Warm rain.

      Вы когда-нибудь гуляли поздней весной под тёплым дождём? Если да, то согласитесь, что приятно ощущать то, как падают на Вашу макушку, обнаженные участки кожи тяжёлые, темные капли с черных-черных туч, почти неподвижно висящих на небе. Ах, тем более, Вам становится теплее на сердце, если в тот момент с Вами гуляет любимый, дорогой для вас человек. — Хей, Мэтт, спорим, что ты не сможешь догнать меня?! — Каким-то радостным голосом спросил кареглазый парень у своего возлюбленного, отпуская руку того и раньше времени начиная бежать, хоть и следовало дождаться ответа. — Хах, спорим! — Мэтт, наблюдая за тем, как от него отдаляется шатен, незамедлительно помчался за ним, но вскоре, из-за своей невнимательности, подскользнулся и упал прямо в лужу, а Эдд, увидев упавшего "одуванчика", лишь звонко рассмеялся, сгибаясь пополам. На месте веснушчатого многие бы обиделись, но сидящей в луже лишь нежно улыбался, слыша смех, и видя широкую, настоящую улыбку того, кто открыл своё сердце для него. — О боже, ты...Ты не ушибся? — Наконец, перестав смеяться, каштановолосый молодой человек подбежал к рыжеволосому, за что мгновенно поплатится. Харгривз, решив отомстить кошатнику за его смех, крепко обнял Гоулда за руку, протянутую к нему, и потянул его на себя, в лужу, и тот, конечно же, не смог удержать равновесие и плюхнулся рядом с нарциссом, который вовсе перестал им быть, благодаря отношениям с этим восхитительным юношей.       Ну что ж, могу смело сказать, что позже, спустя все эти недовольные крики, возгласы, попыток хуже прежнего замарать друг друга, парни решили вернуться домой и там посидеть в компании друг друга.       Заходя в дом, Эдвард закрывает за собой дверь и кидает беглый взгляд на Мэтта, на лице которого было пару грязных капель, а после слышит следующее: — Эдд, а...Я даже в таком виде выгляжу великолепно? — Задал столь волнительный для себя вопрос молодой человек, с замиранием сердца смотря, как парнишка сокращает расстояние между их лицами и так смачно целует своё драгоценное, любимое солнышко в щеку. — Ты всегда выглядишь великолепно, прекрасно, изящно. Независимо от того, во что ты одет, в каком состоянии пребывает твоя одежда, и причесан ли ты, — расслабленно хмыкая, отвечает Гоулд, переплетая пальцы правой руки с пальцами руки Харгривза, и наклоняет голову в бок, тем самым заставляет сердце своего парня трепетать от милого вида того. Для рыжика он был всем. Ему абсолютно всё нравилось в его партнёре: и мягкие щёки, которые Мэттью готов был всё время переминать своими худощавыми пальцами, и аккуратный нос, который чаще всего был исцелован "лучиком", как и лоб, и губы, будто бы пропитанные(?) газированным напитком - колой, а также и действия того. Не раз обладатель веснушек по всему телу замечал, что при спорах Эдд сводил густые брови вместе и вставал в "боевую" стойку: одна нога стояла впереди, пока задняя где-то сбоку сторонилась, руки сложены на груди, а лопатки немного отведены назад. И данная поза вызывала лишь умиление у первого названного. Потому что...Он и вправду любил Эдварда. Любил всем сердцем. И продолжит любить дальше его, несмотря ни на что, ни на кого. Он любит его даже в те моменты, когда тот храпит во сне. — Я рад это слышать, милый. — С растроганной улыбочкой выдает Мэтт и обнимает своего парня, отпустив руку того для свершения сие действия. А Эдд вовсе был и не против на мгновение забыться в длинных руках возлюбленного. Всё равно, максимум, что им сейчас предстоит, так это только разуться, скинуть с себя влажную и грязную одежду, уйти в спальню и там завалиться на кровать, прямо под приятный на ощупь плед, что будет согревать их тела... И они это сделают, когда вдоволь насладятся теплом друг друга через мокрую одежду.