Robatayaki

      Сегодня была замечательная погода, признаться честно. Солнечные лучи еле достигали асфальтированных тёмных дорог и крон хвойных тонких лап причудливых деревьев. Даже немного прохладно и сыро, сравнительно с обычно жаркими ясными днями с запахом пыли, что и делало погоду и общий настрой более необычными. Лёгкий тёплый ветерок нежно гладил порывами улицу, почти не сдувая с дорожек сухой песок, так как этой же ночью он был обременён гордым проливным дождём. Запах мокрой листвы и дымка имел какое-то своё необычайное обличье, которое чувствуешь и понимаешь, когда вдыхаешь его полной грудью и отдаёшься ощущениям. Призрачно лёгкие деревянные домики, стоящие плотными рядами вокруг, казались совсем тёмными. Местами попадались пыльные ящики около дверей, закрывающих собой крутые скрипучие лесенки на этажи повыше, и вывески, потрескавшиеся, стёртые и частично выцветшие, а иногда их более современные собратья — мигающие неоновые буквы, не так эффектно презентующие себя в светлые часы. Всё объяла гулкая сонная тишина.       Время было не позднее восьми часов утра, весь небольшой городок только начинал лениво зевать и потягиваться вслед за висящим солнцем, что торопливо поднялось повыше. В это время почти никого нет кроме ранних пташек, продавцов небольших лавочек и старушек, уже давно переживших времена, когда вставать в самую рань было трудно. На пути чаще всего встречались домашние и дикие кошки, иногда даже с добычей в зубах вроде мышек или краденной рыбы, реже чайки и, разумеется, горожане. В это свежее утро невысокий мальчишка лет двенадцати вышел из душного плена четырёх стен своего дома, помахав рукой матери, вешающей у дверей стиранное бельё. Он прошёл несколько миниатюрных кварталов по почти пустым узким улочкам расслабленным шагом и остановился у одного приоткрытого окна в тени невысокого деревянного дома, словно пытаясь там кого-то разглядеть. Он всматривался в еле различимые тени и видный ему единственный кусочек потолка, расплывающийся в своей однотонности среди отражений и бликов временами пасмурной улицы.       — Пик! Пик, я знаю, что ты дома, просыпайся!       Он аккуратно встал на одну из дряхлых скрипучих деревянных коробок прямо под окном, чтобы дотянуться хотя бы до рамы, и постучал осторожно по стеклу. На эту попытку обратить на себя чьё-то внимание он услышал сначала невнятное тихое мычание, а затем раздражённый голос мальчика, которого явно только что разбудил. Прошло всего ничего, как окно приоткрылось и из него вылезла взлохмаченная голова Пика, всем выражением лица демонстрирующего, как же ему не понравилось сейчас выползать из тёплой кровати. Ещё и на улице прохладно, что он аж невольно поёжился от объятий свежего ветерка. Чудное дополнение к внезапному пробуждению.       — Данте, ты знаешь какой сейчас час? Ты зачем пришёл?       — И тебе доброго утра, Пик. Пойдём прогуляемся, я знаю одно место, куда было бы просто замечательно сходить сегодня.       Пик опёрся локтем об подоконник и положил голову на ладонь, крайне томно вздыхая и, кажется, еле сдерживаясь, чтобы не цокнуть осуждающе кончиком языка. Ради этого его подняли в такую рань во время каникул, когда он может высыпаться на законном основании и нежиться в кровати сколько ему вздумается?       — Судя по всему, ты не умеешь пользоваться телефоном, раз решил сообщить мне об этом предложении именно так. Ты ведь мог мне, даже не знаю, отправить сообщение, например? Позвонить?       Голос мальчишки постепенно становился с каждой фразой всё более раздражённым, пока его не прервал Данте, что выслушивал его недовольства с непринуждённой улыбкой.       — Я бы хотел, чтобы ты вышел на улицу прямо сейчас, на твоём месте такой шанс я бы не упускал. «Кто рано встаёт, тому бог подаёт», дружище — он ему забавно подмигнул, хитро щурясь, — Мы сегодня пойдём на берег.       — Да ты издеваешься… Что я на твоём этом берегу не видел? Ну море и море, ракушки, камни и мусор, чего там такого, что ты вдруг решил, что нужно идти ко мне и звать гулять туда? В такую рань! Иногда мне кажется, что ты просто не можешь хоть иногда делать что-то не противореча моим принципам. Я даже не знаю, как тебе такое в голову пришло, в конце концов, я хочу сейчас спать и…       — Тшшш… — Данте приложил указательный палец к губам, вновь чуть прищурившись, точно лисица, — Мы идём туда не просто так, друг. Сегодня я отведу тебя в то самое место, куда мы хотели попасть уже несколько месяцев.       Тут сонный и ворчливый ранее мальчишка удивлённо взглянул на друга сверху вниз, а затем, словно не совсем веря серьёзности его слов, вопросительно приподнял правую бровь. Да, он явно прекрасно понимал, о чём идёт сейчас речь, но ещё вчера подобного рода сценарий их возможностей был просто невозможен в его представлениях.       — Да ты шутишь, там же народа вечно тьма тьмущая…       — Поэтому-то мы и идём туда прямо сейчас.       Пик задумался, отведя взгляд вниз на давно треснувшую деревянную раму и свои ладони и размышляя о том, как такое вообще возможно. Снова подул ветерок, потеребив волосы ребят и словно поманив наконец пойти в сторону побережья.       Говоря о берегах и морях, да, можно сразу понять, что этот маленький город, в котором выпал шанс этим двоим вырасти вместе, — самый настоящий морской порт с богатой на рыбу и прочих водных тварей кухней, тёплыми муссонами и пляжем. Эта местность буквально пахла солёными водами, соседствующими рядом с поселением и его незамысловатой архитектурой из невысоких изящных домиков и лестниц. Конечно, это не был престижный мегаполис с огромными высокими зданиями, широкими дорогами и торговыми центрами, но это было что-то родное, хоть и совсем простое и потрёпанное.       — Так говоришь, что мы сейчас идём туда?       — Без сомнения да.       — А чем ты, собственно, собираешься платить? — последнее слово было даже выделено особой (не совсем поддающейся описанию) интонацией с ноткой того же сомнения и недовольства от такого раннего визита, — Не собираемся же мы платить камнями с того же берега?       — Об этом не беспокойся, дорогой друг — Данте достал из своего кармана шорт и чуть потряс какой-то самодельный мешочек, позволив собеседнику уловить тихий, но различимый звон монеток внутри него, — Мой отец дал мне немного за то, что я хорошо окончил зимний триместр.       Казалось, что удивить чем-то ещё Пика было сложно, но у этой ранней пташки под его окном это получалось более чем хорошо уже в который раз за всю их долгую дружбу. Но он не сдавался, продолжая выискивать в плане изъян, чтобы хоть как-то поставить наглеца на место за утренний эгоизм.       — Ладно, вот тебе есть чем платить, но мне нет, ты не забыл?       — Я не жаден на деньги, я просто хочу хорошо провести время со своим лучшим другом. Так ты идёшь?       Мальчишка опёрся об подоконник обеими руками, становясь ещё выше утреннего живого будильника. Он чуть надменно посмотрел сверху вниз на него, словно оценивая, стоит ли оно того… Да кого он обманывает, конечно стоит! Мысленно он согласился на предложение ещё с того момента, как Данте только упомянул, куда именно они пойдут.       — Ладно, ты уговорил. Я выйду через две минуты. Но не надейся, что я так просто тебе прощу твоё вторжение. Данте в ответ лишь посмеялся, спрыгнув с коробки и погрузившись в двухминутное ожидание.

