Внутренний зверь

Они были в комнате. Точнее Джордж стоял у двери, а Митчелл сидел на кровати. - Хей, Джордж, не волнуйся. Ты знаешь, мы уже это обговаривали, если что-то пойдет не так, я в любой момент остановлюсь. Митчелл медленно двигается к другу, одно неловкое движение и тот сбежит. Это не первая попытка, и не вторая, они уже много раз проходили этот этап. И он надеется, что сегодня им ничто не помешает: ни Энни, которая неудачно зайдёт в комнату, ни телефонный звонок, ни приближающееся полнолуние. А он любил смотреть на Джорджа перед полнолунием. Своим вампирским чутьем ощущал древнюю силу, которая словно вливается в оборотня перед полнолунием. Завораживает и пугает одновременно. Он так красив за пару мгновений до превращения, но Митчелл практически чувствует боль оборотня. И ему больно смотреть, поэтому он всегда уходит. Сейчас Джон выглядит таким же слабым и испуганным, как после превращения. Пытается сжаться в комок, раствориться в стене. "Но, черт, я ведь ничего такого ещё не сделал, чтобы он меня так боялся" - думает Джон. Мысль бьёт в голову так сильно, что он снова чувствует монстром, снова боится не справится с жаждой, такой же древней как и сила волка. Джордж полуголый с мокрым полотенцем на плече и запотевшими очками смотрит на вампира, не отводя глаз. "Наверное, думает, что если отведёт их, то я сразу наброшусь на него" подсказывает внутренний голос. - Я не сделаю тебе больно, не сделаю ничего, чего ты сам не захочешь, - пытаясь успокоить, говорит Митчелл, укладывая руки на плечи Джорджа. - Я знаю, - отвечает оборотень. Но сердце, бьющееся чуть быстрее, чем следовало бы, выдает его с головой. Митчелл мягко целует Джорджа, слегка сминая губы, неспеша притягивает того ближе к себе. Отстранившись, снимает с него очки. И когда тот краснеет, щеки вампира трогает улыбка. - Какой ты милый, - утыкаясь в макушку оборотня шепчет Джон. - А помнится, в прошлый раз ты был другого мнения, - пытаясь подколоть, отвечает Джордж, но поймав хитрый взгляд, понимает, что последние слова были лишними. - Ммм, а ты помнишь последний раз, - шепчет прямо на ухо вампир. Джордж готов поклясться, что у него трясутся поджилки от такого тона. Митчелл вернулся домой ближе к утру. Обнаружив, что Энни не здесь, и собеседника не будет, Джон поплелся на кухню. Слегка улыбаясь наступающему дню, он и не заметил хмурого Джорджа на стуле. Не обратив внимания на гнетущую атмосферу вокруг него, Митчелл поцеловал его в макушку. "От целомудренного поцелуя ведь хуже не будет" - подумал он, и прошёлся кончиками пальцев по плечам оборотня. - Что с тобой? - попытался спросить Митчелл, но боль в затылке не позволила внятно всё произнести. Его впечатало в стену, а рычание рядом с шеей резануло слух. В голову вампира медленно пришло осознание - сейчас растущая луна, до полнолуния буквально один день. А он полез к нему с поцелуем. Вот идиот. Как неудачно выпало время. Дай бог он за эту оплошность меня не разорвёт. - Хей, прости меня, - попытался вклиниться Джон. - Заткнись, - хрипло прорычал Джордж, прикусив Митчелла за выступ шеи. Со всей силы он толкнул его на пол. Нависнув над распростёртым телом, оборотень перехватил чужие руки, завел их ему за голову, сильно сжав, свободной рукой он разрывал рубашку. Когда в комнате появилась Энни, то перед ней предстал полуобнажённый, тихо поскуливающий Митчелл с растрепанными волосами и Джордж, яростными движениями пытающийся стащить с вампира штаны, притягивая его ноги к своему тазу до хруста костей. Джон с мольбой в глазах перевел взгляд на призрака, она хотела броситься спасать его, но вампир с горькой усмешкой остановил её: - Лучше уйди, оставь нас На последнем слове Джон