Apesanteur

Ему тоже нужен я! Следует взять себя в руки. Неужели Йи подвел бы своего любовника? Ясуо полустоял над Йи, будто только что лежал на боку, а теперь оперся на вторую руку по другую от него сторону. В глазах затаились просьба, желание что-то сделать самому и нетерпение в ожидании того, что сделает любовник. Йи удивляла та детальная красота, которую создавали переплетения потребностей тела. Цепочка реакций, спасибо смертности. Дыхание должно потяжелеть, кожа – порозоветь. Как это ни странно, Йи нравилось наблюдать за подобными проявлениями. Наблюдать, как кровь передает коже свое любовное послание. Ясуо ждал. Ожидание очевидно требовало усилий, но тот был терпелив. Напряженные прямые руки. Выпуклость под одеждой вливается в общий хор сигналов. – На тебе многовато надето. Хочешь, чтобы я тебя раздел? – Йи не мог отвести от Ясуо глаз. Губы раскраснелись и блестели – сложно забыть, что привело их в такой вид. Йи только что вынырнул из бездны экстаза, но желание глубоко внутри полностью не угасло. Поцелуй же его, поцелуй, твердило что-то в душе. Воссоединись с этими губами, дай политься выдохам и стонам. Возбуждение горело у Ясуо в глазах, но тот себя обуздал. – О да! Э-э, нет. Не напрягайся, я мигом. И действительно, у него ушла секунда, чтобы сесть на колени, стянуть штаны с трусами и отбросить майку. Будоражащее зрелище. Поспешно, но мило. Рука еще не успела опуститься, а Йи уже обхватил его и притянул. Осторожно прижал к себе это живое тепло, и голосовые связки дали знать, что объятие не осталось неоцененным. Ты настоящее чудо... Ясуо был так сильно возбужден. Йи неторопливо двигался, лаская его эрекцию собственным телом, снова чувствуя его после этого экстатического одиночества. Что я могу ему предложить? Несколько идей уже возникло – но так много всего еще оставалось неиспробованным. А Ясуо только что подал отличный пример. Так почему бы нет? Йи вели любопытство и побуждение заботиться и удовлетворять. Ему понравилось – о, чертовски. Значит, понравится и Ясуо. Если я сделаю все правильно. Нужно поменять позицию. Йи обхватил Ясуо и перевернул обоих. Тот успел только издать какой-то растерянный звук и уже лежал спиной на кровати. Но, кажется, он быстро сообразил, к чему все идет, и обнял Йи, не позволяя отодвинуться. Поза возбуждала. Йи чувствовал его под собой всем телом, горячего и заведенного. Видел его лицо. Вторая ладонь легла Йи на бедро. Неужели они до сих пор так не пробовали? В этом было столько интимности. Йи наклонился. Протяжно, мерно, глубоко его поцеловал. Еще столько предстояло изучить – но с поцелуями он уже освоился. – Йи... Пожалуйста... Нетерпение читалось так легко: в движениях, в стиснутых губах, в горячем лице. Стоило подождать секунду, и румянец добрался до самых ушей. И Йи это нравилось. Тело выражало страсть, говорило о похоти – и говорило ему. Он не разочарует. – Да, я тут. Дай мне... Йи подвинулся ближе к ногам и сел. Теперь надо было нагнуться, но Йи не до конца представлял, как именно. Что там делал Ясуо? Он припомнил его действия и прикинул, что лучше всего будет слезть с кровати вовсе. – Любовь моя, подвинься ближе. Будет проще. Все это время Ясуо сдерживался и следил за тем, что предпримет Йи. Теперь он чуть заметно кивнул и послушался. Йи устроился между его разведенных ног. Внутри отозвались тепло и чувство правильности. – М-ах-х-х! Х-хочешь попробовать? Йи поднял на него уверенный взгляд. Если даже одни только мысли вызвали у Ясуо такое опьянение, то он хотел. Ясуо заводит видеть его рот так близко к своему члену? Отлично. – А ты хочешь чего-то другого? – на всякий случай осведомился Йи. Лучше переспросить, чем снова понять неправильно и сделать не то. – Нет! Если хочешь... Я просто не думал... – Ладонь закрыла пол его лица, но глаз он не отвел. О. Тогда все в порядке. Не всегда просто понять, что на уме у Ясуо, но со временем у Йи это будет получаться лучше и лучше. И, если верить впечатлению, Ясуо этого более чем хотел, хоть и пытался скрыть. В конце концов, он столько ждал. С самого начала их встречи. Повинуясь любопытству, Йи ненадолго остановился. А что если... Он провел рукой по его бедру, четырьмя пальцами по