«Хватит жить прошлым, отпусти Его»
— Я скоро вернусь, Джейми, — последнее, что сказал Джексон перед тем, как выйти из нашей квартиры, оставив, как всегда, дверь слегка приоткрытой. Не знаю, что я чувствовала в тот момент. С одной стороны, мне хотелось сорваться с места и побежать за ним, а затем, догнав, наговорить всё, что давно теплится в мыслях, не давая покоя. Но я выбрала второй вариант: просто молча ожидать парня, сидя в этой холодной просторной квартире, где одной оставаться слишком грустно и неприятно. Возможно, это всё мои предрассудки и загоны, но, кроме как ненужности и покинутости, я больше ничего не ощущала. Чувство какой-то неприметной надоедливой зверушки, которую ради забавы завёл когда-то Ван, никак не хотело уходить. Постоянно казалось, что нахожусь я рядом с ним только ради того, чтобы хоть кто-то провожал парня, когда он собирается на очередную гулянку, при этом слова поперёк не сказав, как всегда, снисходительно улыбаясь. А затем преданно ожидать возвращения хозяина, скрашивая ненавидимое им одиночество. Любой на моём месте уже давно бы все бросил, уходя с высоко и гордо поднятой головой в закат, но я не могу. Не могу так просто оставить этого парня. Не могу взять и отказаться от него. Не могу отпустить. И как бы это банально и глупо не звучало — не могу жить без него. Кажется, я слишком зависима от Джексона. И единственное, что остаётся делать — это терпеть, проглатывая душащий ком в горле, ведь я знала, на что подписывалась. Так почему же согласилась? Возможно, в душе теплилась такая простая, слегка детская надежда стать для Вана кем-то особенным, рушащим его стереотипы о жизни, быть маяком в ночи, настраивая на правильный путь. Я рассчитывала подарить ему всю себя без остатка, отдаться полностью, взамен на такое волшебное и невероятное чувство — любовь, что изменило бы в нём многое, как часто это показывают в фильмах. Но, к сожалению, жизнь это далеко не фильм, а мечты рушатся о скалы жесткой, болезненной реальности. Интересно, с каких пор я стала такой наивной? Наверное, именно в тот самый момент, когда впервые увидела Джексона в клубе, освещённого множеством ярких ядовито-кислотных огней. Такого харизматичного, пленяюще красивого с завораживающей ухмылкой; этот парень слишком сильно выделялся из толпы однотипной серой массы ничем не примечательных для меня людей. Чего только стоил его заразительный смех, из-за которого у Джексона вокруг глаз образовывались милые слабенькие морщинки, а также расслабленное, слегка вызывающее, поведение этакого плохиша. Именно такие парни всегда привлекали моё внимание в первую очередь, но в итоге ничем хорошим это не заканчивалось, как бы предсказуемо не звучало. В тот момент я даже не думала, что в скором будущем мы будем не только состоять в отношениях, но и снимем совместное жильё, прям как молодожёны. Первое время моему счастью не было предела, ведь изначально на что-то большее, чем просто непрерывные восхищённые взгляды в сторону Джексона на достаточно дальнем расстоянии я и рассчитывать не могла. Но в итоге всё сложилось совсем не так радужно в наших отношениях, как казалось на первый взгляд. С самого начала зная про толпу поклонниц, которая любыми способами пыталась не только завоевать Джексона, но и без зазрения совести заманить парня в свою постель, я и представить не могла, с какими сложностями, как его девушке, мне придётся столкнуться. А вот Ван никогда не был против подобного ажиотажа вокруг его персоны. Он любит женское внимание. Даже слишком. Для Джексона всё происходящее было чем-то напоминающим весёлую игру для того, чтобы в очередной раз потешить своё любимое эго. Навешать лапши, но в итоге выйти сухим из воды — это полностью описывало не только наши отношения, но и всю его жизнь. Джексон Ван слишком хитёр и умён. Это одни из тех качеств, что я так люблю, но и одновременно чертовски презираю в нём. И что обиднее всего, парень в последнее время не брезгует бесстыдно применять свои сильные черты характера против меня; той, что готова подарить ему весь мир, стоит только попросить. Джексону никогда не составляло особого труда манипулировать людьми, разузнавать их слабые стороны, надавливать на больные места, чтобы в итоге все вокруг плясали под его дудочку, выполняя любые прихоти. И да, я не стала его маленьким исключением. Самую мою