протяжно застонал, свёл брови домиком. Не сказать, что ему сильно приятно, и он не хочет выбраться, но Митчелл понимает, что если сейчас Джордж отвлечется на что-то, то будет только хуже. Всем. А так, только он пострадает. Энни ойкнув, ретировалась из комнаты. Джон давно засматривался на оборотня. Пару раз в голове серьезно мелькали мысли затащить его в свою постель. Целовать, гладить, обнимать, прижимать к себе. Вот только тот не позволял, как бы обходителен Джон ни был, хотя он не давил, не заставлял, не принуждал, не провоцировал, он медленно развивал их отношения. Да, уже отношения, хоть и недолгие. Они как-то быстро, но в то же время плавно преодолели эту грань между дружбой и любовью. Но, черт, слишком медленно всё идёт, это даже в какой-то момент начало раздражать вампира, но тот терпеливо ждал, когда любимый будет готов. Они несколько недель шли к тому, чтобы просто целоваться, но даже после этого, Джордж не переставал краснеть, когда Митчелл мягко целовал его за ухом, или ненавязчиво гладил его ладонь пальцами, или придвигался чуть ближе, чем обычные друзья. Оборотень стеснялся, но все же как и обычные люди, хотел такого внимания. За этот месяц их отношения продвинулись чуть дальше, Митчелл не торопил, хотя изнемогал без секса, а Джордж хотел дать ему это, но слишком боялся. А сексуальное напряжение нарастало, не покидая молодое тело. И если Митчелл мог позволить себе пойти подрочить в душ, чтобы не сорваться на партнёра, то Джордж не разрешал себе даже этого и просто ждал, когда станет легче дышать. И с приближением луны все чувства обострились, а это в особенности. Поэтому даже лёгкий поцелуй в голову стал для внутреннего волка спусковым крючком. Теперь стеснение отошло на второй план, предоставив свободу действий похоти и сексуальной неудовлетворённости. Сомкнув зубы на груди парня, оборотень сжал его пах, в то же мгновение до него долетел звук, пробирающий до костей, звук отчаяния, внутренней беспомощности. Наконец избавившись от брюк Митчелла, он руками царапал его тело - Джордж почувствовал, что вампир не будет сопротивляться и отпустил его руки, напоследок слегка сжав запястья. По всему телу он оставлял свои метки-укусы. От одного такого под ребрами, глаза старшего заволокло тьмой: уже его внутренний зверь вырывался на свободу. Нечеловеческим усилием воли он взял контроль над ним, хотя все нутро выло, что надо разорвать зазнавшегося волка. Немного успокоившись от недавней вспышки гнева, видя такого подчинённого вампира, волк внутри Джорджа сыто заурчал, тем самым приведя сознание в более уравновешенное состояние. Нагнувшись к груди он провел языком вдоль живота Джона, все ещё сдерживая руками его тело. Наклонился к тазовым косточкам, прикусывая их по очереди. Джон извиваясь под ним, резко вскрикнул, когда почувствовал в себе сразу два пальца. Оборотень не особо то и старался доставить удовольствие партнёру, практически разрывая резкими движениями, но то, что Джордж его хотя бы растягивает, а не идёт напрямик, запало в душу вампира. Через пару минут, появилась опустошенность - оборотень вынул пальцы, уставившись на Митчелла, не предпринимая дальнейших действий. Джон приподнял бровь, его губы тронула улыбка. "Он ждёт моего разрешения", скользнула мысль. - Давай, - только и смог сказать он. Будто он мог сказать сейчас нет. Все тело пронзила боль, когда Джордж полностью вошёл. Он инстинктивно пытался отстраниться, уйти от неприятных ощущений, тихо завывал оборотню в шею. Обвив его ногами практически мертвой хваткой, Митчелл руками упёрся в пол, с которого они так и не ушли. Хорошо, что на руках остались митенки, благодаря им вампир хоть на пару мгновений мог отключиться от