Kiss the truth

На втором этаже загородного дома было так же шумно, как и на первом, но народу здесь было меньше, и Кюдзо даже нашел себе место на диване, переместив на пол миску с крошками от чипсов. На другом краю дивана Хёго увлеченно целовал Кирару. Помимо них в помещении шумно пересказывал сюжет манги про боевых роботов Кикутиё. Хэйхати, которому досталась роль слушателя, вежливо улыбался, уничтожая закуски на столе. Компания из троих девушек, поглядывающих в сторону дивана, Кюдзо была незнакома. Он скользнул расфокусированным взглядом по розовым волосам одной из них и обхватил губами горлышко бутылки, впитывая последние капли пива. Надо было прихватить с первого этажа еще что-нибудь выпить, но он слишком торопился скрыться с глаз Укё, чтобы позаботиться об этом. И надо было Укё оказаться тоже приглашенным на день рождения Кирары. Кюдзо не знал, что они с ней дружили. Впрочем, именинница, судя по всему, много с кем была в хороших отношениях, иначе как объяснить такое количество народа. Кюдзо отставил пустую бутылку на пол и расслабленно откинулся на спинку дивана. В голове приятно шумело. Добавка алкоголя будет лишней, полученное состояние было той самой гармонией, достичь которую при употреблении спиртных напитков удавалось редко. Кюдзо подумал, что все равно сходит за алкоголем на первый этаж минут через десять. Хёго отпустил Кирару, и Кюдзо скользнул по ней взглядом. Волосы ее растрепались, щеки пылали, а глаза влюбленно горели. Хёго сидел к Кюдзо спиной, и его лица он не видел. Кирара принялась поправлять сбившуюся прическу, но Хёго помешал ей, притянув к себе для нового поцелуя. Кюдзо испытал пьяное желание найти объект для жарких поцелуев и себе. Взгляд снова скользнул на девчонку с розовыми волосами, но тут раздался скрип двери, впустившей в помещение Укё. Кюдзо с негодованием отвернулся. Бежать было больше некуда, он и так сменил уже три комнаты. Высмотрев его, Укё подошел и протянул бутылку пива со свернутой крышкой. Кюдзо смирился с его компанией в качестве платы. Пошарив взглядом по дивану и поняв, что места для него там не хватит, Укё прикусил губу и просительно провел пальцами по колену Кюдзо. — Еще чего, — отверг тактильную просьбу сесть себе на колени Кюдзо. Отпил пива и посмотрел на Укё в высшей мере раздраженно. Тот тяжело вздохнул и оправил длинные синие волосы. Кюдзо отвел от него взгляд, игнорируя заигрывающие жесты. — Кю, — позвал его Укё. Кюдзо сердито отпил еще пива. Вот же. Один раз услышал эту версию имени от Хёго и теперь использует тоже. Ему он не разрешал так себя звать. — Кю, пойдем на балкон, — Укё снова коснулся его колена, и на этот раз его пальцы не ограничились простым поглаживанием, а заскользили выше. Кюдзо перехватил руку Укё у своего паха и сильно стиснул. Укё охнул от боли. — Кю, ну пожалуйста, — взмолился Укё. — Просто поговорим. Кюдзо уже как полгода было известно все, что Укё может ему сказать. Все это время Укё всеми способами добивался его внимания. Кюдзо встретил первое его признание грубым отказом, потом игнорировал. Но Укё не сдавался, и приходилось все же реагировать. Угрозы расправы его не пугали, так что с недавних пор Кюдзо переходил к действиям. Сколько раз он его отталкивал, сколько раз сжимал до синяков запястья. Несколько раз бил всерьез, один раз даже по лицу, разбив губу. Но Укё упрямо продолжал за ним ходить. Вот и сейчас, отпущенный, он присел на боковушку дивана и коснулся ногой ноги Кюдзо. Кирара тихо хохотнула в тесных объятиях Хёго. Компания девушек объединилась с Кикутиё и Хэйхати, и теперь они, смеясь, обсуждали недавний университетский случай с конфликтом преподавателя Камбэя с его лаборантом Кацусиро. — И он сказал, вы что в меня влюбились, учитель, что так остро реагируете на мои слова? — припомнила розововолосая девушка, и все рассмеялись. Кюдзо тоже