главную слабость он определил слишком быстро и безошибочно. А я даже не пыталась скрывать. Бесполезно. Страшно, когда Джексон Ван находит твои слабости, но ещё страшнее, когда ими оказывается он сам. — Где ты был? — стоя к нему спиной, спросила я. Мой голос готов был сорваться в любой момент, но я пыталась держаться из последних сил, чтобы не дать слабину, которой мог воспользоваться Джексон. — Это не так важно, милая, ведь сейчас я с тобой, — прошептал парень мне на ухо, а затем зарылся лицом в мои рыжие крашеные волосы, вдыхая аромат ромашкового шампуня. — Ты же знаешь, что я люблю тебя, Джейми? Я так люблю тебя. Почувствовав руки на своей талии и слегка вздрогнув, я до боли зажмурила глаза, лишь бы не поддаваться искушению. Низкий голос, что так притягательно произносил данное им же милое прозвище «Джейми», заставлял меня улыбаться. Пусть и вымученно. Его нежные прикосновения, дарящие внеземные ощущения, от которых я просто таяла, слишком сильно воздействовали на меня. Я повержена и не могла сопротивляться. Просто не могла, потому что это выше моих сил, ведь он такой прекрасный. Поддавшись слегка вперёд, парень положил свой подбородок мне на плечо, а затем мягко и чуть ли невесомо коснулся носом моей щеки, вызывая тем самым просто фейерверк ощущений, от которых хотелось и кричать, и плакать. Его жест, который окончательно свёл меня с ума и заставил замолчать. Понимания, что этот бой мне никогда не выиграть, я опустила голову, дожидаясь, когда мои чувства к Джексону окончательно уничтожат меня.***
— С Днём Рождения, малышка, — быстро поцеловав меня, проговорил будто невзначай Джексон, резко отстраняясь, а затем протянул небольшую розовую коробочку с сиреневым бантиком. Широкая улыбка засияла на моём лице, но мигом исчезла, когда я заметила, как Ван в спешке собирался куда-то. — Ты уходишь? — не веря в происходящее, я нервно следила за тем, как мой парень накидывал куртку, а затем так же быстро обул чёрные кожаные ботинки. — Это ненадолго, — даже не взглянув на меня, проговорил тот, пока поспешно открывал дверь. — Можешь тогда вообще не возвращаться, — тихо ответила я, злостно сжимая подарок в руке, уверенная, что Джексон не услышит. Но когда я заметила, как парень удивлённо обернулся в мою сторону, застыв на месте, ахнула. Комната погрузилась в тишину, а в воздухе витало напряжение, и я, поняв, какую глупость совершила, решила мигом исправиться. — С первым апреля! — наигранно весело рассмеявшись, быстро сообразила я, а затем ожидала реакции Вана, что не заставила себя долго ждать. Парень расплылся в улыбке и подмигнул мне. — А ты, оказывается, у меня шутница, — хмыкнул Джексон, ничего не подозревая о моей правдивости слов, а затем, последний раз поцеловав, вышел за дверь. Облокотившись о стену в коридоре, я начала медленно сползать по ней, а затем, усевшись на ковер, прикрыла лицо руками, давая волю слезам. Всё происходящее напоминало мне дежавю, которое будет повторяться раз за разом. И, что страшнее всего, я никак не могу прервать этот замкнутый круг. Вероятность лишиться Джексона навсегда так пугает. Это слишком для меня. Рука по-прежнему сжимала розовую коробочку, но открывать её не было никакого желания. Хотелось выбросить, сжечь, выкинуть в окно, затоптать. Сделать всё то же самое, как Джексон поступал с моими чувствами. Но нет, все мы прекрасно знаем, что с подарком Вана я не смогу сотворить ничего подобного. Слабая и влюблённая. Как всё интересно совпало: сегодня первое апреля — День Смеха или День Дураков, и именно в этот день на свет появилась я. А ведь действительно, жизнь словно постоянно насмехается надо мной, бесконечно шутя свои глупые приколы. Видимо, мне было предначертано стать неудачницей, что навсегда останется для всех окружающих посмешищем. Говорят, что после долгого дождя всегда выходит солнце и появляется сказочная радуга, нужно просто потерпеть. Но насколько меня ещё хватит? Отбросив все съедающие меня заживо мысли, я направилась на кухню, надеясь на то, что Джексон сдержит обещание и вскоре явится. Приготовление праздничного стола в какой-то мере успокоило меня, но неприятный осадок остался, не давая наслаждаться Моим Днём. Сидя в одной позе вот уже несколько часов, я наблюдала за тем, как за окном постепенно темнело и мрачные тучи заслоняли луну, не давая свету пробиваться