***
Спустя несколько дней Ируке до смерти надоело постоянно лежать на животе. Кроме того, он был раздражён тем, что отходил от обезболивающего, а это означало две вещи: во-первых, у него чертовски болела спина, а во-вторых, ему в самом деле было очень скучно. — Хочешь яблочко, Ирука? — спросила Анко, держа в руках очищенный кусочек. — Нет, — угрюмо сказал Ирука, чувствуя себя беспомощным. — Скажи «а-а», — проворковала Анко, довольно пугающе пародируя заботливую мамочку. Ирука открыл было рот, чтобы сказать ей, чтобы она убиралась, но Анко воспользовалась случаем и сунула ему в рот кусочек яблока. Ирука был воспитанным и знал, как вести себя за столом, поэтому, злясь, он прожевал и проглотил, прежде чем открыть рот, чтобы накричать на неё. Его тирада была прервана внезапно открывшейся дверью палаты, за которой показался Сандайме. Анко немедленно встала. — Хокаге-сама. — Ах, Анко, не могла бы ты оставить нас на минутку? — сказал Сандайме. Анко закрыла за собой дверь, и он занял её место у койки Ируки. — Ирука, — сказал он. Его серьёзный тон заставил Ируку взять себя в руки и сосредоточиться. — Я должен сообщить тебе, что Мизуки вынесли приговор. Ирука тупо кивнул. Он ожидал этого. — Когда тебя выпишут, Ирука, Ибики понадобится твоя помощь, чтобы обыскать квартиру Мизуки. Надеюсь, ты поможешь ему? — последняя фраза звучала не совсем как вопрос. — Да, Хокаге-сама, — сказал Ирука, хотя это было последней вещью, что он хотел сделать. Сандайме прочистил горло. — Ах, ты собирался съесть это яблоко, Ирука? Парень уткнулся лицом в подушку. — Нет, я уже закончил, — сказал он, желая, чтобы пришла медсестра и вколола ему что-нибудь.***
Ирука снова находился в эйфории, когда Какаши снова пришёл его навестить. Очевидно, у него была какая-то реакция, которая привела к тому, что ему снова ввели антибиотики и обезболивающее, пока медики выясняли, что произошло. — Часы посещения закончились, — пробормотал Ирука. — Да? — спросил Какаши, выглядя смущённым. — Ты бы знал это, если бы зашёл через дверь, а не через окно, — сказал Ирука. Он, вероятно, хотел съязвить, но в данный момент это прозвучало забавно, поэтому никто не мог винить его за то, что он, в самом деле, удивился. — Несомненно, — согласился Какаши, усаживаясь в кресло рядом с кроватью Ируки. Несмотря на то, что была уже середина ночи, луна светила довольно ярко. Но не до такой степени, чтобы Умино мог видеть лицо Какаши. Он замолчал на некоторое время, и Ирука чуть ли не начал засыпать, когда Какаши внезапно сказал: — Поначалу Мизуки не собирался использовать Наруто для того, чтобы добраться до запретных свитков. Ирука что-то промычал себе под нос. — Он собирался использовать тебя. Глаза Ируки резко распахнулись. — Ты был достаточно близок к Сандайме, чтобы у тебя был доступ к свиткам. — Я бы никогда… — начал было Ирука, но тут же замолчал, потому что Какаши успокаивающе коснулся его плеча. — Он заметил. Похоже, доверие Сандайме не потеряно. Ирука не знал, что на это ответить, а Какаши молчал. Он слышал, как ночной ветер шелестит листьями деревьев за окном больничной палаты. Ирука просто смотрел на Какаши, а потом запечатлел в памяти чёрную униформу, что таяла в тени комнаты, белоснежные волосы Какаши и молчание, нагоняющее на размышления. Ирука подумывал о том, чтобы заснуть, но ему хотелось не спать до тех пор, пока рядом будет Какаши. Наконец, Какаши спросил: — Он был твоим другом? Ирука задумался. — Я не очень хорошо умею заводить друзей. Очевидно. Но, полагаю, он был. Для меня. — Наверное, у тебя получается заводить друзей гораздо лучше, чем ты думаешь. Анко, знаешь ли, не чистит яблоки для кого попало, — сказал Какаши. — Ладно, я должен дать тебе отдохнуть. — Подожди, — возразил Ирука. — Разве ты не хотел узнать о Наруто? — Да, ты мне очень помог, — сказал Какаши, натягивая одеяло на плечи Ируки. Ирука вполне был уверен, что это не совсем правильный ответ на вопрос. — Но подожди, я… — До встречи, Ирука-сенсей, — пробормотал Какаши. — Иди спать. Так он и поступил.***
Наруто был очень неумелой нянькой, но вряд ли Ирука мог его за это винить. Ситуация была в новинку им обоим, и Наруто относился к этому настолько серьёзно, всячески пытаясь угодить, что Ирука старался изо всех сил не ругаться на него, даже когда узнал, что Наруто в самом деле думает, что рамен — это приемлемая пища для выздоравливающего. — Овощи, Наруто, — устало сказал Ирука, стараясь не прислоняться к спинке стула. — Они часто бывают зелёными. В них есть витамины. Они заставляют тебя расти. Наруто нахмурился, но настроен был решительно. — Если бы вы составили список, — медленно проговорил он с очень сосредоточенным видом. Ирука слегка улыбнулся и безропотно составил список покупок. Простые блюда, которые он бы мог научить делать Наруто, с надеждой на то, что он предотвратит появление рамена в его доме. Может быть, он заставит мальчика ввести в свой ежедневный рацион больше фруктов и овощей. — Вот, — сказал он, протягивая список Наруто и взъерошивая ему волосы. — Прекрати-и-ите, — заныл Наруто, притворяясь, что ему не нравится такого рода внимание. Уходя, он обернулся и крикнул: — Вам лучше отдохнуть, Ирука-сенсей, а то вдруг чего! Ирука махнул рукой. — Да-да, а теперь иди и возвращайся поскорее! Наруто громко захлопнул дверь и побежал в сторону рынка, в то время как Ирука ссутулился со вздохом. Ему в самом деле не оставалось ничего делать, кроме как ждать, пока рана заживёт. Ну, это было не совсем так. Он должен был подготовиться к новой партии генинов, также, он всегда мог поработать над пересмотром учебного плана для его следующих занятий в академии. Он пытался сказать Сандайме, что вполне готов работать в штабе, но тот приказал ему идти домой и отдыхать. Ведь он был наедине с самим собой, он мог бы сделать столь необходимую генеральную уборку, или, возможно, немного потренироваться. Но если Наруто придёт и застанет его за чем-то подобным, то Ирука вполне уверен, что его барабанные перепонки не восстановятся после выговора, который он получит. Так что вместо этого он взял книгу, которую собирался прочитать уже полгода, и устроился поудобнее. Тем же вечером, после ужина (Наруто умудрился включить дымовую сигнализацию всего один раз, что Ирука посчитал успехом), Наруто задумчиво произнёс со своего футона на полу: — Вам, в самом деле, нужно местечко побольше, Ирука-сенсей. — И что? — сказал Ирука, лёжа на животе в своей постели. Он уже задумывался об этом однажды. У него была та же самая квартира ещё с тех времён, когда он был генином, куда он переехал, когда дом его родителей был продан. Но, наверное, Наруто был прав. Она была тесновата для нескольких человек. — Собираешься слинять от меня, да? Наруто молчал, и Ирука улыбнулся в темноту. — Знал бы ты, как до ужаса удобно, когда у тебя есть собственная няня, — поддразнил его Ирука. Он ожидал, что после этих слов Наруто вспылит, но вместо этого он лишь пробормотал: — Кто-то должен позаботиться о вас. У вас ведь тоже никого нет. Ирука был уверен, что он не заслуживает этого. Он так долго игнорировал боль Наруто, решил для себя, что будет относиться к нему так же, как и к остальным детям. Но, может, ему следовало бы идти на некоторые уступки. — Я начну поиски завтра, — сказал Ирука.***
