Кукла

      Сидя в мягком кожаном кресле, стоящем в углу кабинета, куда обычно садились приятели и старые друзья Германа Рудольфовича, грозного начальника и грамотного руководителя полицейского участка, Артём, закинув ногу на ногу, печально смотрел на носок своего покачивающегося ботинка, подпирая рукой голову. Он работал детективом около пяти лет, что большинство стариков считало сроком достаточно маленьким, чтобы считать такого человека уважаемым и компетентным специалистом, но Арт не входил в число этих ребят. Несмотря на свою хрупкость, вызванную немного женственными чертами бледного лица, обрамлённого чёрными, как уголь, волосами с залезающей на глаза чёлкой, детектив мог похвастаться хорошим и крепким телосложением, скрытым под преимущественно тёмным одеянием. За ум и успехи, многие коллеги уважали его, хотя тут не обошлось без покровителей в лице шефа и бывшего авторитетного напарника.       — Артём! Какого чёрта, ну скажи мне! Ну почему ты не хочешь вернуться? — сокрушался Герман, натыкаясь на стену холодного безразличия своего подчинённого. Он не мог злиться на него всерьёз, воспринимая мужчину, как приёмного сына или родственника, о котором должно заботиться и всячески помогать в жизни, но из-за своего вспыльчивого нрава, любые слова звучали из уст начальника, как яростный приговор. Его боялись, но большее давление оказывал не тон грубого голоса, а дико удушливый запах одеколона, о дурном влиянии которого его хозяин явно не догадывается.       — Я не могу. Я уже сотни раз говорил, что больше не собираюсь расследовать убийства, — спокойным тоном настаивал Артём, повторяя свою фразу каждый раз, когда Герману Рудольфовичу приспичит начать избитый разговор.       — Ты издеваешься? — рявкнул начальник, стукнув по своему широкому столу с зелёным сукном, закипая пуще обычного, что заставило детектива вздрогнуть. Широкая рука почесала толстую короткую шею, а затем опустилась к органайзеру из чёрного обсидиана, задевая ручку в золотистом держателе.       — Уже год прошёл, Арти, — мягче сказал шеф. — Пора забыть то дело и идти дальше.       — Забыть Валю? — усмехнулся Артём, меняя ногу.       — Я не говорю забыть людей, которых ты потерял, я хочу, чтобы ты принял произошедшее и отпустил. Надо двигаться дальше. Они бы этого хотели.       — Нет, — завертел головой детектив. — Я не могу.       — Да почему?       — Я вижу их лица каждый день. Каждую ночь они приходят ко мне и напоминают о моих грехах, о той ошибке. Я не могу вернуться к расследованиям.       — Эстер, не выводи меня, — грозил пальцем Герман. — Я дал тебе время, дал возможность работать дальше, нового напарника, правда бестолкового, но это уже другой разговор. Что тебе ещё надо от меня? Что?       — Прекратить эти бессмысленные разговоры. — Артём встал с места и демонстративно стряхнул с рукава серого пальто грязь, которой там не было. Сделав глубокий вдох и медленный выдох, он подошёл к двери, не желая выслушивать Германа Рудольфовича дальше, понимая, что такое своевольство может сойти с рук только ему. — Я хорошо справляюсь с работой, не связанной с убийствами, так что не вижу причин возвращаться к этому.       — Ты нужен мне, как криминалист. Отдел без тебя не справляется. А в делах с подозрением на самоубийство тебе вообще нет равных.       — Наймите других людей.       — Вот же, — запнулся начальник. — Ты мелкий неблагодарный паршивец. Не будь ты так хорош, я бы тебя выкинул, как щенка, за порог! Ты просто не хочешь напрягать свои мозги, ты трус!       — Называйте это как хотите, — саркастично ответил Арт. — Я пойду решать мирные дела.       Открыв дверь нараспашку, Эстер вышел из кабинета шефа, ловя на себе любопытные взгляды коллег, прекрасно слышащих крики и споры каждый раз, когда кого-то отчитывали.       Детектив спокойно прошёл через лабиринты шкафов, условно разделяющих пространство на комнаты, к своему рабочему месту в углу у стенки с маркерной доской, беспощадно разрисованной красными стрелочками и непонятными чёрными символами с фотографиями людей и предметов. В отличие от пробковой доски у входа, на этой не было шуточных распечаток с котятами и анекдотами.       Напарник Артёма делил с ним один стол, границей на котором служили плоские мониторы компьютеров и кипы папок с торчащими наружу документами. Ярослав славился своей энергичностью и раздолбайством, хлещущим из него через край. Исправить это отчасти удалось только благодаря спокойному темпераменту Эстера, сдерживающему порывы юного неопытного помощника, но даже это было лишь жалкой попыткой не увенчавшейся особым успехом. В конце концов, чего ещё можно было ожидать от патологического троечника-тусовщика, попавшего на службу благодаря связям своего папаши.       — Шеф офпять ругалфя? — спросил Ярослав, не посчитавший нужным перед этим прожевать свой пончик до конца.       — Как обычно, — равнодушно подтвердил Артём.       — Снова хофтел подфвязать тебя на фуициды, бро? — Слава проглотил свой перекус и поправил солнцезащитные очки с кислотными линзами, которые был вынужден носить постоянно из-за проблем с глазами.       — Честно говоря, я уже устал от этих разговоров. Я ведь хорошо делаю свою работу и без этого. Чего он хочет от меня? Если я ему не нравлюсь, то пусть лучше сразу уволит.       — Не, он не может. В офисе все знают, как шеф благосклонен к тебе.       — Мне уже так не кажется. С того дня, как из второго отдела криминалистики уволился ещё один кадр, он стал чаще капать мне на мозги. Пихает их дела мне. Пытается, по крайней мере. — Артём тяжело вздохнул и откинулся в кресле, лениво перебирая бумаги перед собой.       — Чего?! — подскочил от удивления Слава. — Они же терпеть этого не могут, когда их дела переходят к нам. Ещё вечно говорят, что мы хуже них.       — Они перестали справляться.       — Пф, а мы тут причём? — с презрением заметил Ярик и вернулся в своё кресло. — У нас и без этого дел по горло. А ещё этот их, с рыжей бородкой. Бесит!       — Согласен.       — А что за дело?       — Люди стали пропадать в одном из районов. Я пока не вдавался в подробности. Сказал, что не буду брать это дело.       — Ясно. — Ярослав расслабился, закинув руки за голову и начал медленно покачиваться, показывая всем своим видом, что ему скучно.       — Ладно, что-то утомили меня сегодня эти разговоры. Ещё и встал рано из-за той кошки, которая якобы пропала, а на деле просто к соседям убежала. Бардак сплошной. Поеду сегодня пораньше домой.       — Окей, бро.       Мужчины пожали друг другу руки. Эстер облегчённо выдохнул и поспешил покинуть офис.

