Белая виверна

      Глаза ослепил белый потолок. Его цвет казался уж слишком светлым и непохожим на тот, какой Окард видел в последний раз, перед тем, как лишился сознания. Жуткое чувство. На секунду ему показалось, что он очнулся в незнакомом месте, но медленно проморгавши, помутненный взгляд упал на темно-русую макушку, что спокойно лежала на его бедре.       Только сейчас Флэйм почувствовал увесистую голову друга и тепло на ладони, которую Келли обхватил пальцами. В голову ничего не лезло. Разум заполнялся незримой пустотой и давно забытым чувством от увиденного — нежностью. Стало легко, а мышцы и вовсе расслабились. Больше не беспокоило то, с чем ему довелось ранее столкнуться. Окард здесь бывал, он не мог забыть белоснежные стены и большие окна, что выходили на сторону дремучего леса. Больничное крыло. Неужели он снова выжил?       Подняв здоровую ладонь, Флэйм провел ею по разгоряченному лицу. Чувство усталости никак не хотело уходить, сон так притягивал к себе, обволакивал подсознание. Если бы была возможность пролежать так вечно, Флэйм бы обязательно на это согласился. Мысль о том, что он вновь увидит Драко, начала давить на больной мозг. Окард устал просыпаться и чувствовать себя убито. Вымещать злобу на Малфое, от кого в последнее время хотелось избавиться в первую очередь. Слизеринец лишь желал почувствовать себя настоящим. Возможно, именно вчерашние события смогли перечеркнуть в нем все сомнения по этому поводу. Ему так казалось.       Флэйм находился в четырех стенах всю свою жизнь и даже прямо сейчас он погребен в больничных стенах Хогвартса. Окард сейчас не мог понять, сколько он так лежал и как попал сюда. И если бы Флэйм не помнил злобный диалог и ныне пульсирующую боль на ладони, то счел бы все произошедшее — обычным кошмаром. Плохой сон, который может только напугать. Но нет. Слизеринец помнил все настолько отчетливо, что смог бы пересказать это наизусть.       Келли мирно спал на бедре Окарда, которому только и оставалось, что рассматривать растрепанную прическу. Скрытое желание где-то внутри двигало Флэйма почувствовать себя таким, каким он хотел бы быть на самом деле. Хотелось уйти из Хогвартса и забыть обо всем, что произошло. Но, пожалуй, Флэйм отчетливо понимал, что не собирался выгонять из головы, из жизни Келли. Но сказать бы это, у него сейчас не хватило бы сил.       Словно услышав скрытые мысли, чужая рука дрогнула. Сеймлиан поднял голову и поставил локти на постель, смотря перед собой. Вид у него был озадаченный и крайне не выспавшийся.       — Неужели не выспался? — с хрипотцой в голосе спросил Флэйм.       Горло неприятно сдавило, из-за чего слизеринцу пришлось прокашляться.       Келли перевел удивленный взгляд на Окарда.       — Серьезно? — сдержанно спросил Сеймлиан.       Он хотел бы вывалить на Флэйма все оскорбления, что до сих пор хранил в уме, но в данный момент счел это ненужным. Келли сам виноват в том, что беспокоился о нем, а тот, как ни в чем не бывало, спрашивал о самочувствии.       Флэйм прикрыл глаза. От вопроса Келли стало не по себе. Создалось ощущение, будто это не Сеймлиан сейчас спокойно лежал на его бедре и безмятежно спал.       — Знаешь, тебе к лицу, когда ты просто молчишь, — Флэйм правда не хотел грубить, но необъяснимая обида на свои же мысли смогла затронуть его.       Келли откинулся на спинку стула и посмотрел на Окарда.       — Вид у тебя паршивый, — незамысловато окинув взглядом друга, выразил свое мнение Келли.       — Как и у тебя, — ответил Флэйм, почти сразу добавляя, — в любое время.       Келли тихо усмехнулся. Прямо сейчас он передумал слышать шутки Окарда в свой адрес. Однако тому все-таки полегчало, это было видно. Кожа хоть и отличалась особой бледностью, но уже не выглядела так, будто Флэйм был готов умереть прямо здесь, на белых простынях больничного крыла Мадам Помфри.       — Сколько я так пролежал? — спросил Флэйм.       Келли глянул на часы, что висели над дверью.       — Часа три-четыре, — произнес Келли и почти тут же добавил. — Не знаю, о чем ты думал, когда в одиночку гулял по Хогвартсу ночью, прекрасно понимая, что у тебя уже были проблемы с Малфоем. Если бы не Миртл, которая увидела вас за дракой, то я бы и не узнал о том, что ты находишься здесь. Скажи честно, неужели тебя просто так тянет на неприятности или у тебя все-таки есть личные претензии к Драко?       Флэйм отвел взгляд в сторону окна, завешенного легкой кружевной шторой. Это тряпье словно обхватило горло, не давая произнести ни слова. Он хотел бы рассказать Келли обо всем, но не мог. Именно это сейчас неистово давило на грудную клетку, как огромный валун, не двигающийся с места.       — Мне кажется, что весь мой вид, будто говорит о том, что мне нужны проблемы, а Малфой отлично дополняет эту картину.       Келли хотел бы понять смысл сказанных слов, но все никак не мог уловить их суть. Теперь Сеймлиан был полностью уверен в том, что Флэйм что-то скрывал. И это началось еще с их первой встречи.       «Он будто дрался с самим собой», — в голове отчетливо пронеслись слова Плаксы Миртл.       — Хагрид поговорил с Люпином? — решив быстро перевести тему, спросил Флэйм.       — Да, но… Мы разошлись во мнениях и решили отложить все на время турнира.       Флэйм обессиленно посмотрел на белый потолок, вспомнив о тренировке, что должна проходить сегодня. Он не должен пропустить ее, не тогда, когда все и так идет ко дну.       Заметив отсутствующий взгляд, Келли тут же спросил:       — Думаешь, Римус просто не хочет с ним говорить?       — Люпину можно доверять, поверь мне, — спокойно ответил Флэйм. — Ты слишком торопишься туда, куда не надо. Конечно, если ты хочешь сделать все сам, то можешь спокойно прийти к своим родителям и заглянуть на чай.       — Если бы ты сейчас не лежал в больничном крыле, я бы обязательно ударил тебя чем-нибудь, — с абсолютной уверенностью в голосе произнес Келли.       За дверью послышался громкий разговор, который заставил Келли перевести взгляд. В помещение вошла высокая женщина, Минерва Макгонагалл. Выглядела она крайне сурово: ее глаза искрили, словно молнии. Рядом с ней твердой походкой шел мрачный мужчина, за которым развевалась длинная черная мантия. Секундой до они о чем-то бурно спорили, но войдя в больничное крыло, их разговор тут же прекратился.       Они прошли к постели Флэйма и остановились подле нее. Окард нахмурился, когда взгляд привлек внимание Северуса Снейпа. Он оглядел слизеринца с ног до головы и с каким-то необъяснимым чувством задал вопрос:       — Мистер Флэйм, как вы себя чувствуете?       Окард тут же поморщился. Подобные вопросы всегда раздражали, но грубить одному из самых надутых преподавателей — весьма глупая затея, тем более в его-то положении.       — Уже лучше, — сухо ответил Окард.       — Раз так, то нам нужно поговорить с вами наедине, — неоднозначно посмотрев на Келли, произнесла Макгонагалл.       Сеймлиан недовольно посмотрел на старших. Ему ничего не оставалось, кроме как подняться с места и двинуться к двери. Когда за спиной Макгонагалл послышался отчетливый стук, дающий понять, что Келли вышел, она начала совершенно другой разговор.       — Мне бы очень хотелось узнать у вас одну вещь. Почему вы находились в ночное время не в своей спальне? — спросила Минерва с легким нажимом.       — Не спалось.       Флэйм не особо желал отвечать на ее вопросы.       — Вы не совсем меня поняли. Думаю, я должна выразиться по-другому, — она наклонила голову да так, что ее очки грозно опустились на переносицу. — Почему вы позволили себе гулять в ночное время по Хогвартсу, прекрасно зная, что директор, Альбус Дамблдор, дал всем понять о введении новых правил в связи с появлением дементоров?       — Мадам Макгонагалл, вам не кажется, что вы слишком требовательны к больному ученику? — неожиданно вступив в диалог, твердо спросил Снейп.       — Мы не можем оставить эту ситуацию без внимания! Мистеру Флэйму очень повезло, что он отделался потерей сознания, — воскликнула Макгонагалл.       Потеря сознания? Теперь это так называется? Окард скрыл удивление, но все же изучающе посмотрел на спорящих. Он ничего не понимал, все в голове спуталось. Хотелось уточнить сказанные слова Макгонагалл, поэтому он стал подбирать в голове правильный вопрос. Заметив непонимающий взгляд слизеринца, Снейп ловко провернул палочкой в руке, прежде направив ее на ученика за своей спиной, дабы никто не увидел.       Флэйм тут же начал кашлять. Горло предательски сдавило, но не той болью, что он чувствовал буквально пару минут назад, а другой. Слизеринец положил руку на шею и посмотрел на Снейпа. Именно из-за мрачного взгляда преподавателя он понял, что у него не получится подавить необъяснимые приступы кашля. Однако все же Окард мог их объяснить одним словом: «заклинание».       — Простите, Мадам Макгонагалл, но сейчас будет благоразумным оставить Мистера Флэйма. Сами взгляните на его состояние, — произнес Северус.       Она посмотрела на слизеринца и, подойдя к прикроватной тумбочке, протянула ему стакан воды, добродушно оставленный Мадам Помфри.       — Вы правы. У нас есть много времени, чтобы разобраться во всем после его выздоровления, — отрезала Минерва.       Все это время Келли стоял в коридоре, ожидая пока все, находящиеся в комнате, закончат разговор. Он не хотел подслушивать, но все же любопытство взяло свое. Услышав отрывки фраз, Сеймлиан искренне не понимал, почему Окард соврал. Сегодня он выглядел… Иначе. Но все же умел язвить даже в таком состоянии.       Сейчас Келли действительно запутался. Все произошедшие за эти дни события кружили голову и не давали расслабиться. Переживания за Флэйма нахлынули словно лавиной, никак не желали уходить. Хоть он и видел друга и благодаря Гермионе смог сам убедиться в том, что ему намного лучше. Однако всегда интересно знать то, что человек скрывает глубоко в себе. Обида все еще лежала в сердце Келли, но тот не решался этого показывать.       Слизеринца до безумия мучила мысль о том, что Флэйм игнорирует все его вопросы о жизни, о поступках и обо всем, что связано с ним самим. Сеймлиан рассказывал ему почти все, но в ответ получал — ничего. Келли хотел бы чувствовать себя совершенно по-другому. Вспоминать о теплых пальцах, что Сеймлиан наконец смог спокойно взять в ладонь, тяжело. Келли искренне боялся, что теперь такой шанс всего лишь выдумка, и он никогда не сможет почувствовать тихое дыхание Окарда на своих волосах.       Дверь открылась. Макгонагалл и Северус строгой походкой вышли из помещения. Как только Снейп прошел мимо Келли и задел того мимолетным взглядом, который словно вдруг окаменел, как тогда, в Торжественном зале, Сеймлиану стало не по себе. Внутри профессора спрятано слишком многое, что отлично показывают черные глаза. Создавалось ощущение, будто у всех в этом огромном замке свои секреты, о которых Сеймлиану никогда не представится возможности узнать.       Едва Келли притронулся к ручке, то тут же встретился с лицом Флэйма. На плечах висела черная мантия, которая больше не выглядела опрятной, вся помятая и неаккуратная. Келли нахмурился и положил ладонь поперек его груди.       — Ты куда собрался? Тебе нужно лежать.       — Я не могу здесь загнивать. Уверен, Мадам Помфри не обидится на то, что я сам ускорю свое выздоровление, — настойчиво сказал Окард и прошел мимо Келли.       