Apesanteur

Хорошо. Тихие минуты шли своим чередом; его любовник уснул. Ясуо не из тех, кто легко отказывается от своего, так что пришлось подождать, прежде чем он и в самом деле покинул царство бодрствующих. Йи прижимал его к себе, убаюкивал медленными, едва уловимыми движениями. Как и каждый раз, Йи завораживало, что шепота и нескольких поцелуев хватило, чтобы тот довольно улыбнулся и крепко обнял его в ответ. Объятия успешно сыграли свою роль, ясно чувствовал Йи. Ясуо спал, прижимаясь к нему с уютом и умиротворенностью. Значит, эта корабельная ночь пройдет хорошо. Надеюсь, я смогу побыть здесь. Не будет трагедией уйти улаживать любые возможные неприятности, но душа его желала оставаться здесь, с Ясуо рядом и в его руках, покуда это возможно. Сон – не время для страсти, но обнимать и чувствовать тепло Йи тем не менее мог. Все в каюте беззвучно замерло – так и останется до самого пробуждения. Йи подавил желание поцеловать Ясуо в очередной раз. Не стоит рисковать его сном ради эгоистического порыва. Вместо этого он переключился на то, что не потревожит Ясуо и даст что-то ему самому. Он стал наблюдать – одновременно следя за тем, что творилось вовне. Двигаясь не слишком быстро и не слишком резко, Йи чуть перекатил Ясуо на себя, чтобы подтянуть одеяло с другой стороны. В этот момент он внезапно остро ощутил то, что приходило к нему неоднократно и всякий раз приводило в трепетное восхищение. Ясуо лучился жизнью, и это невозможно было скрыть; его тело вырабатывало тепло, его тело дышало, и даже во сне могли напрячься голосовые связки. Столько процессов произошли уже и происходили до сих пор, чтобы тело и разум погрузились в это странное состояние восстановления и в нем пребывали. Лицо почему-то все еще выражало довольство и безмятежность. Жизнь так прекрасна. И так хрупка. Иногда Ясуо шевелился во сне, и это тоже вызывало у Йи тихое удивление. Даже в столь бессознательном состоянии Ясуо стремился прижаться, дотронуться, взять, держать, накрыть собой, спрятаться. Рассудок спал, но тело, казалось, все помнило и пыталось оживить и удержать то, что было между ними. Каждую секунду. Чтобы Ясуо выспался, потребуется время. Йи это не волновало – особенно если будет возможность не отлучаться. Но что-то настойчиво скреблось на задворках сознания. Любовь? Потребность? Потребность в чем? Это что-то уже долго пряталось внутри. Теплое, словно сердце живого существа. Оно было и никуда не девалось. Не беспокоило и не причиняло боли. Йи подумал, что это, должно быть, стремление быть с тем, кого он любит, во всех возможных смыслах. Эмоциональная связь, потребность защитить, сексуальные желания. Все это слилось в нечто единое, такое, из-за чего его пробивало дрожью, если он находился с Ясуо рядом. Но к чему это чувство сейчас? Они только что занимались сексом, что принесло удовлетворение. Так почему это чувство не проходило? Чего-то недостаточно? Если так, то Йи не знал, как поступить. Прямо сейчас все шло, как он хотел. Его любовник был рядом, в безопасности у него в руках и вполне довольный их искренним выражением взаимной любви. Неужели удовлетворить его собственные желания не так легко? Даже при том, что он отключил возможность чувствовать боль и удовольствие, поскольку сейчас ни от того, ни от другого не было бы пользы. Шли часы. Йи оставался в постели у Ясуо, спящего мертвым сном. Взгляд застопорился на потолке, а мысли – на одном вопросе. Он чувствовал желание, почти физическое влечение, и не имел понятия, как его унять. Пока что, к счастью, оно не толкнуло его ни на какие глупости, включая те, что могли бы доставить неудобства Ясуо. Мелькнула странная мысль. Сердце, в самом деле сердце. Не физически, но метафорически. Внутри него мягко пульсировала тихая радость, жизнь, проникнутая самой космической энергией. В конце концов все вернулось к Ясуо, потому что он так ярко зажег эту любовь. Йи с огромной осторожностью дотронулся до его щеки, провел по ней большим пальцем, словно простые жесты могли