Личностный кризис

      Коннор знал, что он что-то потерял.       Ах, да.       Его руку.       Неудивительно, что он себя так странно чувствовал. Не потому ли, что его рука держала другую его же руку? Не потому ли, что Маркус смотрел на него так, как если бы у Коннора выросло две головы — или же — как если бы он действительно лишился руки? Потеря конечности не самый идеальный исход преследования напавшего. Того кто, со всем своим злым умыслом, планировал ранить Маркуса. Должно быть, он притворялся теми самыми влюблёнными фанатами, толпами осаждающие Маркуса за пределами Нового Иерихона до тех пор, пока не пожмут его руку. Именно тогда Маркус был повержен на землю на колено. Коннор, зная, что это должно быть довольно странным поведением для Маркуса, пришел к быстрому выводу, что его друг был отправлен на землю после того, как вступил в бой со своим так называемым «фанатом». Расставив точки над «и», он понимает, что Маркус был под ударом тока и сейчас восстанавливается от шока.       Фанат держал нечто в своей руке. Нечто, что показывал миру. Он выглядел слишком самодовольным. Самодовольным, пока не увидел лицо Коннора.       Коннор был в гневе.       Фанат - женщина с яркими рыжими волосами. Не натурально рыжими, нет, и её глаза не по-настоящему зелёные. он мог сказать, что они фальшивые, как только у них произошёл зрительный контакт. Они уставились друг на друга, а затем Коннор протянул руку, чтобы усмирить её. Однако женщина увидела это и отпрянула.       — Ха-ха… Что такое…? Что-то не так с твоим бедненьким недолидером? — она сделала несколько шагов назад, маниакально улыбаясь, — Не может встать, а? Это был просто маленький шок. Ничего серьезного. Честно, я думала, что он будет жёстче!       Коннор игнорирует насмешки в его сторону       Даже так… Это было впервые.       Когда она сбежала, Коннор убедился, что Маркус может позаботиться о себе, прежде чем начать погоню. Она очень быстра, но для человека, а Коннор был быстрее. Он преследует её, когда она бежит, истерически смеясь при этом, и единственное, что удерживало его от неё, острые углы, за которые она продолжает забегать. Это замедлило его продвижение к ней. Только, когда она побежала прямо посреди улицы, игнорируя красные предупреждающие огни для тех, кто хотел перейти, Коннор увидел проблему, в которую она только что ввела себя. Машины на этой улице быстрее и не ползут со скоростью сорока километров в час.       Вот почему он схватил её, вытащив из поля зрения приближающейся машины, а затем потерял руку, которая задержалась позади. Рука с грохотом упала на землю, и Коннор столкнул женщину на тротуар. Затем он подобрал руку с земли и побежал к женщине на тротуаре. Женщина больше не смеялась. Нет. Фактически, у неё было лицо, которое признавало то, что она была на волоске от смерти. Если бы рядом не оказался Коннор, её бы подбросило в воздух, прямо как и его руку, и бросило бы умирать, когда её сбили бы машины.       Она предпочла хранить молчание, когда Коннор притащил её в полицейский участок. Конечно же, при этом он позвонил Маркусу, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Коннору сообщили, что с ним всё хорошо. Они пообещали встретиться в Новом Иерихоне после того, как Коннор отпустит женщину в полицию, что само по себе может оказаться долгим процессом, учитывая все обстоятельства. Они, вероятно, захотят оставить и Коннора для последующего допроса. И это будет точно не самый короткий допрос.       Когда он, наконец, закончил все дела в полицейском участке, уже вечер. Сверкающее послеполуденное солнце, истощаясь, превратилось в пылающий красный шар. Горизонт был раскрашен в лучах света, создавая красочный пейзаж, который Коннор мог бы оценить, если не был так сосредоточен на возвращении, чтобы проверить состояние Маркуса. Только когда он войдет в Новый Иерихон, неся в руке другую отсечённую руку, он поймет, что именно он нуждается в проверке. Он, всё же, потерял конечность.       Маркус своим шокированным лицом убеждается в том, что Коннор знает это. Он мгновенно оказывается рядом с Коннором, кладет руку ему на плечо, чтобы заставляя того сесть. Коннор повинуется.       — Ты истекаешь-… — Маркус замечает как на белой застёгнутой рубашке Коннора видны синие пятна — А полиция даже не попыталась помочь?       — Возможно потому они и допрашивали меня. — Коннор размышляет вслух.       Маркус бросает на Коннора самый «серьезный» взгляд, кричащий «ну да, ну да», прежде чем схватить Коннора за руку.       — Руку можно снова прикрепить. — говорит он.       — Ты откуда знаешь? — спрашивает Коннор. Не многие андроиды были способны увидеть, какие запасные части подходят, не говоря уже о том, какие части могут быть соединены с их телом. Возможно, Маркус был сделан из того же материала, что и Коннора в «Киберлайф»? Если подумать, разве Маркус тоже не был единственным в своем роде андроидом? Коннор не видел таких, как он.       — Здесь рука была разорвана, — объясняет Маркус, — Но само соединение не повреждено, поэтому оно всё ещё в рабочем состоянии.       Коннор молчит, наблюдая, как Маркус пытается починить его. Он толкает конечность, устойчиво удерживая её, а затем защёлкивает руку на нужном месте. Плечо Коннора вздрагивает от внезапного нового груза конечности, а затем Коннор поворачивает плечо, привыкая к возвращённой руке.       Маркус вздыхает.       — Не делай так снова — он предупреждает — Ты пугаешь меня. Тот неприятный случай не стоит потерянной руки       — Ну вообще я полагаю… — отвечает Коннор.       Маркус тут же перебивает.       — Нет. Нет. Не хочу такого и слышать. Представь-ка себе это вместо этого другое. Представь, что ты приходишь к Хэнку с отрубленной рукой. Был бы он очень рад этому?       Коннор представил это.       И нет. Хэнк не был бы особо счастлив.       — Нет… — Коннор затихает       — Вот-вот, — хмыкает Маркус, осматривая руку Коннора. Он поднимает её и несколько раз сгибает руку Коннора, чтобы убедиться, что его локоть всё ещё в рабочем состоянии. — Вот как я себя чувствовал, когда ты вернулся с отсутствующей рукой. Чел, это не круто. Не делай так снова. У меня чуть сердце не остановилось!       — Андроиды не имеют возможности пострадать от сердечного приступа.       — Коннор?       — Да, Маркус?       — Тише.