боли. Джордж продолжал делать глубокие толчки, выставив руки по бокам от головы бывшего друга. Каждый толчок отдавался тихим рыком сверху и практически слезами снизу. Настолько синхронны были их движения, что со стороны невозможно было заметить боль в глазах вампира. Он поддавался движениям, ладонями вцепившись в плечи Джорджа, закусив губу до крови. Больной разум подбросил ему: "Какая ирония, ты хотел затащить его в постель, но боялся сорваться, а сейчас тебя имеет почти перевоплатившийся волк". Это была последняя его мысль, перед тем, как его сознание превратилось в бесформенную кашицу. Боль, дискомфорт, небольшое возбуждение, отдающее ноющей болью в паху, сильное горячее тело, вталкивающееся в него, пульсация крови, бурлящей в нем же, сонная артерия меньше, чем в десяти сантиметрах от клыков, - и Митчелл перестает осознавать действительность. Джордж кончает с утробным рыком, изливаясь внутрь тела вампира. Обессиленный падает на него. Никак не может перевести дыхание и унять запахи и звуки, лезущие в голову, словно для них нет никаких барьеров. Через время в этой какафонии звуков до него доходит: - Эй, слезь с меня, ты вообще-то тяжёлый, - Джордж приподнимается на локтях, непонимающим взглядом смотрит на друга. И начинает восстанавливаться цепочка событий - резкие звуки, плохой сон, стакан воды на кухне, голос Митчелла, запах Митчелла, нутро Митчелла, нет, нет, нет. Не мог он такого с ним сделать, просто не мог. Но в глубине души Джордж знал, что уже сделал это. - Я, Митч, я не... не знаю..., - заикаясь говорил Джордж. Он начал мелко дрожать, проматывая в голове варианты, как все исправить. - Джордж, пожалуйста, - шипит сквозь зубы вампир. Оборотень вздрагивает, вскакивая с вампира, случайно задевая того, на что слышит стон боли. - Ну, ты хотя бы меня растянул, спасибо и на том, - усмехается Джон, глядя на оборотня. Но тот еле слышит его, расхаживая по комнате взад и вперёд. Митчелл видит, что сейчас с ним бессмысленно разговаривать. Он пытается приподняться, встаёт на локти, но боль внизу не позволяет нормально даже сдвинуть ноги. Значит, надо заставить Джорджа помочь себе. - Помоги мне - Что я могу...? - Для начала успокойся, подними меня и помоги дойти до ванной. Кровь то надо смыть. Оборотень неспеша подходит к Митчеллу, кладет его руку себе на плечо, и как-то неуверенно кладет руку ему на талию. - Да не фарфоровый я, не сломаюсь, положи её нормально, - Джон уверенно кладёт руку парня себе на талию, заставляя того насильно притянуть ближе. До ванной они доходят без происшествий, не считая того, что Джордж на каждом шагу извиняется, но Митчеллу мягко в этих крепких руках, хоть все тело в синяках и где-то в запекшейся крови. Вампир уже не злится, да и до этого злости не было, он понимает, что оборотень не может сдержаться. Да что уж там, хорошо, что обошлось этим. Он то сам ещё хуже, сначала переспал с знакомой, потом почти убил и под конец превратил в вампира. В ванной начались новые испытания, Митчелл не мог самостоятельно раздеться, точнее мог, но это было слишком сложно. Вот если бы Джордж помог... - Хватит краснеть уже, помоги раздеться до конца, если не удосужился этого сделать на полу, - раздражаясь, сказал Джон. Тот медленно снял остатки рубашки, стянул митенки. Посмотрев на пол, увидев там кучки разорванной одежды, на него накатила новая волна страха и ужаса. Митчелл уже забрался в ванну и сидел опустив голову на бортик. - Митчелл, я хотел сказать, что... - хотел что-то произнести Джордж, но вампир его остановил. - Джордж, я понимаю, что это был не ты, это делал волк внутри тебя, все в порядке, и я не злюсь на тебя, если ты вдруг так подумал. Просто дай мне время побыть в