Ему страшно. Ему чертовски страшно.
Конечно, если случается что-то плохое, то случается обязательно с Томом. Он ненавидит эти чертовы совпадения, но не может ничего изменить - неприятности находят его сами. То, как он часто в осенний и зимний периоды болеет, как в супермаркете на голову упадет долбаная закатка ананасов, как из рук валятся канцелярские предметы, когда он хочет позаниматься чем-то полезным. Всё это. А теперь и то, что он застрял в долбаном лифте. Ему уже далеко не десять, когда бы он испугался такого поворота событий, но когда в кабинке потух свет и она остановилась, сердце ухнуло в пятки. По классике ехал один, а сейчас, чуть не плача, пытается дозвониться до Эдда или Мэтта, может, даже Торда, но он наверняка далеко отсюда, ведь не так давно Ларссон благополучно свалил в "большой город". Через полторы недели после того, как он уехал, Томас застрял в ебучем лифте. Но всё-таки есть возможность, что он в этом городе, ведь ехал примерно в этом направлении. Но что бы эта информация дала Тому? Ничего. Да и вероятность того, что он именно в Манчестере ничтожно мала. Риджуэлл неожиданно обнаружил у себя аутофобию*. Xa-xa-xa. Смешно, блять, до боли в животе. Оператор не отвечает вот уже пятнадцать минут. Том совершенно не знает что делать. Он один в темноте и тишине сломавшегося лифта. Телефон никак не спасает, никакие игры не отвлекают, музыка не успокаивает. Ничего не помогает. Томас силится не разбить смартфон о стенку, ведь связь ему ещё нужна. Всё ещё есть надежда дозвониться до друзей. После очередного нажатия на кнопку колокольчика на панели лифта, слышатся помехи и нечеткий голос оператора. Риджуэлл, ухватившись за эту соломинку, протараторил адрес дома, где он застрял. Неужели спасение? Спасение от одиночества, пока он дожидается своих спасителей в лице лифтеров. Возможно, остается только ждать. Дождаться, только это – и он уже будет на свободе, поедет домой, к друзьям, и они все вместе посмеются над глупостью Тома. Скорее бы. Он понимает, что это штатная ситуация, со всеми может быть, и поэтому не сдерживает истерического смеха от того, что именно он и попал. По часам на дисплее телефона видно, что он сидит здесь всего час. Всего час. И никто не хватится, кому это нужно? Уже час. Прошли еще мучительные десять минут, как парень наконец дозвонился до одного из своих друзей. Хоть слышать чужой голос, не чувствовать себя одиноким в этой удушающей пустоте. - Эдд… Эдд, пожалуйста, скажи, что я сплю, - надломленным голосом произнес Том после тихого «слушаю» друга. - Эм, ну, нет, ты не спишь, - Гоулд явно не понимает, почему у его лучшего друга такой поникший и тихий, словно не его, голос. - Блять, я же попросил, - теперь он точно не может надеяться на чудо. Риджуэлл судорожно вздохнул, еще тише продолжая. - Эдд, прошу, не сбрасывай, просто поговори со мной. - Том, что случилось? Я не понимаю, - Томас знает, что его друг нахмурился и потирает переносицу. Давно выучил, что тот так делает в стрессовых ситуациях, когда действительно ничего не понимает. - Я… Я застрял в лифте и уже час с лишним жду тех, кто меня отсюда вытащит, - захихикал Том, тяжело дыша. Он не помнит, чтобы такое вообще случалось с ним, не знал об этой фобии. - Боже, Том, почему ты раньше не позвонил? - растерянно спросил Эдд, явно не понимая намерения Тома. У того дернулось веко. - Если тебе интересно, почему я не позвонил раньше, то можешь заглянуть в журнал звонков и перестать задавать глупые вопросы, - голос шатена постепенно успокаивал, давая фантом того, что Томас не один в этом чертовом лифте. Последовала тишина и Том даже позволил себе улыбнуться. Рассеянно, надломленно, но улыбнуться. Уже шепотом, боясь того, что Эдд сбросит вызов, - просто, пожалуйста, поговори со мной. Не молчи, прошу. Эдда пугало то, что его друг так напуган – его друг, Томас, который вместе с самим Гоулдом побывал в Аду, в буквальном смысле, был под землей в