***

      Образы за окном стремительно сменялись один за другим, пока всё не поглотила тьма тоннеля, оставляя из «видов» только толстую уродливую пыльную проводку. Ритмичное повторение стука колёс вагона усыпляло, вгоняло в транс уставшее сознание. До начала часов пик оставалось ещё два часа, но людей в вагоне уже оказалось достаточно, чтобы понять — свободного места может не достаться. Артёму повезло, и он разместился на краю у дверей, где можно было положить голову на поручень, чтобы подремать. Дорога от работы до дома занимала у детектива около тридцати минут, а особым бонусом был тот факт, что нет необходимости делать пересадки. Безвольно качаясь вместе с вагоном, Эстер закрыл глаза.       Заканчивая выбег, поезд начал притормаживать, пока не остановился окончательно. Резкий толчок неприятно ударил Артёма по голове, тут же заставив пробудиться.       В вагон завалилась шумная компания подростков, высокий мужчина с газетой и пенсионерка, активно пытающаяся пристроить свой багаж в углу, чтобы тот не уехал от неё. Перед самым закрытием дверей в вагон стремительно забежала красивая девушка в пышном розово-белом платье.       Детектив тут же принялся рассматривать молодую пассажирку, привлекающую всеобщее внимание. Её алые ленты, удерживающие причёску на голове, спадали на плечо, где висела небольшая сумка в тон блестящему наряду. Общий вид незнакомки очень напоминал дорогую куклу ручной работы.       «Косплеерша?»       Очаровательная красавица остановилась в середине вагона и, слегка поклонившись, запела что-то мелодичное и спокойное, так что все пассажиры с упоением слушали песню, не отрывая глаз от завораживающего наряда. Кто-то уже готовился дать девушке денег за хорошее исполнение. Эстер продолжал бороться с желанием закрыть глаза под столь приятные ритмы, отвлекая себя разглядыванием страз на подоле юбки с рюшами.       Как только девушка закончила свою песню, люди вокруг начали аплодировать. Однако никто не ожидал, что на этом всё не закончится. Бровь детектива дёрнулась в предчувствии чего-то нехорошего. Порывшись в сумочке, девушка достала из неё пистолет и уверенно выстрелила себе в висок. Капли крови разлетелись по вагону.       «Что?» — подскочил детектив.       Багровые куски плоти вперемешку с мозгами лежали на полу, разбросанные в сантиметрах друг от друга. Под громкие вопли особо впечатлительных, осознавшие произошедшее люди запаниковали и кинулись в конец вагона. Поезд прибыл на станцию. Пассажиры в панике покидали место событий.       Детектив не помнил, как поднялся с места в попытке остановить неизбежное. Алая тёплая кровь стекала со лба, а удивлённые зелёные глаза всё ещё смотрели на остывающее нечто, что пару минут назад было прекрасным человеком. Мысли в голове перемешались настолько сильно, будто бы и вовсе пропали, заглушаемые звоном в ушах.