улыбнулся, рассматривая девушку. — Варя — лесби, — жарко шепнул ему на ухо Укё, и Кюдзо поперхнулся пивом. — Я с ней дружу. Я точно знаю. Кюдзо обозленно обернулся к Укё, тот отпрянул. — Я не обманываю, — он примиряюще выставил перед собой ладони, отклонился и чуть не свалился с дивана. Ойкнув, попытался восстановить равновесие и сполз-таки на колени Кюдзо. — Как же я тебя ненавижу, — признался Кюдзо. Сдернул с себя Укё и с мрачной решимостью вышел на балкон. Укё последовал за ним. Облокотившись на перила балкона, Кюдзо вгляделся в летнюю ночь. В саду, раскинувшемся под балконом, пьяная компания студентов весело смеялась, развалившись на пледах. Музыка, доносившаяся с первого этажа, дополнилась другой, включенной на чьем-то телефоне. Слова песен накладывались друг на друга, создавая американский хит в поп и рок жанрах одновременно. I only love you, only love you Only love you when I'm drunk — Кю… — подал голос Укё, и Кюдзо тяжело вздохнул. Атмосфера беззаботного веселья, пьяных разговоров и необязывающего флирта была испорчена присутствием на вечеринке его личного сталкера. Укё был без памяти влюблен в него, и что делать с этим было совершено не ясно. Кюдзо повернулся к саду спиной и всмотрелся в лицо Укё. Его белая кожа, длинные синие волосы, по-женски припухлые губы и огромные глаза в обрамлении густых ресниц делали его очень симпатичным. Даже, пожалуй, красивым. Укё молчал, просительно смотря на него, и Кюдзо был благодарен ему за то, что он не пытается в очередной раз все испортить своими искренними признаниями. Ветер разносил по саду запах цветов, небо на горизонте начало чуть заметно светлеть, знаменуя рассвет. Алкоголь приятно штормил сознание. Укё сделал робкий шаг вперед, и Кюдзо вместо того, чтобы оттолкнуть, притянул его к себе. Окрыленный предоставленной возможностью, Укё прижался к его телу. Руки его скользнули на талию, но почти сразу переместились на спину. Кюдзо взглядом предупредил, что это единичный случай, не несущий за собой что-то большее, но Укё его проигнорировал, опуская ресницы. Кюдзо приблизил лицо и раздраженно прикусил его за губу. А потом Укё приоткрыл губы, и Кюдзо ворвался в его рот языком. Укё страстно ответил, и его требовательный напор вызвал в Кюдзо раздражение. Он уперся рукой Укё в грудь и попытался отстранить его от себя, но Укё умоляюще замычал, и Кюдзо уступил, продолжая толкать его язык своим. Алкогольное опьянение добавляло происходящему легкости, и даже жар и упершийся в него член Укё не смутили слишком сильно. Наконец, Укё позволил закончить поцелуй. И теперь, тяжело хватая ртом воздух, влюбленно смотрел в глаза Кюдзо. Огромные его зрачки заняли почти всю радужку. — Я тебя… — Я сейчас сброшу тебя с балкона, — пригрозил Кюдзо, но Укё ему не поверил. — Правда! — жарко выдохнул он. — Я правда тебя люблю! Кюдзо тяжело вздохнул. Тело обуял жар, топорщились джинсы. Уличный воздух начал отрезвлять, и Кюдзо испытал прилив злости на себя самого. Укё умудрился урвать свой шанс исключительно благодаря совпадению обстоятельств. Раззадорил, лишив возможности завести интрижку, и оказался рядом в нужный момент, только и всего. Музыка продолжала служить фоном, колыхались занавески на окне. Если сцену их поцелуя кто-нибудь заметил, он разобьет Укё его девичьи губы снова. Несмотря на все доводы начавшего освобождаться от плена алкоголя разума, близость Укё уже не вызывала чересчур сильного отторжения. Укё прижался к его телу и поцеловал в шею, заставив содрогнуться от горячей дрожи. И он его не оттолкнул. Could it be that I really want you? — Кю… — отстранившийся Укё положил руку ему на пах, и Кюдзо стиснул зубы. Не получивший мгновенного возмездия, Укё погладил его вдоль ширинки. — Кюдзо, ну давай встречаться? — взмолился Укё и поспешно добавил, срывая акцент: — Я не сдамся и буду добиваться тебя! — Толку, если я не