***
«Вы просто собираете сведения», – сказал Колсон. «Большая часть у нас и так уже есть. Задание должно бы пройти просто и незатейливо», – сказал Колсон, пододвигая по гладкой столешнице файл. Это было что-то, насколько Локи понял, связанное с оружием и людьми, незаконно завладевшими этим оружием; в общем, на его взгляд, нечто весьма прозаическое. Но Локи решил, что ему надо бы все познать на своем опыте, без поверхностных суждений. – А ты, – протянул мужчина перед ним, – занятный. Габриэль Фоссетт, если Локи верно запомнил его имя. Главарь очередной бандитской шайки. Локи уже спрашивал себя, да сколько же их таких в Мидгарде. Локи поймал себя на мысли, что костюм злодея был неприлично затасканным. Тенденция самых продуманных планов почти тут же идти вкривь и вкось была Локи, разумеется, хорошо знакома. Может быть, подумал он с проблеском горечи, даже чересчур знакома. А это уже становится слегка пугающей тенденцией. – Да, – сказал Габриэль. – И правда любопытный субъект. Он мог бы разорвать сдерживающие его оковы, без разницы, металлические или какие еще. Возможно, он даже успел бы добраться до Форда прежде, чем выстрелит нацеленный в него пистолет. А если вдруг не успеет, то что ему одна-единственная оборванная жизнь какого-то смертного? (А он-то пригласил тебя с собой. Хотел провести с тобой время. «Вы совсем не плохой парень». Локи стало капельку стыдно). С другой-то стороны, конечно, был шанс вырваться на свободу, какое бы сопротивление ему ни оказали, но этот вариант представлялся… нудным, банальным, каким-то не особо уместным. А также было маловероятно, что таким образом Локи сумел бы добыть ту информацию, которой ждал от него Колсон. Вместо этого Локи примерил свою лучшую улыбку и заметил: – Мне льстит, что вы так считаете. – Ну и что у тебя? Суперспособности? Ты один из Людей Икс? Локи понятия не имел, что под этим подразумевалось, и потому проигнорировал эти слова, вместо ответа чуть приподняв голову и изобразив скучающее выражение лица, которое постоянно выводило из себя всех тех придворных, что пытались заслужить его благосклонность. «Продолжай, – говорило оно, – мне как раз хотелось сегодня выспаться». – Нет, – сказал Габриэль, постукивая пальцами по бедру. – «Щ.И.Т.» обычно не нанимает мутантов, – он прищурился и посмотрел на Локи, который спокойно смотрел на него в ответ. – Как вы сюда пробрались? – Относительно легко, – сказал Локи с улыбкой. Он пока еще не беспокоился. Просто был слегка зол на себя и раздосадован, понимая, что должен был предусмотреть наличие какой-то более изощренной системы сигнализации, чем та, которую он обнаружил и отключил, прежде чем войти. «Это послужит мне уроком», – решил он. – Мои люди на входе клянутся, что никого не заметили. Они и не заметили. Они оба последовали внутрь за кем-то невидимым. Похоже, датчики оказались поумнее людей. – Возможно, им стоит старательнее вглядываться. Мужчина прищурился. – Ты что-то типа телепата? – Вам бы хотелось, чтобы я рассказал вам же, о чем вы думаете? – спросил Локи, слегка наклонив голову, все еще сохраняя в своем тоне невесомую небрежность. Мысленно он один за другим пробегал возможные планы освобождения, пытаясь найти способ выполнить доверенную им миссию. – Потому что я сомневаюсь, что сейчас это уместно. Они не знали о его магии или, по крайней мере, не видели такой раньше. Для борьбы с ними он ее не использовал, уж слишком внезапно их задержали. Если бы он мог воспользоваться ею сейчас, так, чтобы никто не заметил или не понял, что это такое... Есть одно заклинание, развязывающее язык говорящему, и хотя оно по большому счету являет свету всякие извращенные фантазии, но иногда и что-то полезное соскакивает с бескостного языка. Заклинание было уже наполовину готово, когда Габриэль вдруг сделал шаг вперед и взял Локи за подбородок, наклоняя голову в сторону, как будто мог что-то прочитать в его глазах. Локи напрягся. – Многовато болтаешь для шпиона. Хотя я вообще не думаю, что ты на самом деле шпион. Во всяком случае, не во вкусе «Щ.