***

      «Как? Какого чёрта здесь произошло? Она, наверно, хотела подзаработать своим пением, так почему она сейчас лежит на полу? Это реальность? Я сплю?» — вертелось в голове у детектива, сжимающего на себе тонкий плед, заботливо накинутый на плечи кем-то из подоспевших медиков. Все пассажиры были высажены, но Артём продолжал сидеть в вагоне возле трупа.       — Вы детектив Эстер, верно? — спросил строгий голос человека в форме. Артём молча кивнул, стараясь припомнить, когда он успел показать значок, и поднял взгляд, продолжая смотреть сквозь сотрудника.       — Вы можете рассказать нам, как всё было?       Реакции от детектива не последовало.       «Похоже это грёбаная реальность. Какого хрена я здесь? Это шутка какая-то? Не надо было уходить с работы, лучше бы досидел до положенных шести вечера».       — Эй, бро.       — Слава? — удивился Эстер, почувствовав на плече вес чужой руки.       — Ты тут уже так пятнадцать минут сидишь. Всё нормально? На, — напарник протянул пачку одноразовых платочков. — Вытри лицо, а то смотреть страшно. Подумают ещё, что прирезал кого. — Ярик хотел было рассмеяться, но угрюмый вид товарища отбил это желание.       — Спасибо.       — Я в шоке, если честно. Приехал только что, потому что шеф заставил, а тут ты, бро. Как тебя угораздило?       — Сам не знаю. — Артём бросил измученный и растерянный взгляд на тело девушки, которое медики начали погружать в чёрный мешок. Он неосознанно подскочил, чтобы остановить процесс. — Я хочу осмотреть её.       — Хорошо, но только пока мы едем в депо. Нам надо быстро тут прибраться, — ответил высокий худой мужчина в медицинском костюме и маске.       — Да, я понял.       — Будете осматривать, хоть очки снимите, а то, я думаю, будет не видно, — пошутил медик, в попытке разбавить мрачную атмосферу, но его добрый порыв оценён не был.       — Мне пофиг, что ты там думаешь! — огрызнулся Слава, принимая замечание слишком близко к сердцу.       — Не шуми, — одёрнул товарища Арт. — Вы извините его, ему нельзя очки снимать из-за чувствительных глаз. Обычно он так не реагирует.       — Я даже так вижу лучше, чем вы оба.       — Ладно, извините. — Медик обиженно фыркнул и удалился       — Зря ты так с ним.       — Пф, пусть думает, что говорит, — усмехнулся Ярослав. — Она из пистолета застрелилась?       — Да.       — Откуда он у неё?       — Не знаю. — Артём повторил фразу ещё раз, но уже тише. Он подошёл к обезображенному телу и присел возле него на корточки, начиная относиться к обстановке более спокойно и рассудительно. Протянув слегка дрожащую руку к платью, детектив коснулся пальцами ткани, начиная ощупывать её.       «Гладкая и плотная. Сидит платье прям по фигуре, как на заказ сшитое. Всё подобрано очень хорошо. Девушка, должно быть, большая мастерица, либо у неё много денег на подобные заказы. Ткань дорогая, как и сумочка. Чулки даже не порвались. Обувь… Вроде простые туфли, но доработанные самостоятельно, подогнанные под образ. А пуля в пистолете была одна? Кроме него в сумочке ничего не было? Как она его пронесла мимо рамок? Где она его достала? Почему решила убить себя, да ещё таким замороченным способом? Ни хрена не понятно. Нужно дождаться анализов крови, она явно была не в себе».       Засунув руки в карманы, детектив достал оттуда перчатки.       — Что ты хочешь сделать? — поинтересовался напарник.       — Хочу посмотреть на руки. — Артём взял девушку за запястье и попытался задрать ей рукав чуть выше локтя, внимательно присматриваясь к её коже. — Кажется, тут есть небольшой след от иглы.       — Так она наркоманка?       — Не знаю, нужно заключение из лаборатории. Пока это только догадки.       — Вот дерьмо.       — Я не понимаю, — вздохнул детектив.       — Чего не понимаешь? — потёр глаза Слава, поправляя очки.       — Она была так спокойна и активна. Я не заметил, чтобы она была под кайфом. Так пела красиво…       Поезд плавно двинулся вместе с сотрудниками служб, следуя без остановок. Качнувшись на месте, детектив подставил сзади себя руку, чтобы не упасть. Заметив, что под сиденьем что-то блестит, он подполз ближе и подобрал предмет.       «Серьга? Видимо соскочила».       Неосознанно закинув вещь себе в карман, Артём, пошатываясь, сел рядом с напарником, молчаливо погружаясь в свои мысли, изредка бросая взор на погибшую. Прибыв в депо, двери вагона снова открылись, даря долгожданную свободу. Детективу стало тяжело. Перед глазами частично начал всплывать образ другой девушки, от которого на душе становилось ещё тягостней. Потирая ноющие виски, Эстер стремительно вышел на улицу на широкое пространство, делая глубокие вдохи. Со стороны слышались звуки поездов и гул блока питания собственных нужд.       «Чёрт, ну какого хрена меня угораздило оказаться рядом с этой куклой? Неужели мне снова придётся взяться за старое? Хотя, полагаю, теперь у меня нет выбора. Если бы я не был свидетелем, то Герман не мог бы привлечь меня, но теперь у меня нет ни одного аргумента против него. Проклятье! Справлюсь ли я с этим?»