Привкус ванили

Привкус ванили        Я наконец-то лег в кровать и задумался. Сегодня был тяжелый день. Я поссорился со всеми вокруг меня: с моей матерью, другом и коллегами по работе. Удивительно, что я не наскочил на начальника. Это и к лучшему, наверное.       Я не знаю, что со мной происходит. Сегодня я разбил свою любимую кружку по непонятным мне причинам. Я даже не осознал, что я сделал. Взял кружку, отошел от стола на пару шагов, а потом отпустил ручку кружки. Треск. Затем я, также спокойно собрал осколки кружки и выбросил тех в мусор. День выдался тяжелым из-за непонятного мне перенапряжения, которое повисло в воздухе. Из-за чего я вообще скандалил?       Из-за пустяков, конечно же. Накричал на маму из-за того, что у меня нет времени ее навещать, хотя прекрасно понимал, что моя мать — женщина в возрасте и моя помощь ей просто необходима. Какой же я идиот.       С другом я поссорился почти по той же причине. Он просто хотел выпить со мной по банке пива, рассказать новости и посмотреть со мной футбол. А я, опять же, наорал на него за то, что у меня мало времени и что я слишком загружен работой. А что насчет коллег? Те просто устроили маленький кооператив, в честь нашего проекта, который обвенчался успехом. Благодаря ему мы сорвали кучу денежек и начальство не было против небольшого отдыха. Они же всего лишь хотели, чтоб я отдохнул и расслабился, а я, как бешенный, говорил про свою чрезмерную занятость.       Досада в том, что я сегодня ничего не делал. Просто сидел и зависал в свой плейстейшен. Черт, я сам себе противен. Завтра же извинюсь перед всеми. Завтра.               Совсем на мгновение мое сознание помутнело, а когда вновь пришло в норму в голове что-то щелкнуло. И я почувствовал сладкий запах ванили. Мне стало противно, и я тут же сощурил нос. Я терпеть не могу ваниль и все блюда, которые с ней связаны. Все потому что в детстве у меня выявили аллергическую реакцию на эту пряность.               Вокруг было темно.               С чего бы ночь была такой темной и беззвездной? Я больше чем уверен, что на часах около одиннадцати часов, поскольку лег спать я сегодня пораньше, в пол-одиннадцатого вечера. Я просто обязан что-то видеть. Просто обязан.       Я посмотрел на свои руки, надеясь, что увижу их очертания в темноте, но ничего не увидел. Совершенно ничего. Мои глаза ничего не видели, будто бы они были завязаны какой-то темной материей.               И тут я понял.       Вернее, не понял, а просто вспомнил. И от этого воспоминания мне пришлось сглотнуть слюну и вновь почувствовать этот неприятный привкус ванили вновь.               И как я мог забыть? Этот запах преследовал меня всегда.       Не с самого рождения, конечно, но с того случая, когда мне было десять лет.               Тогда я с ребятами собирался поиграть в свою любимую игру, которая называлась «прятки-салки». Правила игры были просты: того, кто ищет спрятавшихся ребят мы называли охотником. Когда охотник находил «жертву» — он должен догнать ее. Все очень просто.        Могу признаться, не хвастая — я часто выигрывал и обводил вокруг пальца абсолютно любого охотника, а потом очень долго смеялся над егоневнимательностью.               День тогда выдался очень жарким и знойным. Конечно же, ведь тогда на дворе стоял июль, как-никак, а нам еще пришло в голову гулять в полдень, когда солнце своими лучиками прожигало все тело. Но мне, как и остальным ребятам до погоды нет ни малейшего дела.       Тогда у нас в компании был новичок, чему я безумно обрадовался: водить следовало ему, а он-то и понятия не имеет о моей маленькой хитрости!              — Раз, два, три…              Мы рванули от «точки отсчета» и попрятались в разные места. Я, естественно, решил использовать свой козырь.        Я отбежал подальше от остальных и нашел высокое дерево. Не слишком высокое, конечно, но этого было достаточно, чтобы скрыться и стать незаметным. Я залез на него с удивительной легкостью и быстротой и стал ждать.                      Прошло немного времени.        И вот, сами посмотрите. Охотник с фразой: «Сейчас я вас всех поймаю!» прошел мимо меня. Какая ирония, подумал я, и заулыбался во весь рот.       Я дождался того момента, когда новенький окончательно скрылся с моего поля зрения. Теперь нужно было поторапливаться. Я решил перепрятаться, чтоб меня не нашли наверняка.               Времени было мало, а действовать нужно быстро.        