отвечу? — Кюдзо убрал от себя его руку. — Но ты ответил, — Укё с надеждой смотрел на него. Кюдзо помедлил. — Я просто пьян, — наконец, сказал он. — Вот и всё. Тебе просто повезло. По-прежнему удерживаемая в руке бутылка пива пришлась кстати, и Кюдзо показательно сделал глоток хмельного напитка. Лицо Укё исказилось. Униженное выражение было таким приятным контрастом с обычной влюбленной маской, что Кюдзо не замедлил с добавкой. Посмотрел в океаны глаз Укё и твердо произнес: «Ты мне не нужен». Укё вздрогнул. Не то, чтобы он ни разу не слышал этих слов, но сейчас, когда ему удалось зайти так далеко, они причинили слишком сильную боль. Укё медленно сощурился. А потом рывком приблизился к Кюдзо, и прежде чем тот успел его оттолкнуть, колено Укё с силой врезалось Кюдзо в пах. Боль окатила Кюдзо горячей волной, колени подогнулись, а с губ сорвался рваный вздох. Бутылка выпала из его рук и покатилась по полу, расплескивая содержимое. Укё поймал Кюдзо в объятия, оседая на пол вместе с ним. — Прости! — тон Укё вовсе не напоминал извиняющийся. — Я не… Ты меня вынудил! Я тебя… Как же ты!.. Кюдзо простонал, стиснув ушибленные гениталии сквозь ткань джинсов. — Я тебя ненавижу, — хрипло напомнил он. В низу живота пульсировала боль, в горле встал ком, кровь шумела в ушах. В дополнение к этой палитре ощущений Кюдзо признал, что возбуждение никуда не делось. Укё кусал губы, сидя на полу рядом, и буравил его влажным взглядом исподлобья. — Прости, — еще раз попросил Укё. Голос его был хриплым. Кюдзо снова скользнул взглядом по бугру джинсов Укё и решил, что они оба сегодня зашли слишком далеко, чтобы останавливаться. Кюдзо медленно поднялся на ноги, Укё встал тоже. — Пойдем, — Кюдзо не уточнил требование, но в глазах Укё, догадавшегося, что он все же добился своего, отразилось восторженное предвкушение. Хёго и Кирары на диване уже не было, а возле стола остался только Хэйхати в обществе Вари. Кюдзо с Хэйхати пересеклись взглядами, но по извечной улыбке рыжего парня было ничего не прочесть. Обратил ли он усиленное внимание на их с Укё уединение на балконе, было неизвестно. Кюдзо подумал, что уже поздно об этом переживать. Куда больше волновали их с Укё топорщащиеся джинсы: было необходимо скрыться с глаз возможных наблюдателей как можно скорее. Нетвердой походкой выйдя из комнаты, Кюдзо наугад прошел по коридору до крайней двери и, приоткрыв ее, заглянул внутрь помещения. Никого. Укё, следовавший за ним, молча скрылся внутри вместе с Кюдзо. Судя по обстановке, комната была спальней Кирары. Кюдзо ревниво подумал, что занять спальню на студенческой вечеринке больше в стиле Хёго. Странно, что эту комнату не облюбовали они с Кирарой. Сердце часто билось в груди. Позже он несомненно пожалеет обо всем, начиная с решения взять из рук Укё проклятую бутылку. Он подпустит Укё еще ближе только лишь этой ночью, а потом навсегда оборвет эти затянувшиеся любовные догонялки. Стоит признать, что он все же поддерживал их игру. Хотя бы просто устанавливая в ней правила. Укё ему совершенно не нужен. Сегодняшнее послабление не более чем эксперимент. Заперев дверь, Кюдзо, не размениваясь на продолжение поцелуев, надавил на плечи Укё, заставляя его опуститься перед собой на колени. Укё послушно принял требуемую позу и, расстегнув пуговицу его джинсов, потянул вниз ширинку. Приспустив с Кюдзо белье, Укё помедлил, прежде чем взять в руку его член, и за эти секунды Кюдзо прочувствовал, насколько сильно он его ненавидит. Неуверенность Укё после всех его усилий была сродни предательству. Не контролируя себя, Кюдзо вцепился Укё в волосы, стараясь не думать о том, какая же у Укё женская прическа. И как приятно видеть его в такой позиции. Собственные путаные мысли смущали. Кюдзо требовательно дернул Укё за волосы, принуждая поторопиться. Болезненно нахмурив тонкие брови, Укё прекратил