И.Т.». В отличие от него, – он кивнул в сторону Форда. – Я должен чувствовать себя польщенным? – спросил Локи, позволив едкой нотке проскользнуть в его тоне. Габриэля это, кажется, позабавило, но он отступил назад и убрал руку. Локи обнаружил, как его раздражает это веселье. Хотя, конечно, все же куда меньше, чем это собственническое, фамильярное прикосновение. Локи на секунду задумался, а что, если?.. Но нет. Об этом даже думать слишком неприятно. – Ну, мог бы, – сказал Фоссет. Он сунул руки в карманы и улыбнулся чуть шире; так, что Локи ни с того ни с сего стало очень не по себе. – Я бы не стал шибко обольщаться. Кто бы ты ни был, мы все о тебе выясним. – О, – сказал Локи, – это вы-то? – Без сомнения, – мужчина выхватил клинок, но настолько неубедительным жестом, что Локи подавил смешок. Противник наклонился ближе. – Ну, и что ты за выродок такой? – спросил он. На мгновение мир будто замер. Все его веселье умерло весьма неприятной смертью. А слово, это слово словно проползло по горлу Локи и свернулось кольцами у него в животе. «Чудовище». Его мысли застыли. Покрылись корочкой льда. «Даже они это видят, – пронеслось у него в голове, – все видят», – и тут же он понял, что это бессмыслица, но это уже… «Я всегда понимал, что от вас отличаюсь. Я просто не знал, насколько». Он заговорил еще до того, как мысль окончательно оформилась у него в голове. – Вы же бизнесмен, да? – спросил Локи и сам не узнал своего голоса. Слишком бархатистый для холодного, покрытого рябью, моря его мыслей. – Мне это по нраву, – он оскалился, и улыбка эта ощущалась широкой и болезненной. – Тогда я сделаю вам деловое предложение. – Предложение? – судя по его виду, мужчина хотел было засмеяться, однако выпрямился, все еще сжимая нож. – И что же ценного ты можешь мне предложить? – Вашу жизнь, – с легкостью откликнулся Локи. – Предлагаю вам вашу жизнь в обмен на нашу свободу, – он чувствовал в себе какой-то трепет; что-то не поддающееся описанию точно ползало под кожей. Краем глаза он видел, как Форд чуть приподнял голову и посмотрел на него, словно на безумца. Локи даже не взглянул в его сторону. Ни к чему было раздумывать о нем, и уж точно не в тот момент, когда все его мысли гудели ненавистью. Улыбка Габриэля на мгновение исчезла, а потом возвратилась. – Какие громкие слова для того, у кого нет возможности для маневра. Шевельнись – и мы его пристрелим, – он кивнул в сторону Форда, и Локи улыбнулся. Он окинул агента холодным взглядом, и мужчина не то чтобы запаниковал, но точно заметил этот взгляд. – Сопутствующие потери меня отнюдь не пугают. Форд уставился на Локи так, словно впервые его увидел и теперь уже с трудом сдерживал панику. И Локи его за это не винил, ну в самом-то деле, но пульс отдавался у него в ушах, а восприятие сузилось до одной-единственной цели. Габриэль высунул язык и облизал губы. Он нервничал. А Локи наслаждался моментом. Противник шагнул вперед, сокращая расстояние между ними. «Да, – злобно думал Локи. – Докажи, что не боишься меня. Прояви капельку страха, и твоей власти конец. Так подойди ближе, чуть ближе, и я смогу…» – Думаешь, я всерьез поверю, – медленно проговорил он, – что ты