Это было неспешное утро в штабе, что означало, что джонины, слоняющиеся вокруг, скучали, что в свою очередь означало, что на Ируку была открыта охота. — Я бы не стала покупать, если крыша не ремонтировалась последние десять лет, — сказала Куренай, выхватывая буклет о продаже жилья из рук Ируки. — И стены тоже, — добавил Асума, выглядывая из-за плеча Куренай. — Особенно если ребёнок переезжает с тобой. — Он не переезжает! — в четвёртый раз запротестовал Ирука. — Мне просто нужна дополнительная комната. Асума и Куренай с недоверием на него посмотрели, и Ирука успокоился. Куренай снова уткнулась в буклет. — Вы должны попытаться найти что-то поближе к академии, но также вы должны остерегаться квартала на Западе, потому что у них там самая плохая сантехника. Спроси у Кентаро, если не веришь, у него была там квартира, и… Кто-то прочистил горло. Ирука поднял взгляд и увидел Какаши, стоящего перед ним с отчётом, который выглядел так, будто многого в своей жизни повидал. Мозг Ируки на секунду приостановил свою работу, потому что он чувствовал, что должен сказать что-то типа: «Рад снова тебя видеть», учитывая то, что они с Какаши разговаривали единожды, и тогда Ирука был накачан обезболивающими. — Эм, привет, — сказал, наконец, Ирука. Какаши окинул его задумчивым взглядом, который смутно ощутил на себе Ирука. Ещё больше раздражало то, что Куренай и Асума пытались сделать вид, будто им не интересно, что было совсем не так. — Выглядишь лучше, — сказал Какаши. — Очевидно, стряпня Наруто пока что тебя не убила. — Как там Наруто? — незамедлительно спросил Ирука, зацепившись за тему для разговора. Какаши почесал затылок. — Довольно грязно, полагаю. Вторую половину дня он провёл за прополкой грядок. Ирука поморщился и мысленно сделал заметку сказать Наруто, чтобы тот облил себя водой с головы до ног, прежде чем даже подумает зайти в квартиру Ируки. Тем не менее, это было не совсем тем, о чём он спрашивал Какаши, который, вероятно, чертовски хорошо это знал. Скучающие ниндзя в самом деле не предвещали ничего хорошего. Какаши позволил отчёту соскользнуть на стол и наклонился вперёд. — Определённо выглядишь лучше, — сказал он, и Ирука подумал, что внезапное почти мурлыканье в голосе Какаши было плодом его воображения, но Куренай и Асума оцепенели. Ирука почувствовал, как к лицу приливает кровь, и слепо схватил отчёт и поставил на нём печать. — Спасибо за тяжёлую работу, — сказал он на автомате. — Нет, тебе спасибо, — вежливо сказал Какаши шёлковым голосом. — Завтра я приду на ваше очередное задание. С этими словами он повернулся и неторопливо двинулся в ту сторону, откуда пришёл. Ирука почти физически ощущал на себе любопытные взгляды Куренай и Асумы. А потом Какаши просто необходимо было усугубить ситуацию, остановившись в дверях и оглянувшись. — Ты хорошо выглядишь, Ирука-сенсей, — сказал он. — Хотя, если можно так выразиться, ты выглядишь гораздо лучше, когда лежишь растрёпанный в постели и даже двух слов связать не можешь. Он помахал рукой и вышел. — Итак, Ирука, — сказала Куренай спустя миг. — Не хочешь нам ещё что-нибудь рассказать? Ирука закрыл лицо руками и застонал.***
Плюсом экономной в течение нескольких лет жизни было то, что Ирука с лихвой мог позволить себе первный взнос и мебель для скромной трёхкомнатной квартиры рядом с академией (и достаточно далеко от опороченного западного квартала с его плохой сантехникой, а так же от северного квартала, который находился рядом с рыбным рынком, непонятно, для чьего комфорта). Ирука признался, что его соблазнили котацу и встроенные книжные полки, но он был простым смертным. Он купил новый кухонный стол и новую кровать и поставил свою старую двуспальную кровать в спальне, на которую сразу же положил глаз Наруто. — Знаешь, Наруто, если ты хочешь привезти сюда какие-либо вещи… Я имею в виду, тебе совсем не обязательно переезжать сюда, я просто подумал, что если бы ты хотел иногда переночевать у кого-то, то мог бы, ну, ты знаешь… — Ирука замолчал, не зная, как лучше выразиться. Если Ирука и был плох в выражении чувств, то, по крайней мере, он был не единственным. На мгновение Наруто показался ему таким душераздирающе маленьким, и Ирука подумал, а не выглядел ли он когда-то давно точно так же, как выглядит сейчас мальчик. Наруто пялился на свои ноги, бережно дотрагиваясь до своего протектора, — старого протектора Ируки, — прежде чем пробормотать что-то о плакатах и футболках. — Как хочешь, — согласился Ирука. Когда же он потянулся к плечу Наруто, чтобы по-братски хлопнуть по нему, ему даже не пришлось притягивать мальчика к себе для объятий — Наруто сделал это сам. В ночь перед тем, как команда 7 отправилась на свою первую миссию ранга C в страну волн, Наруто затащил Какаши в квартиру. Ирука сидел за котацу, работая над планом урока, поэтому он был одет в обычные чёрные брюки, а его волосы были небрежно завязаны на затылке. — Ирука-сенсей! — сказал Наруто, явно выходя из себя. — Какаши-сенсей думает, что я не умею готовить, и я собираюсь доказать ему обратное… — С возвращением, — сухо перебил его Ирука. Наруто выглядел смущённым. — Гм, да. Я дома. Какаши уставился в потолок. — Наруто, поскольку ты не платишь за аренду, может быть, тебе следовало сначала спросить? Наруто издал непонятный грубый звук. — Это глупо. Это и мой дом тоже. Ирука-сенсей так говорит, — он потопал на кухню и начал издавать, как показалось Ируке, слишком много шума. — Наруто! Не забудь сделать на троих! — напомнил Умино. — Я зна-а-аю! — прокричал Наруто в ответ. Покончив с этим, Ирука переключился на своего нежданного гостя. — В самом деле, Какаши-сенсей. Если ты решился попробовать еду Наруто, значит ты довольно отчаянный. Какаши прищурился. — Нет, просто любопытно. Ирука хмыкнул, осторожно встал и потянулся. — Пожалуйста, присаживайся. Могу я предложить тебе чаю? Боюсь, ужин будет готов ещё нескоро. — Откуда ты знаешь? — спросил Какаши. Умино пожал плечами. — Ещё даже дымовая сигнализация не сработала. Поверь, у нас есть уйма времени. Какаши выглядел слегка обеспокоенным, и Ирука подумал, что так ему и надо. Когда он вернулся, Какаши внимательно рассматривал фотографии на стене. Он взял протянутую Ирукой чашку чая, пробормотав слова благодарности, и через несколько мгновений сказал: — Почему бы тебе не усыновить его официально? Ирука опустил взгляд на свою чашку. — Я хочу поддерживать Наруто, но… он уже давно живёт сам по себе. Я не думаю, что мне нужно вмешиваться в его жизнь и быть опекуном. Какаши промычал в ответ. — Волнуешься о завтрашней миссии? Умино нахмурился. — Это миссия C — класса. Я уверен, что ваша команда прекрасно справится. Какаши, кажется, хотел сказать что-то ещё, но сработала сигнализация и Наруто закричал: — Готово! — Пойдём? — сказал Ирука.***