сквозь темные густые облака. Разглядывая накрытый мной стол со множеством остывших блюд, я ожидала того момента, когда Ван придет на праздник, но он опаздывал на целых полтора часа. «Вдруг с ним что-то случилось?» — промелькнула неприятная мысль, но я тут же отбросила её в сторону, стараясь не думать о плохом. А дверь по-прежнему открыта. Я не стала запирать её. Такова наша с ним странная традиция. Точнее, его просьба, а я и не спорю. Со скуки надев праздничный колпак, я достала из холодильника недавно купленный мной торт. Вставив одну-единственную длинную свечку прям в центр сладости, я подожгла её и уселась напротив, наблюдая за пляшущим огоньком под однотипное тиканье часов. Воск медленно стекал по удлинённой ножке, давая понять, что время идёт и ожидание ничто иное, как его трата. Что мне ещё остаётся делать? «Хватит жить прошлым, отпусти его», — раздался шёпот в тишине, и до меня начало доходить, что это произнесла я. А дальше всё как в тумане. Вытянув губы трубочкой, я слегка подула на огонёк, но он лишь вздрогнул, не желая гаснуть. Глубоко вздохнув, я со всей силы выпустила воздух и затем прикрыла глаза, прекрасно зная, что свеча потухла. Раздражённо поднявшись с места, я быстрыми шагами вышла из кухни и направилась к выходу из квартиры. Нервно теребя волосы на затылке, я встала напротив железной двери. Крутанув ключ и услышав заветный щелчок, моё сердце слово на пару секунд остановилось. Руки резко задрожали, а ноги стали ватными и еле держали меня. Медленно отступая назад по коридору маленький шажками, я переступила порог гостиной. Сев в уголок между диваном и стеной, я запустила руки в волосы, а затем их сильно сжала, уперевшись головой о колени. Свернувшись калачиком, я пыталась ровно дышать и забыть о том, что совершила недавно. Но мысли постоянно возвращали меня к моменту, когда рука повернула ключ. Было ощущение, что этим действием я уничтожила нашу с Джексоном связь, которая и так никогда не была крепкой. Мне очень хотелось, чтобы он был рядом. Обнимал и целовал меня так, как никогда прежде; хочу чтобы дарил тепло, всеми способами пытаясь показать свою истинную любовь или хотя бы какую-то незначительную толику чувств, если они у него есть, конечно. Мне страшно потерять его, именно поэтому я молчу, не прося больше, чем он мне даёт. Молчу, потому что люблю. Медленно приподняв голову, словно боясь, что Джексон вот-вот нагрянет домой и увидит, что дверь заперта, я безэмоционально начала рассматривать комнату, погружаясь в совместные воспоминания, связанные с этим местом, которых было до боли мало. В последнее время Ван почти не бывает здесь. Такое ощущение, будто в этой квартире он не ощущает себя в безопасности и всегда пытается сбежать. Возможно, в этом виновата я: он просто не хочет находиться рядом со мной. Переведя взгляд на диван стоящий рядом, я зацепилась глазами за одиноко лежащую на нём розовую коробочку. Ту самую, что Джексон сегодня подарил мне. Пребывая недавно в гневе, помню, как швырнула её куда-то в гостиную, но никак не ожидала, что она так мягко приземлится, да ещё на такое видное место. Неосознанно начав протягивать руку к подарку, я тут же быстро отдёрнула её, вспоминая своё обещание не прикасаться к этому предмету. Но любопытство одолевало меня безудержной силой. Не выдержав, я схватила коробку и мигом разорвала обёртку, шокированно охнув. Серебристые серьги ярко поблёскивали, отражая свет включенных в комнате ламп. Они были без камней, блёсток и прочей мишуры, которую я терпеть не могла. Такие красивые. А что самое главное, именно в том стиле, который я предпочитаю. Сколько же времени Ван потратил, чтобы отыскать их? Ведь видно, что украшение не из дешёвых, да ещё настолько необычное. Пребывая в немом восторге, я не сразу заметила, как расчувствовалась и из моих глаз медленно скатывались солёные слёзы. Только когда одна из капелек упала на маленькую, вложенную в коробочку записку, слегка размазывая чернила, я осознала, насколько меня тронул этот подарок. Взяв дрожащими пальцами бумажку, я тихонько всхлипнула, увидев знакомый небрежный почерк. «Моей малышке Джейми. Спасибо, что до сих пор держишь дверь открытой для человека, чьи ключи были потеряны много лет назад, впуская не только домой, но и в собственную жизнь. Я люблю тебя, Пак Джимин». Затаив дыхание, я не переставала