и правда сумеешь сломать сталь?.. «Пора», – спокойно подумал Локи и пришел в движение. Единственным заклинанием разбив металл, сковывающий его руки, он тем же движением нанес удар человеку, что прижимал пистолет к голове Форда. «Твоя кожа пылает, – подумал Локи, задев противника, – и плавится на твоих костях». И если даже исполнение оказалось чересчур нескладным, чтобы заклинание прицепилось, это все же заставило человека шарахнуться в сторону, чего Локи было достаточно, чтобы зажать голову Габриэля обеими руками. – Хоть кто-то шевельнется, – с убийственной нежностью проговорил он, – и я сломаю тебе шею. Но не убью, заметь. Посмотрим, как твои люди отнесутся к беспомощной размазне на полу этого славного заведения. Никто не двинулся. «Преданные, – подумал Локи, – как трогательно». В его душе горела холодная ярость. «Это глупо», – подумал он, но самоубеждение ничего не меняло. Это всего лишь слово. Бартон тоже спросил... Но он сказал «мутант». Не «выродок». Не… (синева, взмывающая по руке, «что ты такое, что ты, но это же не правда, не правда»…) Сколько вообще времени прошло с тех пор, когда он вспоминал о... с тех пор, как он позволил своим мыслям... – Я предупреждал тебя, – сказал Локи. – Твоя жизнь или наша свобода. Думаю, теперь в моей власти и то, и другое. Такой вариант устраивает? Мужчина дрожал. Жалкий. Слабый. («Как ты сам».) Он знал, что Форд смотрит. Хорошо. Пусть смотрит. Пусть они все увидят, кого спустили с поводка, пусть боятся… «Ты правда этого хочешь?» – У меня есть деньги, – сказал Габриэль. – Я могу удвоить сумму, что ты получаешь от правительства, утроить ее… – его кожа буквально сочилась страхом, и Локи начало чуть подташнивать от отвращения. «Такой силой – и распугивать муравьев. Какое чудное доказательство своего превосходства». «Нет, – вторглась другая мысль, хотя и тихо. – Нет. В эту игру играют не так. Ты не так играешь в свои игры. Долой грубую силу. Тут нужно изящество». Мужчина почти скулил. Локи глубоко вдохнул, выдохнул и призвал свою магию обратно. – С этим мы закончили, – сказал он и приложил к своим словам силу, позволив ей прокатиться волной. Глаза Габриэля почти сразу же закатились, и он упал, но Локи не ослаблял хватки, пока другие охранники тоже не попадали. Затем он подошел к Форду и резким взмахом руки разорвал узы. Глаза агент мог вытаращить и сильнее, но зато Локи показалось, что он слышит, как мечутся мысли Форда. Он задумался, многое ли ему вообще сообщили, и улыбнулся. – Вперед, – сказал он, – нам еще нужно добыть информацию, если не ошибаюсь? В нем все еще клокотала ярость, совсем на острие ножа. Но с этим Локи придется разбираться позже. Локи оглянулся и облекся в личину Габриэля. Он не стал обращать внимания, как на него смотрит Форд. – Поглядим, что мы сможем обнаружить, – сказал он чужим голосом.***
Вплоть до завершения миссии Форд ему и пяти слов не сказал. Локи не позволил себе беспокоиться по этому поводу, не позволил себе волноваться, решительно не позволил. В позаимствованном обличии и, по счастью, никем не остановленные, они беспрепятственно ходили по всему предприятию, получили ту информацию, за которой явились, а затем и еще кое-какую дополнительно. Что же до их пленителей, то тем будет казаться, что они попросту сбежали, а воспоминание о магии останется нечетким и, пожалуй, настолько сбивающим с толку, что его легко опровергнет какое-нибудь прозаическое объяснение. В конце-то концов, это не такой уж плохой результат. Возможно, все даже к лучшему. Однако, как бы Локи ни любил подслушивать, не выходя из тени, но то, что говорили люди, чаще всего