ванной одному, - сказал Митчелл, прикрывая глаза. Он и хотел взглянуть на друга, чтобы хоть глазами показать, что все хорошо. Но слишком устал. - Может я хоть как-то тебе могу ещё помочь? - Боюсь, что с этим ты мне не поможешь, - указывая руками на вставшую плоть, - я прав? Джордж медленно опускается перед ним на колени. Он взглядывает ему в глаза, собираясь приступить к делу. - Ой, да не утруждай себя, - нахмурившись, злится Митчелл, - лучше включи кран, чтобы набрать воды. Вместо этого Джордж кладет ладонь на пах, беря в руку. Проводит вверх, медленно вниз, отодвигая крайнюю плоть. Оборотень чувствует, как кровь пульсирует в теле, двигаясь к одной части тела. Движения руки размеренны, плавны, он боится торопить события. Но вампир другого мнения. - Джордж, пожалуйста.... нххах, быстрее, - кажется обнажиться больше некуда. Он пальцами хватается за бортики ванны, сжимая так сильно, что скоро будет треск. Закусывает губу, тихо постанывая не в силах больше сдерживаться. Митчелл выстанывает его имя, кончая. Резко распахивает глаза, не видяще смотря в стену перед собой. Потом, подавшись вперёд, ловит губы Джорджа, утягивая в поцелуй. Через пару мгновений тишины, оборотень встаёт, чтобы удалиться. Закрывая дверь, он слышит, что друг просит сделать чай. Но Джордж догадывается, что нужно принести совершенно не его. - Ох, Джордж, тебе понравилось тогда растягивать меня? Ммм? Понравилось чувство наполненности? - мягко шепчет Митчелл, руками накрывая запястья оборотня. Он мягко целует за ухом, склоняется к шее, проводя по ней губами, не целует, не кусает, лишь возбуждает. Впускает в ход весь рот: кончиком языка проводит по венке на шее, краешком клыков задевает кожу. - Митч, нхапх, Митч, - хватается за его плечи. Ему нравятся эти прикосновения, нравится горячий парень рядом с ним. Но есть страх, слегка царапающий изнутри. А может это такая месть? Может он не простил его? А может он не сдержится и убьёт его от жажды крови? Ведь если он сам не смог справится с волком и практически изнасиловал друга, то что вампиру мешает это сделать? Или он сам не сдержится и при приближении луны атакует Митчелла, сделает ему больно опять. После того случая, он стал избегать Джона ещё больше. Даже на работе он пытался не попадаться на глаза другу, а дома уходил от любых его прикосновений. И если раньше они просто засыпали вместе, то сейчас, лёжа в одной постели, Джордж отодвигался на край кровати, боясь приближаться к парню. Но сегодня Митчелл поймал его, и Джордж не смог сбежать. Да и устал уже бегать. Будь, что будет. Но как только Джон кладет ладонь на его пах, вся уверенность пропадает. - Стой, пожалуйста, стой, - как только слова произнесены, вампир отстраняется. Не позволяет себе прикоснуться к желанному телу. - Что с тобой такое? - недоумевает вампир. - Я тогда сделал тебе больно, - тихо произнес Джордж. - И? - ответил тот. - А если снова такое повторится? - Ну, до полнолуния ещё две недели. Так что до этого времени я смогу за себя постоять, - смеётся Джон, наблюдая за таким взъерошенным, неуверенным оборотнем. Поглядывая на смеющегося друга, Джордж и сам понимает, какую глупость сейчас сказал, пытаясь прояснить настоящую причину неуверенности. - Ты боишься, что Я сделаю тебе больно? - нервно усмехаясь, спрашивает Митчелл. Он уже предполагает ответ, но отчаянно хочет слышать другой. - Да, - на выдохе отвечает Джордж. - Джордж, я не собираюсь делать ничего такого: пить твою кровь или насиловать, мы это уже много раз обговаривали, так почему ты не веришь мне? - Потому что тогда я сорвался, - уже шепчет Джордж по натиском вампира. - И что? Ааа, я понял, теперь дошло. Ты думаешь, что раз ты сделал мне тогда