Методом проб и ошибок я решил приучать Хоми к своим ласкам, если это можно так назвать. Не хочу, чтобы наш секс был чем-то отвратительным. Я правда испытываю к нему чувства… и это очень похоже на любовь, про которую читал и видел в фильмах. Да вот только для Хоми это не любовь, а ненависть. И сегодня на приёме он это доказал.
Вдавив педаль в пол, я вылетел на главную дорогу. Прямо возле дома в темноте я не заметил мусорные баки и, задев их, потерял управление. Машину начало водить кругами мимо особняков. Хорошо, что дорога была широкая. Я бросил транспорт, забрав из бардачка один предмет, который я смог достать с помощью отца из министерства, и побежал домой. Плевать на аварию! Плевать на машину! На всё плевать!!! Я хочу лишь найти этого паршивца и всыпать… Наказание я уже придумал, так что осталось дело за малым.
Стучать в дверь комнаты Хоми бесполезно — только спугну. Поэтому, пройдя в своей комнате через тайную дверь, хорошо, что она сделана грамотно и не издаёт скрипов, и, захватив ещё сюрпризов по дороге, я увидел Хоми на кровати почти засыпающего. Подойдя ближе, я услышал бормотание:
— Я в безопасности. Можно и поспать…
Я наклонился к нему и прямо на ухо сказал:
— Правда что ли?!
Конечно, он сразу же подорвался, но я сел на его бёдра и резкими движениями приковал руки наручниками к железной спинке кровати.
— Что ты там устроил?! — сжимая зубы, проговариваю. Мне стоит больших усилий сейчас не срываться и орать на него.
Хоми же дёргает руками, а потом удивлённо на меня смотрит. На что я лишь ухмыляюсь и, включая ночник, объясняю ему, почему его магия не работает:
— Это наручники изобретены специально для особо опасных магов. В их создании используется сразу четыре элемента. Поэтому они блокируют способности своего носителя независимо от его типа магии.
— Ну, и что ты сделаешь? Изнасилуешь меня? — говорит Хоми, а в его глазах видна дерзость.
Так, только не сорвись! Тише! Спокойно! Не насилуй его! У тебя есть план!
— Нет, я сделаю нечто похуже! Я могу рассказать твоему брату, кем ты работаешь! Как думаешь, что он про тебя подумает?
— Он поймёт!
— Уверен?!
— Да, он ведь и так в курсе! Я всё ему рассказал, — на этот раз ухмыляется уже Хоми.
Думаешь лишил меня одного из козырей?! Не надейся! Я придумаю, как использовать твоего брата. Однако это весьма умный ход, должен признать.
— Решил руководствоваться логикой: пусть он узнает правду из моих уст? Что ж, за то, что ты попытался унизить мою семью… Тебе придётся понести наказание похуже, чем лишение девственности своего зада.
А вот теперь в его глазах начал появляться страх. Я скинул пиджак и расслабил галстук. Чёртов костюм, ненавижу!
Я начал гладить Хоми по животу, задевая соски, а языком проводя по шее и покусывая её. Мой! Только мой! Больше никто не будет смотреть на твои танцы! Только я! Начав его целовать, я постепенно освобождал желанное тело от мешающей одежды. Целовал я жадно и вскоре ему начало не хватать воздуха. Пришлось отстраниться, но ненадолго. Я мучил его язык, губы, то покусывая их, то сося.
Когда вещей не осталось, я потянулся к смазке, а у Хомячка расширились глаза. О, да! Бойся, ведь наказание только начинается! Сначала я кружил одним пальцем вокруг его дырочки, а затем вставил сразу два. Сверху послышался всхлип. Пальцами я водил туда-сюда, раздвигая их и сводя вместе. Найдя простату, я с силой надавил на неё. Отчего Хоми вскрикнул, выгнулся и звякнул наручниками.
— Тише-тише, ты же не хочешь разбудить наших братьев.
— Ты… ты монстр, — я начал усерднее водить пальцами, отчего сразу же послышалось, — ах… нет… постой… ах…
— Если же я монстр, то почему ты возбужден? — на моих словах Хоми покраснел ещё больше.