оказывалось бесполезным. (И все же, словно ядовитое жало, словно шипы, накрепко застрявшие в его коже и торчащие наружу: «Ну, и что ты за выродок такой?» Это было банальное любопытство, да, конечно, любопытство и ничего кроме; совсем как интерес к нему его лаборантов, с их бесконечными расспросами и нелепым представлением о вещах. Не ужас, и не отвращение, и не…) Как только представилась возможность, Локи сразу ушел в свою комнату и плотно закрыл за собой дверь. Ему хотелось закричать и громко, пока не сядет голос, но так его бы услышали. «Новая жизнь?» – подумал он. Он-то уверял себя, что начнет новую жизнь, но его продолжает настигать прежняя. Именно тут, она ему все вспоминается и вспоминается. Пока его жизнь была тихой, уединенной и ограничивалась простыми вещами, все было… «Потому что тогда у тебя была возможность все это игнорировать. Потому что раньше тебе не приходилось с этим сталкиваться, ни с самим собой, ни с чем-то еще. Потому что ты сначала упал, а потом встал и побежал и так с тех пор и бежишь. Ты скрыл свои раны, но они никуда не делись». Его реакция была такой эмоциональной, ни малейшей логики и контроля над собой. Он метался туда-сюда по тесной комнате, потом, наконец, сел, заставляя себя успокоиться. «Ты сам это выбрал, – напомнил он себе. – Выбрал остаться в Мидгарде. Выбрал работу с этими смертными. Ты выбрал риск. Неужели хочешь притвориться, что не подумал о возможных… трудностях?» – Что там произошло? – раздалось из дверей. Локи вздрогнул, и в нем тут же вспыхнуло резкое раздражение, потому что он не услышал, ни как кто-то подошел, ни как открылась дверь. Надо было ее запереть. Впрочем, это был Колсон. Его… его «куратор». Локи выгнул бровь. – Что, уже пора сдавать отчет? «Они тебя прогонят, – раздался шепоток в глубине его сознания, – или захотят посадить тебя в клетку». Он отбросил эту мысль. – Формально, еще нет. – То есть, неформально? – Да не то что бы, – Колсон помедлил, словно рассматривая его. – Форд попросил вас больше не сопровождать. Бартон не просил, но недвусмысленно намекал на то же самое. Не похоже, что вы хотите подружиться со своими боевыми товарищами, агент Сильвер. – Это никогда не было моей сильной стороной, – сказал Локи с отточенной улыбкой. – Доктору Шеффер вы, похоже, симпатичны, – это настолько поразило Локи, что он заморгал, глядя на Колсона, прежде чем спустя секунду вернуть лицу невозмутимое выражение. – Неужели? Вот так неожиданность, – Локи сложил руки вместе и прислонился к спинке стула. – Вы так печетесь о моей светской жизни? – Форд сказал, что вы поставили под удар всю миссию, – взгляд Колсона был немигающим и спокойным. – Вы отреагировали... неожиданно ожесточенно. Мне нужно знать, почему. Это был разумный вопрос. Ответ на него застрял у Локи в горле. – Что такое «мутант»? – вдруг спросил он вместо ответа. Часть его была готова к тому, что Колсон начнет настаивать на том, чтобы сначала объяснился Локи. Но он не стал. – Мутант? Ну... Я как-то не ожидал... Мутанты – это такие люди, которые иногда рождаются с... с незаурядными способностями. У кого физические, у кого ментальные, насколько мы можем судить, и они обладают целым рядом возможностей. Они… – он, кажется, задумался над продолжением. – Их правовое положение… щекотливое. – Щекотливое? – Их сообщество не в очень хороших отношениях с правительством. Этот лагерь находится на грани непримиримой войны с обычным человеческим обществом. Поговаривают, что это – следующая стадия эволюции человечества. И это создает... проблемы. – А как к ним относится большинство? – тихо спросил Локи. – Да