На нервах

Чертовски болела голова, как будто меня чем-то хорошенько приложили по затылку. Чтобы хоть как-то приглушить неприятные ощущения я попытался растереть ушибленное место рукой. Не получилось. Рука не двинулась с места. Данное открытие слегка отрезвило меня, и я смог взглянуть на ситуацию в целом. Я находился в каком-то помещении, выглядевшем максимально заброшенным. Более того, я был в сидячем положении и не мог сдвинуться с места: мои руки были намертво прикованы к батарее. “Что за шутки такие?” — подумал я про себя, не осмеливаясь пока подать голос. Меня охватила паника. Почему я здесь, почему я прикован к батарее, кто это сделал, что ему от меня надо — все эти вопросы единовременно появились в моей голове и перемешались в густую кашу. Постоянная ноющая боль в затылке ситуации не помогала и только мешала сосредоточиться на какой-то конкретной мысли. Понятно было одно: дела у меня — хуже некуда! Где-то в соседнем помещении заскрипели половицы. Чьи-то шаги медленно приближались к двери, отделяющей меня от их источника. Каждый нерв в моём теле натянулся до предела, на спине выступил холодный пот. Я пристально вглядывался в дверь, тщательно вслушиваясь в шаги незнакомца. Шаг. Ещё. И вот скрип не повторился. Он стоял у двери. Я в ужасе взглотнул, но сам испугался, насколько это было громко и постарался прекратить дышать. Сердце предательски забилось чаще и громче. “Кто бы там ни был, просто уйди” — беззвучно молился я, не отводя глаз от двери. Я не задумывался ни о плане побега, ни о том, что мне сейчас делать, я просто застыл в ожидании смерти и молил всех известных мне богов, чтобы она не произошла. Мои молитвы не были услышаны и с адским скрипом, больно поцарапавшим уши, проклятая дверь открылась. Из-за темноты я не мог рассмотреть, кто вошёл в комнату. Силуэт сделал несколько шагов в мою сторону и я смог разглядеть совершенно безумную улыбку. Наконец, я услышал его хриплый страшный голос. — Семён… — Что тебе от меня надо? Не трогай меня! Отпусти меня! — Семён! — Да что происходит? Ты же понимаешь, что тебя найдут и поймают, так что пока не поздно… — Да что с тобой такое, Семён, проснись уже! — А? Всё вокруг вдруг исчезло. Вместо заброшенного здания я оказался в своей комнате, никакой батареи, ограничивающей мои действия, не было, как и никакого силуэта, только обеспокоенное лицо Ольги Дмитриевны прямо передо мной. — Семён, всё в порядке? Ты как-то ворочался во сне, что-то бормотал… может в медпункт сходишь? — Всё в порядке, Ольга дмитриевна, — уверил её я, когда слегка пришёл в себя. — Всё хорошо. Просто кошмар приснился. Вот сейчас умоюсь, на зарядку схожу и вообще забуду. Она недоверчиво посверлила меня взглядом, после улыбнулась. — Ну тогда, марш умываться. Ты же не хочешь нарушать лагерный режим и опаздывать? — Я бы с радостью, но, — я кивнул на мою пионерскую форму, висящую на стуле. — Если бы вы позволили мне одеться – было бы замечательно. Она с улыбкой покачала головой. — Всё бы тебе выгнать меня из дома. Ладно, Семён, увидимся на площади. Опоздаешь – заморю работой! “Страшно! Эта точно заморит, даже не сомневаюсь. Буду мешки таскать, на возвышенности лазать, что-то чинить, потом опять что-то таскать и так пока не осознаю важность дисциплины. Ну или пока не умру”. Как только женщина помахала мне ручкой и закрыла за собой дверь, я скинул-таки с себя одеяло. Как следует потянувшись, я похрустел непроснувшимися суставами и потянулся к моей повседневной одежде. Белая рубашка с нашивкой изображающей костёр на плече – просто чудо, что она до сих пор белая. Как она не испачкалась за всё время, что я тут? Достаточно удобные синие брюки, держащиеся на толстом тёмном ремне с золотой пряжкой. Ну