Я добавил третий палец и нарочно проигнорировал его член. Затем я достал фаллоимитатор и просунул его целиком в Хомячка. Он был немного больше, чем тот в клубе. Пусть постепенно привыкает. Я одел кляп и резко отстранился.
Хоми вопросительно на меня посмотрел. Я подошёл к комоду и положил на наго камеру, которая не только записывала видео, но и транслировала его на мой телефон в режиме онлайн. Возвращаясь к кровати, я поцеловал его в макушку и сказал:
— Увидимся утром.
После этих слов Хоми протестующе замычал и начал брыкаться. А зря! Ведь вибратор в тебе причинит при интенсивном движении ещё больше дискомфорт.
Выйдя через тайную дверь, я упал на кровать и начал снимать возбуждение. После того, как дело было сделано, можно было трезво рассуждать. Машина разбита, а репутация семьи подпорчена. Вот же ж гад! Я услышал звук подъезжающей машины. Родители.
Так и оказалось. Мать сразу же позвала меня в свой кабинет, в котором уже был отец и замначальника образования. К слову, это он подогнал мне наручники. Кабинет матери был в приятных бежевых тонах, что не резали глаз, а наоборот успокаивали.
— Это было вопиющее безобразие! Где сейчас Хоми? — начала весьма сурова мать.
— Отбывает наказание, — на этих словах у меня невольно пробралась улыбка.
— Репутация нашей семьи испорчена, — продолжил отец. — Понадобится много времени, чтобы её исправить. Сегодняшний случай это!..
У отца перехватило дыхание от злости и возмущения. А в комнате повисла звенящая тишина. Её нарушила моя мать.
— А может быть мы сможем повернуть всё в свою сторону?.. — она скрестила руки на груди и немного задумчиво произнесла.
— И как же? — это уже подал голос Принстон. — Когда я передавал вам ту запись, то я надеялся, что вы примите меры и уничтожите её.
— Похоже, что у Хоми был ещё один экземпляр, — выдал я.
— Что ты придумала Зандра? — обращается отец к матери и наклоняется немного вперёд.
— Мы откроем программу. Назовём её… ну, скажем… Люди третьего уровня — такие же как и мы, — предложила мать, а у меня вырвался смешок.
— Из чмо в люди, — уже слегка съязвил я.
— Не смейся, — мать слегка хлопнула по столу. — Тебе нужно будет заняться подбором кадров. Ты должен отработать этот инцидент.
— Э? Какого? — мне это явно не по вкусу.
— В чём суть программы? — сухо спросил отец, а у самого в глазах мелькнула надежда.
— Будут выбраны несколько представителей третьего уровня. Скажем… студенты. В том числе и Хоми. И будут поселены по разным семьям. Суть в том, что бедные, общаясь с богатыми, должны проявить такие же качества, как и элита. Пусть это будет такой социальный эксперимент. Принстон, вы поможете анонсировать программу и продвинуть её в министерстве? Дарнелл и я получим согласие совета, а ты, Аутхор, подберёшь пять человек для этой программы и займёшься воспитанием своего подопечного, — раздала приказы мать.
— И если всё пройдёт гладко, — продолжил отец, — то мы только поднимемся в глазах общества. Ведь люди смогут оценить то, что было сегодня и то, что мы получим в конце, то есть примерное поведение, — на этих словах все посмотрели на меня.
А что сразу я?! Всё как обычно! Все шишки на меня!
— Должен признать, это грандиозный план, — радостно заявил Принстон. — А сегодняшнюю неудачу можно списать на попытку исправления и строптивость парня.
— Что ж. Принстон, предлагаю выпить уже в моём кабинете за хорошее и продуктивное сотрудничество, — отец решил увести зама.
— О, это было бы чудесно…
Я остался с матерью наедине. Она откинулась в кресле и выдохнула.
— Хороший план, — решил немного подбодрить её.
— Я многое уже видела, но твой парень — это нечто… Мы видели твою разбитую машину. Я ужасно волновалась, но сейчас вижу, что ты отделался только царапинами.
— Царапинами? — удивился я.
Мама достала из стола зеркало и протянула мне. Посмотрев в него, я понял, о чём она: на правой щеке красовалась огромная и глубокая рана, ну и пару ссадин на лбу. Оттуда понемногу струилась кровь, но похоже из-за всей этой беготни я её и не почувствовал.
