Охереть какое совпадение

Рэймонд по давней привычке в сотый раз пробежался глазами по заглавию аккуратно сшитой тонкой бечевкой голубой папки. Ислингтон, ресторан Лэдбери, 17:30, Джонс Ст. В сотый раз он споткнулся на этом сухом «Джонс Ст.» Срочность, с которой на него свалилось это дело попросту не дала ему возможности ничего толком узнать. А на сайте Трейт Медиа кроме счастливых лиц успешной команды и лаконичной скромной выкладки перечня сертификатов не было ничего полезного. И уж тем более никаких фотографий топ-менеджеров и директоров. В общем, с тем же успехом в заглавии мог быть какой-нибудь Джон Смит или Уильям Уилсон. Фамилия Джонс уступала в популярности лишь его собственной — Рэй моргнул, выравнивая руль, и мельком взглядывая на часы. Как всегда у него в запасе было еще двадцать минут. Хорошая, правильная привычка. На чужой территории необходимая. Блять, а если все-таки… Рэй побарабанил пальцами по рулю. Чушь собачья. Таких тупых совпадений не бывает. А даже если и бывают, то не у него. В его замечательном контролируемом мире нет места призракам прошлой жизни. Даже таким, как «Джонс Ст.» Даже таким, как Стюарт Алан Джонс… Он его так быстро обогнал в росте, что уже потом и не помнил как смотрел на него снизу вверх. Хотя о том как смотрел на него просто снизу воспоминаний было предостаточно. Уж что-что, а первая любовь не забывается. А первый секс и подавно. А если это еще и смешано… Блять, вот жил же нормально, не вспоминая. Рэй судорожно дернул за край галстука. Идеальный винздор стянул горло, возвращая в реальность. Кто бы блять ни был этот таинственный «Джонс Ст.» программа выступления не отличалась. Рэймонд мысленно пролистал план: обговорить повторно, уже очно все условия сделки, договориться о штрафных санкциях на случай стихийных и не очень бедствий, еще раз обсудить неустойки, вписать в договор пункт об авторском праве и наконец озвучить появившееся пару часов назад требование ни в какие портфолио этот кейс не включать. Всё. С этим Рэй затормозил у черного декоративного забора. На часах, встроенных в монолитную приборную панель неброско светилось 17:19. Погода была для этого времени года привычно отвратительная, но дождь, даже если и начнется, то кончиться должен где-то к семи, так что вряд ли ему пригодится зонт, и можно его оставить в машине. Как и… Рэй достал из-за пазухи верный глок и удивленно на него уставился, будто впервые увидел. Дожили. Почти взял на встречу с директором маркетингового агентства оружие. Он представил как неведомый рекламщик под дулом пистолета обещает убрать со всех эмблем продающий красный и невесело усмехнулся. Во-первых единственная реальная опасность поджидающая его в Лэдбери была опасность обожраться, во-вторых даже если гипотетически за ним кто-то придет, то он не станет поднимать стрельбу в полном народу ресторане, в-третьих пистолет при встрече формата один на один можно будет успеть разве что кинуть противнику в лоб, да и то если очень исхитриться. блять ебаное говно блять Как хорошо что он выложил пистолет, иначе стену мишленовского ресторана бы непременно украсили его собственные мозги. Стюарт Алан Джонс. Во всем своем великолепии. Для него будто не было этих двадцати лет. Разве только прическа, похожая на гимн анархизма теперь была чуть более сдержана и приглажена. Во всем остальном, начиная от классического пиджака с принтом из золотых булавок и заканчивая носками лакированных коричневых брогов это был самый что ни на есть настоящий Стюарт Алан Джонс. Во всем гребаном Лондоне не нашлось другого маркетингового агентства для Розалинд и ее злоебучей автомастерской. Не мог бы ты съездить. Вопрос привычно прозвучал приказом и Рэй привычно коротко кивнул. Кто же знал что у миссис Пирсон открылся новый талант. Уникальная блять способность. Хоть в люди икс ее зови. Прошло почти двадцать лет. А он не постарел. Только виски теперь седые, но это ему даже идет. Рэй встал из-за стола, усилием воли подавив порывистый вздох. — Рэймонд Смит. В синих-синих, в таких же сука синих, как и двадцать лет назад глазах мелькнули искры веселья. — Стюарт Джонс. Сухое быстрое рукопожатие и они сели друг напротив друга. Стюарт молча и бессовестно пялился на Рэя, будто сверяя его с каким-то своим внутренним образом того как тот должен был выглядеть при их встрече. Пожалуй пялься на него так кто другой, у Рэя бы достаточно скоро кончилось терпение и он пошел вырывать руки и вставлять их в задницу. А вот что делать в данном конкретном случае он не знал. А Стюарт все так же пристально смотрел ему в лицо. Просто космических масштабов пиздец. Целых полтора часа они говорили исключительно по делу, и в какой-то момент Рэю стало казаться, что Стюарт его все-таки не узнал. Ведь для него самого эти двадцать лет бесследно не прошли. И едва ли в нынешнем Рэймонде Смите можно было распознать того нелепого и шумного пацана, открывшего для себя дивный новый мир. Размышляя так, он даже позволил себе слегка расслабиться. Что значило, впрочем, только то, что Рэй