Час тридцать второй
— Как ты думаешь, какими бы были выходные, если бы Арчи был здесь? — Бетти слегка съеживается, когда вопрос слетает с ее губ, но она не может не задать его. Ее голова удобно покоится на плече Джагхеда, его рука обнимает ее за талию, в то время как подушечка ее пальца лениво рисует узоры на его груди поверх ткани рубашки. Приглушенные голоса Брюса Уиллиса наполняют воздух. Это не было упоминанием о ее лучшем друге — независимо от того, насколько жесткой она пыталась быть, Бетти была прощающим человеком по своей природе. Нет, ее беспокоило чувство вины, просачивающееся сквозь ее тело из-за того, что она чувствует благодарность за то, что Арчи не было рядом, когда она приехала. Бетти кладет подбородок ему на грудь и смотрит на него круглыми вопросительными глазами. Бетти думала, что колледж — это новое начало, место, где можно снова испытать себя, где она совершенно анонимна и лишена репутации. Хотя эта часть была верна, она также, казалось, была совершенно невидима. С ее аккуратными хвостиками и розовыми свитерами она была воплощением неприметности. Бетти не просто чувствовала себя одинокой, она была одна. Джагхед заставил ее почувствовать себя человеком, достойным разговора и взаимности. Из одного из самых дерьмовых моментов ее новообретенной взрослости пришли выходные, которые она знала, что никогда не забудет. Не было ничего грандиозного или показного в том времени, которое она провела с этим парнем, запертыми вместе из-за их общего знакомого и плохой погоды, но в этом был смысл. Бетти чувствовала себя комфортно, чего ей так давно не хватало. Они были в пижамах, ели нездоровую пищу и смотрели слишком много фильмов. Они говорили о своих любимых вещах и худших сторонах самих себя, и Бетти знала, что поделилась с Джагхедом гораздо большим, чем ожидала. И прямо сейчас она чувствовала, что может продолжать двигаться, продолжать рассказывать ему все свои секреты, и ползучий стыд, который обычно сопровождал такие признания, никогда не придет, только облегчение. — Что ты имеешь в виду? — спрашивает Джагхед, пропуская сквозь пальцы прядь волос Бетти. Она вздыхает, опираясь одной рукой на его грудь, пальцы все еще рассеянно потирают хлопок. — Я имею в виду, если бы Арчи был здесь, мы бы не делали всего этого, — начинает она, указывая на простыни над ними. Он с пристальным вниманием наблюдает за ее лицом, пока она пытается найти слова, чтобы выразить свое беспокойство. Она не осознает, с какой силой он смотрит на нее. — У меня никогда не было таких выходных… никогда я не чувствовала себя так близко к кому-то так быстро. Это немного пугает, но я не могу себе представить, что было бы, если бы мы не… я могла бы приехать сюда, поздороваться с тобой на кухне или по пути из ванной, и это могло бы быть все. Я бы вернулась в колледж в конце моего пребывания точно таким же человеком, как и уехала. И я думаю, что теперь не могу, потому что я чувствую себя по-другому. Благодаря тебе, — шепчет она свое последнее признание, застенчиво глядя на него. — Извини, это слишком много, чтобы вот так вываливать сразу, — Джагхед прерывисто вздыхает, обхватив ее затылок, и наклоняется для нежного поцелуя. — Я не знаю, что я сделал, кроме того, что обращался с тобой как с человеком, а не как с проектом, но я действительно рад, Бетти. Ты заслуживаешь того, чтобы чувствовать себя хорошо. Но я знаю, что в конце концов ты бы добралась туда, даже если бы мы не провели эти выходные вместе — хотя я так счастлив, что мы это сделали. Я знаю, что ты можешь это сделать, — отвечает он с улыбкой. Всепоглощающая вера Джагхеда просто переполняла ее. Она не совсем уверена, что видит то же, что и он, но собирается дать себе время подумать. — Я просто чувствую себя виноватой, что… — начинает она, кусая губы. — Тебе позволено делать что-то для себя, Беттс. Только для себя, — только для нее. Она знает, что он прав, он был прав все это время. Они еще немного поговорили о его отце, ее маме, их семьях. Он отпустил ожидания других людей, в то время как она цеплялась за них. Она хотела, чтобы все любили ее, в то время как он отталкивал всех. Может быть, вместе они смогут найти равновесие. Поэтому она снова прижимает губы Джагхеда к своим, вкладывая в поцелуй всю свою благодарность. Она откидывается назад, притягивая его тело к себе, когда они целуются томно, без спешки или сдержанности. Она не отрывается от него, касаясь каждого уголка его тела, до которого может дотянуться, теребя пальцами короткие волоски у основания шеи, вызывая глубокие стоны, которые заставляют ее дрожать. Она нетерпеливо тянет его рубашку, поднимая ее через голову и обнажая его грудь, которую она запечатлела в своем сознании с момента своего прибытия. Его рука снова поднимается вверх по ее боку, на этот раз проскальзывая под ткань ее рубашки, после того как она быстро кивает в ответ на его вопросительный взгляд. Его пальцы пробегают по гладкой поверхности открывшейся ему кожи, вызывая мурашки, когда они поднимаются вверх по мягкой, теплой плоскости. Джагхед колеблется у края ее бюстгальтера, ожидая разрешения. Бетти откидывается назад, выгибаясь под его прикосновением, когда из нее вырывается жалобный стон. Его рука ныряет под ткань, сначала нежно сжимая ее грудь, затем сильнее, проводя большим пальцем по затвердевшему соску, когда она издает греховный стон прямо у