внешней стороне и большим – по внутренней. Здесь у людей чувствительная кожа. И правда: дыхание замерло. Какое интересное местечко, от колена до промежности. Йи наклонился и повторил этот рисунок губами. Даже ему самому это доставляло некое удовольствие. Повторяя действия Ясуо, он прислонил язык и губы к коже. Пока только нежность. Чтобы Ясуо не пришлось долго ждать, он отправил руку туда, где требовалось внимание, и продолжил изучение. Ясуо схватил воздух ртом. Нетвердая ладонь чуть толкнула лоб под аккомпанемент стона. – Да? – Йи на секунду поднял глаза, показывая, что не менее внимателен, чем прежде. – Да так... Все очень хорошо... Просто не удивляйся, если я скоро кончу. Очень скоро... – Тогда я сосредоточусь на том, что тебе сейчас нужнее всего. Ложись и получай удовольствие, – успокоил Йи. А я не понял, что он так близко к оргазму. Что ж, можно было догадаться. Нужно это как-то научиться определять. Раз уж Ясуо признал, что апогей близко, значит, так оно и есть. Йи оставил руку, где была, но чуть расслабил пальцы. Ему хотелось повторить то, что не так давно почувствовал сам. Не торопись. Даже от коротких поглаживаний по пальцам размазалась жидкость. Нужно признать, от нее был толк. Тело о себе позаботилось. Тело работало постоянно. Йи усилил контакт – и тело ответило новой порцией жидкости и сокращением мышц. Теперь можно было научиться чему-то новому. Йи осторожно направил язык вокруг члена и потянул им вверх, как Ясуо. Нескольких скольжений хватило, чтобы Ясуо откинул голову и низко застонал. Ладонь лежала на волосах, но не подталкивала и не давила. Просто лежала. Йи понемногу начал действовать увереннее. Он выгнул, прижал к небу и напряг язык – получилось посасывание. Кажется, это доставляет удовольствие. Вкус не вызывал никаких эмоций – ни положительных, ни отрицательных. И Йи не знал, чего конкретно ожидать дальше. Это все так по-человечески. Йи вобрал ртом больше, и стало ясно, что Ясуо близок к финалу. Несколько коротких рывков, несильных, неудержанных. – О, прости... Не за что, ты ничем не навредил. Однако сообщать ему это не время. Йи сделал еще движение и просто пропустил его до самого конца. Должно же что-то в этом быть. Ясуо ответил дрожащим вскриком. Удивленный голос. Удивленный и отчаянный. Он себя уже не контролирует. Йи чувствовал, как Ясуо попытался себя перебороть и сдался; тело победило и завладело ртом Йи. И Йи спокойно позволил ему это сделать. Толчки не причиняли ему никаких неудобств. Что имело значение, так это та жажда, которую он наблюдал. – Йи... О боги... Прошу тебя... Не могу... – Слова потеряли внятность и смешались с выдохом. С Ясуо и вправду что-то творилось. Он словно хотел его о чем-то попросить, возможно, извиниться – но уже не мог. Странно, но поддается объяснению. Можно предположить, что смертным это доставляет больше дискомфорта, но он не смертный. Он не чувствовал необходимости дышать, не чувствовал необходимости расслабить мышцы. Он понимал, что Ясуо скоро достигнет пика. Не пытался перехватить инициативу. Ясуо лучше знает, что ему нужно. Член упирался в заднюю стенку горла, скользил глубже и обратно. Это Йи не волновало. Он только надеялся, что любовнику с ним достаточно хорошо. Йи мягко опустил ладони на его живот – не удерживая, не давя. Прикосновения было достаточно. И тут он почувствовал струю тепла внутри. Вот оно. Он оставил его член настолько глубоко, насколько получилось, сделал несколько сосущих движений. Последние толчки всегда казались самыми надрывными. И все же Ясуо ни разу не надавил ему на голову, не вжал в себя. Мог ли он еще себя контролировать? Или этот запрет на принуждение шел из самой его сути? Но даже не это тронуло Йи больше всего. На вершине Ясуо выстонал его имя, будто перед тем как рухнуть в пропасть. Лица было не видно, но Йи слышал. Свое имя. Просьбу, мольбу. Хорошо? В любом случае, толчки замедлились и затихли. В каюте звучало лишь тяжелое дыхание. Йи отстранился (отметив: теперь это делает он) и нежно взглянул на Ясуо. Довольный и даже гордый собой. О чем еще можно мечтать. Ясуо вздрагивал на кровати, пряча лицо за рукой. И вправду хорошо. До потери речи. Такой беззащитный. Такой чарующий.