робкие поглаживания пальцами и, собравшись с духом, обхватил конец члена Кюдзо губами. Кюдзо задохнулся испытываемыми ощущениями и требовательно натянул синие пряди на макушке Укё снова. Тот совсем ненамного пропустил член глубже в горло. «Он не умеет этого делать! — наполовину возмущенно, наполовину изумленно осознал Кюдзо. — Столько времени добивался меня, чтобы, когда я ему позволю, не уметь отсосать нормально!» Не желая признавать, что неопытность Укё только сильнее его раззадорила, Кюдзо расставил ноги шире и подтолкнул Укё к себе, глубже насаживаясь членом на кольцо его губ. Укё старательно заскользил языком по его члену, нещадно задевая его зубами. Кюдзо постарался отвлечься от страха, что Укё не справится с поставленной перед ним задачей и оставит на члене на память о сегодняшней ночи отпечаток зубов. Он его просто убьёт, если такое случится. «Как же я тебя ненавижу», — если бы так не сбилось дыхание, он бы в очередной раз напомнил о своих чувствах Укё вслух. «Почему именно ты?» — вдогонку подумал Кюдзо. На потоке столько красивых студенток, а в него умудрился влюбиться парень. И приглянувшаяся девушка оказалась лесбиянкой. Кюдзо ненавидел свою жизнь. У Укё стало получаться лучше, и Кюдзо прикусил губу, не желая демонстрировать ему это стоном. В комнате не горел свет, и полумрак затемнял кружевные подушки на кровати и плакаты на стенах. Кюдзо прекратил шарить расфокусированным взглядом по комнате и закрыл глаза. Так можно утешить себя фантазией того, что Укё его обманул, и представить, что по его члену скользят губы Вари. Или Кирары, и к черту Хёго. Кюдзо издал судорожный вздох сквозь зубы и открыл глаза. Не получалось. Никакая фантазия не хотела затмевать тот факт, что ему делает минет именно Укё. Кюдзо мрачно подумал, как бы не вышло, что это именно та самая река, отмыться от вод которой невозможно, и одного входа в которую более чем достаточно. Не затем он так долго убегал от Укё, чтобы встретиться лицом к лицу с фактом, что этот синеволосый придурок заводит его сильнее самых красивых девчонок курса. Он никогда ему этого не простит. Укё не останавливался, и Кюдзо поглубже зарылся пальцами ему в волосы, злорадно решив поддержать Укё в самоотверженной инициативе позволить кончить ему в рот. Такой финал виделся приятным бонусом к сцене сокрушительного поражения в битве против принятия собственной гомосексуальности. Впрочем, безжалостное сознание уже подсказало, что проиграл ее он еще на балконе. Не так уж и кружил голову алкоголь, нечего себя оправдывать. Он получил именно то, что хотел. За исключением подлого пинка коленом, разумеется, но за это Укё поплатится позже. Укё осознал ситуацию слишком поздно. Кюдзо силой удержал его, надавливая на затылок, и не позволяя отстраниться. Укё дернулся, а потом сделал то, за что Кюдзо его на целую минуту почти полюбил. Расслабив горло, Укё позволил излить семя себе в рот и несколько толчков претерпевал, пока Кюдзо заканчивал процесс. Вытащивший получивший разрядку орган изо рта Укё, Кюдзо был готов, что Укё сплюнет сперму на пол. Но тот ее проглотил. И самым пошлым образом облизал пухлые губы, упустив скользнувшую на острый подбородок каплю. Укё снизу вверх смотрел на него, стоя на расставленных коленях. Член его бугром выпирал из джинсов. Кюдзо спрятал член в белье, застегнул ширинку и пуговицу джинсов. И исполнил запланированную месть, возвращая испытанную боль пинком кроссовки. Укё, вскрикнув, повалился на бок и скорчился на полу. Кюдзо доставил себе удовольствие, с полминуты понаблюдав за жалобно хнычущим Укё. Провел пальцами по ширинке и злорадно улыбнулся. Можно было уходить. — Кюдзо, — простонал Укё. — Кюдзо, ты сволочь. В коридоре послышались шаги, и Кюдзо поспешно опустился на колени рядом с Укё, закрывая ему ладонью рот. Его теплые губы выдохнули очередной стон на тон