и, конечно, гордость пионера – красный галстук, который я в пару ловких движений повязал на своей шее. Закончив одеваться, я быстро, но аккуратно заправил кровать. Как-никак, когда живёшь в одном домике с вожатой, начинаешь приучаться к порядку. Нет, Ольга Дмитриевна приятная женщина, но строгости ей не занимать. Всё, что касается порядка должно исполняться чётко и без пререканий. И если принять это простое правило – жизнь в лагере будет простой и радостной. С ней легко было подружиться и найти общий язык. Я пошарился в своей тумбочке, доставая принадлежности для умывания. Зубная щётка и зубной порошок были в моих руках, и я отправился было уже к умывальникам, но подошёл сперва к шкафу, открыл дверцу и посмотрелся в зеркало, что было с обратной стороны. Внимательно присмотрелся, слегка поправил форму и закрыл дверцу. “Теперь хоть и с грязной мордой, зато аккуратный”, — улыбнулся я. Дел в домике у меня не оставалось, так что я не долго думая покинул его. Мир за дверью был очень громким и ярким. Лесные обитатели сегодня просто с ума сошли: казалось, на каждом дереве притаилась живность, участвующая в унисоне утреней трели. Я бы постоял и послушал, но надо было делать всё быстро, чтобы не опоздать на зарядку, так что я быстренько крутанул ключ и закрыл дверь. Умывальники, конечно, не сильно далеко, но об осторожности забывать не стоит. В случае чего, у Ольги Дмитриевны есть свой ключ, так что в домик она попасть сможет. Я тихонько направился в сторону умывальников, то и дело натыкаясь на сонных пионеров идущих в обратную сторону. Многие предпочитают вставать пораньше, чтобы не опаздывать. Пара минут и я добрался до цели. Умывальники были неплохими, по крайней мере никакой ржавчины тут нет и на том спасибо. Однако вода просто напросто ледяная. Это, конечно, в большинстве случаев отвратительно, но утром бывает очень полезно, чтобы быстрее проснуться. Я повернул кран и потянулся к воде, но тут вдруг свет вокруг померк. — Угадай, кто, — прозвучал сзади радостный девичий голос. “Действительно, кто бы это мог быть, даже не знаю”. — Ульянка, ты? — ухмыляясь, спросил я собеседницу. Руки с моих глаз убрали и я снова увидел мир, правда они в момент перебрались мне на шею. Меня взяли на удушение. — А за такое можно и в морду, — нежно прошептали мне на ушко. — И я тоже тебя люблю, Алис, — прохрипел я, пытаясь освободиться. Не тут-то было. Хватка у неё крепкая. — Точно-точно? — Точно-точно! — Чем докажешь? — Отпусти, и узнаешь. — Ну ладно, но смотри у меня, даже не пытайся сбежать, — хватка вокруг моей шеи ослабла. Я повернулся и увидел её. Это Алиса. Моя девушка. Мы познакомились здесь, в лагере. Началось всё с того, что она чуть не сбила меня, пока неслась куда-то по своим делам, ещё и наорала, чтобы на дороге не стоял. Потом она поставила фингал Серёже, с которым мы осматривали лагерь. Так что вначале она не вызывала у меня никаких приятных эмоций. Обыкновенная грубая задира, как я думал. Однако, на третий день моё мнение изменилось. Была дискотека, а я терпеть не могу подобные мероприятия, так что я ушёл куда подальше. Пока я бродил, услышал со стороны сцены мелодичные звуки гитары. А когда подошёл, увидел там Алису, сидящую в одиночестве. Почему-то мне не захотелось оставлять её одну, так что я пошёл к ней. В тот вечер я увидел её совсем с другой стороны, мы познакомились поближе и лучше друг друга поняли. Мы начали проявлять друг к другу чуть больше внимания и, через какое-то время начали встречаться. Девушка была очень красива. В янтарных глазах плясали озорные искорки, а рыжие хвостики мило тряслись, когда она двигала головой. На ней тоже была пионерская форма, но немного другая. Нет, дело не в том, что