— Ерунда.
— Води аккуратнее. Перед машины изуродован. Ты не можешь больше на ней ездить. Тебе нужна новая…
— Да-да, я это улажу. Мама, я хочу посоветоваться, — она сразу же переменилась в лице.
Теперь передо мной сидела не суровая женщина, а милая и добрая мама. Я не часто спрашиваю у неё совета, поэтому нам редко удаётся нормально пообщаться.
— Да, конечно, спрашивай.
— Хоми, он… я не знаю… мы то нормально общаемся, то я срываюсь, и всё катится в тартарары!
— Ну, а как бы ты хотел, чтобы он к тебе относился?
— Ну… — пауза затянулась.
Я не знаю ответа на её вопрос. Мне нравится Хоми таким, каким он есть: со своим задиристым характером и этим взрывным нравом. И то, что он не сломался, хотя я, можно сказать, зажал его в угол.
— Попробуй сначала разобраться в своих чувствах и в себе, — нарушила тишину мать и снова откинулась в кресле. Для неё это был тяжёлый день. — Они у тебя определённо есть. Если бы это был обычный парень, ты бы его уже избил за такой поступок или того хуже, как тогда. Да и на машине ты спешил точно не ради какого-то сопляка. Поймёшь, чего хочешь — сможешь начать думать над стратегией развития событий.
Мама потёрла переносицу и зевнула. Я понял, что мне пора уходить.
— Спасибо за всё, — тихо сказал я и направился к двери.
— Спокойной ночи, — громко сказала мать и тихо добавила, — мой мальчик.
Я обернулся и увидел её мягкую улыбку. Какой бы она не была строгой на роботе, но наедине со мной она всё же мать.
— Спокойной ночи.
Это был трудный вечер. Хотя, я должен признать. Хоми сделал взрыв в элитном обществе. Я живу в мире фальши уже давно. Все эти вечера, приёмы, встречи — всё это одна сплошная ложь. Мужья, которые изменяют своим жёнам и жёны, изменяющие мужьям. Богачи, которые готовы покупать себе экзотических и дорогих игрушек для секса.
Как же мне всё это надоело, просто осточертело до ужаса! Вспомнить только, как они все смотрели на Хоми! Уроды! Наш город прогнил насквозь и до конца! Эти улицы — продолжение сточных канав, скопившийся грязи, похоти и лжи. Эти либералы, интеллектуалы, сладкоголосые болтуны — их нельзя даже назвать людьми — ничтожества.
Этот город боится мою семью. Никто не может нам сказать и слова, и по поводу моего парня никто даже не заикнётся. Лишь для родителей важен престиж. Только им и только для них! Хоми — это глоток свежего воздуха в этом дерьме. Я не могу его потерять, не могу потерять того, кто возвращает меня к жизни.
Теперь я понимаю, что всё, что я делал до знакомства с ним, было лишено смысла. Я и раньше замечал на лицах маски, но с его появлением они стали настолько отчётливыми, что я не могу больше на них смотреть. Его искренняя улыбка перевернула мой мир. Он перевернул меня!
Теперь весь мир стоит на краю, глядя вниз на чёртово пекло. Никто не хочет замечать, что этот город заполнен кровью…
***
Проснувшись утром, я резко вскочил с кровати. Обычно я люблю поваляться, но сегодня в соседней комнате меня ждал один очень важный человек. Приведя себя в порядок в ванной и зайдя на кухню за едой, я поспешил к Хоми. Войдя через тайную дверь в одних боксерах, передо мной открылся восхитительный вид. Голый и закованный Хомячёк лежал на кровати и, похоже, не спал всю ночь из-за дискомфорта. Он смог наполовину достать фаллоимитатор. Хех! Похоже, что кто-то интенсивно двигал попкой! Эта ситуация меня немного рассмешила и отразилась улыбкой на моём заспанном лице.
Когда я подошёл близко к кровати, то Хоми начал мычать. Я поставил перед ним тарелку и отстегнул наручники от кровати, но они остались на нём. Сняв кляп, я сразу же вовлёк его в поцелуй. Требовательный и жёсткий, показывая, кто здесь хозяин. Я не пытаюсь его сломать, нет. Может раньше хотелось, но сейчас я хочу показать, что он только мой и ему никуда от меня не деться.
