Я свою сестренку Лиду Никому не дам в обиду! Я живу с ней очень дружно, Очень я ее люблю. А когда мне будет нужно, Я и сам ее побью. Агния Барто
Когда дверь закрылась, Харрибел поспешила ко мне — наверное заметила, как дрожат мои ноги. — Всё в порядке, госпожа? — озабоченно спросила Тия, усаживая меня на кровать. Я сжалась в комочек, как маленький ребёнок, стискивая полотенце руками на груди. Противное чувство стыда и никчёмности накрыло меня с головой, как только дверь покоев захлопнулась за арранкарами. — Да… — еле выдавила я, потому как надо было что-то ответить на вопрос. — А что ты тут делаешь? — решение перевести тему разговора и избавиться, наконец, от этого гадкого послевкусия во рту от всей произошедшей ситуации показалось мне гениальным. — Сегодня очередь Джагерджака сторожить меня. — Не сторожить, а «составлять компанию», — с прищуром отчеканила она. Я лишь закатила глаза и кивнула на эту формулировку, придуманную, чтобы щадить мой слух и нервы. — Я поспешила к Вам, как только почувствовала присутствие Улькиорры и Гриммджоу в Ваших покоях. — Да, это Соскэ постарался, — я пожала плечами и нервно выдохнула. Пора было брать себя в руки и хотя бы одеться. — Понятно… — вдруг тихо озвучила Тия каким-то резко осознающим сейчас, но не ранее истину. Я подняла на неё вопросительный взгляд. — Что? — Айзен-сан встретил меня недавно в коридоре и попросил Вам кое-что передать, — она повернулась в сторону входной двери и кликнула своих фрассьонов. Дверь распахнулась и комнату зашли трое девушек, двигаясь «треугольником». Одну из них — Циан — я уже знала. Впереди шла невысокая брюнетка с каре и грозным взглядом гетерохромных глаз. По всей длине левого «зеркала души» шла красная обводка-эстигма. Остатки маски находятся на голове с рогом по центру, как у единорога, а позади его — продольный алый гребень, прямо как у римских легионеров. Дыры пустого я у неё не увидела, зато в её руках лежал толстый свёрток, перевязанный пышным бантом. Справа позади этой боевой дамы, шагала вся такая утончённая кудрявая, темнокожая и зеленоглазая амазонка. У неё длинные и густые каштанового цвета волосы и большая грудь. Её отверстие пустого находилось между пупком и грудью. Маска представляет собой трёх-секционную корону вокруг головы и толстое ожерелье вокруг шеи. — Там за дверью Улькиорра и Гриммджоу, — проинформировала свою госпожу низкая брюнетка. У неё был хоть и не хрустальный голосок, но весьма благозвучный, с какой-то хрипотцой. — Я в курсе, — Тия кивнула. — Это их работа. Надо будет — весь день там простоят. Девушки дошли до хозяйки и синхронно остановились. Тия обернулась ко мне и поимённо представила их. — Это Апаччи Эмилоу, — Харрибел показала на «легионершу», а затем на темнокожую красавицу, — и Мила Роза Франческа. С Циан ты знакома. Девушка смотрели на меня то ли равнодушно, то ли с предубеждением. Я тяжело вздохнула, отводя от них взгляд, — в груди неприятно потянуло, из-за чего моё лицо скорчилось. — Наверное, стоит открыть это, — Тия подошла к своей помощнице и забрала у неё свёрток. Меня не очень интересовало его содержимое, даже после того как я вспомнила, что он от Айзена. Харрибел положила презент на кровать около меня и элегантно стянув бант, развернула. Я печально наблюдала за разрушением этого мини-искусства из ленточек и шуршащей под пальцами трес упаковочной крафт-бумаги. Внутри оказалось… платье. Тия взяла его за плечики и подняла над кроватью, не решаясь пачкать очень длинный подол о пол, хоть тот и был чист. Белая плотная ткань, кое-где обрамлённая чёрными полосами. Одеяние подобное одеянию арранкара. Мне оно вдруг показалось, что это платье — ошейник, сковывающий меня обязательствами. Будто мне надо выбрать на чьей я теперь стороне — Готея или Айзена. А мне совершенно не