по-разному. Как и в прочих вопросах, одни люди более терпимы, чем другие. Кто-то боится, кто-то злится, а кто-то создает культы, поклоняясь им, словно божествам, – Локи не сдержал смешок, и Колсон быстро взглянул в его сторону, а затем покачал головой. – Большинство в принципе об этом не задумывается. Если это лично их не касается, то к чему волноваться? Локи кивнул. Он оперся подбородком на руки, и его мысли понеслись, отматываясь назад, возвращаясь к одному и тому же, пока он не отогнал от себя весь этот сонм. – Такого больше не повторится, – наконец, сказал он. – Я все же хочу услышать, что там произошло. Это трудная работа. Вы новичок. Часть моих обязанностей – приглядывать за моими агентами. – Думаете, – сказал Локи, и его голос налился очевидной издевкой, – я сломаюсь под подобным натиском? – Нет, – отчетливо произнес Колсон. – Но у каждого агента свой предел возможностей. И мне необходимо представлять ваш. Локи бессмысленно уставился на него. Его первым побуждением было огрызнуться, что он не слабак, что он сам знает свои пределы и не нуждается в… но слова замерли на его языке, прежде чем сорваться с губ. Он не стал бы заходить в своих суждениях настолько далеко, чтобы назвать это заботой, но все-таки, это было так... – Он отпустил одно конкретное замечание, которое меня… раздосадовало, – наконец, ответил Локи. Взгляд Колсона был все еще спокойным, но до странности пристальным. – Угу. Локи ожидал дальнейших допросов, но они не последовали. Он заставил себя сохранить самообладание, поборов желание нервно зашевелиться. – Что вам известно, – внезапно спросил Локи, рассматривая свои свободно лежащие на коленях руки, – о том, кто я такой? – вопрос он задал неосторожно, в случайном порыве, и стоило словам прозвучать, как Локи почти пожелал взять их обратно. Колсон внимательно на него взглянул. – Не так много. Стандартное исследование образца крови всего-то сообщило, что вы не совсем обычный человек, даже больше, чем просто мутант. Наши источники – вдобавок к сообщению о падении с неба – позволяют предположить, что вы с иной планеты, но у нас нет возможности выяснить конкретнее. – И это вас не беспокоит? – Нет, – невозмутимо сказал Колсон. – Если это не станет угрозой безопасности, то мы спокойны, а я надеюсь, что мы благополучно избежим межпланетных войн. Я использую те ресурсы, которыми располагаю, независимо от места их происхождения. Вы не первый наш... переселенец. – Переселенец? – уголки губ Локи удивленно дрогнули. А что, подумал он, так тоже можно взглянуть на эту ситуацию. Он помолчал, а затем смягчил свой тон. – Я чувствую, что должен… извиниться. Мое поведение было... я постыдным образом вышел из себя. Я не хочу, чтобы вам пришлось сожалеть о своем решении. Кажется, Колсон слегка удивился, но это выражение промелькнуло так быстро и незаметно, что Локи подумал, не померещилось ли ему. – Пока не жалею. Хотя мне пришло в голову, – добавил он через мгновение, – что, возможно, мы используем ваши таланты не по назначению. Локи моргнул. – Да? – Мне есть, над чем подумать, – сказал Колсон, а затем чуть сместил взгляд, глядя Локи прямо в глаза. – Чандра мне рассказала, что она достигла удивительных успехов, изучая ваши... способности. Большая часть ее научных рассуждений мне непонятна, но сама она, кажется, под большим впечатлением. – Она переоценивает себя, – холодно сказал Локи. – Если она что-то и поняла, то самые элементарные вещи. – Все равно. Я ценю, что вы сотрудничаете с ней. Локи слегка подвинулся. – Мне это не приносит неудобства, – с намеренным высокомерием проговорил он, подавив желание