Залезаю к нему на кровать, терзаю его губы и наслаждаюсь их вкусом. Они такие нежные. Хоми еле-еле отвечает на поцелуй, чувствуется, что борется. Но борется с самим собой. Он ненавидит меня, но его тело начинает откликаться на меня вне зависимости от чувств владельца. Его приручение почти закончено.
Начиная гладить его грудь, я опустил руку к его низу и резко вытянул фаллоимитатор. Сразу же послышался стон. Так же резко я отстранился и, присев с края кровати, сказал:
— Тебе нужно привести себя в порядок.
— Как я это сделаю в наручниках, умник?! — обессиленным голосом и с ноткой раздражения сказал Хоми и протянул мне руку в знак того, чтобы я его освободил.
— Ну, ты же ведь у нас отличник. Справишься как-нибудь, — моя улыбка становится шире.
— Тварь, — проговорило чудо и пододвинулось к краю кровати.
— Хотя знаешь, ты прав, — невинно сказал я, а Хоми удивлённо посмотрел на меня. — Ты сам не справишься, я помогу тебе.
— Нет! — закричал он, резко вскочил и поморщился.
— Ну, тебе же нужна помощь!
— Я сам, не прикасайся ко мне, ублюдок!
Хоми рванул в ванную. Хм, надо же… боится? Нет, в его глазах видна ненависть, но никак не страх. Как только он сделал несколько шагов, то упал. Я дернулся к нему, но сразу же остановился. Он должен сам подняться. Если я подойду, то он отшатнётся от меня. Я не должен забирать у него оставшуюся гордость. Закрывая дверь, он тихо проговорил: «Сука!». Точно ненавидит. Ну, как там говорят: от любви до ненависти один шаг? Сделаем наоборот!
В ванной он был долго. Я развалился на кровати и рассматривал комнату. Хоми провёл здесь перестановку, не считая комода, который теперь загораживает дверь. А ведь он рассчитывал на него, на моём лице отразилась усмешка. Остаться бы с ним сегодня, осуществить наказание собственноручно, так сказать. Но нужно поехать в универ и подобрать ещё троих человек для проекта матери. И, пожалуй, нужно парней навестить, а то с Хоми вообще о банде забыл, да и с клубом разобраться надо. Дел невпроворот. Но пока Хоми был в ванной, я перепрятал камеру на шкаф. Думаю, на комоде слишком очевидно, к тому же, вдруг что-то пойдёт не так… хотя это вряд ли.
Всё же моё чудо соизволило выйти из своего маленького убежища. Я поманил его пальцем к себе. Он недовольно посмотрел на меня, но все же приблизился. Протянув ему тарелку с яичницей и беконом, я сказал:
— Поешь, тебе понадобятся силы для второго этапа.
— Второго этапа? Ночи моих мучений было недостаточно? — возмущённо спросил Хомячок.
— За то, что ты сделал? Конечно нет.
— Я сделал это, потому что ты вынудил меня! — Хоми почти перешёл на крик. — Ты… да ты… Сука! Вот кто ты! Козёл! Змеёныш! Уёбок!..
Лучший способ закрыть ему рот — поцелуй. Конечно, он упирался и звякал наручниками, но я сильнее, и это мне чертовски нравится! Но я понимаю, что Хомячку нужно поесть, а мне в университет, поэтому наш поцелуй был недолгим. Я даже не успел просунуть язык между таких желанных и мягких губ.
Немного успокоившись, Хоми всё же поел, правда всё время пытаясь прикрыть свою наготу. А что я? Я естественно пользовался моментом и внаглую пялился на него. Из-за этого он даже пару раз чуть не подавился. Когда он закончил, то я снова приковал наручники к кровати.
— Ничего новенького не будет? — решил постебаться Хоми.
Не побьём так покусаем? Интересный подход. Но я достал вибратор, смазанный лубрикантом, и медленно начал вводить его в Хоми, специально не надев на него кляп, чтобы дать волю его стонам. И они не заставили себя долго ждать. Под эти сладостные звуки я сам возбудился. Главное не сорваться!