Наруто заснул сразу же, как только его голова коснулась подушки, и Ирука осторожно закрыл дверь. — Спасибо, что привёл его сюда, — сказал Ирука. Когда команда 7 вернулась с миссии в страну Волн, которая, казалось, была провалена, на улицу уже опустились сумерки. Какаши кивнул. Он делал всё возможное, чтобы скрыть огорчение от провала, но Ирука был специалистом по обнаружению усталости и огорчений — время, проведённое среди группы пятилетних детей, помогало развить этот особый навык. Также, Ирука знал, что сегодня вечером Какаши уже прошёл через череду расспросов и, вероятно, был не в настроении отвечать на какие-либо вопросы. Поэтому он сказал: — Не хочешь остаться на ночь? Какаши каким-то образом выудил из себя дружелюбную ухмылку. — О боже, сенсей. Ирука боролся с румянцем, который, он был уверен, вспыхнул на его лице, и закатил глаза. — Перестань надо мной издеваться. Я знаю, что ты, должно быть, устал после заботы за этими тремя, — он открыл дверь в свою спальню, быстро разделся и сменил простыни. — Я не хочу прогонять тебя с твоей постели, — сказал Какаши, хотя и смотрел на неё с тоской. — Хватит спорить и ложись спать, — резко сказал Ирука. — Кровать большая, — задумчиво сказал Какаши. — Мы могли бы поместиться… — Какаши-сенсей, — твёрдо сказал Ирука. — Увидимся утром.***
Ирука удовлетворённо вздохнул, вытираясь и натягивая халат. На самом деле не было ничего лучше, чем хорошенько отмокнуть после долгого дня в канцелярии. Он надел свои тапочки, что были в коридоре, и начал вытирать волосы полотенцем, висевшим на шее. — Наруто! — позвал он. — Ванная свободна! Ответа не последовало, что было не особо странно, но Ирука всё равно на всякий случай побрёл в гостиную, чтобы посмотреть, не уснул ли Наруто снова на полу. Но вместо него он увидел Какаши, удобно устроившегося за маленьким столиком. — Где же Наруто? — спросил Ирука. Какаши ткнул большим пальцем в сторону кухни. — О, — сказал Умино. Действительно, он услышал, как Наруто бормочет что-то себе под нос, а потом тихонько звякает стаканами. Поскольку Какаши продолжал пристально смотреть на него, он спросил: — Что ты делаешь здесь так рано? — Задание, — коротко ответил Какаши. Что было прекрасно, но, к сожалению, не объясняло, почему Хатаке продолжал на него так смотреть. Через секунду до Ируки дошло, что его халат подпоясан не так крепко, как должен быть в присутствии кого-то, а его волосы, вероятно, были похожи на катастрофу, так как он только что вытер их полотенцем и ещё не причесался. Вероятно, он выглядел так же неряшливо, как видел его однажды Какаши. И Какаши продолжал смотреть на него с такой сосредоточенностью, которую мог бы приберечь для нового дзюцу. Наруто выбрал самый подходящий момент, чтобы ворваться в гостиную, поставив чашку чая перед Какаши, сердито на него глядя, и подарив одну Ируке с яркой улыбкой на лице.***
Когда Ирука открыл дверь, на пороге стоял Какаши с бутылкой саке в руке. Ирука вопросительно посмотрел на него, и Какаши сказал: — Ну, я полагаю, что ты продолжишь меня подкармливать… — Ты всё время появляешься к ужину! — крикнул Наруто из кухни. Ируку так и подмывало согласиться, и Какаши, к тому же, держал в руках бутылку достаточно хорошего саке. — Входи, — сказал Ирука. — Ты как раз вовремя. Он намеренно не стал упоминать, что они его ждали, и что он заранее велел Наруто приготовить ужин на троих. — Прошу прощения за вторжение, — пробормотал Какаши, передавая бутылку Ируке и разуваясь. После ужина (во время которого Наруто заметил, что он приготовил баклажаны, хоть и ненавидел их, ровно семь раз; Ирука считал), Умино достал из буфета принадлежности для саке. Они покрылись пылью, ими не пользовались с тех пор, как… Ирука плотно закрыл шкаф. Он не собирался портить хороший вечер мыслями о Мизуки. Он принёс поднос с саке в гостиную, и Наруто сморщил нос. — Отвратительно, — сказал он. — Если вы собираетесь быть скучными и пить, то я пойду тренироваться. Какаши помахал рукой. — Повеселись. Наруто посмотрел на Какаши с прищуром, а затем взглянул на Ируку. — Не позвольте ему заговорить вам зубы, — предупредил Наруто. Ирука мог поклясться, что Какаши пытался сдержать хохот. К счастью, он не мог сказать, правдой ли это было, потому что у него, вероятно, возникло бы желание ударить Какаши. С другой стороны, Наруто предостерегал других людей от глупых поступков, что было довольно иронично.***
— Стой, — выдохнул Ирука. — Перестань! Какаши пошевелил бровью. — Я могу продолжить. Ирука схватился за живот и попытался отдышаться. — Нет, серьёзно, если ты рассмешишь меня ещё раз, то меня стошнит. Губы Какаши дрогнули в улыбке, Ирука был настолько пьян, что перестал пялиться на лицо Хатаке без маски. Возможно, в этом был смысл, но сейчас он не был в этом уверен. Ирука рухнул на спину прямо на пол. — М-м-м, — промычал он, прикрыв глаза рукой. — Почему ты позволил мне столько выпить? Завтра мы оба должны пойти на эту встречу для выдвижения кандидатур на экзамен на Чунина. — Мне показалось, это было бы забавно. Многие люди становятся злыми, когда напиваются. А ты, наоборот, только хихикаешь. — Я вовсе не хихикаю! — запротестовал Ирука, поднимаясь быстрее, чем ему было показано. — Как маленькая девочка, — торжественно произнёс Какаши, успокаивающе положив руку Ируке на плечо. — Пфф. Будто ты и раньше не видел меня под воздействием изменяющих сознание веществ, — заметил Ирука. — И вообще, зачем ты пришёл ко мне тем вечером? — Мне нравится болтать со школьными учителями, накачанными морфием, — сказал Какаши. Ирука хихикнул. — Нет, правда, зачем? Какаши сделал ещё один глоток саке. Чашка Ируки, кажется, была слишком далеко, что разочаровывало. Казалось, что Какаши скажет что-то ещё, но он поставил свою чашку на стол. — Я же сказал тебе, что хотел спросить о Наруто. — Хмм, значит, ты и в самом деле не хотел поговорить со мной. Именно. Какаши снова натянул на лицо маску. — Давай, уже поздно, ты пьян, тебе пора спать. — Но Наруто… — Пришёл около двух часов назад. Я слышал, как он залез в окно своей спальни. — Я велел ему перестать так делать, — пожаловался Ирука. — Я в этом не сомневаюсь, — успокаивающе сказал Какаши. — Ну же, идём наверх. — Похоже, ты не очень пьян, — обвинил его Умино, когда Хатаке толкнул его на постель. Какаши одёрнул одеяло с изножья кровати и накрыл им Ируку. — Спорный вопрос. Засыпай, Ирука. — Ты мог бы остаться, — пробормотал он в подушку, уже закрыв глаза. — Нет, — сказал Какаши. — Я так не думаю.***
Ирука знал, что встреча, вероятно, продлится долго: после того, как они рассмотрят всех кандидатов для экзамена на чунина, им придётся перейти к более серьёзному и утомительному делу — контролированию экзамена, что представляло собой ужесточённую слежку сил Конохи за детьми. Когда Сандайме спросил инструкторов-джонинов, не хотят ли они выдвинуть чью-то кандидатуру, Ируке не терпелось, чтобы они поскорее с этим покончили. Все генины только-только выпустились из академии и были слишком неопытными, чтобы сдавать экзамен. А потом Какаши шагнул вперёд и Ирука не поверил своим ушам. Какаши выдвинул всех из седьмой команды. Всех до единого. Наруто… Ирука едва слышал, как Куренай и Асума выдвигают свои кандидатуры, и удивлённое бормотание девяти генинов-новобранцев, чьи кандидатуры выдвинули. Когда Сандайме был готов продолжить, Умино услышал свой голос: — Пожалуйста, подождите минутку! — В чём дело, Ирука? — спокойно спросил Сандайме. Ирука почувствовал, как капельки пота стекали по его вискам, но он продолжил: — Простите, что вмешиваюсь, но девять номинированных студентов — это мои бывшие ученики из академии, и они только недавно её закончили. Каждый из них талантлив, но ещё слишком рано! Им нужно набраться больше опыта, прежде чем сдавать экзамен! Какаши медленно и осторожно повернулся к нему. — Я стал чунином, когда был моложе Наруто на шесть лет. — Наруто отличается от тебя! — выпалил Ирука. Он протиснулся сквозь толпу и встал перед Хатаке, находясь в бешенстве. — Ты что, хочешь его погубить? Взгляд Какаши был холодным, отстранённым и немного презрительным. — Во время важных миссий они постоянно жалуются. Поместить их в опасную ситуацию было бы интересно. Погубить их было бы тоже интересно. Умино ругал себя за то, что забыл о том, что Какаши был джонином. — Что ты сказал? — зарычал он. Ирука думал: «Я пригласил его к себе, я думал, что он заботится о Наруто, я думал, что он…» — Это была шутка, — сказал Какаши, что определённо не было на него похоже. — Ирука-сенсей, я понимаю, о чём ты говоришь. Ты, должно быть, так расстроен… — Какаши, прекрати, — перебила его Куренай. — Не вмешивайся! Они больше не твои ученики. Теперь они мои подопечные, — непреклонно сказал Хатаке. У Ируки сдавило горло, и он начал было спорить дальше, но Сандайме остановил его и объявил, что будет проведён предварительный экзамен. Умино думал, что ему следовало бы чувствовать облегчение, но его взгляд постоянно возвращался к Какаши, который смотрел на Хокаге и не оборачивался.***
Ирука зашёл в квартиру и Наруто бросился в его объятия. — Ирука-сенсей! — прокричал он. — Я собираюсь сдавать экзамен на чунина! Меня назначил Какаши-сенсей! Это так здорово, я наконец-то буду драться с Саске и докажу всем, какой я классный! У Ируки нашлась улыбка для Наруто, хотя он чувствовал напряжение. — Поздравляю. Наруто отстранился и побежал на кухню. — Что вы хотите чтобы я приготовил на ужин? Думаю, у нас хватит лосося на троих… — Я приготовлю сам, — сказал Ирука. — В конце концов, мы же празднуем, не так ли? Тем более, ты много готовишь в последнее время, что я очень ценю, ты определённо совершенствуешься, поэтому заслуживаешь отдых. Наруто ухмыльнулся, довольно мурлыкая от похвалы. Умино приказал себе взбодриться и не портить Наруто настроение, хотя сомневался в эффективности этого. Он достал два стейка из лосося и мальчик сказал: — Подождите, есть ещё один. Ирука изобразил на лице беззаботную улыбку. — Сегодня мы вдвоём. Я уверен, у Какаши-сенсея есть дела поважнее. — Например? Читать эти супер извращённые книги? — сказал Наруто, закатывая глаза. — Я бы не назвал это делом «поважнее», — едко сказал Ирука, отвлекаясь на лёгкую рутину приготовления ужина. Ужин прошёл хорошо, а Наруто был полон энергии, и позже той ночью, лёжа в постели с бессонницей, Ирука выругал себя за то, что слишком быстро доверился человеку. Он думал, что шрам на спине послужил ему уроком, но, видимо, нет.***
Куренай облокотилась бедром на стол. — Должно быть, на этой неделе дома будет тихо, — сказала она. Ирука закончил знакомиться с бланком, над которым работал. — Не то, чтобы там и раньше не было тихо, — сказал он. И это было правдой. Наруто то появлялся, то уходил на задания, хотя подготовка к экзамену на чунина была самым большим отрезком времени, когда он не появлялся дома — и не успел он вернуться домой, как Какаши отправил его на обучение к Эбису на неделю. — Что-то в последнее время не видно как Какаши околачивается вокруг тебя, вы двое поссорились, или ты приберегаешь всё это для спальни? Ирука просмотрел бланк, прежде чем поставить на нём печать, а затем сказал: — Он поигрался и бросил. Ничего страшного. — А, так вы всё-таки поссорились, — сказала Куренай. Ирука пристально смотрел на свой стол. Он старался не думать о своей вспышке гнева во время выбора участников на экзамен на чунина, что повлекла за собой то, что Ирука сказал Какаши заткнуться, но эта ситуация все ещё заставляла его чувствовать себя злым и беспомощным. — Ирука, — в голосе Куренай была слышна странная смесь сочувствия и упрёка. — Какаши хочет только лучшего для Наруто. Ирука поднял голову как ужаленный. — Откуда он знает, что… Куренай одним взглядом заставила Ируку замолчать, но потом смягчилась. — «Лучшее» в твоём понимании и в понимании Какаши — это не одно и то же, но доверься мне, когда я говорю, что он желает ему только лучшего. Я не говорю, что ты не прав, просто ты не смотришь на ситуацию со стороны Какаши. Ирука открыл было рот, чтобы спросить, что это значит, но Куренай только похлопала его по плечу. — Может быть теперь, когда ты поставишь себя на место Какаши, ты проявишь чуть больше сочувствия при очередных родительских разборках. Ирука лишь ошеломлённо смотрел ей вслед, пока она покидала кабинет.***
После нападения Орочимару и всего этого ада, что произошёл, у Ируки было много времени, чтобы подумать. Конечно, дел было много, все были на пределе и взволнованны, но в конце концов эмоции взяли верх, и пришлось с ними разбираться. Траур Сандайме давался тяжело. Но Ирука был не один, чему он был благодарен. Ему посчастливилось увидеть такого Наруто, которого он никогда не смог бы себе представить с момента появления мальчика в его классе. Он чувствовал себя униженным, гордым и глубоко благодарным за то, что Наруто отлично справился и благополучно вернулся домой. И поскольку Ирука терпеть не мог оставлять дела незаконченными, он знал, что ему нужно взять и покончить с этим. Во-первых, он понял, что понятия не имеет, где живёт Какаши, поэтому был вынужден расспрашивать об этом Наруто, который готовил на кухне, и отмахиваться от встречных вопросов. — Вы собираетесь отнести ужин Какаши-сенсею? — подозрительно спросил Наруто. — Ирука-сенсей, он сам может себя прокормить, вы не должны позволять ему пользоваться вами. Ирука положил еду в коробочку, прежде чем сказать: — Никто никем не пользуется, Наруто. Разве ты не слышал о такой вещи как «делать что-то хорошее для кого-то?» Взгляд, который бросил на него Наруто, говорил о многом. Ирука закрыл коробку крышкой и сказал: — Ну, я пошёл. Хотя я уверен, что скоро вернусь. Наруто уже рылся в шкафу. — А можно нам сегодня рамен? — Полагаю, один раз нас не убьёт, — сказал Ирука, хотя не был так уверен, видя, что Наруто собирался поэкспериментировать. Как оказалось, Какаши жил не так уж и далеко — просто в соседнем квартале, в одном из старых многоквартирных домов. Он постучал в дверь и был готов просто оставить коробку у двери и уйти, как дверь открыл Какаши. — Эм, привет, — сказал Ирука. Какаши выглядел заскучавшим, хотя это было его обычным состоянием. Ирука старался не принимать это близко к сердцу. — Дело в том… — начал Ирука. — Ты был прав, знаешь. О Наруто. Какаши всё ещё смотрел на него. Это заставило Ируку немного нервничать. Он облизнул губы и продолжил: — Он был готов, а я этого не замечал, так что я просто… Я хотел извиниться. В смысле, я не сожалею, что беспокоился о Наруто, но я… ты был прав. Так что… прости, — сказал Ирука и поклонился, держа в руках перед собой коробочку с ужином. — Это баклажаны? — спросил Какаши спустя мгновение. Ирука поднял голову, всё ещё согнувшись. — Гм, да? Какаши взял коробку из его рук, Ирука выпрямился и повернулся, чтобы уйти. — Куда это ты собрался? — мягко