вместо брюк у неё юбка, дело в том, что Алиса – личность особенная, с характером, а потому носит форму в своём фирменном стиле. Пуговицы проигнорированы, вместо них рубашка наглым образом завязана в красивый узел, оголяя часть живота и подчёркивая всё, что можно было подчеркнуть. Галстук повязан на запястье в виде напульсника. В общем, броско, стильно и красиво. За такой прикид, конечно, ей постоянно прилетает от вожатых, но нашу бунтарку этим не пронять. — Ну и как ты собираешься доказывать? — лукаво улыбнулась Алиса. Захват-то она расслабила, но руки не убрала, так что даже, когда я к ней повернулся, они лежали на моих плечах. Я улыбнулся ей в ответ и обхватил за талию. — Ну, смотри. Я аккуратно приблизился к ней и поцеловал. Она ответила. Скажи мне кто неделю назад, что главная бунтарка лагеря так нежно целуется, я бы покрутил пальцем у виска. А она была нежной. И милой. И иногда очень стеснялась. Пару раз я даже видел её покрасневшей от волнения. Человек, что скрывался за маской задиры и хулиганки был куда глубже и чувственнее, и я планировал узнать этого человека поближе. Она нехотя отстранилась глядя мне в глаза со смесью восхищения, радости и хитрости. — И это должно было мне что-то доказать? — усмехнулась она. — Ты должна была многое понять. — Я поняла только, что у тебя зубы не чищены. — Так у тебя тоже, — мы одновременно засмеялись. — А знаешь что? Это не важно. Иди сюда, — и она вновь потянула меня целоваться — Боже мой, каждый раз это всё более отвратительно. А слушать ваши розовые сопли вообще невыносимо! — раздался откуда-то слева знакомый очень раздражённый девичий голосок. — Вам бы только этими мерзостями и заниматься, вы сожрать друг друга хотите? Да и ещё и у всех на виду, хоть бы стыд поимели. Весь аппетит людям распугаете. — Ульянка, не нуди, — повернулась к ней Алиса, неохотно прервав поцелуй. К умывальникам пришла Ульяна. Ульяна подруга Алисы, живёт с ней в одном домике. Обычно все чудачества они устраивают на пару. Даже немного странно, что они так дружны, Ульяна на три года младше. Хотя, их характеры чем-то похожи, так что не удивительно. Во внешности Ульяны видна некая непоседливость. Она вся какая-то мелкая, вёрткая, а медно-рыжие волосы уложенные в виде двух хвостиков-торпед, свидетельствуют о том, что перед нами девочка-пожар. Сегодня она, однако, была немного не в настроении. — А чего не нудить-то? Ты как в Сёмыча втюрилась совершенно невыносимой стала. Постоянно в облаках витаешь, к нему только и бегаешь. Как вас не увижу вместе, либо обжимаетесь, либо за ручку держитесь, либо мерзостями своими взрослыми занимаетесь. Ужас, да и только. Отчитав нас хмурая, как туча, Ульянка подошла к одному из умывальников, включила воду и начала водные процедуры. — Эх ты, мелочь. Я в твоём возрасте также думала. Да что в твоём, неделю назад. Но, видимо, против природы не попрёшь. Ну не расстраивайся, я постараюсь, уделять тебе больше внимания. И всё будет, как прежде, — Алиса подошла к ней и погладила по плечу. — Ага, как же, —раздражённо проворчала Ульянка. Алиса посмотрела на меня с немым вопросом: “И что мне делать с ней?” — я лишь пожал плечами и вернулся к чистке зубов. Целую минуту ничего не происходило, мы тщательно полировали полости, журчала вода, щебетали птички, как вдруг за нашими спинами мы услышали ещё один девичий голос. — Нашла! “Что-то больно много сегодня девушек появляется из-за моей спины”. Однако фраза предназначалась не мне. Маленький ураганчик подлетел к Ульянке и начал её тормошить. Так, как ни странно, мгновенно повеселела. — Уля-Уля, я тебя щас такое расскажу! И девчонки начали шептаться, шушукаться и подозрительно хихикать. Точно, что-то задумали. А я не смел