спросить, что она о нем рассказала. – На этом все? – Пока что думаю, что да, – мужчина еще раз на него взглянул и сделал шаг назад. Локи снова уловил этот краткий слабенький намек на улыбку. – А попробуйте-ка поработать с агентом Романофф, – предложил вдруг он. – Сдается мне, вы поладите. Я все устрою. Локи спросил себя, перестанут ли смертные хоть когда-нибудь его удивлять. Такие странные, и непредсказуемые, и – неожиданно – так и лучатся… отзывчивостью? Нет, это не совсем верное слово. – Странный вы человек, – медленно проговорил Локи, слегка наклонив голову. – Посчитаю, что это мне льстит, – мягко, как и всегда, ответил Колсон и ушел, тихо закрыв за собой дверь. В ту ночь Локи снилось лето. Что он еще совсем мальчишка и залез на древо Идунн, протягивая руку к золотому яблоку, которое он никак не может достать. Тор был где-то снизу. «Локи, скорее!» – воскликнул он, и Локи вытянул руку чуть дальше, а потом сорвался и упал… …и падал, и падал, падал без остановки. Но ему не было страшно.Интерлюдия (VIII)
Он сменил город. Это представлялось ему самым разумным. Напрасно он вообще остался так близко к месту падения. А вдруг его будут искать… (Никто не станет тебя искать). Он сел на поезд (странный способ путешествовать, но новизна придала ему увлекательности), отправился в южном направлении и высадился тогда, когда ему заблагорассудилось. Попутчиков он на всякий случай держал в поле зрения. Локи слушал их разговоры, пустые, тривиальные, и старался не позволять своим мыслям отвлекаться на запретные темы. Новый мидгардский жилой пункт был очень похож на предыдущий. Людный, перегруженный, суетный и никогда не замирающий. Некоторое время Локи бесцельно блуждал; потом нашел себе жилье и немного осмотрелся. Он ни с кем не разговаривал. Ему снились отрывочные сны, которые почти не имели смысла, а днем внимание его было поглощено тысячей житейских мелочей. Это хотя бы помогало отвлечься. Он разгадал тайну работы компьютерных устройств, которые людям, казалось, были особенно по душе, и открыл для себя новый источник информации. Ее груз оказался почти неподъемным и обещал погрести Локи под собой, но тот был этому только рад. Валюта. Культура. Традиции. Политика. Он изучал целый мир, и этого было достаточно, чтобы вскружить голову. Люди были неприметной расой существ, чей век недолог, а кругозор ограничен. Они спешили жить, это и объяснимо, учитывая, сколько им вообще отпущено. Врожденных талантов у них было немного. Люди оказались поразительно хрупкими, склонными враждовать друг с другом сегодня и бросаться на помощь незнакомцу завтра по причинам, казалось бы, абсолютно необъяснимым. Он наблюдал с безопасного расстояния, мыслями продолжая возвращаться назад. «Что тебя в них так привлекло? – вопрошал он. – Почему они сумели тебя изменить, тогда как все мои усилия прошли впустую?» Он не прекращал задаваться этим вопросом. И все же... «Они умны, пусть и в своей ограниченной манере. Они знают о пределе своих возможностей, однако стремятся его преодолеть. Они адаптируются. Их постоянный прогресс означает, что они никогда не стоят на месте. Асгард боится перемен. Мидгард принимает их с распростертыми объятиями». Он наблюдал за мельтешением их жизней, за людьми, вечно занятыми и слегка безумными; закрыв глаза, он вдыхал их ритм, их привычки, все еще поддерживая безопасную дистанцию. «Они умеют меняться», – думал он, смотря программу по телевизору у себя в комнате. Он не знал, заворожен ли он новинкой или же просто скучает от банальности истории. «Даже они способны меняться. Неужели ты не дерзнешь сделать хоть столько?»