египетской гробнице, сражался с зомби и был под водой. Эдвард и сам не на шутку испугался. Он что-то не знал о Томе и его страхах? Хотя, это предсказуемо. Томас редко делился с друзьями своими переживаниями или тем, чего он боится, разве что по пьяни рассказывал многое. Риджуэлл не знает, как просидел здесь в одиночестве час. Он думал. Много думал. - Расскажи, как вы провели день с Мэттом, пока меня не было, - шатен знал, что Том хочет послушать, поговорить, но в голову ничего не лезло, а после этого запроса стал безостановочно болтать о том, как они с Мэттом поймали бездомную кошку и теперь у них есть Ринго. Вывел Тома на искренний смех своими рассказами о том, как они ее отмывали и чистили. Приехать Гоулд точно не мог, Том укатил по каким-то известным только ему причинам в Манчестер, предоставив Эдда и Мэтта самим себе. Что там ему понадобилось никто не знал, а тут Томас еще и в лифте застрял. Очень интересные обстоятельства. Риджуэлл еще долго слушал друга, с которым он сблизился даже больше, чем с Мэттом. Но что-то внезапно оборвалось, буквально на полуслове связь пропала. Том застыл в ступоре, еще пару мгновений бесцельно сверля взглядом ни в чем не повинный телефон, будто пытаясь пробурить в нем дыру или молча спрашивая почему он не может дозвониться до Гоулда вновь. Попробовал набирать ему СМС, нет же, не отвечает, ни на звонки, ни так. Сел телефон, наверное... или какие другие неполадки в любом случае. Он же не мог вот так просто кинуть Томаса, пока тот в такой безвыходной ситуации, в одиночестве, в тишине, зная уже про его своеобразную фобию. Мучительные минуты тишины тянулись, но хотелось слушать не записанную, бездушную музыку, а хотелось услышать живой голос, который бы ответил, поговорил, рассказал что-нибудь. Том перебрал всех своих друзей в телефонной книжке, коих было, впрочем, совсем немного. Буквально Ким, Катя, Эдд, Мэтт и... Торд. Да, он тоже считается, вопреки всему смыслу и нет. Всё же, он тот, кому также может позвонить Томас, а это тоже является соломинкой. Девочки не отвечали, скорее всего, заняты друг другом; Мэтт отправил сообщение по типу "не могу говорить, сейчас сохнет мое личико от маски". Ох, Иегова, теперь Том чувствует себя еще хуже.. а хотя нет, остался еще один контакт. Но ему звонить Риджуэлл собирался в последнюю очередь. Собственно, этот момент и настал, поэтому черноглазый нерешительно нажал на номер и кнопку вызова. Гудки. А затем долгие гудки. Сбросил. Этот мудак сбросил. Последняя надежда Томаса не сойти с ума здесь угасла. Он уже давно умостился в углу комнатки, удобнее же так убиваться от тупизны ситуации, верно? Снаружи слышал голоса людей, которым лифт так и не дошел, но они были слишком приглушенными. Не мог расслышать и слова внятно. Они в какой-то степени успокаивали, что рядом вообще кто-то есть, но то, что никто из них не сможет его достать еще больше пугало, чем успокаивало сейчас. Том включил музыку на телефоне и врубил яркость на полную, положив гаджет на пол в середине кабинки, уже полноценно откинулся на стенку. Из глаз так и полились слезы, конечно, кому он вообще нужен. Никому. И никто не спешит его освобождать. Ладно, нет, он знает, что нужен своим друзьям. Нужен же, правда? Этими мыслями себя и успокаивал, но всё равно никого из них рядом не было, чтобы подтвердить. Здесь страшно, непривычно тихо и пахнет безысходностью. Том тихо всхлипнул, опуская голову на согнутые колени. Он хочет, чтобы всё это поскорее кончилось, чтобы он оказался дома, в кругу друзей и с кошкой на коленях, которую так эмоционально расписывал Эдд. Но сейчас он совершенно один, а когда придут спасатели, слесари, да кто угодно, то увидят загнанного и заплаканного парня. Жалкий. Это слово эхом отразилось в мозгу, въедаясь в сознание, что назойливо напоминало о данном факте каждую минуту, каждую секунду. Не перебивала настойчивые мысли ни музыка, играющая на полную мощность, ни бешеное