хочется выбирать. Ни сейчас, ни когда-либо. Как же мне не хватает Бенизакуры. Она не отзывалась с того дня, как Улькиорра сломал мой занпакто и выкинул где-то на тренировочном поле в Обществе душ. Кажется, я даже скучаю по тому времени, когда Бьякуя всё делал за меня, заперев в своём поместье. Как я могла злиться на него? Я горько усмехнулась своим мыслям. — Вас что-то рассмешило, госпожа? — услышала я будто «на заднем фоне» голос Тии. Что-то в его тоне покоробило меня. — Прошу, не называй меня так. К тому же, недолго мне в госпожах-то ходить, — я взяла с кровати платье, которое Харрибел уже успела вернуть на неё, и положила его на колени. — Через две недели я перестану всем Вам мозолить глаза. Белая удавка на всё тело кроме шеи. Иронично. Подол платья явно будет поп полу волочиться. Ткань действительно плотная, но потеть я в ней не должна. И не мнётся. — Чем ныть, лучше бы намотали сопли на кулак и научились держать удары от судьбы, — вдруг заговорила Апаччи. Я была так изумлена этому, что даже на Тию мельком взглянула — не почудилось ли. Но та, судя по мастерски скрытому удивлению, сама не ожидала от помощницы бравой речи. Апаччи тем временем продолжила: — К тому же, по нашим сведениям, Вы нам мозолить глаза ещё долго будете, если Гранцу удастся помочь в Вашем с госпожой Айзен деле. — Очень… мотивирует… — выдавила я, даже немного сконфузившись под её неизменившимся пронзающим взглядом. Тия улыбнулась мне улыбкой поддержки. — Да. Спасибо, Эмилоу, — чуть ли не сквозь зубы сказала она, особенно выделив имя. — К слову об этом… — как я хотела обозвать Айзена, но честь моя вдруг стала меня очень волновать в данный момент, и я решила не брать лишний грех на душу, — господине вашем. Навестить его пора, — отложив платье в сторону, я встала с кровати и пошла к шкафу. Вооружившись нижним бельём, я надела его за ширмой, которую по моей просьбе предоставил мне Локи (точнее приказал кому-то предоставить). Циан и Тия помогли мне с платьем, скрывающем, как оказалось, всё, кроме плеч и части спины — даже печать реацу оголяло наполовину. Натянув чёрные перчатки и надев обувь, я привела волосы в порядок, опять-таки с помощью Франчески, и, кинув финальный взгляд, сказала: — Теперь и «боссу» не стыдно показаться. Поговорить пора. А то совсем скоро он доведёт меня до белого каления, и я окочурюсь раньше срока. Поблагодарив Тию за её помощь, я убедила женщину и её фрассьонов в том, что далее справлюсь без них. Собрав свою волю и энергию в один неровный, но очень мужественный комочек, я выпрямила спину и вышла в коридор. Как и говорила Апаччи, Улькиорра и Гриммджоу стояли здесь и мило щебетали о своём, о женском. Точнее Джагерджак откровенно провоцировал Сифера, но тот стоически сохранял лицо-кирпич и что-то лаконично бросал ему в ответ на его колкости. Как только дверь издала первый скрип петель две пары их глаз в эстигмах обратились ко мне. В ответ я ещё контрольный раз поскребла по сусекам свой смелости, разрезанной занпакто Улькиорры в ту ночь злополучной атаки арранкаров. Наскребла немного, но на твёрдый десятисекундный взгляд хватило. — А вот и наша… — Заткнулся, живо, — я злобно зыркнула в сторону Гриммджоу, посмев оборвать его на середине фразы (и мне не был интересен её финал, если честно). Кажется, Джагерджак удивился ещё сильнее меня: его лицо вытянулось, он даже замолчал. Улькиорра бросил на него взгляд, но ничего не сказал. — Коли вы теперь как Чип и Дейл в тандеме, задача которого, ПОДЧЁРКИВАЮ, охранять мою жизнь, а не пытаться меня запугать до полусмерти, вы проводите меня туда, где находится Соскэ. — Айзен-сан находится во второй тронной зале, — явно нехотя озвучил Сифер. Я проглотила резкое раздражение от звука, а точнее тона его голоса. — Задачи чесать языком не было. Я сказала — проводить. Смерив меня изучающим взглядом, Гриммджоу хмыкнул и в издевательском поклоне указал рукой на правую часть коридора. Не поблагодарив его и как можно короче задержав на нём взгляд, я, высчитывая наиболее ровный ритм шагов в голове, направилась туда. Краем уха я услышала от Джагерджака тихое: — Вот что она так долго там была. Командирские штаны мерила. Видимо, подошли. Я не заметила, как мои губы дрогнули в улыбке, но я её как можно быстрее скрыла. От уже ставшей непривычной моему лицу мимики щёки свело.***
