О проклятиях, минете и спасении мира

Ренджун постучал по дереву — головой, — чтоб не сглазить, но помогло так себе. Полоса загрузки мигнула на злополучных 37,5%, и система намертво зависла. Четвертый раз за последние полчаса. И ладно бы железо было дерьмовое, но нет же, Малышку Ренджун собственными руками собрал, знал в ней каждую плату, менял пасту чаще, чем свои зубные щетки, и буквально сдувал со своей девочки пылинки (мини-пылесосом), и что же? Вот этим она отплатила ему за любовь и заботу? — Опять? — В комнату заглянула Ирон. Волосы она собрала в некое подобие пучка, но их было так много, что сооружение это мгновенно потеряло форму и превратилось в воронье гнездо. Ирон это мало заботило. А вот фартушок — беленький, кружевной — она нацепить не забыла, ибо запачкать маринарой любимые джинсы для нее было смерти подобно. Ренджун уже второй месяц находился в "отношениях", но в женщинах так и не разобрался. Ну вот как может в одном существе умещаться маниакальная озабоченность своим гардеробом и совершенно наплевательское отношение к макияжу и прическам? Ирон стирала свои бесконечные лифчики каждый божий день, отчего их ванная и балкон напоминали салон нижнего белья, и при этом по три дня не бралась за расческу и не знала, в чем разница между тоналкой и консилером. — Опять. Я что, проклят? Вот честно? — Ренджун выдернул шнур питания, и Малышка вырубилась, так и не оклемавшись после очередного сбоя. — Оракул бы сказала, поверь. — Ирон ободряюще улыбнулась. — Макарошечки будешь? Пожрать Ренджун был горазд в любой ситуации. Даже если в дверь его постучат все агенты разом, он убедится, что в холодильнике не осталось ничего, что может испортиться, а то, что может — закинет в свои тощие телеса и с чувством выполненного долга свалит. Не пропадать же добру, пускай оно по факту и не настоящее. Главное, что на вкус получше, чем та бодяга, которой их пичкают на корабле. Ирон оперировала схожими понятиями, потому и торчала у плиты часами, сооружая из подручных материалов очередной кулинарный шедевр. Паста была ее коронным блюдом, и Ренджун втайне надеялся, что она как-нибудь уговорит корабельного повара выучить рецептик чего-либо, что не белковая смесь. В городе ведь можно затариться продуктами из теплиц. Салатом там, картошкой, помидором каким. У него на фоне авитаминоза уже мозги работать перестают, но будто капитану не посрать. Главное, что еще ходит и может отстреляться от парочки агентов. Уже за столом, наминая пасту, Ирон спросила: — Уверен, что составил программу правильно? Если этот парень в самом деле так крут, как говорит Тэён, то взломать его будет непросто. — Поверь, с программой все в порядке. Она на раз обрушила сервера Пентагона, а за ними машины стоят. — Тогда почему не работает? — Не знаю. Может, он в самом деле Избранный? Меняет реальность под себя, не задумываясь, потому мы никак на него и не выйдем. Ирон поморщилась. — Ты в самом деле в это веришь? Ну что он существует? Ренджун пожал плечами. — Моя программа не сбоит. Никогда. А тут — четыре раза за полчаса. — Может, стоит связаться с Мией? Она в любую систему без вазелина пролезет. — Не обижай меня, хорошо? Я же твой жених. — Прости, вечно забываю. Ренджун фыркнул. Забудешь тут, когда Джемин с Юрим при каждом выходе на связь напоминают об этом. И если Джемин был джентльменом и подтрунивал исключительно над Ренджуном, то Юрим могла цапнуть за аппетитное мягкое место и Ирон. — Ладно. — Ренджун закинул в рот остатки пасты и встал из-за стола. — Последняя попытка. Если ничего не получится, то приступим к плану "Кролик". Ренджуна, судя по всему, в самом деле прокляли, потому что стоило программе подгрузиться до тридцати семи процентов, как во всем здании вырубилось электричество. Конечно, он был родом не из каменного века и подключил Малышку к бесперебойнику, но резервного времени едва ли хватит, чтобы