биение собственного сердца, ничего не хотело мешать самоедству Томаса, когда он еще сильнее сжался в комок в углу кабинки. А ещё по экрану телефона Том понял - либо музыка и через несколько минут он останется и без света, и без хоть какого-то звукового сопровождения. Риджуэлл подавил очередной порыв расплакаться пуще прежнего, выключив музыку. Ладно, без звука он он ещё протянет немного, но без света.. И представлять не хочется. Какую-никакую мелодию он может спеть сам. Так, хорошо, отчаиваться нельзя, скоро его вытащат. По крайней мере, в это хотелось верить. Томас стал напевать про себя какую-то хорошо знакомую песню любимой группы, но голос был сиплым и хриплым от слез, отчего некоторые ноты срывались, а на глаза вновь накатывались слезы. Старался петь ровно, этим успокаивая себя, разве что на некоторое время замолкал, проверяя сколько оставалось заряда и чтобы стереть горячие потоки горечи. Телефон продержится еще совсем недолго, он знал это. Но принять получалось еще с трудом. Внезапно послышался такая желанная трель звонка, боже, неужели кто-то звонит? Томас кинулся отвечать, не смотря на то, кто именно позвонил, ответил. - Что, Томми, уже соскучился? - спросил ехидный, до боли знакомый голос со стороны, от которого Том на секунду скривился. Не его хотелось сейчас слышать, но выбирать не приходится. Сейчас, если Томас расскажет почему звонил, последует множество подколов и тупейших шуток, но это не было тишиной. Твёрдый, почти насмешливый голос. Так ненавидит его, он раздражает, но, черт возьми, как же хочется почувствовать рядом, а не через этот долбаный динамик. Торд всегда бесил его, как он сам и показывал своими глупыми шутками. - Ну конечно, я очень соскучился по твоему тупому голосу, придурок, - наигранно. Наигранно весело, хоть он отлично знает, что надломленные нотки бьются в голосе о чувствительный динамик. Он не хочет врать, но и показаться слабым этому человеку слишком низко. Старался говорить с той же едкостью, но всё равно было искренне. Голос всё был хриплым, хотелось пить и голова трещала от того, как много влаги потерял организм от слез. - Что случилось, что ты звонишь мне? - будто проигнорировав почти неслышимый всхлип, спросил норвежец. Этот вопрос на самом деле не был подколкой, его напрягало шмыгание носом по ту сторону. Он не собирался особо язвить, зная своего врага и его слабые места как свои пять пальцев, сейчас хоть узнать что вывело его из равновесия. А еще его действительно напрягал голос Риджуэлла. Он был в разы тише обычного и словно сел. - Ничего не случилось, вот так просто позвонил, - решил соврать Том. Он не хотел выдавать почему так напуган и цепляется за любую возможность общения с кем-то знакомым. Но голос дрожал, предательски подрывая его стойкость. - Я знаю тебя лучше Эдда или Мэтта. Не ври, идиот, - в голосе послышалось раздражение, хоть он и хмыкнул. Ну конечно, с чего бы ему проявить и каплю сочувствия, как Томас мог забыть. Ларссон растекся по дивану своей новой квартиры, тихо вздыхая. Он только начинает обустраиваться здесь, прошло слишком мало времени для того, чтобы он уже успел всё изучить и подстроить под себя. Недавно рогатый познакомился с Полом и Патриком, хах, такая забавная история с тем, что они оказывается, все были в одном детсаду, - сейчас снимает квартиру с ними. Пат как обычно зависает в интернет-кафе на углу, ведь они так и не подключили сюда вход в сеть, а Пол пошел в магазин. Сегодня его очередь, так что Ларссону оставалось только валяться и ничего не делать. Скоро они втроем поступят в армию, где собирались утвердиться и подняться в этой стези, а пока ждать времени призыва. Да и прямо сейчас финансово не выгодно подавать заявки в это время, поэтому Торд уже устроился официантом в каком-то недорогом кафе через две улицы. Сегодня по счастливому стечению обстоятельств у него выходной. - Заткнись, я не вру, - он поджал губы, опуская взгляд. Парень нервно