— What the hell?! Именно с этой фразой я ворвалась в тронную залу, оставив компаньонов за дверью. Айзен был один, слава Ками, иначе любопытные взгляды его прихвостней сбили бы с меня последнюю спесь. — Do you want to test my polyglot level? — подняв брови в вопросе Соскэ посмотрел на меня, отрываясь от своего предыдущего занятия — молчаливого созерцания чёрного неба за окном и размышлений о чём-то своём. — Оу… — я осеклась немного, но быстро собралась, — ну ладно. Попробуем снова на… нашем… Какого чёрта?! — Рогатого, наверное, — изобразив на высочайшем актёрском уровне изумление, ответствовал этот засранец. — Потеряла, что ли? — Ха-ха. Ты сегодня такой острый, у меня даже язык жечь начал. Всю ночь готовился? — Что случилось-то? Ты нашла эликсир смелости по дороге? Кстати, мой подарок тебе очень идёт, — он улыбнулся, подходя ко мне. — Благодарю, покорно, но я не за комплиментами сюда пришла, — злость во мне начала вскипать, как никогда прежде придавая сил для истерики. А спокойствие удава, которым так и сквозило аура и лицо собеседника, только подкидывало дров в огонь. — Боюсь и предположить. — Какого чёрта ты приставил в напарники Гриммджоу Улькиорру? Ты что, не знаешь, как он ко мне относится? Да он спит и видит, как перерезать мне глотку! — Хорошо, поменяем. Как насчёт Гина? — он пожал плечами, будто это было так просто. Хотя это было действительно просто, но дело было не в этом. — Ты что, издеваешься? — я почувствовала, как у меня задёргался глаз. На этом и Айзен заострил своё внимание, но уже через три секунды всё прекратилось, в отличие от моего внутреннего пожара. — Ты зачем меня до нервного срыва доводишь? Думаешь, что мне и так недостаточно хреново? — А теперь ты успокаиваешься, — голос Айзена переменился с насмешливого на серьёзный, будто он что-то увидел в моём лице, что-то нехорошее. Его руки взметнулись вверх, накрывая мои плечи и сжимая их. Я почувствовала, что бьющаяся в висках кровь — это не адреналин, а очередной симптом моей слабости. — И мы спокойно говорим.***
— Улькиорра — брат Галлеи. Точнее, её почивший брат, душа которого обратилась в пустого. — Она мне не рассказывала. Хотя, она вообще мало что говорит… — я судорожно вздохнула, переведя взгляд с Айзена на пустыню Уэко-Мундо. Ренэйт всегда была скрытая, хоть и улыбалась мне практически всегда, а Бенизакуре — и того чаще. Не думаю, что она не помнила своего брата… Мне от чего-то вспомнились её слова из того кошмара. «Предатель». Мог это быть Улькиорра? И если да, то насколько правдивы эти воспоминания? — Это… всё очень печально, конечно, — я снова вздохнула, не найдя ответов на свои вопросы у себя в голове. В который раз… — Но причём тут я? — А ты не понимаешь? Хотя куда там с твоей-то амнезией, — Соскэ хмыкнул, наклоняясь ко мне через столешницу и опираясь на сложенные перед собой руки. — Галлея души не чает в своём брате, а тот — в своей сестре, хоть и показывает это крайне редко. — Так вот в чём дело… — меня как осенило. Полные молчаливой и невысказанной злости глаза, обращённые в мою сторону. Эта его аура смерти. Пренебрежение и небрежность ещё большая, чем от остальных арранкаров, не являющихся моими компаньонами. — Раз он так радеет за свою сестру… теперь мне понятно, почему… все эти