спросил Какаши. Ирука полуобернулся. — Домой? — И это всё? — спросил Какаши. — Ты принёс мне ужин и уходишь домой? Ирука думал, что этого было вполне достаточно, но сдержался от того, чтобы сказать. — Могу ли я сделать что-то ещё для тебя, Какаши-сенсей? — спросил он, само воплощение вежливости. Какаши слегка наклонился. — Ты мог бы меня поцеловать. Умино поджал губы. — Это не смешно, — резко сказал он. — Ну, ты, может быть и думаешь, что смешно, но я нет… если это всё, Какаши-сенсей, то я пойду. Какаши схватил его за запястье. — Подожди. Ирука свирепо взглянул на него, но стоял на месте. Какаши вздохнул. — Может быть, зайдёшь ко мне на минутку? Ирука позволил мягко затащить себя за запястье внутрь квартиры, но как только дверь закрылась, он обнаружил, что его спиной прижали к стене прихожей. Первой мыслью было вырваться из рук Какаши и увернуться, но он заставил себя оставаться на месте. Какаши был близко, но не касался Ируки, за исключением того места, где его руки слегка сжимали запястья Умино. — Знаешь, ты гораздо менее склонен всё усложнять, когда пьян. — Это оскорбительно, — сдавленно произнёс Ирука. — Отпусти. Какаши резко выдохнул, в его голосе звучало разочарование. — Это не то, что я… Послушай, я вовсе не смеюсь над тобой. — он замолчал на мгновение. — Я имею в виду, что иногда я смеюсь, но сейчас — нет. — Отпусти, — повторил Ирука, с которого было уже более, чем достаточно. — Дай мне закончить. Ты… ты для меня нечто большее, чем я думал, — сказал Какаши низким и слегка обеспокоенным голосом. Умино не совсем понимал, как к этому относиться. — Это что, комплимент? — осторожно спросил он. Хатаке одарил его взглядом, которым Ирука смотрел на Наруто, когда тот не понимал чего-то элементарного. А потом Какаши пробормотал: «К чёрту всё», стянул маску и наклонился вперёд. Первое касание губ Какаши и Ируки было таким осторожным, ласковым, будто вопросительным, и Умино боялся пошевелиться, всё его внимание было сосредоточено на том, как губы Какаши касались его губ, и Какаши, должно быть, принял его молчание за разрешение, потому что он наклонил голову и поцеловал Ируку снова, все ещё мягко, но уже уверенней. Ирука был почти уверен, что он должен что-то сказать, но когда Какаши отпустил его запястья и шагнул вперёд, чтобы прижать их друг к другу, а его руки легли на бёдра Умино и он мягко прикусил его нижнюю губу, Ирука почувствовал, как его глаза закрываются, а руки падают на бицепсы Какаши. Позже он поймёт, что именно он углубил поцелуй, проскользнув языком в рот Хатаке, на что тот издал одобрительный звук, прежде чем крепче прижать к себе парня. Ирука был сверхчувствительным, остро чувствуя, где каждый из кончиков пальцев Какаши дотрагивается до его кожи, как он целуется, медленно и обдуманно. Когда Какаши отстранился, чтобы посмотреть на него, Ирука просто смотрел на него в ответ, чувствуя себя странно беспомощным против нежности Хатаке, таким же распущенным и незащищённым, каким он был в первую ночь их встречи, когда незнакомец гладил его волосы кончиками пальцев, пока тот не заснул. — Ты даже не знаешь меня, — хрипло сказал Ирука. Какаши прижал ладонь к шраму на спине Умино. — Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Глаза Ируки расширились, потому что это звучало так убеждающе, сначала слова Какаши звучали будто сквозь дымку, но затем кристально ясно, резко и отчетливо. — Ты же не… Ты же всего пару раз пришёл на ужин, как ты можешь такое говорить… — Я приходил к вам на ужин около трёх месяцев подряд. Я отважился на постоянное знакомство с кухней Наруто, и могу тебе сказать, что делал это не потому, что не мог насытиться его стряпнёй, — сказал Какаши с кривой усмешкой. — Я думал, тот факт, что я не сбежал с третьей попытки Наруто приготовить окономияки, докажет тебе, что я абсолютно серьёзен. — Ты серьёзен? — тихо повторил Ирука. — Достаточно, чтобы сделать то, что я считаю правильным, даже если это наверняка выведет тебя из себя. Если бы я не был серьёзен, я мог бы солгать тебе, мог сказать что-нибудь, что заставило бы тебя простить меня, — сказал Какаши. — Я не скажу тебе, что сожалею о том, что сделал, или что разочарован своим поступком, потому что это не так, но я скажу, что скучал по тебе. — О, — почти беззвучно произнёс Умино. Потому что он не ожидал ничего из этого, когда направлялся сюда. Ни поцелуя, ни этого признания… чем бы оно ни было. Какаши мгновение рассматривал его лицо, а затем немного отошёл назад. — Может, оставим это на попозже и, ну, ты знаешь, полакомимся чем-нибудь? — Едой? — спросил Ирука, всё ещё не собравшись с мыслями. Какаши уставился на него, а затем его губы скривились в совершенно постыдной улыбке. — Ты только что сказал что-то извращённое? Ируке потребовалась минута, чтобы осознать, а затем он покраснел и замешкался в поисках коробочки с ужином.***
Сегодня потеря Сандайме ощущалась Ирукой острее, чем обычно, ему нужен был совет, нужны были ответы на все вопросы, нужен был кто-то, кто указал бы ему путь. Он не был уверен, что смог бы поговорить о своих переживаниях с Хатаке не покраснев, хотя бы, до корней волос. Хотелось высказаться Сандайме и смотреть на то, как он мирно курит в течение нескольких минут, прежде чем сосредоточиться на самой сути проблемы и помочь Ируке увидеть то, к чему он был слеп. Разговоры с мемориалом казались Ируке не очень утешительными, куда полезнее были разговоры в то время, когда он разговаривал там со своими родителями в детстве. Часть проблемы, решил в конце концов Ирука, заключалась в том, что он мог видеть и чувствовать, благодаря упущениям родителей, тёмные пустоты, которые окутывали Какаши, и понимал, что они были неотъемлемой его частью, и только идиот мог принять скучную и ленивую личность Какаши за его настоящую. К этому времени он уже частично знал, что Какаши проводит утро здесь, в этом самом месте. Такая самоотверженность говорила о катастрофической потере, и Ирука удивлялся, почему некоторым людям плевать. Мемориал был заполнен рядами имён, не говоря уже о могилах у земли. Ирука прекрасно знал, что смерть — постоянный спутник шиноби, но также он знал ещё кое что. Несмотря на опасность, а может быть, и из-за неё, шиноби связывались с иным миром снова и снова, с друзьями, любимыми, детьми. Некоторые из них как были, так и оставались разбитыми, но у большинства из них был тот, кто поддерживал их, даже если этот кто-то уже не был жив. Он бы солгал, если бы сказал, что перспектива стать «якорем» Какаши его не пугает. Главным образом потому, что он всё ещё не был уверен, сможет ли он оправдать ожидания мужчины. Он провёл пальцами по иероглифам, высеченным на памятнике, по имени человека, который так много значил для него. В конце концов, решение доверять или не доверять принималось всегда — Сандайме учил его этому. Ирука начал подозревать, что он уже принял решение. Возможно, он уже давным-давно его принял.***