передать чувства. Может, с ним Ясуо будет видеть хорошие сны. Надеюсь. Спи спокойно, мой драгоценный. *** Чем отличался сон, так это тем, что ничего не случалось. Совсем. Ясуо переворачивался с боку на бок, слегка потягивался и снова расслаблялся, подкатывался ближе к тому единственному существу, что находилось с ним в кровати. Каждое легкое шевеление будило в Йи легкое любопытство. Но всякий раз Ясуо скрупулезно оставался в объятиях сна, бормоча что-то нечленораздельное ему в плечо или пуская слюни на подушку. Иными словами, не то чтобы имело смысл ожидать чего-то сильно нового и неожиданного. Но вот прошло уже немало часов с того момента, когда Ясуо уснул. Вероятно, как раз сейчас и начиналось корабельное утро. Йи не сразу заметил некую перемену. Точнее, некую новую потребность. И не свою собственную, а Ясуо, который как раз тесно к нему прижался. Так тесно, что стало сложно не заметить кое-что твердое в этом объятии, в остальном столь мягком. О, он возбужден. Всего один признак возбуждения – ничто больше не намекало, что Ясуо видел приятный сон определенного рода или что-то подобное. Всего лишь эрекция, и неясно, хотел он чего-то или нет. Ясуо даже не пытался о него потереться, потому что крепко спал. Что мне?.. Желание удовлетворить своего любовника кружило голову, и как минимум один признак возбуждения был весьма нагляден. Но стоило ли так поступать? Ясуо отдыхал, и, наверное, следовало так его и оставить. Йи взвесил плюсы и минусы. Несомненно, то, чего он хотел, было рискованно и грозило пересечь границу дозволенного. Ясуо не станет на него злиться, но кто знает? Отказавшись от задумки, Йи расслабился. Он обнимал Ясуо, изо всех сил стараясь не обращать внимания на его возбуждение. Позже, когда тот проснется и если еще будет чего-то хотеть, он о нем позаботится. Однако ожидание оказалось мучительным. Время от времени Ясуо тихо стонал и шевелился во сне, и тела чуть терлись друг о друга. Но ничего более. Пока в какой-то момент Ясуо не возбудился по-настоящему. Сначала Йи почувствовал легкий толчок, который мог означать что угодно, но затем несколько повторений не оставили сомнений. В конце концов Ясуо удалось подобраться к Йи еще плотнее и уложить ногу поверх его. В самом деле: один процесс вызывает другой. И Йи, чье бедро Ясуо использовал так просто и примитивно, оставалось лишь молча желать большего. Он еще спит. Это не надолго, чувствовал Йи. Скоро. Происходящее привело его обратно к размышлениям, что крутились в голове ночью. Об этих странных потребностях. Потребности имелись у обоих, но у Ясуо их было легче различить и удовлетворить. До пробуждения оставались считанные секунды: Ясуо в полусне уверенно обхватил Йи и издал возмущенный звук: тело получило не совсем то, к чему стремилось. Йи не потворствовал его неосознанным желаниям, предпочитая дождаться пробуждения. Он бесконечно ласково погладил Ясуо по щеке, желая, чтобы тот побыстрее вернулся к состоянию бодрствования. И мягко поцеловал. И продолжал целовать, пока не почувствовал сознательный отклик. И, вероятно, не одна лишь забота направляла его руку, когда та спустилась ниже и застыла у Ясуо в паху. Тот с вечера так и не оделся. Прекрасно – красота в деталях. Красота в звуках. Ясуо коротко вдохнул – и вслед за этим из его уст вырвалось предвкушающее «ах». Теперь в полную силу разгорелось желание Йи доставить удовольствие; желание сделать все, что он только может, для своего источника жизни. Он осторожно подтолкнул Ясуо, чтобы тот лег на спину, и так была пройдена точка невозврата. Ясуо сонно моргал, глядя на Йи снизу вверх. – С добрым утром, любовь моя. – Он вложил в голос всю нежность, все экзистенциальное счастье возможности видеть его здесь и сейчас. С одним лишь долгим стоном в ответ на приветствие Ясуо выгнул шею и откинул голову обратно на подушку. Как можно было в него не влюбиться? Ни в одной из вселенных Йи не устоял бы перед ним. Перед тем, чьи щеки тронула розовая краска. Чей взгляд просил о продолжении.