Я наклонился над ним и заглянул в глаза. Синие, как море, я могу в них и утонуть, потеряться. М-м-м. А эти губы, чёрт, я не в силах на них просто смотреть. Но времени осталось мало, поэтому я просто включил вибратор и начал увеличивать режимы. Хоми стонал прямо мне в рот, и это заводило безумно. Я всё же не удержался и сорвал короткий поцелуй. Не больше, иначе я пошлю всё к дьяволу и останусь. Поставив вибратор на средний режим, я отсалютовал Хоми и удалился, оставив его отбывать наказание ещё день.
Хочу услышать его стоны через камеру. К тому же Хоми слишком гордый, чтобы просить о помощи, даже если к двери подойдёт Дэн. Он не в том положении, чтобы на него кто-то смотрел, а слуги не будут помогать. Знают, что мой гнев будет страшен.
***
В университете я пересмотрел запись с камеры за ночь. В основном ничего интересного, многое мотал, хотя было заметно, как Хоми крутился и пытался выбраться. Не удалось, бугагашеньки. Попутно я подобрал ещё три кандидата для участия в программе. В неё также вошёл Аши, друг Хоми. Думаю, этого дружка нужно закинуть в семью извращённее. И так, их пять: Хоми, Дэн, Аши, Френк и Рок. Взяв информацию на них в деканате, я отправил её электронным файлом матери. Заодно и прикрыл пропуск Хоми и на завтра тоже, пусть отдохнёт.
Адриан спрашивал, почему от меня не было вестей все выходные и почему не появлялся в убежище нашей банды. Я же сослался на то, что готовился к приёму, был занят и пообещал, что обязательно сегодня заеду.
На четвёртой паре я подключился к камере в комнате Хоми. И его там не было!!! Какого хуя? Я начал перематывать назад и понял, что произошло. Этот гадёныш спрятал во рту невидимку, с помощью которой открыл наручники. Вот почему он был так долго в ванной и медленно ел. Он меня одурачил! А я ещё как наивный дурак кляп не одел. Что ж, никуда ему не деться, вернётся. Только интересно, куда же он пошёл?
У меня в голове моментально появилась идея. Для этого мне пришлось выйти из аудитории и набрать нашего дворецкого. Я попросил его установить одну вещь в моей комнате. Как раз если Хоми нету дома, то он не заметит шума работы строителей.
К концу пятой и последней пары Хомячок нагулялся и вернулся в свою комнату через свою дверь. О, с каким упоением я смотрел, как он возвращал вибратор назад в себя. Мне казалось, мой член скоро взорвётся от возбуждения! Видно было, что Хоми старался не стонать и делать всё тихо, но это было нечто!.. Такой гордый и не сломленный. Я бы поехал сразу домой, но Адриан настоял на явлении царя народу. Поэтому мы поехали в убежище…
Наше убежище представляло собой заброшенный военный бункер, который удачно находился на втором уровне города. Из колонок гремел рок, на столах стояли бутылки со спиртным, кто-то играл в бильярд, кто-то в карты, кто-то бросал ножи, а некоторые стреляли по мишеням из различного оружия, и почти все применяли магию в своих делах. Да, тут было всё, что нам нравилось.
В мою банду входило даже пару девчонок. Не все были студентами. Большинство уже пережили студенческую жизнь. В бандитском мире долго не живут, и я прекрасно знаю, что половина здесь присутствующих не доживёт до тридцати. Я собираюсь бросить всё это дело после окончания университета и оставить после себя в лидерах Адриана.
Всей этой ерундой я занимался исключительно из-за скуки. Сам не понимаю, как мы, «Mortem»*, стали одними из сильнейших в городе. Конечно, родители знают, что у меня есть банда. Но считают, что это не выходит за рамки маленькой группы в университете. Думаю, им не стоит знать, что это всё давно уже переросло в преступную группировку. Мы торгуем наркотиками в местных клубах, крышуем их, принимаем заказы на убийство и ещё многое по мелочи. Все эти связи потом помогут мне в развитии политической карьеры.
Побыв пару часов со своими ребятами, я отправился домой. Думаю, к осуществлению настоящего наказания Хоми уже всё готово…