перечитывать текст, что с первого раза въелся мне в память. Я действительно не понимала, что он имел в виду, но слёзы, что продолжали беспрерывно течь, сообщали о том, какие же сильные эмоции вызывал у меня не только подарок Джексона, но и его маленькое послание. Шмыгая носом, я любыми способами пыталась предотвратить истерику. Мне так больно. Сердце давно разбито, и множество мелких осколков стекла вонзались в грудную клетку, заставляя её гореть изнутри. Я задыхалась. Но чувства, что разгорелись так внезапно, не помешали мне вскочить с места и добраться до двери, хоть это и далось непросто. Облокотившись о рядом стоящий шкаф и переведя дыхание, я протянула дрожащую до ужаса руку и резко вернула ключ в исходное положение. Дверь открыта. Схватив ручку, я медленно начала тянуть её вниз. В глазах потемнело, но холодный воздух, заходящий в помещение из промёрзлого подъезда, не давал мне отключиться. Вдыхая его и лёжа на не застелённом ковром полу, я постепенно приходила в себя, хотя сил подняться не было. Холодно. Но не холоднее, чем в душе. А ведь там, внутри, уже давно вьюга завывает, так страдальчески пугающе. Первое апреля кончалось, а шутки почему-то продолжались. Они нескончаемые. Будто на всю жизнь. Хотя, возможно, так и есть. Никого нет рядом, как всегда, я одна. Очень похоже на очередной день из моей жизни, только с тем лишь отличием, что сегодня я могу попробовать торт. Но, видимо, он так и останется нетронутым, ведь я дала себе обещание не брать ничего со стола до прихода Джексона. Но ничего, я дождусь. Уже почти двенадцать, и совсем скоро мой День Рождения кончится, но единственное, чего я прошу — это хотя бы на немного продлить время. А ещё лучше навсегда остаться в первом апреля, чтобы наконец-то дождаться именно его. Без понятия, сколько я так лежала, но когда часы били двенадцать уведомляя, что наступило второе апреля, для меня это стало чем-то наподобие сигнала. Я без особого сожаления встала на ноги и направилась к окну в гостиной. Пусть ноги почти не слушались, а в голове пусто и она совершенно не соображала, это не помешало мне открыть окно и сесть на подоконник. Свесив ноги наружу, я стала вглядываться в ночную мглу, освещённую множеством огней. Мне не было страшно, хотя проживала я на девятом этаже. Все эмоции словно вымерли, оставляя после себя лишь пустоту. Что дальше? Взглянув вниз, я горестно усмехнулась. Теперь понятно, почему люди кончают жизни самоубийством. Это намного проще, чем кажется. — Джейми! Знакомый и такой любимый голос, сорвавшийся на крик, раздался позади, но я не придала этому особого значения. Мне всё это просто кажется. Но вдруг крепкие мужские руки схватили меня со спины и стали быстро затаскивать в дом, что-то яростно нашёптывая на ухо. А я по-прежнему не могла понять, что происходит. Развернув к себе, те же сильные руки продолжали обнимать меня, но теперь я видела лицо их обладателя. Джексон что-то продолжал говорить, и в его глазах пылал неприкрытый гнев, а затем неожиданно мелким бисером потекли слёзы. Я совершенно не понимала, что он так злостно пытался донести до меня, а просто любовалась его прекрасными чертами лица. Приложив ладошку в мокрым щекам Вана, я стала поглаживать мягкую кожу, смотря на то, как сменялись эмоции. Кажется, ему страшно, но почему? Мои стеклянные глаза, что давно уже высохли от беспрерывного потока солёной воды, наблюдали за каждым его жестом. Вот он коснулся моих рыжих волос, а дальше зарылся носом мне в шею, вдыхая аромат духов. Один мимолётный поцелуй, оставленный на ключице, и я словно снова оказалась в раю. — Где ты был все это время? — по привычке спросила я, прекрасно зная ответ Вана, но меня это совершенно не остановило. Голос звучал хрипло и обессиленно, но мне нужно услышать те самые слова Джексона. Просто жизненно необходимо. — Мне нужна только ты, малышка Джейми, — тихо шептал он, а я расплылась в отчаянной улыбке. Мне действительно невыносимо больно от каждого слова, но я довольна. Потому что это именно то, чего я так хотела и ждала. И правда, всё это напоминало неудавшуюся первоапрельскую шутку, где я была чем-то наподобие эксперимента, и теперь постепенно умираю от непрекращающегося холода, заходящего через открытую дверь с потерянным навсегда ключом. Когда же я достигну своего предела? Кажется, совсем-совсем скоро.The End.