выдохнул, примеряя план, по которому можно было бы увильнуть от раскрытия правды, однако такового не находилось. - Почему ты вообще мне ответил? Хочет перевести тему, только бы не думать о том, в каком положении сам. - Ну, знаешь ли, когда звонят Эдд или Мэтт, это нормально, а если ты, то это целое событие, - снова усмешка. Риджуэлл прикусил губу от того, чтобы не начать кричать на этого гада из-за его равнодушия. Но нельзя, это не выход. - Что случилось, Томас? - а сейчас серьёзно, без какой-либо насмешки. Он не верит ни единому слову. Риджуэлл замолк, не зная что ответить. Но тишина давила еще больше, поэтому, не сдержавшись, Том выдал всё подчистую, а к горлу вновь подкатил комок. - Я застрял в лифте, ёбанный ты Торд. Ни света, ни движения, ни людей. Я уже почти два часа сижу здесь один и не знаю что делать, - парень всхлипнул, зажмурившись. Рогатый только молча слушал, вынуждая продолжить рассказ. Это одновременно и бесило, и угнетало, чёрт возьми, почему он не отвечает вообще ни на что? - Эдд больше не отвечает, Мэтт занят. Я, блять, боюсь, Ларссон! На телефоне грёбанных десять процентов, но тут позвонил ты и я радуюсь хоть этому, - голос на продолжение всего рассказа стихал и стихал, под конец было слышно лишь всхлипы Тома и то, как тихо капают на пол кабинки слезы. Он напуган. Очень. - Так, перестань плакать. Ты набирал оператора лифта? - голос норвежца ещё больше посерьезнел, становясь тверже и напряженней. Чёрт, а вот теперь есть причины для беспокойства. - Набирал.. в первые двадцать минут ответили.. сказали, скоро приедут, но я всё-ещё здесь один. В этом долбанном Манчестере всегда так, Торд? - отчаянно воскликнул Томас, понемногу начиная икать от слез. Блять, еще и это. - Постой, ты в Манчестере? - Том отлично знал, что по интонации голоса, нахмурился. Так иронично, что по итогу они знают друг друга лучше самых близких друзей. Следят за мимикой, чтобы знать откуда ждать подлянку, но помогают друг другу в экстренных ситуациях. Можно ли эту назвать экстренной? - Ага. Нужно было забрать из старого дома пару вещиц, но вот.. - Томас сглотнул, поджимая губы. На паре слов голос подпрыгнул. - Говори адрес, быстро, - скомандовал Торд. Он поднялся с дивана, нашаривая на письменном столе ручку с какой-то тетрадью. Телефон оказался зажат между плечом и ухом, пока Ларссон шустро подготовился для записи. - Рэд стрит с восточной части, дом шесть, дробь два. Торд, я.. - но звонок внезапно оборвался. Экран потух. Томас безжизненно закрыл глаза в полной темноте, снова сжавшись в комок. Теперь и телефон бесполезен. Томас закусил губу, не сдерживая слёз, снова стал тихо петь себе под нос. Теперь точно совершенно один. Без света стало страшно в разы сильнее, мозг рисовал образы разных монстров в темноте, но Том согласился бы и на них, если бы те были материальными. Чтобы он хотя бы мог быть не один. Но это всего лишь его измотанная фантазия бушует, никого тут нет. Надежда на то, что Торд чем-то ему поможет постепенно угасала, но он и не сомневался. На самом деле, не был бы удивлён.***
Том потерял счёт времени. Голос окончательно сел от всех тех песен, которые Томас успел вспомнить. Почему всё-ещё никто не приходит? Ему стало казаться, что всё это какой-то кошмар. Всего лишь его уставший после очередной пьянки мозг устроил сознанию проверку на прочность во сне. Всё это не может быть правдой? Не может же, верно? Риджуэлл не знает. Сколько бы себя не щипал, не бил по щекам, никак не просыпается от этого дурного сна. Зато спать хотелось неимоверно. Когда он зашёл в этот злополучный лифт, за окном был день. Точнее, уже его конец. Солнце клонилось к закату. А сейчас как? Том не в курсе. Но спать нельзя, если его обнаружат спящим - кто знает что ещё может произойти? Обчистят, хах, может, или что-то похуже. В лучшем случае, разбудят, покрутив у виска и уйдут, перед этим открыв лифт для использования. Где-то рядом послышалось