их останавливать — пусть хоть немного поднимет настроение Ульянке, ибо недовольная Уля в разы страшнее довольной. Кстати, эта мелкая девочка — Юля. Она лучшая подруга Ульяны. Конечно, Уля живёт в одном домике с Алисой, но тут девчонки из одного отряда, так что они, пожалуй, даже ближе. Ещё бы они не были близки, две неугомонные девушки с абсолютно ураганными характерами, склонные к членовредительству — их дружба была предрешена. Девочки покончили с водными процедурами за полминуты и весело унеслись вдаль, продолжая о чём-то шушукаться. Мы с Алисой переглянулись, улыбнулись этой сценке и взявшись за руки медленно направились от умывальников. — Она ревнует что ли? — задумчиво спросила Алиса. — Скорее всего. Жила, веселилась с тобой, никого не трогала и тут появляется какой-то Семён и теперь её подруга тусуется только с ним. Естественно, ей не хватает внимания. Алиса вздохнула. — Да я и сама это понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Меня тянет к тебе, мне хочется всё свободное время быть с тобой. Но, наверное, стоит больше времени проводить с ней. — Ты хорошая подруга, Алис, ты справишься, — улыбнулся я. — Уверен, рано или поздно она всё поймёт и не будет требовать, чтобы ты всегда была только около неё. Ну и да, ничего не мешает нам как раньше веселиться втроём. С поцелуями, правда, повременить придётся, но мы будем все вместе. Можем ещё Юлю с собой взять. Будет весело. — Эх, будет классно,— она мечтательно вздохнула. — Я что-нибудь придумаю. Наведём тут шороху. За разговором мы подошли к моему домику. — Ладненько, я побежала дальше. Не прощаюсь, — она быстро чмокнула меня в щёку и умчалась, а я остался на месте и провожал её стройную фигуру глазами. Лишь когда она скрылась, завернув на другую улочку, я вздохнул и пошёл открывать дверь. Собственно в домике мне делать было нечего, так что я быстренько положил все водные принадлежности на место и вышел на улицу. Глубоко вдохнув аромат цветущей душистой сирени, растущей вокруг домика, я на пару мгновений остановился, наслаждаясь моментом. Было так хорошо. Лето, солнце, приятные запахи, приятные звуки, приятная глазу картинка, на которой так много сочных красок. Этот лагерь — настоящий рай на земле. Однако любоваться природой дальше значило бы опоздать на линейку и зарядку, а этого в пионерлагере “Совёнок” не любят. Так что, не теряя больше ни секунды, я направился в сторону площади. Дорога не заняла у меня много времени: хоть лагерь и немаленький, всё распланировано так, чтобы перемещение по нему было максимально быстрым и комфортным. Взаимосвязанные лагерным расписанием места располагались поблизости, так что зачастую больше двух минут идти куда-то на общее мероприятие не приходилось. Площадь встретила меня гулкой толпой пионеров. Они немного толкались, сновали туда сюда и искали свои отряды. Найти своих ребят не составило мне никакого труда: первый отряд всегда был в самом начале гордого стоя пионеров. Алисы тут ещё не было, так что я просто поздоровался с ребятами и стал ждать начала линейки. Рыжая успела впритык и запыхавшаяся встала рядом со мной. — Вот и снова свиделись, — улыбнулась она, пытаясь восстановить дыхание. — Ты как всегда, в самый последний момент. — Главное – эффектно появиться. — Ну уж что-что, а это ты умеешь, — хмыкнул я, вспоминая, как они с Ульянкой чуть не подорвали памятник никому не известному товарищу Генде, который стоит посреди площади. Его тогда углём обмазало до самой макушки, а они весь день его потом оттирали. Лишь потому, что оттёрли до блеска в рекордное время из лагеря не выкинули. Пока мы непринуждённо болтали, началась линейка. В принципе, ничего особенного или интересного. Нам просто рассказывали