Игра Уокер

Angel — Theory Of a Deadman Люцифер Геральд, как же я хочу выдрать твой старый хрен с корнем, ублюдок. Вокруг нас на поляне столпилась масса народа. Стадо баранов. Тьфу. — Это не она! — я кричу, в ярости срывая голос. — Довольна тем бардаком, что устроила, Виктория? — Сука, да не она это! Это безумие! Безумие, слышите, мои биполярные расстройства? Я, на хрен, весь извёлся по поводу и без, не делайте из меня, мать твою, шизоида! Старая ты скотина, Геральд. Дьяволы, может и лицемерные подонки, но, блядь, разрушения колоссальных масштабов и предводительство Мальбонте… да кто этого вообще хочет? Только наивные глупцы, что поверили тому дерьму, которое пообещал им этот недомонстр. А мой отец? Какая ему выгода? Я злюсь, накрывая все остальные чувства плотной маской безразличия и скуки. Все в этом долбанном саду мне осточертело. Я стремительно ухожу в глубину, в прохладную тень здания, спускаясь в ад. В своё жилище. Вики Уокер. Что за цаца, Ай-Ай-Ай… возомнила из себя… и что же? Я понемногу прихожу в себя, разгребая кавардак в голове. Какая аристократичная осанка… поистине восхитительна. Длинная, длинная шея, покатые оголенные плечи… хотел бы я провести по манящим изгибам рукой, покрывая поцелуями каждое укромное место, каждый миллиметр ее горячей плоти… хочу оттрахать ее милое тельце до боли, до потери сознания… да чтоб его!.. Я в своей комнате, в своей норе, не перестаю метаться и рычать. Уничтожаю все немногочисленные предметы, которые существуют в пределах моего личного пространства, как же оно дорого мне. Как ничто другое. Устало сажусь на кровать, потеряв счет времени. Обнаруживаю вокруг себя погром, а в моих руках таинственным образом появляется бутылка отменного виски, припрятанного на чёрный день. Сегодня день не чёрный, но изрядно обгаженный выходкой Геральда. Что ж, оно и к лучшему, мое самолюбие задели. Ха… только и всего, какой же ты болван. Я мог бы взять ее силой. Конечно, безусловно. И никаких последствий, кроме нескольких укусов и, может быть, царапин, абсолютно никаких. Но не буду я этого делать. Это слишком унизительно. Это значило бы мое падение. Падение собственной привлекательности в своих глазах. Пускай живет со своим неопороченным достоинством. Пустое. Ерунда. Да что такое? Что с моей головой? Ости открывает дверь, и ее лицо искажается. Глупая грязная блядь. Она специально зашла без стука? Вот блядь так блядь… — Люций… Я, пользуясь прерогативами звания самого импульсивного и непоследовательного существа во всей вселенной (конечно, после Шепфы Всемогущего), встаю и через миг оказываюсь перед ней, грубо хватая за локоть. Она отпрыгивает от меня, похоже, испугавшись. Прикрываю глаза, в попытке восстановить сбившееся дыхание, и отхожу. — Люций, — начинает она после короткой паузы, голос уже тверд, как всегда, — пойдём на бал, ты хоть развеешься. Хорошо? Думаешь со мной нужно разговаривать, как с неуравновешенным ребёнком? Что ж, пожалуй, в этом есть доля правды. Коротко киваю и разглядываю свою руку. Я неудачно звезданул ей о стену. Класс. Сломал мизинец и, похоже, безымянный, но это не важно. Боль меня не волнует. По крайней мере боль физическую я уже давно могу не ощущать вовсе. Все это мелочи. Ости вздыхает и берет меня под руку, как послушная, хорошая сука, поправляя выбившийся локон. Никогда не питал к Ости каких-то чувств. Секс. Ни больше. Ещё бы я что-то чувствовал, трахаясь с ней, кроме удовлетворения своей больной похоти. Она то у мне совсем поехавшая и наглая. Всегда приоритетна. Родители Ости, конечно, рассчитывают на наш с ней союз, скреплённый небесными клятвами Шепфе и ещё бла, бла, бла… бля… как же раздражает. Что я могу ещё сказать? Не хочу вас обламывать, но этого определенно никогда не произойдёт, ребята, сворачивайте лавочку. Реалистичные