больно, то я теперь хочу сделать с тобой то же самое. Да? Думаешь, что я хочу отомстить? Прекрасно, Джордж, - Митчелл развел руками, тут же ударяя себя по коленям. Наскоро застегнув свою рубашку, и бросив оборотню его футболку, он собрался выйти из комнаты. Дёрнув за ручку двери, он почувствовал прикосновение к руке, но оттолкнул. - Не иди за мной, - огрызнулся он. Его переполняла обида и одновременно злость. Как тот, с кем он так носится, не позволяя себе ничего лишнего, может так о нем говорить? По правде говоря, это он пострадавший, а никак не Джордж. Ему отказывали, над Его телом измывались, с ним даже нормально не поговорили после той ванной. Теперь две недели его динамили, когда казалось бы все уже прояснилось. И сейчас вместо нормального вечера с парнем, ему вменяют, что, оказывается, он может не удержаться и укусить. Да какого черта вообще?! Джордж догнал его у входной двери, повезло, что Митч забыл, где оставил сигареты и пошел их искать. - Стой, не уходи. Я был не прав. Я знаю, что было неправильно избегать тебя всё это время после полнолуния, что нужно было тогда с тобой обо все поговорить. Но мне было страшно, понимаешь, я сорвался, я сделал тебе больно. Нормальный бы человек после этого перестал хотя бы разговаривать со мной, но ты ничего такого не сделал, и я подумал, что значит, ты хочешь мне отомстить подобным образом, - на одном дыхании выдал оборотень. Сейчас он даже посмотреть на друга боялся. Боялся увидеть разочарование в карих глазах. Он стоял вцепившись в ручку двери, чувствовал над собой тяжёлое глубокое дыхание и жар стоящего тела. Даже не нужно быть волком, чтобы ощущать вампира рядом с собой - слишком сильна аура, исходящая от него. Но страх не пронизывает до костей, не вытягивает душу, нет дрожи, нет зудящего холода на спине. Ему не страшно. Наконец. Вампир заставляет Джорджа посмотреть на себя. Они молчат долго, а Митчелл не разрывает зрительного контакта, просто смотрит, пытаясь почуять хоть намек на боязнь или неуверенность. Приближается к нему так близко, что оборотень закрывает глаза, предвкушая поцелуй. Но тот отстраняется, не давая желаемого. - Митч, пожалуйста, скажи что-нибудь, - просит Джордж, - меня пугает твое молчание. Он надеется на благоразумие друга, но треск дерева позади себя заставляет убедиться в обратном. - Да? А клыков моих не боишься? Не боишься, что сорвусь как во все предыдущие разы с другими? А не боишься, что я прямо здесь тебя трахну без подготовки как ты меня? - насмехается над оборотнем Джон. Но он держит дистанцию, как будто перед Джорджем стеклянная стена, которую нельзя пробить. - Не боюсь, я знаю, что ты не сделаешь мне больно, - отвечает он, - и мне правда жаль, что я причинил тебе столько боли. Джон выдыхает, опуская плечи. Дыхание приходит в норму, он делает шаг вперёд, падая в объятья Джорджа. Оборотень чувствует, как друг медленно расслабляется. Сейчас они ровно дышат, они высказались, решили старые обиды, практически ничего не испортив, а доски можно поменять. Джордж вдыхает его запах, руками сжимая плечи и чувствует себя так, как нужно: полностью свободным. Когда они оба приходят в себя, Митч переплетает их пальцы, утягивая на кухню. Но оборотень не собирается идти. Джон поднимает бровь, но Джордж шепчет, практически на грани слышимости: - Я хочу тебя - Не говори того, чего не сможешь осилить, - отвечает Митчелл. - Митч, я уверен. - Тогда, лучше иди в кровать, если не хочешь, чтобы я разложил тебя прямо на полу. Джордж слегка вздрагивает, но лишь на мгновение, которого хватает, чтобы навалиться на дверь и включить свет. Он садится на кровать в ожидании. Открывает глаза, перед ним уже стоит Митч, сияя улыбкой во все 32, что-то