Мармеладные Кости.

      Тэн… Тэн – это ребенок со взрослыми амбициями, одновременно самостоятельная и сильная личность, а вместе с этим, потерявшийся в океане чувств корабль. Прямо сейчас у него внутри разливается океан слез, бескрайняя вода из соли и обиды. Ну и кто во всем виноват? Конечно он сам. Держать свой язык за зубами иногда так сложно. А говорить гадости так порой легко. Вот и в тот раз, ну кто тянул его в эти дебри дурного слова? Тэмин замечательный, да его пиявка лучший для него, но Тэмин, старик потрясающий не только для Тэна, не только Ведьма это видит, замечает и ценит. Старший Ли со всей нежностью любит смертных, да, вампиры и нежность, понятия с натягом, но все же. И только полный кретин позволил бы себе так облажаться. А Ведьма похоже еще хуже, чем полный кретин.              Они сидят после собрания в столовой – Ведьма, Тэен, Марк, Лукас и Тэмин. Кай вообще не появляется на собрании, а старший Ли молчалив. Тэену звонят и он, отодвигая от себя чашку с нетронутым кофе, встает из-за стола и, извиняясь, выходит из столовой. Тэну же становится быстро скучно, и он вертит чашку с чаем в ладонях, размышляя чем себя занять и как бы мелочно не звучало, кого поставить в неловкое положение, ну, на крайний случай смутить. Взгляд как-то сам падает на Ли Тэмина, а губы растягиваются в улыбке, от которой ждать чего-то хорошего не стоит.              – Тэмин-а, – Ведьма щурится, – могу я задать тебе вопрос?             – Конечно, дорогой. – кажется вампир настолько погружен в свои мысли, что пропустил опасные интонации в голосе смертного.             – Ты любишь красный?              – Что?.. – вот теперь все внимание Ли фокусируется на Тэне.             – Красный цвет, говорю, красивый. Неправда ли? – золото мерцает сквозь лес ресниц.             – Да, цвет крови. – Тэмин склоняет голову и принимает правила игры, улыбается.             – Да. Цвет крови. – любой другой смертный бы уже давно напрягся, но Тэн же не любой, не самый обычный, не самый стандартный. – Костюм на вечеринке у тебя был красный…             – Рад, что ты заметил. – хмыкает вампир и отпивает свою воду, ребенок его веселит и значит ему можно дергать тигра за усы.             – Тебе очень идет красный… – Ведьма в сладком притворстве опускает взгляд и словно, еще чуть-чуть и поверишь, робко продолжает. – К твоему костюму подошла бы… помада.             Лукас шумно тянет воздух на фоне, у него с момента появления Тэна в их гнезде словно работа новая появилась – паниковать и жопой чуять. Марк шепчет что-то похожее на «Господь поможет». Тэн улыбается, как змея, если змеи вообще могут улыбаться. Тэмин держит лицо и очевидно понимает сразу все.             – Согласен, помада подошла бы к тому костюму. – пауза, Ли делает озадаченное лицо и добавляет. – У меня даже была одна подходящего цвета. Но, вот незадача, она пропала из моей спальни.       Ведьма даже не краснеет, а лишь шире улыбается, окей, в эту игру могут играть двое. Один – один. Какая жалость, что пол тюбика помады ушло на его губы, щеки и вообще пало жертвой развлечений. Тэн подпирает щеку ладонью и тянет:       – Хён, знаешь кому еще пошел бы красный цвет?       – Кому, Тэн-а? – вот теперь стоит паниковать всем, в голосе у старшего вампира неприятная усталость.       – Каю.       Повисает удушающе ядовитая тишина. Марк смотрит почему-то с осуждением, Лукас сливается с интерьером. Тэмин остается собой. А Ведьму несет.       – Не пойму, почему? Он ведь отличный… вампир. Может уже стоит все отпустить и разрешить себе отвлечься? – Тэн говорит с дурашливостью.       – Не пойму почему это волнует тебя. – все еще спокойно говорит старший Ли.       – Потому, что уже нет никаких сил на это смотреть. – честность тоже бывает глупостью.       Марк встает из-за стола, и они с Лукасом выходят из столовой. Разговор принимает опасные повороты. И им тут явно не место.       – Тэмин-хен, он ведь тебе нравится! – продолжает гнуть Ведьма, – Ты же тоже ему важен, очень, так почему не дать шанс?       – Потому, что у таких старых вампиров тоже есть причины больше не попадать в ловушки.       – Какие? Ты же не думаешь, что все одинаковые? Он так смотрит на тебя, что все становится ясно, он преданней собаки и не уйдет.       – Каждый уже сделал свой выбор, Тэн. Я так точно.       – Какой? До последнего рассвета прятаться во Тьме и щелкать зубами на всех, кто хоть как-то пытается приблизиться? – Ведьма чуть ли не ахает. – Ты же отец, ты должен подавать пример!       – Вот именно, дитя, я отец, а они все мои дети и я не могу решать только в пользу себя. – Тэмин начинает терять лицо.       – Я откровенно запутался в твоих аргументах! Это все поводы, но не причины! Ты так боишься! Тьма! Кай твоя пара и это очевидно всем!       – Кай не моя пара! И всем, даже ему, это очевидно! Всем кроме тебя! Моя пара лежит в земле уже две сотни лет! И у вампиров в отличие от таких как ты, не все так легко и просто! Мы умираем, мучительно и угасаем так долго, стоит нашей паре, тому, кого мы любим единожды, погибнуть или уйти! Нам не помогают две порции виски! И мы заводим партнера… Одного партнера на всю жизнь!       – Ты хочешь сказать, что я легкомысленный и готов променять свою пару на кого-то?! – гнев заполняет Тэна.       – Да, дитя, это в твоей природе. И когда ты оставишь свою пару, он умрет либо от голода, либо шагнет на солнце! – Тэмин и сам не знает о ком уже говорит, о Тэене или о себе.       – Если твоя пара так поступила… Не все смертные такие! Не все смертные ветрены!       – Не надо Тэн…       – А почему нет? Ты просто старый трус! – за Ведьму говорит обида, ведь Тэмин всегда его поддерживал и защищал, а теперь он говорит, как все, как те другие, как проклятья злых языков.       – Дитя!       – Я не твое дитя!       – Вот именно! Ты не вампир!       – Пускай! Зато я не такой мелочный и жалкий трус! Который похоронил себя рядом с тем, кого возможно и не любил!       Щелчок. Мир словно замедляется. Краски теряют яркость. Тэн осекается. Чувствует чужую боль. Никто не в праве судить Тэмина, а тем более он, который сам едва не убил свою пару своим бегством от обмена кровью. Ведьма вжимает голову в плечи.       – Тэмин… Я…       – Вон… – опустив голову, шепчет старший вампир.       Тэн вскакивает со стула и бежит из столовой, отталкивая стоящего в дверях Тэена с открытым ртом. Главное бежать, как в детстве сдерживая слезы. Самые горькие, слезы сожаления, ведь вдруг ты осознаешь, понимаешь, как сильно ты обидел. Какую глупость ты натворил.       Ведьма стоит в галерее, разбирая каталоги на столике и периодически рукавом свитера вытирает слезы, он такой придурок, его язык… Когда же он научится держать свой рот закрытым? Когда перестанет приносить боль. Он человек или монстр, или это уже одно и тоже? Да… Не вампиры монстры, а он и ему подобные, самые страшные монстры – это смертные. Всхлип. Каталоги упорно не хотят складываться и Тэн решает, что успокоительный бокал просекко не помешает.       Действительно, бокал разбавляет глубокую печаль, а еще заняться делами галереи помогает пока отодвинуть все мысли. Он сам виноват и значит надо немного дать себе времени, успокоиться и потом уже думать, как и что сказать. Вообще стоит дать время не только себе. От вполне здравых рассуждений Тэна отвлекает стук в дверь, и Ведьма по привычке отзывается:       – Войдите!       Сегодня был совершенно не Ведьмин день. В дверях его кабинета стоял вампир, чужой вампир, который скалился и всем своим видом излучал киношную ауру мафиози. Тэн вздыхает и трет виски.       – Что на это раз? Как планируете убить меня? – вид у парня мягко говоря замученный, он склоняет голову вбок и складывает руки перед собой в замок. Из-под ресниц рвутся золотые искры. – Отравить вот не вышло, как видишь…       – Всегда есть более действенные методы. – незнакомец рычит, показывая длинные клыки.       – Всегда есть ответ на твои «действенные методы», – Тэн вдруг находит выход всему, обиде, боли, злости, гневу и как ни странно ненависти.       – Ну и что сделаешь? Сваришь зелье? Погадаешь мне на таро? Магия бесполезна, детка! – усмехается вампир и делает шаг.       – Магия? – усмехается Ведьма. – Технологии, сучка!       О да, будь благословенна Тьма, Тэн был из тех, кто учился на своих ошибках и был достаточно умен. И именно поэтому, он сейчас с милейшей улыбкой достает ультрафиолетовую лампу и направляет ее на вампира.       – Ты действительно думал, что заявишься сюда, начнешь мне угрожать и уйдешь на своих ногах? О нет! Дет-ка! Тебя отправят твоему папочке по пакетам, расфасованным как хмурый! – Тэн не на шутку зол.       – Серьезно, одна лампочка? – вампир уворачивается от луча и шипит, щеку ему все же обожгло.       – Одна? – черная, с золотом, чешуя рвется из-под кожи искрами под пальцами. – Ни в коем случае.       Кабинет Тэна становится похож на лабораторию для гидропоники, ультрафиолет мгновенно заливает все на своем пути, а Ведьма прикрывает глаза и с непередаваемым удовольствием слушает уже даже не крики боли, а мольбы, стенания и звериные вопли. Ну… этот мир жесток и, если у тебя нет когтей и клыков, ты погибнешь. Ну а у Тэна его когти и клыки – это его хитрость. За дверью явно есть еще пара ребят из недовольных, Тэн не собирается терять время и звонит Тэену. Коротко бросает в трубку «у меня гости». Да что же до нерадивых никак не дойдет, что с семьей Ли не стоит связываться. Ведьма трет виски пальцами, и чертовы кровососы появились очень, блять вовремя. Будто ему и без того проблем не хватало. Из-за своей же глупости и не умения держать язык за зубами, Тьма, ну почему ему нужно было все испортить. Ведь и без того ясно между Каем и Тэмином вчера что-то произошло и влезая он сделал только хуже. Зачем все усложнять?.. ультрафиолет защищает глубоко задумавшегося Ведьму, которого настолько сильно грызла совесть и нервы, что даже очередная попытка убить его, отходит на второй план. Тэн слышит какую-то возню, крики и визг, что-то тяжелое ударяется о стену, слышны выстрелы. У Ведьмы четкое ощущение дежавю. Лукас как-то уже разбирался с подобными визитерами. Сейчас Тэен попросит его выключить лампы и все будет хорошо, он расскажет ему, как сильно обидел Тэмина, пиявка прижмет его к груди и пожалеет. За дверью повисает тишина. Тэн ждет. Его не просят выключить свет, а дверь медленно открывается.       – Твою мать! – Тэн едва успевает ткнуть в панель на столе, выключая ультрафиолетовое свечение.       Ведьма вскакивает из-за стола, так что его антикварное кресло опрокидывается, и он быстро пересекает комнату, шагая через абсидианово-черное тело вампира, часто дышит и замирает. Тэн смотрит широко открытыми глазами, пока руки не притягивают ближе, обнимая и прижимая к груди. Тэн вжимается в чужое плечо, сминает пиджак на спине, стискивая ткань в пальцах, и почти захлёбывается воздухом. Он снова плачет. Чертовы неподвластные чувства.       – Тэмин-а…       – Ну все-все, я пришел, все уже хорошо. – старший вампир гладит Ведьму по волосам и немного качает в руках.       – Прости меня, пожалуйста, Тьма, я умоляю прости меня… – Тэну словно опять десять, и он один на всем белом свете и во всем подлунном мире, он сильнее хватается за вампира и не может заставить себя отстраниться.       – Дитя… – Тэмин говорит спокойно и так тепло, – я не злюсь.       – Я сделал тебе так больно, мой поганый язык…       Тэн все же давится и может только скулить, и глотать слезы, стыд обжигает еще сильнее, как он вообще мог. Как он вообще посмел открыть рот на их Отца?! Ведьма уже даже не цепляется, что называет Тэмина и своим отцом, возможно по их с Тэеном Связи, через сверхъестественную эмпатию, ему передается уважение и привязанность к старшему вампиру. Но факт остается фактом – Тэну безумно больно от совершенного поступка.       – Тш, успокойся, детям свойственно быть неразумными и жестокими, а ты мое дитя, теперь мое. – Тэмин улыбается, грустно, но в его глазах тепло, он вытирает слезы и поднимает лицо Тэна за подбородок. – Достаточно слез, мы и без того много прошли. Хорошо?       Ведьма кивает, он и правда старается прекратить, Тэмин опять стирает его слезы, и это так ужасно похоже на что-то далекое, что он потерял безвозвратно, что у него отняли и что ему не давали вовсе. Тэн падает в черную яму бессилия, Тэмин… он такой одинокий, сильный и одновременно, парадоксально с тем, слабый. Тэн рассматривает сквозь мокрые ресницы вампира, тот не ранен, даже царапины нет, и «искусственное солнце», не успело ему навредить. Он такой… Один разобрался со всеми «гостями». И почему он здесь? Хотя кого это волнует вообще. Главное, что он здесь. Ведьма больше не выдерживает и снова прячет лицо в отвороте пиджака Тэмина.       – Я больше так не буду… – глухо, из-за пряток, говорит Тэн, и это звучит как-то уж совсем по-детски искренне, так, что Тэмин начинает смеяться.       Слышны шаги, хруст стекла и вздохи, неразборчивая речь. Наконец в кабинет Тэна заглядывает еще один вампир, Тэен. Он смотрит на свою пару в объятиях Отца и выгибает бровь:       – Я смотрю все в порядке?.. – конечно же Тэен имеет ввиду и произошедшую ситуацию, и дела более интимные.       – Ага, в полном. – Тэмин покачивается из стороны в сторону, раскачивая вместе с собой и Ведьму.       Тэен хмыкает и клыкасто улыбается, его пара явно заслужил пару шлепков по своему заду, но кажется их Отец уже все решил.       – Мы с Лукасом там парочку ребят оставили на беседу, присоединишься? – вампир осматривает кабинет и цепляется взглядом за обуглившееся тело, тут же морщась.       – Отлично, пойду побеседую. – старший вампир выпускает из объятий Тэна и слегка толкает того в плечо. – А тебе стоит сопроводить свою пару до дома, здесь нужно убраться.       Проходит уйма времени прежде чем Тэн и Тэен попадают домой, сначала вампиру требуется какое-то время чтобы его Ведьма смог хоть что-то сказать кроме «мне так жаль», потом они застревают в вечерней пробке, дальше оба решают, что для полноценного ужина на двоих им нужны продукты, Тэн категорично отказывался разрешать Тэену есть кого-то кроме него. И вот они наконец оказываются дома.       – Мне кажется я, пиздец, как стар для таких приключений… – стонет Ведьма, моя руки на кухне и разбирая продукты.       – Серьезно? – Тэен выгибает бровь.       – Ой отстань, ты вообще рухлядь непонятно, как дожил… – Тэн закатывает глаза и кидает вампиру мясо в пакете, тот ловит кусок и тут же закатывает рукава и достает нож и доску из кухонного острова.       – Я не такой уж и старый… – обидевшись ворчит вампир.       – Конечно милый.       – Тыковка…       – Нет ты действительно не старый. Вот Тэмин старый.       Оба молчат, а потом Тэн смеется, колокольчики на ветру, а Тэен улыбается.       – Но ты прав, он очень старый… я бы сказал он древний. – отмечает вампир, нарезая мясо.       – А сколько ему? – Тэн задумчиво бьет себя по подбородку сладким перцем, который только, что помыл.       – А Тьма его знает… – жмет плечами Тэен.       – Серьезно?! Ты не знаешь?! – от удивления парень даже отрывается от готовки.       – Совершенно серьезно. – кивает вампир. – Я даже примерно не могу сказать, знаю только, что они с Черин самые древние.       – Спрашивать сколько ему я, пожалуй, не буду… – благоразумно подмечает Тэн, смотря на своего мужчину. – Я и без того наговорил кучу лишнего.       – Надеюсь, это будет тебе уроком, тыковка. – серьезно говорит вампир.       – Ты же знаешь, я не хотел… я правда очень переживаю… эти разговоры, понимаешь… – Ведьма старается найти подходящие слова, чтобы у Тэна и не хватало слов, вау.       – Эй… посмотри на меня, тыковка. – ласково зовет Тэен, и его пара смотрит. – Я знаю, что дело не только в том, что это весело смотреть «дораму», в прямом эфире. Я так же знаю, что ты переживаешь. За обоих. Но Кай взрослый мальчик.       – Почему ты думаешь, что Кай решит это? – Тэн с грустью возвращается к нарезанию овощей.       – Потому, что, если ты обещаешь не трогать Тэмина со своими шуточками хотя бы пару месяцев, я тебе кое-что расскажу. – Тэен включает этот свой рабоче-вампирский тон для сделок.       – Идет! – слишком быстро соглашается Ведьма.       – А нет! не так быстро дорогой, сначала сделка. – вампир уже научен, что с Тэном, с его потрясающей парой нужно ставить четкие условия.       – Хорошо! – нетерпеливо, сгорая от любопытства отвечает Тэн, он вытирает ладошки от воды и тянет руку. – Сделка, я не трогаю Отца, а ты немедленно мне все рассказываешь!       Тэен улыбается, как сам Дьявол, жмет руку своему сладкому мальчику. Не будет же он говорить, что ему стоило позвонить своему дружку демону и тот бы все бесплатно растрепал. Но сегодня его тыковка натворил дел и его можно немного проучить и дать Тэмину спокойной жизни хотя бы пару месяцев.       – Когда мы ушли в гос… в спальню. – вампир старается не облизываться слишком явно от воспоминаний. – Кай все же решил, что ему надоело смотреть издалека.       Тэн даже дышать перестает, откладывает нож, овощной геноцид отменяется, и опирается на столешницу, только, что за сигаретами не тянется.       – Он увел Тэмина в сад, к дальним беседкам, и у них состоялся разговор на весьма повышенных тонах. – вампир рассказывает все будничным тоном продолжая готовить, забирая овощи у своей пары и занимаясь ужином уже единолично. – разговор, как и всегда, впрочем, начался с бара Кая, который вроде, как официально по документам принадлежит Тэмину…       – Да что с этим баром не так? – Тэн тянется к бокалам над островом, снимает два и идет к винному холодильнику. – Может купим Каю его бар?       – Это дело принципа. – хмыкает Тэен. – Этот бар, как изящный повод начать цепляться друг к другу.       Тэн понимающе хмыкает и наливает им вина, подает своей паре бокал и опирается задом на столешницу, потягивая роскошный букет, Тэен делает глоток и продолжает рассказ.       – В итоге они так долго спорили, что кажется уже зашли на третий круг. – вампир качает головой.       – Тц, ужасно.       – Мгм, по классике Кай должен был не выдержать и уйти, задрав подбородок.       – Типичный Кай, в его стиле. – качая вино в бокале посмеивается Тэн.       – Но… но, Кай не ушел. – Тэен слышит, как у его тыковки пульс ускоряется. – он расколол бокал в ладони и подтащил к себе Тэмина…       – Нет! – радостно вопит Тэн.       – Да, – улыбается Тэен, – он поцеловал его.       Тэн делает глоток и дышит «чаще, как беременные», у него лицо такое радостное.       – А потом Тэмин его оттолкнул и втащил.       – Пощёчина?       – Не-а, прям хук с левой.       – Ауч… – кривится Тэн.       – А потом он сам набросился на Кая. Они как молодняк лизались в беседке, а потом ожидаемо Тэмин сбежал. – заканчивает сплетню вампир.       Тэн стоит с рукой прижатой ко рту. Во второй бокал вина.       – Но старик его хочет…       – Тэн-а! Не начинай! – стонет Тэен, Тьма побери, он же знал, что теперь тема вечера будет поцелуй Кая и Отца.       – Слушай… а как бы… Ну Тэмин нам вроде… родителя… там у вас как? Не случится Вампирский инцест? – интересуется Ведьма с самым непринужденным видом.       – Тьма… любовь моя, это не так работает. – Тэен трет лицо. – Это не тоже самое, что семья у смертных.       – Ну… слава Тьме? – смеется Тэн и не удерживается, – Но все равно стремно, у тебя нет чувства, что твой друг пытается влезть на твоего Отца?       Тэен вздыхает, привычно устало и измученно трет лицо, если Тэн прекратит в один день говорить такие вещи… это уже будет не его тыковка.