взгляды на обстановку никогда не помешают. Особенно в общении со мной, Его Высочеством. Ости саркастичная, язвительная, все, как я люблю, истинная дьяволица. Но нет. Нет в ней… изюминки. Она такая же, как все. Нет никакого желания растить вместе с ней маленьких дьяволят, играя с ними в «совратить или убить» рядом с кипящим по-адски горячим семейным котлом. От этой мысли я морщусь. Какая семья? Зачем она мне? Бред полный. Одни проблемы и негативные эмоции. Мы идём по мрачному коридору, от каменных холодных стен которого, кажется, отражаются волны моей встрепенувшейся энергии. Бал. Какая перспектива может быть непривлекательней? Разве что попросить моего отца поцеловать в щечку на ночь и прочитать сказку. Какая досада. Я фыркаю и распускаю галстук. Моя сука косится на меня, думает, что же, блядь, со мной происходит. Все супер, детка, чики пики, нахуй, тип-топ… я лишь немного в замешательстве. А теперь отъебись. Хочу надраться и забыть эту несуразицу, как страш… кхм, странный сон. Странный и раздражающий. Ости все поняла. Отвернулась и начала что-то щебетать. Хорошая девочка. Я благосклонно ухмыляюсь, полностью пропуская мимо ушей ее слова. Наконец, мы входим в зал. Архитектура здесь действительно поражает. Я не ценитель, но находиться в этом помещении, в котором сконцентрирован весь опыт великих небесных мастеров, довольно занимательно. Рассматривая бесконечные изысканные фрески и лепнину, я убиваю время. Так было всегда. Но, чувствую, сегодня мне найдётся, чем заняться. Шавки расступаются передо мной и моим железобетонным авторитетом. Ничтожества, не заслуживающие ни малейшей капли моего внимания, произведённые на свет, чтобы пресмыкаться передо мной. Я же был рожден, чтобы возвышаться над ними… В эту секунду мое сердце, если оно ещё не окончательно захлебнулось во тьме и гнили, пропустило удар. Несколько ударов. Шепфа… Вики Уокер… и зачем ты встретилась мне на пути? Зачем свалилась на мою бедную голову? Чтобы разрушить? Разрушить все то, что я считал принципиально статичным все эти годы? Она блестяще красива, всех затмевает, кружась в танце. И никого нет рядом. Лишь ты и я, Вики Уокер. Я никого не вижу в этом заполненном блеклыми пустышками зале. Этот гордый стан, осиная талия, мягкое тело, кожа… испускаю тихий вымученный стон, представляя, как ее гибкое тело извивается подо мной, как она бурно кончает, сильно зажмуриваясь, выкрикивая мое имя, как я не отпускаю ее до утра из своих крепких объятий… черт… что это?.. что это за?.. уродец прижимается к моей… к Непризнанной… конечно, ещё один убогий Непризнанный. Я отвожу взгляд. Нет. Нет, Люцифер… нет… никто не должен видеть твою боль. Эта сука, привлекающая лишь проблемы на задницу… не нужна мне. Пытаюсь сконцентрироваться на фонтанирующем потоке слов Ости. Потерпев крах в этом занятии, иду к бару. Большой выбор, однако… тут есть все, что нужно для нормальной жизни: бренди, виски, водка… и кто-то же заморачивается, чтобы протащить все это добро на школьный бал… черт. Не получается. Мой взгляд постоянно ищет ее. Постоянно. Опустошаю полный стакан глифта. О… теперь легче. Но нельзя нажираться в самом начале. Нельзя. Мне ещё дождь призывать этот сраный. Кто, интересно, полетит ловить мое бездыханное тело, обволоченное алкогольным шлейфом, когда свалюсь с дракона. Много кто, скорее всего. Никто же не допускает и мысли о том, что сын Сатаны сдохнет, упав с небес по пьяне. Никому не помешает благодарность принца за спасение. — Дино, а что это за девушка? Неужели Вики Уокер? Представишь? Не терпится с ней поговорить, — мерзко воняющая ангелом Лилу миленько улыбается моему старому блондинистому другу. — Конечно, — он так же мерзко улыбается ей в ответ, — Вики — прекрасная девушка, вы найдёте общий язык. «Прекрасная девушка», — стучится в барабанную