войти в систему и связаться с парнем. Ведь уверенности в том, что этот Джено окажется перед компьютером именно в тот миг, когда придет сообщение, у Ренджуна не было. Чтобы знать наверняка, нужно тащиться на корабль, а этого ему хотелось еще меньше, чем пересечься с разъяренным Стражем. — И почему Тэён не мог снять квартиру в районе поприличней? — Ренджун с тоской нажал на отмену и выключил Малышку. — Эй, женушка, как насчет подышать свежим воздухом? — С каких пор воздух в Нью-Йорке стал свежим? — Ирон бедром уперлась в дверной косяк. Теперь на ней были еще и розовые перчатки, укрытые шматками душистой пены. — Все познается в сравнении, детка. Ирон наморщила чудесный носик, и Ренджун в энный раз задался вопросом, почему он все еще гей? Весна в этой реальности выдалась на удивление холодной, и к вечеру росшие на клумбе у дома тюльпаны покрылись инеем. Ирон печально вздохнула и натянула на голову капюшон худи. — Хорошо, что они не настоящие, — сказала она и вставила в уши новенькие беспроводные наушники. Еще одним удовольствием матрицы была музыка, хотя Ренджун и считал, что понятие это растяжимое. Ирон слушала исключительно к-поп, а к нему Ренджун относился так же, как и к лимитированному интернет-трафику: с недоумением и толикой презрения. Хэчан — кожанка с кучей нашлепок, пидарские джинсы, что едва умещали хозяйство, и вечный чупа-чупс за щекой — мялся у входа в клуб. Тусклый неон вывески отражался от сережки в форме плейбоевского зайчика, наполовину скрытого высветленными маллетами. Выглядел Хэчан, как и задумывалось — предельно блядски, чтобы даже самый прошаренный агент прошел мимо и не обратил на него внимания. — Так понимаю, птичка все еще в клетке? — спросил он, хорошенько причмокнув конфеткой. Ренджун поморщился. Признавать, что облажался, было не самым любимым его занятием. Но человек привыкает и не к такому, особенно после жизни в Зионе. — Электричество отрубили, — пришла на выручку Ирон. — Третий раз за неделю. Думаю, агенты вычислили, в каком районе у нас штаб, вот и потешаются. — Ну или это потому, что мы живем в Бронксе. — А вы и впрямь как парочка. — Хэчан подмигнул Ренджуну. — Хорошо, нам повезло. Сегодня смена одного из его заказчиков. Тэён не хотел, чтобы мы впутывали сторонних субъектов, но, видать, придется. Думаю, я смогу с ним договориться. Адрес его он мне, конечно, не назовет, а вот номерок мой передать сможет. Если этот Джено и впрямь такой гик, как о нем говорят, то мое предложение его заинтересует, и он со мной свяжется. — Что агенты? Ничего не подозревают? — Я очень похож на члена сопротивления? — Хэчан пробежался кончиком языка по круглому, ярко-красному леденцу. — Вот поэтому я и лесбиянка. — Ирон скривилась и сунула руки в карманы худи. Вышитые на ней единорожки переливались всеми цветами радуги. Ренджун в очередной раз убедился, что он единственный в этой компании смахивает на человека, который побывал в реальности. — Лады, я пошел. Не теряйте. — Хэчан сунул чупа-чупс за щеку и двинул ко входу, на котором стояла парочка ребят неприятной наружности. Те кивнули ему в знак приветствия — Хэчан был завсегдатаем самых злачных мест — и пропустили внутрь. Ренджун с Ирон зашагали вверх по улице. Заглянули в "Старбакс", взяли латте с корицей и лимонный торт и отправились домой. Ренджун практически добил свою порцию, когда приметил странного вида тачку. Фары погашены и тащится так медленно, что даже Ллойд и Гарри смекнули бы — что-то не так. — За нами хвост, — буркнул Ренджун, допил латте и забросил стаканчик в ближайшую урну. — Давно? — Ирон невозмутимо жевала тортик. — От "Старбакса", похоже. Всегда знал, что это их прикрытие. Ну не может обычная кафешка стать настолько популярной без вмешательства искусственного интеллекта. — То же самое ты говорил о BigHit. — И оказался прав. — BTS уже четвертый год в сопротивлении! — Просто