Ведьма

      — Прости меня, Адель, прости, — светлая макушка упирается в чужую грудь, — Это всё ради тебя! Твоей семьи!       — У меня нет… — откидывая волосы, кажущиеся ещё более рыжими во время заката, начинает девушка.       — Они твоя семья! — тонкая ручонка показывает в сторону неприметной деревушки.       — Да, ты права. Проведёшь последний вечер с нами? — девчонка радостно кивает, больше никаких слёз сегодня, — Пошли.       В этом мире существуют далеко не только сервампы и их порождения, Изуна Нобель прекрасно об этом знает. Есть ещё оборотни, водяные, эльфы и… ведьмы! Очень глупо надеяться, что мир, такой огромный и непонятный, ограничивается только людьми и вампирами. Вот и сейчас она шла с самой прекрасной на свой взгляд ведьмой. Уличные барды не врали, держа за руку Адель, Изуна и вправду чувствовала, будто прикасается не к тёплой коже, а к очень нежной и мягкой ткани.       У Нобель, кажется, было всего два пристрастия — разработка всяких интересно-полезных штук и ведьмы. О, они были безмерно удивительны. Совсем незаметные и жившие обычной жизнью днём, эти чертовки, лишь раз в месяц, закатывали величайшие костры с песнопениями и магией.       Адель любила Изуну. Любила как сестру, как подругу, как равную. И вот сейчас, шагая к своему домику, для того, чтобы переодеться в обрядовую одежду, держа, нет, вцепляясь в эту маленькую, но такую умелую ручонку, она думала. Думала над произошедшим.       Не путайте ведьм с провидицами, они всё же не всесильны, да только предчувствовать, будь то радостное или грустное, всё же могут. Началось всё с того, что наша ведьма потеряла волосы изобретательницы. Нет-нет, она в этом была совсем не виновата. Во всём винилась ей ненавистная организация, кажется, проклинаемая уже всеми нелюдями. Случай в С3, как и большинство других аспектов жизни подруги, был известен Адель.       — Ты очень сильно обижена на меня? — нет, она не может быть обижена на эти голубые глаза.       Когда-то в С3 издевались над их предводительницей, даже преследовали, а Изуна работает с ними бок о бок. Это немного больно, но смириться можно.       А вот волосы… Да, с них это началось. Волосы были отданы в дар одной вампирше, связали её девочку с ней. Когда та показалась в новом виде ведьме, последняя могла только поругаться на неровные концы, большего нельзя было позволить.       — Льняное или холщовое, Изу? — это был такой обычный и родной вопрос для них, с единственно верным ответом.       — В прошлый раз я немного подпалила льняное, но оно так мне нравится! — девушка наивно протягивает к нему свои чистые ручонки.       И вот эта девчушка принимает такие серьёзные решения?! Если бы Адель могла, она бы сделала всё, чтобы оградить Нобель от всего случившегося, может даже и от себя.       — Надень сегодня своё самое красивое! Я сделаю тебе венок, — Изуна уже очень давно знала, что у любой потомственной ведьмы есть самые лучшие обрядовые платья для важных случаев. И ей казалось, что их скорое — безутешно скорое — расставание достаточно важный повод.       — А я уже сделала для тебя, — пару лёгких движений, и вот ласковые руки, нежно касаясь шеи, возносят венок на белобрысую макушку, — Даже в своём самом лучшем платье я не буду красивее тебя.       Изуна не может видеть ни лёгкий румянец ведьмы, ни слегка дрожащие руки. Как, впрочем, не видят и её.       Очень скоро на город и его окрестности находят сумерки. Вот оно — ведьмовское время.       В небольшой деревеньке за городом, взявшейся там непонятно, когда и откуда, начинается буйство красок и теней от огромного костра.       Многие верят, что страшные, злые, неотёсанные ведьмы приглашают на свои шабаши друзей-упырей к большому магическому костру — настоящие они на дух не переносят. Но всё это наглая ложь, Изуна Нобель подтвердит. Костёр вполне себе обычный, а вокруг него ходят, танцуют и понемногу колдуют прекрасные женщины всех возрастов! А Изуне позволено за этим наблюдать уже несколько лет. Она любит каждого здесь так же, как любят её. Жаль, что её и так неспокойная жизнь повернулась в ещё более бурное русло.       С ребячьим интересом она наблюдает за всем этим.       — Сёстры, — что бы там не говорила Адель, она самая красивая для неё.       Вдруг её сильные руки подхватывают Нобель за хрупкие плечики, обращая тем самым внимание остальных:       — Это так горячо полюбившаяся нами Изуна, к сожалению, ей придётся нас покинуть после этого вечера. И я понимаю её, — зелёные глаза вновь скользнули по светлой макушке, — Давайте же проводим её как следует!       И вот разношёрстный хоровод подхватил в свои объятия двух девушек, таких непохожих, но родственных друг другу. Они смеялись, болтали, переплетали свои руки вместе. Каждый, каждый находившийся здесь творил магию. И Изуна была не исключением. Её магия жила в её сердце…       — Сколько ещё ты будешь меня помнить? — чужие руки обнимали хрупкие плечи, а одинокая слезинка скатывалась по щеке.       — Всегда, Адель, всегда…