взгляды и его ненависть. — Да. Кажется, поэтому… — понимающие кивнул король Уэко-Мундо. На миг мне показалось, что он собирается накрыть мои руки своими, поэтому я поспешила их спрятать в замок на груди, притворившись, что мне холодно. Но это не совсем было притворство, лишь удачная возможность не соприкасаться с… ним. Айзен поинтересовался, не замёрзла ли я, но я тут же убедила его, что температура воздуха терпима. Ему пришлось удовлетвориться моим заверением, но он стал пристальней следить за моей реакцией к довольно прохладной вечной ночи мира пустых. Мы сидели за столиком на открытом балконе, поэтому я в полной мере ощущала на своей неприкрытой коже плеч её влияние. — Мне не хочется, чтобы крёстная мать моего сына, лучшая подруга моей жены и моя конфликтовала с моим шурином. — Так это правда. — О чём ты? — Ну… Локи сказал, что я его крёстная мать. Это правда?.. — Что ты помнишь о своей прошлой жизни? — без тени прошлой насмешливости спросил Соскэ, сам складывая руки на груди, откидываясь на спинку стула. — Ничего. Лишь какие-то тени, — я пожала плечами, отрицательно качнув головой. — Но я знаю, что мы учились на одном потоке. Мне Гин показывал досье Эрики. Ну, то есть… моё? — Да, — он кивнул, но я так и не поняла, какую часть моей фразы он этим подтвердил. — Ты была в классе «1» — туда отбирали лишь лучших. А я в классе «5» — группа из отбросов, которые еле экзамены пережили. И… ты была сильная. Самая сильная из всех, кого я знал, — Айзен усмехнулся, на пару секунд отдаваясь своим воспоминаниям. — Гордая, упрямая, всего добивалась. А я… Скажем так, я был «мальчиком для битья». И ты вечно меня колошматила. Но и другим в обиду не давала. Что-то вроде: «Когда мне будет нужно, я и сама его побью, а вы не смейте». Я хихикнула, вспоминая это детское стихотворение. Когда-то давно я всю книгу этого автора прочла Джинте и Уруру, пытаясь обучить их другому языку в шуточной форме. К сожалению, русский им так и не дался. Как, впрочем, и немецкий, английский, французский, китайский… на самом деле им и правильный японский еле-еле даётся. — У нас был такой тандем, — продолжал тем временем Соскэ, — ты хотела сделать меня сильнее, чтобы я мог постоять за себя, а я не понимал, зачем это тебе. И всё же, у тебя получилось. Уже на третьем курсе меня перевели в твой класс. Мои показатели резко выросли, я многих обогнал, чуть ли не лучшим был. Но никогда лучше тебя. Я стал сильнее, а ты продолжала меня колошматить, — этот плут состроил такую физиономию, граничащую с обидой и намеренным желанием меня развеселить. Ему удалось: я приглушённо рассмеялась, к сожалению, не сумев вспомнить этот момент из нашего прошлого и вдоволь им насладиться. — Это было неприятно. Но я понимал, что это необходимо мне. Потому что только так я смог стать мужчиной. И я неимоверно благодарен тебе за это. Не мне. Не мне, дурачок. Ты благодарен за это Урахаре Эрике, а перед тобой сидит жалкая, побитая жизнью, словно дворняга, без роду и племени Нацуми, недостойная даже носить фамилию своего создателя. Лишь сосуд для двух неполноценных душ, пытающихся то соединиться в одну, то оторваться друг от друга. — Мы дружили, и… я ничем и никем так в жизни не дорожил, как тобой. У меня не было родителей, и не было друзей. Только девочка, которая вечно норовила меня побить. Единственный друг, которого я счёл достойным для роли крёстной матери своего сына. Так что, если со мной что-то случится, ты уж присмотри за ним. Пожалуйста. — Конечно. Мог не просить. Хотя я мало чем могла помочь Айзену Локи… Скорее уж это он выступает в роли моего спасителя во время наших периодических встреч. Но если бы могла, если бы у меня сейчас была хоть капля силы и она нужна была бы этому парню — я бы, не колеблясь и мгновения, израсходовала бы её на него.