Я посмотрел вниз и пошатнулся. В моих глазах то темнело, то двоилось, и привычная для меня земля превратилась во что-то непонятное. К горлу подступил панический страх, и я схватился за дерево.       В воздухе повис аромат ванили, и я скривился. Кадык нервно дернулся. Мне было жутко страшно и жутко противно, я хотел слезть с дерева. Казалось, что меня накормили ванилью насильно, ведь я не только чувствовал противный запах, но и вкус.        В глазах все также мутнело и двоилось, на секунду я ослабил хватку, пошатнулся и почувствовал, как я падаю. Крик застыл в моем горле, и я, само собой, прижался к дереву еще сильнее, чем до этого.               Тут я заметил, что солнца не было. Свет как будто кто-то отключил. Я будто бы прилип к дереву, чувствуя, как паника сводит меня с ума. Из моих губ вырвался нервный смех.               Я также смотрел вниз, надеясь увидеть хоть что-то. Пусто. Черный экран.       Кажется, будто бы я досмотрел фильм, и сейчас пойдут белые строки, в которых указаны имена актеров и сценаристов.       Воздух отяжелел, и дышать стало намного сложнее. Он будто душил меня, а я жадно глотал воздух, не смотря на то, что чувствовал противную ваниль.               Сколько прошло времени? Пятнадцать минут уж точно должны были пройти. Меня уже должны были найти, в самом деле. Я ведь стоял на видном месте и в заметной позе.       Я прислушался, не обращая внимания на возгласы своего страха. Ничего. Я не слышал ни плач цикад, ни пения птиц, ни рева автомобилей. Я закричал.               И вновь ничего не услышал. Я не услышал самого себя! Я не видел, не слышал, а только чувствовал. Чувствовал этот привкус и запах ванили, и как ее приторность превратилась в горечь. У меня появилось желание вырвать все, что съел сегодня. Меня выворачивало наизнанку.               Где ребята?!        Где все?!        Где я?!               Я не почувствовал ствол дерева, за который так долго держался, и так усердно обнимал буквально минуту назад. Я только почувствовал лишь, что тяжелый воздух упал мне на ногу, будто какой-то тяжелый предмет.              Я упал с дерева. Падение было настолько долгим и невыносимым, что мне показалось, что я попал в какой-то временной портал, и упаду сейчас на неизвестное мне место.               И все.       Дальше — больница. Я отделался легким переломом левой ноги, на падение которой повлиял тогда аномально тяжелый воздух. Мама, помню, сильно ворчала из-за этого случая. Она запретила гулять в особо жаркие дни, считая, что я получил солнечный удар. Я согласился с ее мнением по поводу этого. А по деревьям я и сам себе строго настрого запретил. Больше никогда я на деревья и не залазил.               После того как я окончательно выздоровел, прошла неделя, и мы с ребятами вновь решили собраться поиграть, только теперь уже на пустыре. Мне пришлось долго отпрашиваться у мамы. А когда же я все-таки получил разрешение, то выслушивал от нее множество наставлений и упреков, где мне нужно гулять и с кем.       — И чтоб никаких деревьев! — крикнула она, когда я уже выбежал со двора. Я в ответ крикнул привычное: «Да, мам», и поспешил на место встречи.               Я снова собрался играть в прятки.               Ребята шумно переговаривались. Я же молча, смотрел на них, ожидая своего часа.              — А может все-таки в прятки? — спросил я, после долгого молчания, еле скрывая огонь желания в глазах и пряча озорную улыбку.               Тот парень, что был охотником тогда, жалобно ойкнул и смотрел на меня такими перепуганными глазами, словно увидел во мне страшного зверя. Атмосфер на пустыре заметно приобрела напряженность, ребята молча смотрели на меня с осуждением.              — Мы не играем в прятки после того случая. Когда ты упал с дерева и сломал ногу.— наконец выпалил один из них.              Я лишь ответил, что в солнечном ударе нет ничего страшного, чтобы прекращать играть в любимую игру и улыбнулся. Да и тем более, сейчас солнце зашло за тучи. Ребята же смотрели на меня сердито, но в их глазах был страх, который опроверг мое мнение о солнечном ударе.               Что не так?        Они судорожно говорили, в попытках объяснить мне, что произошло на самом деле. Но они сбивались, перебивая друг друга. Тогда тот, кто оповестил меня о том, что в прятки они не играют потребовал тишины, и рассказал все с самого начала. Так, как видели они. Этот рассказ заставил меня испытать ужас, страх и озадаченность.               Через некоторое время охотник все-таки нашел меня, как я и предполагал.              — Давай-давай! — весело крикнул он, — Спускайся! И у тебя будет еще пять секунд, чтобы убежать от меня!               Я никак не реагировал на его крики. Я просто смотрел вниз пустыми и испуганными глазами, и это заставило его не на шутку разволноваться.              — Эй! Ты меня слышишь?!               Я ничего не ответил. Только вот на этот раз я испуганно огляделся вокруг, а потом посмотрел на охотника. А потом — опять вниз.       Тогда-то этот парень позвал всех остальных. Ребята прибежали не сразу, подумав, что новичок их попросту разыгрывает и хочет схитрить. Но потом они услышали, как тот заревел во все горло. Бедолага не смог справится с паникой.              Все пытались добиться от меня реакции, заглядывая то мне в глаза, то называя меня по имени. Бесполезно. Я либо никак не реагировал, либо оглядывался по сторонам.              — Есть тут кто-нибудь?! — наконец крикнул я. Наверное, тогда перепугались все птицы, а цикады улетели прочь.              Ребята переглянулись. Было страшно всем, а позвать взрослых ни у кого и духу не хватит. А залезть на дерево и стащить оттуда меня никто бы не осмелился.              Они боялись подойти к дереву, потому что им что-то не давало.       Какая-то невидимая и нерушимая стена останавливала их, и смеялась над ними: «Нет-нет, дружок, не выйдет!»              Теперь же я шел по ветке, регулируя равновесие своими руками. Я шел к тому месту, где ветвь мгновенно утончается и становится хлипкой.              — Не делай этого! Хватит!               Я не слышал их, и продолжил идти, словно загипнотизированная змея, танцующая под дудочку.       — СЛЕЗАЙ ОТТУДА!               Я дошел «до места назначения». Треск.       Кто-то отчаянно крикнул: «НЕТ!», и все. Я упал.               Это длилось совсем не вечность, как я тогда предполагал, а всего лишь пару мгновений.               Мне кричали, а я не слышал. Мое внимание пытались привлечь — я не видел. Я только чувствовал запах ванили, который одурманил меня, затмил мой разум и заставил прыгнуть с дерева.               Все прошло так, как будто бы я был героем фантастического романа. В голове кружилась мысль: «Интересно, а как его назовут?»        Сенсация! Сенсация! Какая-то там Катрин Макорэлли и ее фантастически нереальный роман «Зов ванили»! Только сегодня и только у нас! Не пропустите!               Я сдержал придурковатый смех, который так и хотел вырваться из моей груди. Действительно, он мог бы дать знать о себе ребятам в любую секунду.               В тот день я так и не поиграл с ребятами. Меня расстроило то, что произошло со мной, и я погрузился в свои мысли с головой. Я вернулся домой с мрачным выражением лица, мама встретила меня у входа.              — Все в порядке, малыш? — она взяла у меня куртку, которую я долго не мог снять, из-за того что задумался.              — Никто не обидел?              — Да, мам, — затараторил я, нервно смотря глазами туда-сюда, — Извини, мне пора наверх.              И я побежал по лестнице на второй этаж, а затем мигом залетел в свою комнату.       Не знаю, что в тот момент подумала про меня мама. Наверное, что я опять что-то натворил или ее привычное мне: «Вот же гаденыш!» Но я на нее не обижаюсь, она всегда говорила это любя.               А я все думал о том, что произошло, и не мог уснуть. Я боялся, что вновь почувствую запах ванили.               Это — Смерть. Она вела меня к концу ветки. Это она, она была тем запахом ванили. Она заставила меня упасть.       После этого меня еще не раз преследовал ванильный привкус. И после этих свиданий я всегда получал какую-то травму, но при этом оставался живым.               А сейчас я также лежал на своей постели, так же ничего не видел и не слышал. Только чувствовал. Чувствовал этот запах, и во рту остался тот же привкус. Она пришла за мной.       Воздух стал тяжелее, и чья-то рука взяла мою руку. Она. Она смотрела в мои глаза своими — томными и пустыми. Теперь она заберет меня с собой.               Это мое последнее рандеву.                     — Слышал, Гарри, — мужчина средних лет остановился и поглядел на молодого паренька, раскуривая сигарету, — Вчера на рельсах нашли труп очередного самоубийцы.              — Правда что ли? — паренек раскинул брови в изумлении, ожидая услышать от своего собеседника кучу подробностей.              — Ну да. Водитель поезда утверждает, что с ним был еще кто-то. Только вот это кто-то — выжил, а этот идиот — нет. А еще от него жутко пахло ванилью…