Какаши снова стал неотъемлемой частью дома Ируки, будто и не случалось вовсе ничего плохого. Иногда Ирука задавался вопросом, нужно ли ему вести себя как-то иначе, но Какаши, казалось, был совершенно доволен, полулёжа развалившись на котацу, перечитывая явно любимый томик «Ича Ича Парадайз», пока Умино проверял бумаги и составлял планы уроков. Наруто то появлялся, то исчезал, поэтому Ирука готовил почти всегда, а Какаши время от времени приходил со своим ужином. Всё было так же, как и раньше. За исключением той части, где Какаши крадёт поцелуи Ируки. Умино понял, что так жить было вполне комфортно. Потому что боль и несчастья посещали Коноху снова и снова, но у него был этот тихий мирок, в котором Какаши хотел Ируку с той же силой, что и тот хотел его. Это было тем, к чему можно было привыкнуть. Хотя он до сих пор не привык к неожиданным атакам поцелуями. Тогда Ирука понял, что Хатаке превратил это в игру, шансов на победу в которой у него абсолютно не было, поэтому он решил изящно сдаться. По крайней мере, он начал сдаваться после того, как Какаши снова оставил его запыхавшимся и раскрасневшимся, а его руки всё ещё были мыльными от мытья посуды. Сказать, что он немного не готов к их внезапной смене ролей благодаря Итачи Учихе, — значит ничего не сказать. Один день перетёк в два, потом в три, а потом всё больше и больше, и всё, что мог сделать Ирука, это пойти в больницу и посидеть у постели Какаши. Тот лежал неподвижно, его грудь вздымалась и опускалась, но глаза так и были закрытыми. «Это похоже на кому» — сказали врачи, нахмурив брови, точно огорчённый Саске. Также врачи сказали, что ему не больно, но Ируке казалось, что его дыхание было легче, когда Ирука держал его руку, медленно поглаживая ладонь большим пальцем. Они говорили, что ничего не оставалось, кроме как ждать. Помощь была на подходе. Помощь действительно вскоре появилась, в виде Цунаде, будущей Пятой Хокаге. Он застыл за дверью больничной палаты, слушая, как она отчитывает его за то, что он был побеждён Итачи и его напарником. — Прошу прощения, — сказал Какаши хриплым от обезвоживания голосом. Медсестра встретила Ируку в дверях и они вместе вошли в палату после того, как Гай и Наруто вывели Цунаде и остальных. — Мы можем выписать его утром, — сказала медсестра и замолчала, глядя на медицинскую карту. — Но он всё ещё нуждается в покое. — Я ведь могу отдохнуть дома, да? — спросил Какаши серьёзным тоном. Он выглядел ужасно измученным, и Ирука с трудом подавлял в себе желание сказать ему, чтобы тот лёг. — Думаю, да, — сказала медсестра спустя некоторое время. — Но было бы хорошо, если бы за вами кто-то присматривал… — Я присмотрю за ним, — перебил медсестру Ирука. — Всё будет хорошо. — Ты не обязан… — начал было Какаши, но Ирука перебил и его. — Думаешь, я брошу тебя одного? — сказал он, чувствуя, как набухает ком в горле, когда он смотрит на мужчину. Какаши открыл рот, но тут же закрыл, не сказав больше ни слова. Нужно было подписать несколько бумаг и строгий приказ, чтобы Какаши получил больничный на следующую неделю. Ирука снова и снова вписывал его имя, прежде чем они смогли уйти. Какаши едва мог идти, его рука крепко обнимала плечи Ируки, а тело дрожало от напряжения. Очевидно, он не мог выдержать на ногах расстояние от больницы до дома Умино, поэтому тот затащил его в ожидавшую их рикшу, и вскоре они наконец-то были дома. Как только Ирука уложил Какаши в постель, он снова заснул. Он выглядел гораздо лучше, свернувшись калачиком на боку под ярким одеялом, расстеленным на кровати Ируки, и в нём не было того безответного безмолвия, что было в больнице. Он, казалось, спал спокойно и мирно, и Умино вздохнул с облегчением. Он должен дать Какаши отдохнуть и заняться чем-то полезным, например, проверкой контрольных работ. С другой стороны, эти две недели также дались ему нелегко, и он, вероятно, мог позволить себе вздремнуть. Кровать была большой — Какаши даже не заметит, если Ирука приляжет совсем ненадолго. Став жертвой своей собственной слегка подозрительной логики, он разделся до рубашки и брюк и осторожно скользнул рядом с Какаши. — Совсем ненадолго, — пообещал себе Ирука, прежде чем погрузиться в сон.***
Ирука считал себя достаточно проницательным человеком, но он всё понял только после того, как Какаши позвал его в спальню семь раз за час. Какаши просил то ещё одну подушку, то стакан воды, то книгу, то ещё что-нибудь, просто он явно не хотел оставаться один. И на восьмой раз похода в спальню Ирука спросил: — Что думаешь о том, чтобы отдохнуть на футоне в гостиной? Какаши сделал вид, что задумался. — Не хочу тебе мешать, — сказал он, хотя это была очевидная ложь, настолько, что Ирука удивился, зачем он вообще утруждается. Поэтому он вытащил из шкафа футон и устроил Какаши в гостиной, рядом с низким столиком, за которым Ирука пытался работать. Какаши открыл свою книгу, но через несколько мгновений снова оторвался от неё, положив себе на грудь. — Не то, чтобы я жалуюсь, но разве ты не должен быть в академии? Ирука на секунду оторвался от выставления оценок. — Я в отпуске. — Дали выходной? — спросил Какаши, звуча слегка озадаченно. Ирука изо всех сил старался не покраснеть, потому что посчитал, что это было слишком самонадеянно. — Нет. По собственному желанию, — он хотел оставить фразу как есть, но что-то в выражении лица Какаши заставило его продолжить. — По…э-э… семейным медицинским обстоятельствам. Какаши только сильнее смутился. Умино разволновался пуще прежнего. — Ну, просто когда я приехал в больницу, все просто, ну, предположили, и они уже проверили все подписи на бланках, и, честно говоря, это облегчило всем работу, так что… когда ты проснулся, я позвонил в академию и попросил отпуск… прости, я должен был спросить, я просто подумал, что… Какаши милостиво остановил его, подняв руку. — Значит, ты хочешь сказать, что мы поженились, пока я спал? Ирука почувствовал, как заливается краской. — Мне очень жаль, я действительно не должен был этого делать… — Ирука, — прервал его Какаши. — Я уже говорил тебе, что настроен серьёзно. Неужели ты думаешь, что я буду возражать против того, что ты чувствуешь ко мне то же самое? Когда Хатаке так выразился, Умино посчитал своё волнение совсем глупым. — Только меня кое что заботит, — сказал Какаши спустя какое-то время. Ирука наклонился вперёд, стараясь показать, что он раскаивается и внимательно слушает. — Похоже, я пропустил нашу первую брачную ночь, — произнёс джонин, и его лицо расплылось в ухмылке. Усталой, но ухмылке. Ирука уставился на него. — Я был хорош? Знаешь, раз я не помню, значит мы должны повторить. Умино снова взял себя в руки и пробормотал: — Ты на ногах едва стоишь, и ты… — А кто сказал, что нужно стоять? — сказал Какаши. — Признаю, я не совсем в форме, но если мы извертимся как-нибудь, то всё вполне получится. — Какаши, иди спать, — простонал Ирука. — Ты не отрицаешь, — заметил Какаши. — Я хочу сказать, что ты должен отдыхать, а не с ума меня сводить, — сказал Ирука, решительно возвращаясь к бумагам, которые он безуспешно проверял. — Я могу делать и то и другое одновременно, — возразил мужчина. — У меня есть такой талант. — Может быть, если бы тебя накачали успокоительными, ты бы успокоился и отдохнул. — На твоём месте я бы на это не рассчитывал. Помнится мне, ты был довольно болтливым. Это мило. Ирука пристально посмотрел на него. — Как щеночек, — уточнил Какаши, по-видимому, не подозревая о надвигающейся опасности. И пока Ирука пытался придумать хоть какой-то ответ, не связанный с нанесением увечий инвалиду, глаза Какаши закрылись, и через несколько мгновений по его размеренному дыханию Умино понял, что он снова спит. — Брачная ночь, мать твою, — пробормотал Ирука себе под нос и сразу же покраснел.***