держа в руках. - О боже, - закрывая смущённое лицо руками, чтобы не показывать красноту. Джон медленно подходит к тому, становясь у него между ног. Своими коленями раздвигает ноги ещё шире, наблюдая как ткань шорт натягивается. Джордж не двигается, ему нравится наблюдать за действиями опытного вампира. Прикрыв глаза, он представил, что Митчелл может с ним сделать, и тихо застонал от этого, кусая губы. - Привстань, - просит он. Вампир наклоняется над ним, выхватывая поцелуй. Руками мягко скользит по телу, слегка надавливая. Целомудренно целует в щеку, спускается ниже, целует в основание шеи. Избавившись от футболки, переходит на ключицы, проводит языком по ложбинке между костей, нежно прикусывает кожу, тут же зализывая. Поднимает глаза и удовлетворённый прикрытыми веками друга, его чуть сбившимся дыханием, продолжает своё занятие. Опускается к соску, прикусывая. Одной рукой держит за волосы, оттягивая их назад, принуждая того, обнажить шею, оставить её незащищённой. Проверяет. Наслаждается видом беззащитного оборотня. Такой открытый, такой наивный, такой послушный, такой мой. Толкает Джорджа на кровать. Перед тем как тот садится, Митчелл стаскивает с него шорты. Кладет руку оборотню на пах, вернувшись к желанным губам. Проводит вверх, медленно вниз, ловит губами тихий стон. Пока Джордж отвлекается на поцелуи, не замечает, как с него снимают белье и раздвигают ноги шире, не замечает, как Митчелл блаженно устраивается там. Зато чувствует, как о его внутреннее бедро трётся чужая эрекция. Уверенно, неминуемо, не давая возможности отстраниться. Но карие глаза, что он ловит на мгновение, говорят обратное - "я остановлюсь в любой момент, только скажи" - Джордж, тебе будет некомфортно, потерпи, - шепчет вампир, приставляя смазанный палец, - выдохни, - приказывает тот и вставляет. Он медленно его гладит изнутри, ласкает член, отвлекая от неприятных ощущений. Добавляет ещё один палец. Подмечает, что оборотень начинает сорванно двигать бедрами, глубже дышать, пальцами сжимать ткань брюк Митчелла. Джон знает, что ему неприятно, неловко, больно, стыдно, но тот мужественно переносит это, зная, что дальше будет приятней. - Сними их, - откидываясь на подушку, просит Джордж, - хочу увидеть тебя голым. - Ты уверен? - неверя своим ушам, спрашивает Джон. Ему уже давно хочется порвать их на себе, но если Джордж после этого ретируется, то лучше повременить. Лучше сейчас просто показать ему, что может быть, а исполнить как-нибудь потом. - Серьёзно? - отвечает он вопросом на вопрос, - не говори, что планировал сегодня тоже обойтись дрочкой в душе, - и указывает на выпуклость штанов вампира. За поданную колкость Джон резко вставляет уже три пальца, удерживая за талию, чтобы не дёргался и не пытался сползти. Джордж выдохнул, распахивая глаза, но больше не решился что-либо говорить. Снова насаживая его, Митч ввел пальцы под другим углом, сильнее надавливая на внутреннюю стенку. С кровати до него донёсся тихий стон. Митчелл попробовал сделать так снова, и стоны усилились. Вот она. Он хищно улыбается, и начинает двигать пальцами в этом направлении уже сильнее, Джордж хрипит, судорожно выкидывает из под головы подушку, выгибаясь дугой. - О боже, боже - захлёбывается высказываниями он. - Не богохульствуй, - смеётся вампир. - Джон, слишком, это слишком, стой, - мелодично протягивает последнее слово, немного отодвигаясь. Джордж не хочет, чтобы все заканчивалось так быстро. Чрезвычайно долго он не мог побороть свое смущение и неуверенность, чтобы сейчас как подросток спустить от пары движений. Митчелл не понимает перемену в словах друга, но беспрекословно подчиняется. Медленно убирает пальцы, выбирается из под