как пройдёт день, какие будут мероприятия и прочие организационные моменты. Длилось это недолго, а сразу после началась зарядка. Все пионеры встали в шахматном порядке, а самые активные встали напротив, чтобы показывать упражнение. От нашего отряда вышла Славяна. Имя девушке подходило до невозможного, если надо было описать её внешность, достаточно было сказать слово: "славянка". Длинные косы цвета копны свежего сена, глаза оттенка утреннего ясного неба и мягкие черты лица. Славя была главной активисткой нашего отряда. Добрая и заботливая, она не меньше Ольги Дмитриевны уважала порядок, так что не удивительно что быстро стала её помощницей. Все серьёзные поручения вожатая поручала именно Славе. А ещё у девушки были свои ключи от многих дверей в лагере, чем пару рад пытались воспользоваться Алиса с Ульяной, но Славя хорошо следила за ключами. Началась зарядка. Активисты показывали упражнения, мы им вторили. Кто-то лениво и неохотно, кто-то гиперактивно, кто-то размеренно и аккуратно. Я поставил тело на автопилот и погрузился в собственные мысли. “Осталась неделя. Одна неделя и смена закончится. Я не могу сказать, что время до этого пролетело впустую, да и остаётся ещё половина смены, но почему-то уже сейчас мне становится грустно от осознания, что это замечательное беспечное лето закончится. Что будет у нас с Алисой? Возможно, я слишком рано об этом волнуюсь. Всё должно быть прекрасно: мы приедем в город, будем писать друг другу письма, звонить. А потом…” Мои раздумия пресёк звонкий подзатыльник. Потирая ушибленную голову, я оглянулся в поисках обидчика. Ульяна. На мой немой вопрос она сделала злое лицо. — Ты стоял ворон считал и на Алиску пялился. Достал уже! Дай хоть на зарядке отдохнуть от своих шур-мур! Я не знал, что ей ответить, так что просто отвернулся и продолжил делать упражнения. В конце концов, она права. Должен же быть предел. Вскоре зарядка закончилась и под звуки горна радостные голодные пионеры отправились наполнять желудки. Я кивнул Алисе, та вычленила из толпы Ульяну и Юлю, и они пошли занимать места. Я же тем временем встал в очередь за едой. Главным блюдом сегодня была сочная аппетитная котлета и нежное картофельное пюре. Ну и чай. Каким-то волшебным образом я уместил на поднос четыре тарелки и стакана и понёс их в сторону столика. Доставив ценный груз, я зарекся повторять такой трюк. — Уля, какие планы на сегодня? Придумали, чем можно заняться? — я попытался говорить с ней максимально доброжелательно. Пора разрядить напряжение между нами. — А тебе-то какое дело? Вы ж по любому с Алиской целый день будете целоваться, да и только. Я то тебе на что? Мне тоже язык откусить захотел? — Потому тебя и спрашиваю, чтобы и с тобой тоже потусить. Мы же друзья. — Подлизываешься? — с подозрительным лицом спросила она. — Именно так, — не моргнув и глазом, ответил я. — Потому что не хочу такую, подругу, как ты терять. Ульянка нахмурилась. Где-то секунд десять в её голове шел безостановочный мыслительный процесс, после чего он вздохнула. — Ладно, так и быть, целуйтесь в свое удовольствие, только про друзей не надо забывать. Хотя, вижу ты не забываешь. Или делаешь вид. В любом случае, проверим. Чуть что – в глаз. Всё поняли? Мы с Алиской переглянулись и улыбнулись. Я протянул Ульянке руку. — Ну что, мир? Ульянка посмотрела на руку и, будучи больше не в силах притворяться серьёзной, широко улыбнулась, схватила меня за руку и замотала её туда сюда. — Конечно, Сёмище! Ещё как мир! Мне такое вам рассказать надо! — она отпустила мою руку и требовательно уставилась на Алису. Еще мгновение и они стукнулись кулачками одновременно воскликнув. — Мир! — Юль-Юль, расскажем им? Расскажем? Юля хитро прищурилась. — Ну, даже