— Кровать большая, — уговаривал Какаши. Ирука колебался между желанием спать в своей собственной постели и желанием убедиться, что Какаши отдохнёт как следует. Ясно почувствовав нерешительность Ируки, он продолжил: — А если мне что-то понадобится посреди ночи? Будет гораздо удобнее, если ты будешь рядом со мной, чем я буду звать тебя из другой комнаты. Что, если ты меня не услышишь? Прекрасно понимая, что Хатаке играл на его чувствах, он сдался с лёгким вздохом. — Лучше не буди меня каждые пять минут. Тебе нужно отдохнуть. Я серьёзно говорю. — Я буду хорошо себя вести, — пообещал Какаши, но Ирука не упустил шанса скрестить пальцы на удачу. Когда Ирука выключил ночник, луна освещала комнату настолько, что он мог видеть насколько бледные волосы Какаши на фоне тёмных наволочек Ируки. Год назад он и представить себе не мог, что будет делить постель с Какаши Хатаке, как бы платонически это ни звучало (он в этом сомневался). Ему бы и в голову не пришло купить дом, чтобы иногда забирать к себе Наруто. Похоже, он вообще никогда об этом не задумывался. Он подвинулся на середину кровати и осторожно протянул руку, достаточно медленно, чтобы не испугать Какаши, если тот ещё не спал. Волосы Какаши под кончиками пальцев Ируки казались чуть грубоватыми и слегка жёсткими. Он мягко и уверенно провёл пальцами по его волосам, прежде чем сам задремал.***
Ирука был абсолютно уверен, что скучающий Какаши — опасный и смертельно надоедливый Какаши. Поэтому, он был подготовлен соответствующим образом. После нескольких дней постоянного погружения в сон и пробуждения, Какаши умудрялся бодрствовать несколько часов подряд. Однако казалось, что один и тот же том «Ича Ича Парадайз» порядком надоел за такое время. — Я собирался отложить это на потом, — сказал ему Ирука. — Но раз уж тебе скучно… — Это подарок? — спросил Какаши, выглядя удивлённым и довольным. Умино достал с книжной полки свёрток, завёрнутый в коричневую бумагу. — Вот. Хатаке медленно развернул его, и когда он вытащил содержимое, его глаза расширились. Почесав немного затылок, внезапно почувствовав себя себя слегка неловко, Ирука сказал: — Я не знал, какие из них у тебя есть, поэтому взял несколько наугад. Если хочешь, я могу их сдать и принести другие… — Ирука Умино, выходи за меня, — благоговейно произнёс Какаши. — Ты купил мне последний том — должно быть, он вышел, пока я лежал в больнице, — он прижал к груди последний том из серии «Ича-Ича», прежде чем радостно открыть первую страницу и погрузиться в чтение. — Не за что, — неловко отозвался Ирука. Позже утром Ирука принёс тарелки с дыней, купленной в то утро на рынке за сумасбродную сумму. Он поставил одну рядом с футоном Какаши, на что он просто перевернул ещё одну страницу. — Не забудь поесть, — напомнил ему Ирука, немного позабавленный тем, как его подарок затягивает. — Ты мог бы меня покормить, — предложил Какаши. — Я инвалид, в конце-то концов. — Ты инвалид, читающий порно, — сухо заметил Умино. — Я думаю, ты сам справишься. — Но тогда мне придётся отложить книгу. Я потеряю момент, на котором остановился. Ирука закатил глаза и решил засунуть один кусочек дыни в рот Какаши, только бы он заткнулся. Но Хатаке начал посасывать кончики пальцев Умино вместе с дыней, и Ирука сделал один резкий, удивлённый вздох, когда Какаши сделал несколько довольно вызывающих вещей языком и губами. — Ещё один, — промурлыкал он. Ирука облизнулся и потянулся за ещё одним кусочком дыни.***
Пяти дней было вполне достаточно, чтобы Ирука почувствовал себя в безопасности. Он работал, готовил для них обоих и разговаривал с Какаши, пока тот не утыкался носом в книгу. Он как раз вытирал свои волосы полотенцем, заходя в спальню в тот вечер. Какаши даже не поднимал глаз, лёжа на так называемой «своей» стороне кровати, когда сказал: — Я немного хочу пить. Принесёшь мне немного воды? Умино зевнул и пошёл за стаканом, а когда вернулся, то поставил его на тумбочку рядом с одной из книг. — Что-нибудь ещё, прежде чем я выключу свет? — спросил он, чувствуя тепло и приятную сонливость после ванной. — Вообще-то да, — сказал Какаши и потянул его к себе на постель. Ирука умудрился не упасть на него, хотя был к этому близок. — Ты, кажется, должен отдыхать, — сказал он, чуть не задыхаясь. И прежде чем Умино успел снова возразить, Какаши перевернул их и навис над Ирукой. — Я отдохнул. А ещё я наблюдал за тем, как ты вертишься в этой юкате вот уже пять ночей подряд, а это гораздо больше, чем может вынести любой бедолага, который ужасно тобой увлечён, — сказал Какаши. — Верчусь? — недоверчиво произнёс Ирука. — Я не… Я никогда в жизни… Во всяком случае, не вижу в этом своей вины. Ты сам себя завёл, читая порно целыми днями. — Которое подарил мне ты, — парировал Какаши. — Моя точка зрения всё ещё в силе. Он дразняще прижался бёдрами к Ируке, и тот вдруг вспомнил, что между ними были лишь две тонкие хлопчатобумажные юкаты. — Тебе не нужно, — сказал Умино, хотя понимал, что Какаши было действительно нужно, и чем скорее, тем лучше, — Ты всё ещё без сил… — Ты осуждаешь меня за то, что я начал то, что не могу просто так закончить? — спросил Какаши, прищуриваясь. Он подкрепил своё заявление ещё одним движением бёдер, которое заставило дотронуться его эрекцию до тела Ируки, что заставило его сделать неуверенный вздох. — Я на пределе, — прошептал он в губы Умино. Ирука еле сдержал подступивший приступ кашля. — Ты действительно читаешь слишком много «Ича-Ича», — сказал он. — Мы уже договорились, чья это вина, — сказал Какаши, прежде чем захватить губы Ируки в страстный поцелуй. Они целовались достаточно много минут, прежде чем блуждающие руки Какаши раскрыли юкату Ируки. — Ах, — произнёс Какаши, глядя вниз на обнажённую кожу. — Я хотел стянуть с тебя эту тряпку, как только впервые увидел тебя в ней. — Это было достаточно много месяцев назад, — сказал Ирука и застонал, когда Какаши наклонился, чтобы медленно погладить его эрекцию. — И ты прав… ты как-то странно на меня смотрел. — Я смотрел на тебя так, будто хотел прижать к первой попавшейся стене, — поправил его Хатаке. — И как же я должен был это понять, когда на тебе всё время была эта маска? — спросил Ирука, его бёдра двигались в такт бёдрам Какаши. — В этом-то всё и дело, — сказал он, наклоняясь и прикусывая ключицу Ируки. Он толкнулся в руку Какаши, запрокинув голову назад, позволяя джонину приставать к его шее, как ему заблагорассудится. Но в конце концов к нему вернулись остатки самообладания, чтобы понять: — Стой, я сейчас… — Давно никого не было, да? — спросил Какаши слегка хриплым голосом. Ирука ничего не ответил, лишь схватил его за плечи. — Я не заставлю тебя ждать, — сказал Хатаке, кинув на него свирепый взгляд. А потом он коснулся скользкими пальцами дырочки Ируки и медленно ввёл один из них внутрь. Он расслабился, а через несколько мгновений начал насаживаться на лениво двигающийся внутри него палец Какаши. — Ещё, — простонал он, и Какаши