Мне так больно

      Во снах Мак могла быть там, где никогда не побывает в реальности. Она могла окунуться в эту реальность, в этот мир. Она могла больше не смотреть на него через экран телефона. Она могла его крепко обнять, подойти и уткнуться в его плечо, вспоминая.       Лунный свет падающий на лесную поляну, окутывал собою все открытое пространство. Пройдясь взглядом по окружающему ее лесу, наткнувшись на сидящего мальчика под одним из великанов. Каждый раз один и тот же сценарий. Каждый раз одна и та поляна. Одна и та же луна.       Мальчик как и каждый раз до этого сидел, держа в руке воронье перо. Это все тот же маленький мальчик с вороньим пером в его руках. С пера все так же капали капли крови, а губы мальчишки все так же тянули себя в улыбку. Мальчик снова плакал. Снова улыбался. Снова держал это чертово перо.       Шисуи еще ребенок. Маленький мальчик, совершивший суицид ради своего клана и деревни.       Перо в его руках рассыпается и его уносит ветер. А Мак готовится встретится взглядом с ним.       Шисуи - ребенок. У него не должны быть такие печальные глаза. В этот раз Мак впервые видит здесь на его лице разводы крови. Мак впервые видит здесь впалое веко.       Тело пробивает дрожь, а в горле ком.       Он впервые встав, сам пошел к ней. Мальчонка, еще совсем ребенок, идет к ней медленно, раздвигая руки, будто готовился ее обнять, и слишком печально улыбался. Он ребенок. У детей не должен быть такой взгляд.       Капля упала с его подбородка, когда он встал почти впритык ней, а она, увидев разбивающуюся красную слезу о его бинты на ноге, вздрогнув, посмотрела ему в лицо. Шисуи плача, вытягивал руки, будто молил ее обнять его. Молил одним взглядом.. Губы его дрожали, а он все продолжал пытаться натянуть улыбку на лицо.       Рвано вздохнув, глотая ком, она судорожно прижала к себе мальчика, садясь на колени, пачкая их в грязи и крепко прижимая его содрогающееся тело.       Когда ветер подул, а луна исчезла за облаками, мальчик всхлипнув, сжал в руках ее кофту. Потерев носом о ее плече, прохрипев что-то, он обнял ее еще крепче пытаясь спрятаться от ветра и черной вороны, сидящей на том самом дереве.       Гаркнув что-то в последний раз, ворона взмыв в ночное небо, упала, разбиваясь о землю, оставив после себя перо. На небо выглянула луна, освещая поляну и то самое перо пропитанное кровью.       Вскидывая голову, Шисуи улыбаясь, смотрел на нее своим, слишком печальным для ребенка, глазом. Крепче сжимая ворот ее кофты, он опрокидывая на траву слезы, прошептал ей в шею: - Мне так больно.