признайся, что ты фанатка Чонгука, и разойдемся. — Ты видел его пресс? У меня от него гетеросексуальная паника начинается. — Джемин не оценит, если стану пялиться на чужие прессы. Он так старательно свой отращивал. — После того, как ты показал ему фото Чонгука? — Ирон хитренько прищурилась. Ренджун никогда бы не признался — только не Ирон, — что так все и было. Они дошли до перекрестка. Машина прибавила ходу. — Разделяемся? — Ренджун бросил взгляд на светофор. Ирон кивнул, шагнула к нему и чмокнула в щеку лимонными губами. — Будь дома к десяти, милый, — сказала она достаточно громко, чтобы типы в машине точно ее услышали, и свернула направо. Ренджун ступил на зебру. Водила дал по газам, но Ренджун уже несся в обратном направлении. Джемин всегда говорил, что в роду у него были зайцы, питающиеся исключительно коноплей, потому что выписывать обдолбанные кренделя на пересеченной местности он был настолько мастак, что ему завидовали даже бывалые ходоки в матрицу. Агенты, должно быть, знатно прифигели, потому что вскоре их тачка свела близкое знакомство с высоковольтным столбом, и пока они выцарапывали свои клонированные тела из ее помятых недр, Ренджун дал драпака. На квартиру он добрался прежде Ирон и даже успел поскучать на лавочке у подъезда. Ирон говорила по телефону — должно быть, с Тэёном — и задавать вопросов не стала. Ренджун вынул из заплечной кобуры любименький М1911 и нырнул в подъезд. Убедился, что в темноте их никто не поджидает — электричество до сих пор не дали, — и двинул к лестнице. Лифтам он принципиально не доверял. На площадке тоже было тихо, если не считать глухой перебранки из-за соседской двери. В квартиру никто не пробрался. Ренджуна это расстроило и немного оскорбило. Неужели они настолько незначительные объекты, что на них даже копать не стали? — Тэён говорит, — сказала Ирон, закончив разговор, — нужно возвращаться. Через полчаса он сбросит координаты. Ты пойдешь первым. — Но как же объект? — Им займется Хэчан. — Уж я-то знаю, как он им займется. — Ренджун покачал головой. — Почему самые лучшие дела всегда достаются ему? — Самые лучшие дела достаются команде Е.Х.О. — Ну так они ветераны… — Старички зажигают. Ты видел пресс Кая? — А ты точно лесбиянка? — Я ценитель прекрасного. Получаса хватило, чтобы вскрыть Малышку, вынуть карту памяти и спрятать ее в надежном месте (тайнике за сливным бачком, где Ирон хранила подписанные Чонгуком альбомы BTS и фото Юрим, на котором она показывала камере средний палец, стоя на краю какой-то разъебанной высотки; Ирон считала это невероятно милым). — Ну все, женушка, я отчаливаю. Парни при тебе? — Ренджун натянул кеды и закинул на плечо пальто: к полуночи знатно подморозило. Ирон вынула из-за пояса два глока тридцать восьмого калибра: один второго поколения, другой — четвертого. Старичка звали Джексоном, а малыша — кто бы мог подумать — Чонгуком. — Мальчики всегда со мной. Не боись, мамочка о себе позаботится. Ренджун закатил глаза и свалил. О том, что случилось дальше, он обстоятельно — и в четырех экземплярах — доложил Тэёну, а если коротко — линию прослушивали, и у назначенного места Ренджуна встречал картель полицейских и агентов. Как он унес задницу, не обзаведясь лишними дырками, оставалось лишь гадать. То ли эта партия клонов была с браком, то ли они просто мазали, как сопляки, впервые взявшие ствол в руки, но в итоге Ренджун отделался легким испугом и испорченной укладкой. Хэчан его полуночному визиту не обрадовался, и Ренджун буквально с порога понял, отчего. На Ли Джено — примерного мальчика-гика и вероятного Избранного — Хэчан уже вышел и в тот миг, когда Ренджун яростно забарабанил в его дверь, явно втирался к нему в доверие. Или в пах — судя по внушительному стояку у Джено в штанах. — Ну бля, ты как бы очень не вовремя. — Хэчан натянул на лицо самую жуткую из своих улыбок, но Ренджуну в