наградил его вторым пальцем и неряшливым поцелуем. Когда Хатаке, наконец, подхватил Ируку под колени и начал легонько толкаться внутрь, Умино был более, чем готов, даже чувствовал, что отчаянно в этом нуждался. Какаши кусал свою нижнюю губу, скользя внутри, и Ирука не мог даже вспомнить, когда в последний раз он позволял кому-либо вытворять с ним такое, но ощущение Какаши внутри него было чем-то таким, чего он даже не осознавал, насколько хотел. Он дал ему немного времени, чтобы привыкнуть, но затем начал двигаться, а сознательный ритм давал понять, что он покончил с поддразниванием и приступил к делу. В частности, заставляя Ируку тяжело дышать, а затем даже хныкать, стоило ему найти правильный угол. — Нгх, — выдавил Какаши, вкладывая в толчки чуть больше силы, входя сильнее и глубже. Позже Ирука будет благодарен всем богам, что они были в его доме, а не в квартире, потому что ударов изголовья кровати об стену и бесстыдных звуков, которые он издавал, было бы достаточно, чтобы заработать несколько жалоб от соседей. Какаши просунул между ними руку, но стоило ему дотронуться до Ируки пару раз, как тот зажмурился и бурно кончил. Какаши опустил голову и что-то промычал, прежде чем сделать ещё несколько толчков, вздрогнуть и застыть, спустив на Ируку. Ирука не хотел нарушать приятное послевкусие, поэтому ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что Какаши крепко спит. — А что я тебе говорил? — прошептал он с нежным раздражением. Но, с другой стороны, Какаши продержался до конца, прежде чем уснуть.***
Очень редко бюрократии удавалось что-то прояснить, а не просто мутить воду. Тем более по вопросам личного характера. Гонец из администрации Хокаге, пожилой мужчина, который никогда не проходил мимо генинов и имел склонность к идеально упорядоченным файлам, постучал в дверь Ируки через неделю после того, как он привёл Какаши к себе домой. — Посмотрим-посмотрим, — мужчина (вроде, его звали Кентаро) пробормотал себе под нос, прежде чем вытащить из сумки несколько листов бумаги. — Ирука-сенсей, вы с Хатаке-сан должны заполнить новые бланки 39-B, чтобы обновить ваше досье. Возможно, вы вместе захотите заполнить бланк 674, но, конечно, это зависит от вас обоих. Если вы изволите их заполнить, то сделайте это как можно быстрее и верните мне, я буду вам очень признателен. Ирука сглотнул, потому что Кентаро становился слегка устрашающим, когда люди не сдавали бланки в назначенное время. — Мы обязательно так и сделаем, спасибо, — сказал он, слегка поклонившись. Кентаро ответил тем же жестом и пошёл обратно тем же путём, откуда пришёл, медленно, но целеустремлённо. — Что-что и что-что? — спросил Какаши с футона. Ирука посмотрел на бланки, которые держал в руках. — Бланк экстренной связи и… э-э… Внутренний договор. — О, — протянул Какаши, слегка потягиваясь. — У тебя есть ручка? Ирука молча наблюдал, как он заполняет 39-B, маленькие ряды аккуратных иероглифов, которые обычно плясали, когда Какаши приносил отчёты. Закончив, он поднял глаза и протянул листок с ручкой Ируке. Тот взял их и с минуту просматривал сверху вниз. Какаши прекрасно заполнил строку, и было странно видеть своё собственное имя, написанное чистыми, тонкими линиями, которые совсем не были похожи на его. — Ты не должен делать это, если не считаешь нужным, — мягко сказал Какаши через минуту. — Но я хочу, чтобы ты знал, если со мной что-то случится. Вот и всё. Ирука сжимал бумагу с такой силой, что она помялась. Последним человеком в его 39-B был Мизуки. В конце концов, решение доверять или не доверять принималось всегда. — Ты ведь расскажешь Наруто об этом, да? — спросил Ирука. Он не мог вписать несовершеннолетнего в бланк, но хотел, чтобы Какаши держал Наруто в курсе. — Если тебе так угодно, — сказал Какаши с полной серьёзностью. Ирука долго смотрел на него, а затем заполнил свой бланк. Когда он закончил, Хатаке похлопал по футону рядом с собой. — О боже, какой до ужаса серьёзный разговор! Иди сюда и захвати брачные бумаги. — Это не брачные бумаги, — пробормотал Ирука, но послушно присел на край футона. — Да? — сказал Какаши, выхватывая бумаги из рук Ируки и просматривая их. — Доверенность, право собственности, какая разница? Для меня это брачные бумаги. Ирука раздражённо застонал. — Ты можешь хоть когда-нибудь быть посерьёзнее? — Ты думаешь, что я не такой? — спросил Какаши. — Все эти бумаги сделают все твои больничные подписи законными. Ирука поморщился: он почти забыл об этом. — Надеюсь, ты не планируешь пышную свадьбу, — сказал Какаши. — В нашем случае это было бы немного нецелесообразно. — Ты даже не сделал мне предложения, — огрызнулся Умино. Какаши моргнул. — Значит, не сделал. Хорошо. Умино Ирука, будучи тем, кто хорошо готовит, покупает мне порно, не высмеивает меня, пока я лежу в твоём доме, не говоря уже о том, насколько фантастически лежишь ты… — Какаши! — возмутился он. Его лицо покраснело. — Будь серьёзней! Он остановился. И долго пялился на Ируку, пока его лицо не расплылось в глупой ухмылке, которой ещё год назад Ирука ни за что бы не поверил. — Ты правда хочешь? — Ты сошёл с ума, — сказал Ирука и поцеловал его. После того, как они подписали все нужные бумаги, Какаши бросил на него застенчивый взгляд. — Ты ведь понимаешь, что это значит? — Что я не смогу подать на тебя в суд за порчу имущества? — Такой романтик, — упрекнул его Какаши. — Сегодня мы узаконили наши отношения, так что сегодня наша первая брачная ночь. У Ируки перехватило дыхание. — Ох. — Конечно, я уверен, что «ночь» — понятие растяжимое, и мы, вероятно, можем начать прямо сейчас, — сказал Какаши, выглядя очень собой довольным, а затем приступил к действиям, подтверждая свои слова.***
Они беспорядочно целовались на кухне, когда Наруто изъявил появиться. — Я ослеп, — в отчаянии простонал Наруто. — Привыкай к этому, — хором сказали Какаши и Ирука. Наруто посмотрел на них. Сначала на Какаши, потом на Ируку. — Но Ирука-сенсей, он же извращенец. — Мне уже дали это понять, — сказал Ирука с невозмутимым лицом, пока Какаши легонько его не подтолкнул. Наруто с жалостью на него посмотрел. — Вы оба очень странные, — произнёс он наконец. — Странные, но безумно счастливые, — сияя, сказал Какаши. — Полны семейного счастья. — Я не хочу об этом знать, — сказал Наруто, прежде чем начать рыться в холодильнике. — Я могу уже начать готовить ужин, или вы оба так и будете целоваться и мешать мне? — Ну, если ты спрашиваешь, — начал Какаши. — Мы будем в спальне. Не забудь постучаться, прежде чем зайти. — А-а-а, — протянул Наруто, скорчив страдальческую гримасу. — Я же сказал, что не хочу об этом знать! — Может быть, тебе не стоит так сильно дразнить его, — сказал Ирука, когда они оказались в спальне. — Ему это на пользу, — возразил Какаши. — Чем скорее он к этому привыкнет, тем скорее мы станем одной счастливой семьёй, — он весело улыбнулся Ируке. Он ткнул его в бок. — Это жутко. Перестань, — потом он немного подумал. — Ты позволил Наруто увидеть твоё лицо. Какаши фыркнул. — Ему придётся смириться. Не буду же я носить маску у себя дома. Ирука поймал себя на том, что улыбается из-за последнего предложения, а затем они целовались до тех пор, пока не сработала дымовая сигнализация.