Боль

У Гена было все о чем только можно мечтать простому японцу: дом, машина, деньги и толпы фанаток, но все это было не то. Менталист часто чувствовал себя бесполезным, пустым и не нужным. Он не понимал кому нужен его труд, его книги по психологии, которые без прекрас были откровенно плохими. Кому нужны его карточные фокусы, если максимум на который они способны, так это клеить девчонок у подъезда? Почему, он обращается к психологии, почему каждый день, он чувствует себя терпимо, но ночью становится невыносимо плохо? Не получается уснуть, не получается развеяться, в душе пусто-пусто и ничего больше не приносит радость. Он даже не помнит когда это началось. Когда он впервые, впадая в такое состояние, занёс над грудью руку и, размахнувшись, ударил? Когда непостриженые ногти начали разрывать хрупкую кожу, порой расчесывая ее до крови? Когда был куплен первый концелярский нож, при выборе которого стоял вопрос о том, как хорошо он будет резать руки, ноги и само тело? Асагири ходит в спортзал не ради того, чтобы натренировать красивое тело, а ради того чтобы перегрузить его и снова почувствовать хотя бы что-то. Хотя бы боль. Острая или тупая, не важно, главное, что она спасает. Сенку говорил, что сэлфхрам вызывает зависимость, наше тело вырабатывает какие-то-там-трудноввговариваемые гормоны, вызывающие у нас счастье, в попытках облегчить боль. Ишигами не нравятся порезы и синяки на руках товарища, но что он может сделать, если тот сам не хочет ничего менять? В краткосрочной перспективе заглушить внутреннюю боль ударом головы о стену просто, но вскоре ты можешь заметить, что и делает сейчас Ген, что лезвия скупаются слишком быстро, а салициловой кислоты давно перестало хватать. Близкие ругают и страдают, когда прятать увечья уже не получится. Как обидно, что страдают вовсе не наплевавшие на сына родители фокусника, а те кто по-настоящему дорог. Уродливые шрамы останутся с ним навсегда, только сейчас он начинает понимать, что ранить себя вовсе не романтично, а чертовски глупо. Ссадины на руках не делают его лучше, они заставляют важных винить себя, ссадины на руках, разбитых о стену, не признак взрослости, а признак слабости, это трудно, но надо принять. С больным деревом нужно разбираться основательно,не достаточно убрать пожухшие листья, ведь появятся новые. Нужно уметь попросить помощи, если тебе это нужно, ты найдешь тех кто не окажет, если действительно захочешь поискать. Но болтолог много лжет, он скрывает свои настоящие чувства,причем делает это так искусно, что ему удается водить за нос самого себя. И так всю жизнь. Он искренне верит в то, что любит себя, возможно даже слишком сильно. Только вот следы от побоев на его собственном теле так не думают, но что поделать если без них он не чувствует себя живым.