затылок дышала дюжина агентов и весь Бруклин 9-9, так что напугать его Хэчану не удалось. Но попытка была хорошей, Ренджун должен был это признать. — Не время объяснять. Меня вычислили. — И поэтому ты приперся ко мне на квартиру? — Именно поэтому я приперся к тебе на квартиру. Мне нужно где-то перекантоваться, пока Тэён не выйдет на связь. Хэчан хоть и был по природе своей пиздюком, но ради друзей и дела шел на все, потому Ренджун в итоге оказался на захламленной кухне в компании смущенного Ли Джено и неудовлетворенного хозяина квартиры. На плите закипал чайник, а на тарелке горой возвышались бутерброды с ветчиной и сыром. Джено, сославшись на острую нехватку никотина, сбежал на балкон, а Ренджун, убедившись, что он их не слышит, спросил: — А как же пресловутое правило номер три? Хэчан застонал. — Бога ради, мне семнадцать было, когда я эти правила составлял. Что я тогда знал о жизни и глубине жопы, в которую она меня заведет? — Но как же романтика? Никакого секса на первом свидании, ромашки и конфетки? — Меня вполне устраивает конфетка у него в штанах. — И все же, спать с объектом, который может оказаться Избранным, обреченным на гибель во спасение человечества, — не самая разумная идея. — Тэён сам сказал: покажи ему реальный мир. Я не виноват, что моя задница — лучшее, что в нем есть. С этим Ренджун поспорить не мог — задница у Хэчана в самом деле была роскошная — и потому взялся за бутерброды. Вскоре к ним присоединился Джено. Ренджуна хватило ровно на полторы кружки черного, как костюм агента Смита, кофе, после чего он сломался и спросил, каким таким долбаным хреном Ли Джено защитил свою систему, что он не смог в нее пробиться? В общем-то, после этого им и пришлось рассказать о дерьме, в которое Джено вляпался по самые не балуй. Джено особо не удивился: оказывается, какие-то братья (которые после стали сестрами) сняли фильм, что очень уж напоминал реалии их жизни. — Значит, матрица в самом деле существует? И я сейчас нахожусь в сраном коконе, где меня кормят трупами моих сородичей, чтобы питаться моей жизненной энергией? — уточнил он. — Что-то тип того. — Ну офигеть я счастлив. — Джено сцапал Хэчановы сигареты и прикурил, не вставая из-за стола. — И вы считаете, что я ваш Мессия? — Как вариант. То есть, мы-то считаем, что да, но может оказаться, что и нет. Тут не угадаешь. Надо на практике проверить. Но это уже к Тэёну. Мы простые солдаты. — Ренджун плеснул себе еще кофе. — Какова вероятность, что я сплю и все это мне снится? — Стопроцентная. Вся твоя жизнь — это сон, сработанный суперумными машинами. — Но минет, который я собирался тебе сделать, ничем не отличишь от реального. Если тебя это утешит. Ренджун с Джено дружно уставились на Хэчана. — Я всего лишь пытаюсь его подбодрить! Ренджун прикрыл глаза ладонью. К счастью, в этот миг зазвонил телефон, и Хэчан не успел придумать, чем бы еще взбодрить вконец офигевшего Джено. — Это тебя, — сказал Хэчан и протянул телефон Ренджуну. На том конце оказался Джемин, и Ренджун решил уединиться в клозете. Тот отличался от кухни Хэчана лишь тем, что пахло здесь получше. — Я скоро тебя вытащу, — заверил Джемин, как только Ренджун устроился на бельевой корзине. — Что Ирон? — На корабле. — Как она проскочила? У будки собралось с полсотни агентов. — На ней был мерч BTS. Они подумали, что она арми, и решили не связываться. — И как дальше быть? У меня тут Избранный на кухне наедине с Хэчаном: парня нужно спасать. — Пару часов продержишься? Я работаю над новой сетью: какая-то крыса слила информацию агентам, и теперь все на ушах. Подмоги ждать неоткуда. — Уверен, это кто-то из китайцев E.X.O. Они помолчали, а потом Ренджун спросил: — А правда, что минет в матрице не отличишь от реального? Джемин на том конце провода выразительно закашлялся. — Ты в курсе, любовь моя, что нас полкорабля слышит? — Так правда или нет? — Я