разведенных ног. Усаживается на краю кровати, рассматривая друга. На данном этапе ему достаточно и этого, хоть возбуждённая плоть и действует на мозг. Контролировать себя все сложнее, но Митчелл справится, должен справиться, ради Джорджа, ради их отношений, ради того, чтобы каждое утро видеть его улыбку, а не стоять у могильной плиты. Из мыслей его возвращает голос оборотня: - И чего ты остановился? - Потому что ты попросил прекратить, - отвечает он - Ох, Митч, я просил другого. Вампир не понимает, но видит, что Джордж глубоко вдыхает, расставляя ноги шире, - пожалуйста, не заставляй меня это говорить, - шепчет он, поддаваясь бёдрами. - Ох, чёрт, - скулит вампир, отрывая пуговицу на штанах. Выбрасывает их. Уверенно набрасывает чужие ноги себе на талию, входя в растянутое тело. Медленно двигается, немного успокаиваясь наконец ощущая себя при деле. Уверенно толкается, руками опираясь с двух сторон от головы друга. Движения размеренные, плавные. Он двигается не так, как хочет, но комфорт Джорджа превыше. А тот уже слабо соображает, из-за такого колоссального количества ощущений. Когда Митч, сменив немного позу, берет в руку его член, то крышу сносит окончательно. Он утыкается макушкой тому в плечо в силах только стонать, подвывая, когда член внутри проходится по простате. Мысли в голове представляют быстро текущую реку, что неумолимо движется к океану, чтобы слиться с ним воедино. Двигается скорее инстинктивно, чем осознанно. А Митчелл уверенно ведёт его к разрядке. Его глаза закрыты, отчего чувства все обостряются, и он ощущает тяжёлое дыхание над собой, сильную руку, что ведёт к финалу, слышит скрип кровати, и кажется, будто слышен скрежет зубов, но, может, ему показалось. С высоким криком кончает. Лежит какое-то время, переводя дыхание в посторгазменной неге, все ещё с закрытыми глазами. Когда его тело перестает быть одним сплошным комком нервов и начинает различать чувства, то глаза подсказывают, что кончил только он. - Митч, давай, не сдерживайся, - одними губами говорит, потому что знает, что Джон смотрит. - Ты не знаешь, о чем просишь, - Митчелл приподнимается над ним. Ещё хоть одно слово, и самоконтроль отправится туда же, куда и штаны. - Ты очень долго ждал, ну же, давай, - и вампиру сносит крышу. Он возвращает чувство наполненности, опирается руками о спинку кровати, вдалбливаясь в оборотня. Зверь внутри ликует, наружу выходит рычание. Под ним волк, безоружный, несопротивляющийся, самостоятельно подставившийся, так тихо стонущий в такт движениям. Он не сдерживается, резко вставляя каждый раз, будто хочет вытрясти из оборотня его сущность. Джордж открывает глаза, и видит перед собой черноту, что на секунду ему кажется, что он видит глазницы в черепе, а не Митчелла. Теперь если прислушаться, то в его стонах слышен страх. Он пытается не смотреть, Джон нечеловеческим голосом ему отвечает: - Мммм, ты этого хотел, да? Ну так получай. Вталкивается со всей силы, хватая того за запястье, и прокусывает его. Впитывает в себя кровь. Голова мутная, сейчас есть только желание кончить. Предчувствуя оргазм, он вгрызается в руку сильнее, совершая глубокие резкие, рваные толчки. С диким стоном кончает внутрь оборотня, наваливаясь на него. Через пару минут открывает глаза. Зверь внутри насытился, теперь нескоро выйдет, а искореженную душу придется править самому. Он убил друга, убил того, кто ему всецело доверял, того, кто простил ему всё. Сворачивается в комок, подбирая под себя колени, заходясь в беззвучно крике. Даже вскрикнуть, всхлипнуть не может, горло будто что-то сдавливает. Для него потеряна всякая надежда, он монстр, убийца. Осталось только найти кол... Руками хватается за голову, до боли