Постояв на месте, Келли все-таки двинулся вслед за другом. Окард спрятал руки в карманы брюк и пошел в сторону выхода из замка. Сеймлиан уже прогулял несколько уроков, поэтому идти на остальные — он не видел смысла. Да и он не хотел, чтобы Флэйм бродил один по Хогвартсу. Никто из них не знал, где сейчас Малфой. Возможно, размышлял Келли, Драко решил по-тихому уйти, а может, и притаился где-то здесь, чтобы «договорить» с Окардом. Именно эта неизвестность пугала, и он не знал, чего стоит ожидать.       Воспоминание о том, как Келли увидел обездвиженного Окарда, навсегда засядет у него в голове, он был в этом уверен. Чувство, с которым он сжимал в руке холодную, как зима, ладонь Окарда до сих пор не хотело уходить из-под закоулков подсознания. Тогда он чувствовал себя так, как хотел бы: не скрывал беспокойства и делал то, что считал нужным.       Идя рядом с Окардом, Келли изредка окидывал его мимолетным взглядом, но тот делал вид, что ничего не замечал. Где-то внутри затаилось чувство, которое Сеймлиан не мог объяснить. Оно словно жалило его, но боли слизеринец никак не мог почувствовать. Это было несравнимо с обидой за секреты, что хранит в себе Флэйм. Оно было сильнее.       Завернув на тропинку, они прошли через лес. Озеро показалось перед глазами, а прохладный воздух мягко прошелся по лицу. Окард подошел ближе к берегу и, кинув мантию на землю, сел. Сеймлиан понимал, почему Флэйм выбрал это место. Все-таки народ сюда редко ступал, и даже можно сказать, что это было именно их место.       Как только Келли уместился рядом, то решил начать разговор:       — Ты так и не рассказал мне… Что именно произошло ночью?       Флэйм повел плечом и посмотрел на Келли.       — Есть вещи, которых даже ты не можешь узнать.       — Даже я? — Келли усмехнулся.       Ему стало смешно от высказывания Окарда. Да, пускай они общаются не год и не два, но Келли уверен, что даже в довольно продолжительном знакомстве с ними произошло больше, чем у других.       — Да, даже ты. Если бы я мог, то рассказал бы, — спокойно произнес Флэйм.       — А что тебе мешает? — Келли искренне не понимал слизеринца.       — Другие люди.       Сеймлиан начал закипать.       — Ты не можешь со мной поделиться хотя бы частью своей жизни только из-за других людей? — нахмурив брови, спросил Келли.       Окард лишь кивнул.       — Знаешь, как таких называют? Слабохарактерными! — выкрикнул Сеймлиан в лицо Окарда.       Флэйм сжал губы и, приложив немалую силу, пнул в плечо Келли, но тот сразу схватил его за руку.       — Не смей меня так называть, — сквозь зубы проговорил Флэйм.       Келли схватил Окарда за ворот рубашки, на что тот только поморщился.       — Ты ничего не можешь мне рассказать, но при этом знаешь обо мне почти все. Ты знаешь каково это чувствовать, что ты открываешься человеку, а он продолжает равнодушно смотреть на тебя? — Келли разозлился настолько, что встряхнул Окарда за ворот.       Флэйм вывернулся из хватки Сеймлиана и, положив руку поперек его горла, припечатал к лежавшей мантии. Окард шумно дышал, повинуясь адреналину, который выливался из него, словно из переполненного стакана.       — Если бы я мог, то сказал бы, но у меня нет такой возможности, как у тебя. Ты живешь в своем мире, а я в другом, именно в этом наше различие. Мы никогда не будем похожи друг на друга.       — Нам не обязательно быть похожими друг на друга, чтобы общаться!       Келли положил ладонь на затылок Окарда и приблизил к себе. Флэйм поставил руки по бокам от лица Келли. Глаза Флэйма потускнели, создалось ощущение, будто он сожалел своим собственным мыслям.       — Ты слишком привязался ко мне, — произнес Флэйм.       — Так же, как и ты, — произнес Келли.       