***

      Морской ветер уже вовсю трепал волосы мальчишек с удвоенной силой, надувая иногда их лёгкие кофты, как паруса лодок, что стоят вдоль почти всего протяжного побережья. Облака так и бежали по небу, отражая мощь ветряных порывов во всей своей неугомонной силе. Может, кому-то они и мешали, как тем же рыбакам, с опасением не решающихся сегодня выходить в плавание, но это никак не касалось бредущих к своей цели мальчишек. Даже наоборот, эта величественная сила воодушевляла их и приносила некоторые радости в обычную прогулку, украшенную предвкушением их цели. Пик с удовольствием встречал ветер буквально лицом к лицу, закрывая глаза и улавливая любые его движения, а Данте, шагая рядом, улыбчиво наблюдал за ним время от времени, а затем снова возвращался к качающимся деревьям, неспокойным морским водам и покрикивающим над ними чайкам. Постепенно хвойный аромат отступал, давая шанс почувствоваться характерному для этих мест запаху свежих морепродуктов. Камни под ногами рассыпались в разные стороны и глухо постукивали друг об друга, характерно повторяя похожую гамму звуков с каждым шагом.       По дороге мальчишки остановились поглядеть на одного рыбака, всё же решившего сегодня сразиться с бурной водой. Он был загорелым, худым и будто вечно усталым, ибо его взгляд источал из себя всю обыденность его непростой жизни. Его грубые от работы руки подрагивали, пока он шатался из стороны в сторону на волнах игривого моря.       — Ты чего делаешь? — Пик посмотрел на друга, заметив, как тот глядит на мужчину и что-то таинственно шепчет очень-очень тихо. Данте, медленно и почти церемониально прервавшись, шаркнул камнями под ногой и вновь в своей манере улыбнулся ему.       — Моя мать учила меня просить у духов милости. Посмотри на этого мужчину на лодке. Наверняка у него есть жена и дети, которых он хочет прокормить своим трудом. Было бы очень несправедливо, если бы сегодня по воле моря и ветра он не вернулся домой, верно?       Пик притих, ещё внимательнее присмотревшись к одинокой лодке и мужчине на ней, что дрожащими руками тянул сети и укладывал на борт ещё живую и дёрганую рыбу, угодившую в его ловушку. Странно это, ведь не может же Данте точно знать, какая судьба сложилась у этого несчастного на вид человека, словно пережившего смерть близкого или тяжёлую болезнь буквально на днях.       — А если этот мужчина, например, не отец, а убийца или обманщик? Ты и за такого негодяя будешь просить милости у моря? В ответ его друг лишь посмеялся и пошёл дальше, ожидая, что он последует за ним не слишком медля.       — Каков бы не был человек… Он остаётся человеком.       — Это… глупо.       — Вполне может быть.       По левую сторону шумел и брызгался солёными водами прибой, а по правую оживал родной им городок. Людей становилось всё больше и больше, в небе всё чаще появлялись полоски серого дыма из печей частных ресторанов и маленьких жилых домиков, в воздухе чётко повис аромат костра, гонимый ветрами. Друзья успешно в спокойном темпе пересекли пару километров вдоль каменистого берега, время от времени разговаривая друг с другом на разные темы — от размышлений об устройстве мира, до их недалёкого будущего. Как правило, их мнения почти никогда не сходились друг с другом, но, не смотря на это, они вполне спокойно продолжали держаться вместе ещё с далёкого детства, прожитого у этого же берега именно этого моря.       Со временем и без того прохладная погода решила насовсем подпортиться и с небес полил дождь, знаменуя своё прибытие громовыми раскатами, из-за чего мальчишкам пришлось ускорить шаг и бежать до своей цели, до которой, к слову, оставалось совсем немножечко. Небесные капли воды бились о плечи и лицо, постепенно захватывая все сухие территории. Можно было наблюдать, как постепенно темнеют под дождём многочисленные камушки. Пускай они и промокли до нитки ещё в первые пять минут, эта беготня была по-своему весёлой и азартной по ощущениям, особенно когда ты ещё совсем ребёнок. Пик буквально схватил Данте за запястье и чуть ли не поволок по земле, так как тот за ним еле поспевал, слишком сильно привыкнув к спокойному мерному шагу. Данте в свою очередь с трудом дышал и время от времени чуть ли не отчаянно проговаривал сквозь сбитое дыхание «погоди, подожди немного», что вынуждало его друга останавливаться и поглядывать вдаль, где их ждала их цель. Чайки разлетелись от воды по разным сторонам и небо без них и их надоедливых криков в кои-то веки стало на вид совсем безжизненным. Наконец, когда уже казалось, что определённо-не-бегун совсем выбьется из сил и останется отдыхать под каким-нибудь деревом, не достигнув места назначения, впереди показался низенький деревянный домик, от которого плыл в сторону поток дыма и исходил приятный запах.       — Ну наконец-то! Я уже начал думать, что мы его случайно обошли. Давай скорее!       — Мне… явно стоит заняться… своей физической подготовкой… — Данте то и дело останавливался, стирая с лица пот вперемешку с дождевой водой, а потом продолжал сбивчивый бег, пока Пик наконец не сжалился от этого зрелища и не предложил довезти его на своей спине. Всё было так туманно и спонтанно, что они пришли в себя лишь добравшись до козырька этого домика, к которому они и шли всё это время, примерно целый час.       Наконец-то дверь с тихим скрипом под усилием открылась и Пик опустил всё ещё не оправившегося после бега друга на ноги. Немного отдышавшись и посмеявшись от того, какие они мокрые, они осмотрелись вокруг и поняли, что, наверное, попали в рай.       В не слишком большом низеньком зале был размещён один длинный широкий стол из светлого дерева с просто огромным выбором различной морской твари и овощей. Было очень тепло, особенно после улицы, стоял приятный шум лёгкой суматохи, смех клиентов и чудесное шипение рыбы на углях прямо перед гостями заведения. Она искусно нарезана и нанизана на шпажки поваром, что чётко следит за каждым её кусочком. Да, ради этого всего действительно стоило встать пораньше и бежать через дождь, ведь теперь у них есть возможность вместе провести время в лучшем во всём городке традиционном ресторане робата* со свежайшими местными продуктами. Где-то позади основного стола так же стояли небольшие одиночные столики и играла живая традиционная музыка, делая обстановку ещё немного праздничнее, как на уличном фестивале. Уже не терпелось с восхищением понаблюдать, как повар будет готовить блюдо прямо за столом, за которым они будут и есть. По крайней мере им это было в новинку, ну разве это не действительно весело, а ещё невероятно вкусно? Предстояло лишь сесть за стол и сделать заказ, а дальше — красивое зрелищное шоу.       Ребята сняли мокрые кофты и повесили их на общую вешалку поодаль от чужих сухих курток и пальто, чтобы не намочить их, а потом прошли вместе к главному столу, так и манящему к себе презентабельным изобилием. За стенами послышался очередной громовой раскат, а значит ждать конца дождя им ещё очень долго. Глаза так и разбежались от разнообразия блюд, когда они сели с одного края, где было попросторнее, да ещё и голод почувствовался во всех своих красках, поскольку оба ещё ничего с самого утра не ели.       — Тут так приятно находиться…       — Ну вот, а ты ещё сопротивлялся и капризничал — Данте улыбнулся другу и стал изучать цены в меню. Пик в ответ лишь тихо буркнул под нос что-то про свой режим сна и подвинулся ближе, чтобы присоединиться к изучению. Всё же, пускай по своим детским меркам они сейчас и были весьма богаты, у них было не так много денег, чтобы брать что-то, не глядя на ценник.       Постепенно сырость как-то становилась всё менее заметной, напоминая о себе лишь когда кто-то открывал дверь и впускал внутрь порывы уличного ветра, заставляющего с непривычки съёжиться. За окнами, прикрытыми бумажными шторами, погода продолжала выражать свою недоброжелательность, обливая всё вокруг дождём всё обильнее и злее, заставляя веточки хвойных деревьев качаться под ударами капель и ветра. И хорошо, что это всё там далеко, а они здесь, в своём маленьком празднике без особого на то повода.       Вероятно, нет особого смысла и причины подробно рассказывать, как же хорошо они провели время там почти до самого обеда, продолжая рассуждать друг с другом о важных и не очень дилеммах человечества и никак не приходя к единому мнению. И, знаете, этот день стал действительно почти самым-самым светлым их общим воспоминанием на всю жизнь, хотя, казалось бы, такая мелочь — просто сходить с близким тебе человеком поесть вкусной еды и пообщаться.       К полудню дождь ослабел, превратившись в слабую и еле ощутимую морось, а гром ушёл от этих мест совсем далеко, очень тихо напоминая о себе где-то в севере от города. Стало гораздо тише и умиротворённее на побережье, чайки постепенно начали возвращаться в очищающееся небо, запах сырости вновь воцарил над тёмными домами, а с деревьев стали стекать накопленные за несколько часов непогоды капли воды. Через краткосрочные лужицы отражались вывески и витрины мелких магазинчиков. На всё в округе стали падать вернувшиеся после перерыва солнечные лучи, бликами отражаясь от окон, колокольчиков у дверей местного маленького храма и, конечно, от бескрайнего моря, мирно рябящего мелкими волнами, мягко гладящими берег. По нему же шли обратно Пик и Данте, всё ещё не до конца просохшие после утреннего природного душа, зато очень довольные и даже несколько гордые за себя.       Много ли детей ходит самостоятельно поесть в ресторане робата? И им тоже кажется, что нет, так что им есть чем гордиться и есть что потом вспомнить. Прекрасный день.