тише. Укё перевернулся на спину и положил затылок Кюдзо на колени. В его блестящих глазах был мучительный укор. Перестав стискивать в пальцах низ живота, Укё расстегнул джинсы, высвобождая член, натянувший белье с расплывшимся на ним пятном семени. Кто бы то ни было в коридоре затих, а потом шаги отдалились. Кюдзо убрал руку от губ Укё. Укё сел и, упершись спиной в кровать, охнув, помял гениталии сквозь белье. — Кюдзо, пожалуйста, — тихо взмолился он. — Еще чего, — вернул ситуацию к началу Кюдзо, но Укё не сдался и на этот раз. Кюдзо поднялся с пола и снова посмотрел в сторону двери. Укё дотянулся до его руки и вцепился в нее, не желая отпускать. Кюдзо вырвался, и тут в коридоре снова раздались шаги. И на этот раз их сопровождали голоса, не оставляющие сомнений в намерениях обладателей. Пьяное девичье хихиканье обернулось удивленным возгласом, когда запертая Кюдзо дверь не открылась. — Не понимаю! — возмутилась хозяйка дома. — Там кто-то есть? В моей спальне?! С каждой фразой голос набирал силу. Кюдзо переступил через ноги Укё и примерился к окну. Ничего не выйдет. Окно спальни выходило на площадку, которая уже была занята. Кюдзо посмотрел на целующуюся с Хэйхати Варю, и испытал жгучую потребность добить Укё. Не видя другого выхода, Кюдзо вытащил телефон и униженно набрал сообщение для Хёго: «Уведи Кирару от спальни минут на десять». По ту сторону двери раздался насмешливый хохоток прочитавшего его мольбу Хёго. — Это Хонока, — донеслись его правдоподобно печальные увещевания. — Ей стало плохо, и она не придумала ничего лучше спрятаться в твоей спальне. Я слышал про это полчаса назад. — Если плохо, почему бы не пойти домой, — пробурчала Кирара, но уже не так недовольно. — Пойдем, — Хёго утянул Кирару прежде чем та осознала всю надуманность ситуации. — Вернемся немного позже, а пока еще выпьем. Кюдзо признал, что он не заслуживает Хёго. И он еще в своих фантазиях отбирал у него его девушку. Оставшись наедине с тяжело дышащим Укё, Кюдзо решительно примерился ударить его еще раз, но Укё, испуганно пискнув, закрылся руками. Пока Кюдзо использовал в личных интересах дружбу с Хёго, Укё переместился с пола на кровать Кирары. И теперь сидел на краю, раздвинув ноги, все так же не примирив жаждущее естество. Кюдзо разжал кулак и шумно вздохнул. В любви прослеживается та же тактика, что и на войне, что толку злиться на Укё за его эгоистичную ложь. Нужно выбираться отсюда и выбросить этого длинноволосого сталкера из мыслей раз и навсегда. Кюдзо ужасно не хотелось об этом думать, но его извечный враг память услужливо подкинул воспоминания того, как много раз за эти полгода он спотыкался об тему присутствия в его жизни назойливого однокурсника. Как позволял себя преследовать, злился на подшучивающего над ним Хёго и снова и снова то тут, то там оказывался в компании Укё, делая вид, что это его ужасно раздражает, но не так уж сильно препятствуя ухаживаниям. Укё совершенно точно не интересовал его. Кюдзо ненавидел его. Он мечтал об отношениях с кем-то гораздо лучшим. Он так старался себя обмануть. Предательская мысль о том, что никто не любит его сильнее, чем Укё, принесла почти физическую боль. Разве что Хёго, конечно, но это другой тип любви. Они дружат со старшей школы. Признаться, Хёго Кюдзо тоже немного ненавидел за вечно преследующий его успех. Но чувства к Укё это не перекрывало. Кюдзо подумал, что, наверное, не может любить, если хотя бы немного не ненавидит. Он сел рядом с Укё на кровать и вытащил из белья его член. Укё шумно выдохнул и вцепился руками в укрывавший постель плед. Рассветные лучи осветили комнату, и теперь все происходящее в ней потеряло флер скрытности и было донельзя откровенным. Привыкать к ощущению чужого члена в руке было некогда, но Кюдзо знал, что воспоминания об этом фрагменте его жизни будут мучить его еще долго. Если, конечно, он