не знаю, — протянула она. — Давай! Вместе же веселее будет! — Хорошо, рассказываем, — мы с Алисой навострили ушки. — Я тут поспрашивала у старших, говорят, в лесу в одну из прошлых смен кто-то построил домик на дерева. Мы планируем найти его. — План такой, — перебила её Уля. — вы двое все равно до обеда в кружке своем, а мы свободны. Мы пока будем искать, а вы там сидите-развлекайтесь, иначе вас быстро хватятся. Уверена, до обеда мы его найдём, а после поможете нам туда забраться, обустроить и прочее. Идет? — А не опасно вам вдвоём в лесу, — внезапно заволновался я. — Семён, я тебя умоляю, я до старого лагеря могу пешком ночью дойти и там всех призраков распугать, а уж вдвоём мы кого хочешь в порошок сотрём. — Ульяна звучала уверенно. Я посмотрел на Юли и она несколько раз кивнула. — Хорошо, идёт. Согласна, Алис? — Ага. Но смотрите, что-нибудь случится с вами – обеим головы оторву. И Семёну заодно, чтобы неповадно было. — По рукам, — объявила Ульянка. — Спасибо, было очень вкусно, мы пошли на поиски. До обеда вам, любовнички, — и они ушли. Мы с Алисой сдали посуду и тоже направились прочь из столовой. — Ну что? В наш любимый клуб? — спросила рыжая взяв меня за руку. — Вижу, варианта “отказаться” у меня нет, — усмехнулся я. — Зришь в корень, Сёмыч, — и она потянула меня в сторону музыкального клуба. Тот был почти у самого выхода из лагеры, так что путь занял минут семь быстрым шагом, но в паре с Алисой я был готов пройти любое расстояние, так что я не успел даже подумать о том, чтобы заскучать, как мы подошли к мелкому зданию с просторной верандой и окнами во всю стену. Алиса в один мах затащила нас по ступенькам на веранду и постучалась в дверь. — Да-да, войдите, открыто, — быстро проговорил милый девичий голосок откуда-то изнутри. Алиса не медля ни секунды распахнула дверь в протолкнула меня в проём, после чего протиснулась сама и заблокировала собой дверь. “Она боится, что я убегу или что?” — Ой, Алиса, Семён, вы пришли! Как я рада! Проходите-проходите, устраивайтесь по-удобнее, — по-хозяйски протараторила глава музыкального клуба. Её зовут Мику, она — жемчужинка нашего лагеря — русскоговорящая японка. Кроме того, девушка-оркестр играет на любых инструментах, имеет ангельский голос и отлично танцует. Ну и просто красавица, конечно же. Мику обладательница самой удивительной причёски в лагере. Аквамаринового цвета волосы аккуратно уложены в аккуратные хвосты, которые свисают чуть ли не до пола. Помимо этого, у неё были яркие пронзительно-голубые глаза, оттенка прозрачной озерной воды. А мы сейчас находились в ее обители — музыкальном клубе. Тут она проводила большую часть своего времени, музицируя, сочиняя музыку или убираясь. — Так, Микуська, я притащила нам пополнение. Девушка очень оживилась. Она подскочила ко мне и начала свой привычный словесный расстрел. — Семён, серьезно? Что ж ты раньше-то не говорил. А на сем ты играешь? А насколько хорошо? А петь умеешь? А… — если её не перебить, это будет продолжаться вечно, так что я позволил себе такую грубость. — Мику, стоп. Я уже говорил тебе, я не умею играть. Собственно, за этим мы и пришли, — та непонимающе хлопала глазками. — Он мне проспорил вчера, так что теперь должен выполнять, что я пожелаю. Я хочу научить его играть на гитаре. Это надо было видеть. Смена эмоций на ее лице – просто произведение искусства. Сначала недоумение, потом, недоверие, а в итоге, прямо-таки щенячий восторг. “Девушка жаждет поделиться знаниями, я посмотрю”. — Сейчас мигом всё устроим! Так, садись сюда, Алис, передай ему акустику… давай на металлических лучше, учиться больнее, зато можно играть ваш любимый рок и не заморачиваться, вряд ли он будет классическую