скрежетание. Вот и конец. Если это помещение так уж никому не нужно, значит ли это, что лифт стал потихоньку отцепляться от тросов от старости? Будет забавно, если эта кабинка таки упадет, вместе с человеком в ней. Лучше уж умереть, чем страдать в одиночестве и рыдать. Нельзя так думать, но лишь подобные мысли посещают голову черноглазого спустя столько времени. Кричать? Ещё больше подвергать себя опасности, если этот лифт уже скрипит, не значит ли он, что и при громких звуках он может сорваться? Томас не хочет рисковать так глупо. Но может всё-таки сон? Было бы так - самый жуткий кошмар Риджуэлла. Не расчлененка, не монстры, а абсолютное одиночество. Больше не слышатся и голоса за стенками кабинки, теперь лишь гнетущая тишь. Так и сводят с ума по-настоящему. Начинают говорить сами с собой, создавать друзей себе в голове. Хотя, конечно, у всех разные пути приведения к этому. Снова скрежет. Громче, совсем близко. Словно за дверью заклинившего лифта. Томас уже ничему не удивлялся, не радовался, было уже откровенно плевать. Это игры его воображения. Слышатся звуки, но он воспринимает их галлюцинациями. Том закрыл глаза, тихо вздыхая. Невозможно. Мозг, вопреки всем убеждениям и предупреждениям, начал погружаться в дрему, но как бы ни старался Томас игнорировать факт странных звуков, они назойливо въедались в сознание. Парень провалился в беспокойный сон, так и не выдержав всей этой нервотрепки. Слишком сильно вымотался эмоционально, чтобы дождаться тех, кто бы спас. Мрак, тишина и одиночество. Даже здесь. Риджуэлл не замечал, как сквозь сон снова полились слёзы, хотя казалось бы - всё закончилось, слёз больше не должно быть в организме. Но они были, продолжая литься без разрешения хозяина тела. К тому, что сопровождало его в кошмаре ещё и прибавилась боль в голове. Что-то поздно, смотря на то, сколько плакал. Он шёл по совершенно черному коридору, звал друзей, но на уши давила мертвая тишина. Томас побежал, в надежде выбраться, но коридор всё не заканчивался. Что происходит? Он в реальности или спит? Том судорожно глотал воздух, словно при удушье, сглатывая слёзы, всё бежал и бежал. Ноги уже болели, как и резало в груди, но он не прекращал. Никогда не сдаваться. Он не сдастся, он найдет выход и своих друзей. Скрежет и щёлк. Риджуэлл наконец достиг своей цели, хотя бы видел подобие выхода - свет какого-то помещения. Надежда вспыхнула с новой силой. Парень ускорился, сквозь боль в мышцах и туман перед глазами. Однако, как бы быстро он не бежал, свет не становился ближе.Умер? Это похоже на Ад.
***
- Томас! Том! Иегова, блять!! - Ларссон теребил Томаса за плечо, но тот никак не реагировал. Продолжал всхлипывать и дрожать, жмуря глаза. Торд уже чуть ли не паниковал, изо всех сил пытаясь разбудить старого друга. Поодаль от рогатого, в коридоре с лифтами, стоял немолодой лифтер, что тяжело вздыхал, глядя на парочку. И нельзя уйти, пока в сломанном лифте есть хоть один человек - всегда есть вероятность падения. Мужчина закатил глаза, видя тщетные попытки русого паренька дозваться до своего, видимо, друга и озвучил то, что сейчас раздражённо вертелось в голове. - Эй, парень, - окликнул Торда лифтер, подходя ближе на шаг. - Вынеси его на руках, я уже задолбался ждать, просто свалите отсюда и я сделаю свою работу. Ларссон поджал губы, зная, что задерживает этого человека, который наверняка уже давно не на работе. Выглядел уставшим и потрепанным, честно говоря. Рогатый вздохнул, сделав ещё одну попытку разбудить дрожащего Риджуэлла, но снова провал. Торд, сглотнув, потянулся к Тому, чтобы поднять на руки, как черноглазый, в очередной раз всхлипнув, стал заваливаться на бок. Но, не растерявшись, норвежец подхватил Томаса на руки, наконец-то выходя из маленького помещения. Электрик спокойно, разве что закатив перед этим глаза, прошёл ближе к сломанной технике, а дальше Торд уже не видел. Парень отошёл от лифта, подальше от кого-либо, лишь