перестал мысленно пытаться подвести все предметы на своей стороне стола под невидимую черту и стал чуть менее крепко сжимать нож для закусок. Впрочем, катастрофа все-таки грянула. — Если ты думаешь что мочалка на твоем подбородке сделала тебя неузнаваемым, то ты охренеть как ошибся. Рэй не дернулся и не вздрогнул, отмечая только то, что не стоило надеяться на избирательные провалы в памяти у Джонса. Бессмысленно было врать самому себе. Он хотел чтобы Стюарт его узнал, хотел чтобы он его вспомнил. Стюарт тем временем, отложив документы и распечатки утвержденного Розалинд макета, уперся ладонью в подбородок, слегка склонив голову набок и уже ни капли не скрывая, рассматривал Рэя. Он не Нейтан. Он Рэймонд. Уже шестнадцать лет он Смит, а не Мэлоуни. Он не будет спрашивать про Винса, он ни за что про него не спросит, это неважно. Рэй сжал челюсти так, что начался нервный тик, и боль от скрипнувших зубов перескочила в виски, ударяясь в затылок. Стоило ему наконец взять себя в руки и судорожным жестом сжатыми до белизны костяшками толкнуть оправу обратно на нос, как Стюарт неожиданно задумчиво протянул: — Какой же ты все-таки пиздюк. И сразу расхерачился весь его тщательно контролируемый мир. А Стюарт тем временем откинулся на спинку стула, закинув самым откровенным образом ногу на ногу и с удовлетворением рассматривая деяние рук своих. Он одним глотком ополовинил бокал с красным вином. Во взгляде мелькнуло на секунду и тут же исчезло такое знакомое пренебрежение, спускающееся от уголков глаз к переносице и ниже, к тонкому кривому изгибу губ. Но он смотрел не на него, а куда-то вдаль, совершенно мимо и совершенно безразлично. И Рэймонд наконец пришел в себя. Планета качнулась, но с орбиты не слетела. Мир все еще был, разве что теперь он изменил правила игры. Надо было приноравливаться, но это было уже куда привычнее, чем лететь в пропасть вниз головой. — А я помню, что ты боялся тридцати. Говорил что в тридцать начинает выскакивать грыжа и стреляют колени. — Ага. И считал что Альфред это нормальное имя. И, не давая Рэю задать вопрос который повис в воздухе, Стюарт перебил сам себя: — Кстати в эту встречу сорок должно было быть мне, а не тебе. — Я немного заработался. — Не сложилось с со старым-добрым Манчестером? Рэй передвинул по линии бокалы для вина. Согнул разогнутый уголок у салфетки. Выдохнул. — Нет, не слишком. Стюарт покачал головой, приподняв бровь. Рэй улыбнулся, и, выровняв листы, взял в руки папку и начал подниматься из-за стола: — В общем… Я был рад встрече, надеюсь что Миссис Пирсон утвердит изменения, а проект… — Ты меня всерьез решил продинамить? Да еще и так бездарно? Господи, кто тебя такому научил. Явно не я. Рэй судорожно выдохнул, чувствуя как губы сами собой растягиваются в широкую искреннюю улыбку. Как там в психологии называется термин когда человек ведет себя также как в прошлом, когда встречает кого-то из этого самого прошлого? Или это было не у Дойджа Нормана, а в каком-то сериале. В общем интересное было бы кино, увидь его сейчас собственные подчиненные. Стюарт вдруг резко протянул руку и растрепал Рэю его идеально уложенные волосы. Потом медленно, глядя прямо в глаза, снял очки, и кинул их куда-то, судя по звуку в тарелку. А затем, резким рывком, как это умел делать он один, дернул его на себя. Не обращая внимания на опрокинувшуюся бутылку с водой, он поцеловал его, врываясь языком в рот и выбивая воздух из легких. — Пиздюк — добавил он отстраняясь, — Какой же ты пиздюк. Часто моргающий ошалевший Рэй смотрелся удивительно трогательно. Насколько только мог быть трогательным гангстер с обсессивно-компульсивным расстройством, которому самым бесцеремонным образом влезли минуту назад в личное пространство. Но Стюарт Алан Джонс всегда был пиздецким исключением из правил. — Ты в курсе что ты в очках похож на ебаного бухгалтера? — Как Камерон? — Какой еще Камерон? И несмотря на все напряжение, на то, что свалилось на него за последнюю неделю, Рэй расхохотался. Он громко и заливисто до слез смеялся, упав в конце концов лицом в ладони и вздрагивая всем телом. — О да я вижу не у меня одного в голове болячка. Я к слову нихрена не шучу и понятия не имею о каком Камероне ты говоришь. Но Стюарт все-таки улыбнулся. Не скривил презрительно губы, не дернул уголками, а именно улыбнулся, глядя на безостановочно всхлипывающего Рэя. Странно что он не встретил его раньше. Своего «дополнительного» ребенка. Интересно, а он все такой же приставучий? Или, ему повезет и в этот раз он не будет его преследовать. Стюарт представил как нынешний Нейтан, то есть Рэймонд со всеми своими заморочками и наверняка немалыми деньгами пытается выследить его по клубам и барам Сохо, или сидит у него под окнами. Вышло на удивление правдоподобно. Рэй, отсмеявшись, выпрямился и чуть не открыл рот, будто впервые увидев кто сидит перед ним. Черт подери, Стюарт Алан Джонс. Он не может просто так взять и уйти. Он пятнадцатилетний себе нынешнему этого никогда бы не простил. И не понял. — Поехали ко мне?