гитару осваивать. Медиатор… пока подождёт… ах, да! — началась суета. Я присел на заботливо кем-то принесённые маты около окна. Рядом со мной присела довольная Алиса с обычной акустической гитарой в руках. Она дёргала струны, прислушивалась, а потом крутила рычажки на головке грифа. “Настраивает”, — понял я. Когда она закончила свои махинации и сделала довольное лицо, то передала мне гитару. — Давай хотя бы научу тебя держать инструмент, пока наша принцесса музыки суетится. Стоило Алисе всё объяснить, как Мику довольная уже сидела на табуретке передо мной. — Во-первых, держи, — она протянула мне какую-то склянку. Это оказался йод. — Смажь подушечки пальцев левой руки. — Это еще зачем? — недоверчиво спросил я. — Так у тебя пальцы быстрее загрубеют и сможешь нормально зажимать струны... Так и началось моё увлекательное погружение в мир музыки с двумя привлекательными преподавателями. Мне объясняли самые азы, учили правильно ставить пальцы, извлекать звуки. Сочувствовали мне, когда кончики пальцев пронзала боль, от въедающихся в кожу струн. Хвалил, когда получалось, что-то более-менее похожее на музыку и успокаивали, когда ничего не выходило. Так мы просидели довольно долгое время. — Семён, у тебя есть к этому способности! Серьезно, ты много за сегодня освоил. Для успеха нужна еще усидчивость, но её тебе обеспечит Алиса, даже не сомневайся, — похвалила меня Мику. — Ещё как обеспечу. Скоро наше юное дарование будет покорять все сцены мира! “А меня спросить, как всегда, забыли. Я уже пальцев не чувствую. Мне несколько раз казалось, что струна впилась в кожу, прорезала ее и скоро дойдет до кости”. — Девчонки, вы просто чудо! Без таких учителей я бы ничего так быстро не освоил, — похвала не была лишней. У обоих девушек явно была склонность к преподаванию музыки. Они все прдробно объясняли, не издевались над неудачами, мотивировали меня пытаться дальше и всячески поддерживали. — Ещё бы. Да, Сём, мы такие, цени нас, — Алиса включила свой режим ехидной хитрой лисы. Она так до самого вечера будет остроумничать. Ну да ничего. За то и любим. — По чайку? – предложила Мику. — А давай, — согласились мы с Алисой. И, благополучно забив на тот факт, что скоро обед, мы сидели, пили чай, жевали печеньки и мило общались. Сначала просто о музыке, после перешли на обычные повседневные темы. — Представляете, Электроник вчера предложил Жене встречаться, — восторженно рассказывала Мику. — А она что? — заинтересованно спросила Алиса. — Поворчала для виду и согласилась. Она, конечно, колючая до жути, постоянно огрызается и ворчит, но она такой счастливой выглядела. — А уж Электроник, небось, прыгал от счастья, — вставил я свои пять копеек, с довольной улыбкой вспоминая, как убеждал его, что если он действительно любит Женю, ему нужно подойти и признаться. — Да вообще в лагере уже всё со всеми встречаются. Одна ты тут в клубе сидишь, Мику. Надо и тебе найти парня, а то ты тут в клубе одна совсем завянешь, — заявила Алиса. — Мне комфортно быть одной, музыка – моя любовь, — Миек сделала элегантный глоток из своей чашки. — Кроме того, ты увела единственного парня, который мне нравился. Мы с Алисой одновременно подавились чаем. Мику сидела довольная своим заявлением и наслаждалась нашей реакцией. — Эм… то есть, ты, — я чувствовал себя немного неловко. — Успокойся, Сём, всё нормально, — мягко улыбнулась Мику. — Ты чаще других заходил поболтать, ну и был немного милым, так что я пару раз ловила себя на мысли, что была бы не против попробовать завести с тобой отношения. Очень странно было слышать такое от Мику. Даже её интонация изменилась. Обычно тараторящая, сейчас она говорила медленно и с расстановкой. Я взглянул на Алису. Похоже, она