бы от посторонних глаз. Вот такого Риджуэлла разрешено видеть единицам, и никто из попадавшихся не был Эддом, Мэттом или мамой самого Тома. Застрял Томас аккурат на площадке четвертого этажа, так что вытащить его было достаточно легко. Но вот состояние черноглазого было, мягко говоря, хах, плачевным. По виду сейчас, да и по голосу ещё тогда, было понятно, что плакал он много, так его и сейчас хватало на мелкие всхлипы с прозрачными солеными капельками. Том жался на руках норвежца, словно желая больше этого тепла, но всё равно боязливо поджимал ноги. Только к подходу на другую лестничную площадку, пониже по лестнице, Ларссон вновь остановился. Томаса уже знатно потряхивало, хоть он и перестал лить слезы. Рогатый опустился на кушетку у дальней стены, где было меньше света, а люди отсутствовали в помещении вовсе. За окном давно стемнело и Манчестер пестрил своими фонарями снаружи, в то время, как в коридоре дома было еле светло. Парень чуть больше прижал к себе Риджуэлла, вновь стараясь его разбудить. Сейчас они совсем одни и сейчас можно спокойно обсудить всё, что случилось. А Ларссон в обязательном порядке должен узнать. - Том, если ты сейчас не проснешься, то я тебя ударю, - прошептал норвежец, опуская на щеку Томаса руку и стирая мокрую дорожку с кожи. Он пару раз хлопнул черноглазого по щеке, но тот лишь пожмурился. Торд вздохнул, прикрывая глаза. Он исполнит то, что сказал, но точно мягче, чем должно было быть. - Томас, блять, Риджуэлл! - прикрикнул Ларссон, вдарив подзатыльник Тому, который как раз вздрогнул от возгласа рогатого. Парень приоткрыл глаз, автоматически потягиваясь для того, чтобы потереть ушибленное место. - Торд?.. - удивленно поднял брови, застывая в таком положении и пялясь во все глаза на норвежца. Тот уже хотел что-то сказать, но через пару мгновений он уже обнимал Ларссона, тяжело дыша, словно пробежал марафон. На глаза вновь накатывались слезы, но он их сдерживал, нет, плакать в присутствии этого долбанутого норвежца нельзя. А вот сидеть на его коленях и обнимать можно, ха. Данный факт Том заметил только сейчас, но слезать не собирался, так он хоть чувствует чужое тепло ближе, и плевать, что это Торд. - Я.. Я чертовски испугался, господи.. - всхлипнул Томас, прижимаясь к норвежцу. А вот Ларссон совершенно этого не ожидал. Его пугало то, как ведёт себя его давний враг, и успокаивать его было практически долгом чести. Одновременно и радует, что они могут так сблизиться, но с другой стороны, рогатый уехал и в любом случае видеться они будут редко. Максимум - чатиться, но это не то что бы.. - А, эмм.. как себя чувствуешь сейчас?.. - было неловко спрашивать это у человека, который вроде как провел несколько часов взаперти и одиночестве. Но это как минимум нужно, поэтому Торд его сейчас не просит слезть с колен, не отпрыгивает, словно дикая кошка, нет. Он понимает, что Томас нуждается в поддержке. Кажется, действительно напуган. - Более-менее, - Риджуэлл поджал губы, отводя взгляд, отстраняясь от Ларссона. Ну вот, теперь он чувствует себя еще хуже. Но сейчас хоть нет того тупого давящего на внутренности чувства одиночества. - Тебе нужно передохнуть или типа того? Не живёшь здесь, я правильно понимаю? - Торд положил на плечо черноглазого руку, сжимая в знак поддержки. Плевать кем они были друг другу до этого. Помощь не будет лишней, особенно сейчас. - Ну да.. не успел пока переехать, хах, - неловко усмехнулся Том, стирая слёзы. Он по-прежнему хотел иметь хоть какой-нибудь физический контакт с тем, с кем делил дом несколько лет к ряду. - Ты можешь до завтра побыть с нами. Я снимаю квартиру с двумя друзьями, но я не думаю, что они будут против. Томас вздохнул, поворачивая голову к окну. Темно. Если он поедет домой сейчас, то есть огромная вероятность неприятностей. Да и то, как далеко Манчестер от города, в котором живут Эдд, Мэтт и Том играет не меньшую роль. - Не думаю, что у меня есть выбор.