его уха, отчего его бедра непроизвольно вздрагивают. Его губы покрывают горячими поцелуями ее подбородок, изящный изгиб шеи, дыхание становится все более неровным. Он находит биение ее пульса под нежной кожей и впивается в плоть, пока фиолетовый синяк не расцветает под его ртом. — Джагги, — скулит она, в отчаянии вцепившись руками в его руки. — Пожалуйста, — Бетти не была совсем новичком в поцелуях, у нее было довольно мало опыта со старшеклассниками, но это желание, которое накатывало на ее тело всепоглощающими волнами, было чем-то, чего она никогда не знала раньше. Она не знала, что с собой делать, потому что прикосновение Джагхеда казалось слишком сильным и одновременно недостаточным. Он откидывается назад, чтобы посмотреть на нее, зрачки расширены от вожделения, темное отражение ее собственного. — Что, Беттс? Скажи мне, — шепчет он, хриплый голос посылает покалывание вниз по ее позвоночнику, тепло скапливается между бедрами и сжимает спираль в животе. Бетти тянет руку под рубашку, направляя ее вниз, пока та не упирается в резинку ее пояса. Она кусает губу, наблюдая за ним с нервозностью в глазах, но твердо сжав челюсти, позволяя ему сделать следующий шаг. — Ты уверена? — спрашивает он, позволяя резинке слегка защелкнуться на ее бедре, наслаждаясь ее прерывистым дыханием. Она кивает, и ее бедра подсознательно приподнимаются. — Да, — выдыхает она, закрыв глаза, когда его рука опускается под ткань. Его лоб с глухим стуком падает на ее ключицу, когда он чувствует кончиками пальцев ее возбуждение. Она такая теплая и влажная, и Джагхеду кажется, что он может потеряться в ней на несколько дней. Наблюдая, как она извивается и хнычет под его ласками, слыша ее пронзительный вздох, когда он, наконец, двигает пальцами туда, где она жаждет его прикосновений больше всего, он не мог себе представить, что его выходные пройдут именно так; но будь он проклят, если будет сомневаться в том, что судьба привела его сюда, глядя на видение перед ним. Его большой палец поднимается, чтобы потереть то место, где она наиболее чувствительна, и он ощущает все признаки ее освобождения. Ее грудь вздымается, бедра дрожат, а зубы впиваются в нижнюю губу, когда она сдерживает стоны удовольствия. Он захватывает ее губы, глотая звуки, когда звезды вспыхивают в ее глазах. Джагхед наблюдает, как она спускается со своего возвышения, смахивает прилипшие ко лбу пряди волос и изучающе проводит пальцами по румяному лицу. Ее глаза медленно открываются, сонно моргая, она смотрит на него с блаженной улыбкой. — Ты выглядишь самодовольным, — комментирует она легким голосом. Он смотрит в сторону, делая вид, что обдумывает ее слова. — Я чувствую себя так, — отвечает он, ухмыляясь, оставаясь на месте, когда она делает нерешительную попытку ударить его по плечу. Ее взгляд скользнул ниже, руки потянулись к его поясу. — Позволь мне… — Джагхед останавливает ее, прижимаясь губами к кончикам пальцев. — Позже, — шепчет он ей на ухо, отодвигаясь от ее расслабленного тела и притягивая к себе. Она придвигается ближе, переплетая свои ноги с его. Воздух под их импровизированной палаткой слишком горячий, чтобы чувствовать себя комфортно, но ни один из них не отпускает другого.Час сороковой
Бетти просыпается задолго до Джагхеда, выскальзывает из его объятий только для того, чтобы сходить в ванную, прежде чем снова забраться под одеяло. «Кажется, за последние несколько дней время остановилось», — с тяжелым сердцем думает она, размышляя об одинокой дороге домой, намеченной на этот день. Вместо этого она развлекается тем, что находит созвездия в родинках и веснушках, покрывающих его кожу, запоминая каждую из них. — Только психопаты пялятся на людей, пока те спят, — бормочет Джагхед едва шевеля губами. Бетти хихикает, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать его за ухом. Он удовлетворенно мурлычет, сжимая пальцами ее талию, и наконец открывает глаза навстречу новому дню. — Доброе утро. — Доброе утро, — отвечает она, прижимаясь ближе. Ее губы находят его, их ленивые движения отражают настроение. Ее рука скользит вниз по его обнаженному животу, заставляя Джагхеда вздрагивать в предвкушении, когда она слегка касается выпуклости в его штанах. — Это может быть очень доброе утро, — подразнивающе бормочет она, нажимая сильнее, когда Джагхед стонет. Их пузырь лопается из-за хлопка входной двери. — Эй? Бетти? — раздается слишком знакомый голос, когда глаза Джагхеда распахиваются, и Бетти резко выпрямляется. Она пытается выбраться из путаницы простыней, давая Джагхеду время собраться с мыслями. — А-Арчи, ты вернулся, — заикается Бетти, нервно проводя руками по рубашке и заправляя распущенные волосы за уши. — Бетти, мне так жаль. Ты должна мне поверить, я бы никогда… что все это значит? — Арчи замолкает, озадаченно оглядываясь. Бетти смотрит через плечо, как будто не знает, что беспорядок простыней и переставленной мебели все еще позади. — Эм… — начинает она, не зная, как объяснить. Она избежала этого, когда Джагхед вышел из форта. Он снова надел рубашку. — Привет, чувак, — говорит Джагхед, стараясь не встречаться взглядом с Арчи. — Удалась поездка? Арчи молчит, его глаза подозрительно перебегают с одного на другого, принимая их помятый вид и виноватое выражение лиц. Он хмурит брови, поскольку никаких объяснений не последовало. — Что произошло в эти выходные?