отвыкнет. Кюдзо прикусил губу и встряхнул головой, наивно пытаясь этим избавиться от одолевающих его издевок сознания. Отросшая челка светлых волос упала на глаз, и он не стал ее оправлять. Тяжело вздохнув, Укё стиснул член Укё сильнее и принялся делать то, что никогда не считал подходящим для себя занятием. Впрочем, засовывать свой член в рот Укё тоже никогда не было в его ту ду листе, однако же… Кольцо пальцев скользило по сочащемуся семенем члену Укё недолго. Выгнувшись в спине, Укё с облегченным вздохом выстрелил оставшимся семенем на пол и благодарно простонал. Кюдзо вытер руку о плед. — Быстрее, — по свойственной ему привычке скупо приказал Кюдзо. Укё понял и принялся приводить себя в порядок, возвращая нижней половине тела одетый вид. Перепачканный спермой пол и пятно на пледе ставили под сомнение историю про занемогшую Хоноку, которая, как знал Кюдзо, уже покинула вечеринку. Поистине, достойно уважения то, как Хёго умудрился так удачно и главное мгновенно смоделировать ситуацию. И как им всем повезло, что на уход Хоноки не обратила внимания сама Кирара. Кюдзо не придумал ничего лучше, чем взять с кровати одну из подушек и, протерев ей пол и плед, закинуть под кровать. Когда Кирара обнаружит следы осквернения своей спальни, виновники этого будут уже далеко. Не подумает же она на Хоноку. Впрочем, Кюдзо это не особо волновало. Главное сейчас было сбежать уже, наконец, из компании Укё, не дав застать себя в компрометирующей ситуации, и избавиться от собственных лихорадочных мыслей обо всем произошедшем. Укё перехватил Кюдзо у самой двери, обхватив руками и прижавшись к его спине. — Кюдзо, — жарко шепнул он. — Ну теперь-то ты согласен со мной встречаться? У Кюдзо от злости перекосилось лицо, но Укё этого не увидел. — Нет! — прорычал Кюдзо и принялся избавляться от объятий. Укё только вцепился сильнее. Кюдзо подумал, что сейчас выкинет Укё из окна на голову удачливому тихоне Хэйхати, раз уж не удалось столкнуть с балкона. — Отпусти, — приказал Кюдзо. Укё продолжал держать. — Почему нет? — голос его дрожал от обиды. — Я люблю тебя, Кюдзо. И после всего… Кюдзо отпер дверь. — Я не буду с тобой встречаться! — огласил он. — Никогда. И не смей мне больше предлагать. Укё разжал руки. Получивший свободу Кюдзо замер перед дверью, не уходя. Сердце бешено стучало, и от собственных слов было очень больно. Он не понимал своих чувств. Все было так, как должно, за исключением всего, что произошло в этой комнате. И поцелуя на балконе. И последних шести месяцев, которые он боролся с собой, раз за разом отвергая знаки внимания Укё. И того дня, когда он подумал о том, каково бы было поцеловать Хёго. И еще того случая в старшей школе, когда он засмотрелся на бедра преподавателя Ситиродзи. — Я не гей, — с отчаянием прошептал Кюдзо. — Я ненавижу тебя, Укё. Воздух вырвался из груди жалобным полустоном. Укё развернул Кюдзо к себе. Заглянул в его кристально ясно отражающие все мысли владельца голубые глаза, взглядом дал понять, что за все прощает, и с беспредельной нежностью прильнул к его губам. Кюдзо с силой вцепился в его плечи и ответил на поцелуй, ненавидя себя так же сильно, как любил Укё. Дверь распахнулась, и в пространстве коридора ойкнула Кирара. Хёго расплылся в лукавой улыбке и подготовил торжествующую фразу о том, что сделал все, что мог, и давно, кстати, делает. Если она понадобится позже. Сейчас же Кюдзо и Укё было совершенно все равно. Солнечный свет струился по плакатам с героями манги, про которую рассказывал Кикутиё. Клубная музыка на улице сменилась романтической. Кюдзо окончательно признал, что их полугодовое любовное противостояние завершилось блистательной победой Укё. I wanna be one with you Get down to the real emotion I wanna let love break through We can kiss the truth One with you I wanna hold you deep inside my heart