перепонку, эхом отражаясь от стенок ушной раковины. Если он подойдёт к ней… если это чертов слюнтяй только посмеет подойти к ней… Мой любимый ангелок и его сука направляются к ослепительно улыбающейся этому выродку герпесной горгульи Непризнанной королеве бала. Блядь. Я сажусь на диван и потягиваю бренди. Ости устраивается у меня под боком, сильно прижимаясь ко мне, видимо, хочет возбудить. Ха… ты не сможешь. А та, кто сможет… смотрит прямо на меня сейчас. Я лишь ухмыляюсь. Что означает твой долгий взгляд? О чем ты думаешь, девчонка? Я привлекаю тебя? Мечтаешь ли ты обо мне и моих ласках поздно ночью? Дино заслоняет ее наивные глазёнки, я разочарованно отворачиваюсь. Когда-нибудь он умрет. Умрет от моих рук. — Люцифер, привет, я не пришёл на зачёт к тебе сегодня, можно завтра придти? — какой-то идиот наивно протягивает мне руку, я поднимаю на него глаза и взглядом искореняю все желание жить. — Мне насрать. У тебя было время до сегодняшнего утра. А теперь брысь. — Понимаешь, — не унимается убогий, — сегодня я проводил время с… девчонкой, — он неловко проводит рукой по рыжей шевелюре. — И что? Поздравить? Или уберечь от такого плохого выбора? Это я могу запросто, — я ухмыляюсь, Ости и другие демоны смеются. — Нет же… — он стыдливо прячет глаза, — она — любовь всей моей… смерти. Такая красивая, голубые глаза, идеальная фигура, а голос… такой глубокий и женственный… — И?.. — раздраженно перебиваю его я, придумывая новые унизительные поводы посмеяться над влюблённым дураком, как вдруг… — Стоп! О ком ты говоришь? — я вскакиваю с дивана и хватаю пацана за грудки, припоминая ее талант выбирать самых жалких кавалеров. — Не о Уокер ли случайно?! — Да что ты так завёлся! Люций! — встряла Ости. — Всем же известно, что она спит с Дино… — остальные демоны смеются и называют Уокер последними словами, обсуждая ее «беспорядочные» связи. — Хм… — я отпускаю Непризнанного, сразу же потеряв к нему интерес, — с Дино? — Да, Люций… это точная информация. А в чем дело, собственно? Какая разница? — Да никакой… — я плюхаюсь обратно на диван, проводя рукой по волосам. — Так… можно? Я провёл весь день с Шарлоттой, а вы же знаете, какого это… быть в плене страсти… я и понадеялся на ваше… — Сука, — я бью себя по лицу, вспоминая о вши, резко перешедшей с «ты» на «вы», — иди, а? Завтра в десять, понял? — Да, спасибо! Обряд вызова очищающего дождя не приносит мне никакого удовольствия. Я зациклен на Уокер, уютно устроившейся позади Дино, держась своими маленькими ручками за талию. Ангелок весело лыбится и иногда мимолетно, как бы ненароком, прикасается к ее руке. Сука. Они вместе? Какого черта?! Когда я что-то говорю про обряд, она поворачивается ко мне лицом, прислоняясь к спине Дино другой щекой. Ее глаза изучающе бродят по мне. Я напрягаюсь и отворачиваюсь, смотря куда-то под крылья своего дракона. Вся эта беготня заканчивается, и мы заходим внутрь снова. Я подхожу к облюбованному дивану и вижу… вишневую копну волос, хозяйка которой скромно притулилась в уголке. — Ну и как тебе вечеринка, Непризнанная? — встревает Ости. — Или она слишком хороша для тебя, чтобы ты оценила ее по достоинству? — Вечеринка неплохая, а грубить, Ости, совсем не обязательно, — Уокер очаровательно стреляет в меня глазками и снова устремляет взгляд внутрь себя, съёжившись от нашего внимания. — Девочки, — решаю взять штурвал в свои натруженные руки, — не ссорьтесь. Меня на всех хватит, — дьявольски улыбаюсь и внимательно наблюдаю за реакцией Непризнанной. Действительно ли ты хочешь меня? Твоё тело само расскажет, если ты не захочешь. Уж поверь, я смогу перевести его знаки на свой язык. — Ох, ради Бога, делить себя не нужно. Я могу уйти, — она, к моему глубокому удивлению, встаёт, но я беру ее за руку и заставляю выслушать кое-что ещё: — Погоди-ка, Уокер, помнишь, ты должна мне желание? — Ну… допустим, — она стряхивает мою руку и смотрит мне прямо в глаза. — Тогда… — я довольно ухмыляюсь, предвкушая предстоящее веселье, — садись ко мне на ручки, — приглашающим жестом развожу руки. — Ах ты… — она вся вскипает от злости и смущения. — Люций! — Ости возмущённо кривит рот. — Ну, ну, Непризнанная, разве твои слова — пустой звук? — Р-р-р… ну ладно, — Уокер угрожающе рычит, но все же сдаётся. — Люций! — надоедающая дьяволица толкает меня в плечо. — Что ты делаешь?! — Развлекаюсь, отстань, — отмахиваюсь я, издевательски хлопая по своей ноге. Непризнанная ещё мнётся, но садится на самый край. Моя нога ощущает приятную тяжесть и тепло женского тела. Сказать: «я доволен», — значит, ничего не сказать. А ее булочки такие же мягкие, как я и предполагал, такие же аппетитные вблизи. По-собственнически кладу руку на ее талию и немного поглаживаю, Уокер вздрагивает от моего прикосновения, наверняка думает, что в моих коварных планах есть пунктик на облапать ее. Но нет. Такого пунктика нет. На данный момент. — Да что ты творишь, Люци! — никак не угомонится Ости. — Ты на себя не похож! Какого дьявола! Одного моего взгляда достаточно, чтобы умерить ее пыл. Ей остаётся лишь безмолвно взирать на сложившуюся картину и не выебываться. Иначе… кто знает? Наконец, наша весьма интересная поза привлекает должное внимание. Все студенты, не скрываясь, таращатся на нас и перешептываются. В толпе ищу знакомые голубые глаза. И вот. Лицо Дино передергивает, и он поспешно ретируется. — Ох, Дино… — милая Уокер страдальчески вздыхает и пытается вырваться из кольца моих рук. — Ну нет, Уокер, на все еще убедились в том, что мы с тобой хорошие друзья. Посиди ещё чуток. И перестань ерзать. Пожалуйста, — дразню ее, шепча грязные слова на ухо, удерживая себя от звериного порыва укусить мочку и шейку, и с силой усаживаю на прежнее нагретое место. Она стонет, а от ее… женственного, глубокого голоска… как жаль, что она сидит так далеко и не имеет возможности почувствовать… После десяти минут «пытки» я отпускаю свою нетерпеливую пташку. Она оглушительно шлепает меня по лицу, но… действие имеет как раз противоположный эффект. Мой пыл ещё сильнее разгорается, а рассудок омрачают пелена возбуждения, похоть, злость… Я бегу за ней в коридор, не обращая внимания на недовольство Ости, сейчас я либо изнасилую ее, поддавшись сильнейшим эмоциям, либо не найду ее и попросту вдалблю все это в суку Ости. Не думаю, что ей это понравится. Внутри меня бушует сильнейший ураган, переворачивая внутренности, скручивая мышцы пресса до боли. Крылья носа бешено раздуваются, из-за сильного потока горячего воздуха. Я оборачиваюсь и замечаю ее фигуру. Кожа стройных ножек соблазнительно отражает лунный свет, и я не могу не заглядеться. За две секунды оказываюсь рядом с ней. — Непризнанная, ты обиделась? — мурлычу я. — Да! — она резко оборачивается, алебастровая радужка угрожающе сверкает в полутьме. — Как ты мог?.. ты… ты!.. Да что ты от меня хочешь?! О, наводящие вопросы, как мне это нравится. Я не забыл наш волшебный поцелуй на скале, не забыл то, каким манером ты смотришь на меня, подолгу задерживая свой томный взгляд, не забыл, как ты отблагодарила меня за помощь, игриво чмокнув меня в щеку. О, нет… никогда не забуду. Все внутри меня сжимается, сердце скачет карьером, а дышать… я забываю… забываю, как это делать… только шепчу, вкладывая все своё желание в слова: — Тебя хочу, — прижимаюсь к ней всем телом, закинув запястья высоко за голову, — тебя, сладкая Виктория… Ухмыляюсь, когда замечаю, что соски моей славной пташки затвердели, а ножки с силой сжаты, тогда я просовываю между ними своё колено и… Раздаётся звон разбитого бокала. Да кто там ещё? — Вы отчислены, Виктория Уокер, убирайтесь!