оттягивая себя за волосы. Даже не будет туда проворачиваться, физически не сможет посмотреть на бездыханное тело. Слёзы скатываются на подушку, оставляя неприятную влажность. Находясь в немой истерике, он теряет счёт времени, да это уже и не важно, какая по большому счету уже разница. Чувствует неуверенное прикосновение к плечу. Наконец за ним пришли, а он даже защищаться не может и не будет. Это даже хуже: какие-то другие люди увидели его Абсолютно обнаженным, как физически так и духовно. Сейчас он готов к смерти, готов принять её достойно, но только сейчас в эту минуту, иначе потом не будет на это сил и он попытается убежать. Чужая рука уверенно его поворачивает к себе. Он не открывает глаза, но поворачивается. Убирает руки от тела, выпрямляет ноги, даёт доступ к грудной клетке, чтобы наконец закончить мучения. "Пожалуйста, только быстро, больше я не продержусь" - Митч? Митч, что с тобой? - окликает его Джордж. Но это не может быть он, не может. Его призрак, или голос совести, но не Джордж. Ему приходится открыть глаза. Перед ним лежит его Джордж, живой, улыбающийся, но взволнованный. - Хей, ты чего?, - говорит он и кладет руку ему на плечо. - Джордж? Я думал..., - неверяще смотрит он на друга. - Ты подумал... О боже, Митчелл, - он бросается к нему в объятья, прижимая к себе изо всех сил. Вампир утыкается ему в грудь, не в силах остановить свою истерику. Он начинает тихо всхлипывать, пальцами вцепившись в плечи оборотню. Боль постепенно стихает, особенно когда его спину гладят крепкие руки. Джон плачет, пытаясь не раскисать ещё сильнее. - Не сдерживайся, я знаю, тебе это нужно, - шепчет Джордж. Митчелл слегка улыбается от вновь повторенных слов. В душе что-то разрывается, теперь он чувствует, что может по-настоящему отвести душу. Слёзы освобождают его, дают ему шанс на искупление. Джордж шепчет что-то успокаивающее, и дрожь постепенно сходит на нет. Он думает о том, насколько ему повезло. Он и Джордж, такие разные, отличающиеся как от людей, так и от себе подобных, нашли успокоение друг в друге. Оба с проблемами, с истерзанными душами приносят друг другу боль, но с тем же утешение. Через полчаса практически неподвижного сидения, Джон наконец поднимает взгляд на Джорджа. - Ну что ж, не так я себе представлял наш первый раз, но и так сойдёт, - улыбается Джордж. - Ну, технически, это наш второй раз, - подначивает вампир, за что получает лёгкий толчок под рёбра. - Как твоя рука? Черт, Джордж, кровь до сих пор идёт!, - подрываясь с места, вскрикивает он. - Ну ничего, жить буду, - говорит Джордж, здоровой рукой пытаясь нащупать очки. Митчелл в это время возвращается к кровати с этими стекляшками и бинтом. - Позволишь? - спрашивает Митчелл, кончиками пальцев беря за запястье. - Конечно, - смущается Джордж. Митчелл мягко наклоняется, слизывая кровь, практически присохшую к руке. Мягко проходится языком, слизывая жидкость, глаза остаются обычными. Когда Джордж окликает его, то видит лишь хищный прищур карих глаз, но никак не тьму. От этого тихо выдыхает, ощущая спокойствие. Джон Митчелл справился, справился со своей тьмой, преодолел её. Смог принять его, бедного оборотня, не могущего сдержать проявления своего тела, каждый месяц превращаясь в волка. Ощущает, как на кожу ложится ткань бинта, слегка стягивая. - Джордж, тебе нужно в душ - Конечно, как и тебе, - переплетая их пальцы, выдыхает оборотень. Он медленно встаёт с кровати, направляясь в душевую и утягивая за собой Митчелла. Джон наклоняется над его ухом и шепчет: - Не думал, что ты можешь так сладко стонать и быть таким развратным. - Митч! - резко вскрикивает он. А вампир закрывает за ними дверь ванной. Может быть, у них обоих есть шанс.