Они смотрели друг на друга. У каждого из них было свое виденье сложившейся ситуации. Адреналин ушел, помахав рукой и напоследок сказав Флэйму «прощай». Окард разглядывал вдруг замолчавшего Келли, но переведя взгляд на губы, Флэйм сразу отстранился. Он сел на место и стал тереть свое лицо ладонями. Сердце бешено билось в груди, словно в ту самую ночь, когда его здесь негостеприимно встретили дементоры.       Келли остался лежать и положил руки себе на живот. Огорчение от всего произошедшего вдруг нахлынуло на голову. Он не знал, как рассказать о единственной проблеме, что подкралась сзади и больно ударила в спину. Видеть Флэйма настолько близко и не чувствовать ту самую легкость, которую он мог ощущать пару часов назад — стало невыносимо. Сеймлиан хотел бы сейчас ударить Окарда, но не мог.       — Когда я подумал о том, что ты мертв, то не знал, что мне делать дальше, — вдруг произнес Келли.       Флэйм молчал. Окард понимал, что не может дать Сеймлиану того, чего он от него хотел. Флэйм все понимал и даже чувствовал то, что находится внутри Келли. Окард хотел спокойствия и ничего более. Он бы ушел из Хогвартса прямо сейчас. Только ради этого придется оставить Келли здесь…       Келли приподнялся и сел напротив Флэйма.       — Ты можешь мне хоть что-то сказать? — спросил Келли.       Жизнь без Келли? Сейчас Окард не видел ее. Если бы он сейчас ушел из Хогвартса вновь, то все бы прекратилось. За Флэймом никто бы не ходил по пятам, не спрашивал: «Что с тобой?». Подобные будничные вопросы стали бы призраками, на подобии Миртл, с которой никто не хочет видеться. Без Келли его жизнь вновь стала бы грудой одиночества и самокопания.       Флэйм посмотрел в ярко-зеленые глаза Сеймлиана, в которых отражался он сам. Келли положил ладонь на впалую щеку Окарда и тот сразу же прижался своими губами к его. Чувство, охватившее Келли, было необъяснимым. Не хотелось ощущать ничего, кроме дыхания Окарда на своем лице. Сеймлиан схватил его рубашку и прижал к себе.       Они целовались медленно, но страстно. Мысли, что буквально обхватывали головы их двоих, теперь вовсе не имели никакого значения. Все, что происходило возле них, встало на задний план. Те мимолетные прикосновения, которые были ныне, уже не могли сравниться ни с чем. Окард прижал к себе крепкое тело Келли, который тут же запустил ладонь в его волосы. Он водил кончиками пальцев по затылку, путая светлые волосы все сильнее и сильнее.       Они не хотели отстраняться друг от друга по одной простой причине: незнание того, что будет дальше. Келли боялся посмотреть в глаза Окарда, а тот не хотел знать, что этот поцелуй для Сеймлиана значит гораздо меньше, чем для него.       Но когда в легких закончился воздух, они отстранились.       Келли убрал ладонь с щеки Флэйма и лег обратно спиной на траву. Мантия осталась покоиться под Келли, да и слизеринца это сейчас не особо заботило.       — Ты хочешь, чтобы это что-то значило? — блекло спросил Келли, боясь получить отрицательный ответ.       Окард смотрел на небо, такое спокойное и безмятежное. Флэйм сейчас не чувствовал себя таким. Сердце гулко билось в груди, хотелось встать и уйти подальше от этого места. Но забывать произошедшее он не желал. Пожалуй, Келли все-таки смог остановить его своим вопросом и вместе подождать то, что ожидает их дальше.       — Да, — произнес Флэйм. — А ты все еще хочешь меня ударить?       — Всегда.       Флэйм хмыкнул.       На душе Келли стало как-то легче. Они молчали, разглядывая, как ветер поднимает опавшую листву, унося её прочь. Оба понимали, что дальше их ждет только худшее, но именно это ожидание успокаивало. Пока Келли и Флэйм вместе — они будут держаться друг за друга. И Сеймлиан искренне надеялся на то, что Окард не уйдет, однако Флэйм сейчас думал совершенно о другом.