давал о себе знать. Рикки бросился лицом в подушку. Он кричал так, что почти оглох и сорвал себе голос, он рычал сквозь стиснутые зубы, он выл, как котёнок. Грудь горела огнём, он до боли сжимал пальцами подушку. — Когда всё это закончится?! — прокричал он дрожащим срывающимся голосом. — Закончится.       Услышав родной голос сзади, Рик почувствовал, будто его облили холодной водой с ног до головы. Он подскочил и обернулся, но Крис уже оказался рядом. — Лежи, не вставай. Пожалуйста. — Но как?.. — Ты сам позвонил мне. Помнишь?       Рикки отрицательно помотал головой и уронил её на подушку. Боль, сопровождавшая его там, исчезла, но лучше от этого не стало. Он чувствовал себя так, будто ему переломали рёбра, вырвали сердце, напустили газа в лёгкие и вывернули душу наизнанку. Во рту было сухо, горло дико болело, собственный голос звучал хрипло и намного тише, чем хотелось. Огонь в кипящей крови исчез, снова стало холодно, он задрожал.       Крис куда-то пропал из поля зрения. Перепуганный Рикки попытался подняться, но мышцы не слушались, и он тут же упал на кровать. Почувствовав, что с него снимают кеды, Хоррор судорожно вздохнул и закрыл глаза. — Ты ведь никуда не уйдёшь? — Ни за что. Ты три дня не выходил на связь, но такой бледный и худой, будто прошло не меньше недели. Так что я здесь надолго, — Рикки не нужно было было видеть лицо Криса, чтобы понять, что тот улыбается. — Я тебя не оставлю, Рик, — сейчас голос звучал серьёзно, тихо и совсем близко. — Ни сегодня, ни завтра, никогда.       Рикки почувствовал, как его накрывают пледом. Несколько секунд спустя в его раскрытой ладони оказалось нечто холодное и металлическое, а горячее дыхание Криса обдало шею. Рикки вздрогнул, не понимая, от чего больше. Он провёл пальцем по маленькому предмету. Это был ключ. — Чтобы это закончилось, отыщи дверь, — еле слышно прошептал Крис, склонившись к самому уху. Рик сжал ключ в руке.       После нежного поцелуя в шею тепла Кристофера хотелось ещё больше. Он здесь, он рядом, он пробудет тут много часов. Его короткие жёсткие волосы больше не щекотали кожу, как раньше, будучи длинными. Мысли уже начали путаться, но Рикки был этому рад. Он не боялся засыпать.