чувствовала себя немного неловко. Мику тоже это заметила. — Ты тем более успокойся, Алис. Я даже не думала на тебя обижаться или что-то подобное. Ни в коем случае. Пытаться отбивать у тебя Сёму я тоже не собираюсь. Просто продолжайте приходить, чтобы мне было с кем пообщаться. Одной тут иногда становится скучно. — Конечно, Мику! Мы же друзья! В этот момент протрубил горн. Было пора на обед. Мы быстренько убрались, поставили гитару на ее законное место и вышли из клуба. Мику закрыла дверь на ключ. Шли немного торопясь, чтобы не опоздать и не попасть в очередь. Девчонки заболтались и шли чуть спереди. — Семён! — услышал я, как меня окликнул кто-то, когда мы шли по площади. Я оглянулся. На меня неслась счастливая Ульянка. — Семён, мы нашли его! Мы нашли! Бежим быстрее, покажу! — Уль, успокойся, сейчас обед. Идём кушать, — я попытался быть рассудительным. — Нет-нет, мы все равно должны. Там Юля. Она осталась осмотреться, пока я приведу тебя или Алиску. Надо ей сказать что обед. Да и показать хочется. Ну идём! Я посмотрел на Алису и Мику. Они уже были у входа в столовую. Я подумал, что их тревожить не хочу, да и бегать за ними – потерять довольно много времени. — Ладно, только быстро! — Сёмыч, ты лучший! — обняла меня Уля, — быстрее, за мной! Побежали, вмиг доберёмся. И Ульянка задала мне по полной. Её скорость в нашем лагере – нечто легендарное. Догнать Ульянку можно только, если она тебе поддаётся. И то это будет непросто. Так что я драпанул, что есть мочи и пытался не отставать. Мы пробежали площадь, пронеслись мимо домиков, и выбежали на лесную тропинку. Ульянка куда-то свернула, я за ней. Деревья позади меня сомкнулись, теперь это была не тропинка, а вполне себе чаща леса. И мы забегали все глубже. “И эти две девчонки прочёсывали лес сами. Во дают! Но безопасность в лагере хромает, конечно, раз пионеры могут сами за территорию свободно выходить.” Ульянка все маячила впереди. Её красная майка с надписью "СССР" мелькала между деревьями, то появляясь, то исчезая между деревьями. Я пытался поднажать, но организм просто отказывался набирать скорость. — Ульяна, подожди, — прохрипел я и, будучи не в силах продолжать бежать, остановился, чтобы отдышаться. “Вот черт. Так либо она, либо я потеряемся. Надо побыстрее заканчивать тут и догонять её”. И вдруг лесную чащу потряс оглушительно звонкий визг отчаяния. Где-то спереди. Кричала определенно Ульяна. В этом звуке было столько ужаса, что у меня мурашки пробежали по коже. Я немедленно сорвался с места, будто у меня открылось второе дыхание. Я достиг рекордной скорости, которую вообще может выдать мое не самое спортивное тело. Расстояние между нами я покрыл в двадцать секунд. Ульяна стояла на месте и пялилась в одну точку. Я немедленно подбежал к ней. — Что такое, Уль, что случилось? Ты в порядке? Что произошло? Я проследил, куда был направлен ее взгляд, и тут печеньки, которые я так некстати съел в клубе полезли обратно. Мне стоило больших трудов удержать их в желудке. — Не смотри! — я схватил Улю, притянул к себе и прижал лицом к груди. — Не смей смотреть! Ни в коем случае! Ульянка разревелась мне в грудь. Это был плач полный отчаяния, ужаса и бессилия. Я пытался ее успокоить, гладил по голове, прижима к себе, но по правде говоря, у меня у самого тряслись коленки. У дерева, того самого дерева, на котором был домик, лежала Юля. Мёртвая. На белой прежде рубашке виднелись страшные алые пятна, глаза застекленели, а на горле зиял огромный порез из которого сочилась яркая кровь. Я постарался не смотреть на труп и не думать о том, где сейчас тот, кто это совершил, что нам теперь делать. Все, что было для меня важно в данный момент — хоть немного успокоить Ульянку.