не проверял. — Правда? — Нет. — Ну и как? — Спроси у Хэчана. — О боже, с Хэчаном?! — Нет! Ренджун перевел дух: это откровение нанесло бы ему более серьезную психологическую травму, нежели пробуждение в реальности. — Так ты скажешь или мне всю команду опросить? — Давно догадывался, что ты еще тот фетишист, но, блин, не по телефону же! Нас могут даже агенты слышать. — Тебя это заводит? — Инджун-и! — Можешь не отвечать, я знаю, что это был Чону. — Это было еще до Лукаса! Мы с тобой только познакомились, и ты строил из себя Снежную королеву. Я очень страдал, ну и Чону… — Два раза, На Джемин. — В свое и частично его оправдание замечу, что первый раз был в матрице, и нам помешали. — Агенты? — Бортпроводница. — Я требую развода. — Мы даже не женаты. — Тогда нам нужно срочно пожениться, чтобы я мог с тобой развестись. На Джемин, блин, Чону отсосал тебе в самолете. — Но ты был так холоден ко мне… — То есть, это я виноват, что твой член оказался у Чону во рту? — Это было дружеское участие, ничего больше. — Мне сейчас тоже невесело. Может, попросить Хэчан-и разогнать мою тоску? Повисла очень нехорошая тишина. А затем Джемин медленно произнес: — Радость моя, я, конечно, всегда знал, что ты ревнивая сучка, но, во-первых, это было ДО НАС, и во-вторых, я, кажется, установил канал. Так что записывай координаты и чеши домой. И поверь, тебя ждет незабываемая встреча. — Надеюсь, ты угрожаешь мне минетом? — Поднял задницу и свалил домой. И чтобы твоего члена и близко не было у рта Ли Хэчана. — А как же Избранный? — У его рта тоже! В общем, до новой точки выхода Ренджун добирался в смешанных чувствах. С одной стороны, он оставлял надежду всего человечества на попечительство Хэчана, с другой — Джемин рассерчал, а злить это темпераментное розововолосое чудище стоило в последнюю очередь. Ренджун, правда, об этом постоянно забывал, отчего и получал по тощему заду с оттяжкой. Порой — фигурально, а порой и буквально. И не то чтобы ему это не нравилось, но жопа потом болела так, что даже в матрице ровно сесть не получалось. Агенты об убежище Хэчана точно не знали, потому до условленного офисного здания Ренджун добрался без проблем. Забраться на второй этаж, вскрыть окно уборной и отыскать нужный кабинет труда тоже не составило, хотя Джемин мог бы законнектиться и с каким-нибудь телефоном-автоматом на углу. Так было проще, хоть и не столь безопасно. Все телефонные будки находились под неусыпным наблюдением агентов, и повстанцы рисковали быть пойманными на камеру слежения. Светить лицом никто не хотел. Возвращение приятным никогда не было, а уж когда тебя встречает обиженный, оскорбленный и просто очень злой На Джемин — и подавно. — В каюту. Быстро, — процедил он, как только отключил Ренджуна от матрицы. Ренджун не спорил: выбрался из кресла и поволок онемевшее от долгого сидения тело за Джемином. В каюте горел привычный глазу голубой свет. На узкой койке грудой свалили одеяла, среди них затерялся старенький планшет, на котором Ренджун обычно рисовал или играл в простенькие игрушки из 21 века. — Слушай, не бесись, а? — попросил он, когда люк за ними затворился. Джемин его не слышал. Впрочем, Ренджун потерял всякий интерес к разговорам, как только его развернули лицом к стене и спустили с него штаны. Да, Джемин был прав, когда говорил, что Ренджун еще тот фетишист. Да, его заводили штучки вроде секса по телефону, вероятности быть пойманным на горяченьком, но больше всего — жаркие и тяжелые ладони Джемина на его ягодицах. Отходили его хорошенько — ближайшую неделю над ним вся команда будет потешаться, — а потом от души оттрахали. Ну чтобы не соблазнялся чужими ртами и членами и еще больше захотел за Джемина замуж. Потому что Джемин тоже был фетишистом (и собственником, но Ренджун никогда не признается, что это тоже его заводит). И изменить это было не под силу даже матрице. Апрель, 2020